Текст книги "Кандзявые эссе"

Автор книги: Александр Вурдов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 36 страниц)

17.7. СЛАДКИЕ ПАЛЬЧИКИ

Что же интересного даёт нам иероглиф 指? Смешаем в нём точки зрения древнего и современного человека. Рука – это святое, её трогать не будем. Тем более, что пальцы расположены как раз на руке, и она – необходимое звено в длинной цепи наших представлений о пальцах. Сидящего человечка можно тоже оставить, только представим, будто бы он держит на коленях баночку с вкусным и сладким вареньем. А вот солнышко немножечко доработаем, превратив его в ту самую вареньевую сладость, о которой идёт речь: 日 → 甘 → 甘い (амай) – сладкий.

Возвращаемся к «сидящему человечку». У банки с вареньем очень узкое горлышко, и человечек не может просунуть в неё руку, в результате чего он вынужден прибегнуть к помощи ложки (знаком ヒ в совсем уж древнем Китае обозначалась ложка). Но где здесь палец? Да всё дело в том, что варенье очень быстро кончилось, но на стенках банки ещё остался толстый его слой, и наш человечек, направив кисть руки вниз ヒ (теперь в этом знаке мы уже не видим ни человечка, ни его ложку, а только кисть его руки с оттопыренным в сторону большим пальцем), просовывает самый длинный пальчик в горлышко банки и собирает им со стенок остатки варенья, после чего, наслаждаясь сладким вкусом победы, тщательно его облизывает. А теперь снова посмотрите на иероглиф 指 и попробуйте увидеть в нем что-нибудь другое, кроме того, что здесь только что было описано. Думаю, вам это сделать уже не удастся, ибо перед нами банка со сладостью 甘, в направлении которой тянется рука 扌, кисть которой ヒ вовсю пытается пролезть в эту самую банку, чтобы пальцами собрать остатки варенья.

[甘 – Сладкий КАН_амай 5 (甘 (99) сладкий)]

甘い (амай) – сладкий, недосоленный, мягкий, снисходительный, слабый, падкий на что-либо.

甘やかす (амаякасу) – баловать.

甘える (амаэру) – быть избалованным, ласкаться, кокетничать.

甘言 (кангэн) – сладкие речи, лесть.

甘口 (амакути) – сладкие слова, лесть, сладкость, любовь к сладкому, сладкоежка.

甘口のワイン (амакути но вайн) – слабое вино.

甘口のタバコ (амакути но табако) – слабые сигареты.

甘露 (канро) – сироп, нектар (сладкая роса).

甘心 (кансин) – удовлетворение.

甘皮 (амакава) – кожица (эпидерма) у растении (поверхностный слой листьев, стеблей, корней).

Из созвучности прилагательных «омой» и «амай» можно сделать вывод о том, что древние японцы прекрасно осознавали сладость тяжелых побед и понимали, что истинно сладким (амай) бывает только тот кусок хлеба (рисового пирога), который достаётся тяжёлым (омой) трудом.

И рассказ о кандзи 甘 будет неполным, если не упомянуть ещё одно его чтение и ещё один его смысловой оттенок:

甘い (умай) – вкусный, ловкий, умелый, искусный.

口が甘い (кути га умай) – умно говорить, хорошо говорить.

Но самое интересное, что во всех этих значениях (вкусный, умелый, ловкий, искусный) кандзи 甘 может быть заменён кандзи 旨 (той самой правой частью иероглифа 指, которая так искусно доставала пальцем вкусное варенье из банки):

[旨 – Вкусный, искусный СИ_умай 6 (日 (72) солнце)]

Нет, вы только вслушайтесь в это: umai SHI – вкусные щи!

Что полезного даёт нам этот иероглиф? Единственная причина, по которой он был упомянут нами, заключается в том, что знак 旨 удивительным образом вписывается в небезосновательно придуманную и тщательно разработанную нами версию происхождения иероглифов 指 (показывать, палец) и 甘 (сладкий). Воистину, чтобы сделать сладкое (甘, амай) вкусное (旨, 甘, умай) блюдо надо быть искусным (旨, 甘, умай) мастером своего дела. А ведь нами изначально было сделано предположение о том, что в качестве составного элемента знак 甘 входит в иероглиф 旨. Значит, мы не ошиблись. Но самое удивительное состоит даже не в этом, а в ещё одной группе значений кандзи 旨 (содержание, смысл, суть, цель), которые опять же не противоречат найденным нами образам, поскольку человек, ковыряющийся в банке с вареньем, обладает одновременно и целью, и смыслом, и содержанием.

本旨 (хонси) – подлинный дух, основное, суть, подлинная (основная) цель.

Заканчивая эту главу, хочется снова вернуться к кандзи «Палец», чтобы увидеть в нём ещё одно мнемоническое объяснение: рука (手, 扌) не сама по себе искусна (旨) – таковой её делают пальцы 指.

17.8. ЛЮБОЙ ИНОСТРАНЕЦ – БАКА, НО НЕ КАЖДЫЙ БАКА – ИНОСТРАНЕЦ

Есть все основания полагать, что именно так думает каждый японец. Ну, может быть, не каждый, и, может быть, не думает, но... иностранец в переводе на японский – 外国人 (гайкокудзин), а если более сокращённо, то 外人 (гайдзин). Отсюда образуется ставший нарицательным термин, направленный на иностранцев как на людей, в общем-то, недалёких и со странностями. Действительно, практически для каждого японца любой иностранец – это 馬鹿外人 (бакагайдзин) – глупый иностранец. Нравится вам это или не нравится, но японцы всех нас 小馬鹿にする (кобака ни суру) – за дурачков держат. Не будем возмущаться, и останемся на время дурачками хотя бы потому, что с умным выражением лица иероглиф 外 не понять.

Основное значение кандзи 外 – снаружи. Посмотрим, что это нам даёт в плане понимания и запоминания его графики, только вместо тщательной детализации попробуем в очередной раз воспринять иероглиф не как разобранный на части самокат, а как живописную картинку. На дворе ночь или вечер 夕ベ (СЭКИ_ю:бэ), из-за склона горы осторожно выглядывает месяц 月, часть которого всё ещё скрыта за склоном (夕). И что же предстаёт нашему взору? На дворе, освещённом серебряным сиянием подглядывающей из-за горы луны (タ), стоит писающий мальчик (卜): タ + 卜 → 外. А где же ему ещё, спрашивается, справлять малую нужду (尿を出す, нё: о дасу), как не снаружи (во дворе, на открытом воздухе)? На то ведь оно и 雪隠 (сэттин), другими словами, 隠れ雪 (какурэюки), что в снегах сокрытое, то бишь подальше от дома расположенное.

[外 – Снаружи ГАЙ_сото 5 (タ (36) вечер)]

外 (сото) – снаружи, на улице, на открытом воздухе.

外に (хока ни) – кроме, помимо.

外の (хока но) – другой.

外から (хока кара) – извне.

外見 (гайкэн) – внешний (наружный) вид.

外線 (гайсэн) – внешняя линия (обороны, укреплений, телефона).

丸皮 (гайхи) – наружный покров, шелуха, скорлупа.

戸外で (когай дэ) – вне дома.

外界 (гайкай) – внешний мир.

外海 (гайкай) – открытое море.

海外の (кайгай но ...) – заокеанский, заграничный.

外地 (гайти) – территория за пределами страны.

外国 (гайкоку) – заграница, иностранное государство.

国外に (кокугай ни) – за границей, за рубежом, за границу.

外電 (гайдэн) – телеграмма из-за границы.

外報 (гайхо:) – известие из-за границы.

外米 (гаймай) – импортный рис.

外出する (гайсюцу суру) – выходить (из дому), отлучаться.

人外 (нингай) – отверженный (вне людей).

心外な (сингай на) – огорчительный.

心外だ (сингай да) – жаль.

口外する (ко:гай суру) – разгласить, проговориться.

口外しない (ко:гай синай) – не выдавать тайны, скрывать.

口外するな (ко:гай суру на) – Нельзя никому говорить!

А также ряд слов, построенных на 外れ (хадзурэ):

外れ (хадзурэ) – край, окраина, неудача, промах, провал.

外れる (хадзурэру) – соскальзывать, соскакивать, отстёгиваться, сходить (с рельсов), не попадать, не удаваться.

外す (хадзусу) – отцеплять, разъединять, распускать, отстёгивать, расстёгивать, упускать, уклоняться.

村外れ (мурахадзурэ) – окраина деревни.

17.9. 美しい • 綺麗

Нет смысла разубеждать кого-либо в том, что олень – удивительно красивое благородное животное. Красивое настолько, что в древнем Китае именно его изображение легло в основу ещё одного иероглифа «Красивый».

[麗 – Красивый, прекрасный, пышный РЕЙ_урувасий 19 (鹿 (198) олень)]

У японских кандзи нет второстепенных кунов, онов, значений, графических особенностей. Нельзя сказать, что он «рэй» чем-то значимей, чем кун «урувасий», как нельзя сказать, что кун «урувасий» важнее запомнить, чем он «рэй». Говорящий так будет незамедлительно или, в крайнем случае, рано или поздно наказан. Тем не менее сейчас нас в первую очередь интересует графика кандзи 麗 и его он «рэй», поскольку они приведут нас к очень интересным открытиям.

С графической точки зрения 麗 – это олень 鹿, над которым расположен символ 丽. Одни говорят, что когда-то знак 丽 служил выразителем парности, другие утверждают, что это что-то вроде двух красивых, возможно, крашеных шкур. Почему бы и нет? Только такая историческая трактовка опять вступает в некоторое противоречие с пониманием иероглифа 麗 и с его запоминанием. Конечно, два оленя – это значительно более эффектное зрелище, чем один, да и разукрашенная шкура – это тоже красиво, но посмотрим на всё это немного другими глазами.

Итак, элемент снизу – это олень (鹿). Тогда логично будет предположить, что знаком 丽 делается дополнительный акцент либо на шикарные рога (именно рогами, красующимися на гордо посаженной голове, так красивы олени), либо, что ещё лучше, на большие глаза (丽), совсем как у маленького оленёнка Бэмби. Кто-нибудь будет утверждать, что у оленей маленькие глаза? Или, может быть, найдутся те, кто заявит, что большие глаза некрасивы? Вот и всё, вопрос с «надстройкой» решён раз и навсегда. Красота – это когда благородный олень, гордо держа над собой красивые ветвистые рога, смотрит на нас красивыми, умными, влажными, широко раскрытыми глазами: 麗 → 鹿 + 丽. Здесь, кстати, крайне важно не забыть упомянуть, что в современном китайском написании от этого иероглифа остались только «рожки да ножки»: сегодня вместо иероглифа 麗 в Китае чаще используют его упрощенную версию (丽), что подтверждает мысль о том, что именно «надстройка» иероглифа 麗 издревле и отвечала в нём за красоту.

Теперь насчет «рэй». В японском языке в качестве выражения понятий «красивым» или «красивая» чаще всего используются прилагательные 美しい (уцукусий) и 綺麗 (кирэй), причём вероятность встретить в разговоре 綺麗 (кирэй) несколько даже выше, чем 美しい (уцукусий). Вполне возможно, что для среднестатистического японского уха, избалованного всякого рода выразительными тонкостями, 美しい звучит чуть более изысканно, чем 綺麗, а значит и стиль употребления его, может быть, чуточку более возвышенный. Что же касается 綺麗 (кирэй), то он как-то и проще, и лаконичней, да и легче произносится, а это для японской повседневной речи имеет немаловажное значение.

На первый взгляд запоминание слова 綺麗 осложняется замысловатостью графики входящих в него иероглифов. Однако, как уже было продемонстрировано на примере кандзи 麗, многие иероглифы, с виду такие сложные и непонятные, содержат в себе мир, полный красоты и очарования. Кандзи 綺 не сложнее, чем кандзи 麗, и даже обладает таким же значением, но встретить этот кандзи кроме как в слове 綺麗 – большая удача из-за его редкости, хотя, конечно же, 綺麗 – не единственный пример его употребления: 綺語 (киго) – цветистое выражение, удачное словцо.

[綺 – Красивый, цветистый КИ_(-) 14 (糸 (120) нить)]

Что же такого красивого в иероглифе 綺? То, что в качестве его компонента выступает элемент «нить», удивления не вызывает, поскольку одежда, ткань, пряжа, нить – это всё то, что красит человека. Само собой, без элемента 大 (большой) иероглиф, отвечающий за красоту, обойтись тоже не мог, как, впрочем, не обходится без него и другой красивый иероглиф – 美. Остаётся элемент 可. Самое лучшее, что мы можем сейчас сделать, это не вдаваться в детальный графический анализ данного компонента, а просто вспомнить, что отчасти благодаря ему нами в своё время был понят кандзи 歌 (КА_ута) – песня, и что именно его мы в самом начале этой книги окрестили «широко открытым поющим ртом». Такое сравнение нам на этот раз очень даже на руку, поскольку к красоте больших объектов и к красоте ткани мы смело можем добавить красоту пения, в результате чего получим квинтэссенцию всего самого красивого: анатомических параметров, одеяния, голоса. Как тут не вспомнить замечательные слова Антона Павловича Чехова[636]636
  «В человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли» – слова, произнесённые доктором Астровым в пьесе Антона Павловича Чехова «Дядя Ваня».


[Закрыть], которые, как оказывается, уже давным-давно были зашифрованы китайцами в таком маленьком и даже немного неказистом иероглифе как 綺 – вот уж, действительно, в человеке всё должно быть прекрасно; и внешность («большой» 大 берёт свое начало от изображения человека), и одежда («нить» 糸 как основа любой одежды), и голос (可 – что-то напоминающее широко открытый рот[637]637
  Следует ещё раз оговориться, что элемент 可 мы окрестили в своё время «широко открытым ртом» вне всякой связи с его настоящим значением, а только для того, чтобы хоть как-то объяснить графические особенности иероглифа 歌 (песня).


[Закрыть]).

А если какой-нибудь из только что перечисленных атрибутов «прекрасности» (ну, например, одежду, символом которой служит нить 糸) сорвать с человека, что же тогда останется? Голая правда? Нет, останется странность, ну, в крайнем случае, оригинальность – пусть голый, пусть большой, зато поющий.

[奇 – Странный, оригинальный КИ_кинару 8 (大 (37) большой)]

奇 (ки) – странность, оригинальность, новинка, новшество, нечётное число.

奇なる (кинару) – странный, оригинальный.

奇仃 (кико:) – эксцентричное поведение.

奇才 (кисай) – гений, талант.

奇人 (кидзин) – оригинал, чудак.

奇術 (кидзюцу) – волшебство, магия.[638]638
  奇術師 (кидзюцуси) – фокусник, волшебник. 師 (СИ) – суффикс образования профессии: 技師 (гиси) – инженер.


[Закрыть]

奇襲 (кисю:) – внезапное нападение, налёт.

奇襲する (кисю: суру) – внезапно налететь, напасть.

Пока не закончилась эта глава, есть смысл упомянуть ещё один занятный, если даже не странный кандзи, который, судя по всякого рода толстым словарям, употребляется только в одном слове. Речь идёт о кандзи 椅 (И) и слове 椅子 (ису) – стул.

[椅 – Стул И_(-) 12 (木 (75) дерево)]

Да, 椅子 (ису) – стул. А что такое стул для японца из недалёкого прошлого? Странно-оригинальная (奇) и по японским меркам большая (大) вещь из дерева (木), которая годится разве что в качестве подставки (可) для ребёнка (子), поскольку взрослые сидят на полу и пользоваться им такой штукой попросту не приличествует. Но если для японцев эта вещь странная (奇), то для китайцев – самое то: эдакая деревянная (木) подставка (可), на которую может сесть не только маленький, но и большой (大) человек, то есть самый натуральный стул (椅).

Только вот иероглиф 子 в сочетании 椅子 к «ребёнку» не имеет абсолютно никакого отношения. Всё дело в том, что слово «стул» было заимствовано из китайского языка именно в виде 椅子, в котором непосредственно за «стул» отвечает иероглиф 椅 (yi, и). Но так как китайский язык, особенно в современных его вариациях, тяготеет к двусложности[639]639
  В процентах 70-ти китайские слова состоят из двух иероглифов, в то время как раньше в большинстве случаев они как-то обходились одним.


[Закрыть], и по сложившимся грамматическим нормам «стул» не может быть записан только иероглифом 椅 (за исключением некоторых литературных случаев[640]640
  В «одиночку» иероглиф 椅 используется в Китае (обычно в литературе, иногда в кино) для того, чтобы указать на особенности речи персонажа или чтобы сохранить старинный стиль повествования.


[Закрыть]), поэтому к нему и добавляется суффикс 子 (zi, цзы) основная задача которого здесь – быть признаком существительного (указывать на тот факт, что данное слово обозначает предмет). А чтобы понять, почему «ицзы» в Японии трансформировалось в «ису», достаточно вспомнить разговор об уникальности японского «у», являющегося чем-то промежуточным между «у» и «ы».

Итак, 奇 – странный (большой, сидящий на подставке и ещё поющий), 椅 – стул (странная деревянная вещь, на которой сидят большие люди), 綺 – красивый (странный сидящий на подставке большой поющий человек, разодетый в красивые одежды – ну, прямо Евгений Онегин за исполнением арии на сцене Большого театра).

Раз уж мы зашли настолько далеко, что смогли такую необычную для японцев вещь как стул записать иероглифами, то давайте заодно узнаем, как записывается японский стол. Мы уже неоднократно для обозначения стола использовали слово テーブル (тэ:буру), происходящее от английского table (тэйбл). Правда, у этого слова есть определённые ограничения в употреблении, о чём можно догадаться хотя бы потому, что у японцев до появления в их жизни заморского «тэ:буру» были (и свои низенькие столики, за которыми можно было сидеть лишь в традиционной японской позе (на коленях). Речь идёт о так называемом 机 (цукуэ) – эдакой деревянной (木) подставке 几-образной формы с лёгким для запоминания названием: «цукуэ» – предмет, к которому цуку (присоединяются).

Нам только остаётся уточнить, какие именно столы называются «цукуэ», а какие – «тэ:буру». К счастью, здесь всё предельно просто: традиционным японский столик – это всегда 机 (цукуэ), а все остальные столы – テーブル (тэ:буру). Такая дискриминация по отношению к европейскому столу вызвана тем, что, как уже отмечалось, до определённого времени японцам был в диковинку привычный всем нам обыкновенный стол. Когда же в Японию вместе с европейцами была завезена и европейская мебель, то вместе со столом (table) в обиход японцев вошло и иностранное слово (table → テーブル). Впрочем, слово 机 (цукуэ) японец может употребить также и по отношению к письменному столу, и по отношению к парте (наряду с テーブル).

[机 – Стол КИ_цукуэ 6 (木 (75) дерево)]

机上の (кидзё: но ...) – настольный; чисто теоретический, умозрительный, кабинетный, академический, нереальный, оторванный от жизни.

17.10. ПОЛУПРЕДИКАТИВНЫЕ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫЕ

Прилагательное 綺麗 (кирэй) имеет два сильно пересекающихся значения: и «красивый», и «чистый». Понятно, что для древнего человека, тем более для японца, понятия чистый и красивый, в общем-то, синонимы, ибо все красивое, как правило, чистое. Не всегда, правда, чистое, обязательно должно быть красивым, но это уже частности.

Нас же интересует кое-что другое. Очень уж большая разница между словами 美しい и 綺麗, что в первую очередь касается происхождения этих слов: 美しい (уцукусий) – японское слово, записанное при помощи совпадающего по смыслу китайского иероглифа, а 綺麗 (кирэй) – слово китайского происхождения, в том плане, что до появления в Японии китайской письменности не было в японском языке слова «кирэй», и создано оно было исключительно за счёт объединения в одном слове двух близких по смыслу иероглифов, которые своими прокитайскими корнями (ки + рэй) и определили звучание слова «красивый» (кирэй). Уже отмечалось, что такого типа слова называются канго (漢語) – слова китайского происхождения[641]641
  漢 (КАН) – Китай, китайский (в сочетаниях).


[Закрыть], в отличие от кокуго (国語) – слов японского происхождения.

美しい女の子が道を行った (уцукусий онна но ко га мити о итта) – По дороге шла красивая девочка. (Здесь сказуемое – итта.)

女の子は美しかったです (онна но ко ва уцукусикатта дэс) – Девочка была красивой. (Сказуемое – глагол-связка «дэс».)

女の子は美しかった (онна но ко ва уцукусикатта) – Девочка была красивой. (В качестве сказуемого выступает само прилагательное.)

Хорошо видно, что предикативное (японское) прилагательное может, как и положено прилагательному, выступать в качестве определения к существительному (красивая девочка), но также может быть сказуемым (девочка красивая) и даже обходиться без глагола-связки, поскольку само способно принимать временные формы, а, значит, выражать настоящее и прошедшее время. Здесь следует напомнить, что исконно японские прилагательные в научной литературе называются предикативными (predicate – сказуемое).

И всё бы ничего, если бы 綺麗 (кирэй) и подобные ему образования тоже не претендовали на роль прилагательных, что создаёт для нас определённые трудности, обусловленные тем, что нам уже более-менее известно, как обращаться с прилагательными японского происхождения (оканчивающиеся обычно на «й»), а вот как поступать с такого типа образованиями мы пока не знаем.

Прилагательные китайского происхождения, в отличие от исконно японских, по сути своей являются существительными, не имеющими к тому же изменяемых форм. Чтобы такие неповоротливые китайские «слоны» хоть как-то могли адаптироваться к японской «посудной лавке», их дополняют специальными (назовём их так) суффиксами, позволяющими производить достаточно эффективную подстройку этих якобы прилагательных под требования японской грамматики.

綺麗な物ですねえ (кирэй на моно дэс нэ:) – Красивая вещь, не правда ли?

馬鹿な話 (бака на ханаси) – глупость.

馬鹿なことを言う (бака на кото[642]642
  事 (ДЗИ_кото) – дело, факт.


[Закрыть] о иу) – нести (говорить, молоть) вздор, чепуху.

川は綺麗でした (кава ва кирэй дэсита) – Река была чистой.

あまり好きではありませんでした (амари суки дэ ва аримасэн дэсита) – Не очень понравилось.

歌の好きな人々 (ута но суки на хитобито) – Люди, которым нравится петь.

達者に成る (тасся ни нару) – поздороветь.

Таким образом, когда мы видим 馬鹿, то понимаем, что это дурак, а если 馬鹿な, то дурной, глупый. Но не всегда и не всё бывает так просто. Посмотрим, как в авторитетном японском издании представлено слово 綺麗:

きれい [綺麗] ¶ ~な [美しい] красивый; прелестный; хорошенький; миловидный; милый; чистый; опрятный. 彼女は綺麗だ Она хороша собой. 綺麗に красиво; чисто; полностью, совершенно.[643]643
  コンサイス和露辞典 • 并村貞敏編 • 東京 • 三省堂 • 1976 (Серия словарей «concise». Японско-русский словарь. Сансэйдо Со., Токио, 1976). – Словарная статья приведена с небольшим сокращением.


[Закрыть]

Как, спрашивается, можно перевести слово 綺麗, если оно, судя по словарной статье, как существительное не употребляется, а чтобы опознать в нем прилагательное в привычном для нас смысле, необходимо, чтобы рядом с ним стояла частица «на»? Та же самая картина и со словом 上手 (дзё:дзу), которое как существительное не переведёшь, а чтобы соотнести его значение с привычными нам понятиями о прилагательном (умелый, искусный, ловкий) в словаре приходится рядом с ним приписывать ~な, хотя тем словом, которое и несёт в себе смысл «умелый» как раз и является 上手 без всяких там приписок, необходимых только в том случае, когда это полупредикативное прилагательное присоединяется к некоторому существительному, которое оно как прилагательное определяет.

Большой проблемы здесь нет, и запоминать, играет ли то или иное слово роль существительного, или прилагательного, или существительного и прилагательного вместе, не требуется. Как правило, практика чтения показывает, что очень многие слова китайского происхождения (канго) можно легко превращать в полупредикативные прилагательные, и при этом не так уж много полупредикативных прилагательных, которые не являются «чистыми» существительными.

小心 (сё:син) – малодушие, робость, скрупулёзность, а рядом с ним приписка: 小心な (се:син на) – малодушный, скрупулёзный. Конечно же, прилагательное здесь (оно же и существительное) слово 小心 (сё:син), а な – всего лишь частица, позволяющая использовать слово 小心 грамматически правильно именно как прилагательное. Поэтому не будет, например, ошибкой назвать слово 下手 (хэта) прилагательным, даже если рядом с ним не окажется знака каны な, поскольку 下手な (неумелый) – это только одна форма употребления (определительная), другая же (в сочетании с глаголом-связкой です) как раз не требует никаких дополнительных знаков (разве что кроме самого глагола-связки です).

Глагол-связка требуется для того, чтобы указывать в каком времени употребляется данное, с позволения сказать, прилагательное.

Принимая во внимание этот факт и все отмеченные выше особенности, прилагательные китайского происхождения назвали полупредикативными – они вроде бы и могут быть сказуемыми, но только с соблюдением определённых условий (наличие глагола-связки).

Предикативные (пр.)

Полупредикативные (ппр.)

Красивая женщина:

(пр.) 美しい女

(ппр.) 綺麗な女

Некрасивая женщина:

(пр.) 美しくない女

(ппр.) 綺麗ではない女

Женщина красивая:

(пр.) 女は美しい（です）

(ппр.) 女は綺麗です

Женщина некрасивая:

(пр.) 女は美しくない（です）

(ппр.) 女は綺麗ではない

Женщина некрасивая:

(пр.) 女は美しくありません

(ппр.) 女は綺麗ではありません

Женщина была красивой:

(пр.) 女は美しかった（です）

(ппр.) 女は綺麗でした

Женщина была некрасивой:

(пр.) 女は美しくなかった（です）

(ппр.) 女は綺麗ではなかった

Женщина была некрасивой:

(пр.) 女は美しくありませんでした

(ппр.) 女は綺麗ではありませんでした

Женщина стала красивой:

(пр.) 女は美しく成りました

(ппр.) 女は綺麗に成りました

В литературе можно встретить разные названия прилагательных китайского происхождения: и квазиприлагательные (как бы прилагательные), и полупредикативные прилагательные (наполовину сказуемые), и именные (образующиеся от существительных). А если образуются от существительных, то и их отрицательная форма должна быть такой же, как и у существительных.

これは傘ではありません (корэ ва каса дэ ва аримасэн) – Это не зонтик.

これは私の傘ではありません (корэ ва ватаси но каса дэ ва аримасэн) – Это не мой зонтик.

この傘は綺麗ではありません (коно каса ва кирэй дэ ва аримасэн) – Этот зонт некрасивый.

Отрицание может быть выражено несколькими стилистически различающимися способами:

綺麗ではありません (кирэй дэ ва аримасэн) – нейтрально-вежливо (достаточно официально).

綺麗ではない (кирэй дэ ва най) – менее официально.

綺鼴じゃありません или 綺麗じゃない (кирэй дзя аримасэн или кирэй дзя най) – более разговорные варианты.

Бросающееся в глаза отличие предикативных прилагательных от полупредикативных – наличие завершающего い (амай, омой, курой, сирой, уцукусий, ...), но, как мы уже могли убедиться, возможны чисто формальные совпадения, как в слове 綺麗 (кирэй), в котором завершающий звук «й» является частью неизменяемой основы «китайского» слова.

Кроме всего прочего надо быть готовым к тому, что некоторые хорошо знакомые предикативные прилагательные могут оказаться и в полу предикативном виде: 小さい (тиисай) – 小さな (тиисана); 大きい (оокий) – 大きな (оокина). Такое происходит, конечно же, не со всеми прилагательными, но необходимо помнить, что если кому-то захочется 大きい превратить в 大きな, то таким образом полученное «предикативно-полупредикативное» прилагательное никогда не может выступать в роли сказуемого, даже в сопровождении глагола-связки «дэс». Почему? Об этом каждому можно будет поразмышлять на досуге.

Мы только на самую малость приподняли покров, за которым хранят свои тайны японские прилагательные. Японские прилагательные (все их виды) весьма непросты и имеют немало тонкостей в употреблении, но чтобы рассказать о них всё, потребуется отдельная, пусть не самая толстая, но всё-таки книжка. Всё дело в том, что прилагательные могут создаваться не только теми способами, с которыми мы с вами уже познакомились. Если уж на то пошло, то и 日本の («нихон но» – японский), и в 聾の («цумбо но» – глухой), и 深海の («синкай но» – глубоководный), и 短才の («тансай но» – неталантливый), и даже 心の籠った («кокоро но комотта» – сердечный, задушевный) – это всё в каком-то смысле тоже прилагательные, и список такого рода прилагательных этими примерами не исчерпывается[644]644
  Например, 知的な (титэки на) – интеллектуальный. 的 (ТЭКИ) служит суффиксом, позволяющим образовывать прилагательные. Как уже ранее говорилось, в современном Китае иероглиф 的 служит показателем родительного падежа (аналогом японской частицы の).


[Закрыть]. Кроме того, не все прилагательные говорящий может применять по отношению к себе, и не все – по отношению к другим. Есть прилагательные, про которые вообще трудно сказать, прилагательные это или глаголы. Короче говоря, нюансов много, но все они не так страшны, как это может показаться, и только непрерывный контакт с японскими материалами (учебниками, текстами, оригинальными материалами и разработками, книгами, газетами и даже короткими надписями на фотографиях, сувенирах, вывесках и прочее) каждому позволит прочувствовать многие особенности японского языка. И вот здесь, как нельзя кстати, вспоминаются слова одного классика, утверждавшего, что читать надо постоянно, везде и всё, что попадёт на глаза, даже если речь идёт об афишах и вывесках над магазином.