Текст книги "Времена Хаоса"

Автор книги: Александр Лоскутов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 90 страниц)

Авенир шагнул вперед и остановился перед строем.

– Отныне он является вашим непосредственным командиром. Все вопросы и проблемы – это к нему, а уж он, если сочтет нужным, передаст их мне, – сержант ненадолго замолчал. – В целях соблюдения дисциплины, тот, кто без особо важной причины обратится ко мне через голову вашего десятника, получит пяток плетей.

Сержант Карион повернулся к угрюмо молчавшему Авениру:

– С другой стороны, если я узнаю, что ты пренебрегаешь своими обязанностями, то эти плети получишь ты и, кроме того, лишишься своей должности. Полагаю, ты не хочешь оказаться среди команды, занимающейся копанием и засыпанием выгребных ям?

– Да, сержант. – Авенир согласно кивнул.

– Так. Вопросы есть?

В строю послышался негромкий ропот, а потом, подталкиваемый соседями, вперед выступил пожилой бородатый мужчина, держащий в руках необычайно длинный лук.

– А, сержант… Наш новый командир не слишком молод? То есть я хочу сказать…

– Меня не интересует, что ты хочешь сказать, – оборвал его сержант. – Этот парень будет вашим десятником согласно распоряжению лейтенанта.

Под испепеляющим взглядом сержанта бородатый лучник смешался и отступил назад, вернувшись в строй.

– А если я услышу, что кто-нибудь из вас, болваны, не подчиняется его приказам, то… Ну вы знаете, что у нас за наказание за неподчинение командующему. И карать мы будем по всей строгости. Вам ясно?!

– Да, сержант!

Карион кивнул, хлопнул Авенира по плечу и, повернувшись, скрылся среди палаток и многочисленных воинов, занимающихся своими делами. Девятеро подчиненных Авениру солдат угрюмо смотрели на своего нового командира. Бывший охотник хмуро посмотрел на распластавшегося на земле избитого сержантом парня и кивнул в его сторону:

– Помогите ему. Уймите кровь и посмотрите, не следует ли отвести его к лекарю.

***

Остаток дня прошел в обычных повседневных делах. Авенир, привыкая к своей хоть и небольшой, но все же командной должности, осмотрел палатки, проверил распорядок несения караульной службы и познакомился со всеми своими подчиненными.

Бородатого лучника, который намекал на молодость Авенира, звали Тиграном и он был из самых северных краев Грастоса. Там, в небольших деревушках буквально у самого подножия Ограждающих Гор, и делали такие необыкновенно длинные луки, которые могли послать стрелу почти в полтора раза дальше, чем обычные, но и требующие гораздо большего умения. Молодого парня, лишившегося трех зубов, звали Далматом. Еще три дня назад он был молотобойцем у кузнеца в соседней деревушке, а в армию попал почти так же, как и Авенир. Сейчас он лежал в палатке, прижимая к опухшему лицу намоченную холодной колодезной водой тряпку.

Ближе к вечеру, перед самым заходом солнца, снова заглянул сержант Карион. Он некоторое время молча следил за действиями Авенира, а потом все так же, не сказав ни слова, неспешно удалился.

Ужинали они, сидя вокруг небольшого костерка. Неспешная беседа помогала скоротать время. Именно тогда, Авенир решил, что сейчас наступило самое подходящее время для того, чтобы поинтересоваться: что же это вообще за армия и кто будет ее противником в надвигающейся войне?

Ответил своему десятнику Тигран:

– Это армия Новой Империи. А с кем она будет воевать… Да со всеми, кто встанет у нее на пути. – Авенир непонимающе моргнул и бородатый лучник, заметив это, пояснил. – Наш новый Повелитель решил объединить Грастос под единой властью и теперь готовит армию против тех, кто не поддерживает его идеи. Пока их еще никто не поддерживает и, значит, воевать придется против всех.

– Воевать против всех? – Авенир насмешливо хмыкнул. – Ну да… Может быть этот "Повелитель" и справится с двумя-тремя соседними княжествами, но со всеми сразу… Не. Скорее всего, ничего не выйдет.

– Может быть, и не выйдет, но может и удастся. – Тигран равнодушно посмотрел на своего командира. – Ты вспомни-ка, что случилось с Флетнером. После того, как я об этом услышал и узнал, что новый повелитель княжества собирает армию, то сразу же решил записаться в новобранцы. Уж лучше быть на стороне этой силы, чем против нее.

Сидящие вокруг солдаты согласно закивали, а Авенир нахмурился:

– А что случилось с Флетнером?

– Ты не знаешь?! – Пожилой лучник явно был поражен. – Нет его больше. Земля расступилась и поглотила его, пламя спалило оставшееся, а вода залила местность. Теперь на месте города лишь жалкие руины, напоминающие всем о силе нового Повелителя.

В душу Авенира закралось нехорошее предчувствие. Он прикрыл глаза и, подняв голову, к темному ночному небу, негромко заговорил:

– Мрачные тучи, покрывшие небеса сплошным покрывалом тьмы, бешено несутся, подгоняемые яростными порывами ветра. Непрерывно грохочет гром, да так, что не слышно даже собственных мыслей. И молнии. Молнии. Мириады молний, раскалывающие землю и разбрасывающие во все стороны камни. Титанические огненные столбы, уходящие на недосягаемую заоблачную высоту, порождают клубы обжигающего пара. Непрерывно трясется земля, и ее судороги не дают даже встать на ноги. И над всем этим разгулом стихий возвышается громадная воронка смерча, расшвыривающего громадные валуны как песчинки и безжалостно раздирающего тучи в мелкие клочки тумана…

Авенир моргнул, отгоняя воспоминания, и резко прервался. Сидевшие вокруг костра солдаты во все глаза смотрели на своего командира. Царила мертвая тишина, нарушаемая лишь далеким говором воинов, сидевших у соседних костерков.

– А говоришь, что не знаешь, – наконец негромко нарушил тишину Тигран. – Ты же рассказываешь так, будто видел все собственными глазами. Молнии, столбы огня, землетрясение, смерч. Именно так рассказывали те, кто своими глазами видел это.

– Велика сила нашего Повелителя. – Отозвался кто-то из шестого десятка, невидимый в темноте.

– Велика, – согласно кивнул Авенир. Велика сила Ключа, только почему-то поворачивается к нам она все время своей черной стороной. – А нового Повелителя случаем не Фабианом кличут.

– Откуда ж мы знаем как его на самом деле кличут, – фыркнул Тигран. – Сам-то он велит, чтобы его называли Повелителем.

– Невысокий такой человек, черные как смола волосы, небольшая бородка. Это он, да?

И снова вокруг костра воцарилась тишина. Солдаты изумленно смотрели на Авенира.

– Ты что же, знаком с Повелителем?

Авенир вздрогнул и решил прекратить пустую болтовню. Не хватало еще, чтобы по лагерю пошли слухи о служащем в имперской армии дружке их незабвенного Повелителя.

– Да нет! Стал бы я служить здесь десятником, если бы был знаком с Повелителем. Я бы тогда сидел среди генералов и почесывал зад, размышляя о том, куда же мне двинуть полки. – Авенир деланно рассмеялся. – Просто я когда-то давно видел его издали.

Среди воинов раздались смешки.

– И то верно. Никто знакомый с Повелителем не пойдет рисковать своей шкурой за те жалкие медяки, которые нам здесь платят.

Авенир с улыбкой на губах и с затаенной яростью в душе кивнул.

Проклятье. Ключ все еще у Фабиана. А теперь он еще и начал войну за объединение Грастоса под своей властью. И ведь этот проклятый Отцом Сущего колдун не стесняется вовсю использовать Ключ. Да кто же теперь способен с ним совладать? Армия, поддерживаемая силой Ключа, способна пройти по всему миру, стирая с лика Грастоса все очаги сопротивления.

Сидя у костра и краем уха слушая небрежно болтающих между собой новобранцев, Авенир молча пытался составить хоть какой-нибудь план действий. Перед его глазами проплывали виды яростных сражений. Громадные армии сталкивались на поле боя, и земля была залита кровью павших воинов. Вода в реках покраснела и даже недосягаемые вершины Ограждающих Гор вместо снега покрывала запекшаяся кровь. Пылали захваченные города, сгорали дотла села и деревеньки. Среди выжженных пшеничных полей осенний снег покрывал лежащие тела умерших крестьян. И еще больше мирных землепашцев погибнут во время зимних морозов от голода, ибо проходящие по их землям армии тоже желают утолить свой голод и подчистую выметают все их запасы. Он уже почти наяву слышал отчаянные крики насилуемых женщин, плач детей, оставшихся по воле войны без родителей, стенания матерей, у которых сыновья пали на поле брани… И трупы. Сотни, тысячи, десятки тысяч человеческих тел устилавших землю словно ковер. Громкое карканье вьющихся в воздухе стай разжиревшего воронья. И среди этого безумного царства смерти трепещет на ветру красно-черное знамя Фабиана-Повелителя. Ибо нет на Грастосе силы, способной одолеть Ключ Творца. И держащий его в руках просто обречен на победу.

И это еще в лучшем случае. В худшем же…

…Бездна. Великая тьма Бездны медленно просачивается на Грастос через разрыв в Сети. Наползает на города, поглощая и постепенно переваривая их в своей ненасытной утробе. Орды ужасающих тварей и легионы вернувшихся из забытья чудовищ следуют во тьме, раздирая в клочья все на своем пути. Бездна – есть царство смерти, и нет там места живущим. А в самом сердце надвигающегося мрака багровым светом горят четыре огонька, и будь благословенен тот, кто умрет еще до того, как увидит их свет. Четыре огонька. Четыре глаза. Падшие идут по Грастосу и там, куда они ступают, умирает все живое и даже трава под их ступнями мгновенно обращается в прах. Никто… Никто не способен противостоять им, и даже сила Ключа – не более чем насмешка над их великой мощью. Падшие поглотят мир, превратят его в свою вотчину. И постепенно Грастос растворится в Бездне, как кусок масла на горячей сковороде.

Такова будет судьба мира в случае, если Фабиан не сможет удержать силу Ключа под контролем. А он и не сможет…

– Эй, господин десятник. – Сидевший возле костра Тигран толкнул своего командира локтем в бок. – Если уж ты собрался спать, то лучше уж иди в палатку.

Авенир вздрогнул, очнувшись от своих видений, и некоторое время еще смотрел на костер полубезумным взглядом, в котором отчетливо читались отражения одолевавших его кошмаров. Четыре багровых огонька… О-о, защити меня Отец Сущего. Потом Авенир встал и, молча кивнув, ушел в палатку, отчаянно надеясь, что не проснется ночью с криком из-за четырех багровых огоньков. Глаза Падших смотрят на мир и видят все… Все…

***

Сержант Карион пришел вместе с рассветом, руганью и пинками под ребра заставил спящих новобранцев вскочить и приказал готовиться к тренировкам. Под его пристальным взглядом Авенир выстроил свой десяток и повел его на тренировочную площадку. Воины шли неохотно, ворча, что вместо этих нескончаемых тренировок лучше бы хоть денек передохнуть. Особо громко выражающих свои чувства Карион награждал тяжелыми взглядами и увесистыми затрещинами.

Десяток выстроился у черты в полусотне шагов от небольших круглых мишеней, на которых был нарисован небольшой черный кружок размером чуть больше монеты, обведенный широким красным кольцом. Мишени были подвешены на обрывках цепей и слабо раскачивались от порывов холодного южного ветра, спускающегося с покрытых ледниками вершин Ограждающих Гор, создавая дополнительную трудность при стрельбе.

Сержант прошелся перед строем и свирепо рявкнул:

– Итак, тупицы, мы сейчас будем стрелять! Порядок действий таков: я поднимаю руку – вы натягиваете тетиву и прицеливаетесь в общую мишень, я опускаю руку – вы отпускаете тетиву. Потом я проверяю результаты залпа, навешиваю вам подзатыльников и мы начинаем с самого начала. Приступаем!

Подбежал разносчик и вручил каждому из лучников по пучку перевязанных кожаной лентой стрел. Авенир молча сорвал ленту, высыпал стрелы в колчан и приготовился к стрельбе. Карион, ухмыляясь, встал сбоку от лучников и медленным ленивым движением поднял руку. Авенир мгновенно выхватил стрелу, натянул лук и прицелился в самый центр мишени, ожидая разрешения выстрелить. Сержант молча стоял, держа руку поднятой. Медленно потянулось время, прошла минута, а команды на выстрел все не было. Один из новобранцев не выдержал и отпустил тетиву. Стрела вонзилась в красное поле примерно в двух пальцах от черного кружка. И сразу же Карион дал команду на залп. Авенир выстрелил и с удовлетворением убедился, что попал в черный кружок.

Сержант быстро шагнул вперед и снова встал перед строем:

– Хм… – Карион обернулся и посмотрел на утыканную стрелами мишень. – Не так уж и плохо. Восемь попаданий из десяти. – Сержант шагнул в сторону и остановился прямо перед молодым лучником, тем самым который выстрелил первым. Его голос стал негромким и вкрадчивым. – Вот только стрелять без команды я не разрешал. Или ты у нас сам себе командир?

Смущенный парень что-то промямлил и опустил глаза, явно ожидая затрещины. Сержант усмехнулся:

– Твое счастье, что ты не промахнулся, а то отправился бы копать выгребные ямы. Но зато теперь я нашел кандидата на сегодняшнее ночное патрулирование. – Карион хмыкнул и хлопнул лучника по плечу. – Ночная стража докажет тебе, что в армии все делается только по команде. Однако, – сержант возвысил голос, – больше мне патрульные не нужны и следующий выстреливший без команды отправится убирать за лошадьми. Вам всем ясно?!

– Да, сержант! – Дружно грянул шестой десяток явно уже вкусивший таких прелестей армейской жизни как ночная стража и уборка лошадиного навоза.

– Тогда продолжим.

Проследив еще за двумя-тремя десятками залпов, сержант удалился, приказав потренироваться в одиночной стрельбе. Лучники из десятка Авенира теперь подходили к черте по очереди и выпускали по одной стреле, стараясь попасть точно в черный кружок.

Тогда-то Авенир и обратил внимание на Тиграна и его необыкновенно длинный лук. Пожилой стрелок вышел к черте и, неторопливо прицелившись, выпустил стрелу, попавшую почти в самый центр черного кружка. Воины беспорядочно загомонили, приветствуя такой удачный выстрел, а Авенир ощутил на себе несколько испытующих взглядов. Десятник Новоимперской армии вздохнул и подошел к черте. Пора показать им как стреляют у нас в лесах.

Целился Авенир долго. Мишень, подвешенная к перекладине, слабо покачивалась. Солдаты стояли и молча глядели на его действия. Наконец, он решился и, выдохнув, отпустил тетиву. Басовито прогудела стрела и впилась прямо в самый центр мишени, в центр черного кружка. Отличный выстрел.

Воины снова зашумели, и даже в глазах бородатого лучника с далекого севера мелькнула искорка уважения.

– Хороший выстрел. – Тигран, улыбаясь, подошел к своему десятнику. – Возможно, даже лучший, который можно сделать из такого лука.

– Что плохого в этом луке? Он, конечно, не шедевр, но…

– Хм-фф. Лук хороший. Но только настолько, насколько может быть хорошим такой короткий лук. Тебе нужен такой же, как и у меня.

Авенир хмыкнул:

– И что же я буду делать с этаким чудовищем?

– Это "чудовище" может выстрелить вдвое дальше твоего коротышки. И из него гораздо удобнее стрелять. Вот возьми и попробуй. – Тигран протянул Авениру свой громадный лук.

– Ну, я не знаю…

– Да ты только попробуй, – засмеялся бородатый лучник.

Авенир кивнул и подошел к черте. Стоящие там стрелки молча уступили ему место. Бывший охотник достал стрелу и поднял лук. Мишень украсилась еще одним подрагивающим древком, торчащим примерно в середине красного поля.

Авенир кивнул и вернул лук его владельцу:

– К нему нужны более длинные стрелы. Эти слишком коротки.

– Верно. Если бы у меня были подходящие стрелы, я не оставил бы тебе места в центре мишени. – Тигран улыбнулся. – У нас на севере мой выстрел посчитали бы посредственным. Ты знаешь, что такое подцепить стрелу?

– Знаю, но ни разу не видел. Это когда выпущенная стрела выталкивает уже сидящую в мишени?

Пожилой лучник усмехнулся:

– В моих краях я считаюсь не слишком хорошим стрелком. Там есть истинные мастера, которые способны подцеплять стрелы с расстояния вдвое большего, чем сейчас до этой мишени.

Авенир недоверчиво прищурился, но Тигран только рассмеялся:

– Точно тебе говорю. Если будешь в моих краях – увидишь. Кроме того, там ты сможешь достать и настоящий лук вместо этого коротышки.

– Если буду поблизости, то непременно зайду, – улыбнулся Авенир. – Куплю себе такое же чудовище.

– Не забудь захватить еще и настоящие стрелы вместо этих зубочисток.

***

Потянулись длинные тяжелые дни во всем похожие друг на друга. С самого утра приходил возглавляющий их сотню сержант Карион и с руганью отправлял десяток Авенира на тренировочную площадку. С рассвета до полудня продолжались невероятно томительные в своей одинаковости тренировки. Стрельба, стрельба, стрельба…

В четвертом десятке произошел несчастный случай. Один из лучников случайно подстрелил какого-то парня. Тот остался в живых, хотя и был тяжело ранен. Подробностей Авенир не знал, но своими глазами видел, как провинившегося пороли, привязав к деревянному столбу. Присутствовали сержант Карион, светловолосый лейтенант и какой-то незнакомый Авениру человек с нашивками старшего офицера, возможно капитан. Двадцать пять могучих ударов плетью исполосовали спину виновного в неосторожном обращении с оружием лучника многочисленными кровавыми рубцами и вышибли из него сознание. Позднее Авенир узнал, что провинившийся оправился и был послан на два месяца в бригаду неудачников, занимающуюся самой неприятной работой связанной с грязью и отвратительным запахом. Вечером после порки Авенир, сидя у костра, еще раз напомнил своим подчиненным о необходимости соблюдать осторожность при тренировках.

В десятке Авенира серьезных нарушений не было, но тычки, подзатыльники и ночные патрулирования перепадали на их долю довольно часто. Дважды Авенир сам ходил в эти патрули. Ничего особо сложного. Половину ночи нужно бродить по округе, постоянно перекликаясь с такими же отчаянно зевающими часовыми. Проблемы начинаются на следующий день. Так как дополнительного отдыха ночной страже не предусматривалось, то весь следующий день бывшие ночные дозорные ходили полусонные, команды выполняли нечетко и из-за этого получали двойную порцию затрещин от безжалостных сержантов.

После обеда обычно шли тренировки рукопашного боя. Учителем выступал старый седой ветеран в видавшей виды кольчуге, которая уже неоднократно попадала в починку. Чуть приволакивая ногу, он ходил по тренировочной площадке и, виртуозно размахивая мечом, показывал основные приемы. Потом проводились показательные поединки и тренировочные стычки между новобранцами. Каждый должен уметь защититься если дело дойдет до рукопашной. Конечно, от лучников и не ожидали, что они станут мастерами меча, но хотя бы овладеть основами…

Теперь Авенир уже гораздо более уверенно держал в руках меч и, по мнению тренировавшего их ветерана, мог доставить серьезные неприятности нападавшему на него безоружному крестьянину и не зарезаться при этом самому.

А вот пехота тренировалась гораздо интенсивнее. Под наблюдением сержантов пехотные десятки наматывали десятки кругов вокруг лагеря с тяжелыми деревянными щитами в руках, учились ходить плотными шеренгами, чувствуя локоть соседа, и поворачивать по команде не ломая строя. И, конечно же, уроки рукопашного боя у них были гораздо более длительными и тяжелыми. А лучники… Стрелков вообще-то не считали так уж и необходимой частью войска. Армия Новой Империи полагалась в основном на умение вести ближний бой, рассчитывая, что на дальних дистанциях в дело будет пущена магическая сила их Повелителя. По крайней мере, таков был основной план будущих сражений за власть над миром. Ничуть не странно, что после разгрома Флетнера люди стали относиться к своему Повелителю со страхом, но странно то, что к страху примешивались гордость и уверенность в победе. О том, что Повелитель сможет объединить Грастос под своей властью, говорили с абсолютной и непреложной уверенностью, как о том, что солнце ежедневно поднимается на востоке и садится на западе, совершая свое бесконечное вращение вокруг мира. Авенир иногда думал: как же относятся к Фабиану жители разрушенного до основания города или те, у кого во Флетнере погиб кто-нибудь из родственников? Но таковых он не встречал, а если и встречал, то они о своих мыслях благоразумно молчали, как молчал Авенир о своем отношении к черному колдуну, наградившему его десятком глубоких шрамов, оставшихся на месте ожогов и, вдобавок, виновному в гибели Вонифата. Ну и, конечно, существовал еще и Ключ. Ключ. О чем никогда не следовало забывать, так это о нем.

После обучения рукопашному бою шел небольшой перерыв для отдыха, а потом лучники возвращались к тренировкам в стрельбе. Из всей сотни новобранцев только Тигран да еще один немолодой уже стрелок, руководивший седьмым десятком, могли посоревноваться в искусстве стрельбы с Авениром. Остальные лучники медленно наращивали свои умения, но они еще не дотягивали даже до обычных армейских стандартов. Авенир как-то спросил Тиграна: почему тот, замечательный стрелок, так и не стал десятником? Бородач замкнулся и отвечать не стал, а Далмат позднее сказал, что пожилой лучник одно время поцапался со светловолосым лейтенантом и теперь путь наверх для него закрыт. Командующий стрелковой сотней был против назначения Тиграна командиром десятка. О причинах ссоры северного стрелка и светловолосого лейтенанта никто не ведал, хотя поговаривали, что когда Тигран впервые вошел в лагерь, то в качестве демонстрации своего умения вызвал на состязание лейтенанта и проиграл. Бородатый лучник, слыша шепотки за своей спиной, откровенно посмеивался, но упорно отказывался рассказывать правду. Подойти же с расспросами к лейтенанту, естественно, не было ни единой возможности.

Так продолжалось около двух месяцев. Изо дня в день. А возможности сбежать у Авенира так и не было. Многочисленные конные патрули держали под полным контролем землю на десять миль вокруг лагеря. Специальные команды могли выехать на поимку дезертира буквально в любую минуту. Ночная стража эффективно прикрывала все пути выхода из лагеря. В окружающей лагерь степи не было ни единого мало-мальски надежного укрытия на много-много миль, а прятаться в полностью контролируемом армией городе было сущим безумием.

Однажды вечером Авенир видел, как три-четыре десятка конников сорвались с места и рассыпались по степи. А через несколько часов, уже глубокой ночью, они вернулись, и на седле одного из конных ветеранов висел связанный человек. Немного позднее явился сержант Карион и, разбудив всех, приказал подчиненным ему десяткам немедленно собраться на тренировочной площадке кавалерии для показательной казни дезертира. Авенир, вспомнив слова сержанта Доната, судорожно сглотнул. "Но особенно мы не любим дезертиров. И если они попадаются к нам в руки, то умирают обычно очень и очень долго и мучительно".

Смерть несчастного действительно была весьма неприятной. Ему связали руки и подвесили на манер чучела, на котором тренируются в стрельбе. Дезертир, оказавшийся молодым темноволосым новобранцем из пехотной сотни, ошеломленно висел и даже не пытался сопротивляться. Авенир было подумал, что сейчас пехотинца используют в качестве мишени при стрельбе из луков, но действительность оказалась гораздо хуже.

Были принесены несколько вязанок дров, и уже через пять минут под ногами подвешенного бедняги весело заполыхал костер… Вопли несчастного, казалось, достигали луны, безразлично взиравшей с небес на мучения молодого парня. Неудавшийся дезертир бился и извивался, но все было бесполезно. Язычки пламени жадно лизали его ноги. Вспыхнула одежда. Авенир судорожно сжал кулаки и, едва шевеля губами, молился, чтобы парень поскорее задохнулся в дыму, прекратив мучения, но сухие дрова давали слишком мало дыма, а безжалостный ветерок относил сероватые клубочки в сторону. Пахнуло горелым мясом.

Дезертир, последний раз дернувшись, внезапно обвис. Пламя подобралось к нему ближе и теперь до пояса скрыло свою жертву за сплошным покровом пляшущего огня. С громким хлопком, отчетливо слышимым в густой подобной туману тишине, лопнула веревка, и тело упало в костер, вызвав целый сноп искр.

Ну уж нет. Бежать, чтобы кончить вот так же над костром. Никогда. Уж лучше я подожду, пока не представится по-настоящему подходящий случай…

***

Новости пришли вместе с наступлением осени.

На утреннем построении сержант Карион громогласно заявил, что через несколько дней им придется выступать в поход.

– Еще два дня и сюда подойдут три тысячи новобранцев из самых южных районов. Эти ребята с предгорий – настоящие лопухи, – сержант усмехнулся, – почти такие же, как и вы. И поэтому нашей армии придаются еще и две тысячи кавалерии. И это уже настоящие испытанные в боях ветераны.

Карион дважды прошел вдоль рядов выстроившейся стрелковой сотни:

– После того, как наши друзья прибудут, мы выдвигаемся на северо-восток. Наша цель – небольшая пограничная крепость княжества Килсун. Захватить ее будет непросто – это вам не на тренировке мечами махать. Посмотрим, чего вы стоите в деле.

Сержант остановился перед одним из лучников второго десятка и ткнул его пальцем в живот:

– Вижу, ты так и не научился правильно надевать доспехи. Они сидят на тебе как на огородном чучеле. А меч… о, Страж Бездны, ты его так даже вытащить не сможешь. У тебя еще есть немного времени, чтобы научиться до первого серьезного боя. Иначе молись, чтобы тебе не пришлось сходиться врукопашную. Тебя победит даже младенец с игрушечным деревянным кинжальчиком.

– А теперь начинайте готовиться к походу. Всем собрать свои манатки. Выходим через три дня.

Три дня. Три дня до начала настоящей войны за власть над миром.

Эти три дня пролетели как во сне. Авенир уже привык к спокойной лагерной жизни, и теперь предстоящий поход немного смущал десятника. Затаившийся в глубинах души страх тихонько щекотал кончики его нервов. Мне нужно добыть статуэтку, а не погибать в первом же бою, да еще и сражаясь на стороне проклятого Фабиана. И, кроме того, я ни в коей мере не желаю способствовать достижению его цели.

После полудня второго дня на горизонте показалось облако пыли, которое вскоре превратилось в идущую походным маршем колонну пропыленных солдат. Три тысячи воинов-новобранцев с южных предгорий вошли в лагерь и остановились для кратковременной передышки. Ближе к вечеру прибыли и кавалеристы. Количество солдат в лагере и близлежащем городке практически удвоилось. Следующий день был предназначен для того, чтобы прибывшие издалека отряды успели немного отдохнуть и пополнить свои запасы.

Вместе с приходом новостей о приближающемся походе прекратились и изматывающие тренировки, что, несомненно, обрадовало почти всех собравшихся в лагере воинов. Усталые солдаты получили три дня отдыха, перед тем как окунуться в горнило разгорающейся войны за власть над миром.

***

В великолепный, украшенный облицованными мрамором колоннами, зал вошел седобородый человек в роскошном расшитым золотой нитью кафтане. Знающий обычаи и одеяния знатных людей Грастоса человек мгновенно узнал бы в нем Главного Советника Килсуна. Человек остановился в центре зала и преклонил колено.

– Милорд, только что прибыл гонец. Он сообщает, что один из отрядов Повелителя выступил в поход и теперь движется к границам нашего княжества.

Убеленный сединами князь, восседающий на покрытом позолотой троне, вздохнул:

– Значит, началось… Сколько у нас времени?

– Отряд достигнет нашей границы дней через пять-шесть.

– Пять дней до начала войны… Повелитель идет с ними?

– Нет, милорд, проклятый колдун по-прежнему сидит в своем замке. Возможно, что мы еще сможем отбиться от них. В том отряде идут почти одни только зеленые новобранцы.

– Сколько их?

– О, милорд, примерно десять тысяч.

– Десять тысяч… – Князь Килсуна печально склонил седую голову. – Десять тысяч… Нам не остановить их на границе. Гарнизоны южных приграничных крепостей слишком слабы, чтобы выдержать натиск десятитысячной армии, а отряды с северной границы не успеют добраться вовремя. Если же Повелитель решит навалиться на нас всерьез, то вероятнее всего через две-три недели его отряды смогут осадить нашу столицу.

– Милорд, возможно, следует отозвать наши силы из Прекунта. Шесть тысяч отборнейших воинов могут серьезно изменить расклад сил.

– Они не успеют. И я не желаю нарушать союзное соглашение, тем более что сам Повелитель нам не угрожает. Скорее всего, мы отразим натиск, но вот какой ценой?

Какова будет цена нашей свободы? Тысяча жизней? Две? Три?

– Пока Повелитель сидит в своем логове, особой угрозы нет. Но вот когда он выйдет… Скажи мне, мой верный друг, могут ли простые смертные противостоять могущественнейшей магии самого Творца?

– Я не знаю, милорд.

– Вот и я не знаю…

***

Каллист хмуро смотрел в окно на узкие улочки Прекунта, размышляя о том, что следует предпринять в самом ближайшем времени. До сих пор в борьбе против Фабиана-Повелителя объединились только три княжества да жалкая кучка колдунов.

Мы не сможем противостоять силе Сети. Всего четыре опытных волшебника и десяток полуобученных колдунишек… Фабиан сметет нас одним ударом, а без магического прикрытия союзная армия не продержится и нескольких минут.

Союзная армия. Шесть тысяч конных ветеранов из Килсуна, двенадцать тысяч копейщиков Прекунта и восьмитысячный отряд мечников из Дитнолла. Двадцать шесть тысяч. Казалось бы, значительные силы, но Фабиан успел уже набрать примерно столько же. Даже если Повелитель не будет использовать Ключ, я бы не взялся предсказывать результат сражения…

Слишком мало воинов, слишком мало волшебников. Каждый в своей глупости надеется, что беда обойдет его стороной. Самые северные княжества вообще даже ухом не ведут. Прибывший из далекого западного Гилсена гонец сообщил, что местный правитель рассчитывает справиться с угрозой своими собственными силами. Глупец. Если Повелитель дойдет до Гилснеа – их жалкие армии будут сметены в мгновение ока.

И, что хуже всего, некоторые князьки начинают присматриваться к Новой Империи Фабиана. Вероятно, они рассматривают возможности перехода на сторону проклятого колдуна. Надеются на последующие милости Повелителя… Они не понимают, что самой большой милостью, которой может их одарить Фабиан, является быстрая смерть.

А эти заносчивые колдуны! Каллист недовольно поморщился. Вот ведь, кажется, что именно маги должны понимать всю силу, которую обрел проклятый Повелитель. Но нет! Каждый из них надеется либо отделаться своим невмешательством, "соблюдают нейтралитет", видите ли, либо попросту хотят отсидеться в какой-нибудь дыре. Будто бы нейтралитет и укрытия спасут их, когда через разрыв Сети в этот мир проникнут холодные щупальца Бездны.

Скажете Падшим о своем нейтралитете, когда они протянут свои руки к вашим душам. Попробуете найти укрытие в Бездне среди бесконечных волн непроглядного мрака. И вот тогда-то вы и пожалеете о том, что не согласились хотя бы попытаться предотвратить все это.