Текст книги "Каждый за себя (СИ)"

Автор книги: Алена Харитонова

Соавторы: Алексей Ильин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 42 страниц)

   – Как думаешь, мы далеко успели уйти? – спросил Аллан своего друга.

   – У тебя есть планшет, посмотри, – огрызнулся Джо.

   Он тоже был напуган, бледен и напряжен. И тоже стискивал в руках оружие.

   Ал бестолково потыкался в закрепленном на предплечье планшете, выбрал нужное меню, отыскал в нем интерактивную карту.

   – До шлюза около километра, – сказал он.

   Джо хмыкнул.

   – Как думаешь, охотники уже вышли? – снова спросил Аллан, причем спросил не столько потому, что ему был интересен ответ, сколько потому, что гнетущая тишина и мрачные тени руин пугали с каждой минутой всё сильнее.

   – Не знаю. Идём, – ответил Рик, поднимаясь на ноги. – Если повезет, успеем пройти через шлюз и спуститься в комплекс, там будет проще укрыться. Шевели булками, Ал. Если охотники пешие – нам повезло. А если на тачке или мотоциклах, то мы охренеем.

   Мистер Эдтон кое-как встал и заковылял дальше по улице.

* * *

   – Жалкое зрелище, – Эледа в очередной раз оторвалась от планшета, на котором что-то читала, и бросила короткий взгляд в большой голокуб. Там, уже второй час подряд, продолжалась видео-трансляция кадров с налобных камер Эдтона и Рика.

   Картинка была лишена как эстетики, так и разнообразия.

   – Теперь я абсолютно уверена, что никакой игры и уж тем более Игры с большой буквы – нет, – насмешливо сказала мисс Ховерс.

   – Почему же? – зевнул Ленгли, лениво наблюдавший за злоключениями двух товарищей по несчастью.

   – Если б это было развлечением, а не работой, – ответила ему собеседница, снова опуская взгляд в книгу, – я бы и за деньги такое смотреть не стала.

   Ленгли откинулся в кресле и устремил взор в потолок:

   – Как по мне, весьма забавно, а уж если добавить чуток... – он покосился на Эледу, которая явно подбирала слова поядовитей, и заговорил уже другим тоном: – Ладно, ладно не буду тебя щипать, не хочу остаться без пальцев. Действительно, унылое зрелище. То ли дело соревнования силовых сборных! И рукопашная, и бои в лабиринте... Конечно, всего лишь лазерная имитация и холостые патроны, но куда азартнее. Хотя один боевой на сотню холостых изрядно добавлял интереса.

   Мисс Ховерс пожала плечами:

   – Отец как-то брал меня на учения рейдеров, – она улыбнулась, вспоминая. – Три группы корпуса против всех сил сектора. Причём две из них не только прошли, но ещё и дел натворили. Жаль, я тогда мало что понимала...

   – Организовать? – вот теперь Джед действительно заинтересовался.

   – Ты, вон, засылку киборга уже организовал, – покачала головой собеседница. – Скажи хоть, зачем?

   – Ну, кое-кто говорил, будто очень не хочет терять Винсента... – ответил Джед. – Если бы дело выгорело, объект взял бы я, а заслуга Винсента в поимке Айи Геллан оказалась минимальной. В итоге он бы остался в стороне и не при делах. Ни тебе наград, ни поощрений, ни возврата в корпус... Кто же знал, что железяка облажается! На полигоне они такое творили, а тут... Впрочем, не волнуйся. Если я сказал, что мистер Хейли будет твоим, он будет твоим. Просто иным способом.

* * *

   Керро опять ушел. Айя закрыла за ним дверь и снова осталась одна. Но на этот раз не среди развалин, не в секретном месте, не где-то на окраине сектора. А в самом обычном номере мотеля. Ну, или, во всяком случае, в чём-то очень на него похожем, разъяснения Керро она не очень поняла... ну, кроме «никуда не выходи». Меблированная комната: кровать, диван (да неужели же сегодня можно будет спать не на полу?!), два кресла, стол, нормальное электрическое освещение, розетки, двери в ванную комнату, в уборную, в кладовую. Боже, цивилизация!!!

   Девушка брыкнулась на диван и от восторга даже вырубилась, но проспала, видимо, недолго – четверть часа, не больше. Проснулась и сразу заскучала. Встала, походила по комнате. Посмотрела в зеркало на коричневеющий синяк. В очередной раз приуныла от грустного зрелища. Ещё походила. И внезапно вспомнила про конверт с письмом, который ей отдал, но так и не забрал назад Керро. Прочитать? Но он вроде сказал, что открывать в том случае, если не вернется. Только ведь конверт не запечатан...

   Айя посмотрела на свою куртку, во внутреннем кармане которой лежало послание, отмела последние сомнения и угнездилась с ним в углу дивана. Почерк у Керро был, конечно... тот еще. Но разобрать можно.

   Письмо оказалось коротким.

   "Даже если найдешь лежку, на которой мы были, не пользуйся – может оказаться засвечена.

   Сразу иди к окну, из которого чуть не прыгнула на мины (теперь их там уже нет), ищи ровную бетонную плитку. Под ней деньги. Немало. Забери и перепрячь.

   Двух с половиной штук из конверта тебе за глаза хватит на неделю, а ночлежек в секторе полно. Только пятисотки меняй аккуратно и заранее прикидывай, как будешь уходить. Проще всего – в оружейном у Олли, он и не кинет (не должен), и не сдаст (это уж точно).

   Каждое утро издалека смотри на дверь черного входа в "Девять жизней". Если там появится написанное мелом матерное слово, значит, я вырвался – подходи к Джувзу, он скажет, что делать. Но будь аккуратна.

   Если в течение двух дней матерного слова не появится, вали из мегаплекса. Деньги из тайника – считай, наследство.

   И не поминай лихом".

   Девушка застывшим взглядом смотрела на неровные строчки. Потом снова заглянула в конверт – там лежало четыре купюры по пятьсот и несколько мелких – по сто.

   Деньги. Ей. И подробная инструкция, как не облажаться, даже будучи совсем тупой. Айя осторожно убрала письмо обратно в конверт, а сам конверт положила на стол. Посмотрела на него долгим взглядом, потом моргнула и задумалась...

   Керро стал первым человеком, который проявил о ней заботу. Настоящую. Первым, кому оказалось не всё равно, что с ней случится. Господи, да она думала, такого в принципе на свете не бывает! Все всё делают из соображений выгоды.

   Даже в интернате среди корпоративной молодежи принцип "ты мне – я тебе" цвёл махровым цветом. Все эти дурацкие, вызывающие отвращение интриги, дружба то против одного, то против другого, попытки подольститься к третьему. Мелкие подставы и дрязги. Поэтому Айка со всеми была одинаково доброжелательна и одинаково неблизка. Знала – доверять нельзя никому.

   И вдруг в чёрном секторе она знакомится с человеком, который рушит эту прописную истину. И картина мира трещит по швам, расползается, обнажая факт, который до этого казался не более чем фантастическим допущением из старых книг и фильмов. Идея о настоящем доверии, якобы выдуманная давно умершими писателями и режиссёрами, вдруг оказывается не совсем вымыслом.

   Нет. Глупости. Так не бывает. У каждого поступка есть причина, расчёт. Альтруизм придумали до Первой Корпоративной ещё не вымершие тогда романтики. Но в реальном мире всё подчинено логике и выгоде. Вот только какая выгода мёртвому Керро в том, что живая Айя Геллан не попадет обратно в "Виндзор"?

   Может, он нарочно написал ей это письмо? Знал, что ничего не случится, а она наверняка сунет нос в конверт и прочитает. Хочет манипулировать? Нет, как-то глупо. А для Керро глупость нехарактерна.

   Значит, правда? Ему действительно не всё равно?

   Айя вскочила и сделала круг по комнате.

   Есть кто-то, кому не всё равно, что с ней будет! И не потому, что она ценный лабораторный образец. А... почему? Этот простой вопрос озадачил девушку до крайности. С новым знанием вообще оказалось очень непросто ужиться. Совсем непросто! Может, она что-то не так поняла? Айка снова взяла конверт, снова достала и перечитала письмо. Попыталась сосредоточиться, но шок от прочитанного по-прежнему был столь силен, что мысли не выстраивались в логические цепочки.

   Девушка села обратно на диван и зажмурилась, не веря в случившееся. Так не бывает. В реальной жизни не бывает.

   Надо срочно отвлечься. Забыться. А потом с холодной головой обдумать всё снова. Айя взяла со стола оставленную ей Керро читалку и открыла последнюю из загруженных книг. Забыть про все. Почитать. Успокоиться.

* * *

   Такой высокой стены мистер Эдтон не видел никогда в жизни. Да, собственно, много ли он видел высоких стен? Пожалуй, только ту, что окружала его... бывший его интернат. В той насчитывалось два с половиной метра.

   А в этой... трудно навскидку сказать, сколько именно. Но выглядело ужасающе монументально.

   – Джо, – просипел Аллан, – только погляди... тут... ручей...

   Он стоял, упершись руками в колени, и пытался отдышаться. Пот градом катился по лицу, Ал раз за разом стирал его тыльной стороной ладони.

   Джорж посмотрел в указанном направлении и с удивлением увидел, что из-под стены, действительно, бежит довольно широкий ручей.

   – Это странно, да? – усмехнулся мистер Эдтон. Вид у него был совершенно полоумный, а лицо багровое от усталости, натуги и, видимо, гипертонии. – Нигде нет, а тут есть...

   Спутник в ответ мрачно кивнул. Пока в секторе хоть как-то можно жить, люди его не покидают. А главная причина ухода – чаще всего именно отсутствие воды. Здесь же вода была! Но, ни людей, ни следов их присутствия.

   – Я там тоже видел, – сказал Аллан, махнув рукой за спину. – Тоже видел...

   – Да понял я, понял, – ответил Джо. – Идём. Нечего тут стоять. Охотники...

   – А если никаких охотников нет? – вдруг спросил мистер Эдтон и поднял на собеседника воспаленные, все в красных прожилках глаза. – Что, если тут вообще никого нет? Ты сам погляди – ни души. И вода...

   – Далась тебе эта вода! – вспылил Джордж. – Идём, нечего здесь стоять. Может, никого и нет, а может, вот-вот нам в задницы прилетит пяток-другой пуль.

   – Я туда не пойду, – уперся Ал. – Не пойду! Там хер знает какая херня, которая мне на хер не нужна!

   Его вопль перешел в истеричный крик, и Джо влепил другу пощечину.

   – Чё ты, как баба-то? – удивился он. – У нас выбор, что ли, есть? Ну, не хочешь идти, пиздуй обратно – делов-то. Я тебя не держу. Заодно проверишь – есть охотники или нет.

   Мистер Эдтон сел прямо на землю и мелко-мелко затрясся от подступившего смеха:

   – Джо, да включи же ты мозги! Здесь ни души. Прислушайся. А мужиков, которые нас сюда везли, видел? Ты обратил внимание на их лица? Они боялись сильнее нас! Чего они боялись, Джо? Они все из спецподразделения, им в переделку попасть, что поссать! Но ты видел, как они нервничали? Меня только со второго раза тросом обвязали. А чего им грозило в вертолёте?

   – ПЗРК, – сухо ответил Джордж. – Хорош истерить. Ты идёшь или нет?

   Ал обречённо кивнул. Он не хотел идти. Но остаться одному было ещё страшнее. Поэтому пришлось снова тащиться следом за напарником.

   – Нет, Джо, что-то тут нечисто, – сказал Аллан в спину другу. – Да и шлюз этот! Замороженный комплекс, сказали они. Ваша задача – вынести модуль памяти, сказали они. Где ты видел, чтобы замораживали такие комплексы? А браслеты эти медицинские? Зачем их на нас надели? Для чего им постоянно передающийся на мониторы анализ нашей крови?

   Джордж рывком повернулся к своему спутнику и сгрёб его за грудки.

   – Если ты и дальше продолжишь нагнетать, я тебе рожу разобью, понял? – рявкнул он.

   Аллан испуганно кивнул, забыв, что держит в руке пистолет и может просто пристрелить своего обидчика.

   – Прости, прости, Джо, – торопливо залепетал он. – Прости.

   Тот вместо ответа разжал пальцы и повернулся к высокой стене. Одна из калиток шлюза оказалась не запертой. Джордж потянул её, и округу огласил пронзительный скрежет ржавых петель.

* * *

   – А мистер Эдтон не такой уж и дурак, – задумчиво сказал агент Ленгли. – Смекнул.

   Эледа усмехнулась:

   – Дурак на его должности вряд ли бы удержался. К тому же дурак не смог бы меньше чем за сутки спрятать следы пропавшей девчонки. Конечно, спрятал поверхностно – не рассчитывал на подробный анализ, но всё-таки... Слушай, а ведь правда сопровождающие боялись. Я только сейчас сообразила.

   – Я бы тоже боялся. Да и ты, да и вообще любой разумный человек. Вон, когда за год до подписания девяносто девятого случился бунт подопытных в биокомплексе, так все спецподразделения наотрез отказались его усмирять. Сказали, хоть под трибунал, хоть расстреливайте, не пойдем.

   – И что? – подалась вперед собеседница.

   – А ничего. С пониманием отнеслись. Ну, штраф влепили, конечно, но так, символический. А центр химией и радиацией залили в три слоя. Может, в автономных контурах что-то еще и пожило с недельку, но наверху ни одна бактерия не уцелела.

   Пока они беседовали, две мигающие красные точки на карте продолжали движение к цели.

   – Джед, а если этот истерик повернет назад? – спросила Эледа. – Надеюсь, ты предусмотрел что-то, мешающее ему вырваться из зараженной зоны?

   – Мисс Ховерс, это предусмотрел не я, а стандартная инструкция. Никуда он не вырвется. Одно нажатие кнопки, и на медбраслетах активизируется инъектор, который введет дозу сильнодействующего яда. Беглец умрет раньше, чем долетит до земли. В какой-то степени это даже...

   Его прервал щелчок селектора и голос начальника лаборатории:

   – Джед, наконец-то, начинается интересное и для вас. Параметры крови уже полчаса как меняются, а теперь, судя по показаниям, вот-вот начнутся симптомы. Подопытные, правда, их еще не чувствуют, но скоро ощутят.

* * *

   Дорогу до «Норы» он помнил хорошо и добрался без приключений.

   На входе сказал крепким парням (чувствуя себя при этом довольно неловко), что пришел к Мэрилин. Один из ребят проводил его через служебные помещения к служебной же лестнице и сказал:

   – Третий этаж, налево.

   Рекс поблагодарил и стал подниматься.

   Мэрилин стояла босиком на ступеньках и улыбалась. На ней был длинный тёмно-зелёный халат из струящейся невообразимо легкой ткани, накинутый поверх короткой тонкой сорочки.

   – Пришел, чудо?

   Рекс кивнул, чувствуя, что мучительно краснеет. Это развеселило женщину ещё больше, она расхохоталась, взяла его за руку и повела за собой.

   Комната в этот раз была другая. Тёмные стены, тёмный ковер на полу, массивная кровать, белоснежные простыни. Два широких кресла. Столик возле мини-бара.

   – Раздевайся, – буднично сказала женщина.

   Эти слова прозвучали и просто, и двусмысленно. Рекс скинул куртку, повесил на вешалку.

   – И разоружайся, – Мэрилин покачала головой. – Откуда ты только взялся такой несуразный... Из белого сектора, что ли?

   – Ну да, – кивнул собеседник, разуваясь.

   Мэрилин плавала по комнате, зажигая свечи. Рекс стоял у порога и смотрел на нее, не в силах отвести глаз. Она двигалась так... это просто очуметь, когда женщина в таком халате идёт неспешно, с ленивой грацией, а летящая ткань одеяния струится следом и сквозь неё на просвет видно полуобнажённое тело...

   Хозяйка почувствовала его восхищенный взгляд и оглянулась:

   – Ты чего там замер?

   Он покачал головой и ответил честно:

   – Любуюсь.

   Она приблизилась всё с тем же плавным изяществом и провела указательным пальцем по его скуле. Очень красивая женщина – светлые кудрявые волосы, темные глаза с длинными ресницами, тонкие брови уголком, родинка на щеке и тело... тело тоже очень красивое.

   – Трудно тебе по жизни придется... – сказала Мэрилин тихо. – Балбес ты доверчивый. Не думал, что я тебя в ловушку заманить могла? Пришел бы ты, а здесь крепкие ребята с волынами. Или по пути где-нибудь. Головой-то хоть соображаешь иногда? Или совсем не научили?

   Он хлопал глазами и, похоже, действительно не догадывался о возможности такого... внезапного расклада.

   Женщина отошла и опустилась на кровать.

   – Иди уж сюда, герой, – она похлопала ладонью справа от себя. – Друзья твои – не такие легковерные.

   – У них опыта больше, – сказал Рекс, присаживаясь рядом.

   – Цинизма, глупый. Цинизма у них больше, потому и развлечения жёстче, и кураж другой.

   Мэрилин поднялась, встала напротив Рекса и повела плечами, заставляя халат соскользнуть на пол:

   – Со временем станешь таким же. Если доживешь. Что с твоей наивностью – вовсе не факт.

   Она легким толчком опрокинула его и села сверху.

   – Хочешь совет? Бесплатный.

   Рекс улыбнулся:

   – Кто же откажется от бесплатного совета?

   – Никому. Никогда. Не верь. Тогда выживешь.

   Он положил руки ей на бедра, сдвигая тонкую ткань прозрачной сорочки:

   – И тебе сейчас тоже?

   Мэрилин запрокинула голову и рассмеялась:

   – Быстро учишься. Но мне и именно сейчас – можно.

   – Почему? – ладони Рекса скользили вверх-вниз по теплому бархатистому телу.

   – Потому что сейчас у меня к тебе свой интерес. Это значит – мне выгоднее, чтобы ты был жив и невредим. Во-первых, за тебя просила Су Мин. Во-вторых, ты мне понравился. В общем, пока наши цели не пересекаются, от тебя живого и довольного мне пользы больше. Но если ситуация сложится иначе и мертвым ты окажешься полезнее, чем живым... – она запустила руки ему под футболку, – тогда не советую мне доверять.

* * *

   Джордж с трудом втащил ослабевшего напарника в караулку. Того накрыло внезапно и резко, едва отошли от ржавой калитки. Сперва Аллан побледнел так, что губы сделались серыми, а потом замер, привалившись к ржавому ограждению. Джо подумал – от общего стресса сплохело, от пробежки, от переживаний. Но когда Ал стиснул ладонями голову и застонал, оседая на бетонные плиты, стало понятно, что стресс не при делах. От стресса у человека ни с того ни с сего не поднимается за секунды жар и не начинаются судороги. А у Аллана все лицо перекосило, руки вывернуло. Ну и горячий он был. Джо, пока пёр его, даже через одежду чувствовал, как повышается температура...

   Жалкие сто метров бетонной кишки шлюза показались бесконечными. От усталости у Джорджа всё сильнее кружилась голова, затылок ломило, легкие раздирало от сиплого натужного дыхания. Ал весил чуть ли не центнер, напарник едва волок ослабшее вялое тело. Да ещё калитка, выводящая к КПП, совсем проржавела и еле открылась. У Джо мутилось сознание. Хотелось плюнуть на всё и просто упасть... Но ледяной ветер заставлял шевелиться, идти вперед, искать хоть какое-то убежище, чтоб, если и упасть, то не на бетонные плиты, а под защиту стен.

   Он таки дошел. И Аллана доволок. Три ступеньки крыльца вообще преодолел одним рывком, толкнул дверь... Соседняя комната оказалась закрытой. Впрочем, Джо было всё равно – навалилась внезапная апатия.

   Кое-как устроив Аллана на полу, Джордж, наконец, привалился к стене, пытаясь отдышаться и переждать, пока перестанут плавать перед глазами чёрные круги. Но легче не стало. Наоборот, желудок скрутило, и Джо скрючился в остром приступе рвоты. А когда отпустило и сознание немного прояснилось, до него, наконец, дошло...

   У Аллана не сердце и не стресс. Он был прав: никто их не преследует, а вокруг не просто мёртвый, а дважды мёртвый сектор – зона заражения. Нет ничего: ни Игры, ни охотников, ни возможности искупить вину. Нет и не будет спасения, прощения, возврата к прежней жизни. Корпорации они больше не нужны. Она забрала у них всё, что посчитала нужным, выжала, выпила, высосала досуха и напоследок употребила.

   Наверное, та сучка из высших и её ублюдок-начальник сейчас смотрят на муки двух неудачников и смеются. Вот только хер им, а не реалити-шоу!

   Джордж оскалился и с трудом вытащил из кобуры пистолет. Руки не слушались. Затвор получилось передернуть только с третьей попытки, предохранитель снять – со второй. Но он справился. Несмотря на слабость, несмотря на головокружение и озноб.

   Ствол вдруг показался очень тяжелым... поднять его и прицелиться в друга было невыносимо трудно. А на слова прощания сил и вовсе не осталось. Да и какой смысл распинаться? Аллан в горячечном бреду вряд ли что-то поймет. Однако нажать на спуск ослабшие пальцы все же смогли.

   Сухой щелчок бойка. Нет выстрела.

   В этот раз передернуть затвор получилось с первой попытки, но потом ноги подкосились. И уже сидя на полу, с подступающей к горлу новой волной дурноты, Джо вдруг увидел вылетевший патрон, который оказался прямо у него перед глазами.

   Взвыть от отчаяния сил уже не хватило. Джордж откинулся к стене и просто закрыл глаза. Возле него валялся патрон с непробитым капсюлем.

* * *

   – Финал у фильма оказался до обидного предсказуемым, – Ленгли протянул руку к голокубу и отключил трансляцию.

   – То есть досматривать до титров не будем? – насмешливо спросила Эледа, снова отвлекшись от чтения.

   – Незачем. И так ясно, что главные герои погибли, – Джед выбрал контакт в коммуникаторе и включил его на громкую связь.

   Раздался оживленный голос начальника биолаборатории:

   – Джед, мое почтение. Скажи, это можно будет повторить? У нас тут уже идеи возникли, какую аппаратуру вешать.

   – В ближайшее время не рассчитывай, – умерил его восторг собеседник. – Но запрос на аппаратуру оформи, как полагается, и перекинь мне.

   – Разумеется. Но какие данные, да еще и с посекундной разбивкой! Если бы сам не принимал, сказал бы, что всё полученное – чистейшая деза.

   – Стоп, – прервал научника Ленгли, – сколько эти двое ещё протянут?

   – Да четверть часа, не больше... – отмахнулся биолог. – Но какие данные! Мы на них два наших застопорившихся проекта продвинем! Вот не зря Дерека называли Гением, не зря!

   – Как всё закончится, – Джед устало потер шею, – сразу высылай мне выжимку. Теперь по аппаратуре. Думайте, что вам необходимо, предложения озвучивайте в течение трёх дней.

   – Понял! – ученый оборвал связь.

   – На сегодня все, – сказал Ленгли Эледе и поднялся: – Можешь идти отдыхать. А я отправлюсь организовывать мероприятие по порче маленькой вредной девчонки. Часам к шести постарайся быть готовой, – он подмигнул ей и вышел.

* * *

   – Нет, не будет из тебя толка, – сказала с грустью Мэрилин. Она лежала поперёк кровати, упершись подбородком в скрещенные руки, которые сложила на груди у Рекса.

   – Что так? – спросил он, перебирая её волосы.

   – Да ты какой-то... Не выживают такие у нас.

   Рекс хмыкнул:

   – Я первым буду.

   Она вздохнула:

   – Жизнь покажет. Главное – помни: здесь на тебя всем плевать. А если ты еще и чужак, то уже поэтому люди будут против тебя. Слабинку покажешь – вообще ничто не спасет. Понял?

   – Понял, – улыбнулся он. – Никому не верить, держать лицо.

   Она насмешливо фыркнула:

   – С твоим лицом всё за километр ясно. Ты ведь не картёжник, нет?

   Рекс покачал головой.

   – Оно и видно. У тебя все мысли на физиономии написаны, балбес. Уж в черном секторе с лица даже дети читать умеют. Запомни. Лицо и глаза выдают. Рожа должна быть каменной.

   – Никому не верить с каменной рожей, – кивнул собеседник.

   Мэрилин хихикнула, совсем как девчонка:

   – Ну-ка, попробуй. Я посмотрю.

   – Ты вот почему-то мне доверяешь. А вдруг я притворяюсь? – совершенно серьезно спросил Рекс. – Может, только кажусь таким наивным?

   Она широко улыбнулась, а он старательно нахмурился, но ничего кроме нового смешка не дождался.

   – Я тебе раскрою большой и страшный секрет, чтоб ты не расстраивался попусту, – шепнула Мэрилин ему на ухо. – Мужчина показывает себя истинного не только в перестрелках или делах, но и в постели. Поэтому ты тут хоть какую серьезную мину скорчи, я в твое коварство уже не поверю.

   – Тебя не проведешь, – признал он.

   – Просто я давно уже ушла из белого сектора. Из-под зачистки выскочила чудом, и вообще по-всякому помыкалась. А тебя, сразу видно, жизнь не била толком. Это плохо. Чем старше, тем больнее. Поэтому и говорю – доверчивым таким не будь и эмоции жестко контролируй.

   – Я понял.

   – Не страшно в белом секторе жить? – спросила женщина, снова ложась рядом так, чтобы он мог гладить ей спину.

   – Не особо... – уклончиво ответил Рекс.

   – Я бы не смогла... – её передернуло. – Корпы слишком близко.

   – Иди сюда... – он притянул Мэрилин к себе, мягко поцеловал и сказал: – Спасибо.

   – Ишь, какой галантный... – протянула она томно. – А руку поцелуешь?

   – И руку тоже.

* * *

   Есть женщины, которые обожают сюрпризы и различные приятные внезапности, женщины, которые млеют от широких жестов и поклонников, потерявших голову.

   Эледа Ховерс относилась к другому типу. В людях она ценила, прежде всего, ум, поэтому мужчин, внезапно глупеющих от избытка чувств, не уважала, а широкие жесты вызывали у нее снисходительную улыбку, поскольку за каждым широким жестом обычно стоял какой-то мелкий поганый расчётец.

   Ну и, наконец, сюрпризы мисс Ховерс тоже терпеть не могла именно за их непредсказуемость и невозможность держать ситуацию под контролем. Вот почему сейчас Эледа тихо бесилась. Она сидела на кожаном пуфе и сердито дергала шнурки кроссовок.

   – Батч, ты ведь знаешь, куда мы едем! – наконец, не выдержала девушка, глядя снизу вверх на невозмутимо стоящего у входной двери телохранителя.

   Тот вместо ответа многозначительно повёл бровями.

   – Я бы тоже была не прочь выяснить, к чему готовиться.

   Мистер Фэйн остался непроницаем.

   Эледа закончила обуваться, поднялась и смерила мужчину тяжёлым взглядом:

   – Ты можешь сказать или нет?

   – Готовься к отдыху, – ответил собеседник.

   – К какому? Я даже не знаю, куда мы едем, – сказала она с раздражением.

   – Едем на военный полигон.

   – Хм... зачем? – озадачилась девушка.

   – Слушай, не будь ты такой нудной! – не выдержал телохранитель. – Твой отец, когда узнал, зачем тебя Джед туда тащит, долго смеялся и просил не раскрывать секрет. Я и не раскрываю. Если хочешь знать, я тоже от ситуации не в восторге. Но приказ есть приказ. Готова?

   Мисс Ховерс накинула короткую куртку, обмотала шею шарфом и сказала мрачно:

   – Готова.

   – Идем, Ленгли в вертолете заждался.

   Эледа фыркнула.

* * *

   Когда Винсент вышел от Су Мин, на улице стемнело. Сектор заметно опустел – люди потихоньку расходились. Кому сегодня повезло, тех ждал бар, кому не очень, те валили домой или в то логово, которое было для них домом, ну, а совсем неудачники готовились встретить очередную холодную ночь под открытым небом. Закон каменных джунглей – каждый сам за себя.

   Винса же переполняла злая радость. Ленгли добровольно – своими руками! – из чистой дурости и желания сорвать куш дал ему козыри. Плюс Керро вышел на связь ещё до того, как получил предложение от Су Мин. Одним словом, всё складывалось настолько удачно и гладко, что лучше и пожелать было нельзя.

   Так, наверное, чувствует себя шулер, который ловко припрятал несколько карт в рукав, сумел закрапить ещё с десяток в основной колоде и вдруг получил на руки четыре туза. Осталось только взять последнюю пришедшую карту, подменить её на джокера и идти ва-банк.

   "Там, на углу квартала, старый мусорный контейнер с нарисованной рогатой рожей. От него влево метров тридцать, и будет здание... ну, такое, с колоннами. Не пропустишь", – припомнил Винс напутствие Су Мин.

   И вот он – ржавый бак с рогатой харей, а от него проулок влево – темный и вонючий, выводящий на соседнюю улицу. Рейдер шагнул в полумрак между двумя пятиэтажками.

   Будь ты хоть трижды несуеверным, но если дорога на встречу сама ведет через Их место, глупо проходить мимо. Это умники из центральных секторов чистой зоны смеются над жестокой и наивной верой в Трёх. А те, кто ходит по периметру и немного за его пределы, – патрули, ГБР, гарнизоны пограничных секторов, – они отнюдь не случайно рисуют на воротах блокпостов, на стенах караулок логотип своей корпорации.

   Корпораты кожей чувствуют насмешливые холодные взгляды с Той Стороны и отгораживаются от них своей принадлежностью к другому миру и другим правилам, которые за периметром (ха-ха-ха!) не действуют. Вот и призывают Корпоративный Дух, чтоб защитил, прикрыл, удержал удачу. Предрассудок. Глупость. Но когда часто рискуешь жизнью, становишься суеверным. Если же ещё и регулярно ходишь на Ту Сторону... Об этом не принято трепаться, но хотя бы раз в жизни подношение Трём оставлял каждый рейдер. А девять из десяти делали это регулярно.

   Вонючий проулок вывел Винсента на старый проспект. С одной стороны здесь тянулся загаженный пустырь, некогда бывший, по всей вероятности, городским сквером, с другой чернели руины прежде красивых построек. А вот чуть в глубине от дороги, среди грязи и развалин, возвышалось почти нетронутое временем и людьми величественное здание с колоннами.

   Оно.

   Рейдер медленно пошёл вперёд.

   Что тут было раньше, до Второй Корпоративной? Театр, наверное, какой-то. Удивительно, что не взорвали. Обычно в чёрных секторах уничтожают всё мало-мальски отличное от однообразных руин. То ли живущим здесь людям так комфортнее – подстраивать мир под привычный безобразно депрессивный пейзаж. То ли хоть сколько-то вычурные строения представляют угрозу во время уличных войн. А может, старая красота и старое искусство просто бесят наследников своей недостижимой эстетикой. Хрен его знает. Но эта махина сохранилась не иначе как чудом или...

   Винс огляделся по сторонам и отключил ночной режим очков.

   "Под колонны заходи без ПНВ, – сказала Су Мин и пояснила: – Так на этом месте принято".

   Ну, раз принято... Рейдер направился к колоннаде.

   Здесь на полу стояли коптилки, сделанные из ржавых консервных банок, с налитой в них горючкой. Несколько щелчков зажигалкой. Фитили потихоньку занялись, озаряя тьму зыбким светом. Винсент поднял голову и... застыл. Прямо перед ним в слабо мерцающем полумраке проступило на стене изображение Трёх. Размышления оборвались сами собой.

   С широкой замусоренной лестницы Винсент в немом изумлении смотрел на чёрно-белый рисунок. Уж в скольких секторах побывал, сколько всего повидал, но подобного не встречал нигде.

   Обычно изображения Духов Улицы выполняли в стиле старых комиксов: яркие краски, множество похабных подробностей. Однако работа этого художника разительно отличалась.

   Мрачная графика на неровной стене – техничная, высокопрофессиональная, явно сделанная рукой настоящего мастера: отрывистые линии, резкие штрихи, пятна и точки. Но, несмотря на минимализм цвета, удивительная правдоподобность, полное отсутствие вульгарности, и при этом – тонкий эротизм. Винсент пригляделся. Сделано не баллончиками. Баллончиками такого эффекта не добьешься. Похоже на рисунок углём или карандашом, хотя и то, и другое, конечно, невозможно. Загадка.

   Трое неотрывно смотрели прямо на зрителя. Выражение их лиц было насмешливо-внимательным, взгляды пронзительными, а позы настолько живыми, что в зыбком свете коптилок легко можно было принять игру теней за движение тел. Винс шагнул ближе.

   У подножия стены лежали мелкие подношения – патроны, гильзы, карты, пластиковые монетки, значки, резинки для волос. Рейдер вытянул из подсумка полный пистолетный магазин, положил на пол к другим дарам и, отойдя чуть назад, снова посмотрел вверх на изображение.