Текст книги "Еще один Фэнтезийный мир. V2.0 [CИ]"

Автор книги: Александр Зотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 34 страниц)

Фамбер отступил назад, однако тут же наткнулся на стол. Он чуть было не призвал заклинания, заведомо похоронившие бы их всех в этой пещере, однако Энфарикс наконец закачался и упал. За ним стоял Шус, вооруженный сковородой.

– Он мертв? – спросил Холдар.

– Не думаю, – ответил Фамбер.

– Да кто или что он теперь?

– Не хочу это проверять, – с этими словами Фамбер, схватив одну из книг и исписанный лист, кинулся к выходу.

Шус тут же последовал примеру учителя. Холдар же все-таки решил удостовериться в факте смерти их противника от удара сковородой по затылку, о чем тут же пожалел. Не успел он склониться над телом, как оно зашевелилось и с завидной расторопностью начало подниматься. Без особых надежд на успех Холдар практически в упор выстрелил в спину Энфара, что не произвело на него ни малейшего впечатления, после чего огрел его ручкой жезла и кинулся к выходу с криком: «Этот гад жи-ив!».

Как только он вылетел из пещеры, ее потолок обрушился от заклинания Фамбера, похоронив Энфара на глубине четырех метров от поверхности.

– Что ты творишь! – тут же накинулся на Фамбера Холдар.

– А ты что думаешь? Спасаю твой тыл! – в том же тоне ответил волшебник.

– Ну знаешь…

– Простите, учитель, а это не было немного… чересчур? – задал волновавший его вопрос Шус. – Я имею в виду, мы ведь могли связать его. Он же был вашим учеником, хоть…

– Он уже совсем не тот человек, каким он был, – жестко оборвал его Фамбер. – К тому же у нас все равно не было другого выбора. Ты же был там. Кстати молодец, что вовремя среагировал.

– Но все же он ведь был… просто я подумал, если со мной случится то же, что…

– Не бойся, если будешь слушаться и не нарушать законы, с тобой все будет в порядке. К тому же в любом случае, тебе очень далеко до него.

– Слушай, Фамб, а ты уверен, что он мертв? – спросил Холдар.

– Думаешь кто-то может выжить без воздуха под десятью метрами земли? – задал встречный вопрос Фамбер.

– Я думал, что никто не может выжить после того, как ему прострелят сердце. Да и как-то просто все получилось, а ты так волновался.

– Нам повезло. Насчет же выживаемости, – на этих словах Фамбер замялся, после чего продолжил еще более мрачным голосом, чем прежде – я практически ничего не успел понять, но…и потом в любом случая он оттуда выбраться не сможет, – наигранно беззаботно закончил Фамбер.

– Все-таки думаю, стоит проверить.

В течение следующих минут трех они напряженно вслушивались в тишину, но ничего, кроме шума дождя, они не услышали. По крайней мере ни одни из троих не решился заговорить о подозрительных шорохах и звуке скребущих землю когтей, который каждому чудился. Но они же ничего не должны были слышать с трехметровой глубины? Значит, это только нервы, и говорить не о чем.

– Ладно, кажется я переоценил его, – первым не выдержал Фамбер, – пошли отсюда.

– Эй, Фабм, смотри! – одновременно дергая волшебника за рукав мантии и тыча пальцем в сторону обрушившейся пещеры, заорал Холдар.

– Ну что там, Холдар? Тебе не кажется, что сейчас не лучшее время для… – Фамбер замолчал на полуслове.

На недавно образовавшемся на месте пещеры склоне на глазах рос пузырь, похожий на гигантский прыщ. И, как и полагается любому уважающему себя прыщу, этот собирался взорваться и, судя по всему, не собирался откладывать этот процесс в долгий ящик.

В последнюю секунду Шус закрыл голову руками. Это было скорее рефлекторное движение, чем мотивированное необходимостью, лавина земли и камней наверняка похоронила бы его под собой, однако почему-то этого не случилось.

Вместо этого раздался звук глухого удара, после которого последовал звук, издаваемый камнепадом. Открыв глаза, Шус обнаружил, что их накрыл прозрачный купол, с передней стороны которого скатывались комья земли, сучья и камни. Когда пыль улеглась, Шус увидел причину катаклизма. Впрочем, лицезреть Энфара Шус мог лишь мгновение. В следующую секунду на него обрушилась волна пламени, источник которого был пугающе близок к Шусу. Он исходил из вытянутой вперед руки Фамбера.

Как показалось Шусу, продолжалось это практически вечность, секунд десять, если быть точным. По всей видимости, Фамбер решил окончательно и бесповоротно покончить со своим учеником. Его тщательность и упорство заставила Шуса в очередной вздрогнуть от мыслей о своем будущем и мысленно воскликнуть: «Боги, неужели оно будет таким?». Наконец, пламя исчезло, так же внезапно как и появилось.

Одного взгляда на холм хватило, чтобы понять, что пламя никак нельзя было назвать детским фейерверком. Кора на близстоящих деревьях обуглилась и полопалась, а земля на месте пещеры была покрыта коркой. Да и Энфара нельзя было назвать хорошо сохранившимся. От одежды, как впрочем и кожи, почти ничего не осталось, рука, которой он, похоже пытался загородиться, обгорела практически до костей. Удивительно было то, что он вообще стоял не ногах.

– Сурово ты с ним Фамб. Странно, что он вообще до сих пор стоит на ногах, – озвучил мысли Шуса Холдар, – может, он просто запекся?

– Да по идее не должен, – ответил ему Фамбер.

Пока Холдар с Фамбером разговаривали, Шус как завороженный смотрел на Энфара. Шус уже был готов признать, что теперь это всего лишь тело, однако внезапно его взгляд встретился с взглядом Энфара. Это было невероятно, но его глаза были целы и не отрываясь глядели в глаза Шусу.

– Слушай, Тюр-Тюр, тебе не кажется, что тебе стоит потушить пожар? А то ведь свинство получится, если мы лес сожжем, – тем временем продолжал Холдар.

– Уч-чит-тель г-г-глаза…ег-го глаз-за… Учит-т-тель! – попытался предупредить Шус. Однако то ли оттого, что он заикался, то ли оттого, что говорил он почти шепотом, однако Фамбер не обратил на Шуса, как, впрочем, и на Энфара, ни малейшего внимания.

– Ну, им еще повезло, что я денег с них не потребовал. Ведь некоторые маги тем и зарабатывают, что расправляются со разнообразными полтергейстами и оборотнями. Правда сейчас это уже почти мертвая профессия, уходящая в историю. Вот лет двести назад борцов с нечестью было еще много.

К ужасу Шуса на лице, точнее том, что когда-то было лицом Энафара, появилось нечто, напоминающее улыбку. Во всяком случае, остатки щек совершенно точно изменили место своего расположения, предварительно отлепившись от зубов, к которым припеклись в процессе зажарки. – Уч-ччитель!

– Ну что там, Шус?

Не в силах говорить, Шус поднял дрожащую руку, указав на Энфара.

– Драконье дерьмо, что же это за пакость… – только и смог произнести Холдар.

Тело Энфара претерпевало кардинальные изменения: оно обрастало новой кожей, но, в отличие от человеческой, она была белесой и полупрозрачной, сквозь нее просвечивали вены, волоски же удлинились раз в десять, хоть стали и реже. Одновременно его руки и ноги удлинялись, последние стали гнуться в противоположную сторону, как у волка. Лицо по-прежнему, хоть и с довольно большой натяжкой, можно было назвать лицом, несмотря на то, что рот стал полон острых клыков, а нос провалился, оставив на своем месте пару дырок. На этой маске по-прежнему была различима все та же улыбка. И глаза, это были все те же глаза. Теперь они были даже уместнее.

– Что ты сделал с собой, Энафр? – тихо произнес Фабер. Несмотря на то, что даже Шус с трудом различил слова учителя, стоя всего в паре метров от него, Энфар, похоже, прекрасно его услышал.

– Я ведь вам говорил, учитель, что это всего лишь небольшой эксперимент на пути к достижению моей цели, – теперь голос Энфара стал хриплым и скрипящим. Видно, эта форма не слишком хорошо подходила для человеческой речи.

– Твоей цели?! – переспросил Фамбер. – Ты хотел вырваться из этого мира. Но ты этого не можешь. Я же тебе говорил, что у тебя нет способностей. И… и как тебе превращение в ЭТО поможет получить то, чего ты хочешь?

– Я думал, вы во всем разобрались, учитель. В одном древнем тексте было написано, что путь к Истиной Силе в том, чтобы стать кем-нибудь другим, не человеком, – Энфар говорил совершенно спокойно, так как будто бы Фамбер не пытался убить его каких-нибудь пару минут назад. Если бы не его вид, можно было решить, что они погружены в научный спор, не более того.

– И ты решил стать этим монстром?

– Да, люди называют меня монстром, но лишь потому, что не могут понять. Я разочарован, думал, что вы сможете.

– Пойму? Еще тогда ты мог бы понять…

– С тех пор прошло семь лет, но как вижу, вы до сих ставите посредственность выше научной истины. Боюсь, мне придется забрать вашу жизнь, иначе вы не позволите мне спокойно продолжить исследования.

Едва он закончил говорить, в его лоб врезался заряд жезла. Впрочем, этого он даже не заметил, как похоже и следующие два. Соизволил же он обратить свое внимание на то, что в него стреляют с лишь после того, как одни из зарядов угодил ему в глаз.

– Разве вы еще не поняли, что меня нельзя убить, господин Холдар? – спросил он все тем же ровным голосом.

В следующую секунду чудовище сорвалось с места с невероятной скоростью. Ни Фамбер, ни Холдар не успели ничего сделать, как Энфар оказался перед Холдаром, занеся над ним когтистую лапу. Она уже была готова опуститься, размозжив череп Холдара, но тот в последнюю секунду с силой ткнул жезл в предплечье противника, сделав подряд несколько выстрелов. В результате когти лишь прошлись по второй руке Холдара, которой тот загородился, повалив, однако, его наземь.

Монстр уже был готов нанести второй, несомненно смертельный удар, как вдруг исчез без всяких спецэффектов.

– Холдар, ты ведь не сильно ранен? – тут же бросился к другу волшебник.

– Ничего страшного, всего лишь царапина, если конечно когти твоего ученика не ядовиты. А что, собственно, произошло, куда он делся?

– Теперь его нет в этом мире, – уклончиво ответил Фабер.

– То есть, ты убил его? Так просто? Но к чему тогда… – засыпал Холдар Фабера вопросами со скоростью, которой мог бы позавидовать и Шус.

– Не совсем. Я поместил его в некое не очень приятное место… Словом, надеюсь, что даже если он и умудрится там выжить… хоть я и сомневаюсь, что это получится даже у него, выбраться оттуда он не сможет и за миллион лет. Если быть точным…

– Надеюсь. И даже слышать не хочу, как именно ты его туда засунул. В конце концов, у тебя есть ученик, чтобы забивать его голову своими колдовскими бреднями.

– Кстати, а где Шус? – задал законный вопрос Фамбер. – Он был здесь пару минут назад.

– А ты случайно не мог отправить его в это «не очень приятное место» заодно со своим старым учеником?

– Нет, что ты! Не сказал бы, что этот фокус так прост. По правде сказать, я не был уверен, что у меня хватит сил даже на Энфара, а уж на двух человек сразу, да еще и стоящих не рядом друг с другом…

Закончить Фамбер не успел. Его прервал сухой треск ломающейся древесины, после которого раздалось несколько придушенных вскриков. Завершающим же аккордом стал глухой удар мешка с картошкой, сброшенного с высоты метров трех. Обернувшись к источнику звука Фамбер и Холдар увидели ноги, принадлежавшие, по всей видимости, Шусу, торчащие из кучи прошлогодних листьев, собравшиеся в неглубокой ямке. Сверху все еще продолжали опадать сорванные при падении листья.

– Шус? – обратился к своему ученику волшебник, – ты жив?

Ноги не проявляли признаков жизни.

Подойдя ближе Фамбер повторил свой вопрос. Из кучи раздался приглушенный стон.

– Как ты там оказался? – продолжил расспросы Фамбер.

Ответом ему был лишь еще один стон.

– Фамб, может для начала его стоит вытащить? – предложил Холдар.

– Раз такой умный, сам бы и вытащил, – огрызнулся Фамбер.

– Ты забываешь о том, что я пострадал в битве со злом.

– Последнее время что-то слишком часто тебя ранят, – заметил Фамбер, пристраиваясь к ноге Шуса.

– Между прочим, в этом есть и твоя вина.

– В каком это месте?! Да где бы ты был… – рассказать Холдару, где бы он был без его помощи, Фамбер не успел. Его прервал очередной стон Шуса.

– Я умер? – надо сказать, что этот стон, в отличие от предыдущих, был довольно осмыслен.

– Во имя всех богов, Шус, объясни, что ты забыл в этой яме?

– Осмелюсь предположить, что в нее он попал, упав с дерева, – заметил Холдар.

– Замолчи, Холдар! Ты мешаешь мне обследовать больного.

– Я тоже больной, – подняв в подтверждение этого факта раненую руку, возразил Холдар. Впрочем, он последовал приказу Фамбера, возможно потому, что его пугал тон волшебника на пару с воспоминаниями о недавней запеканке – Энфаре. Уж в чем Холдар был уверен наверняка, так это в том, что в случае приготовления, его кожа не вырастет снова.

– Так все-таки, Шус, почему ты оказался в этой яме? – спросил Фамбер тоном, долженствующим быть ласковым и заботливым, что еще больше пугало Холдара. Все его жизненные принципы и убеждения заверяли его, что волшебник, способный в считанные секунды сделать из человека бифштекс с кровью, не может проявлять искреннюю заботу.

– Я упал с дерева, – повторил Шус слово в слово слова Холдара.

– А почему ты оказался на дереве? – продолжил изображать из себя заботливую няню волшебник.

– Я залез на него, – лаконично ответил Шус. Спустя секунд пять он продолжил. – Понимаете, учитель, от меня ведь все равно не было бы никакой пользы. И поэтому я решил спрятаться и подождать, пока вы победите.

– Все понятно, Фамб. Твой ученик просто понял, что когда ты колдуешь самым мудрым решением будет оказаться на другом материке, а если добраться до туда времени нет – забиться в какую-нибудь щель. А теперь может быть займешься мной?

Перевязав Холдара лоскутом ткани, оторванным от рубашки Шуса, по словам Фамбера, от этого ее вид ни капельки не пострадал, Фамбер приказал Шусу собрать книги. После того, как он с этим справился, команда победителей лесного чудовища отправилась в обратный путь, который отнял у них на порядок меньше времени. Как думал Шус, благодаря тому, что они с самого начала воспользовавшись его же сковородкой в качестве компаса, и вконец расплывшейся, но все еще читаемой, картой.

– Смотри-ка, Глухарь. Идуть, – раздался уже знакомый Шусу голос Краликса.

– Чаго?! – переспросил Глухарь.

– Говорю, живы волколакаубивци!

– А-а… ну так они, небось, на опушке посидели, на дереве. Куда им волколака-та убивать.

– Да ты смотри, что со сковородой творят. Видать они его той сковородой и пришибли.

– Чаго?!

– Говорю, что сковородой, видать, они его и поубивали!

– А-а… ну сковорода-то это да, ну а где чудовище само-то?

– Ну так они его в лесу, небось, и прикопали. Ох не к добру это. Говорят, волколаков этих надо колом осины в грудь и изжечь. – При этих словах Шус невольно поежился. Предыдущие две встречи с этой парочкой если кому и приносили несчастье, так это ему, Шусу. Не говоря уже о том, что самого Шуса несколько смущали сомнения Фамбера по поводу убиваемости Энфара.

– Чаго?!

– Говорю, не к добру!

– Странно, никого нет… – заметил Холдар.

– Ну как это никого, господин Холдар, а те двое? – возразил Шус.

– Эй, – позвал парочку Холдар, – а где все?

– Это он тебе Краликс, – забыл о своей глухоте Глухарь.

– Да нет, тебе Глухарь! – попытался перевести стрелку обратно Краликс.

– Чаго?! – вновь вспомнил Глухарь о своей глухоте.

– А-а… ну так все поминают вас-с, в дворе постоялом-с, – поняв, что выкрутиться не получится, ответил Краликс.

– Поминки? – недоуменно переспросил Холдар.

– Поминки-с, господин-с. Ведь никто не возвращался-то. Вот все и решили-с.

– Понятно, – не нашел, что ответить, Холдар.

При их появлении трактире, в котором, несмотря на дождь и ранее время, собралось уже немало народу, повисла гробовая тишина, которую нарушил лишь треск разбившегося об пол глиняного кувшина, выпавшего из ослабевших рук одного из посетителей.

– Не ждали? – раскусил селян Холдар.

– Да мы уж думали поминать вас вечером… Сами понимаете, вы ведь первые, кто вернулся. Наконец ответил трактирщик, почти дословно повторив слова Краликса.

– Ну если бы мы были не первыми, то и ходить туда было бы незачем. – резонно возразил Холдар, садясь за одни из столов.

– Ну, некоторые убежали, так и не встретившись с ним.

– А откуда вы знаете, что кто-то сбежал? – подозрительно спросил Фамбер.

– По правде… – замялся трактирщик, но от объяснений его спасло чье-то требование немедленно принести героям чего-нибудь алкогольного, чтобы они не простудились.

Следующие несколько часов были вырваны из памяти Шуса безжалостно, как листы, вырванные из конспекта нерадивым учеником перед контрольной, о которой его не предупредили.

Проснувшись, Шус одновременно почувствовал жуткую головную боль, тяжесть во всем теле и что рот у него забит шерстью самца бараномамонта в период спариванья. Однако, самым ужасным было то, что при всем этом ему немедленно нужно было в туалет.

Первой мыслью, пришедшей в его голову было, что его покусал бывший ученик Фамбера и теперь он превращается в ему подобного. Но восстановив в памяти первую половину вчерашнего дня, вторая так и не пожелала выйти из мрака, и поняв, что его никто не кусал, Шус пришел к выводу, что учитель все-таки ставил на нем какие-то зверские эксперименты.

Открыв глаза, Шус увидел пару сапог с загнутыми носами, лежащих на подушке рядом с его головой. Переведя взгляд дальше, он обнаружил, что ноги, на которые и были надеты сапоги, принадлежат никому иному, как Фамберу, который, если судить по его виду, находится в ненамного лучшем состоянии.

Путем логического размышления, которое давалась сегодня особенно тяжко, хоть оно и никогда не было его сильной стороной, Шус выделил два варианта: либо колдовство полностью вымотало учителя или вышло из-под его контроля, либо тот ужасный ученик колдуна все-таки выбрался из под земли и решил отомстить всем своим врагам сразу. В последнем его утвердил Холдар, чье тело было аккуратно прислонено к дверному косяку. С трудом перебравшись через колдуна, которого Шус всеми силами старался не потревожить, хоть случайно и приложил к его щеке свою ногу, впрочем это, похоже, мало волновало Фамбера, он спустился вниз. Общий зал больше всего был похож на место проведения битвы: тут и там разбросаны тела, пол залит уже начавшей подсыхать красной жидкостью, в которой плавали осколки керамики, то и дело раздавались чьи-то стоны. Эта картина еще больше укрепила Шуса в предположении, что все это – работа воскресшего чудовища. Оставалась лишь одна нестыковка: почему он до сих пор жив? Ведь судя по всему, у этого Энфара, если Шус правильно запомнил его имя, никто не стоял на пути. Может, он сохранил его жизнь, так как посчитал ниже своего достоинства убивать его? Или же этот монстр просто хочет поохотиться за ним?

Не успел Шус всерьез озадачиться этим вопросом, как его взгляд привлекло одно из тел, пытавшееся шевелиться. Он подбежал к нему, по крайней мере попытался именно подбежать, сел на пол, что получилось у него гораздо лучше, и перевернув тело на спину, положил его голову себе на колени.

Вся его одежда была испачкана чем-то красным и хоть ран и не было видно судя по всему несчастному осталось жить не долго.

– Скажи, что здесь произошло? – преодолевая головную боль, отдающуюся в висках при каждом слове, спросил Шус.

Лицо несчастного скривила гримаса боли, однако, несмотря на это, он произнес:

– Мы победили! Мы… мы победили…

На большее он был неспособен. Лицо мужчины содрогнулось еще раз, после чего морщины разгладились и сознание покинуло его бранное тело. Шус лишь прикрыл глаза мужчине, так и оставшись сидеть на полу, залитом красной жидкостью.

Сколько прошло времени, он не понял, но из оцепенения его вывело вежливое покашливание, донесшееся откуда-то сзади. Медленно повернув голову, уверенный, что опять увидит бездонные глаза Энфара, Шус, вместо этого, встретился взглядом с Холдаром, прислонившимся к стене, стоя на последней ступени лестницы.

– Он был твоим братом-близнецом, которого ты потерял в детстве, а увидел только перед его кончиной? – поинтересовался Холдар.

– В-вы разве не мертвы? – не обращая ни малейшего внимания на вопрос, спросил Шус.

– Если ты про то, что я был мертвецки пьян, то да, ты прав. Впрочем, это касается и тебя. Сказав это, Холдар, слегка танцующей походок направился к стеллажу с бутылками, стоявшему за барной стойкой.

– Пьяны? – переспросил Шус.

– Ну да, а ты что подумал?

– Но вы не похожи… И вы говорили, что этот человек умер.

– К счастью, многолетний опыт помогает мне относительно спокойно переносить похмелье. Хоть не всегда это получается. Что же касается второго, то я пошутил.

– Так значит здесь не было Энфара, который всех убил?

– Нет, что ты! С чего вдруг такие мысли? Полагаю, что он до сих пор там же, где мы его и оставили.

– Но почему тогда мне так плохо?! – чуть ли не крича, спросил вконец запутавшийся Шус.

– Полагаю, ты слышал о такой вещи, как похмелье? Так вот, даже если и не слышал, то сейчас тебе выпал уникальный шанс познакомиться с ним, так сказать, как можно ближе.

Как оказалась, прошлый вечер, вместе с доброй половиной ночи, прошел под лозунгом опустошения не слишком разнообразных винных запасов этого заведения. И Шус вложил свою лепту в эту благородную задачу. По крайней мере, так утверждал Холдар. Сам Шус так ничего и не вспомнил. Фамбер спустился вниз примерно через полчаса. За это время Шус, проинструктированный Холдаром, успел конфисковать в кладовой колбасу, головку сыра, кусок хлеба и чудом переживший вчерашний праздник бочонок пива. Последний достался в полное распоряжение Холдара, так как Шус, помнивший о пагубных последствиях алкоголя, наотрез отказался от его употребления.

– Отлично, раз ты уже проснулся, думаю, что мы можем отправляться, – бодрым голосом поприветствовал Фамбера Холдар. В ответ волшебник бросил на него ненавидящих взгляд, да и то довольно вялый. Фамбер сел за тот же стол, что и Шус с Холдаром, при этом демонстративно отвернувшись от еды, после чего наконец заговорил:

– Сейчас мы не поедем. У нас осталось еще одно дело.

– Неужели тебя тоже мучили кошмары о восставшем Энфаре?

– Насчет него я не беспокоюсь, – кратко ответил Фамбер. Видно слова давались ему с трудом.

– Тогда что же?

– Расскажу, когда моя голова будет более здоровой.

– Почему бы тебе самому не протрезвить себя? – ехидно осведомился Холдар.

– Я тебе уже не раз говорил, что это невозможно. Для этой операции надо сосредоточиться, а побочные эффекты мешают, – голосом профессионального учителя объяснил Фамбер.

– Проще говоря, ты боишься пробовать на себе собственную пытку?

– Я бы и рад…

– Тогда почему бы тебе не обучить этому фокусу Шуса?

– Учитель, господин Холдар прав. Вы ведь меня до сих пор ничему не научили, – внезапно подал голос Шус.

Фамбер бросил в сторону своего ученика недоверчиво-испытующий взгляд. После довольно продолжительной паузы он наконец ответил:

– Не думаю, что это – хорошая идея… По крайней мере, не дело это – ставить эксперименты на собственном учителе. Да и не думаю, что у тебя что-нибудь получится.

Шус уже было решил, что этим колдун и ограничится, однако, спустя еще секунд десять он закончил:

– Впрочем, если тебе так приспичило, можешь попробовать на тех бедолагах.

– Так вы меня научите?

– Ну, если уж ты так этого хочешь… Я и не думал, что ты так хочешь учиться.

– Не беспокойся, Тюр-Тюр. С твоим учеником все в порядке, его не покусал твой бывший ученик. Просто его мучает похмелье, вот и ведет себя ненормально, – успокоил Холдар Фамбера.

– Если бы у меня так не болела голова, можешь поверить, что ты навсегда бы забыл эту глупую кличку, – пригрозил последний, стараясь вложить в свои слова как можно больше ярости и властности, на что, впрочем, у него не было сил, все из-за той же головной боли.

Еще через час, в течение которого Шус, под руководством Фамбера, безуспешно пытался протрезвить хоть кого-нибудь, селяне начали шевелиться самостоятельно. Исключение составляли лишь те, кого Шус успел полечить. По всей видимости, его действия дали противоположный эффект, если не что-то похуже.

И чем дольше они не проявляли признаков жизни, тем больше Фамбер начинал беспокоиться, раздумывая об этом «что-то похуже». Шус же, увлеченный своими попытками, не обращал на это никакого внимания. Фамбер уже хоте прервать его занятия, предложив потренироваться на мышах или тараканах, хоть он довольно смутно представлял себе пьяного таракана, однако организм Шуса распорядился по-своему.

Впрочем, вернулся он уже через полминуты. У него было тяжелое дыхание, словно бы ему пришлось бежать от раненой медведицы, хоть до туалета было каких-нибудь метров десять. Его губы, как и речь, дрожали.

– Т-там, гос-по-дин Сэл-л-ле…

– Что с ним? – с трудом разобрав лепет Шуса, подогнал его Холдар.

– Он лежит!

– Неужели он напился до такого свинского состояния, что заснул прямо в туалете, а ты не догадался вытащить его оттуда за ноги?

– Но он не пьян, – немного успокоившись, ответил Шус, – он мертв.

– Ты уверен?

– Д-да.

– Обидно, если ты прав. Значит, твой утренний кошмар не так уж далек от реальности. Что ж, пойдем посмотрим. Фамбер, ты идешь?

Тот последние полчаса посвятил изучению каких то бумаг. Насколько мог судить Шус, тех самых, что они успели вынести из пещеры бывшего ученика колдуна, хотя судить об этом он мог лишь по цвету бумаги да истрепанности краев.

– Да, – наконец ответил волшебник.

Как и в прошлый раз, никто из них ни на секунду не усомнился в вопросе, жив пациент или мертв. Та же мечта каннибала, что и в прошлый раз, поданная в деревянной посуде, обильно сдобренной кровью.

Бросив на это зрелище привычный к подобным вещам взгляд, Холдар обратился к Шусу:

– Да уж, тебя ни на секунду нельзя оставить одного. При первой же возможности ты находишь какой-нибудь труп.

– Господин Холдар, я не специально, – потупившись начал извиняться Шус.

– Если бы специально, то я бы… – начал было Холдар, однако не успел озвучить свою угрозу. Его прервал Фамбер, молчавший все это время.

– Теперь не может быть сомнений. Надо собрать народ.

– Зачем? Хочешь им сказать, что ты обманщик и бесполезный колдун? Что чудовище до сих пор живо и жаждет мести?

– Нет, это не Энфар. Если верить записям Энафара, то он долбился некоторых успехов, хоть и не добился своей цели. Дело в том, что похоже в результате своих опытов, он не только стал практически бессмертным, ну или трудноубиваемым, на что я надеюсь. Он стал превращаться в какое-то чудовище. И для сохранения разума… В общем, это сделал не он. В противном случае вряд ли бы хоть что-то осталось. Этот же человек цел. Я хотел сказать, что имеются все его отставляющие.

Услышав последние слова Шус подумал, что его желудок должен немедленно избавиться от своего содержимого. По крайней мере, он был уверен, что когда говорят подобные вещи о человеке, с которым ты сидел за одним столом всего лишь несколько часов назад, именно так и должен поступать желудок. Однако последний был не согласен с Шусом, как, впрочем, и его учитель заодно со своим другом.

– Ну, и кого же ты обвиняешь в этом? – нетерпеливо осведомился Холдар.

– Я почти уверен, что это – тот сумасшедший… Киракис? В общем я думаю, что это именно он.

– Ты так решил только потому, что он нахамил тебе?

– Нет. Все дело в том, что я, в отличие от тебя, очень умный.

– Да неужели?! – от интонаций Холдара за милю несло сарказмом и недоверием.

– Да, именно так. К тому же, в записях Энфара, кроме его жутких опытов, я обнаружил что-то вроде дневника. И там он пишет, что какой-то забавный старик приносил ему бумагу, еду и помогал с поиском жертв. Собственно, там написано имя этого старика. И судя по словам Энфара, Киракис чуть ли не боготворил его, что крайне веселило Энфара. У него всегда были проблемы с чувством юмора.

– Постой. Ты сказал, что Энфар вел дневник?

– Да, он всегда был крайне пунктуальным молодым человеком.

– Ну не настолько же… – с сомнением в голосе протянул Холдар.

– Как видишь, настолько.

– В любом случае, дело не в твоем остром уме и проницательности, Тюр-Тюр, что не может не радовать.

– Разобрать его почерк было тоже не легким делом, не говоря уже о том, что ты, похоже, забыл, кто нас вчера спас, – судя по голосу волшебника, тот всерьез обиделся.

– Да не беспокойся ты. Помню я, что ты великий и ужасный злой колдун, способный испепелить меня одним взглядом в любую секунду. Просто думаю, что в этом случае тебе будет скучно, а по ночам тебя будет грызть совесть, напоминая, что ты убил своего лучшего друга.

Закончив на этой жизнерадостной ноте Холдар и Фамбер отправились обратно, по-видимому, чтобы сообщить народу, что хозяин трактира мертв и теперь можно расхищать его, не такие уж обильные, запасы. Шус задержался в районе кустов. Вытаскивать из туалета тело, чтобы использовать последний по назначению, он счел неэтичным. Затем он поплелся к входной двери, размышляя над причиной столь непочтительного отношения колдуна к усопшему. Разве он не знает, что если проявлять неуважение к мертвым, те придут ночью, перебьют всю посуду, рассыплют крупу по полу после чего, прихватив деньги и бараномамонтенка, уйдут, издавая страшные крики. По крайней мере, именно так они отомстили двоюродной тете Шуса, а она никогда не проявляла уважения к мертвым. Даже построила колодец на месте давно забытого кладбища.

«Может, все дело в том, что у учителя нет дома и поэтому он надеется, что бедный трактирщик не сможет ему отомстить?» – размышлял Шус. – «Или он просто надеется на свою магию»

Тем временем Холдар, использовав стол как трибуну для совей речи, сообщил собравшимся, что сейчас будет говорить волшебник, победитель чудовища. Собравшиеся не проявили особого энтузиазм. Тогда в дело вступил Фамбер.

Как и Холдар, взобравшись на стол, с которого последний спустился, он заговорил:

– М-м… уважаемые… господа крестьяне, я должен вам кое-что сообщить. Вчера я и мои спутники покончили с монстром. – В ответ раздался нестройный хор подтверждений этого факта, поздравлений и благодарностей. – Однако, сегодня был найдено разодранное тело господина Сэллеса.

Сказав это, Фамбер дал время слушателям обдумать и уразуметь полученную информацию, что отняло немало времени. До сих пор сказывались последствия вчерашнего праздника. Наконец один из селян озвучил интересующий всех вопрос:

– То есть вы не победили чудовище?

– Я могу поручиться своей бородой, что это не он. Однако этот человек был связан с Энфа… я хотел сказать с чудовищем.

По залу прокатился ропот.

– Все тот же крестьянин поинтересовался:

– Так кому же морду бить?

– Киравкис, – просто ответил волшебник.

Теперь ропот сменился гулом, словно в зале находилась не пара десятков человек, а пара десятков тысяч пчел, разгневанных нападением на их дом медведя, а не думающего реагировать на нападения самоубийц.