сообщить о нарушении
Текущая страница: 184 (всего у книги 273 страниц)
-Ну, чего ты тут разлёгся? Опять в ботинках спишь, Старлей?? Подскакивай, и убираемся отсюда, пока нас не застукали, как куря?т!
Какой, однако, у Кати неприятный и толстый голос! Как только Сенцов не замечал этого раньше? Константин пошевелил ногами, которые у него и правда были закованы в ботинки, потом - подвигал челюстями, словно бы что-то ел... Лишь после этого он разлепил глаза и увидел над собою лицо Кати... небритое, заляпанное чем-то тёмно-коричневым, похожим на банальный шоколад.
-Старлей! - каркнула Катя и жёстко тряхнула Константина за плечо широкой волосатой рукой.
-А!! - взвизгнул Сенцов, который и не подозревал, что у утончённой и милой Кати такая страшенная ручища...
-Да не ори ты! - шикнуло небритое лицо, и только теперь Сенцов проснулся окончательно и понял, что и это лицо, и "медвежья лапа" принадлежат совсем не Кате, а Красному.
-Поднимайся! - Красный устал уговаривать Константина словами, и с силой дёрнул его на себя.
Сенцов рывком сел и ударился головой обо что-то, что нависало над ним.
-Да осторожнее ты! - фыркнул Красный. - Давай, вылазь, бежим, они заснули!
Наконец-то Константин вспомнил, что вчера, возвращаясь в штаб из гаражей, свалился в яму и попал в бункер к странным англоязычным учёным, и заснул под их машиной. Помотав ушибленной головой, Сенцов начал на четвереньках выползать из-под машины. Красный уже вылез и ожидал его, стоя в позе Наполеона.
-Вылез? - осведомился он, когда Сенцов смог выпростаться и встать на ноги.
-Ага, - кивнул Сенцов, возя руками по перепачканной рубашке. Грязь на ней засохла и отваливалась грубыми комьями.
-Бежим! - Красный схватил Сенцова за руку и поволок и глухой угол, загромождённый толстыми мешками, набитыми неизвестно чем.
-Куда? - не понял Константин, тормозя движение, чтобы не вбиться в этот угол лбом.
Красный отпустил запястье Сенцова и скомандовал голосом генерала:
-Давай, Старлей, отваливай мешки!
-Но, зачем? - изумился Константин. - Нам наверх надо, а не мешки тягать!
-Давай! - настоял Красный и схватил первый мешок. - Мы с Бисмарком тебя всю ночь искали! Все их казематы обшарили, думали, что тебя замели! А ты тут дрыхнешь себе и ус не дуешь! Собирайся, Старлей, а то всё на свете продрыхнешь!!
Красный начал деловито разваливать толстые мешки в разные стороны, очищая от них глухой угол неизвестно зачем. Сенцов же вёл себя по-сенцовски: торчал, как пень и скрёб макушку. Интересно, что бы на его месте сделал Траурихлиген?? Посадил бы Красного на кол? Нет, он бы скорее посадил на кол Сенцова...
Наконец, Красный в одиночку расчистил себе проход и пробился к самой стенке, сложенной из больших прямоугольных плит.
-Чего торчишь? - обернулся он к Сенцову. - Идём!
-Куда? - опешил Сенцов, видя, как Красный лазает в глухом углу и глупо щупает непреодолимую стену. Внезапно под его рукой одна плита заскрежетала и отошла назад. А потом - так же отошёл назад и кусок стены, открыв тёмную дырку, из которой тянуло сыростью и плесенью.
-Сюда! - гостеприимно отозвался Красный и показал рукою в дыру. - Подземный ход отсюда ведёт прямо в кабинет Траурихлигена! Мы с Бисмарком уже прошлись по нему! Быстрее, Старлей, время - деньги!
Константин Сенцов пожал плечами и с опаской двинулся в прохладную мглу коридора, игнорируя неприятный запах плесени. В коридоре Константина поджидал Бисмарк. Он схватил его за рукав своей тяжёлой ручищей и потащил куда-то вверх по крутым и узким ступенькам. Сенцов на них спотыкался и оступался, но топал, потому что Бисмарк тащил и ускорял шаг. Константин поднимался всё выше, на минуту нырнул в полную темноту, а потом - попал куда-то, где было просторно и светло. Бисмарк бросил рукав Сенцова,и Константин, оставшись без буксира, едва не упал на спину. Сенцова вывели из бункера прямо в кабинет Эриха Траурихлигена - а Сенцов даже и не понял, как так получилось? Какой-то подземный ход там, что ли? Но... зачем он?
-Э, а зачем он? - глуповато осведомился Константин Сенцов и у Красного, и у Бисмарка одновременно, бестолково кружа по богатому пространству кабинета, огибая антикварные и современные офисные кресла.
-Кто? - не понял Красный, разъезжая туда-сюда на одном из офисных кресел, которое Траурихлиген когда-то зачем-то похитил из некоего офиса.
-Ну, ход этот... - буркнул Константин, видя, как Бисмарк задвигает фальшивую стенку, скрывая за ней странный ход.
-А, черти разберут! - проворчал Красный и зачем-то придвинулся к Константину вплотную, схватил его за волосы своими руками.
-Э, ты что делаешь?? - возмутился Константин, отбросив Красного. - Хочешь, чтобы я стал ещё и лысым??
-Хы-хы! - хохотнул в сторонке Бисмарк.
-Старлей, - сказал Красный, бросив на Константина оценивающий взгляд. - Что-то ты оброс. Пора бы тебя покрасить, а то твои "косы цвета вороньего крыла" приведут тебя на расстрел!
-Да? - побледнел Сенцов, пятясь, перебирая руками свои растрёпанные волосы. - Но... как?
-Как мы тебя покрасим? - уточнил Красный. - Очень просто! Мы закрываем дверцу, я сажусь во-он туда, - его кургузый палец указал на белый рояль, на котором торчал подсвечник с тремя свечками. - А Бисмарк берёт "Палетт фито-линию" и ваксонит тебе башку!
-Но... - дальше Сенцов не успел пропищать: Бисмарк схватил его голову под мышку и пригнул к тазику, который неизвестно как оказался на полу.
Красный уселся за рояль и воздел руки кверху, как заправский пианист, а потом - ударил по клавишам и "врубил" некую убойную классику. Сенцов сипел - Бисмарк держал его так, что у него отнялся голос - и махал ручками, видя внизу лишь розовый круглый тазик. Бисмарк протянул левую руку, схватил с низкого резного столика кофейную чашечку, наполненную чем-то, похожим на замазку, и начал намазывать эту холодную и липкую "замазку" Сенцову на голову.
-Я уже размешал её, - объяснил Бисмарк, вымазывая Сенцова. - Чтобы не терять зря время. Сейчас, наваксоню, заверну тебя в кулёк и будешь сидеть три минуты. Больше нельзя, а то у тебя от причи объедки останутся!
Красный вдохновенно бил по клавишам рояля, извлекая готические звуки, на его лице выступил пот - так сильно он старался. Бисмарк посчитал, что голова Сенцова уже достаточно "наваксонена", и отпустил Константина. Сенцов вырвался из его медвежьих рук и отбежал в самый дальний угол. Константин зяб, потому что холодная краска на голове отбирала у него тепло, и хотел закутаться во что-нибудь.
-Эй, Старлей, а кулёк? - напомнил Сенцову Бисмарк и вытащил из внутреннего кармана обыкновенный полиэтиленовый пакетик, в который в современном магазине запросто могли бы положить батон.
Однако в этом пакетике оказалась голова Сенцова, потому что Бисмарк придвинулся и нахлобучил его на Константина, как ушанку.
-Сиди теперь! - заключил Бисмарк, довольный тем, как пакетик обхватил башку Сенцова. - Я засекаю, Красный! - крикнул он Красному, а Красный кивнул, не переставая греметь роялем.
-Это - Бах, - провёл ликбез Бисмарк, кивая своей крупной головою в такт музыке Красного. - Иоганн Себастьян. "Страсти по Матфею". Траурихлиген всегда играл эту мессу накануне казни!
-Чего?? - Сенцов аж похолодел, услышав слово "казнь". Ему показалось, что казнить собрались его самого - за то, что он такой бездарный неудачник и никуда не годится...
-Там, пока ты спал в бункере, - говорил тем временем Бисмарк, пританцовывая под музыку Красного. - Попался один партизанчик. Тебе придётся приговорить его к колу, а потом - выехать на пустырёк за городом и глянуть, как его будут протыкать. Всё, больше от тебя никто ничего не требует!
-Что? - прошептал Константин, пятясь, пока не упёрся в твёрдую неподвижную стенку. - Что... Ч-что?? - больше он ничего не мог сказать, потому что всё его существо рвалось прочь из этого ужасного мира, из проклятого фашистского тела, чтобы никогда больше не видеть всех этих ужасов, а просто спокойно себе жить с текущим потолком, лопать батоны и искать краденые смартфоны! Константин Сенцов никогда, никогда, никогда в жизни не сможет никого казнить, тем более, таким жутким способом, как высадить на кол...
-Нет! - отказался Сенцов и выставил вперёд обе руки.
-Как - нет? - удивился Бисмарк и глянул на часы. - Старлей, пора смывать "Фито-линию"!
Константин попытался отбежать, но Бисмарк опять ухватил его за шею и потащил к тазику. Красный не замолкал со своими "Страстями", а Бисмарк, удерживая Константина над тазиком, свободной рукою снимал пробку с пятилитровой пластиковой бутыли с этикеткой "Чистая".
-Старлей, не копошись, а то пролью на паркет! - попросил Бисмарк Константина, ощутимо пихнув его в бок.
Сенцов замер: у Бисмарка тяжёлая рука, он может заехать в челюсть и повышибать львиную долю зубов. Бисмарк подхватил пятилитровую бутыль, до краёв наполненную водой так же легко, как если бы она была пуста. Пригнув Константина ниже над тазиком, он перевернул бутыль горлышком вниз и вывернул всю воду Константину на башку. При этом он грубовато елозил рукою Сенцову по голове, вымывая краску.
-Волосы выдерешь! Вода холодная... - кряхтел Константин, пока Бисмарк проводил экзекуцию. - Осторожнее, я тебе не мочалка!
-Тише! - шикнул Бисмарк, не переставая вымывать. - А то твои вопли заглушают "Страсти по Матфею"! Сейчас, Шульц услышит! Он и так всю ночь по коридору крутился!
Константин заглох: не хотел, чтобы его кто-либо слышал. Он и так тут на птичьих правах, позорится при чужих гостях, носит чужую одежду, пытается командовать чужими солдатами... Красный и Бисмарк из кожи вон лезут, чтобы покрыть его пробои, а он разорался тут, как потерпевший...
Наконец-то Бисмарк закончил тиранить бедные волосы Сенцова, и отпустил его несчастную шею. Константин отполз в сторонку, однако Бисмарк не собирался от него отставать.
-Куда пошёл? - осведомился он, приближаясь. - А мыться кто за тебя будет? Ты же вчера весь вывалялся, как чушка! Давай, назад, сейчас, я тебя отмою, отбрею, а потом - ты натащишь это! - Бисмарк кивнул головой вправо, где на одном из кресел лежала аккуратно сложенная одежда.
Константин совсем замёрз, пока Бисмарк отмывал от него краску холодной водой. Всё его тело пестрело "гусиной кожей", а зубы выстукивали чечётку. Он ни за что бы больше не полез под воду, а просто натащил бы сухую и чистую одежду на себя, замаранного, и лёг бы спать... в ботинках...
Но Бисмарк не позволил Сенцову поступить по-сенцовски: он схватил его поперёк туловища и погрузил ногами в проклятый тазик, наполненный холодной водой. Пришлось Константину добровольно отдирать от себя и сдавать грязную одежду, и, дрожа, отмывать от себя грязюку до тех пор, пока Бисмарк не постановил:
-Теперь покатит, вылазь!
-Спасибо! - филином прогудел Сенцов, выбираясь из тазика на пол. - Я тут скоро пневмонию заработаю и... глухоту!
Красный, не переставая, терзал рояль. А так как Константин вопил - ему приходилось ляпать по клавишам с бешеной силой, вызывая ураганные звуки. Так играть можно на концерте в Сиднейском театре, но не в пространстве кабинета. Барабанные перепонки Константина отвечали болью.
-Напяливай прикид! - Бисмарк вручил Сенцову одежду, которую тот должен был надеть. Константин впервые оделся в чужую одежду с такой огромной радостью: он замёрз ледышкой и едва мог говорить трясущимся голоском.
Красный наконец-то завершил "страдать по Матфею", и бешеный рояль умолк, водворив под гипсокартонный потолок желанную для Сенцова тишину. Сенцов облачился в чистые брюки, чистую рубашку и надвинул сверху чистый халат вишнёвого цвета, который носил Траурихлиген.
-Чего косынку на шею не повязал? - осведомился Бисмарк, протягивая Сенцову ту самую косынку, которую Константин попросту проигнорировал, не зная, куда её пристроить.
-Нужна она мне! - отказался Константин.
-Траурихлиген всегда завязывал! - настоял Бисмарк и затянул злополучную косынку на замёрзшей шее Сенцова. - Иначе ты будешь не похож, и Шульц тебя сразу вычислит! - заключил он, затыкая концы косынки под рубашку Сенцова. - А вот теперь - в самый раз, конфетка!
-Мне неудобно! - буркнул Сенцов, дёргая косынку, которая мешала ему дышать. - И похож на идиота!
-Похож на Траурихлигена! - резонно возразил Красный, выбираясь из-за рояля. - Да, Старлей, что там с казнью-то?
-Ребята! - взмолился Константин, искренне желая, чтобы проклятый партизан провалился в тартарары или сбежал. - Я не могу казнить! Пожалуйста, давайте освободим его!
-Ты свалился с дуба! - перепугался Красный и хлопнул себя по лбу. - Траурихлиген никогда бы не выпустил ПАРТИЗАНА!
-Я - не Траурихлиген! Я - СЕНЦОВ! - уверенно заявил Сенцов и даже выставил вперёд правую ногу, как герои... вернее, как памятники героям. - И я не буду никого казнить!
-Ой, дура-ак! - сморщился Красный. - Точно, свалился с дуба! Я знаю, что ты - Сенцов, а не долгоносик, но тебе всё равно придётся казнить, иначе тебя тут самого казнят, и мы накроемся вместе с тобой!
-Ну, неужели ничего нельзя придумать?? - не унимался Сенцов, дёргая пуговку на чужом халате. - Ну, там, хорошее настроение, бонусы, акции... Неужели, тут ничего этого не бывает??
-Старлей, тут тебе не гипермаркет! - Красный остудил пыл Константина звонкой пощёчиной, а потом - ещё и залепил ему по руке, чтобы Сенцов не рвал пуговицу. - Не торгуйся мне тут, а то глаз подобью! И не порти одежду - не твоя! Либо ты приговоришь партизана, либо приговорят тебя!
-Нет! - отказался Сенцов, потирая щёку. - Можешь убить меня, Красный! Я тебе не палач, а человек!
-Стойте, ребята! - вмешался Бисмарк, убирая краску для волос в ящик стола. - У меня идея вот, какая. Старлей приговаривает партизана, мы с тобой, Красный, вывозим его в лес и там кидаем, пусть ползёт, куда хочет! Кто там узнает, казнили его или нет?
-Вынеси тазик, гений! - заметил Красный, а потом задумался.
-А что, Бисмарк, для Старлея это выход! - наконец решил он. - Если он у нас из Партии Зелёных - мы можем ему помочь!
-Вот-вот, - заметил Бисмарк и уселся в кресло. - Красный, - сказал он Красному, - сегодня, кстати, твоя очередь выносить тазик!
-Достал! - пробормотал Красный, схватил тазик и вместе с ним поплёлся прочь.
========== Глава 145. Каша. ==========
Константин Сенцов в чёрном мундире группенфюрера СС спускался куда-то вниз по узкой каменной лестничке. Вдыхая сырой и холодный воздух узкого тёмного коридора, он думал о том, что скажет, когда будет приговаривать к колу пойманного партизана. Нужно будет выдумать что-нибудь пострашнее, достойное вселенского суперзлодея, и сказать таким голосом, от которого по спине мурашки бегут... Жаль только, что Сенцов так не умеет!
Над головой Константина нависал, довлея, серый потолок, а за спиною, сопя, шагали его "ангелы-хранители" Красный и Бисмарк. Бисмарк держал в руке фонарик и освещал путь, а Красный шёл налегке и бурчал, что уделал мундир грязной водой, когда выливал тазик.
-Да прекрати ты ныть! - буркнул Бисмарк и пихнул Красного в бок. - Тут же солдаты торчат, а ты всё: "Тазик", да "Тазик"! Хочешь, чтобы тебя накачали свинцом, а, Красный?
-Не пихайся, Бисмарк, мне больно! - огрызнулся Красный. - Новый мундир был, а теперь - пятно дурацкое! Чёрт, зря я "Вапороне" не захватил!
-Ну, да, может быть, ещё DVD-плеер возьмешь и соковыжималку? - процедил сквозь зубы Бисмарк, стараясь светить на крутые склизкие ступеньки, а не в лицо Красному. - Красный, ты иногда бываешь так же гениален, как бык!
- DVD-плеер бы не помешал! - мрачно вздохнул Красный. - А то скучища здесь, как в карцере, ей-богу! Кстати, Бисмарк, ты всегда гениален, как бык!
-Да не, в местных карцерах - веселуха! - возразил Бисмарк. - Только послушай, как там орут на пытках - обхохочешься!
-Слушайте, заткнитесь вы оба! - вмешался в интересную беседу Сенцов, заметив, что ступеньки кончаются и начинается коридор, в конце которого маячит тень солдата.
-Слыхал, Красный, прекрати клекотать - а то заметут! - хихикнул Бисмарк и заглох, светя фонариком под ноги Сенцова.
-Ну, я тебе... - начал Красный, замахнувшись кулаком, но тоже заглох, заметив, как тень солдата в конце коридора перевесила автомат с одного плеча на другое.
Константин взял под мышку тяжёлый стек Эриха Траурихлигена и гордо поднял голову, чтобы во всём походить на него. Эрих Траурихлиген никогда не сутулился и не глядел на носки сапог, как это любит делать Сенцов... Нужно что-то менять в себе, иначе действительно, заметут...
Подбитые железом сапоги гулко стучали о каменный пол, а Константин слышал в собственном топоте топот несуществующей погони, и собственная тень казалась ему тенью Эриха Траурихлигена, которая вынырнула из небытия и тянет холодные мёртвые руки к беззащитному горлу, стремясь безжалостно задушить...
Солдат в конце коридора, не заподозрив ничего дурного, вытянулся в струночку и крикнул:
-Хайль Гитлер! - приветствуя ненастоящего группенфюрера.
-Хай! - ответил ему Сенцов, стараясь бросить это коротенькое словечко так же небрежно, как завсегда бросал его Эрих Траурихлиген.
