Текст книги "Чародеи. Пенталогия"

Автор книги: Андрей Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 120 страниц)

– Все работает. – Он недоуменно пожал плечами.

– Ты что использовал?

Дэвид ответил и через секунду увидел, как перед Идэлью повисла такая же Форма. На лице кильбренийки отразилось облегчение пополам с удивлением.

– Может быть, Формы и действуют… – задумчиво произнесла она. – Попробуй–ка какое–нибудь сложное заклинание наложить.

Дэвид сотворил заклинание левитации… вернее, почти сотворил. Энергетическая структура собиралась с большим трудом, чем обычно – так же как если бы они находились в мире с крайне низким магическим потенциалом. А некоторые связки не возникли вообще – так, как если бы кто–то изменил одну из частей шифра и почти изменил остальные – и в результате «дверь», которая открывалась всегда, теперь открываться перестала. Дэвид растерялся. К счастью, закрепить заклинание он не успел, потому что оно, начиная работать, тут же повлекло его в сторону и вниз, одновременно разворачивая против часовой стрелки. Дэвид поспешно развеял его и даже, справившись с инерцией, умудрился–таки удержаться на ногах. Нет ничего опаснее заклятий, составленных с ошибками – угробить себя можно запросто. Здесь же «ошибочной» была вся система волшебства, которую Брендом изучал до сих пор.

– Эй! – крикнула Лайла, уже добравшаяся до середины площадки. – Не занимайтесь ерундой! Идите сюда!

– Куда ты нас притащила? – агрессивно выпалил Брэйд, когда они подошли.

Лайла предпочла не заметить его тона. Посмотрела на небо, улыбнулась.

– Это Небеса, – просто сказала она. – Ну не совсем ещё. Мир на границе.

Дэвид ещё раз огляделся.

– Пустынное какое–то место, – произнес он.

– Да, – кивнула графиня. – Здесь никто не живет. Только ангелы иногда залетают. Но редко.

– А ты–то откуда знаешь?

– А мне рассказывал… тот, кто меня сюда привел в первый раз.

– Брат?

– Нет, один знакомый альв.

– Альвы на лапках разносят заразу, альва увидел – убей его сразу… – Рассеянно пробормотал хеллаэнец. Этот стишок он услышал от Дэвида несколько дней тому назад… правда, Дэвид, также слегка подправив оригинал, высказал в нем свое «нежное» отношение не к альвам, а к хеллаэнским Лордам и их отмороженным детишкам.

Лайла насмешливо посмотрела на Брэйда: ясно же было, что в лицо живому альву он такого сказать никогда не посмеет.

В Академии альвы составляли небольшую, но сплоченную группировку. В чужие дела они не лезли, пренебрежительное отношение «золотой молодежи» к себе, как правило, игнорировали, однако за откровенное хамство убить могли легко, С альвами предпочитали не связываться, поскольку в определенном смысле они были даже ещё более отмороженными, чем сынки местных аристократов. У них были ярко выраженные, почти болезненные представления о чести. Нимриано–хеллаэнских порядков альвы не принимали и принимать не хотели, в результате чего нередко заканчивали свои дни в сырой земле – но приходившие следом за безвременно ушедшими не меняли своего поведения ни на йоту. Честь дороже, чем жизнь – этому правилу альвы следовали с упорством истинных камикадзе. С другой стороны, представления о чести у альвов были довольно своеобразными: например, эти представления ничуть не мешали им пройти мимо умирающего, которому они легко могли бы помочь – если только, конечно, умирающий не идентифицировался как «свой». Поскольку большинство учащихся в Академии однозначно воспринимались в качестве «чужаков», нетрудно догадаться, что на это самое большинство им было глубоко наплевать. Они ни к кому не напрашивались в друзья и в свой круг посторонних допускали крайне редко. Некоторых их высокомерная замкнутость раздражала, большинство же студентов со временем просто переставали обращать на них внимание, не навязывая своего общества и уже не пытаясь завязать каких–либо дружеских отношений. В Академии без труда можно было найти немало интересного и помимо общества этих длинноухих выскочек.

– Ну и? – спросил Брэйд. – Где всё?… Так и будем на этой скале стоять, красотами любоваться?

Лайла сняла свой маленький рюкзачок, расстегнула, затем расшнуровала боковые ремешки. Присев на корточки, положила распотрошенный рюкзачок на каменную площадку.

– Дэвид, ты не мог бы мне помочь?…

Когда землянин наклонился, чтобы выяснить, что от него требуется, пояснила:

– Сунь туда руки и тащи. Он тяжелый.

– Куда совать?…

– Вот сюда. – Она чуть приподняла верхнюю часть рюкзачка. Дэвид запустил туда руки. Лайла следила за тем, чтобы верхняя половинка обязательно оставалась поверх ладоней землянина, как будто могло произойти что–то ужасное, если бы они полностью разложили кусок кожи на камнях и Дэвиду не пришлось бы вслепую шариться внутри. Впрочем, возможно, в ее действиях и был резон, поскольку этот распотрошенный рюкзачок оказался довольно странной штукой: «внутри» никакой кожи Дэвид не нащупал, его руки неожиданно провалились в пустоту.

– Нашел? – заинтересованно спросила Лайла. – Нет? Надо глубже.

Дэвид опустил руки ещё глубже – так чтобы дубленая кожа покрывала его локти до середины. По идее, он уже должен был упереться в место сгиба. Но Дэвид его не чувствовал. Он вообще ничего не чувствовал – так, как будто бы вслепую шарился в здоровенной яме.

– Кстати, а что мы ищем?… – небрежно поинтересовался он.

– Холодильник.

Дэвид фыркнул и случайно едва не сбросил верхнюю половинку рюкзачка со своих рук.

– Осторожно! – шикнула Лайла, разглаживая дубленую кожу.

В этот момент он что–то нашел. Что–то увесистое, прохладное на ощупь. Правда, оно было значительно меньше холодильника – размером, максимум, с микроволновку.

– Какой он длины–ширины?…

Лайла показала. Размеры совпадали, и Дэвид потянул «холодильник» на себя. Тот выходил с некоторым усилием – казалось, помимо собственного веса, внутри его удерживает что–то ещё. Вытаскивая эту хрень наружу, Дэвид наконец понял, зачем Лайла распотрошила свой изящный рюкзачок – иначе «холодильник» просто бы не пролез. Тут поневоле пришлось расстелить рюкзачок полностью. Когда это было проделано, у Дэвида возникло впечатление, будто он вытягивает «холодильник» из огромного мешка, зарытого в землю. Внешне «холодильник» оказался белым металлическим ящиком без каких бы то ни было отличительных деталей, исключая широкую дверцу, закрытую на обычную задвижку. Как только Дэвид полностью вытянул этот странный предмет, Лайла немедленно сложила рюкзачок вдвое. Дэвид так и не успел рассмотреть, что же там внутри.

– Ого! – присвистнул Брэйд. – Рюкзак со встроенным подпространством! Бешеных бабок, наверное, стоит?…

– Не знаю, – недовольно ответила Лайла: меркантильный настрой Брэйда юную графиню откровенно раздражал – Мы его не покупали.

– А этот ящик… дай–ка угадаю… генератор жратвы?

– Да ты просто интеллектуал, я смотрю.

В течение нескольких следующих минут Лайла извлекла из рюкзачка четыре табуретки, скатерть и раскладной столик.

– Ты похожа на фокусника, – заметил Дэвид, принимая из ее рук тарелки и чашки. – Смотрите сюда, сейчас из шляпы появится кролик… Почему бы не расстелить рюкзак полностью?… Удобнее было б вытаскивать.

Лайла отрицательно покачала головой.

– Нельзя.

– Почему?

– А вам не объясняли ещё?…

– Что «не объясняли»?… И где?

– В Академии. Нам, например, на моделировании энергополей рассказывали, ещё в самом начале…

– Я этот предмет не изучаю.

– Значит, по теории должны были…

– Пропустили, выходит. Короче.

– Ну внимание – оно ведь не просто так… – Лайла передала землянину вилки и ножи. – Когда ты сосредоточен на чем–то, твой гэемон как бы «схватывает» это своими контурами. Вот поэтому на некоторые волшебные предметы смотреть нельзя.

Дэвид почувствовал себя дураком. Вообще–то он это уже знал – вроде бы ещё Лэйкил рассказывал. Это были самые азы волшебства, и в Академии если их и повторяли, то только мимоходом – предполагалось, что уж столь общеизвестные истины учащиеся должны знать.

В большинстве случаев влияние гэемона на наблюдаемый предмет не давало никаких особых эффектов, однако некоторые заклинания обладали повышенной чувствительностью к такого рода воздействиям. Они могли действовать в ответ – Лэйкил в свое время поведал ученику о заклятьях–ловушках, убивающих в момент обнаружения: как только человек замечает их (или предмет, к которым «прикреплены» эти заклятья), контур его гэемона и становится тем каналом, по которому посылается смертоносный импульс.

Могло быть и наоборот – некоторые особо изощренные заклятья ломались от одного взгляда. В этом случае заклятье–можно уподобить «навороченному» компьютеру, который с размаху пнули ногой.

«Впрочем, может и выдержать… – подумал Дэвид. – Все зависит от корпуса…»

Вслух он спросил:

– Если заклятье на твоем рюкзаке такое нежное, неужели нельзя было закрыть его какой–нибудь простой грубой оболочкой?…

– Оно обычно и закрыто. Но когда достаешь вещь, оно раскрывается. И вот тут его можно испортить. Если очень не повезет.

Сели за стол. Из «холодильника» каждый доставал себе то, что хотел. Генератор продуктов, установленный в Тинуэте, производил еду вместе с посудой, этот же, переносной, был попроще и мог только наполнять едой и питьем предварительно помещенные в него тарелки и чашки. Остатки еды и грязную посуду выкидывали в мусорный контейнер – небольшой ящичек, способный бесследно поглотить любой объем материи.

Говорили о том, кто чем планирует заняться после окончания учебы. У Брэйда имелось множество планов (в большинстве своем противоречащих друг другу), в окончательном выборе между которыми он все никак не мог определиться. Самая скучная, но и самая надежная перспектива заключалась в устройстве на работу в модификационную клинику, где работал его отец, с последующим ростом карьеры, квалификации и благосостояния. Альтернативой являлась идея открыть собственное дело – например, компанию, которая могла бы вести торговлю с другими мирами. Третьим вариантом была возможность вступить в один из магических Орденов Хеллаэна. С точки зрения карьерного роста и личного могущества последний вариант представлялся наиболее перспективным, однако Ордена налагали на своих адептов определенные обязательства, отнимали немало времени и сил – что недисциплинированному Брэйду совсем не нравилось.

О своем будущем Идэль рассказывала более туманно. Она по–прежнему собиралась стать Координатором Мостов, но видела себя на этой должности лишь через много лет, когда нынешний Координатор, воспитатель Идэль, отойдет от дел. А до того… из ее слов Дэвид сделал вывод, что уже сам факт обучения в нимрианской Академии существенно поднимет статус Идэль в ее родном мире. Как она использует эти возможности – вольется, уже на правах весьма и весьма весомой фигуры, в светскую жизнь или же добьется какого–нибудь высокого государственного поста – Идэль и сама ещё не знала.

Юная графиня кен Апрей после учебы собиралась немного попутешествовать, а что будет дальше – пока не планировала. Дэвид втайне завидовал ей – о такой жизни, легкой и беззаботной, он мечтал всегда. Лайле открыты все миры, и простое словосочетание «немного попутешествовать» в ее случае означало удивительное странствие по самым разным мирам Сущего… а может быть, и других Царств.

Что касается Дэвида, то и он вынужден был признаться, что не имеет ещё четких планов на жизнь. Несмотря на все отрицательные особенности местного менталитета (вроде невысокой ценности человеческой жизни) Дэвиду было интересно учиться в Академии, нравилось постигать искусство волшебства. К сожалению, для учебы требовались деньги, и немалые; сумма, вырученная за сердце демона, таяла с каждым днем, как Дэвид ни пытался экономить. Ее ещё должно хватить на второй курс (да и то не по всем предметам) – а потом придется уходить. По местным меркам его квалификация как мага будет так себе, средненькой – что, при отсутствии гражданства и связей, означало почти нулевые шансы найти хорошую работу. Вслух Дэвид свои проблемы не излагал (абсолютно не хотелось жаловаться на жизнь кому бы то ни было, даже друзьям) и представил дело так, как будто бы он и сам не знает ещё: останется здесь после второго курса или вернется в свой родной мир… а может, отправится в Хешот и примет от короля Ратхара земли и титул. Но, рассуждая таким образом, Дэвид твердо знал: он никуда отсюда не уедет, по крайней мере – пока Мир волшебства прочно поймал его на крючок.

– Чем ты собираешься торговать? – спросила Лайла у Брэйда.

Тот пожал плечами.

– Чем придется.

– Людьми, наверное? – ехидным тоном осведомилась она. – Самый ходовой товар в Хеллаэне после драгоценных камней… да?

Брэйд несколько секунд рассматривал ее, не зная, как реагировать.

– Тебе что–то не нравится? – ответил он вопросом на вопрос.

– Да нет, что ты. Каждый сам выбирает, кем ему быть. Подонком или приличным человеком.

– Я понял. – Брэйд удовлетворенно кивнул. – Ты сектантка. Из этого… из Ордена светлых… этих… в общем, из Ордена светлых верующих во что–то там. Религиозная фанатичка. Давайте очистим Хеллаэн от демонов, запретим темную магию и установим Единое Справедливое Правительство. Читал про вас в ИИП. Долго смеялся.

– Нет, я не из этого Ордена, – насмешливо ответила Лайла. – Я просто считаю, что человек, продающий рабов, сам по натуре – раб.

– Не понял. Это ты на мой счет?

– Брэйд, не заводись… – попросил Дэвид. Повернулся к Лайле: – Я слышу что–то новенькое. Ваша семья, кен… кен… постоянно забываю…

– Кен Дэйбрит.

– Да, точно. У вас ведь есть земли и подневольные люди. Крестьяне. С каких пор ты стала защитницей прав и свобод?

– Нууу… – протянула Лайла. – Крестьяне – это совсем другое.

– И чем же «другое»?

– Мы ими не торгуем. Они у нас просто есть.

– Но они ваши рабы.

– Я бы так не сказала, – с сомнением произнесла Лайла.

– Ты хочешь сказать, что они свободные люди?

– Нет, конечно.

– Тогда кто?

– Крестьяне. – Лайла улыбнулась.

– Хорошо, давай разберем по пунктам. Они принадлежат вам. Так?

– Так.

– Они никуда не могут уехать без вашего разрешения. Так?

– Так.

– Вы можете делать с ними все, что захотите. – Дождавшись кивка Лайлы, Дэвид усмехнулся и спросил: – Ну и в чем разница?

– Но ведь мы их не обижаем!

Она произнесла это с такой искренностью, что Дэвид не мог не рассмеяться.

– Вот! – Брэйд торжествующе поднял палец. – Типичная двойная мораль, свойственная нашей так называемой «аристократии»!

– Сам ты… так называемый. – С Лайлы вмиг слетело невинно–детское выражение лица. – Мы ими не торгуем. Мы ими владеем. Ясно?

– И откуда вы их возьмете, если вам их никто не продаст?

– Оттуда, – отрезала Лайла.

– Ну так откуда? – продолжал давить Брэйд.

– Хорошо, я тебе объясню, – сказала Лайла жестко. – Так, чтобы ты понял. Знаешь, в чем разница между господином и слугой? В том, что один гадит, а другой убирает. Так вот, разница между тем, кто владеет людьми, и тем, кто их продает, примерно такая же. Да, наверное, работорговцы нужны. Как и уборщики. Но если ты разгребаешь дерьмо и сам вымазан в нем по уши, не жди, что к тебе станут относиться с уважением.

– А ты не думаешь, что если никто не будет разгребать, то…

– Да–да–да. – Она кивнула. – Очень ответственная и полезная должность. Молодец.

Хеллаэнец оскалился. Дэвид понял, что пора разряжать обстановку. Лайла с Брэйдом и так вели себя как кошка с собакой, а тут ещё белое вино в юные головы ударило…

– Бабушка, почему у тебя такие длинные зубы? – преувеличенно–взволнованным тоном спросил он.

Присутствующие воззрились на него удивленно – «Красную Шапочку» никто из них, в силу очевидных причин, не читал. Тем не менее идиотский вопрос сделал свое дело – гроза прошла стороной.

– Чё?… – переспросил Брэйд. – Ты что, перепил? Какая я тебе «бабушка»?

– Не обращай внимания, это такая присказка…

– А правда, – Идэль решила поддержать Дэвида в его миротворческой акции. – Почему, когда ты злишься, у тебя удлиняются зубы?

«Значит, не я один это заметил…» – подумал Дэвид.

Брэйд смутился. Дэвид вспомнил их недавний разговор – насчет дискриминации оборотней в Хеллаэне.

– Ты оборотень? – спросил он в лоб. – Мы никому не скажем. Уж нам–то ты мог бы довериться. Ты же знаешь, я эмигрант, Идэль тоже из другого мира… – О Лайле он тактично умолчал. – Мы тебя не выдадим.

– Нет. – Брэйд поморщился. – Я не оборотень. Это… это наследственное.

– Мутант, – доверительным шепотом «подсказала» Лайла. Дэвид посмотрел на нее с упреком. Графиня кен Апрей тут же сделала вид, будто она смущена и испытывает огромные угрызения совести от собственной, столь вопиющей бестактности.

– Бабушкина кровь. – Брэйд наконец решил раскрыться и теперь говорил с преувеличенной небрежностью. – Она была вампиркой. Реальной такой вампиркой, со своим личным склепом и прочими прибамбасами. Вот дедушка мой был вольным археологом… Знаете, кто это? Нет? Это такие люди, которые от нечего делать лазают по всяким подозрительным местам, разыскивая старинные артефакты и Источники Силы… Да, так вот. То есть дедуля по призванию души был археологом, а по специальности – некромантом… Залез он, значит, в бабушкин склеп и, не найдя ничего ценного решил с горя отыметь бабулю… По крайней мере, так гласит семейное предание. Бабуле это все, конечно, страшно не понравилось, но выбора у нее особого не было, потому как дедушка заломал ее ещё раньше, когда склеп обшаривал… Во–от. И тут, видать, запала старому некроманту в голову мысля, что пора бы уже и семьей обзаводиться. Ну и решил он в склепе подзадержаться. А как время вышло и родился ребенок, так дед бабулю и пришил. И правильно сделал. Потому как боюсь себе и представить, В КАКОМ бешенстве она к тому времени пребывала.

– Что, правда? – недоверчиво спросила Идэль. – Все это, прости, на какую–то брехню похоже.

– Правда, – сухо бросил Брэйд. – Так или почти так. Я при этом, как ты понимаешь, не присутствовал.

– Да–а… – протянул Дэвид. – Замечательная история. Вот она, подлинная хеллаэнская романтика.

– Дедуля–некрофил, – фыркнула Лайла. – А я–то думаю, в кого ты такой пошел?

– Лайла, хватит уже! – цыкнул Дэвид.

– Все–все. Молчу–молчу… – Прикрыв рот салфеткой, чуть слышно добавила: – Нехорошо смеяться над убогими.

– Смотрите! – Кильбренийка вдруг показала куда–то за спину Брэйда и вверх. Все дружно повернули головы в указанном направлении.

Сначала Дэвид не мог понять, что привлекло ее внимание. Затем он заметил странную птицу, парящую в вышине… нет, не птицу. Белокрылое существо было окружено мягким переливающимся светом.

– Смотрите! – повторила Идэль. – Смотрите, там ангел!

7

…Дэвид проснулся ранним утром. Занятия в фехтовальном клубе сегодня не проводились, но организм уже привык пробуждаться до зари, и спать не хотелось совсем. Дэвид ощущал покой и умиротворение, словно оказался в каком–то безвременье, выйдя за пределы обычной суматошной жизни. Затем он вспомнил сон и понял, откуда взялся столь необычный настрой.

Ему приснился финал их пикника в Небесах и далекая фигурка ангела, парящая меж клубов текучего света… Больше ничего не случилось – ни тогда, три недели назад, ни сейчас, во сне – он просто стоял рядом со своими друзьями и смотрел на это удивительное существо, а потом оно исчезло, скрывшись за далекими скалами – но ничего больше было и не нужно. Случилось одно из тех маленьких чудес, к которым он привыкал уже несколько лет – и никак не мог привыкнуть… правда, сон был чуть более красивым и волшебным, чем реальность – поскольку в реальности, уже после исчезновения ангела, хеллаэнец раздраженно брякнул: «Разлетались тут всякие» – чем совершенно испортил все впечатление… Дэвид улыбнулся, вспомнив об этом… Его слегка забавляло (и даже удивляло) собственное, слишком уж трепетное отношение к этому явлению – он никогда не был особенно религиозен, да и в большой Вселенной, как выяснилось, мало кто знал о Боге, в которого верили на Земле Т–1158А. Ангелы являлись вполне себе самостоятельной расой, со своими интересами и малопонятными (для людей) делами. Но тем не менее…

Тем не менее они несли в себе какое–то волшебство, тайну и власть. Может быть, он только вообразил это, а может быть – путешествие на Небеса и вправду оказало на него какое–то исцеляющее воздействие: вот только с тех пор его перестали мучить кошмары, в которых он снова попадал в Страну Мертвых; и бредовые сны поверженного кьютского бога больше уже не возвращались. Более того, Дэвид был уверен, что они не вернутся и в будущем – он наконец полностью исцелился, и случайно ли вышло так, что прогулка на Небесам совпала по времени с исцелением или же она ускорила затянувшийся процесс самовосстановления и завершила его – оставалось только гадать. Дэвиду хотелось верить во второе.

Он повалялся в постели ещё немного, потом встал и начал собираться. Предстоящий день будет забит под завязку. Шесть часов учебы (семь – с переменами и обедом), затем – сеанс медитации в самелинэ природного Источника, расположенного неподалеку от Академии (такие медитации в обязательном порядке практиковались всеми учениками, чей гэемон от рождения был слаб), после – ещё дополнительные занятия, вызванные близостью экзаменов. И вечером – чтение, домашние задания, оттачивание уже освоенных прежде техник… если только Брэйд опять не утащит в пивную. Дэвид тяжело вздохнул. Пора бы уже завязывать с пивными, пора… экзамены на носу.

Посетив ванную комнату, он отправился на общую кухню делать себе завтрак. Или, при удаче, получить уже готовый – если смотритель студенческой гостиницы нашел нового повара. Предыдущим поваром был давно подчиненный и уже смирившийся со своей горькой долей демон. Он исправно работал… пока какая–то сволочь несколько дней тому назад не вздумала потренироваться на нем в экзорцизме. В результате гостиница временно осталась без ценнейшего работника. Студенты обещали найти вредителя, и Дэвид мог только посочувствовать бедолаге, когда его таки разыщут.

Большое помещение, совмещавшее в себе кухню и столовую, не пустовало – заканчивала ужин и готовилась отправиться на боковую группка студентов, практиковавшая нынешней ночью темную магию. В углу, нахохлившись, сидел начинающий некромант Арбет из Жийча. Совсем не обладая чувством юмора и не умея смеяться над собой, он с преувеличенной серьезностью относился к собственным представлениям о мире, с комическим пафосом глаголя при каждом удобном случае об Истинном Темном Пути и прочей дребедени. Его не любили – дураков не любят нигде… кроме общества таких же дураков.

Зашла Бирья кен Гайт, целительница и водяная колдунья. Дэвид перекинулся с ней парой слов, полез в «холодильник». «Генератора жратвы» (по выражению Брэйда) на кухне не было – студенты, игнорируя все угрозы смотрителя и администрации, за рекордное время ломали любой генератор, нагружая его немыслимыми заказами, которые в конечном итоге приводили к сбоям в сложнейшем комплексе заклинаний. Вместо «генератора жратвы» на кухне стояли контейнеры, производившие отдельные виды сырых продуктов, из которых желающие могли приготовить себе самые разнообразные блюда. Имелись и емкости, производившие уже готовые типовые блюда (без возможности выбора), но ими пользовались редко – овсяная каша на завтрак, картофельно–мясной суп на обед и тушеные листья фит на ужин достали уже всех.

Дэвид вынул из бездонной «тумбочки» масло, хлеб и сыр, организовал чай с сахаром и занял свое обычное место у окна. Через пару минут к нему подсел Меркат – ещё один любитель покомандовать ходячими мертвецами и призрачными духами… правда, без таких «заскоков», как у унылого Арбета, вполне себе адекватный парнишка. Пока жевали, поболтали о том о сем.

Убрав посуду в мойку, Дэвид прикинул, что до начала занятий у него есть ещё час–полтора. Следовало провести их с пользой. Лучше всего посвятить имеющееся время выполнению домашнего задания по псионике – он здорово подзапустил сей предмет. А может, прочесть в ускоренном режиме одну из сотен книг, список которых был дан на первом уроке теории?… Ещё не решив окончательно, что выбрать, он вернулся в свою комнату.

* * *

Уже во второй половине дня, отдав дань медитации на природном Источнике и рыбному супу в студенческой столовой, Дэвид выяснил, что индивидуальные занятия по «системке» (сиречь – системным заклинаниям) перенесены на завтра. Таким образом, в расписании неожиданно образовался лишний час. Возвращаться в гостиницу не имело смысла – следом за «системкой» должен был идти дополнительный урок псионики, а его Дэвид пропускать не хотел категорически. Помыкавшись без дела по главному корпусу, от нечего делать он заглянул в «рекламную комнату». Там время от времени попадались весьма любопытные объявления, не говоря уже о том, что сама по себе комната содержала груду информации, полезной для любого эмигранта, ещё недостаточно хорошо знакомого с местными реалиями.

В первую очередь его интересовали объявления о возможной работе. Увы, как и ожидалось, его квалификации – даже если он успешно сдаст все экзамены – недоставало, чтобы рассчитывать на что–либо мало–мальски приличное. Тем более что в большинстве случаев требовалось ещё и полноценное гражданство.

Наниматься опять охранником – и притом самого низшего звена, за минимальную плату – молодому магу не хотелось, но, похоже, жизнь не оставляла ему выбора… Предложения поработать киллером (а таких хватало) он не рассматривал – не только по этическим соображениям, но и потому, что прекрасно осознавал полную свою непригодность к такого рода работе.

Затем ему пришла мысль о том, что среди вороха объявлений, возможно, могут найтись и такие, где – при мизерной заработной плате предполагалось бы и какое–то обучение (например, если того требовали условия работы). Минут десять Дэвид потратил на поиск – и тут ему наконец повезло: такие объявы действительно существовали. Отсеяв самые «вкусные» (с обязательным требованием гражданства), он занялся изучением остальных. Сделал несколько «междугородних звонков». Большая часть вакансий уже была занята, но некоторые – ещё нет, и можно было попробовать себя на новом поприще хоть сейчас. Особенно его привлекла незатейливая работенка смотрителя в каком–то далеком мирке: подписав контракт, он обязался бы провести в том мире несколько лет, наблюдая за работой заклинательной системы, перекачивавшей энергию из местного Источника Силы в Хеллаэн. Даже его квалификации хватило бы, чтобы исправлять мелкие неполадки, неизбежные для любой системы, пропускающей через себя океаны мощи; в случае же возникновения проблем, которые наемный работник не мог решить сам, можно было воспользоваться экстренной связью и вызвать дипломированного мага.

Платили мало, но за несколько лет ничегонеделанья можно серьезно продвинуться в мастерстве сотворения и применения заклинаний, изучая, как функционируют энергетические плетения, установленные профессионалами. Кроме того, колдунам, исправно оттрубившим положенное число лет на рабочем месте, корпорация, которой принадлежал Источник, обещала обучение по специальности и дальнейший карьерный рост. В конечном итоге, всерьез занявшись этим делом, можно было навостриться и научиться самому устанавливать в мирах аналогичные заклинательные системы. Тут, конечно, была уже совсем другая зарплата и совершенно иные перспективы.

Дэвид не стал подписывать контракт – в конце концов, он не закончил ещё первый курс в Академии и даже, отказавшись от псионики и прикладной ритуалистики, мог бы с грехом пополам оплатить второй – но в качестве заметки на будущее виртуальный адрес этой конторы запомнил. Даже если все места будут заняты – не страшно: как оказалось, даже ему, эмигранту, можно подыскать для себя не такую уж плохую работу. Если искать с умом. Настроение существенно повысилось. На волне энтузиазма полез в каталог объявлений, предлагавших различные модификации биополя.

Там тоже было немало заманчивого – между прочим, за вполне умеренную плату. При желании он мог бы превратиться в настоящего терминатора – сверхбыстрого, сверхловкого, одним ударом кулака прошибающего каменную стену. К сожалению только, заклинания, обеспечивающие все эти сверхвозможности, встраиваясь в гэемон, становились чем–то вроде протезов: способности резко возрастали, но их дальнейший рост становился уже невозможным, гэемон переставал развиваться. «Идеально было б какому–нибудь вояке в себя такое впихнуть… – размышлял Дэвид, меланхолично прокручивая список. – А я стену и так пробью… собственным заклинанием».

Позабавили модификации психики и интеллекта – здесь из тупицы могли сделать математического гения и наоборот, по желанию заказчика. Вообще могли там очень многое, Дэвид даже не стал все это читать – он, в общем и целом, нравился себе таким, какой есть, и с собственными страхами – вроде кошмарных снов – способен разобраться и сам. Тем более что, кажется, уже разобрался.

Из данной группы объявлений он стал выискивать те, где предлагалось общее, гармоничное развитие гэемона, не связанное со встраиванием в него каких–либо дополнительных (пусть даже очень полезных) систем и не вызывающее изменений в психике. Такие услуги имелись, но стоили либо чересчур дорого, либо давали эффект лишь при долгих усилиях, являясь, как правило, вариантами все тех же медитаций на природных самелинэ. А последнему способу саморазвития Дэвид и так посвящал по часу или два почти каждый день.

Его привлекла неброская объява, будто по ошибке затесавшаяся среди наиболее шикарных проспектов. Ее содержание было совсем кратким.

«Увеличение личного потенциала в 3–4 раза. 1000 сийтов. Срок адаптации – 2–3 недели».

И в уголке – иконка зеркала для связи.

«Лажа», – подумал Дэвид. Но любопытство взяло свое, и он мысленно прикоснулся к гладкой поверхности зеркала…

Его взгляду открылась ничем не примечательная комната. За столом, изогнутым в форме полумесяца, сидел мужчина средних лет.

– Добрый день. Я по объявлению.

– Очень приятно. – Мужчина кивнул. – Ближайший сеанс начнется в эту среду. Если, конечно, вас устраивают условия.

– Я ещё не знаю, устраивают они меня или нет… Хотелось бы поподробнее…

– Конечно. Какая именно информация вас интересует?

– Вся… Кто вы, что за методика, какие побочные эффекты…

– Побочных эффектов нет. Ну, разве что дезориентация в период, пока вы будете приспосабливаться к возросшим возможностям своего гэемона.

– Понятно. А что насчет всего остального?

– Я представляю кампанию «Око Алабриса».

Дэвид наморщил лоб.

– Что–то я такое слышал…

– Да, это довольно известная фирма, занимающаяся освоением и переработкой мировых метамагических полей в соседних потоках. Лидер на рынке новейших астральных технологий.

– Давайте не будем чересчур увлекаться рекламой…

– Это не реклама. – Собеседник Дэвида пожал плечами. – Это факт.