Текст книги "Каждый за себя (СИ)"

Автор книги: Алена Харитонова

Соавторы: Алексей Ильин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 42 страниц)

   Эледа поднялась, метнула на Винсента испепеляющий взгляд и вышла. Батч, растерянный и обескураженный, отправился следом. Винсент, впервые за все время сменивший равнодушие на усмешку, покинул кабинет последним.

* * *

   Кто, когда и почему назвал Малыша Олли Малышом – было загадкой. Легенд на эту тему бродило много и всяких, от совершенно идиотских до вполне правдоподобных. И хотя сам Олли прозвище носил гордо, подступиться к нему с расспросами никто не осмеливался. Во-первых, потому что в глаза называть Олли Малышом могли только несколько человек в секторе. Во-вторых, потому что Малыш был фигурой достаточно одиозной не только благодаря своей, хм, фигуре, но и благодаря славе, которая вот уже полтора десятка лет тянулась за ним наподобие дымовой завесы.

   В тридцать седьмом секторе Олли появился пятнадцать лет назад на видавшем виды военном пикапе, доверху набитом оружием. У кого он отжал такое богатство, никто не знал, а спрашивать не решились. Помимо оружия Олли привез с собой братьев в количестве пяти штук и страшнющую беременную бабу, всех – со стволами и настроенных далеко не миролюбиво.

   Бригада быстро окопалась в наиболее целом угловом доме по второй радиальной, занесла долю уважения местному бонзе, после чего, порешав насущные вопросы, открыла оружейную лавку, в которой и воцарился Малыш.

   Страшная баба, кстати, оказалась Малышовой женой, и тут же взялась рожать. За пятнадцать лет родила четверых. Чего Олли в ней нашел, хрен его знает, вроде был абсолютно не сентиментален, а поди ж ты.

   Впрочем, на весь сектор Олли, конечно, славился не женой-страхолюдиной, а магазином, в котором продавалось то, чем можно было убивать, калечить, свежевать и уродовать людей с особым изощрением. За широтой ассортимента Малыш очень следил. И все новинки, равно как и кое-какие раритеты, у него всегда были. Видать, сильно в свое время Олли разочаровался в людях, если теперь с таким вниманием относился к средствам их уничтожения.

   Когда хлопнула входная дверь, хозяин сидел за прилавком и лениво сортировал патроны.

   – Хой! – сказал с порога Керро.

   Малыш оторвался от явно наскучившего ему занятия и при виде посетителя поднялся, являя над прилавком большую часть себя.

   Роста Олли был невеликого, где-то под метр восемьдесят, но здоровый, как трансформаторная будка. Почти квадратный. Что положить, что поставить. И ни грамма жира. Про свои габариты Малыш говорил скупо: "Ел в детстве мало, а как подрос – оторвался".

   – А я, Керро, за тобой уже курьера посылать собирался, – пробасил хозяин магазина, убирая коробки с патронами под прилавок.

   – Чего такого шлепнулось в наших краях, что ты вдруг обо мне вспомнил? – удивился посетитель.

   – Заряженный блок НУРСов и бортовой миниган, – в голосе Олли звучала такая гордость, словно он сам приложил руку к случившемуся. – Поможешь с клиентами – треть тебе.

   Рейдер хмыкнул:

   – В мертвых, что ли, навернулся? Далеко? А что так мало сохранилось?

   Малыш покачал головой и вздохнул:

   – В двадцать девятом. Километров пятьдесят. Носом ткнулся. Курсовая скорострелка наглухо накрылась, а во второй борт ракета прилетела – так что там тоже ловить нечего. – Олли сел обратно на стул и добавил: – Не беспокойся, наводка от надежных людей.

   Керро в ответ пожал плечами:

   – Товар не особо актуальный. Кто-то в засаду влетел?

   – Не, – отмахнулся собеседник, – корпы воздушный бой учудили. Хорошо хоть далеко от нормальных людей. Ладно... ты чего ко мне пришел-то? Новинок нет, а расстрелять все патроны ты точно не мог.

   – Принес я тебе, Малыш, благую весть, – Керро скрестил руки на груди. – Ты когда-то мне говорил, что будешь должен. В общем, появилась возможность долг закрыть.

   Олли заметно погрустнел:

   – И чего потребуешь? В рейде поучаствовать? Литр крови и кило мяса? Че-то не верю я, что ты за бабками пришел.

   – Бабки твои мне без надобности, – "утешил" его собеседник. – Шестьдесят кил любого твоего товара кролям по их выбору закроют долг.

   – Лучше б литр крови и кило мяса, – мрачно ответил Малыш, после чего сказал со значением: – Очень много. Очень.

   – Отрицаешь долг? – Керро посмотрел на Олли внезапно опустевшими глазами. В голосе не было ни угрозы, ни обещания, но взгляд, только что с живым интересом устремленный на собеседника, стал вдруг отсутствующим. Так смотрят на предмет, но не на живого человека.

   – Признаю. Но шестьдесят кил... – хозяин магазина замялся.

   – Ты или признаешь, или отрицаешь, – в тоне рейдера по-прежнему не слышалось угрозы, но теперь и голос словно выцвел, лишился последних эмоций. – Но не торгуешься, Олли. Не торгуешься.

   – Присылай своих кролей, – махнул ручищей Малыш. – Признаю долг.

   В глаза Керро вернулся интерес:

   – Бесплатная подсказка. У них с тяжелым оружием напряг. Выстави пару пулеметов и граников с БК – мигом вес выберут. А у нас в секторе этот товар неходовой.

   – Еще торговать меня поучи, – огрызнулся собеседник. – Сказал же, присылай своих кролей. Недёшево, Керро, твоя помощь обходится.

   – Не дороже жизни, – пожал плечами рейдер и вышел.

* * *

   Когда-то, когда «связисты» и иже с ними только-только обживали свою высотку, Керро все ломал голову – и не лень им каждый раз лезть наверх, являя чудеса акробатики, перебираясь со штыря на штырь и цепляясь за стены? Это ж сколько энергии иметь надо? Человеки-пауки, мля, сутулые.

   Позже его успокоили: мол, ты че, мужик? Есть другие ходы, есть. Но ты по ним пройдешь или с ключом, или со взрывчаткой. Ключа у тебя, уж прости, нет и не будет, а на взрывчатку "связисты" обидятся.

   Поэтому Керро радовался, что обычные его дела крайне редко требовали помощи цифроголовых, и заглядывать на их скалодром ему случалось от силы раз в полгода. А то недельку полазишь и вполне решишь, что обида "связистов" – не такая уж серьезная проблема. Пусть обижаются. Кто выживет.

   – Хой! – в этот раз, вопреки обыкновению, Цифрыч встретил гостя у дверей. – Заходь.

   Хакер махнул рукой, приглашая внутрь. Сегодня в его логове было непривычно тихо: не работали ни голокуб, ни плоскостные экраны, не жужжала техника, ничего не пикало и не мигало.

   – Айда, – парень махнул рукой в направлении глухой комнаты.

   Ишь ты, какая конспирация.

   Керро отправился следом, по пути отмечая, что Цифирь слишком уж измотан и землисто-бледен. Из-за этого татуировка на его черепе нынче выглядела до крайности реалистично.

   – Значит так, – Цифрыч запер дверь и в дополнение к радионепрозрачным стенам включил глушилку. – Та хреновина, которую ты тиснул, устроила полный хаос на компе Дока и вытянула вот этот файл.

   В сторону рейдера по столу отправился модуль памяти.

   – Погоди, а на фига в приблуду-то скачали? – Удивился Керро. – Удалённо, что ли, передать не могли?

   – Могли и передали, – видно было – хакер с трудом сдерживается, чтобы не начать трястись мелкой нервной дрожью. – А это, – Цифрыч кивнул на модуль, – на случай подмены инфы при передаче. Обычная практика. По идее, курьер на хате у тех рогатых уже побывал, и кто-то на тебя сейчас сильно зол. Или несильно, тогда предложат вернуть приблуду за разумный прайс.

   – Ок, дальше, – Керро хмыкнул.

   – Инфа медицинская, – собеседник беспокоился все больше – руки у него начали нервно подрагивать, на лбу выступила испарина, которую парень то и дело торопливо вытирал. – Но это ты и сам, небось, понимаешь. А вот что с ней не так – могу только гадать.

   Здесь Цифрыч прервался, взял со стола бутылку с водой, торопливо отвинтил крышку и начал пить большими глотками.

   – Я пробил потоки инфы на вчерашнее утро, – сказал хакер, утолив жажду и переведя дух. – Док, как обычно, донора оцифровал и отправил в "Тропу". А центр цифровой разведки...

   – Стоп. Что еще за центр? – Керро очень не понравились последние слова.

   – Да он в нашем секторе еще до "связистов" был, – отмахнулся Цифирь. – Законсервированный. А как связь появилась – расконсервировали. Стоит себе, ловит, что скажут. Мед инфу для "Тропы" всегда перехватывают, – предупредил он очередной вопрос, – мало ли, кто мясникам попадется.

   – Чей он? – спросил рейдер.

   – А хызы. Чей-то. С нами забыли поделиться. Работают всегда через посредников.

   – Дальше.

   – Собственно, и всё. Кто-то поймал инфу и настропалил нефалимов. Почему именно их, не знаю. Сэкономить, наверно, решили.

   Он снова вытер потное лицо дрожащей ладонью. Теперь у парня начала подергиваться и голова, а под глазами будто намазали сажей – черные пятна на белом лице смотрелись куда неестественнее татуировки на черепе.

   – Знаешь, что меня смущает? – Керро присел на край стола и равнодушно посмотрел на колбасящегося хакера: – Ты все рассказал, а цену не назвал. Завязывай с гастролью и говори.

   – Две минуты, лады? – допив из бутылки остатки воды, собеседник упал на стул. Голову с засаленным ирокезом Цифрыч уронил на скрещенные руки и оцепенел. Будто заснул. Стало тихо. А когда через минуту парень выпрямился, на Керро смотрел уже вполне нормальный человек – спокойный и собранный.

   – Отходняк от рабочей дури начинался, – пояснил Цифирь. – Я стимуляторы принял, но они к твоему приходу толком еще не подействовали, вот и наложилось. Рассказать, что к чему, мог, а торговаться – уже нет. – Он закрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов и продолжил: – А теперь цена. Участие и доля. Десять.

   Рейдер усмехнулся и спросил:

   – А если дело не выгорит? В минусах тоже участвуешь?

   – Да, – кивнул парень. – Я в тебя верю, Керро. А ошибусь, что ж... отвечу.

   – Сольешь Ушлому или кому бы то ни было, молись своей Цифре, чтоб меня грохнули. Потому как, если выживу, помирать будешь так долго и так погано, как только смогу обеспечить.

   – Напугал. Плюс пять за испуг, – усмехнулся собеседник.

   – Плюс три, – больше из принципа, чем от жадности, сбросил Керро.

   – Принято. С тебя тринадцать процентов, с меня поиск всей нужной инфы, взлом и поддержка твоих рейдов.

   Хакер встал, прошелся по комнате, а затем вытащил из ящика стола квадратную бутылку и два стакана.

   – Скрепим, – он налил обоим на два пальца.

   – Че б нет, – пожал плечами Керро, но сперва вытащил из внутреннего кармана футляр, достал небольшой датчик, который подсоединил к разъему в левом рукаве, затем опустил датчик в стакан и выждал пару секунд, вглядываясь в инфу, выводимую очками. Всё в порядке.

   – За успешное сотрудничество, – рейдер отсоединил датчик и поднял стакан.

* * *

   Эледа стремительно шла по коридору, и каблуки дорогих туфель выстукивали злобную дробь. Телохранители шагали следом, держась в некотором отдалении.

   Батч про себя гадал, чем обернется обычно немногословному напарнику внезапное словесное недержание. Оно же понятно, что обернется. Эледа мстительна и обид не прощает. Предшественник Батчу так и сказал, передавая осточертевшие полномочия, мол, терпения тебе, мужик, и нервов, как стальные канаты. Уж на что, на что, а на нервы Батч никогда не жаловался. Ну, подумаешь, соплюха избалованная. Поорет и перестанет. Ему-то не по фиг ли? А деньги платят хорошие. За такие пусть хоть как орет.

   Винсенту же с ней – самодуркой – тяжко. Он ведь рейдером был. Привык, что люди слушают и уважают. А тут хрень какая-то – полтора метра в прыжке. Щелбан выпиши – голова отвалится. Но гонора... К тому же ядовитая, как кобра. Если ни разу не ужалит, считай, день насмарку. Батчу-то плевать, за тридцать лет его как только из души в душу не склоняли и не материли. А Винс, видимо, тяжело привыкает, что надо не приказы старшего по званию выполнять, а придурь гламурной миллионерши. Не от хорошей жизни он сюда пошел, конечно. Батч даже подозревал, что от совсем нехорошей, но...

   В этот миг Эледа круто развернулась в направлении ученического бокса.

   – Батч. Стоишь здесь, – отчеканила она, ткнув пальцем слева от двери. – Молчишь и никого не пускаешь. А ты... – девушка повернулась ко второму телохранителю, – идешь со мной.

   Фэйн и слова сказать не успел, а дверь уже хлопнула.

   Похоже, Эледа устремилась в единственное место, где не висели камеры наблюдения – в уборную. И, видать, пребывала в нешуточной ярости, если даже не посмотрела, что уборная была мужской.

   – Вон отсюда, – сказала агент Ховерс опешившему парню, который до ее появления неторопливо брился, глядя в зеркало.

   Юноша поспешно подхватил станок, полотенце и, как был с половиной лица, измазанной в пене, боком протиснулся между нежданными посетителями.

   Едва воспитанник интерната вышел, Эледа круто развернулась к своему спутнику и зашипела:

   – Ты чего это такое творишь, Винс? Что за эскапада? Тебе в рейдах все мозги отбили? Оба полушария? Или ты их периодически отключаешь, переходя в автономный режим работы, а?

   Телохранитель безразлично глядел на собеседницу сверху вниз.

   – Что молчишь? Ты не забылся ли, мистер Хейли? Откуда тебя вытащили, помнишь?

   Винсент продолжал безмолвствовать, и его равнодушие окончательно взбесило Эледу:

   – Ты, образина чертова, в последнее время совсем берегов не видишь! – тонкий палец с длинным острым ногтем уткнулся мужчине в грудь. – Решил меня лицом по асфальту повозить? Сперва вызверил этого Ленгли, когда он только приехал, я не знала, как выкрутиться, а теперь, значит, в мой адрес выпад? Никак адаптироваться к жизни в цивилизации не можешь? Всё черные сектора по углам мерещатся? Или хочешь мне карьеру сломать, дурака кусок? Он, значит, для тебя – тыловая крыса, а я – балованная сучка? Так я напомню, кто тебе платит деньги и за что.

   Она дернула его за галстук, вынуждая наклониться, чтобы смотреть глаза в глаза:

   – Тебе, урод, платит моя семья. И неплохо платит. Причем платит за то, чтобы ты меня – балованную сучку – оберегал. Оберегал, Винс, а не пытался подгадить, когда тебе что-то против шерсти. Решил, всё с рук сойдет за профессионализм? Тут ты ошибся...

   Она отпустила его галстук и отступила на шаг, опасно усмехаясь:

   – Очень-очень ошибся, Винсент. Я читала твое дело. Если хочешь знать, я была против того, чтобы тебя нанимали. Человек с нестабильной психикой не может быть надежен ни в каком деле. Но я подумала, черт со всем, в конце концов, ты всего лишь тень, которая маячит у меня за спиной. Однако ты, видимо, решил, будто тени позволено что-то там вякать? Тут тебе не рейд, Винс. И приказы здесь отдаю я. Поэтому или ты, как всякий пес, научишься понимать команду «К ноге!», или окажешься на улице.

   Винс в ответ на эту эмоциональную речь лишь зло усмехнулся и процедил:

   – Ага, конечно. Папу сперва убеди только.

   Эледа сделала глубокий вдох, а потом медленный выдох. Лицо у нее от гнева было белым, как мел, а голубые глаза потемнели. Агент Ховерс отвернулась к зеркалу, мягко поправила белокурые волосы, посмотрела в отражение на Винсента и сказала холодно, но совершенно спокойно:

   – Пошел вон.

* * *

   – Хой, ушастые, как ночка выдалась? – Керро зашел в общий зал, где вместо вчерашней бесшабашной радости царило мрачное спокойствие.

   Рейдер плюхнулся на скамью и вытянул ноги.

   – Все в норме? – спросил он уже серьезно у глядящего в полупустой стакан Роджера.

   – Да так, – скривился вожак кролей. – Дровосек машины выгнать не дал, а Алисин байк только под ней заводится. Побродили чутка вокруг, никого не нашли, вернулись дальше пить.

   С этими словами он выцедил сквозь зубы очередной глоток виски и поставил стакан на стол, по-прежнему глядя в никуда.

   – Лады, – сказал Керро. – Я пока до Алисы дойду, а ты не исчезай. Серьезный разговор есть.

   Роджер в ответ только скривился и снова взялся за стакан. Вид у главкролика был... вот сейчас абсолютно адекватный. Сидит усталый мужик в возрасте "слегка за тридцать", думает о чем-то, явно неприятном, методично набирается, но остается трезвым, отчего мрачнеет еще больше. И мысли, судя по всему, его одолевают самые препоганые.

   Поэтому Керро не стал до поры до времени лезть и отправился в спальную зону. Там было тепло, даже жарко, и по-прежнему чисто. На стене красовалось граффити с лесной дорогой к далекому дому.

   Что ж, раз натоплено, чисто и все цело, значит, негатив захлестнул кролей не с головой, а так, всего лишь по шею. То есть выкарабкаются быстро и сами. Забавная всё-таки у некоторых реакция на короткую депрессию.

   Алиса сидела на спальнике все в том же закутке и ожесточённо чистила автомат, разложив детали на брезенте.

   – Если еще раз предложишь ПЗРК или вывести туда, где они водятся... – девушка замолчала и рывком выдернула шомпол.

   – Не предложу, – Керро присел на корточки чуть сбоку и сказал: – Раз ты говоришь, что судьба должна свести, значит, так тому и быть. Ты сама-то как?

   Алиса с раздражением вытерла лоб тыльной стороной ладони и буркнула:

   – К вечеру очухаюсь, с утра буду в норме, – она зло покосилась на выход и сказала с тоской: – Мля... так убить кого-нибудь хочется! А Роджер, сука, все магазины спрятал и не отдает. Не время, мол. Только бармаглотью спарку оставил. Но она ж не для улицы!

   В ее голосе звучали искренняя тоска и отчаяние.

   – Вернет утром. Обещаю, – постарался утешить ее Керро и, подсев чуть ближе, спросил: – Сходишь завтра с Терезиной находкой к старьевщику? Нормально приодеть, обуть и все такое?..

   – И как она? – безо всякого интереса спросила Алиса, после чего оставила оружие и равнодушно повернулась к собеседнику. – Лучше меня?

   – Если вдруг проверю, – успокоил ее Керро, – обязательно скажу. Так поможешь?

   – Свожу, делов-то, – девушка вновь вернулась к чистке, но из движений ушла прежняя злая резкость. – Там неплохой райончик... интересный.

   Керро чуть поколебался, но сел рядом и легонько приобнял собеседницу за плечи.

   – Не сейчас, – она не отстранилась, лишь немного напряглась. – Завтра... или послезавтра. Когда время в голове перестанет путаться.

   – Я понял, – рейдер легонько поцеловал Алису в щеку и отпустил. – Завтра – значит, завтра.

   С этими словами он встал и ушел обратно в общий зал.

   Там ничего не изменилось. Роджер сидел на прежнем месте, тупо глядя на полупустую бутылку, а стакан, стоящий напротив него, был пуст.

   – Вечером верни ей магазины, уже можно будет, – Керро сел напротив главкролика и, не спрашивая разрешения, налил себе.

   – Да хоть сейчас отдам, – Роджер хотел было сплюнуть, но сдержался. – Так все достали. Все и всё. Выйти бы, мля, на улицу и идти, пока патроны не кончатся... или не пристрелят, один хер. Мечта, мля, домик, ёп. Надо было тогда там остаться...

   Керро всмотрелся в застывшее бледное лицо и мягко сказал:

   – Сам же знаешь, часа через три отпустит, а к темноте и вовсе в норме будешь.

   – Шёл бы ты! – рявкнул Роджер, а потом тихо согласился: – Ну, знаю... – он плеснул себе в стакан новую порцию пойла, вгляделся в коричневатую жидкость, словно надеялся там что-то увидеть, и глухо закончил: – А то от этого легче.

   – Соберись. – Рейдер не повысил голоса, но короткое, сухо и тускло оброненное слово, будто вздернуло собеседника. – Так-то лучше. Мне ваш подарок надо будет по улицам выгуливать, а меня многие знают, то есть, сразу засекут. Разрешишь ее под твоих приодеть?

   Роджер только зубами со злостью скрипнул:

   – Подобрал, мля, тон и кодовое слово...

   – Не раскисал бы, не услышал. Смотреть, блин, тошно, – жёсткий голос Керро словно разгонял туман в голове. – Так чего?

   – Да без проблем, – главкролик дернулся, поправил на голой шее бабочку, чем на секунду вернул образ вчерашнего суетливого весельчака. – Только нашей охраны ей не видать, так и знай.

   – Заметано, – рейдер поднялся. – Вечером магазины Алисе верни. Уже можно будет. Отвечаю. И это... Куин где?

   Собеседник кивнул вправо:

   – Там. Склянки свои перебирает.

   Керро кивнул и вышел.

   Док стояла у окна маленькой комнатушки. Шляпки на Микаэле сегодня не было, и длинные волосы она не убрала, по обыкновению, в элегантную причёску, а всего лишь стянула ремешком. На подоконнике перед женщиной лежала медукладка, содержимое которой доктор Майк сосредоточенно перебирала, словно пытаясь найти что-то важное. Однако было понятно – ревизия эта нужна только для того, чтобы хоть чем-то заняться.

   – Много за вечер ушло? – спросил Керро и сразу сочувственно добавил: – Кто ж мог знать, что эта хрень мимо полетит. Три С. Случай, Судьба, Совпадение.

   Микаэла покачала головой.

   – Не случай, не судьба, не совпадение. Закономерность. И ты сам это прекрасно знаешь, – она, наконец, повернулась. – У каждого свои демоны. Иногда они вырываются на свободу. Чего пришел-то?

   – Так не только сами вырываются, еще и чужих выпускают, – Керро достал из внутреннего кармана куртки чип. – Здесь какая-то мединфа. Можешь сказать, что в ней стоит сто штук?

   Доктор Куин взяла чип, и, хотя особого любопытства на ее лице не читалось, было видно, что она рада заняться хоть чем-то осмысленным.

   – Сто штук? Хм...

   Она достала из лежащего чуть поодаль рюкзака голограммер, включила его и вставила модуль памяти в разъем.

   Голограммер послушно спроецировал папки и документы, которые Микаэла стала неспешно просматривать.

   – Да, и заканчивая разговор о демонах, – сказала женщина через плечо. – Тем они и опасны.

   Она сперва безо всякого интереса пролистывала столбцы цифр и латинских слов, но в какой-то момент выпала из медитативного равнодушия и подалась вперед:

   – А вот это уже любопытно...

   Доктор Майк, внезапно повеселев, повернулась к собеседнику:

   – Итак, что могу сказать. На этом носителе – результаты лабораторного анализа крови. Не особенно углубленные, но довольно-таки интересные. Даже более чем, – женщина щелкнула пальцами, подзывая собеседника. – Смотри.

   Она указала на непонятные рейдеру цифры и латинские буквы:

   – Ты понимаешь, что это такое? Или надо объяснить?

   – Надо.

   Микаэла широко улыбнулась:

   – Если эта информация имеет прямое отношение к девушке, которую притащил Тереза, то тебе, Керро, на месте лучше не засиживаться. Это вкратце. А подробнее... – Куин всмотрелась в цифры. – Она стоит куда больше ста тысяч.

* * *

   Автономный медицинский модуль стоял во дворе интерната – контрастно белый на фоне ноябрьской серости, низкого сизого неба, черной земли, дрожащих под ветром голых деревьев деревьев и мокрой брусчатки.

   Дверь со скругленными углами открылась легко, и агент Ленгли оказался в небольшой кабинке. Здесь за компактным откидным столом сидел мужчина в белом комбинезоне и заполнял в планшете какие-то документы, видимо, отчеты, командировочные и прочую бюрократическую такую нужную, но такую утомительную ерунду.

   За спиной мужчины виднелись пневматическая дверь и экран видеопереговорника на стене.

   – Агент, – сотрудник лаборатории привстал и представился: – Младший лаборант медицинского института при СБ корпорации Стивен Нэш.

   – Вы говорили, что готовы результаты анализов, – кивнул ему Ленгли.

   – Да, сэр, – Стивен повернулся к висящему на стене пластиковому коробу с одноразовыми медкомлектами, извлек один, протянул посетителю и, словно оправдываясь, сказал: – Регламент.

   Ленгли кивнул, разорвал пакет, достал оттуда нетканый безразмерный комбинезон белого цвета, голубые латексные перчатки и медицинскую маску. Пока пришедший облачался, становясь похожим на зефирного человечка, боящегося подхватить вирус, лаборант прошел к переговорнику и нажал кнопку вызова.

   – Доктор Милтон, к вам агент Джед Ленгли, – сообщил он отобразившемуся на экране невысокому плотному мужчине с седой головой и седыми же усами.

   – Пусть активирует пропуск и заходит, – ответил доктор и отключился.

   К тому времени Джед уже надел и комбинезон, и перчатки, и маску, поэтому сразу же чиркнул пластиковым пропуском СБ по разъему переговорника, после чего пневматическая дверь, на которой все это время горела красная надпись "Герметично", коротко зашипела, открываясь.

   За дверью оказалась крохотная комнатушка и новая дверь. Пневматическая створка встала на место, и замок защелкнулся. Агент Ленгли подставил руки под висящий на стене дезинфектор, протер затянутые в латекс ладони, распределяя обеззараживающий раствор, и, наконец, толкнув очередную дверь, оказался в лаборатории.

   Здесь все было белое, выжигающее глаза: стены, пол, потолок, столы, стулья. Из ослепительной гаммы выбивались только голубые контейнеры с различными реактивами.

   Жужжали центрифуги, попискивали сканеры, гудели автоматические анализаторы, ярко сияли с потолка лампы дневного света и сидели за узкими столами четверо сотрудников, поглощенных работой. Крутили в руках какие-то колбы, добавляли по капле реактивы, сверялись с записями, заносили данные в голограммеры, на которых кружились витые спирали ДНК и маячили латинские названия.

   – А, агент Ленгли! – обрадовался доктор Милтон, отвлекаясь от изучения электронного рентгеновского снимка. – Давненько не виделись.

   – Добрый день, доктор. Вы, как всегда, осторожны до крайности, – кивнул Джед.

   – Такая у нас работа, – главный специалист лаборатории отвернулся от моноблока и добавил: – Знаете ли, бдительность лишней не бывает. Особенно в вашем случае.

   Ленгли в немом удивлении вскинул брови.

   – Да-да, – сказал док, беря со стола стеклянную рамку медпланшета. – В вашем случае, агент Ленгли, особенно. Итак, все медицинские данные по Айе Геллан изучены. Образцы тканей, крови, зубная карта, флюорографические снимки. Мы были очень дотошны. А вот это – результат. Разберетесь?

   Он протянул медпланшет собеседнику.

   Джед несколько минут изучал полученную информацию, а потом вернул устройство специалисту:

   – Я не уверен в своей медицинской компетентности. Объясните.

   Милтон хохотнул:

   – Всё вы уверены, агент. И всё поняли правильно. Другое дело, глазам поверить трудно.

   – Поясните, – сухо повторил Ленгли.

   Доктор вздохнул:

   – Количество вариантов антител в крови у объекта превышает норму в три раза. В три. Минимум. Судя по имеющимся у нас образцам, она болела всем – от сибирской язвы до лепры. Включая СПИД, Эболу и чуму. И еще энным количеством других неизвестных болезней, на которые у нас просто нет с собой тестов. Болела и переболела. Каково?

   И он так многозначительно посмотрел на собеседника, словно тот был причастен к каждому диагнозу исчезнувшей девушки.

   – Это невозможно, – сказал Джед. – Как вы подобное объясните?

   Милтон развел руками:

   – Никак. Перепроверку делали трижды. Ошибка исключена. Перед нами образцы крови человека, имеющего иммунитет к самым страшным болезням человечества разных эпох. Понимаете, о чем я?

   – Понимаю, – Ленгли снова взял в руки планшет с результатом анализов. – Понимаю, но не нахожу разумного объяснения.

   – А оно и не нужно. Что действительно необходимо – заполучить носителя. Такой премилый ящик Пандоры. Ну и, конечно, что-то более подробное по образцам я смогу сказать, только получив доступ к стационарному, а не мобильному оборудованию. Но имеющаяся у нас информация – максимум из того, что можно выжать в полевых условиях. Вам, агент Ленгли, я бы пожелал успехов в поиске. И лучше с ним не медлить. Ну и еще, если носитель будет найден, я был бы вам премного благодарен, замолви вы за меня словечко, когда дело дойдет до лабораторных испытаний и опытов, – доктор Милтон улыбнулся масленой улыбкой и добавил: – А чтобы вам было проще принять решение в мою пользу, я взял на себя смелость пока не сообщать о результате проведённых анализов наверх. Обычно подобные исследования длятся до суток. Так что до утра у вас уйма времени. Прекрасная фора.

   Джед усмехнулся:

   – Вашей прозорливости, доктор, любой бонза из черного сектора позавидует. Что ж, спасибо. Услуга за услугу. Как всегда.

   И, кивнув, агент Ленгли направился к выходу, однако был окликнут:

   – Агент, я сообщу о результатах исследования утром в семь тридцать на селекторном совещании с главной лабораторией. После этого окончательный результат по образцам крови можно будет получить уже к вечеру.

   – Я понял, – ответил Джед.

   Пневматическая дверь с шипением открылась, а потом закрылась.

   Снимая комбинезон, маску и перчатки, Ленгли думал об одном: у него есть всего двенадцать часов на попытку отыскать следы похищенной девчонки. За это время можно успеть только отправить запрос в рейдерское управление, чтобы начать шевелить неповоротливую службу реагирования корпорации. И всё. Пока структура раскачается, Айя Геллан (при условии, что она все еще жива и так же восхитительно здорова) сможет пешком дойти до Мексики. Черт!

* * *

   После разговора с Куин озадаченный Керро вышел в общий зал и плюхнулся на скамью. Похоже, вид у него был тот еще, так как Роджер, по-прежнему методично и безуспешно напивавшийся, налил полстакана вискаря и придвинул гостю.

   – Знаешь, Роджер, – Керро встряхнулся, – у меня для тебя две новости. Хорошая и не пойми какая.

   – Начни с хорошей, – предложил кролик.

   – В оружейном магазинчике по соседству вам за так отдадут шестьдесят кило любого оружия и патронов, – рейдер с удовольствием полюбовался вытянувшейся физиономией собеседника и пояснил: – Это – отдарок по весу подарка. По-моему, справедливо.

   Роджер взбодрился, расплылся в мечтательной ухмылке, что-то прикинул в уме и, наконец, спросил:

   – А вторая новость?

   – А вторую новость тебе Микаэла расскажет, – здесь Керро хмыкнул. – Но отдарок советую забрать сегодня, и... если завтра с утра вас здесь не будет, я пойму.

* * *

   Выйдя из медицинского модуля обратно во двор интерната, агент Ленгли некоторое время стоял, вдыхая холодный и влажный ноябрьский воздух, а потом устало потер ладонями лицо. Денек... Еще ничего и не нашел толком, а задача в очередной раз заметно усложнилась. Что за беда с этой Айей Геллан? Чем больше о ней узнаёшь, тем запутаннее всё становится, а ведь должно быть наоборот...

   Однако самое отвратительное заключалось в другом. Даже полное досье на пропавшую девчонку, которое Джед уже запросил, не даст ответа на главный вопрос – жива ли еще воспитанница интерната номер восемнадцать и подопытная крыска интерната номер сорок семь? И Ленгли никак, совершенно никак не мог прикинуть хотя бы приблизительные ее шансы не сгинуть за двое суток в черном секторе – ему для этого просто не хватало квалификации.

   Так уж вышло, что карьера агента Ленгли складывалась внутри корпорации. Причем в самых верхах.

   Узнать о том, что у ведущего научного сотрудника возник тайный умысел о побеге к конкурентам? Без проблем. Предотвратить? Тоже. А еще лучше – устроить подставной побег и обставить всё так, чтобы "беглец" в поте лица трудился на благо родной корпорации в закрытой лаборатории, наивно полагая, будто работает при этом на конкурентов или даже (и такой случай был) возглавляет некое мифическое сопротивление.