сообщить о нарушении
Текущая страница: 247 (всего у книги 273 страниц)
-Ты осторожнее, - предупредил Траурихлиген, не отпуская её. - Бросим монетку на счастье! - сказал он, приблизившись к круглому бассейну, и вынул из кармана ту самую монетку.
-Давай! - весело согласилась Звонящая, а Траурихлиген ловко подбросил свою монетку большим пальцем. Нехрональный пфенниг, сверкнув в последних лучах заходящего солнца, опустился на дно бассейна, продолжая сверкать среди других монет.
-Ты желание загадала? - спросил у неё Траурихлиген.
-Ага, - согласилась Звонящая, и влезла на бортик бассейна собираясь пройти по нему, как когда-то в детстве ходила по бортикам фонтанов с воём родном городе. - Только я не скажу, а то не сбудется!
-Ну, вот, когда сбудется - тогда и скажешь! - улыбнулся Траурихлиген и осторожно повёл её, поддерживая за руку, чтобы Звонящая чего доброго не оступилась и не оказалась в воде.
-Ты знаешь, я думала, что ты другой, - заметила Звонящая, понимая, что ей становится настолько легко разговаривать с Траурихлигеном, будто бы она знает его всю жизнь...Словно они играли в одной песочнице, учились в одном классе...
-И какой же? - насмешливо осведомился Траурихлиген. - Ограниченный и тупо злой?
-Ну, да, как все остальные бандиты! - весело кивнула Звонящая, спрыгнула с бассейна, и впервые обняла его сама, первая, отринув страх перед ним и ненужную теперь стеснительность.
-А теперь ты знаешь, что я не бандит! - нежно улыбнулся ей Траурихлиген, и, поцеловав её в щёчку вдруг спросил:
-Скажи, тебе нравится Венеция?
-Я... там никогда не была... - пискнула Звонящая, чуть дыша. Из-за всепоглощающей работы она почти нигде не была - только в тех городах, куда должна была лететь по заданию опа. А Венеция так в этот список так и не вошла.
-Прекрасно! - обрадовался Траурихлиген, и, подбежав к своей игрек-тачке, пригласил Звонящую внутрь, открыв дверцу пассажира. - Прошу!
-Спасибо! - Звонящая охотно полетела бы в Венецию, и в Париж... даже в Арктику, только чтобы он был рядом.
Заведя игрек-двигатель, Траурихлиген вновь нацепил на себя свой плащ и шляпу.
-Зачем? - удивилась Звонящая, пристёгиваясь. - В Венеции тепло...
-Мы возвращаемся в нормохронос, а там - твой Репейник! - пояснил Траурихлиген, направляя игрек-тачку вертикально вверх, к облакам, которые на глазах темнели, потому что красное солнце исчезало за горизонтом.
-Надо же, а я забыла уже про него... - пробормотала Звонящая, чувствуя, как ей не хочется возвращаться ни к Репейнику, и в оп... Она увидела под острыми чёрными крыльями небывалой тачки, как в дымке облаков проносятся незнакомые ей города и веси. Эрих Траурихлиген отпустил руль, и тачка на автопилоте летела над домами лесами, полями, морями... Он не смотрел ни в окно, ни вперёд - только на неё, и всё улыбался, а Звонящая поняла, что ей приятен его взгляд и его улыбка...
-В моём времени тут ужасно - проклятый Муссолини превратил Венецию в гетто - повсюду колючая проволока и эти пленные... - пробормотал Траурихлиген, снимая машину с автопилота, потому что пора было заходить на посадку. - Испортили всю красоту!
Тачка уже опустилась достаточно для того, чтобы видеть, как искрятся на ярком солнце знаменитые каналы, через которые переброшены чудесные мосты. Дворцы, церкви, старинные дома мелькали далеко внизу, оставаясь позади. А потом Траурихлиген вдруг нажал на тормоза, и игрек-Майбах резко завис на месте - прямо над собором Святой Марии, в нескольких метрах от белой куполообразной крыши. У пристани прямо перед собором были привязаны гондолы, и в одной из них гондольер не спеша перебирал струны мандолины, поджидая туристов, чтобы прокатить их по сто евро за полчаса...
-А у нас хорошо! - объявила Звонящая, разглядывая эти гондолы, на которых мечтала прокатиться с детства, даже рисовала себя в виде принцессы, плывущей в гондоле. - Все каналы вычистили, обновили набережные - красота! Это я в новостях смотрела!
Солнце уже зашло, и Венеция зажигала ночные огни, над городом вальяжно вставала полная луна, оставляя на спокойной воде сказочную серебристую "дорожку".
-Хочешь, высадимся на крышу? - спросил у Звонящей Траурихлиген, заставляя тачку нарезать круги над куполом собора.
-Н-нет... я боюсь, - Звонящая отказалась, потому как опасалась оступиться на каблуках и упасть с крыши вниз.
-Хорошо, тогда, может быть, приводнимся, или нырнём под воду? - Траурихлиген весело болтал, опуская игрек-тачку вниз, на пристань, а Звонящая никак не могла оторвать от него глаз. Раньше она считала Эриха Траурихлигена мерзким чудовищем - таким же, как те маньяки и убийцы, которых ОП ежедневно вылавливает в больших количествах. Но сейчас поняла, что он другой, к тому же, он красивый... Как бабушкин рыцарь... А может, он и есть тот самый, "бабушкин"?? Ощутив неприятное негодование, Коринна сдвинула брови и зло осведомилась:
- Эрих, ты знал мою бабушку?
Знал ли? "Граф?? Да он эсэсман, от него разит солдатчиной! - громко, неприятным голосом заявила бабушка-Коринна, как только их представили друг другу на одном из балов. - В каждой газете пишут, что он отменный мерзавец!". Во всеуслышание оскорбив его, бабушка-Коринна горделиво отвернулась и ушла к своему перекошенному старостью барону, а Эрих под смешки гостей покинул этот бал и вообще старался больше на балах не появляться. Коринна-Звонящая очень похожа на свою бабушку внешне, но внутри она другая, и он любит именно ее, а не изнеженную и надменную бабушку...
- Я видел её лишь однажды, дорогая, - Эрих сказал правду, повернувшись к Коринне и улыбаясь ей. - Да, и твоя бабушка - это твоя бабушка. Мое сердце принадлежит только тебе, мой ангел, и больше никому!
- Ну-ну, - проворчала Коринна-Звонящая, напустив суровость... Но в душе пожалела, что упрекнула его бабушкой... Зачем вообще было вспоминать бабушку?? - Прости, - выдавила она, опустив глаза.
- Ничего, дорогая, - он, кажется, и не обиделся даже, продолжая улыбаться. - Мы приземляемся! - громко объявил Эрих, нажимая некую кнопку на навороченном руле... Вообще, его Майбах сделан иначе, чем оповские игрек-тачки... Звонящая не очень-то и понимает, как обращаться с ним...
Игрек-Майбах выпустил из днища колёса и плавно коснулся тротуарной плитки, оказавшись на широкой пристани, украшенной клумбами, и разными скульптурами, поставленными тут десятки лет назад. Слева от себя Звонящая видела широкое пространство воды, лодки, туристов, которые хотели прокатиться, не жалея за это по сто евро, а справа - возвышался фантастический белый собор...
-Ладно, не буду тебя кошмарить! Я придумал кое-что получше! - сообщил вдруг Траурихлиген и выскользнул из кабины, отправившись прямо туда, где в свете фонарей покачивались привязанные лодки. Около них толпились туристы, но Звонящая, сидя в тачке, видела, как Траурихлигена протолкался вперёд - к гондольеру с мандолиной и всунул в его свободную от инструмента руку пачку купюр. Несомненно, тут было больше, чем сто евро, и гондольер, положив мандолину на сиденье, сошел на берег и удалился размашистой матросской походкой. Неужели, Эрих эту лодку купил??
-Прошу! - сказал он Звонящей, вернувшись к машине и приглашая её выйти и пересесть в водный транспорт.
-Я в эту лодку не сяду... Она перевернётся... - залепетала Звонящая, понимая, что с её платьем и каблуками перебраться через низкий бортик и удержаться в утлом судёнышке - титанический труд, на который она, увы, не способна. Вот так каблуки проклятые не дают ей осуществить детскую мечту...
-А ты не бойся! - улыбнулся Траурихлиген, перешагнул через бортик лодки и подал ей руку. - Ты же хотела на ней покататься. Давай, смелее, не утонешь!
-Ну, хорошо! - Звонящая решилась, сгруппировалась, будто бы ей предстояло перепрыгнуть не каких-то полметра, а целую широкую пропасть... с вагона на вагон несущегося во весь опор поезда...
Сделав широкий скачок, Звонящая тяжело приземлилась, заставив стремительную гондолу покачнуться, распуская по воле широкие круги.
-Ой... - она тут же ухватилась за руку Траурихлигена, чтобы не свалиться в воду, и почти сразу устроилась на сиденье - мягком, обитом красной тканью.
-Ну, вот, видишь! - Траурихлиген взял оставленное гондольером весло, отталкивая лодку от берега и направляя её вперёд. - Не страшно?
-Ни капельки! - бодро отказалась от страха Звонящая, разглядывая красивые окрестности - дома, кованые фонари, мост, людей, гуляющих по набережной.
-Ты была права - в нормохроносе Венеция гораздо красивее, чем у меня! - оценил Траурихлиген, не забывая грести. - Даже стихи на ум приходят!
-А ты расскажи! - попросила Звонящая, чувствуя, как лодка покачивается на маленьких волнах. - Вернее, прочитай... - поправилась она, вспомнив, что стихи не рассказывают,а читают.
-Хорошо! - согласился Траурихлиген, и начал бодрым голосом:
- Wandrers Nachtlied!
-А? - удивилась Звонящая, заморгав глазами...
-Нет, лучше так! - Траурихлиген положил весло, опустившись на соседнее сиденье - напротив Звонящей и взял мандолину, которая лежала рядом с ним. - Wandrers Nachtlied! - повторил он, перебирая струны своими длинными пальцами, наигрывая "К Элизе" Моцарта. - Über allen Gipfeln
Ist Ruh
In allen Wipfeln
Sp?rest du
Kaum einen Hauch
Die V?gelein
Schweigen im Walde
Warte nur balde
Ruhest du auch...
Слушая, как Траурихлиген читает ей стихи, Звонящая поняла, что заблуждалась в нём, считая его просто тупым бездушным зверем, который злобно рычит и пожирает всех, кого видит. По настоящему он совсем не такой, он хороший человек, у него приятный голос, красивая улыбка, добрые глаза, и наверное, даже есть душа... Он из тех, "других" людей, которые исчезли после войны...
-Ну, как? - осведомился Траурихлиген, остановив на Звонящей свой взгляд, а она, не выдержав его, смущённо отвела глаза, уставившись на свои неудобные блестящие босоножки.
-Ты здорово говоришь по-немецки... - выдала она первое, что пришло ей в голову. - И на этой штуке тоже классно играешь...
-Спасибо... меня ещё никто за это не хвалил... - хохотнул Траурихлиген, наигрывая на мандолине что-то современное, из Селин Дион, что ли?
-Только я не поняла ни слова... - соврала Звонящая, которая знала немецкий язык преотлично, выросла с ним, просто хотела ещё и ещё слышать его голос и смотреть на него. - Прости, я Гёте только по-русски читала... Может, переведёшь?
- Ай-яй-яй, моя баронесса, - покачал головой Эрих, насмешливо улыбнувшись. - Я же с тобой по-немецки говорил! Но, можно и перевести, правда, я не знаю литературный перевод... - Траурихлиген отложил мандолину и пристроил её так, чтобы инструмент не свалился в воду. - Переведу просто так, без рифмы! Называется "Ночная песнь странника".
-Красиво, - кивнула Звонящая, а над ней в быстро чернеющем небе горели большие звёзды.
-Над вершинами всех гор - покой, в верхушках деревьев ты не чувствуешь никакого дыхания, - продолжал переводить Траурихлиген, подгребая веслом, заставляя лодку двигаться дальше. - Птички молчат в лесу. Подожди только - скоро и ты обретёшь покой.
-Вау! - выдохнула Звонящая, а впереди показался большой мост, наполненный огнями, арками.
-Красивое стихотворение. А это - мост Риальто! - Траурихлиген кивнул вперёд, и начал причаливать. - Хочешь прогуляться?
-Конечно! - Звонящая согласно кивнула, протянула руку, взяла мандолину, пару раз чиркнула пальцами по струнам, получив смешное "Брям!"...
-Видишь, я ещё помню, как называются мосты! - говорил Траурихлиген, заставив лодку пристать к берегу, накинув швартовый канат на специальную тумбу. - Я сюда не приезжал, чтобы не видеть все эти загоны для евреев... Да и столько времени прошло! Я в Венеции не был уже семьдесят лет... Да, если хотите увидеть человека, который ограниченный и тупо злой - обратитесь к Муссолини!
Звонящая не смогла удержаться и рассмеялась, потому что Траурихлиген очень смешно прошёлся по Муссолини.
-У тебя чудесный смех! - заметил Траурихлиген, помогая ей выбраться из зыбкой лодки на твёрдую землю. - Как у ребёнка! Работа в ОПе совсем не повлияла на тебя!
...Они стояли на мосту, взявшись за руки, а мимо них проходили разные люди, разговаривали... Но они никого больше не видели, кроме друг друга, смотрели, не отрываясь и молчали...
Неподалёку шаркал башмаками некий тип, девушка которого отлучилась в магазин, а плащ и шляпа на нём оказались почти такие же, как у Траурихлигена. В другое время Звонящая обязательно заметила бы его, но только не сейчас, когда все её мысли были заняты одним лишь человеком. Звонящая не заметила даже, как прошло время, и сумеречный вечер сменился глубокой ночью... Завтра же ей на работу, а она...
-Эрих, прости, я должна идти домой... - печально вздохнула Звонящая, осторожно забрав у него свою руку. - Мне завтра на работу... в семь вставать...
-Ты за свою работу совсем не волнуйся! Ты на неё успеешь! - пообещал ей Траурихлиген, и вдруг неожиданно громко щёлкнул пальцами правой руки. Звонящая не ожидала, и испугалась, когда, разорвав тихий ночной воздух, откуда ни возьмись, примчалась его игрек-тачка и приземлилась неподалёку, мигнув фарами, сообщив, что она уже здесь.
-Интеллектуальное управление! - пояснил Траурихлиген, приближаясь к тачке.
-Это что - силой мысли, что ли? - удивилась Звонящая, ведь у Репейника и близко не водилось таких техночудес.
-Почти! - улыбнулся Траурихлиген, помогая Звонящей устроиться на месте пассажира. - Сенсоры на пальцах - нанотехнология! Полетели! - сообщил он, и игрек-Майбах, повинуясь хозяину, взмыл ввысь, рассекая неподвижный ночной воздух.
-Куда? - Звонящая решила уточнить, потому как на экране навигатора видела какой-то странный курс.
-Домой! - просто ответил Траурихлиген, а потом вдруг что-то вспыхнуло, на миг ослепив, и машина задрожала, как будто бы попала в полосу турбулентности.
-Ай! - Звонящая испугалась, осознав, что Эрих пробросил тачку во времени... Только вот, куда?? Точно, что не в Донецк... Там, за окном неслись какие-то тёмные горы, страшные отвесные скалы, изрезанные глубокими ущельями, вершины, покрытые вечными снегами... Какое жуткое, неприветливое место, и небо над всем этим такое... ненастное, снежное... серое...
-Где мы? - шёпотом устрашилась Звонящая, не в силах оторвать глаз от этих бесконечных скал и вершин. Где-то в недосягаемой дали возникла какая-то светлая точка, вроде света в окне - в тысяче окон. Точка росла, становясь всё ярче, и вскоре превратилась в какой-то фантастический замок, с высокими острыми башнями, которые, словно бы являлись продолжением огромной скалы, на вершине которой стояли. На снежном ветру бешено развевались длинные флаги, а вокруг широченного, громадного искусственного плато, высеченного прямо в скале, высились острые игольные пики, которые словно бы резали ветер, заставляя его вихриться и выть так, что слышно было даже в звуконепроницаемом салоне игрек-тачки.
-Дома! - просто ответил Траурихлиген, и и направил тачку вниз, прямо к этому широкому плато, которое, казалось, был размером с целый район среднего города.
-А как же мой ретоподъезд? Мне же... в Донецк... - прошептала Звонящая, прижимаясь к креслу, потому что шальные вихри заставляли тачку подпрыгивать и падать вниз, как какой-то кукурузник.
-Какой ретоподъезд? Какой Донецк? - якобы удивился Траурихлиген, крепко держа штурвал, а тачка тем временем, выскользнула из вихря и понеслась над громадным плато. Удивительно, но тут почти не было ветра - зато под крыльями мелькнул обширный лесопарк, скульптуры, озёра, мосты, аккуратно припаркованные автомобили, белые беседки, увитые вьющимися розами... - Это замок Траурихлиген, наш дом!
-Ну и домик - не наубираешься... - по инерции пробормотала Звонящая, отмечая, что этот замок Траурихлиген просто громаден - больше, чем любой многоквартирный дом... Намного больше, выше, шире...
-Знаешь, сколько слуг здесь убирают? - похвастался Траурихлиген, лихо заводя тачку под своды широкой пещеры, в которую был проведен электрический свет.
-Не знаю,.. - по инерции ответила Звонящая, всё ещё не отдавая себе адекватный отчёт о том, что только что стала графиней, фантастический замок принадлежит теперь и ей тоже, и из опа она может с успехом уйти... только вот, что будет дальше???
-А я и сам не знаю! - хохотнул Траурихлиген, застопорил тачку, а по обеим сторонам уже стояли нарядные лакеи, распахивая дверцы.
-Припарковать! - коротко приказал Траурихлиген, швырнув одному из них ключи, и послушный слуга, ловко поймав их, скользнул в кабину, завёл двигатель, чтобы отогнать хозяйскую игрек-тачку на парковку.
Звонящая оглядывалась по сторонам, понимая, что очутилась в каком-то совершенно сказочном месте. Это была естественная пещера, но тронутая человеческими руками, освещённая десятками хрустальных люстр, яркий свет которых, отражаясь в подвесках, играл на природных сталактитах, которые свисали в низ с бесконечно далёкого, высоченного потолка. Воздух - сухой и тёплый, пропитан ароматом каких-то цветов. А на полу - среди друз природных кристаллов, постелены толстые, мягкие тёплые ковры.
