Текст книги "Чародеи. Пенталогия"

Автор книги: Андрей Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 110 (всего у книги 120 страниц)

– И не собирался, – хмыкнул Эдвин. При помощи вижкада наблюдавший за ним землянин увидел, как гэемон кен Гержета протянул одну из сенсорных нитей и соприкоснулся с нитью, торчащей из того путаного сероватого клубка, который на энергетическом пласте мира соответствовал терминалу ИИП.

Пока Эдвин был занят поиском, землянин спросил у Властительницы:

– Лорд Равглет, которого мне «заказали»… Надеюсь, это не один из ваших друзей?

Алиана отрицательно покачала головой:

– Откровенно говоря, я немного покривила душой. Среди таких, как я, друг у меня только один – лорд Каренион. С остальными я знакома мало. И те, с кем знакома, мне, в своем большинстве, не нравятся.

– А про Равглета вы что–нибудь слышали? Властительница помолчала.

– Да, кажется… – задумчиво произнесла она. – На одной из светских вечеринок кто–то рассказывал про Ловчего Смерти. Изначально он был одним из прислужников Бога Мертвых. Даже не младшим божеством, а просто демоном–ищейкой, ничем не отличающимся от других таких же злобных созданий. Потом богов изгнали и началась анархия. Лавируя между более сильными демонами и богами в Стране Мертвых, Ловчий набирался сил и даже попытался отхватить кусок территории в свое собственное владение. Где–то на этом пути он Обрел Силу и, в общем, имел все шансы стать одним из множества князьков Страны Мертвых, вечно воюющих друг с другом, если бы не появился Десмонд. Король начал наводить порядок в своем королевстве, но очень многих это не устроило, и Ловчий оказался в коалиции, сформированной властителями нежити для того, чтобы противостоять Королю Мертвых. Их разгромили, но Ловчий успел бежать. Так он и оказался в Хеллаэне. О его силе и способностях мало что известно, он довольно замкнут… за исключением тех случаев, когда выходит из своего замка для того, чтобы поохотиться. А охотится он за душами. Душа смертного при его приближении покидает тело и в ужасе уносится прочь – скитается по безжизненным полям Хеллаэна, по Диким Пустошам, может забрести на дороги, ведущие в Страну Призраков или в Страну Мертвых, но никогда не заходит по этим дорогам слишком далеко, потому что загонщики не позволяют ей этого. Ловчий Смерти со своей свитой гонят душу до тех пор, пока ее силы не иссякнут и она не утратит всякой воли к сопротивлению. Это может длиться очень долго, и чем дольше длиться охота, тем больше удовольствия она им доставляет. А когда душа останавливается и вместо страха и желания существовать ей овладевает безвольное равнодушие, свита Ловчего разрывает ее на части.

– Среднестатистический хеллаэнский феодал, – заметил Дэвид. Муки совести, вызванные предстоящим убийством «невинного существа», пропали. А как бы он себя ощущал, если бы Равглет на проверку оказался не бывшим демоном с садистскими наклонностями, а добрым, помогающим людям, созданием? Дэвиду не хотелось об этом и думать.

– Да, он тут, безусловно, обрел себе второй дом, – кивнула Алиана. Лед в ее глазах, образовавшийся из–за реакции Дэвида на терминал–пудреницу, уже давно растаял. Существа, подобные Ловчему Смерти, ей нравились ничуть не больше, чем землянину… Несмотря на все различия, что были между ними, Дэвид опять почувствовал то, что испытал когда–то очень давно, еще при самой первой их встрече. Взаимопонимание. В ряде случаев если их оценки происходящего и не совсем совпадали, то были, по крайней мере, довольно близки… Даже несмотря на то, что она была Обладающей.

– Нашел, – подал голос Эдвин.

– Что, правда? – удивился Дэвид. – Есть лорд с таким именем?

– Нет. Зато есть божество. Вот, посмотри сам. Голографический экран развернулся и вырос в несколько раз. Ссылка на работу хеллаэнского этнографа… По мере чтения Дэвидом овладевали смешанные чувства. Доминировало желание найти «Ксочипилли» и придушить…

– Странно, что имя тебе незнакомо, – немного удивленно заметил Эдвин. – Тут написано, что на некоторых сателлитах Терры такого бога почитали какие–то ацтеки… Или у вас такого народа не было?

– Были, – процедил Дэвид. – Он издевается…

– Ничего не понимаю.

– При первой встрече он оттянулся на полную катушку, ехидствуя на тему того, что я полный ноль, поскольку недостаточно хорошо, по его мнению, разбираюсь в местной истории. Это продолжение стеба. Ацтеки жили в моей версии Терры, на том самом континенте, где я родился. Собственно говоря, Лачжер–таун, мой родной город, основан на месте их древнего поселения. Но я их историей и мифологией никогда не интересовался… И я думаю, что этот урод, который в свое время основательно порылся у меня в голове, это прекрасно знает. И выбрал себе псевдоним не случайно. Такой тонкий намек: мало того, что ты ни черта не разбираешься в нашей, местной культуре, так еще и в своей собственной – ни бум–бум.

– «Ксочипилли – бог–покровитель священных галлюциногенных растений…» – прочитала Алиана. – Да уж, чувство юмора у твоего знакомого присутствует. Хотя и довольно своеобразное…

– Вот–вот.

– Помогать мы этому шутнику будем или ну его к черту? – спросил Эдвин.

Дэвид вздохнул. Задумался. Первоначальное возмущение потихоньку отступало…

– Поможем. Ехидничает он или нет, но помощь в свое время мне он оказал вполне реальную, и я буду полной свиньей, если не верну долг. По ходу дела подумаю, как бы мне самому его потроллить…

Кен Гержет дезактивировал терминал ИИП и повернулся к хозяйке дома.

– Госпожа Алиана, а лично вы с Равглетом не знакомы?

– Нет. – Властительница покачала головой. – Но то, что я слышала о нем, мне не очень нравится. Поэтому мне все равно, что вы с ним сделаете… но я хочу пойти с вами и посмотреть, как работает ваша магия.

– Я целиком и полностью за, – сказал Эдвин. – Если, конечно, вы поделитесь с нами результатами своих наблюдений.

– Обещаю. Если будет чем делиться.

– Я думаю, восприятие Обладающей Силы таково, что вы увидите много интересного… в том числе и такого, чего не видим и не увидим мы сами, сколь высоким уровнем внутри иерархической структуры Обители мы бы не обладали…

– Надеюсь, – сказала Алиана. Она не стала добавлять, что во время первого визита Дэвида в этот дом, когда она явилась в ореоле Силы к ангелу, только что расчленившему оставленного ею стража, она не почувствовала ничего. Ничего необычного – такого, что как–то принципиально отличало бы его от других, нормальных ангелов, не принадлежащих к фанатичному воинству Небесной Обители. С другой стороны, Дэвид тогда и не пытался сопротивляться ее влиянию… Возможно, особенное волшебство, позволяющее убивать лордов и красть их Силу, можно увидеть лишь тогда, когда сгиуд пытается сделать что–либо, а в пассивном, бездейственном состоянии его попросту не существует.

– Мне кажется, – сказал Дэвид. – Будет разумно, если вы появитесь уже после того, как начнется бой. И не станете пытаться нас защитить или как–то дополнять наши заклинания своей магией. Лекемплет среагирует на контакт с чужой Силой… если вы будете держаться в стороне, о вашем появлении, возможно, в Обители вообще ничего не узнают. Лекемплет Обители реагирует на наше взаимодействие с Силой… с вашей Силой мы там взаимодействовать не должны. Никак. Просто никто не знает, как поступят наши дорогие мастера, если почувствуют там еще и вас…

– Пришлют нам кого–нибудь «в помощь»… – усмехнулся Эдвин.

– Хорошо. Я поняла, – кивнула Алиана. – Когда вы собираетесь все это осуществить?

Дэвид и Эдвин переглянулись.

– Сначала нужно подготовиться, – сказал Эдвин. – Поискать информацию о Ловчем, определиться, какие атрибутивные заклинания будут более эффективны, какие – менее… вообще, продумать стратегию боя… А также выяснить, где находятся его владения, – молодой барон улыбнулся. – Когда мы будем готовы, мы сообщим вам. Но тянуть не будем. То есть осуществим мы все это в ближайшие дни.

– Буду ждать.

– Кстати, Эдвин, – вспомнил Дэвид. – Хотел спросить… В Обители тебя не посещали никакие видения?

– О чем ты?

– Дело в том, что меня посетило одно. Как раз вскоре после нашей встречи… – Дэвид посмотрел на Алиану. – Может, это была какая–то извращенная проверка, не знаю… Суть в том, что якобы где–то внутри энергетического поля Обители есть закрытая зона, своего рода тюрьма. И там якобы сидит какой–то несчастный Обладающий Силой. И вот он, значит, связался со мной из последних сил и слезно просил помочь…

– Когда ты находился в монастыре?

– Именно.

– Выглядит как ловушка. И довольно примитивная.

– Ага. – Дэвид кивнул. – Хотя, если он не врал, информация довольно интересная. Во–первых, подтверждается предположение о сгиудах. Он об этом прямо сказал. Во–вторых, он упомянул о том, что ему был передан некий «дар» – семя, из которого он затем вырастил новое Древо Сгиудов, и благодаря которому появилась возможность производить ангелов–истребителей в промышленных масштабах… Зачем это ему было нужно, сказать он не успел, но с учетом того, насколько одержимыми жаждой власти бывают некоторые лорды, догадаться, думаю, не сложно. Однако что–то пошло не так. В процесс вмешалась еще одна сторона – бедняга так и не понял, кто это был. Архангелы спятили, скрутили несчастного основателя и стали делать все по–своему. Или не по–своему… Этот заключенный был уверен, что их действиями теперь руко–водит какая–то сторонняя воля. Все просил меня найти своего учителя – но имя его так и не нажал.

– Учителя? – переспросила Алиана. – У Обладающих нет учителей. Никто не может научить пользоваться Силой… Мы учимся сами.

– Ловушка, – уверенно повторил Эдвин. – И как звали этого «страдальца»?

– Сказал, что у него отняли имя.

– Ну–ну… – Эдвин рассмеялся.

– Действительно, это все очень похоже на ложь, – признал Дэвид. – Но вранье уж больно нелепое… при том, что другая часть вполне правдива и подтверждает то, что мы нашли сами.

– Ты готов поверить в эту чушь только потому, что он упомянул о сгиудах? А не приходила мысль, что это могла быть банальная наживка?

– Я же говорю, приходила… – Дэвид поднял руки, сдаваясь.

Эдвин прищурился.

– А вообще, стоит проверить. Надо расковырять лекемплет и посмотреть, есть там кто–нибудь внутри или нет.

– Поддерживаю, – улыбнулась Алиана.

– Так, значит, у тебя самого никаких странных видений не было? – спросил Дэвид хеллаэнца.

– Нет, – усмехнулся Эдвин. – Видимо, потому, что не дал повода мастерам подозревать себя в дружественном расположении к тем, против кого нас так долго науськивали…

– Интересно, что в начале разговора он намокал – ты, мол, не такой, как все, должен меня понять и так далее… Дескать, почувствовал каким–то образом, что у меня мозги не промыты и я только прикидываюсь «правильным» ангелом. Мастера Обители ничего не почувствовали, а он почувствовал. Будучи в плену. Ага, очень убедительно…

– Да уж, – кивнул Эдвин. – Явный прокол.

– В общем, как только видение закончилось, я немедленно рассказал о произошедшем одному из учителей. Если видение они навели сами – а девяносто девять процентов, что это так, – то утаивать что–либо было бы глупостью космического масштаба. Если же допустить, что вся эта история правдива, то положение заключенного в худшую сторону мой донос уже не изменит… Да пусть даже изменит – риск слишком велик…

– Ты все правильно сделал. Как отреагировал мастер?

– Несколько удивился, но в целом остался спокоен. Посоветовал не думать об этом и больше времени уделять духовным упражнениям. Угадай, что было названо причиной глюка.

– Ну–у… – потянул Эдвин. – Поскольку видение ложное, думаю, что все, как всегда, было списано на происки мирового зла в лице Обладающих Силой? Я прав?

Дэвид согласно кивнул.

– Интересно, – сказала Алиана. – Они сами–то в это верят, учителя ваши?.. Что мы мировое зло, что нас поставила управлять миром чья–то там высшая воля, а мы восстали и решили все сделать по–своему?.. Они тоже верят в этот бред? Или они только вам голову морочат?

– Не знаю, – Эдвин пожал плечами.

– Мне кажется, верят, – сказал Дэвид. – Не думаю, что так можно притворяться…

Ну вы же притворялись, когда учились там, – возразила Алиана. – Почему этого не могут делать учителя?

Дэвид не нашелся, что ответить. И все–таки ему казалось, что учителя были абсолютно искренними… Умом он понимал, что искренность – не довод. Если у них было по два сувэйба, как у Эдвина с Дэвидом, и ученики видели лишь один из них, гак сказать «парадный», то второй мог быть каким угодно.

И, поскольку по теме ему возразить было нечего, землянин решил оспорить другое, не столь важное утверждение:

– Между прочим, восстание Обладающих Силой – это не бред.

– Да неужели? – засмеялась Алиана.

– Я серьезно. Ведь изгнание Истинных Богов вполне можно рассмотреть как такой вот вселенский мятеж. Раньше всем управляли Истинные Боги. Сейчас централизованной власти нет, но все ведь понимают, что рулят Обладающие. Во всех шести Царствах. Младшие боги сидят тихо и не высовываются, а больше никого, в общем–то, и нет, кто мог бы вам конкуренцию составить.

Властительница задумалась.

– Пожалуй, в чем–то ты прав, – признала она. – Хотя я полагаю, что есть и другие силы во вселенной, кроме богов и Обладающих. Но это не мой уровень… пока. Ты ведь знаешь, я обрела Силу совсем недавно и очень многого не знаю еще.

– А как это случилось? – спросил Эдвин. – Вы можете рассказать? Прощу прощения, если вопрос покажется вам бестактным…

– Да нет, – Алиана задумалась. – Я могу рассказать, тут нет ничего секретного. Я была рождена Силой на западе Нимриана. Просто в какой–то момент осознала себя существующей. Все равно как проснуться от долгого сна, только не помнишь ни самого сна, ни того, чтобы было раньше, ни даже имени…

– Вы осознали себя как поток Силы, или…

– Нет, я пришла себя в форме человека. И очень долгое время это была моя единственная форма. Никаким волшебством поначалу не располагала… ну, почти никаким. Всему пришлось обучаться с самого начала. Долгое время я вообще не знала, что я – Обладающая Силой. Но когда я училась чему–либо, Сила проявляла себя… в том или ином виде. Можно сказать, что мое собственное волшебство существовало во мне всегда, но в самом начале оно было скрыто… было лишь некой потенцией… возможностью… и оно росло и проявляло себя по мере того, как развивалась я сама… Классика, Формы, другие виды общепринятой магии – для меня они становились точками опоры, позволяющими Силе выразить себя в таком виде, который был бы мне доступен и мог быть использован мною… на том уровне, на котором я тогда находилась. Ведь поначалу я жила только в плоскости человеческого мира – и не подозревала, что есть еще другие, более «высокие» и «низкие» уровни меня, и та часть, которую я сознаю собой – лишь крохотная часть того, что я есть…

– А как вы осознали, что есть другие «плоскости существования», в которых вы тоже как–то присутствуете? – спросил Эдвин.

Алиана отмахнулась.

– Не думаю, что мы тут собрались для того, чтобы обсуждать каждую пройденную мною ступень. Их было немало, и рассказ вышел бы слишком длинным и скучным. Ключевым было пони–мание того, что я могу увеличивать или уменьшать присутствие Силы там, где нахожусь… в первую очередь – в себе самой, конечно. Другим важным этапом было сотворение Средоточья на севере Светлых Земель.

– Я не понимаю, – сказал Дэвид. – Почему все началось именно с человеческой «плоскости»? То есть… здорово, что это так. Вы человечны. Но почему с нее, а не с какой–нибудь другой? Этому есть причина? Человеческая реальность какая–то особенная?

– Нет, не думаю… – с легким сомнением ответила Властительница. – Другие лорды начинают свой путь иначе. Некоторые в виде демонов, другие в виде животных или представителей нечеловеческих народов… в виде растений или духов стихий… Все по–разному. Но как бы лорд ни начинал, рано или поздно он выходит на другие плоскости существования и находит себя там… Я начала как человек – возможно, потому что еще до рождения Силой существовала как человек… Это было очень давно. Когда я погибла, Сила вобрала меня и растворила в себе, чтобы затем, спустя много тысяч лет, родить заново – уже не как человека, а как леди. Но то, предыдущее существование, оставило какой–то след… определило, в какой именно реальности я осознаю себя и начну новую жизнь.

– Воспоминания о прошлой жизни вернулись сами по себе, естественным путем? – спросил Дэвид. – Или пришлось прикладывать для этого какие–то усилия?

– Ну, во–первых, это не совсем «прошлая жизнь», – уточнила Алиана. – Можно говорить гак, но тогда слишком легко спутать рождение лорда с очередным появлением нового существа в обычной цепочке перерождений. А это разные вещи. Та жизнь, о которой я говорила, и те, что были до нее, еще раньше – для меня это не «прошлые жизни», а, скорее… предсуществование. Что же касается воспоминаний, то я вернула их – хотя и не полностью, еще до того, как окончательно разобралась, кто я и что я. Собственно говоря, они вернулись в результате одной из попыток разобраться. Для этого я посетила Лабиринт Ушедших – особое место, где можно вспомнить, кем ты был… и не только вспомнить, но и вернуть какую–то часть себя.

– Хочу в это место, – сказал Эдвин. – Может, я был… – Он запнулся.

– Одним из Истинных Богов? – почтительным шепотом «подсказал» Дэвид.

– Вот! Точно.

– Да, я чувствовал: на меньшее ты не согласишься…

– К сожалению, ничем не могу помочь, – печально вздохнула Алиана. – Тот, кто показал мне Лабиринт Ушедших, сделал это с условием, что я сама никого в это место приводить не буду и распространять информацию о его местонахождении также не стану… Так что извините, господин кен Гержет. Придется вам самому это место искать.

12

– Готов? – спросил Эдвин. Последовавший за его вопросом оглушающий раскат грома вынудил Дэвида помедлить с ответом. Молния ударила совсем рядом, в каменный выступ выше по склону, на котором они стояли. Еще удар, и еще… Небо Темных Земель было похоже на бушующее темное море. – Готов, – сказал Дэвид.

Еще мгновение они стояли на краю скалы – два невыразимо прекрасных существа, и свет, распространявшийся от их фигур и крыльев, разгонял темноту намного лучше беспрерывных вспышек молний – а затем поднялись в воздух и понеслись к замку в долине, оседлавшему вершину невысокого холма на берегу зеркально–черной реки. Они двигались с огромной скоростью – прошло лишь несколько секунд, а угрюмое строение, окруженное ореолом волшебства, было уже под ними. Они спускались вниз, постепенно замедляя движение, а навстречу им поднимались многочисленные крылатые создания – слуги Равглета пробудились и готовились встретить нежданных гостей. Успела ли охрана среагировать так быстро или же их заметили еще раньше, когда они ненадолго прервали полет, чтобы опуститься на скалу в десяти милях от замка – это уже не имело значения. В любом случае им пришлось бы задержаться для того, чтобы вскрыть защитное поле: они и не рассчитывали, что сумеют сделать это прежде, подтянется охрана. Демоны и боевые призраки… порождения Силы, по виду подобные огромным охотничьим птицам, только–только покинувшим чей–то тяжелый кошмар… разного вида нежить, способная перемещаться по воздуху… чуть позже ко всему перечисленному присоединились существа, вызванные и сотворенные Равглетом в то время, пока над его жилищем кипел бой. Лорд, да еще и находящий у своего Средоточья, мог делать это очень быстро, а уж извращенной фантазии Равглету было не занимать. Целая армия духов и демонов, сотворенная только для того, чтобы остановить двух светоносных ангелов, спускающихся с небес на грешную землю, дабы покарать нечестивого князя…

Прежде, когда Дэвид был всего лишь обычным магом, его защита в бою строилась по классической схеме: универсальное и самое важное охранное поле генерировал амулет, а сверху накручивались дополнительные слои из приведенных в действие подвешенных заклинаний и импровизированных комбинаций Форм. Чем больше слоев и чем более они разные, тем лучше. Атака, в свою очередь, строилась на том, чтобы прежде всего не дать сопернику возвести многоступенчатую оборонительную систему, а буде уж это произошло, каким–нибудь путем обмануть ее – использовать особенности заклинаний так, чтобы за один удар разрушать больше, чем противник успевает восстановить, а в идеале – заставить защитные заклинания мешать друг другу.

Сейчас все обстояло несколько иначе. Ни Формы, ни классика тут бы не помогли: врагов было слишком много, и каждый из демонов и призраков Равглета умел использовать магию. Лекемплет Небесной Обители вливал в своих адептов прорву энергии, но однако и стражи черпали силу из замкового Источника, и никаких преимуществ на этом поле Дэвид и Эдвин не имели. Преимущество, достаточное, чтобы компенсировать численный перевес противника – не считая Имени – предоставлялось атрибутивными заклинаниями. Однако использование их меняло всю тактику защиты. Отпала необходимость в использовании как амулета, так и подвесок. Атрибутивное заклинание стирало границу между миром энергий и миром вещей: если прежде подаренный Лэйкилом Тальдеар служил основой для защитного поля, то теперь он стал частью атрибутивного заклинания защиты. Само же атрибутивное заклинание уже не было чем–то отдельным, сторонним по отношению к Дэвиду, как классические чары или комбинации Форм – будучи сформированным, атрибут становился необходимой составляющей естества. Отменить, заблокировать или исказить действие атрибутивного заклинания классикой или Формами было практически невозможно, а вот наоборот – легко. Классика и Формы действовали в согласии с установленными правилами, атрибуты же – пусть и в локальных масштабах – вносили дополнения в сами правила.

Глядя со стороны, невозможно было увидеть никакого принципиального отличия в действиях Дэвида и Эдвина с одной стороны, и стражей замка – с другой. И там и там – выплески энергии, принимавшей какой–либо вид: вспышки огня, мешающиеся с облаками тьмы; темные сети, вспарываемые лучами света; отравленные клинки и стрелы, устремляющиеся к световым сферам, окружавшим двух ангелов… Впрочем, рассмотреть что–либо «со стороны» вообще было бы непросто: обилие выпущенных на свободу сил превратило небо над замком в нечто, напоминающее вновь и вновь прокручиваемую картинку взрыва.

Разница была не во внешних эффектах заклятий, а в их результатах: магическое воинство Равглета ничего не могло сделать с двумя противниками, в то время как Эдвин и Дэвид выкашивали врагов словно косой. Это не давалось им с легкостью: они выкладывались до предела… и все же не совершали ничего, выходящего за рамки их текущих способностей. Они лишь эффективно применяли дары, которыми их наделила Небесная Обитель.

Хотя они и не могли позволить себе отвлечься, чтобы разрушить защиту замка, в какой–то момент это произошло само собой: бой происходил непосредственно над куполом, а выплески энергии были чрезвычайно велики. Применявшиеся Эдвином и Дэвидом массовые заклятия не только расправлялись с демонами Равглета, но продолжали свое действие и дальше, и если на их пути оказывался защитный купол – грызли его до тех пор, пока окончательно иссякал содержащийся в них запас энергии. Усилия же самого Равглета, как уже было сказано выше, в начале боя были направлены исключительно на восстановление численности поднятой в небо армии демонов. В конце концов общая защита замка сдала, Эдвин и Дэвид, объединив силы, завершили ее разрушение и устремились вниз, продолжая, по мере приближения к донжону, выкашивать поднимающуюся им навстречу армию Равглета.

Хозяин замка, между тем, был далеко не так глуп, как могло показаться: некоторое время понаблюдав за тем, что вытворяли сгиуды в небе, он пришел к выводу, что тратить силы на постоянную поддержку общего защитного купола бессмысленно: это лишь затянет бой. Нападающие не сумеют пробиться вниз, однако и сами останутся невредимы. Глухая оборона не входила в его планы, поэтому Ловчий Смерти сознательно допустил сближение: пока сгиуды прогрызали себе путь через орды демонов и взламывали то, что еще оставалось от защитного поля, Равглет внимательно наблюдал за ними; применявшиеся ими атрибутивные заклинания стали предметом его особенно пристального изучения. Эдвин и Дэвид выкладывались полностью; Равглет же, по существу, до сих пор лишь отмахивался от них. Выигранное время позволило ему стянуть к себе Силу и подготовиться к бою. Проблема нападающих заключалась в том, что хотя атрибутивные заклинания и меняли законы окружающей реальности, Сила могла делать то же самое, и в значительно большей мере. Кроме того, атрибутивные заклинания Дэвида и Эдвина были четко определенными и возводились к образу некоего «идеального ангела»; Сила же при необходимости могла создавать совершенно новые атрибуты.

Ловчий Смерти – совершенный охотник: наблюдая – ни стены башни, ни паутина чар не становились преградой для его взгляда – как два сверкающих крылатых воителя прорываются вниз, он раскрывал свою Силу так, словно ставил капкан на пути зверя. Медленно, но верно он затягивал сгиудов в водоворот собственной реальности – туда, где применявшиеся ими «дополнения» к общепринятым правилам уже не имели значения, потому что эта реальность и создавалась им с таким расчетом, чтобы полностью нейтрализовать фиксированный набор ангельских атрибутов.

Когда сгиуды были уже рядом с башней и готовились проломить ее стены, капкан захлопнулся. Атрибутивные заклинания ослабли: одни меньше, другие больше – эффективность некоторых из них перестала отличаться от обычных заклинаний, сделанных на основе Форм не только с «внешней» стороны, но и по сути. Поток энергии из лекемплета Обители резко упал: Сила вытесняла и ограничивала все чужое.

Конечно, Эдвин и Дэвид сразу же ощутили изменение баланса. Конечно, они попытались вернуть все назад, опять сделать значимыми свои «дополнения» к текущим правилам. Однако реальность, в которую вовлек их Равглет, эту попытку пресекла на корню. Те методы «взлома», которые они могли применить, были учтены и описаны, а ничего принципиально нового сгиуды противопоставить врагу не могли.

Из башни, подобно снопу черного дыма, вылетел еще один отряд демонов. До сих пор Равглет вызывал демонов наобум, самых разных, лепил из различных Стихий и задавал им произвольные способности. Изначально ему требовалась большая разношерстная толпа защитников, которая использовала стандартные магические воздействия и против сгиудов служила не более чем пушечным мясом. Демоны, выпущенные Равглетом сейчас, были такими же, как их павшие товарищи. Изменилась лишь система законов, внутри которых они действовали. Сила Ловчего Смерти поместила сгиудов на место попавшей в западню «добычи», а слугам Равглета отвала роль охотников.

Эдвин и Дэвид сопротивлялись, но силы были слишком не равны. В новой системе правил Имена сохранили свою мощь, однако ее было недостаточно, чтобы победить. Атрибутивные заклинания изменили сгиудам, а больше у них не было ничего. Кошмарные, отвратительные создания – порождения безумной фантазии Равглета – раз за разом бросались на колдовские сферы, окружавшие ангелов. Невыносимое сияние Имен, окружавших головы и плечи ангелов подобно золотисто–белым нимбам, опаляло нападавших, но остановить уже не могло. В конце концов защитные барьеры пали; светоносные клинки в руках ангелов продолжали поражать врагов, но пришедшим по душу лорда Равглета стало ясно, что поражение – лишь вопрос времени. Уже не имело значения, в чем именно они ошиблись – нужно было бежать, отсидеться в Обители, спокойно пересмотреть весь ход поединка, замучить вопросами мастеров – но оставаться здесь для того, чтобы умереть, смысла не имело. Попытка перейти на магические дороги для того, чтобы удрать, закончилась безрезультатно: поместив сгиудов в свою систему правил и натравив на них еще одну группу демонов, которым Сила определила положение «охотников» по отношению к ангелам, долженствующим послужить «добычей», Равглет спокойно и методично перекрыл все магические пути, на которые могли бы попытаться уйти нападавшие. У них был еще один путь бегства – переход в саму Стихию Света, на ее предельную глубину – но Равглет, который не мог не заметить Имен, предусмотрел и это. Среди собственных атрибутов Ловчего имелось немало ловушек: сейчас он использовал две из них для того, чтобы ограничить перемещение ангелов. Стихия по–прежнему оставалась открытой для них, она и не могла закрыться полностью для носителей Имен, но перейти в нее сделалось невозможным. Попытка использовать канал связи с лекемплетом Обители для бегства также оказалась безуспешной: атрибутивное заклинание, препятствовавшее уходу в Стихию, держало слишком крепко.

Демоны, между тем, не переставали атаковать: они окружили сгиудов словно темное облако; свет Имен медленно, но верно угасал. В конце концов слуги Равглета вцепились в ангелов и поволокли их вниз; Дэвид ощутил боль, когда на руке, сжимавшей меч, сомкнулись чьи–то зубы; шипы и когти рвали его тело… удушье, слабость от впрыснутого яда… он будто бы оказался внутри темного водоворота, затягивающего его на глубину, где нет ничего – ни страдания, ни сознания, ни памяти… «Ну вот и все…» – подумал он. Он как будто смотрел на себя со стороны. Чуда не произошло. Смертному не дано победить Обладающего Силой. Им сказали, что оружие есть, но это была ложь. Тех сил, которыми их наделили, для этого явно недостаточно. Теперь он это видел совершенно отчетливо. Но каким образом смогли победить те, кто все–таки сдавал экзамен?.. Ведь они…

Эту мысль он не успел додумать. Замок содрогнулся, когда огромный сгусток ледяного огня пересек небосклон и врезался в центральную башню, основательно разворотив ее. Потом воздух посветлел – словно пошел дождь, вот только вместо капель влаги на землю падали языки серебристо–синего огня. Демоны заметались; большинство из них, забыв о Дэвиде и Эдвине, опять поднимались в воздух, чтобы встретить новую угрозу. Падая на землю, капли огня прожигали ее и замораживали одновременно; по внутреннему двору замка, по его башням и стенам стремительно расползался иней. Дохнуло холодом. В воздухе закружились снежинки.

Почувствовав слабину, Дэвид рванулся. Его нитевидные крылья переломили хребты нескольким темным тварям; Имя вспыхнуло и испепелило тех, что навалились на голову и грудь. Он сумел подняться – не встать на ноги; сейчас он не был человеком и это ему не было нужно – а просто принять вертикальное положение в нескольких метрах над землей. Демонические бестии по–прежнему висели на нем; он ощущал ужасающую боль в изодранном теле, но то, что он увидел, вселило в него надежду.

Огненный дождь почти прекратился, когда один из языков пламени вдруг застыл, вырос и превратился в женщину в белом платье и плаще с меховым воротником. Каштановые волосы удерживала серебряная диадема, в которой вместо алмазов, сверкали прозрачные кристаллы льда.