Текст книги "Каждый за себя (СИ)"

Автор книги: Алена Харитонова

Соавторы: Алексей Ильин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 42 страниц)

   – Где-то я это уже слышала, – пробурчала Эледа.

   Батч, предупреждающе глянув на СБшника, вышел, закрыв за собой дверь.

   – Мисс Ховерс, – сказал агент Клейн, – то, что я вам сейчас сообщу, секретно. Поэтому разглашение третьим лицам принесёт вам серьёзные проблемы. Вплоть до увольнения из СБ. Если вы не согласны, одно ваше слово – и я удаляюсь. А это, – он кивнул на чехол от химии, – останется моим вам подарком. Признаться, было приятно его сделать.

   – Если вопрос касается моей личной безопасности, я обязана сообщить отцу и главе его СБ.

   – Понимаю. Им можно, допуск позволяет, – собеседник словно подобрался. – Итак, организаторы засады имели доступ к полному плану обмена объекта "Фиалка". Мы выяснили источник утечки – это Джед Ленгли, – он вскинул руку, останавливая вопрос Эледы. – Чуть позже по результатам применения технических средств мною были отброшены подозрения в осознанном предательстве. И сейчас основная версия – подсаженная субличность. Сам Джед Ленгли на данный момент считает, что утечка произошла через другой источник, а он к случившемуся непричастен, – мужчина развел руками. – Увы, у субличностей есть отвратительная привычка самоликвидироваться при раскрытии, а заодно ликвидировать носителя. Итак, для полноценной проработки этой версии необходимо создать соответствующие условия, на обеспечение которых мне необходимо около полутора недель. И я, учитывая ваши особые отношения с подследственным, прошу вас на протяжении этого срока не менять поведение и заодно незаметно контролировать агента Ленгли.

   Эледа задумчиво смотрела на собеседника и молчала. Тот терпеливо ждал, не торопя с ответом.

   – Три условия, – мисс Исполнительная Сотрудница исчезла, и теперь за столом сидела мисс Корпоративная Хватка. – Первое. Сегодня вечером я лечу домой и сообщаю отцу про необходимость работы с субличностью, после чего он обеспечивает мне достаточную степень безопасности. Не в ущерб задаче, разумеется. Второе. Самое позднее через две недели вы обеспечиваете мне ровное и спокойное расставание с Ленгли без репутационных потерь и вражды. Собственно, это и в ваших интересах тоже. Третье. После выполнения вашего задания я получаю участие в перспективной операции, которое позволит мне быстро вырасти в должности и ответственности.

   Гость зааплодировал:

   – Великолепно! Ваши условия приняты, мисс Ховерс. Через десять минут запрет на выход из здания будет для вас снят, а завтра к вечеру я жду вас для инструктажа.

   Эледа мило улыбнулась. И теперь напротив гостя сидела мисс Юное Очарование. Поразительный артистизм.

* * *

   Винсент прошелся туда-сюда по тесному «сержантскому» номеру СБ-шной гостиницы. Взгляд невольно упал на рекламный проспект прикрепленного к заведению борделя. С глянцевой обложки смотрела, неестественно изгибаясь, девка с губищами, волосищами, реснищами и томно приоткрытым ртом. Взгляд, правда, у нее при этом был такой, будто она мечтала не ублажить клиента, а сожрать живьем... Тьфу. Номер сержантский, и бляди придут сержантские. А после Су Мин о них даже думать не хотелось. Да чего Су Мин. Любая из девчонок Мэрилин этим вечно замотанным работницам горизонтальной плоскости сто очков вперед даст.

   Винс подошел к окну и вгляделся в панораму никогда не спящего города: уличные фонари, вывески, билборды, витрины, свет автомобильных фар, сияющие эстакады... Беззаботность сытой безопасной жизни. Всего-то пять дней прошло, а он уже отвык.

   Интересно всё-таки, как оценит Алехандро Домингес результаты допроса, учиненного рейдеру на обратном пути в чистую зону? Пусть этот допрос и был замаскирован под ненапряжную беседу двух коллег за стаканчиком хорошей выпивки. Однако вертолет был частный, пойло до неприличия дорогое, а сам Домингес уже несколько лет как ушел из корпуса. Но, надо отдать должное, проделал всё более чем деликатно. А по прилете выдал ключ-карту от этого вот номера. Ну да, не в камеру же сажать.

   Хотя обвинить Винса и не в чем, однако выпускать его из вида тоже не торопятся. Сейчас, небось, просматривают запись беседы, вызвав для экспертизы пяток психологов: отслеживают взгляды, жесты, мимику, паузы и междометия, сверяют их с показаниями беспроводного детектора лжи. Смотрите, смотрите... Всё равно ничего не увидите. Главное – с фармдопросом вы связываться не стали. Уж очень много условностей и правил надо соблюсти, чтобы допрашивать своего без веских доказательств вины. Вот и славно.

   Очень хорошо, что дали связаться с отцом Эледы. Он, конечно, выражал недовольство (как же – его человека временно вернули в штат и использовали!). Зато потом отдал четкий приказ: быстрее разруливать формальности и возвращаться к работе. В случае проблем и заминок немедленно сообщать ему. Так-таки двойное-тройное подчинение, если его правильно юзать, реальный рулез.

   Но всё равно очко жим-жим. И волей-неволей вспоминается подстраховка Керро... Вот же дальновидная сволочь! Аж завидки берут! Подкрепил инфу материальным свидетельством... он – Винс – так не смог. А может, стоило обезопаситься по максимуму? Не может. Стоило. Но засада в том, что реальных доказательств у Винса ни хрена нет. А просто инфа сама по себе не стоит НИ-ЧЕ-ГО.

   Хотя, скорее, это только к лучшему, шантажа ему бы не просто не простили, а, наоборот, нашли бы способ нейтрализовать максимально быстро и аккуратно. Одиночка против системы – ничто.

   Ну, а раз не можешь получить реальные гарантии безопасности – продемонстрируй лояльность. Однако действовать, опираясь только на чужое слово, зная, что если заказчик его нарушит, то критичных потерь не понесёт, а вот ты сам окажешься в полной жопе... Нервов сгорает больше, чем если в засаду влететь.

   Винсент отошел от окна и, не раздеваясь, плюхнулся на койку.

   Но как же не повезло. Эта самая "Фиалка" сорвалась в самый неподходящий момент. Оставалась, конечно, надежда, что девка налетит на противопехотную, а дальше – жгут и экстренная эвакуация. Без ноги бы осталась, конечно, так ведь медлаборатории на красоту и целостность пофиг. Вот только после трёх зажигательных мин, усиленных химией, от долбаной "Фиалки" не осталось даже лепестков, в смысле – ДНК на анализ. Сука.

   Рейдер мрачно усмехнулся. Радовало его во всей этой ситуации только одно: терзаться неопределённостью предстояло недолго. Завтра все непонятки, относительно его дальнейшей судьбы, разъяснятся. Узнать, что именно решили наверху, будет просто. Если вечером Винс вернётся с рейдерского этажа в этот номер – значит, всё прошло успешно и ему останется только дождаться награды за то задание, которое он-таки выполнил. Обещано было "все что угодно, в разумных рамках". Возвращение в штат и резидентура в тридцать седьмом – в разумных.

   Если же попробуют разоружить, задержать или потащат в допросный блок... что ж, пистолет есть. Шансы на прорыв, правда, практически нулевые, ну и хер с ним.

   В конце концов, он ведь никогда не планировал доживать до старости.

* * *

   Двадцатью этажами выше Джед Ленгли со злостью пнул изящный журнальный столик и проводил взглядом упавший на ковер проспект «прикрепленного» борделя.

   Само собой, для генеральского люкса блядовник обозвали эскорт-агентством. И девки ничего так. Ухоженные. Правда, и насиликоненные по самые брови. Тьфу.

   Но что ж за невезуха-то! Такой был шанс... и нате вам: утечка из-за внезапно активировавшегося "крота", а в итоге – полный провал. Досадно. Коллега еще этот из высших корпов. "Прошу прощения, срочный вызов". Ёпть. И потом менеджер из хозперсонала: "Мистер Ленгли, приношу глубочайшие извинения за доставленные неудобства, но снимаемый для вас коттедж передан другому агенту..." Другому! Знаем даже, кому именно... "Вам предоставлен номер-люкс в отеле. Вещи уже перевезены курьерской службой..." "Коллега", тварь! Показал, кто здесь начальник. И ведь не рыпнешься.

   Но, мля, такой провал с этой, мать ее, "Фиалкой"! И ведь буквально в последнюю секунду, когда казалось, что дело сделано, срыв. Единственный, кто по итогам случившегося остался хоть в какой-то прибыли, так это Винсент. Сделанное Джедом представление на возврат мистера Хейли в штат рейдерского корпуса сработало, и обратного хода ему уже не дать: нелегально задействовать кадровичку, когда сам под колпаком – дураком быть.

   А ведь от одной мысли, что завтра кто-то порадуется, Ленгли всего корежило. Мало того, что Винсу выпал незаслуженный куш, так теперь ещё придётся объяснять Эледе, почему она не получит мятежного телохранителя в свои острые коготки.

   При воспоминании о мисс Ховерс мысли Джеда сами собой вернулись к сегодняшнему утру и более чем приятному, хм, событию в машине по дороге на работу. А, может, и обойдется? Вроде золотая девочка из норовистой стала вполне покладистой.

   Взгляд вернулся к проспекту – заказать, что ли? Все равно Эледа у родителей – поехала забирать пса, из-за которого мать уже несколько дней оттаптывалась ей на нервах. Шлюхи, конечно... Но номер-то – люкс. Так что и шлюхи будут люксовые.

* * *

   Герард Клейн сидел в кресле и задумчиво смотрел на рыбок, неспешно плавающих среди искусственных водорослей. Пламя плясало в чаше камина, и это зрелище – подводной жизни и танца огня над ней – завораживало. А ещё отлично успокаивало и упорядочивало мысли.

   На первый взгляд, всё прекрасно сходилось. Субличность Ленгли вписывалась в общую картину событий очень даже изящно. Чуть-чуть поэкспериментировать с ней, чтоб определить, на что срабатывает. Выяснить, кем подсажена, и вот он – отличный канал дезинформации. А уж моральный облик объекта, подвергшегося подсадке, и вовсе на загляденье. Откровенная посредственность, прорвавшаяся к верхним эшелонам корпоративной элиты благодаря поистине бульдожьей хватке и невероятной ловкости в приписывании себе чужих достижений. Равно как и спихивании на других своих провалов.

   Ходили слухи, будто даже патрон агента Ленгли сильно сожалел, что когда-то поддался этой способности своего протеже. Пользы корпорации от такого сотрудника – мизер, зато вреда, который он наносит, затаптывая других, более толковых – уйма.

   Хорошо, что всё быстро разрешилось. Но не давали покоя кое-какие мелочи, выпадающие из общей картины событий. Вот, например, что Эледа, пусть молодая, но отлично воспитанная девушка из элитарной семьи, могла найти в этом Ленгли? Зачем она с ним связалась? С какой целью? Чью игру играет? Наручники, опять же, найденные на месте гибели объекта. С какого перепоя секторальный рейдер воспользовался таким странным спецсредством? Почему не надел на девчонку одноразовые, пластиковые, которые и легче, и удобней? Почему Эледа так легко согласилась следить за своим любовником? Верность корпорации? Не смешите. Хотя... конечно, выторговала она себе за это более чем приличный бонус.

   И всё равно странно. Разумеется, вердикт по произошедшему уже вынесен и отправлен в Центр: утечка из-за субличности Джеда Ленгли, перевод его на спецпрограмму. С остальными пусть разбирается непосредственное руководство, материалы переданы. Но за пятьдесят с лишним лет жизни, из которых тридцать приходились на работу с людьми, Герард прекрасно усвоил ряд элементарных истин. И одной из самых важных была самая же простая: тот, кто верит первой, пусть и самой правдоподобной версии, на своем посту долго не удержится.

   Как этот самый Ленгли.

   Клейн, наконец, оторвал взгляд от аквариума, встал и прошел в кабинет, достал из ящика стола блокнот со стилом, после чего снова вернулся в гостиную.

   На листе беспорядочно возникли записи "наручники", "Эледа Ховерс", "Ленгли"... В сторонке в большом круге "образцы Фиалки" и стрелочка за край листа... Затем Герард внезапно прервался и замер, устремив невидящий взгляд в пустоту. После чего осторожно, будто боясь спугнуть возникшее озарение, написал вверху листа: "Фиалка", а рядом "Зета-центр". Посмотрел задумчиво на то, что получилось, после чего усмехнулся, выдернул лист из середины и написал первый пункт: "Найти Керро".

Спустя семь дней

Обними меня, обними меня, родная!

Видно, не видать, видно, не видать нам рая.

Сергей Шнуров

«Родная»

   В «Хризантемах» народ работал привычный, удивить его было сложно. Так что двое младших бонз, тихо сидящих за столиком в углу, не вызвали у персонала ни малейшего интереса. Все в секторе уже знали, что вечером Ушлый и Старший объявят, кого же признают новым авторитетом взамен пропавшего Бивня. И мало ли чего нужно доутрясти? Не странно даже и то, что корейцев вместо дипломата и переговорщика Среднего представляет улыбчивая Су Мин – «младшая по особым поручениям». Может, что-то... особое доутрясти надо?

   К тому же связистка и помощник Ушлого по хитровыебанности друг друга стоили. Национальное, что ли? Батый, конечно, не был корейцем, но ведь и не белый: черты лица азиатские, но комплекция и рост вполне как у европейца.

   – Как тебе удалось вытащить Бивня из логова? – тем временем спросил собеседник Су Мин. – Он же на самое дно залег, когда узнал, что ты на него охотишься.

   – Удивительно, но не залег, будто не знал... а выманить, о-о-о... – девушка улыбнулась и закатила глаза. – Долго ли, умеючи?

   Она расправила плечи и слегка покачала ими, отчего высокая грудь под обтягивающей футболкой обозначилась ещё чётче.

   – Я поверил! – хохотнул Батый. – Если не секрет, куда тело сныкала?

   – Решил цветов отнести на могилку?

   – Конечно, и поссать сверху, чтоб прижились получше, – он отхлебнул пива. – Просто и я, и Ушлый хотим быть уверены, что этот гондон внезапно не всплывет где-нибудь, как оно у гондонов иногда случается.

   Девушка чуть прищурилась:

   – Хочешь уверенности – поспрашивай крысок в Вонючей Дыре. Глядишь, и отыщутся те, которые Бивня сожрали. Может, они тебе даже его кости продадут, если не сгрызли. Выпилишь какую-нибудь хрень. Дави'Ро, например. Или брелок для ключей.

   Батый покачал головой и спросил уже без прежней иронии:

   – Неужели живьем скормила?

   – Ты меня с сестрой не путай, – Су Мин чуть обиженно посмотрела на собеседника и спокойно продолжила: – Просто зарезала. Парализованного.

   Она тепло улыбнулась воспоминаниям и помешала соломинкой коктейль.

   Собеседник откинулся на стуле.

   – Много бы я дал за информацию о вашем госте, – словно мимоходом обронил он.

   – Как вернётся, попробуй, – тихо засмеялась кореянка. – А я бы много дала за информацию о межсекторалах, с которыми вы работаете. Махнёмся, не глядя?

   – Соврёшь ведь.

   – Так и ты тоже. Ну? За взаимопонимание?

   Тонкое стекло коктейльного бокала весело звякнуло о массивную пивную кружку. Младшие бонзы, сделав по глотку, задумчиво умолкли.

   Батый прикидывал, как вести новую игру и как вызнать, кем именно является гость корейцев. Надо хотя бы попытаться предугадать последствия его возвращения в сектор. А еще ближайший помощник Ушлого искренне радовался, что когда-то давно прислушался к своему чутью, которое тихонько посоветовало: "Не лезь к этой няшке. Непростая. Пусть другие сперва попробуют". Воистину – непростая!

   Что ж, игра началась, интересы обозначены, обе стороны сделали первый ход навстречу сотрудничеству.

   Су Мин, как ни смешно, думала почти о том же, о чем и собеседник – о новой игре, о том, как её вести, о возможных рисках и способах их избежать. Удовлетворится ли корпорация Винсента одной лишь резидентурой? Вдруг решит всерьез подмять под себя сектор? Впрочем, для Су Мин и её людей никакой разницы. В крайнем случае, просто ускорят приближение давно лелеемых планов, вот и всё. А ещё внутренний карман куртки приятно утяжеляли три ключ-карты – внезапный свежий след одной очень давней истории. Физическое подтверждение старой легенды мегаплекса. Надо ж было наобум по смутному подозрению дать задание шакалятам и... сорвать джек-пот. Да, контакт с межсекторалами теперь нужен более чем. С другой стороны, Батый назвал свою цену за информацию.

   Игра началась. Первый ход уже сделан. Ставки велики. Но и куш ожидается немалый.

   – Батый, – кореянка прервала молчание, – давно интересно: откуда у тебя такое странное прозвище?

   – Не поверишь, – хмыкнул собеседник. – Керро задарил. Он меня, когда первый раз увидел, сказал: "Ого. Вот так Батый!" Я потом Ушлого спросил, что это значит, оказалось, давным-давно был такой бонза. Реально крутой. Не в обиду Керро сказал. В общем, прицепилось.

   Су Мин улыбнулась и снова сделала глоток коктейля. Забавно получается: человек из сектора исчез, словно его и не было – никто не знает, кто он, никто не знает, где он, никто не знает, откуда он. А память осталась. В таких вот мелочах. Тут Керро кого-то грохнул, там кото-то наказал, здесь кому-то дал прозвище... Не забудут его ещё очень долго, это уж точно. Интересно, а он сам хотя бы однажды вспомнит обитателей тридцать седьмого? Хоть кого-то?

   Кореянка едва заметно вздохнула и залпом осушила бокал.

* * *

   Вилла Ховерсов на мексиканском побережье впечатляла: полсотни гектаров охраняемой территории, частный пляж, прогулочный пирс и пирс для яхты, малая прогулочная субмарина, каскадный бассейн, спускающийся от основного здания, огромная веранда, панорамные окна во всю стену, каменные дорожки, буйство цветущих кустарников... Ослепительно белый песок резко контрастировал с голубизной морской воды и сочной зеленью газонов. Путь к этому раю перекрывали четыре (только явных!) линии безопасности. Внешняя и внутренняя – корпоративной СБ, а также внешняя и внутренняя, контролируемая уже СБ Ховерсов. А сколько по пути от аэродрома было неявных линий защиты, Винсент мог лишь гадать. Он со своим опытом заметил две, но был абсолютно уверен, что в действительности их куда больше.

   Уже за коваными воротами, пройдя последний явный пост, рейдер взял прогулочный электрокар и отправился к нанимательнице. Быстро миновал роскошную хозяйскую зону и поехал по якобы диким джунглям, через которые, тем не менее, протянулись ухоженные дорожки.

   Интересно, старый лис Нейт Ховерс здесь чего-нибудь спрятал? С одной стороны – очевидное место. С другой – именно поэтому большинство решит, что уж здесь-то прятать и не надо. Хе! А Нейт, скорее всего, просто бросил монетку и действовал уже по тому, что выпало. Впрочем, меньше знаешь – крепче спишь.

   Наконец, кар вынырнул из тенистой чащобы на вьющуюся между высоких кустов олеандра гравийную дорожку. Рядом на небольшом пятачке была устроена маленькая парковка.

   Дальше пешком.

   Он шёл неторопливо, слушая, как шуршит под ногами гранитная крошка, шелестит ветер в листве и шумит прибой. Больше никаких звуков, кроме звуков природы, здесь не было. Непривычно. Дорожка вильнула, огибая очередной цветущий куст, и перед Винсентом раскинулся ровный газон. Справа возвышался уютный одноэтажный особняк, за которым блестело на солнце зеркало бассейна, а слева начинался белый пляжный песок, спускающийся к кромке прибоя, туда, где высились стройные пальмы, и стоял под широким соломенным зонтиком шезлонг.

   На шезлонге лежала стройная светловолосая девушка в огромных солнцезащитных очках. Наслаждалась покоем. Красивая женщина, красивый вид, шум волн... Идиллическая мирная картинка – олицетворение неги и спокойствия. Вот только красивой женщиной была Эледа Ховерс, что значительно снижало градус безмятежности.

   Зато никого вокруг, и в море тоже никого до самого горизонта. Нет, рано. Винс посмотрел на небо. Приватность приватностью, а беспилотники ещё никто не отменял.

   Он неторопливо пошел вперед.

   Услышав шаги, мисс Ховерс лениво сдвинула очки и посмотрела снизу вверх на подошедшего.

   – Мистер Хейли, – протянула она. – Я прямо-таки отказываюсь верить своим глазам, неужто это вы вернулись ко мне?

   Винсент спокойно ответил:

   – Похоже на то.

   – Удивительно, – она окинула его цепким взором: безупречно сидящий светло-серый костюм, белизна рубашки, легкие дорогие туфли – олицетворение цивилизованности.

   – Ничего удивительного, – ответил он. – Мистер Ховерс распорядился – я вернулся.

   Эледа насмешливо вскинула брови:

   – А как же ваша договорённость с агентом Ленгли?

   – А ваша?

   Собеседница, наконец-то, поднялась с шезлонга.

   – Судя по тому, что вы стоите здесь при параде – прекрасно, – сказала она.

   Винс явно сдержал смешок, а девушка спросила нарочито сочувственно:

   – И как вы после отлучки? Галстук не душит?

   – Пока справляюсь.

   – Кстати, – она накинула на плечи невесомый пляжный халат и продолжила: – Мистер Ховерс, коего вы снова весьма к месту упомянули, передал вас в полное моё распоряжение.

   – Слово нанимателя – закон, – ответил рейдер ровным голосом.

   – Всё-таки хорошо, что вы это понимаете. Мне повезло.

   И Эледа, больше не обращая на него внимания, направилась к особняку.

   Винсент отправился следом. Смотрел ей в спину и думал: до чего самоуверенное создание. Привыкла получать, что хочет. А хочет всегда либо самое лучшее, либо самое труднодоступное. Но и то, и другое легко и непринужденно идёт ей в руки: красота, роскошь, защита, незыблемость положения...

   – Мистер Хейли, – Эледа, словно прочитав его мысли, обернулась. Черные линзы очков сверкнули на солнце. – Ускорьтесь. Я хочу поскорее услышать подробности того, как вы выкрутились после столь блистательного провала. Кстати, смотрю, у вас при себе пистолет такого размера, будто вы пытаетесь компенсировать им свое пострадавшее эго.

   И она снова пошла вперед.

   Телохранитель молча двинулся дальше.

   Особняк встретил прохладой, уютом и элегантной роскошью. Мебель, детали интерьера – всё было выполнено в национальном колорите с безупречным сочетанием простоты и эффектности: белые стены, яркие подушки на диване, пестрый ковер на полу, кресла цвета сочной охры с небесно-голубой обивкой. И конечно, никаких искусственных материалов.

   Эледа прошла вглубь комнаты к стойке бара и приоткрыла шкафчик, где стояла посуда.

   Вот теперь время. Винсент чуть отвел борт пиджака.

   Едва слышно щёлкнул фиксатор кобуры, и в руке рейдера появился большой чёрный пистолет.

* * *

   Тихий щелчок заставил Эледу обернуться. Она на мгновенье застыла, глядя на стоящего напротив мужчину, а потом взвизгнула и бросилась вперёд.

   – Винс! – девушка одним прыжком взлетела на него и повисла на шее, радостно хохоча. – Ты мое СОКРОВИЩЕ!!! Ты даже не представляешь, какое ты сокровище!

   Ему пришлось подхватить её под бедра, чтобы не дать упасть, а Эледа смачно поцеловала рейдера в губы.

   – Так расскажи, – предложил телохранитель, улыбаясь.

   Но она ещё некоторое время висела на нём, душа в объятиях и продолжая смеяться. Наконец, высвободилась и протянула две пустые стопки, которые всё это время держала в руках.

   – Значит, слово нанимателя – закон? – по-прежнему лучась от счастья, спросила девушка и, когда собеседник кивнул, предложила: – Тогда наливай.

   Из большого черного "пистолета" в стопки полилась текила. Стекло звякнуло о стекло, Эледа без всякого жеманства опрокинула в себя рюмку, поставила её на столик и легонько потянула Винсента за столь ненавистный ему галстук.

   – Видишь, Винс, от галстуков тоже есть толк, – мурлыкнула девушка, развязывая узел. – М-м-м... двойной виндзор, как символично...

   Рейдер хмыкнул:

   – Ладно, ладно, один раз польза от этой удавки действительно была.

   – Один. Но какой! – торжествующе сказала Эледа и стянула означенную удавку с его шеи.

   – Кодовой фразе ты сопротивлялась не меньше, – напомнил Винсент. – А она тоже пригодилась.

   Эледа наморщила носик. Как всякая женщина, она очень не любила, когда ей напоминали о собственной неправоте и упрямстве.

   – У меня были сомнения в её универсальности, – сказала она. – А не в необходимости.

   – Теперь сомнений нет?

   Мисс Ховерс, глядя собеседнику в глаза, со вкусом произнесла:

   – "Ты приставлен к этому телу, чтобы его хранить..." Да, теперь подтверждаю: фраза универсальна. Применима к любой ситуации и может быть произнесена любым тоном – от гневного до пессимистического. Меня куда сильнее волновало, что ты верно уловишь провокацию именно на открытую ссору. Поэтому пришлось отработать на самой высокой ноте. Для максимальной убедительности. Налей ещё.

   Винсент снова наполнил стопки. Текила была отличной, даже без соли и лайма пилась очень легко.

   – Так вот, – Эледа потянула его на диван. – Повторюсь, ты – сокровище. И играть с тобой в четыре руки крайне приятно. Это редкость. К слову говоря, мне понравилось таскать тебя за галстук. Думаю, Ленгли, когда просматривал трансляцию с видеокамеры интернатского туалета, совсем тебе не завидовал...

   – Если бы он знал, что в процессе таскания ты суешь мне записку с указаниями, то думаю, не завидовал бы нам обоим. Нам бы тогда вообще никто не завидовал.

   – Да брось, – собеседница легкомысленно махнула рукой. – Не преувеличивай его всемогущество. Он скользкий, изворотливый, самоуверенный, нахрапистый...

   – Ого, сколько похвал!

   Она снова рассмеялась:

   – Но сокровище все равно ты, а не он. Так вот, он кто угодно – лжец, шантажист, коварная тварь, – но не стратег, Винс. Совсем не стратег. Такие лезут наверх из низов, лезут успешно до поры до времени, но, в конце концов, всегда срываются. Причем, падая, увлекают за собой немало других дураков. Потому их общее падение всегда сопровождается гулким эхом. Зато и тишина, наступающая после, приносит немало пользы...

   Винсент задумчиво смотрел на собеседницу – она сидела рядом в одном прозрачном халатике и купальнике, белая ткань которого красиво оттеняла золотистое от загара тело. Эледа была без макияжа, отчего казалась совсем юной – яркие голубые глаза, выгоревшие ресницы, взлохмаченные и ещё влажные после купания волосы. Однако стоило ей начать говорить или что-то объяснять, как из-под образа бесшабашной непосредственной девчонки проглядывал иной, гораздо более опасный. Очень привлекательный.

   А еще в мисс Ховерс неуловимо угадывалась порода. Хищная и кровожадная порода. Винс вдруг заметил (именно в этот момент, когда она сидела рядом с ним и не играла очередную роль), сколь сильно Эледа похожа на отца. Раньше он не улавливал между ними родства, но сейчас... взгляд, который внезапно становится прожигающе пристальным, а потом в нём словно рассеивается туман предостережения, поворот головы, манера вскидывать бровь или хмуриться. Сейчас, когда она отбросила свои многочисленные, но такие убедительные образы – капризной золотой девочки, надменной начальницы, застенчивой практикантки, женщины-вамп, исполнительной сотрудницы, доброй подруги... Черт, да сколько же у нее обличий? И есть ли настоящее?

   А ведь она права. Ленгли не был стратегом. Смотрел вширь, но не вглубь. Анализировал, но упускал детали, считая их незначительными. Тогда как в играх, которые ведёт корпоративная элита, именно деталям уделяется максимум внимания, потому что именно на мелочах проще всего проколоться. Оттого Джед и не заметил у себя под носом интригу с кодовыми фразами и записками. "Ты произносишь, и я понимаю, что нужно подыгрывать", – говорил в свое время Винсент. И Эледа отыграла, как по нотам, представ перед Ленгли – охотником за компроматом – в образе легкой добычи, которая поможет пробиться в высшие эшелоны власти.

   Дурак Джед проглотил наживку вместе с крючком, а потом ему было уже не сорваться, ведь он поверил в то, во что его заставили верить: чрезмерно амбициозная, капризная дочь в конфликте с отцом и матерью, лишенная уважения даже со стороны собственной охраны. И очень удобен в этом плане оказался телохранитель, готовый пойти на всё, чтобы вырваться из коготков злобной стервочки. Их обоих можно использовать, сперва друг против друга, а затем по ситуации, как будет выгоднее. Ленгли не прогадал. Он не предугадал. Иронично. А ведь Эледа решила сыграть вслепую – экспромтом. Получилось. Винсент, отправленный за периметр её врагом, работал там, будучи её союзником. И вот этого Джед не предусмотрел.

   Всё дальнейшее было исключительно делом техники: попасть в чёрный сектор, заняться розысками Айи Геллан, а попутно созданием компромата на агента Ленгли. Подставить его оказалось крайне просто: неявно добыть коды "конкурирующей" организации (спасибо, Су Мин), затем отправить эти коды и план операции отцу Эледы (спасибо и тебе, Цифрыч), организовать засаду на самого себя (почти удачно вышло, Керро) и... ждать.

   Честно говоря, Винс не представлял, как со своей стороны организует подставу семейство Ховерсов. Ленгли прослушивал все их разговоры – ему это было вполне по статусу: звонок Эледы Винсу в чёрный сектор, созвоны Эледы с родителями, переписку с отцом. Пользоваться клановой закрытой связью – насторожить. А передача кодов и, тем более, подбрасывание чипа в особняк агента СБ – это спецоперация ничуть не слабее рейда Винсента. Он, по крайней мере, действовал там, где нет тотальной слежки. А тут... одних киборгов хватит, чтобы просветить любой объект практически до костей, плюс место жительства агента СБ такого ранга никогда не разглашается. Но гляди ж ты. И подбросили, и не погорели. А главное – так чётко сделали! Понять бы ещё, каким именно образом...

   – Ты чего завис? – спросила Эледа, отбрасывая с плеч волосы.

   – Мне любопытно, как получилось обойти всю эту охрану, киборгов, слежку...

   Девушка рассмеялась. И медленно расстегнула первую пуговицу его рубашки.

   – Это просто... Когда ты знаешь, что письма читаются, а разговоры прослушиваются, достаточно лишь правильно писать и говорить. Делать нужные акценты. Например, отец посоветовал мне быть осторожной и предостерег от ненужных рисков, однако дал понять, что устранение Ленгли представляет для нашей семьи особый интерес. И я начала работать, – она засмеялась. – Тебя за галстук таскать. Или другая ситуация. Ленгли не повезло передо мной провиниться. Он должен был загладить вину. Для этого он сделал заказ в моем любимом ресторане, о чем я мимоходом сообщила маме. Мама услышала главное – ресторан и блюдо. Затем ты прислал коды. Их передали мне с родительским подарком – кучей барахла для маленькой собачонки. Затем ещё проще: су-шеф моего любимого ресторана едет туда, где живет агент Ленгли. Едет, не зная адреса, пошагово получая в дороге информацию о маршруте. Приезжает и случайно теряет бейдж возле особняка. На обратном пути, конечно, его подбирает. Этого времени хватает, чтобы уронить передатчик, замаскированный под гравий. А передатчик сработает от сканера моей машины, что будет засечено, как автомобильным радиосканером, так и сетью радиоразведки на территории коттеджного городка. Сам передатчик, разумеется, самоуничтожился после отправки сигнала. И никто не при делах. Даже су-шеф.