Текст книги "Знахарь (СИ)"

Автор книги: Александр Сапегин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 42 страниц)

– Перун Молниерукий, меня заманили в сладкие сети! – Владимир прижал Настю к себе.

– И ни капельки об этом не жалею. Знай, милый мой, твоя супруга махровая собственница. Ты – мой! Заруби себе это на носу!

А с отцом Владимир всё-таки сцепился. На лечение брата он потратил два дня, хотя справиться за один часовой сеанс не составляло труда. Несмотря на взаимную нелюбовь с мачехой и желание оправить дорогих родственничков восвояси как можно быстрее, пришлось поддерживать образ с тщательно наработанным реноме, тем более сарафанное радио успело разнести новости по округе и у доходного дома начали собираться первые больные, большинство из которых Огнёв разворачивал обратно, отговариваясь неготовностью центра и отсутствием площадей в снимаемой квартире. Хорошей защитой на пару дней стали мачеха с братом, которыми Владимир прикрывался без зазрения совести. На утро второго дня улетела в Москву Настя, а вечером отец принёс плату и кипу документов на подпись в кожаной папке. Пригласив личного юриста с немецкой фамилией, Огнёв уселся в компании с Виктором за знакомство с бумагами, за которые биологический родитель отвалил просто-таки неприличную сумму, от чего едва сдерживал злость и раздражение, сидя в кресле у журнального столика.

Просмотрев документы, Виктор забраковал пару из них, остальные, не найдя в них ничего криминального, отдал Владимиру на подпись.

– Я ещё нужен? – спросил Виктор, убирая часть подписанных экземпляров в портфель. – Извини, но у меня свидание. Так совпало.

– Пожалуй, нет, – ответил Владимир, пожимая протянутую руку. – Успехов на личном фронте!

– Звони если что, я на связи, – кивнул Виктор, закрывая за собой дверь.

– А ты, значит, нашёл богатую сучку и теперь знаться не хочешь? – прорвало, наконец, папашу. – В СИБ подвязочки заимел. Наверное, фараонам дятлом стучишь. Подъезжал тут ко мне вчера один мусор упакованный, корочкой светил…

– Пасть завали, – тихо, выморожено обронил Владимир. – Мусор тут один и сидит напротив меня.

– Я гляжу, ты совсем берега попутал, – вскочил папаня.

– Сядь, мразь, – с угрозой прорычал Владимир, – пока я тебе ноги не переломал. А теперь, – нанеся папаше несколько быстрых ударов, Огнёв навис над парализованным противником, рухнувшим на пол. – отложи в своей куриной головёнке, пока её не открутили с плеч. Ты – никто и звать тебя, соответственно, никак. Попробуешь рыпнуться, вместе с корефанами поедешь тайгу расчищать или снег на север из сугроба в сугроб ломиком перекладывать. Упаси тебя боже косо посмотреть на Вику и Настю – сгною. Ты меня понял, мусор? А теперь, господин Чаровников, для понимания на какую сучку ты пытался задрать хвост и тявкать. Анастасия Огнёва, в девичестве Гагарина, приходится родной племянницей Его Величеству. Хочешь с ним потягаться? Ну-ну, там же под гнилыми берёзками твои кореша тебя зачистят и зароют или я твою тупую головёнку оторву и псам скормлю. Думаешь, духу не хватит? Смею заверить, ты будешь не первый жмур, укокошенный мною лично. По глазам вижу, веришь. Поверь, папенька, в крови твой бывший сынок искупался с ног до головы. А Дианку с мелким император по миру пустит или в публичный дом твою жёнушку определит, где ей самое место, ты им, как я погляжу, такой участи желаешь.

Вернув бывшему отцу подвижность, Владимир бросил ему папку с бумагами.

– Пошёл вон.

Родитель вымелся из квартиры быстрее собственного немого визга, а Владимир впервые в жизни до дна опустошил бутылку водки, абсолютно не почувствовав хмеля, после чего битый час отмывался в душевой, с остервенением оттирая с себя невидимую грязь.

Глава 17. По дороге в...

ВНИМАНИЕ! Не бечено!

Глава семнадцатая

По дороге в…

Бросая ломтики багета уткам, оккупировавшим фонтаны в сквере у медицинского центра, Владимир вспоминал судьбоносный переезд в Н-ск десятилетней давности, состоявшийся почти аккурат под первое сентября.

– Папа! – налетевшие с двух сторон близнецы запрыгали вокруг. – Папа, папа, а можно нам? А можно мы тоже уточек покормим?!

– Можно, – улыбнулся Владимир, присев на корточки перед дочкой и сыном и разломив остатки багета на две равные половины. – Хлебушек отламывайте небольшими ломтиками, чтобы уточкам было удобно глотать.

– Ага! – синхронно ответили дети, сияя глазёнками.

– Андрей? – обернувшись к старшему сыну, с ногами устроившемуся на скамье под рябиной, Владимир приглашающе помахал булкой.

Серьёзно глянув на отца, мальчишка отрицательно качнул подбородком и вернулся к чтению лежащей на коленях книги.

– Какой серьёзный у нас Андрейка, – подойдя сзади, Настя со спины обняла мужа. – Маленький нахохленный сычик. Боже, как быстро летит время, завтра уже первое сентября. Ты в лицей на торжественную линейку придёшь?

– Обязательно, – ответил Владимир, обернувшись к жене и теперь уже её заключив в объятия. – Я обещал, помнишь? Первый раз в первый класс, как я могу пропустить этот день?

– Папа, папа, хлеб кончился, а уточки ещё просят, – прибежали близнецы.

– Держите, – не размыкая объятий, Владимир разломил булку на две половины.

– Ура! – реактивные вихри унеслись к пруду.

– Спасибо тебе, милая.

– За что? – наигранно удивилась Настя.

– За двух подосланных шмеликов.

– Пожалуйста, – супруга чмокнула Владимира в кончик носа. – У тебя был такой отсутствующий взгляд, что я просто не могла не попытаться вернуть тебя к нам. О чём думал?

– О нас. О центре, – Владимир осмотрел вокруг. – Обо всём сразу. Десять лет назад всего этого не было.

– Жалеешь?

– Нет, нисколько, – улыбнулся Владимир, возвращая лёгкий поцелуй, только не нос, а в губы. – Просто иногда оглядываюсь назад и думаю, что мне когда-то сказочно повезло встретить в Москве одну напуганную барышню.

– Даже не знаю, кому из нас повезло больше, – ещё раз поцеловав мужа, Настя выскользнула из объятий и прошла к пруду. – Саша, Маша, утятки мои, птичек вы покормили, пора и самим обедать. Быстренько домой! Андрей, почитаешь после еды! Дети, кто последний помоет руки, тот останется без десерта.

Десерт – это святое, тут даже Андрей – завзятый книголюб, в четыре с половиной года научившийся читать, не устоял. Заложив закладку между страниц, он сунул книгу отцу и первым рванул в дом, за ним с визгом понеслись близнецы.

– Не опаздывай, дорогой, – озарив мир яркой улыбкой, Настя неповторимой грациозной походкой направилась к дому. Всё такая же прекрасная, воздушная и желанная, как и десять лет назад.

Оглянувшись на пруд с барражирующими у берега утками, Владимир направился следом. Десять лет – достаточный срок для постановки вех в прожитых годах и подвода черты под достижениями и провалами вроде бы спокойной жизни, не омрачённой попытками убийства и новыми сражениями. Схватки же, конечно, были, но они напоминали грызню бульдогов под ковром, когда треск перегрызенных костей заглушался толстым ворсом, в который впитывалась и выпущенная в невидимых боях кровь. Головы тоже летели, куда без этого, а в первый год после обратного переезда пришлось несколько из них снять в реальности, а не в переносном смысле. Нежданно-негаданно талантами господина Огнёва заинтересовался криминальный мир. Америки никто не открыл, Владимир и раньше плотно и плодотворно работал с местными боссами и московскими «Иванами», некоторые из которых, не зная того сами, работали на него. Но жизнь, как известно, не стоит на месте и мир криминальный в данном аспекте не сильно отличается от привычной нам реальности.

Авгур, не один десяток лет державший в кулаке всех криминальных шишек в Н-ской губернии, отошёл от дел. Точнее, его отодвинули. Где мягко, а где жестко. Новость о том, что старый знакомец остался не у дел, принёс Матвей Панкратович, которому пенсия не мешала держать руку на пульсе губернской жизни, в том числе теневой. Бывший городовой пришёл в квартиру Владимира поздним вечером пятнадцатого сентября, когда тот, положив на плечо язык от усталости, пытался собрать глаза в кучу после учёбы в универе и приёма нескольких проблемных пациентов, которые выпили из него последние силы. Несколько кабинетов в медицинском центре Огнёв открыл на днях, дождавшись прилёта их Харбина Джу и других учеников, припозднившихся из-за долгих сборов. К тому же Владимир не давал последним отмашки, занимаясь проблемами устройства ребят в школу. Помимо прочего всех прибывших требовалось куда-то заселить и желательно не в палатку в чистом поле, устроить на работу. Это с образованием получилось сравнительно легко и просто – молодёжь дружною толпою направилась получать знания в близлежащий лицей, директор которого поначалу артачилась, но Огнёв давно научился находить общий язык с подобными дамами, подкрепляя красноречие эксклюзивными презентами, перед которыми не устоит ни одна нормальная женщина и спонсорской помощью, позволившей закрыть пару финансовых дыр образовательного учреждения. Хоть лицей и считался престижным, но денег много не бывает, особенно учитывая покромсанный и перекроенный бюджет, перевёрстанный не один раз. С остальным же пришлось побегать. Мало ему было организационного головняка, к которому дополнительно корячился вылет в Москву на награждение, в котором был лишь один светлый момент – встреча с любимой дражайшей половинкой и обожаемой сестрой, всю радость от которой убивала перспектива знакомства с родителями суженой-ряженой, так ещё и Панкратович огорошил неприятными известиями.

– И что теперь? – включив чайник, Владимир принялся перебирать дрип-пакеты с заранее насыпанными сборами. – Что говорят твои информаторы?

– У воров был сходняк, – потеребил усы Матвей Панкратович. – На сходке губернию отдали новому смотрящему.

– Кадр свой или залётный?

– Не свой, залётный с Кавказа. Он не первый год тут промышлял, копал под Авгура. Кавказские, вообще, границ не знают. Прут нахрапом. Тронешь одного – вылазит банда! Они большинство козырных мест под себя подгребли и давно местный криминал за глотку держат, но Арциви самый опасный из них на мой взгляд. Его подручные не только у нас свои порядки наводят, в соседних губерниях он тоже под себя гребёт. Авгур пока при силе был давал укорот, но как у грузина появилась эта баба…

– Так он грузин?

– Да… Сейчас у ворья грузины много, где власть стали иметь, а это плохо. У них иные понятия, не наши, и с наркотиками они не боятся связываться, да и мокрухой не брезгуют в отличие от старых манвихеров.

– Настолько серьёзно?

– Серьёзнее не бывает – конкурентов и недовольных валят без разговоров. Все рынки в Н-ске их бригады под себя взяли, а жандармерия и полиция не чешутся. Там вообще в последние пару месяцев будто мор прошёл. Честные следаки и ребята мрут один за другим. Вроде по естественным причинам, но не нравится мне эта выборность, понимаешь. Почему не Гоша-Сало? Тот вечно на руку был нечист, или майор Камелин? Нет же, майор получил звёздочку и пошёл на повышение, а Гоша, ряха саломордая, живёт и не чешется, отдел получил, дружбу с джигитами завёл.

– А что с Авгуром?

– А что с ним? – Панкратыч кхекнул и продолжил, как на рапорте. – Авторитет он ещё имеет, но реальной власти у Авгура уже нет, Арциви он не соперник, к тому же болеет часто. Да и многие верные… Кстати, – встрепенулся бывший городовой, – они тоже «того», то один, то другой, и главное, все на тот свет отходили вовремя и удачно для Арциви. Полиция, ребята Авгура, не многовато ли совпадений, ась? И я думаю, что многовато.

Замолчав, старый казак долго смотрел на Владимира, будто выискивая что-то новое, неизвестное ему. Поняв, что прожигание хозяина взглядом становится неприличным, он продолжил:

– Мой источник сообщает, что Арциви заинтересовался тобой. Люди, перешедшие от Авгура под его руку, сообщили грузину, что бывший босс имел с тобой общие дела, только Арциви не хочет иметь общих дел, понимаешь? Ему интересна только работа на него. Твоя работа.

– Что ещё сообщает твой «источник»? – Владимир дураком не был, с первых слов поняв, что беда пришла оттуда, откуда её не ждали.

– Больше ничего. Он съехал куда-то в деревню подальше от Медеи и залёг на дно.

– На дно? Возможно, там он и лежит, доедаемый раками. А Медея – не та ли «баба», о которой ты упоминал?

– Она, – кивнул казак. – Среди местной шпаны ходят слухи, что она настоящая ведьма. Её боятся чуть ли бы не больше самого Арциви.

– Забавно, – Владимир присел на стул у кухонного стола, – Орёл, если правильно понимаю погоняло грузина, всюду возит за собой Царицу Колхиды. Всё напоказ, ничего не скрывается. Знаешь, Матвей Панкратович, мнится мне, что у них как раз наоборот, царица возит за собой ручного орла.

– Ты считаешь, что Арциви всего лишь прикрытие? А что, вполне вероятно.

– Панкратыч, я завтра утром на неделю улетаю в Москву, – Владимир опустил пару дрип-пакетов со сборами в кружки и залил их кипятком, по кухне разнёсся аромат разнотравья. – У меня будет просьба, организуй, пожалуйста, через четыре дня встречу моего человека с Авгуром. Сможешь?

– Смогу. С каким человеком?

– Я ещё сам не знаю, кто это будет, но не бойся, он тебя найдёт. А пока давай почаёвничаем и договоримся о пароле.

Утром следующего дня Владимир садился в самолёт с твёрдым убеждением, что грузинское кубло, проросшее в криминальном мире Н-ской и соседних губерний, необходимо вырезать под корень, а самозванную царицу с личной прислугой валить наглухо. Причём не затягивать. Принять решение помогли «гости», как тати (впрочем, они ими и были), явившиеся ближе к полуночи. Лицо кавказкой национальности в сопровождении пары шестерок рангом пониже его самого, нагло ввалились в квартиру Владимира без приглашения и сходу наехали с предъявой, что «цэлытэль» теперь работает не с Авгуром, а с Резо. От всех троих смердело тленом разложения, словно они искупались в тухлятине или побывали в хате бабки Колыванихи в Харбине. Без слов становилось ясно, чьи посланцы пожаловали и какой ворожбой промышляет Медея.

– Я не знаю никакого Резо, – ни капли не испугавшись, отбрил Владимир. – А с уважаемым Авгуром я не работал, уважаемый, а сотрудничал по взаимовыгодному соглашению, которое чётко описывало и разграничивало обязанности сторон.

– Тапэрь знаишь, – сверкнув золотой фиксой, оскалился кавказец с грузинскими корнями. – Будишь работат на мэня, а начнёшь артачыця, ми твоих дэвок и в Масквэ… Ты, понял, карочэ, – грузин крутанул чётки. – Вздумаэшь в палыцию жалаваца, тваей сэстрэ глотку пэрэрэжат, а втарую чиксу разложат на шэстэрых. Ми всё знаим.

– Передай Арциви, что он не с того начал, – кухонный нож в ладони Владимира будто живой принялся выписывать кренделя. Грузинские шестёрки и сам главарь ощутимо напряглись. Как Огнёв сумел сохранить самообладание и тут же не порешать всех троих на месте, стоит отдельного описания.

– С таго, малчик, с таго. Тэбе русскым языком сказали, а ти думай, – грузин сплюнул на стол и жестом указал шестёркам на выход. – Ми слов на вэтэр нэ бросаим. Нэдэлю…

«Гости» ушли, а Владимир аккуратно собрал харчок на салфетку и протёр стол с хлоркой. У крыльца он подобрал брошенный незатушенный окурок. Жаль третий гость следов не оставил, но его тоже не минует заслуженная кара, хоть и будет чуть сложнее. Заготовки кукол для вольта у Владимира имелись и живые куры с петухами в курятнике тоже... Угрозу он воспринял серьёзно. Резо сделал прозрачный намёк на осведомлённость бандитов, только куцая она у них, видимо спешили в разделке пирога и дележе наследства Авгура, и не все сведения собрали от незнания Н-ских реалий, не учтя в раскладе, чья дочь и племянница та, кого они пообещали разложить на компанию, но даты отлёта и прилёта бандиты знали достоверно, как и то, что целитель долгое время был в контрах с губернатором, который уже перебрался в Москву, ничем иным их наглость нельзя было объяснить. Медея, чувствуя свою силу, решила не рассусоливать, через шестёрок подставного главаря пойдя на обострение. Зря они так… До отъезда в аэропорт поголовье курятника уменьшилось на пять голов…

*****

– Сбрехал Коняга, – глядя на закутанного в плед босса, разместившегося в мягком удобном кресле, Левый хрустнул костяшками пальцев, сжатых в пудовый кулак, и присел на жалобно скрипнувший стул. – На «стрелку» никто не явился. Мы час прождали.

– Странно, – Авгур кашлянул в платок, – не думаю я, что Сивоконь врал. Правый, ты что скажешь?

– Мы никого не засекли, – гулко ответил второй громила.

– И не должны были, – раздалось скрипучим голосом из сумрака гостиной.

Левый и Правый вскочили на ноги лишь только для того, чтобы беспомощно замереть соляными столбами, яростно вращая глазами в глазницах.

– Не стоит, молодой человек, кхе-кхе, убери свою пукалку. Не поможет она, – мелко захихикал неизвестно как оказавшийся в комнате высокий плечистый старик с аккуратной седой бородой, переходящей в густые бакенбарды. Ногой придвинув к себе стул и сняв шляпу, он уселся напротив Авгура. – Ничего, что я без спросу присяду? Я чай постарше тебя буду, сто годочков разменял как-никак. Ну-с, приступим. За ребятишек своих не переживай, они всё слышат и видят, только молчат и руками не размахивают. Такие они мне больше нравятся. Или мне их надо было в разряд жмуриков перевести?

– Кто ты? – выдавил из себя Авгур, по-прежнему сжимая в руках маленький барабанный «Бульдог».

– Тень, – в разрезе бороды показались крупноватые, отдающие желтизной зубы нежданного гостя. – Прошу любить и жаловать.

– Тень?

– Эх, что такое, – горестно посетовал старик. – Все переспрашивают, никто с первого раза не верит.

– И кто тебя прислал, Тень? – Авгур не поверил в озвученный стариком возраст.

– От многих знаний многие печали, – покачал головой старик, – но я скажу тебе, что меня попросили навести порядок, пока наш молодой мальчик не устроил в Н-ске кровавую баню. Убивать, знаешь ли, всегда проще, чем исцелять.

– Огонёк, что ли? – недоверчиво обронил Авгур.

– Огонёк, – мелко захихикал старик. – Вот скажи мне, Авгур, что ты знаешь о римских жрецах, дававших предсказания по полётам и крикам птиц? Ничего? Их авгурами как раз и звали. Аховый из тебя предсказатель, Авгур. А что ты скажешь о нашем общем знакомом? Я тебе намекну о боевых орденах у целителя. У мальчика их уже три. Не странно ли? Целитель с боевыми орденами. Где-то лечит, а где-то калечит, причём намертво и с гарантией. Выводы, надеюсь, сам сделаешь. В Ордене такие всегда ценились на вес золота, поэтому мы и взяли мальчика под крыло.

– В Ордене, – хрипло прошептал Авгур, побледнев как полотно.

Когда-то давно, чуть ли не в прошлой жизни, среди знающих людей ходили слухи о таинственном Ордене, созданном Стальным Канцлером и подчиняющимся только ему. Шептались втихомолку, сто раз в страхе оглядываясь по сторонам, ибо никто не хотел угодить под смертельную косу, скосившую множество криминальных авторитетов во время и сразу после войны. Особенно не повезло тем, кто пошёл на сотрудничество с немцами – тех выкосили полностью, многих вместе с семьями. Орден отметился во множестве мест, особенно в Европе. Про последнее ходили только неясные слухи, что наши спецслужбы охотятся за наследством Аненербе. Правда после того, как Стальной Канцлер отошёл от дел, о таинственном Ордене перестали говорить, а скоро и совсем забыли. Зря видимо.

– О, дошло, вижу, – наклонился вперёд старик. – Так что, мы перейдём к конструктиву?

Авгур заторможенно кивнул.

– Мальчики, вы шалить не станете? Поморгайте, – показав руками, как следует моргать, старик обернулся к громилам, которые принялись усиленно хлопать ресницами. Мелькнувшая в узловатых пальцах игла кольнула Правого и Левого в шеи. – Помните, вы обещали. Теперь к делу, мне нужен весь расклад по Медее и грузинам.

– Ведьма! – яростно процедил Авгур. – Настоящая. Есть всё, в фас, в профиль, размер трусов.

– Трусы, конечно, лишнее, а в остальном – наш профиль! – радостно скрипнул Тень. – Или вы думаете, что у немчуры в Аненербе сплошь и рядом душки были? Хватало там разных колдунишек и ведьм инквизицией недопаленных, пришлось по всей Европе этих разбежавшихся тараканов давить. Давайте уговоримся на берегу, я командую, вы выполняете. Сразу задам вопрос, Авгур, ты взять власть сможешь, если залётные кавказские молодчики останутся без головы?

– Смогу, – кивнул авторитет, – у меня остались верные люди, которые не пошли шестерить к Арциви.

– Чудно! – потёр ладони старик. – Ещё мне потребуется человек пять-шесть похоронной команды. Я им говорю, как и что делать, они молча исполняют, не задавая вопросов.

*****

– А зачем вам мыши? – с дурацким выражением на лице спросил один из подручных Авгура, провожая взглядом выпученных от удивления глаз стайку серых мышек, выпущенных ужасным, нагоняющим страх стариком в тридцати метрах от забора особняка Арциви и ведьмы.

– Много будешь знать, до моих лет не доживёшь, – хрипло каркнул седобородый убийца. – Мышей ваш знахарь заговорил… А зачем, то тебе до поры до времени не стоит ведать, доверься старику.

Вжикнув молнией спортивной сумки, из которой были выпущены мыши, старый пень упругой молодой походкой запрыгнул в фургон полноприводного микроавтобуса и уселся в кресло, которое загодя привёл в положение «полулёжа».

– Пятнадцать минут меня не беспокоить, – приказал он, прикрыв глаза и, вообще, будто засыпая.

– *ля, старик, ты с дуба рухнул, через пятнадцать минут ведьма с грузином в ресторан махнут…

Бздзяк! Мешочек кистеня, набитый монетами, врезался в лоб братка по кличке Череп. Не договорив, бритоголовый отрубился.

– Я по два раза не повторяю, – хмуро глянул из-под выбеленных бровей старик. Оставшаяся в салоне пара братков, будто сговорившись, примирительно приподняла руки с открытыми ладонями наружу.

Через пятнадцать минут старик, который, казалось, вырубился беспробудным сном, не открывая глаз спросил:

– Как там наши горные «друзья»?

– Садятся в машину, – не отвлекаясь от экрана и управления парящего высоко в небе дрона, ответил браток по кличке Голова. – Бык из охраны и обе пташки загрузились в тачку.

– Коллекционный «Rolls-Royce Phantom IV» шестьдесят восьмого года со всеми наворотами. Красиво жить не запретишь, – завистливо крякнул ещё один подручный Авгура с погонялом Чиля.

– Выезжают, – продолжал комментировать интеллигентный Голова, он же самый умный из приставленной бригады. Непонятно, каким ветром и обстоятельствами его занесло в уголовную компашку. – На маршруте!

– Очень хорошо! – удовлетворённо потёр ладони старик. – Мышей ведьма не заметила. Чудно!

– Скажите, пожалуйста, а что в них такого? – тщательно следя за «базаром» и даже вспомнив о нормах вежливости и приличия, спросил Чиля.

– Пояса, на которых ампулы с одним хитрым составом, – снизошёл до ответа старик. – Надо совсем немного для крепкого здорового сна. Разгрызть, к примеру, одну, а лучше две штуки в салоне машины. Голова, следи за тачкой, часики тикают… Чиля, командуй водиле… Как там Череп, кстати, очухался?

– А что ему будет, – не оборачиваясь от монитора, пробубнил Голова, – там от лба до затылка сплошная кость. Оба-на!

Между тем чудо британского автопрома выбралось из пригородного района и существенно прибавило в скорости на прямом участке трассы, видимо водитель придавил «тапком» педаль газа, не снижая которого, через пятнадцать секунд машина снесла дорожное ограждение, несколько раз перекувыркнулась и рухнула в карьер у дороги, давно превратившийся в озеро.

– Чистильщики и вторая бригада на выход! – поднеся ко рту коробочку рации и нажав тангенту, скомандовал старик.

Рыча мощными дизелями, из-за поворота вылетели угловатые российские «Лоси», столь же громадные, как их отожравшиеся рогатые лесные собраться. Поддав газу, усиленные хромированными дугами и стальными бамперами машины играючи вынесли раздвижные ворота особняка грузинского авторитета, а посыпавшиеся из них боевики тут же приступили к капитальной зачистке, не предусматривающей живых после себя. Подобные сцены происходили и в некоторых других пригородных районах Н-ска: Авгур окончательно и бесповоротно брал власть в криминальном мире в свои руки.

Между тем микроавтобус подъехал к карьеру, возле которого уже орудовала вторая бригада, укомплектованная двумя ныряльщиками в гидрокостюмах с аквалангами. Старик неопределённо покачал головой, поражаясь организаторским талантам Авгура с умением планировать различные операции. Скажите на милость, как с такими талантами его смогла подвинуть с места Медея с ручным орлом на привязи? Только нечистой силой.

– Выдайте аквалангистам крючья, – приказал старик, – ведьму ни в коем случае руками не трогать. Зацепили крюком, как рыбину, и волоките на берег. Поняли меня?

– Поняли, – кивнул пожилой бригадир с побитым оспинами лицом.

– Мыши, простые мыши, – между тем бормотал за спиной старика Чиля.

– Заговорённые, – ради справедливости вставил три копейки Голова, продолжая следить обстановкой с помощью коптера. Только полиции сейчас им не хватало.

– Да хоть хреном намазанные! – окрысился браток.

– А ну, цыть! – погрозил обоим пальцем старик. – А теперь представьте, что мог устроить в городе знахарь. Кровавая вакханалия вам детским лепетом покажется. Заговорённые мыши могут прокрасться в кровать. Много ли ты сделаешь, если тебе спящему за пару секунд перегрызут бедренную артерию или на шее кровь пустят, ась? А классикой жанра у колдунов является умение наслать крыс.

– Крыс? – опять вперёд мозга высунулся любопытный Чиля.

– Их, родимых, – кивнул старик. – У нас штатный ведун в Германии так с десяток аненербовских холуев с умножением на ноль познакомил. Ублюдки забаррикадировались в бункере в горах, не выкурить окаянных, а так…

– Дед, не тяни резину, – Чиля чуть ли не приплясывал от нетерпения.

– Ротик прикрой. Это ты свой «пистон» оттягиваешь, – нехорошо усмехнувшись, отмахнулся старик, – так и немчики, спать легли, а крыски, накормленные специальной гадостью, от которой их слюна приобретает свойства обезболивающего лекарства, «пистоны» с «колёсами» им начисто отгрызли. Как в сказке про курочку Рябу. Снесла курочка деду яичко – начисто! Представь, Чиля, спишь ты, губками чмокаешь во сне, ни боли, ни хрена не чувствуешь, а просыпаешься уже не мужиком, ежели, вообще, просыпаешься. Через три дня вскрыли мы этот бункер, а там даже в противогазах дышать нечем. Жмурики вздулись, а отгрызенные «колбаски» на полах так и валялись, – братки дружно покрылись слоновьего размера мурашками. – Побрезговали крысы елдаки жрать. А наш ведун – человек скрытых талантов и несомненных достоинств, купил у бюргеров свинью и кормил голохвостых гадин свежинкой. Мужики, которые впервые сталкивались с его шуточками, там же у бункера проблевались, хотя внутри горы держались, даже не сглотнул никто. Хотя, да, блевать в противогазе то ещё удовольствие, скажу я вам.

Тем временем из воды показались ныряльщики, осторожно тянущие за собой женское тело ржавыми стальными крюками.

– Руками не трогали, – отчитался один из них.

– Грузите тварь в кузов пикапа, – отдал команду дед. – Крюками затягивайте. Загрузили? Погнали на яму.

Загнав осиновый кол в сердце и скрутив руки и ноги пеньковой верёвкой, ведьму лицом вниз опустили в глубокую яму, после чего полили расплавленным освящённым серебром. Подъехавший миксер-бетономешалка плюхнул на тело три куба цемента, а следом бульдозер толкнул сверху ковшом громадные булыжники и покрутился, равняя могилу гусеницами.

– Дед, для чего всё это? – указав пальцем на страшный погост, опять преисполнился уважения Чиля. Блюющего Черепа всё же увезли в больницу. С сотрясением мозга шутки плохи, хотя там, как утверждают некоторые, сплошная кость.

– Чтобы не выбралась, – абсолютно серьёзно ответил старик. – Вы думаете, откуда сказки про русалок и навок взялись? Так вот, мальчики – это не сказки. Не стоит плодить нежить. Ведьм и колдунов, балующихся чернухой, как эта Медея, упокаивать надо только так, можно в крематории спалить или на костре, как подручные Торквемады в Европе делали, но с крематорием и костром у нас ныне не сложилось, поэтому обойдёмся испытанными дедовскими методами.

За несколько часов криминальная группировка Арциви перестала существовать, уничтоженная под корень. Последней рассталась с жизнью «бригада» Резо. Старик на своеобразном подведении итогов операции персонально акцентировал внимание Авгура с Левым и Правым, чтобы они не трогали верного подручного покойного авторитета.

– Володенька сам наказал болезных. Персонально позаботился.

– Х-м? – едва слышным хмыком обозначил вопрос Авгур.

– Проклял их, – пояснил московский гость. – Болезные грозились ссильничать супружницу Володи, а сестру бритвой по горлу полоснуть. Идиоты, – скривился старик. – Вы, Авгур, просто не представляете, что бы тут началось, сотвори Арциви и Резо обещанное. Вас бы всех без суда и следствия вычистили, на куски порубили и свиньям скормили, а не одного меня командировали на старости лет. За Анастасию Огнёву, в девичестве Гагарину, скальпы снимут вживую.

– Гагарину? – округлил глаза Левый, который первым собрал паззл и логические цепочки, протянув их до столицы. – Твою же мать!

– За Арциви вас сильно дёргать не станут, так, для проформы потаскают по кабинетам, а вы твердите, что ничего не знаете, ничего не видели, тем более фараонам за глаза Резо хватит. Но за беспредел, если вы в него скатитесь, с вас не полиция будет спрашивать. Впрочем, головы у вас на месте и грань вы умеете чувствовать, – взгляд тусклых глаз старика будто кипятком ошпарил присутствующих, заставив обычно непробиваемых Правого и Левого боязливо втянуть головы в плечи. – Меня не провожайте, дорогу сам найду.

Старик подобно призраку растворился в тенях.

– Твою же мать, да этого носатого ублюдка надо было в утробе матери пуповиной задушить! – грохнул кулаком по столу Левый.

– Хорош! – хрипло осадил его Авгур. – Поясни.

– Арциви и Медея с ублюдком Резо замахнулись на племянницу императора! – выкрикнул Левый. Правый и Авгур, переглянувшись, похолодели пуще прежнего.

Авгур судорожно потянулся к тугому воротнику щегольской сорочки, пытаясь пальцами, враз ставшими непослушными, расстегнуть верхние пуговицы. Не справившись с задачей, он элементарно выдрал их с «мясом». Втянув неожиданно густой воздух, главный криминальный авторитет губернии удивлённо уставился на вломившегося с комнату Чилю.

– Там в больницу Резо привезли! – размахивая руками, выпалил Чиля. – Там писец полный!

Авгур жестом поторопил братка.

– У всей бригады Резо яйца раздуло, – Чиля руками показал размер получившихся «шаров». По его словам выходило, что размер тестикул несчастных превышал двухпудовые гири. – Страусы отдыхают! Ребята базарят, что они кровью мочатся и воют, скотины, будто их живьём режут. Голова у врачей осторожненько поинтересовался – не жильцы, говорят.