Текст книги "Времена Хаоса"

Автор книги: Александр Лоскутов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 69 (всего у книги 90 страниц)

Вдали у самого горизонта шел ко дну перевернувшийся корабль. Мертвенно белесое днище и два гребных винта, которые все еще медленно вращались в воздухе.

Рука Селифана рванулась к висевшему на поясе мешочку и коснулась гладкой поверхности кристаллической сферы. Вокруг разлилось ослепительное сияние. Ключ подсоединился к могущественной магии Сети.

И тотчас же Селифан почувствовал Арминию. Клубок натянутых как струны нитей Сети, трепещущих под напором мощнейшей магии. Сгусток напряжения, сосредоточенности и злорадства.

И еще один незримый молот, опускающийся к земле, готовившийся смять его как комок глины.

Закричав, Селифан мертвой хваткой вцепился в скользкую поверхность сферы и отдал приказ могуществу Ключа.

Сила Сети столкнулась сама с собой. Исполинский молот ударил в поверхность громадного щита, наспех сплетенного Селифаном. Пронизывающий звук, похожий на звон громадного гонга, пронесся над морями Единого. Этот гул услышали все люди во всем мире. Сила столкнулась с силой. Щит разлетелся мгновенно, превратившись в клочья распадающейся магии. Тончайшие нити волшебства, частички разодранной страшным ударом Сети, крупинки магии таяли в воздухе, испаряясь голубоватой дымкой. Но молот тоже потерял свою сокрушительную силу. Удар получился слишком слабым и пустым.

Мимо… Резко налетевшая волна захлестнула Селифана и поволокла его в сторону острова, крутя и подбрасывая. Ну уж нет. Творец снова переместился. Теперь он стоял на берегу стертого до основания острова. Песок под его ногами устилали выброшенные на берег водоросли, среди которых медленно копошились многочисленные морские обитатели. Лишенные своей родной стихии неподвижно лежали рыбешки, изредка слабо трепыхаясь.

А в том месте, где только что столкнулись в небесах невидимые силы Сети, медленно расплывалось чернильное пятно тьмы, похожее на отвратительную кляксу на чистом листе Мироздания. Бездна жадно вливалась внутрь Единого, впиваясь в его плоть. Порыв ледяного ветра взъерошил волосы Селифана. И этот ветер нес в себе мельчайшую пыль угольно-черного цвета. Разом потемнела морская вода. Побурели и сморщились водоросли. Выброшенные на берег рыбки, отчаянно дернувшись несколько раз, одна за другой замирали в полнейшей неподвижности. Бездна ненавидит все живое, стремясь уничтожить и поглотить его. Ненавидит слепой всепоглощающей силой… Если, конечно, можно так говорить о стихии.

Селифан переступил с ноги на ногу и погладил идеально отполированный бок мерцающей сферы. А потом нанес удар.

Незримые узлы магии мгновенно напряглись, а потом стиснули Арминию, пытаясь сокрушить ее в своих объятьях. Ощутив бешеное сопротивление, Селифан удвоил усилия. Сеть трепетала под его натиском, зажимая и обвивая Падшую. А спустя какое-то мгновение, он ощутил рывок и незримый нож одним ударом располосовал опутывавшие Арминию нити. Снова и снова Селифан пытался опутать Падшую, но без особого успеха.

Тогда он сменил тактику…

Дальнейшее противоборство двух Творцов, находящихся на расстоянии в половину тысячи миль друг от друга напоминало драку двух детишек, которые, толкаясь и пихаясь, стараются вырвать друг у друга из рук наполненную водой чашу. Только вместо чаши им служила плоть целого мира.

Единый сотрясался в ужасных конвульсиях. Корчился и трепетал. Рушились горы, оседали на дно моря острова, а вместо них поднимались другие. Пробудившиеся вулканы яростно пыхали огнем. В одном месте казавшаяся несокрушимой с самого дня создания мира стена Ограждающих Гор осыпалась грудами камней, мгновенно канув во тьме Бездны. В расщелину мгновенно устремились воды моря, унося с собой водоросли, рыбу и корабли. Громадный водопад низринулся вниз с поверхности получившего пробоину мира. Поток, промчавшись сквозь зону притяжения, попадал в невесомость и мгновенно рассыпался мириадами капель, которые быстро превращались в сверкающие в лучах солнца льдинки, а потом медленно поглощались Бездной, исчезая навеки в ее бездушной тьме.

Эта битва была совершенно незримой. Не выплескивали фонтаны пламени огненные шары, не грохотали исполинские молнии, не ревели, пронзая воздух, сгустки несущейся с непостижимой скоростью магии. Ничего зрелищного и эффектного. Только Сеть. Могучие столкновения незримых сил. И любой волшебник, которому выпала судьба стоять на земле Единого в этот темный для Мироздания час, падал в судорогах, оглушенный ревом извечной и привычной силы Сети.

Повсюду возникали разрывы, в которые тотчас же устремлялась тьма, жадно поглощая все на своем пути. Воды морей почернели. На поверхности кверху брюхом плавали миллионы рыб, которых смертоносная сила Бездны настигла в родной пучине. Моряки с воплями бросались за борт, надеясь найти в воде спасение от окутавшей их корабли пелены черного тумана, но смерть настигала их и там.

Ветер нес облака смертоносной пыли, которая, оседая на песок многочисленных островов, мгновенно превращала его в безжизненную корку темно-серого цвета. Пепел многочисленных вулканов сыпался с неба вместе с раскаленными камнями. Лава с шипением стекала в воду, выбрасывая бессчетные клубы пара. В некоторых местах вода уже кипела.

Беспорядочно менявшаяся гравитация поднимала исполинские волны, сметавшие с Единого беззащитные острова. Рушились города, превращались в нагромождения камней маяки, исчезали в морских пучинах корабли.

Творцы преобразовывали лик мира, не озаботясь спасением смертных.

Ослепительным светом полыхал в руках Арминии кристаллический браслет. Стоял окутанный облаком мрака Селифан, а его Ключ сиял как кусочек солнца. Единый трепетал как лист, несомый могущественным ураганом. Сквозь многочисленные разрывы Сети в мир просачивалась тьма Бездны.

Селифан, разметав в клочья незримое копье Арминии, которое грозило разорвать его в клочья, медленно подтягивал узлы Сети, готовясь к последнему решающему удару. С почти различимым стоном окутывающая весь мир магия стягивалась в одном месте. Натянутые как струны нити невидимого волшебства уже едва держались, истончившись до толщины паутинки.

Арминия усилила натиск. Селифан отразил еще несколько мощнейших ударов, каждый раз отдавая на это тонко рассчитанные порции силы, и продолжал собирать мощь Сети в исполинский всесокрушающий кулак. В воздухе отчетливо ощущалась звенящая мощь волшебства. Сеть свивалась и сворачивалась в громадный молот. Ударить… Уничтожить… Раздавить… Арминия рывком дернула к себе натянутую до предела Сеть, начиная собирать свой собственный магический молот. Растянутые до предела нити в некоторых местах лопнули и съежились. В разрывы вновь хлынула тьма, отравляя своим смертоносным дыханием моря Единого.

Узлы магии собирались вместе, переплетаясь в исполинский клубок. Еще немного силы…

Сеть лопнула.

Это был уже не маленький разрыв, не трещина в ткани защитной магии, которая со временем могла бы затянуться. Все окутывающее Единый защитное покрывало магии с легким едва различимым вздохом разорвалось. И сразу же за разрывом Сети такая же судьба постигла и сам мир. Единый переломился надвое.

Не устояв на ногах, когда его стегнуло внезапно лопнувшими узлами Сети, Селифан покатился по песку, ощущая как медленно начинает смещаться центр притяжения – расколовшийся мир начал медленно расползаться. Море мгновенно отхлынуло назад от расходящейся в теле мира громадной трещины и, ударив своей исполинской силой в цепь Ограждающих Гор, только ускорило разрушение.

Небо приобрело чернильный оттенок. Солнце куда-то исчезло.

Соленые морские воды захлестнули Селифана и, крутя как щепку в водовороте, поволокли за собой. Он рванулся и, нырнув в поглотивший его проем перехода, оглушенный и задыхающийся, вывалился во тьму Бездны в нескольких десятках миль от распадающегося Единого. Его одежда мгновенно покрылась корочкой льда, волосы смерзлись в ледяной ком, но Селифан даже не заметил этого. Он в ужасе смотрел на рассыпающийся мириадами обломков мир.

О Великая Вечность… Что же мы наделали?..

Со стоном разошлась многострадальная Сеть и, не сумев сдержать неуклонно продолжавшийся распад мира, разлетелась на две неровные части, содрогаясь в предсмертных судорогах. Торжествующая Бездна хлынула в трещину и жадно вцепилась в плоть умирающего мира.

Две части Единого медленно разлетались в пустоте, беспорядочно вращаясь и разбрызгивая уже тронутые льдом воды моря. Стремительно угасало солнце, превратившись в тусклый уголек, слабо мерцающий во мраке. Сошедшая с орбиты луна бестолково кружила по небесам, содрогаясь и рассыпая вокруг каменное крошево обломков. Селифан в ужасе смотрел, как они столкнулись…

Громадный тускло светящийся шар солнца, по которому все еще ползали пылающие змейки былого сияния, содрогнулся, ощутив мощнейший удар слабо светящегося каменного шара луны. Шар диаметром в половину мили столкнулся с пылающей сферой вдвое большего размера. Содрогнулось даже само Мироздание. Волны возмущенного эфира хлынули во все стороны.

Оба светила исчезли в одной ослепительной вспышке, отчетливо различимой во всех мирах. Слабая быстро угасающая точка в дневных небесах Таулуса и ослепительная вспышка на ночном небосводе Отереллы. Далекое зарево над самым горизонтом Белитраны и слабое мерцание в небе Каварры.

Последнее прощание умирающего мира.

Два мертвых осколка Единого парили во тьме, медленно вращаясь. Бездна уже вцепилась в них, окутав маревом всеразъедающей черной пыли. Жалкие облачка магии, оставшиеся от разодранной в клочья Сети быстро таяли.

Селифан застонал.

Чашка в руках младенцев разбилась вдребезги.

***

Весть о страшном конце, постигшем один из Свободных Миров, облетело все Мироздание с непостижимой скоростью. Собираясь на улицах, люди говорили, говорили и говорили, обсуждая последние дни Единого. Говорили и в то же время настороженно оглядывались.

Война… Падшие… Предательство… Смерть… Бездна…

Но чаще всего звучала давным-давно известная каждому человеку в Мироздании фраза. Слова, тысячи лет означающие окончательность и бесповоротность.

Волею Созидающего…

Слухи и шепотки с легкостью пронизывали Мироздание, проникая сквозь порталы и разливаясь волнами по землям всех миров.

Волею Созидающего…

Потрясенное потерей Мироздание, затаив дыхание, ждало следующего шага. Творцы отсиживались во Дворце Совета, игнорируя просьбы Советников встретиться с ними. Падшие безвылазно находились в своем мирке-крепости. И даже непрерывные стычки между отрядами Единения и Свободных Миров разом прекратились. Солдаты и волшебники настороженно оглядывали вражеские позиции, но в драку не ввязывались. И только варварские племена Сериона, Пирту и Краскира, с полной безразличностью к делам чужаков, продолжали бессистемно пробовать на прочность стены стоящих в их землях крепостей.

***

Маркел смотрел на расстилающуюся перед его глазами безжизненную пустыню и молчал. Песок и камни. Уродливые нагромождения утесов. Солнце в небесах. Ветер.

Но этот мир уже изменился.

Солнечные лучи приобрели какой-то мрачноватый оттенок и заливали потемневший песок потоками красноватого света. Ветер стал горячим и порывистым. Этот мир уже не казался средоточением тепла и света, производя неизгладимо мрачное впечатление. Темное небо и медленно скользящий по нему круг красноватого солнца… Они будто бы ждали чего-то. И даже в воздухе отчетливо разливалось напряженное ожидание.

Это место уже никогда не будет прежним…

Все Мироздание никогда больше не будет прежним…

Созидатели превратились в Разрушителей…

Я должен был это сделать…

Маркел вздохнул и тусклым взором оглядел зажатый в кулаке Ключ. Обхватившие кристаллическую статуэтку пальцы побелели от напряжения. В глубине хрустальной человеческой фигурки слабо пульсировала искорка неестественно-зеленоватого свечения. Огонек совершенно чуждых нечеловеческих сил. Объединенная сила Ключа Творца и кристалла-поглотителя.

Сеть обвивалась вокруг Маркела плотным коконом слабо шевелящихся узлов. Узлов необычайно плотных и напитанных силой. Грозной силой совершенно чуждой и неестественной магии. Связующие нити незримой бахромой мириадов щупальцев поглаживали его кожу. Изнутри.

Но это не все. Предстоит еще масса работы, которую нужно закончить как можно скорее. Маркел вздрогнул, ощутив мимолетное касание незримого узла и слабое едва заметное снижение своего могущества. Эта Сеть сделалась слишком… настырной. Она пытается захомутать даже меня. Резко отмахнувшись от ощупывающей его тоненькой нити, он облегченно вздохнул. Магия вернулась.

Маркел развернул перед собой неровную щель перехода и устало вошел во тьму. Бездна окутала его смертоносным холодом своего дыхания. Над головой мрачно нависала темная масса перевернутых вниз вершинами горных хребтов и пиков, окутанных пеленой белесого льда.

Дно Мира.

И там, среди окутанных мраком горных хребтов, виднелись редкие вкрапления сверкающего металла. Наиболее крупное образование располагалось в самом центре мира, в точности под той точкой, где тридцатью милями выше располагалась черная арка портала, окутанная облачком тумана. Именно к нему и направился Маркел.

О Вечность… До чего же неудобно работать повиснув вниз головой…

Маркел устало перебирал тончайшие золотые нити, вливая свою магию в громадный механизм, тускло мерцающий в свете луны. Исполинские стальные балки, наполовину погруженные в несокрушимый камень и усеянные мириадами зеленоватых кристаллов, которые сейчас слабо светились. Ажурное плетение тончайшей золотой проволоки. Все это сооружение было буквально опутано потоками магии. Невидимые жгуты плотно свернутого эфира уходили во тьму, соединяясь там с подобными механизмами и образуя исполинскую паутину.

Сколько усилий уже потрачено на эту систему… Но сколько же труда еще необходимо, чтобы завершить этот проект?.. Сколько дней, недель, месяцев… лет? Настроить кристаллы и выровнять опорные балки, протянуть каналы магии к поверхности мира и сплести управляющий кокон, создать приемник силы и громадную эфирную воронку для выброса излишней магии… И все это предстоит проделать в одиночестве.

Я не могу доверять никому. Никому… Даже Вассиан словно пропитался этим безумием. Селифан стал сумасшедшим убийцей и разрушителем миров… Арминия крушит все подряд. А Иринарх пасет свои армии, готовя нечто новенькое и, несомненно, смертоносное.

Только бы они ничего не пронюхали. Только бы все удалось…

А потом… потом начнется новая эпоха.

Он знал это. Он знал.

***

– Где Маркел?

В ответ на раздраженный вопрос Главы Совета Селифан безразлично пожал плечами.

– Где-то в своем мирке. Работает. И… знаешь что… В последнее время я ему совсем не доверяю. Пусть он и на нашей стороне, но…

– Но ведет себя так, будто ему совершенно наплевать на Единение, – фыркнул Вассиан. – Я заметил. Он не хочет воевать, не хочет командовать армиями, не хочет создавать оружие. Война его интересует не больше, чем прошлогодний снег.

– Он печется не о победе, а о том, чтобы невзначай не замарать руки в крови.

– Невозможно сделать омлет, не разбив яиц. Падшие должны быть уничтожены. Потом мы восстановим Совет и вернемся к работе. Миры вновь обретут стабильность и процветание. Мы залечим все нанесенные войной раны. Даже Единый будет воссоздан заново… А Маркел… пусть сам думает о своем будущем. Если он хочет остаться в сторонке – пусть остается. Только потом пусть и не надеется занять место в Совете на прежних правах.

– А если он перейдет на сторону Падших?

Несколько минут Вассиан, закусив губу, невидящим взглядом смотрел в окно.

– Не перейдет, – наконец изрек он. – Падшие – кровавые мясники. Он это прекрасно понимает.

– Но если?

– Тогда… Тогда нам придется очень тяжко. Сейчас в Мироздании установилось равновесие. Хрупкое и ненадежное. Силы Свободных Миров примерно равны силам Единения. И сегодня малейшее колебание весов решит, кто станет править Мирозданием. Мы или Падшие. Если Маркел перейдет на их сторону, мы мгновенно потеряем всякую надежду и тогда… останется только одно – уйти красиво. А если все останется как раньше… Что ж, у Единения больше ресурсов, чем у окраинных Свободных Миров. Рано или поздно равновесие склонится в нашу сторону… Когда-нибудь.

– Значит, будем ждать. А Маркел?

– Оставь его. Пусть сам выбирает свой путь. Но в то же время не забывай приглядывать за его деяниями, чтобы он не совал нам палки в колеса. И забери из его рук проект трансформации тел, пока он вконец все не угробил.

***

Боль мягко пульсировала внутри его головы. Все тело ныло и казалось совершенно чуждым и неподъемным. Занемевшие конечности упорно отказывались повиноваться.

– Эй! Ты живой? Как себя чувствуешь? – Какой-то знакомый голос.

Ареф открыл глаза. Его взгляд казался каким-то… несфокусированным. Очертания фигуры стоящего перед ним человека казались какими-то смазанными и нечеткими. Плюс ко всему, этот человечек казался каким-то слишком уж маленьким. Волшебник. В балахоне. Ареф несколько раз моргнул. Веки с почти слышимым скрипом закрылись и открылись, но зрение не улучшилось. Что же у меня с глазами?..

Он глубоко вздохнул. Воздух, ледяной лавиной хлынул внутрь его тела, вызывая нестерпимое жжение. Ареф поперхнулся и закашлялся. Стоящий перед ним волшебник с проклятьями отскочил в сторону, уворачиваясь от снопа искр. Каменный пол слабо задымился.

– Поосторожнее! Я не хочу превратиться в пепел.

Ареф громогласно рыкнул. Еще один веер искр осыпался на камень многоцветным потоком. Заметив мелькнувшие перед самым носом язычки пламени, он дернулся всем телом. Послышался какой-то скрежет, а потом приглушенный грохот и жалобный звон. Что-то хрупкое падало и разбивалось вдребезги.

– Прекрати!! Ты же все поломаешь! Не шевелись! Замри!!

Маленький человечек скакал вокруг, ломая руки.

Ареф поднял голову. И это был почти непосильный труд. Он открыл рот, ощущая как ледяной воздух щекочет его горло.

– Что?..

Глухой рокочущий голос, похожий на грохот камнепада. Неужели это сказал я? Он снова вздрогнул и тотчас услышал, как бьется о камень хрупкое оборудование. Человечек закрыл лицо руками.

– Я хочу встать.

Не дожидаясь ответа, Ареф подтянул под себя ноги и приподнялся. Голова мгновенно взметнулась на недосягаемую высоту, с грохотом впечатавшись в каменный потолок исполинского зала. Вниз посыпалась пыль и каменное крошево. Стены отчетливо загудели. Странно, но он не ощутил никакой боли. Совершенно.

Ареф недовольно рыкнул и поднялся, пригибая голову, чтобы снова не удариться о необычайно низкий потолок. Где-то далеко внизу суетился маленький человечек, похожий на сказочного гнома.

Первый же шаг закончился катастрофическим провалом. Ноги самым предательским образом разъехались, и Ареф с грохотом рухнул на землю, ткнувшись головой в камень. Громко лязгнули челюсти. От сокрушительного удара об несокрушимый камень пола у Арефа вышибло дух, а перед глазами взметнулась какая-то пламенная завеса. Странно, но самым чудесным образом стоящие у противоположной стены столы с оборудованием мгновенно распались тонким черным пеплом. Камни оплавились и покрылись потеками.

– Осторожнее!! Прошу тебя, будь осторожнее! Не пытайся снова встать!

Ареф вновь обратил внимание на маленького человека в балахоне.

– Почему? Почему я не могу встать?

– Ты должен ходить на четырех лапах. Не на двух. И не забывай отворачиваться, когда говоришь с кем-нибудь. У тебя изо рта тянет как из горна.

– Что? – Ареф вновь поднял голову. – Лапы? Горн? Что это значит?

– О, Вечность… Осмотри себя.

Ареф вытянул перед собой руку и уставился на нее. Руку? Скорее лапу. Темно-красная кожа, покрытая сверкающей чешуей. Четыре коротких и необычайно толстых пальца, увенчанные кривыми когтями каждый длиной с человеческую ладонь.

Он поднял к глазам другую руку. То же самое.

Тогда он поднял голову и, свободно изогнув длинную шею, осмотрел свое новое тело.

Громадное туловище красного цвета. Толстенная чешуя. Исполинские задние лапы и массивный хвост. И крылья. Слабо трепещущие кожистые крылья. Ареф расправил их и неуклюже взмахнул. Порыв ветра сбил держащегося в отдалении волшебника с ног.

И тогда голова Арефа повернулось к нему.

– Ур-рр… – Ареф фыркнул. Из ноздрей показались быстро угасшие язычки пламени. – Кто я теперь?

– Поздравляю. – Волшебник стряхнул с одежды несколько тлеющих угольков. – Ты стал одним из самых первых добровольцев, успешно прошедших телесную трансформацию. Отныне ты – дракон. Как себя чувствуешь?

– Хр-рр… Немного странно. Необычно. Будто бы я – это не я.

– Послушай, если ты не прекратишь сыпать искрами, то рано или поздно этот зал загорится. А как твой дар?

– Дар? – Ареф недоуменно нахмурился. Точнее сделал тот жест, который у него ассоциировался с нахмуренными бровями. Со стороны это, наверно, выглядело так, будто у несчастного дракона внезапно начались желудочные колики. – Я… Я не чувствую дар… Точнее, чувствую, но совершенно не могу контролировать… – В голосе дракона появились нервные нотки. – Что это значит?

– Это значит, что твой дар отныне закольцован. Ты можешь ощутить его, но не можешь контролировать. Твоя магия отныне будет выполнять только три функции: поддерживать твое неподъемное тело в полете, защищать от врага и придавать силу огня твоему дыханию. И это все.

– Но почему? Почему меня лишили моей силы!?

– Тише! Смотри, потолочные балки уже тлеют… Тебя лишили не магии, а только контроля над ней. Но зато ты обрел то, что превратит тебя в самую совершенную боевую машину во всем Мироздании. Ты практически неуязвим для вражеских заклинаний. Ты невероятно силен и проворен. Ты вооружен могущественным и смертоносным огненным дыханием, от которого не спасут ни щиты, ни кольца Раканаса. Ты сможешь отомстить!

– Отомстить… Да! Месть! Смерть тем, кто отнял у меня Ниллу. Они умрут!.. Я хочу немедленно вступить в бой!

– Да-да. Конечно. Но не кажется ли тебе, что прежде чем схватиться с опасным и непредсказуемым противником, тебе следовало бы немного изучить свое новое тело? Понять его способности?.. Например, научиться ходить.

Ареф недовольно рыкнул.

– Хор-рошо. Я слушаю тебя.

Через полчаса упражнений и нескольких падений, пол в громадном зале покрылся глубокими выбоинами, стены растрескались, а потолок уже грозил обвалиться. Но зато Ареф смог подняться и выйти во двор, уже не рискуя запутаться в своих конечностях. Передвигаться на четвереньках было несколько… непривычно. Сильно мешали волочащиеся по земле крылья, но складывать их новоявленный дракон так и не научился.

– Скажи мне, сколько еще таких как я у вас есть?

– Ну… Еще двое.

– Двое? Но почему так мало? Если бы у Единения было с пару сотен таких, как я… Свободные Миры могли бы пасть в течение нескольких дней.

Волшебник вздохнул.

– Не слишком-то много людей стремятся стать драконами. И даже среди набранных нами добровольцев не каждый способен перенести такую кардинальную трансформацию. Было найдено всего три кандидата… Кроме того, на процесс преобразования тел потребовалось столько магии, что Великий Творец Селифан, потратив все свои силы, уже второй день не может даже встать самостоятельно.

– Ур-фф… Понятно. – Ареф поднял голову и проводил взглядом промчавшуюся над головой ворону. – Хочу летать. Летать.

Приставленный к Арефу маг со вздохом взглянул на испещренный дырами и подпалинами балахон и похлопал рукой по начавшей тлеть ткани.

– Хорошо. Мы сразу же займемся этим, когда ты сможешь пройти по двору не задев стен и ни разу не запнувшись.

***

Генерал Зертам хмуро рассматривал небольшой форт, где согласно словам отрядных магов засел средних размеров вражеский отряд. Над его головой гордо реяло знамя Свободных Миров. Серебряная стрела, вырывающаяся из разорванного круга.

Надо отдать должное Арминии, что слово она держать умеет. Генерал собственными глазами видел своего сына, ради которого он принес в жертву свою честь. Он говорил с ним. Он попрощался. Навсегда. Потом Арминия открыла переход. Молодой лейтенант был оставлен в нескольких часах пути от портала на Поднебесном со строгим наказом немедленно отправиться на Таулус. А генерал вернулся, чтобы возглавить один из отрядов Падших.

Ну что ж, пока она держит слово, я буду поступать так же… Зертам не помнил, чтобы его поили вином принуждения, и не ощущал себя безвольной марионеткой. Никто не дергал его за незримые ниточки. Нет. Он действовал сам и по своей воле. Он был свободен и мог бы даже в любой момент бросить все и сбежать. Но генерал предпочитал оставаться на своем месте и вести порученную ему армию по землям Захур-Форнота. Приказ Арминии гласил: "Захватить хранившиеся в этом мире запасы зерна и спешно обеспечить их переправку на Шихнас и Дитру прежде чем там начался голод". И он собирался выполнить этот приказ. Пока Падшая держит свое слово, я буду держать свое…

Выиграв несколько малозначительных стычек, его отряд подошел к вратам одного из крупнейших городов этого мира. Пятьдесят тысяч жителей… и сотни амбаров и складов, забитых зерном. В этом году на полях Захур-Форнота созрел богатый урожай.

Отряд… Генерал Зертам окинул взглядом следующую по дороге кучку жалких оборванцев и вздохнул. Его солдаты больше напоминали нищих с площадей столицы, чем армию. Беспорядочная толпа одетых в обноски крестьян, еще месяц назад работавших на полях Раска. Слава Вечности, что вооружены они хоть каким-то подобием настоящего оружия, а не своими мотыгами… Но тут генерал несколько кривил душой. Оружейники у Падших были первоклассные. Даже армия Единения не имела таких шрокенов. Отличный металл наконечника и точное филигранное плетение магии, удобное древко и идеально сбалансированное магическое лезвие.

Но все равно в битве от вчерашних пахарей было бы мало проку.

Гораздо больше Зертам полагался на армейских магов. Двадцать три волшебника, из которых четырнадцать человек действовали под принуждением. Немного. Но это были действительно опытные маги. Каждый из них стоил двух новичков, которых в Единении вытаскивали со скамей Академии Творцов и бросали в ряды армии. А мощнейшие заклятия, вышедшие из лабораторий Падших, несомненно, были самыми могущественными во всем Мироздании.

Но кроме людей в подчинении генерала были еще и чудовища. Полсотни крюколапов, разъезжающих на своих чешуйчатых конях с исполинскими клыками, примерно столько же призрачных волков, похожих на крадущиеся по степи клочья тумана и совершенно неразличимых во мраке, и шестеро крылачей, из которых получились превосходные разведчики.

Все эти твари грозно рычали, непрестанно щелкали зубами и беспорядочно носились вокруг. Но приказания генерала Зертама чудовища исполняли беспрекословно. И он уже видел этих монстров в битве. Совершенно бесстрашные и не скованные никакими условностями, они кусались, царапались и лягались. Они с визгливым хохотом пикировали с неба и прятались в тенях, чтобы, выбрав подходящий момент, вцепиться в горло врага.

Арминия говорила, что все эти твари находятся под принуждением и просто не способны причинить вред кому-нибудь из идущих под одним флагом с ними людей, и ее слова подтверждались. Твари лязгали зубами и рычали, но никто из них даже не пытался нападать на пугливо расступающихся при их приближении солдат. Но все равно… Даже сам генерал иногда вздрагивал, когда неожиданно материализовавшийся в нескольких шагах от него призрачный волк впивался в него своим вечно голодным взором.

Шесть дней этот разномастный отряд провел в степях Захур-Форнота. Три незначительных стычки с небольшими отрядами Единения завершились практически бескровными победами. Но теперь на их пути встал этот форт. Крепость, представляющая собой последнее препятствие на пути к вожделенному зерну.

Проделавшие ночную разведку крылачи донесли, что в укреплении находятся никак не меньше двух тысяч вражеских солдат и полсотни магов. Серьезное препятствие. По своему опыту генерал знал, что битва в подобных условиях обещает оказаться весьма и весьма тяжелой.

Воюя на той или другой стороне, генерал Зертам все же оставался опытным командиром. И как всякому генералу ему совершенно не нравилось, когда его солдаты падают на землю мертвыми или умирающими. А атаковать эту крепость – значит увидеть как падет в бою добрая половина его войска. Следовало бы предпринять что-то… неожиданное.

– Готовьтесь к атаке, – буркнул Зертам. – Разворачивайте магический щит.

Слабо колышущееся полотнище походного щита быстро затвердело, превратившись в дымчатую полусферу, о поверхность которой с грохотом раскололись несколько выпущенных из крепости сгустков огня.

– Сосредоточить удары на воротах… Эй! Что это?!

Ворота распахнулись, и из них вывалилась беспорядочная толпа каких-то причудливых созданий. Тонкие тела, покрытые чешуей, почти человеческие лица с раскосыми глазами, руки, ноги и короткий хвостик. Ни малейшего намека на одежду или что-либо подобное, но зато в лапах каждое существо сжимало мерцающий красноватым магическим лезвием шрокен.

С непостижимой скоростью чудовища ринулись навстречу разворачивающемуся строю отряда. Их движения казались какими-то… нечеткими и смазанными. Вращая перед собой шрокены так, что призрачные лезвия смертоносных копий сливались в непрерывно гудящий круг, твари наступали.

Не дожидаясь команды Зертама, волшебники обрушили на мчащихся навстречу чешуйчатых солдат всю ярость боевой магии. Замерцала всеми цветами радуги укрывающая неведомых тварей завеса волшебной защиты. Несколько вражеских созданий ткнулось носом в землю, но остальные продолжали наступать, перешагивая через тела поверженных собратьев.

А потом неровные ряды недавних крестьян из отряда генерала Зертама и беспорядочная толпа неведомых тварей столкнулись. Замелькали мерцающие лезвия шрокенов…

***

Зертам сидел, прислонившись к стволу большого дуба, и молчал, безотчетно теребя повязку на левой руке. В этот раз мне удалось вырваться только чудом.

От всего отряда осталось не больше пяти десятков способных держать оружие солдат и дюжина волшебников. Остальные навек остались на том поле близ проклятой крепости.

Похоже, в этой войне мне суждены только поражения. Генерал Зертам криво усмехнулся, тотчас же скривившись от пронзившей грудь боли. Я приношу только беды. И это значит, что мне лучше оставаться здесь и продолжать навлекать чудовищные поражения на отряды Падших…

Генерал негромко рассмеялся.

Сегодня утром он командовал значительными силами, но сейчас превратился в жалкого беглеца, ведущего за собой жалкие остатки армии, больше всего похожие на разбойничью банду. Зертам прекрасно сознавал, что оторваться от противника и скрыться в этом лесу им удалось только потому, что враг не слишком-то и стремился в погоню. Генералам Единения на Захур-Форноте торопиться некуда. Несомненно, портал заблокирован. Покинуть этот мир у него нет ни единой возможности. Вражеские отряды рыщут по округе и, несомненно, скоро все будет кончено…