сообщить о нарушении
Текущая страница: 200 (всего у книги 273 страниц)
-Худей, Рыбкин! - буркнула Звонящая, свалив Рыбкина в очерченный на полу белый круг. - Весишь, как слонопотам!
ХЛОП! - под серым потолком взорвалась последняя лампочка и помещение подвала погрузилось в зеленовато-оранжевый полумрак. По экрану управляющего компьютера бежали красные цифры: "1950, 1949, 1948, 1947...", около дыры в боку трансхрона и по торчащей из неё трубе бесновались сонмы искр. -Траурихлиген! - взвизгнул Рыбкин, Звонящая подняла голову и увидела, что Эрих Траурихлиген пришёл в себя, поднимается на ноги, хватаясь ручищами за подбитую башку.
-К чёрту Траурихлигена! - пробухтела Звонящая, решив, что даже лучше будет, если его пробросит вместе с ними - Красный и Бисмарк быстрее законопатят его, прибацанного...
-Десять секунд до отключения питания! - прокомментировал электронный голос.
"1946, 1945, 1944..." -сообщал экран.
"Успеем, или нет??" - билось в голове Звонящей, а Рыбкин вяло ворочался у её ног и плаксиво ныл.
- Да что ты стоишь, бежим отсюда! - внезапно Звонящую схватили сильные руки, некто пихнул ее туда, к лестнице наверх, заставляя подниматься прочь из подвала. - Он рванет сейчас! Ты, хоть, знаешь, как взрывается осциллятор??
Подняв глаза, Звонящая увидела, что ее пихает Траурихлиген, попыталась освободиться, но он был сильнее...
"flip" -мигнуло на экране компьютера за спиною туриста...
-Выключаю пита-а-а-а-а!!!.. - приятный электронный голос превратился в жуткий рёв, искры вспыхнули водопадами света, а потом - в ушах словно бы разорвалось по фугасу, свет померк, воздух из лёгких выжал страшный пресс. Звонящую швырнуло в сторону, Эрих не смог удержать ее и исчез из вида. Ноги Звонящей оторвались от земли и понеслись неизвестно куда...
БАБАХХ!!! - грохот взрыва вспорол тихий ночной воздух, вспугнув уснувших птиц, заставив припаркованные поодаль машины протяжно взвыть сигналиацией. На месте склада "ЧП Бондаровский Б.Б." взметнулась ввысь огненная волна, подожгла ближайшее дерево, упала и превратилась в ревущий пожар...
========== Глава 156. Возвращение. ==========
Накануне вечером Константин Сенцов во второй раз за всё время заставил себя лечь в траурихлигеновскую кровать и заснуть в ней. Съёжившись в темноте на убийственно мягкой перине палача, Константин решил, что его сейчас по-настоящему чем-нибудь убьёт - казнит... И зажмурился, ожидая смерти. Сенцов не заметил, как провалился в глубокий, здоровый сон, ведь широкая кровать с невероятной периной и шёлковым постельным бельём была куда удобнее скрипучей сенцовской раскладушки, на которую Константин шатко-валко наваливал прохудившийся спальник с покрывалом. В соседней комнате мирно посапывала на диване Катя - она почти привыкла тут жить, ела, спала, и смотрела телевизор без страха. И Сенцова она больше не боялась... Константин продолжал надеяться на то, что она бросит Степана и вернётся к нему. Только это невозможно: Константин - агент опа, и жизнь его теперь засекречена. Ото всех, даже от Кати. Сенцов давно бы уже отправил её домой, но Репейник почему-то не спешит включать трансхрон...Константин проспал бы так целую вечность - вымотался, нервничая, мучаясь на раскладушке, изображая генерала и подозревая, что все эти фашисты давно догадались, что перед ними не их генерал, а всего лишь нелепый, комичный самозванец. Они смеются над ним, а потом, когда им надоест его глупый цирк - просто казнят.
-Старлей! Ну, ты, брат, и засоня! - откуда ни возьмись, над сенцовской головой раздался громкий голос, а Сенцов спросонья решил, что это сказала ему нехрональная кровать.
Испугавшись, Константин встрепенулся, рывком оторвавшись от мягкой перины и заморгал своими глупыми глазами, впав от неожиданности в сонный ступор...
-Ну, ты даёшь! - продолжала разговаривать с ним кровать Траурихлигена... или его призрак, вселившийся в кровать. - Так можно и атомную войну проспать, и Армагеддон проспать!
-Та я не сплю! - Сенцов решил ответить кровати, чтобы не молчать, а кровать вдруг отрастила руки и затормошила Константина, как куклу.
-Ну, да, не спишь - просто задремал! - ехидно заметила кровать, а Сенцов, наконец-то, отошёл от суровых сонных уз и раскрыл глаза, увидав, что не кровать его тормошит, а всего лишь, Красный. Расфуфыренный такой, как на парад.
-Ты чего врываешься? - свирепо зашипел на него Сенцов, опасаясь, как бы этот Красный своим шумом и гвалтом Катю не разбудил. - Неужели, забыл, что она боится тебя??
-Послушай, Старлей, - Красный примостил свою персону, засунутую в брюки-галифе, на край траурихлигеновской кровати рядом с Сенцовым, и уставился в его переносицу, как гипнотизирующий питон. - Я тебе на передатчик звонил-звонил, а ты молчишь! Что мне оставалось делать? Парадный мундир Траурихлигена уже пришёл, парад начинается через полтора часа, а ты всё спишь!
Да, точно, парад! Его придумал Траурихлиген ещё четыре месяца назад, и запланировал на сегодня, специально заказав себе мундир, а Сенцов должен отдуваться и строить из себя генерала.
-Давай, отлипай от подушки, будем мундир мерять! - приказал Сенцову Красный, спихивая его с кровати, а Константин чуть на пол не упал - так интенсивно взялся за него Красный.
-Та ладно, я уже встаю! - огрызнулся Сенцов, поднимаясь на ноги, и чувствуя спросонья головокружение и слабость.
-Вот! - Красный всунул в руки Константина тяжёлый свёрток и твёрдо предписал:
-Старлей, переодевайся, а я через пять минут зайду и гляну, нормально тебе, или как всегда!
-Ага, - прогудел Сенцов, зевая так, что из глаз катились слёзы.
-Поторопись! - Красный помахал ручкой, но нырнуть в коридор не успел, потому что из соседней комнаты вышла Катя и, всплеснув руками, воскликнула:
-Костя, что здесь делает этот маньяк??
-Ладно, я пошёл... - угрюмо пробормотал Красный, удаляясь. - А то твоя зазноба выклюет мне глаз. И мозг.
-Катенька... - Константин попытался её успокоить и попросить вернуться к себе, ведь у него мало времени, а мундир, сшитый по фигуре Аполлона, слизняку явно не сгодится, придётся перешивать, а это - время...
-Костя! - взвизгнула Катя, оглушая Сенцова. - Ты же обещал мне, что тут не будет маньяков!
-Да не маньяк он! - крикнул Сенцов - не от злости, а чтобы перекрыть децибелы Кати. - Красный - мой товарищ, и никакой не маньяк! Он очень хороший, и спас тебя от смерти!
-Правда? - удивилась Катя, не веря.
-Правда, Катенька, - Сенцов старался говорить потише, чтобы не пугать Катю, а успокоить и убедить спрятаться в другой комнате. - Катенька, у меня сейчас важное задание, пожалуйста, иди у себе. Когда всё закончится - я к тебе зайду...
-Костя, я хочу, чтобы это всё сейчас закончилось! - попросила Катя, начиная плакать. - Я так устала, Костя, мне страшно, ты на себя не похож, а на бандита какого-то! Я даже знаю, на какого, мне Крольчихин показывал этот фоторобот, и я сразу поняла, что тут творится что-то страшное!
-Катенька, - Сенцов лепетал, как настоящий слизняк, хотя должен был увести Катю в комнату силой и запереть дверь на ключ. - Тебе опасно тут находиться, пожалуйста, иди к себе...
-Что это у тебя? - Катя вдруг нацелилась на сенцовский свёрток, выхватила его из рук Константина и развернула до того, как Сенцов успел что-либо ей пролепетать.
Сенцов увидел дорогую чёрную ткань мундира, украшенного разными нашивками, кантами, аксельбантами...
-Это мне... - булькнул Сенцов, забирая мундир у Кати. - Я должен переодеться...
-Опять в этот ужас! - Кате мундир явно не понравился, и она забраковала его...
-Пожалуйста, Катенька, это по заданию... - попросил её Сенцов...
-Делай, что хочешь! - рявкнула Катя и убежала к себе, сурово навернув дверью о косяк.
Сенцов мог бы обидеться, но у него отлегло от сердца: Катя выздоровела, ведёт себя, как Катя - сердится, хлопает дверью, значит, хронопереброс не повредил её мозг, и она сможет вернуться к нормальной жизни. На всякий случай заперев на ключ Катину дверь, Константин быстро натянул на себя новый мундир. Он ещё к зеркалу не подошёл, как понял, что выглядеть в нём будет погано - в одном месте жмёт, в другом - висит...
-Ну, что, натащил? - это вернулся Красный с какой-то коробкой средних размеров, которую удерживал в руках.
-Ага, - кивнул Константин, приближаясь к зеркалу, потому что Красный толкал его туда силой.
Установив коробку свою на столик, около вазы без роз и бумбокса, Красный пристал к Сенцову, вцепившись клешнями в его сонную душу.
-Ну, посмотри на себя! - рявкнул он ему в ухо, а Сенцов и без Красного видел, что траурихлигеновский мундир в плечах провис, а на пузце вообще не застегнулся. - Как мешок какой-то на ножках! Брюхо, как барабан! Ты, брат, конфеты лопаешь, Траурихлиген столько не ел!
-Красный! - Сенцов рявкнул в ответ, чтобы заткнуть этот фонтан. - Я и сам вижу, что я мешок, слизняк, и так далее. Что делать будем?
-Ну, о пузце твоём я позаботился! - пропел Красный, погладив Константина по выпирающему из-под кителя животу, как кота.
-Блин! - Сенцов зло оттолкнул его руку. - Не издевайся, хоть!
-А я не издеваюсь, я показываю тебе твои ошибки, брат! - хохотнул Красный и, проследовав к своей коробке, вынул из неё нечто, снабжённое морем шнурков. - Вот, заготовил специально для тебя корсет - подтяну твоё пузцо, и китель в талии расширять не придётся!
-Та я задохнусь в нём! Я лучше старый мундир надену! - Константин пытался протестовать, но Красный чуть в глаз ему на залепил.
-Ты, наверное, хочешь на кол! - фыркнул он, суя корсет свой Сенцову в нос. - Давай, стаскивай всё, будем тебе талию делать!
-Угу, - Константину пришлось согласиться, потому что время поджимало. Была бы его воля, он бы вообще не устраивал парадов - какие парады, когда у него - жуткое горе?? Но его воли нет, он должен быть Траурихлигеном... Поэтому Константин спешно скинул с себя жмущий китель и такую же жмущую белоснежную рубашку, предоставив своё сытое пузцо на растерзание жестокому Красному.
-Итак, посмотрим, что я могу для тебя сделать! - Красный не прекращал издеваться над Сенцовым, накинув на него корсет свой, словно сбрую для коня и принялся затягивать толстые шнурки, выжимая из бедняги дух.
-Эй, полегче, а то я уже не могу дышать... - прокряхтел Сенцов, чувствуя, что каждый новый вдох даётся ему всё тяжелей.
-Ты, братец, у нас, пузырь! - отпарировал Красный, затягивая. - А генералу быть пузырём не положено! Давай, выдохни, последний рывок!
-Чёрт! - выдохнул Сенцов вместе с остатками кислорода, а Красный рванул так, что у Константина перед глазами поплыли круги. - Чёрт... - прокряхтел он, понимая, что вдохнуть свой кислород назад уже не сможет.
-Ну, вот, братуха, супер-пупер! - Красный остался довольным своей работой, оглядывал Сенцова, как Пигмалион - Галатею. - Натаскивай мундир, я тебе ордена наколю!
-Ладно... - пропыхтел Сенцов, едва шевелясь в лапах корсета. - Слушай, этот парад надолго?
-Нет, не очень, так, пару часиков! - хихикнул Красный, вынимая из коробки и раскладывая на столе все ордена, которые до недавних пор украшали широкую грудь настоящего Траурихлигена. - Ну, вот, другое дело! - оценил он теперешний вид Сенцова. Ну, да, теперь, действительно, лучше, с корсетом застегнулись все пуговки кителя, осанка у Сенцова улучшилась, он больше похож на генерала... Только вот, в плечах всё равно, висит...
-Так, небольшая корректировочка! - сообщил Красный, разложив ордена и рванув к шкафу, где у Константина были всяческие вещи. - Подложу под плечики тебе полотенец, тряпок всяких, глядишь, и выйдет что!
Красный принялся пихать Сенцову под китель что попало, напихал довольно много, пока наконец, не отошёл, довольный.
-Класс! - сообщил он, потирая ручки. - Давай, ордена наколю... - он пошёл за орденами, а еле дышащий Сенцов, отдуваясь, смотрел на свои новые плечи и думал, что не будет много двигаться, потому что не может.
-Надо бы тебя покрасить скоро! - заметил Красный, обвешивая Константина тяжёлыми побрякушками, количество которых казалось Сенцову даже неприличным.
-А можно меньше перекиси? - осведомился Константин, который давно уже заметил, что у него остаётся всё меньше и меньше волос. Скоро он облысеет, и придётся надеть парик. До конца своих дней. Пока его не убьют.
-Нет, нельзя! - отказался Красный, протирая сенцовские ордена тряпочкой, чтоб сильнее блестели. - У Траурихлигена был нордический цвет волос! А ты у нас кто? Жгучий брунэт?
-Я шатен... - буркнул Сенцов, потея со всеми этими тряпками под кителем и в душном корсете.
-Так, пошли, шатун! - Красный пихнул Сенцова, требуя, чтобы тот куда-то тащился.
-Куда? До парада сорок минут! - затянутый Сенцов попытался отбояриться, но Красный не пустил, жёстко взявшись за его рукав и таща как на буксире.
-Сейчас, покажу тебе гвоздь программы - обалдеешь от счастья! - зловеще пообещал Красный, проводя Константина по мрачному коридору, по широкой лестнице, через холл мимо крокодилов, по разбитой бомбами улице...
-Какой ещё гвоздь? - пытался добиться Сенцов, но Красный хранил какую-то тайну, молчал партизаном, пугая Константина.
И тут мозг Сенцова что-то сообразил... Или личностный гибрид решил подать голос...
- Вино! - вдруг изрыгнул Сенцов, топая по мостовой.
- Чего? - Красный повернулся и недоуменно поднял правую бровь. - Кстати, плечи расправь: сутулишься, как бабуин!
- Вино... Это, чертово, - повторил Сенцов, пытаясь расправить свои придушенные тряпками плечи. - Помнишь, ты говорил мне, что турист пил свое отравленное вино, чтобы получить иммунитет к яду?
- И? - Красный почему-то быковал, и Константин разозлился.
- А вдруг яд в вине и есть та ваша гадость?! - Сенцов рявкнул, а Красный, перепугавшись его напора, зашикал - почти рот ему зажал.
- Это же тайна, валенок дурацкий - Красный шипел, а потом ухмыльнулся:
- А что, брат, это мысль! - только не ори, ладно? Вином поить мы тебя точно не станем - крякнешь, как утак, а вот Репейнику на анализ я вышлю образец. Голова! - похвалил он. - А ты не хотел гибрид!
- Я сам... - огрызнулся, было, Сенцов, но Красный снова шикнул:
- Чш, мы пришли!
Тащась, Сенцов и не заметил, как Красный привёл его к конюшне, где фашисты держали своих лошадей.
-Открой рот, закрой глаза! - весело пошутил Красный, улыбаясь до ушей, а Константин чувствовал в его улыбке жестокий подвох.
-Не буду, лучше так, без сюрпризов... - прогудел Сенцов, которому душно было даже в осенней прохладе сырой улицы.
-Вуаля! - радостно сообщил Красный, и Сенцов увидел, как из конюшни выходит Бисмарк, с поводьями в руках, а за ним гордой поступью следует белоснежный жеребец благородных кровей, на котором сверкает золочёная сбруя.
-Это что - лошадь?? - перепугался Сенцов, пятясь. Бисмарк подвёл жеребца поближе, и Сенцов осознал, что он огромен, услышал, как страшно он фыркает и увидел, как бьёт землю тяжёлыми острыми копытами...
-Конь, - поправил Красный, ухмыляясь. - Зовут - Буцефал! Радуйся, брат, будешь на нём гарцевать!
-Да вы что, спятили?? - Константин, буквально, взвыл, когда этот Буцефал, цокая подковами, подошёл к нему и фыркнул в лицо. - Да этот зверь меня живьём сожрёт!
-Конь травоядный! - громко сообщил Бисмарк, подталкивая испуганного Сенцова в спину. - Давай, генерал, садись в седло и проедь кружок, посмотрим, как ты смотришься на коне и как гарцуешь!
-Та, никак! - Сенцов отбежал подальше и от Красного, и от Бисмарка, и от их страшенного коня, который так и косит своим "лиловым глазом", примериваясь, какой кусок лучше откусить от Константина. - Я в седле никогда не сидел! Я боюсь лошадей!
-Придётся отринуть страх! - настаивал Красный, пихая Сенцова в бок локтем. - Сценарий парада Траурихлиген четыре месяца назад придумал, и решил, что будет ехать на этом коне впереди всех! Держи марку, брат!
-Эта зверюга мне не нравится! - Сенцов решил быть твёрдым. - И как Траурихлиген, я меняю сценарий и говорю: никаких лошадей!
-Поздно! - не согласился с ним Красный, а Бисмарк подвёл коня, кивая, чтобы Сенцов ставил ногу на стремя и громоздился в седло. - Давай!
-Я не умею садиться на лошадь! - Сенцов снова отказался и отбежал. - Я шлёпнусь вниз и сверну себе шею!
-Ну, ты трус! - укоризненно покачал головой Бисмарк, осуждая Сенцова. - Смотри, как надо гарцевать! Это ведь совсем нетрудно! Чего бояться?
Лихо вскочив в седло, Бисмарк пришпорил Буцефала каблуками, чтобы заставить гарцевать, однако конь, кажется, был таким же гордым, как настоящий Траурихлиген. Гарцевать он не стал, а взвился на дыбы, жутко заржав, после чего мощно взбрыкнул, выбив подковами искры из мостовой, и Бисмарк, не удержавшись в бешеном седле, свершил в воздухе неуклюжий кульбит и обрушился в грязную разъезженную бывшую клумбу.
ИИ-ГО-ГО-ГО!! - рявкнул на прощанье оскорблённый Буцефал и, взяв хороший галоп, ускакал в неизвестном направлении, сшибая тех солдат, которые пытались его поймать.
-Тьфу ты, чёрт! - ревел в клумбе перепачканный Бисмарк, вылезая из мокрой грязюки, размазывая её по перекошенному злостью лицу. - Этот зверь какой-то дикий, чёрт! Я бы его пристрелил ко всем чертям!
