сообщить о нарушении
Текущая страница: 46 (всего у книги 50 страниц)
Джинни убирает назад волосы и, едва разлепив глаза, спускает ноги вниз с постели и не с первого раза поднимается с места. Малыш наверняка спал, и теперь сам не понимает, что за незапланированные действия в период покоя мамы.
Джинни подходит к постели подруги и касается ее плеча.
— Гермиона, — уже тревожнее зовет ее Джинни, — что случилось? У тебя что-то болит? Вызвать врача?
— Я… — всхлипывает Гермиона, — нет… — задыхается в слезах она.
Джинни захлебывается в тревоге и тянет подругу за плечо, заставляя перевернуться на спину. Глаза Гермионы заплаканные, покрасневшие, все щеки в алых пятнах, нос течет. Девушка непонимающе смотрит на нее.
— Что случилось? — строже произносит Джинни. — Говори уже!
Гермиона всхлипывает. Да так горько, так искренне, что сердце сжимается. Она утирает нос рукой и смотрит на подругу.
— Я люблю его, — наконец скулит она.
Джинни непонимающе хмурится и качает головой. Что она говорит?
— Я прошу прощения, — старается разобраться она, — кого?..
Гермиона снова шмыгает носом. По вискам подруги текут слезы, ресницы слиплись, да вся она расклеилась по всем параметрам. Гермиона смотрит на Джинни, а затем снова горько всхлипывает, зажмурив глаза.
— Северуса, — выдыхает Гермиона.
Джинни замирает от ее слов, но не от шока, а от того, что тут сейчас происходит. Гермиона снова хочет в голос прорыдаться, поэтому опускает основания ладоней на закрытые веки.
— Ты что, совсем рехнулась? — не понимает Джинни. — Ревешь-то ты чего?! — громче, чем нужно, спрашивает она.
Гермиона в дрожью вздыхает.
— От осознания, — воет она.
И начинает рыдать пуще прежнего.
— Мерлин, дай мне сил, — всплескивает Джинни руками и закатывает глаза.
Посмотрев еще какое-то время на подругу, Джинни цокает языком и направляется к тумбочке, чтобы налить стакан воды. Вернувшись обратно, она протягивает его Гермионе.
— Успокаивайся живо, — хмурится Джинни и, вручив подруге стакан, возвращается к своей постели, чтобы сесть поудобнее.
Гермиона торопливо пьет воду и все еще дрожит, глядя куда-то перед собой. Только когда она допивает его полностью и ставит стакан на тумбочку у кровати, Джинни вздыхает.
Сон откладывается на неопределенный срок.
— Ну что, так и будешь реветь? — начинает она.
Гермиона шмыгает носом, утирая его тыльной стороной ладони, после чего переводит взгляд на подругу. Джинни в этом плане выдрессировала Гермиону под себя просто безукоризненно. Диалог если начинается — наступает время включать голову.
— Нет, — еще раз вздохнув, отвечает Гермиона. — Надо поговорить с ним, — сглатывает она. — Я не хочу потерять его, неправильно мы на вокзале попрощались, снова на те же грабли, Мерлин меня подери, — тараторит она, глядя куда-то перед собой.
Джинни довольно ухмыляется, глядя на подругу. Все-таки какие же люди все странные. Странные и разные. Радует, когда ты знаешь человека настолько хорошо, что понимаешь все то, что он от тебя утаивает.
Это и происходит между лучшими подругами.
— Мы же плохо с ним расстались, когда мы уезжали, Джинни, — смотрит она на ей в глаза, — я тебе не говорила…
— Да у тебя на лице все было написано, — спокойно отвечает она, опираясь обеими руками на постель, чтобы спине полегче было. — Я просто ждала, когда сама расскажешь.
Гермиона задыхается от осознания. Ох, Мерлин, как она счастлива, что Джинни ее самая близкая подруга! Гермиона не представляет себе никого в целом мире, кто мог бы быть на ее месте.
— Ох, Мерлин, — хватается Гермиона за голову. — Я не… не хочу терять его, Джинни, ты понимаешь?.. Я просто… Мерлин, — вздыхает она, снова смаргивая накатывающие слезы. — Я люблю его, Джинни. Я его люблю.
— Это я услышала, — с улыбкой кивает Джинни. — Дошло наконец, — резюмирует она. — Делать что собираешься?
Гермиона бегает лихорадочным взглядом по комнате, а после откидывает одеяло.
— Поговорить, — отвечает она, — очень срочно, — вскакивает она на ноги и бросается к шкафу.
Открыв дверцу, Гермиона хватает оттуда одну из своих сумок. Джинни вздыхает.
— Мерлина ради, сядь, Гермиона, — жестко произносит она.
Девушка останавливается, оборачивается к подруге и сжимает в ладони ручки сумки.
— Сядь и возьми себя в руки живо, — смотрит она на девушку. — Ты что, бросишь учебу?
— Придется, — не задумываясь, отвечает она.
Джинни цокает языком, закатывая глаза.
— Бред не говори, — резюмирует она. — Зачем действовать себе во вред? Эти курсы необходимы, чтобы ты смогла и дальше блистать в лучшем отделе Магического сообщества. Сядь, — рявкает она.
Гермиона семенит к кровати и садится, не выпуская сумки из рук. Гермиона боится злую Джинни так же, как и сам Гарри. Приходится подавить в себе эмоции и начинать думать головой. Импульсивность пора в себе искоренять, в последнее время она только во вред ей действует.
— Так, ладно, — отложив сумку, глубоко вздыхает Гермиона, — мне надо увидеть его, чтобы поговорить…
— Это без вариантов, — соглашается Джинни. — А теперь думай головой.
Гермиона старается думать, но ноги так и рвутся вслед за выпрыгивающим из груди сердцем.
— Надо взять необходимые вещи и…
— Тебе надо угомониться и включить голову, — прервав ее, жестко произносит Джинни. — Мерлин, Гермиона, ты же одна из умнейших ведьм современности, но порой такие глупые вещи говоришь, я поражаюсь. Ты что, бросишь учебу и оставишь меня тут одну? — смотрит она на подругу.
Гермиона сжимает губы.
— Да, я давлю на тебя, имею право, ты мне на нервы действуешь, — заявляет Джинни.
Гермиона все быстрее успокаивается и теперь правда начинает думать. Действительно, нужно мыслить шире. Подругу она не оставит одну в немагическом мире, к тому же, будь Джинни на ее месте, она бы поступила точно также.
Итак, Джинни снова права. Учебу бросать нельзя. Эти курсы в интересах Гермионы, они необходимы ей для работы. Насколько она помнит, по возвращению в Магическую Британию, отец Блейза вернется на свой пост.
Ей необходимо быть полностью компетентной, чтобы не ударить в грязь лицом. Ей нужны эти курсы. Нужны, правда, но… И тянуть с разговором не стоит. Если быть откровенным, то хватит уже откладывать что-либо до «лучших времен». Нет никакого «лучше». Есть «здесь и сейчас», и только от нее самой зависит, какое настоящее ее окружает.
Да, она страшно скучает. Скучает по дому, потому что поместье именно дом. Она скучает по своему мужу, по своей дочери, по суетливой, никогда не сидящей на одном месте Моди.
Она скучает по своей семье.
Решить все вопросы можно, если подумать. Выход есть всегда. И теперь Гермиона его видит.
— Я могу досрочно сдать экзамены, — наконец произносит она. — Я знаю почти весь курс, меня же Блейз натаскал за последние месяцы. Очень натаскал.
— Вот, — поощряет ее настой Джинни. — Уже прогресс.
Гермиона активно размышляет, взвешивая все варианты.
— А ты сможешь сдать экзамены раньше? — смотрит она на подругу.
Она действительно не собирается оставлять Джинни здесь одну.
— Думаю, мне без вариантов придется это сделать, — сообщает Джинни и усаживается на постель, раскинув в стороны ноги, чтобы было удобнее.
Девушка заботливо разглаживает футболку на животе.
— Почему? — склонив голову, интересуется Гермиона.
Джинни даже не старется скрыть улыбку.
— Кажется, я немного ошиблась в подсчетах, — сообщает она.
Гермиона непонимающе сводит на переносице брови.
— Что ты имеешь в виду?
Джинни вздыхает.
— Думаю, твой будущий крестник на мир захочет посмотреть раньше конца июня.
— Настолько раньше? — интересуется Гермиона.
— На второй неделе июня, — улыбается Джинни.
Гермиона задыхается от осознания.
— Ох, — не может подобрать она слов, — тогда хорошо… Тогда я поговорю с деканом о досрочной сдаче и за тебя замолвлю словечко, — обещает Гермиона.
Джинни фыркает.
— Спасибо за заботу, подруга, но я о себе и сама смогу позаботиться. Ты, главное, о себе думай, будь так добра, — просит ее Джинни. — Здоровый эгоизм в тебе муж наконец взрастил, не заставляй меня думать, что его труды напрасны.
Гермиона согласно кивает. Внутри все трепещет от того, сколько всего предстоит сделать, чтобы достичь цели. Однако Гермиона не из тех, кто страшится трудностей. Как бы то ни было, любое твое действие повлечет негативную реакцию от сторонних людей.
Например, таких как Ник.
Главное, научиться держаться от таких подальше. И идти вперед, не оборачиваясь назад.
— Ладно, хорошо, — кивает она. — Тогда я прямо с утра пойду к ректору.
— Умница, — хвалит ее Джинни. — Заметный прогресс, — она недолго молчит. — Вопрос на миллион… А ты написать своему мужу не хочешь?
— Да я писала! — всплескивает руками Гермиона. — Много раз писала, но сова возвращалась со всеми письмами обратно. Видимо, он не в поместье. Если бы был там, сова бы оставляла письмо на карнизе. Или его бы забрала Моди, — Гермиона хмурится. — Дом пустует, — наконец произносит она. — И мне тревожно.
Джинни снова вздыхает, поражаясь способности своей подруги к утаиванию.
— Молчала-то ты чего? — не понимает она. — Я же могу позвонить Гарри, он проведает обстановку, заглянет в дом.
— Нет, что ты! — тут же подрывается Гермиона. — Он подумает, что…
— Хватит уже додумывать, Гермиона, — строго произносит Джинни. — Гарри просто проведает дом издалека, если ты не хочешь, чтобы Северус его ненароком увидел.
Гермиона задыхается от благодарности и ерзает на постели, не в силах совладать с эмоциями.
— Джинни, спасибо, — искренне выдыхает она, — я тебя…
— Да-да, знаю, — машет Джинни рукой, — ты меня любишь, что бы ты без меня делала, все понятно, — смотрит она на подругу. — С утра я могу ему позвонить? Мы решили вопрос? Половина третьего ночи, — бросает она взгляд на часы, — я спать хочу.
Гермиона также смотрит на часы. Она что, два часа рыдала без остановки, пока не проснулась Джинни? Мерлин, вот это называется «накопилось». Девушка смотрит снова на подругу.
— Я… Да, ладно, — соглашается она.
— Успокоилась? — спрашивает Джинни, когда поднимается с кровати, чтобы залезть под одеяло.
Гермиона с дрожью вздыхает, ощущая усталость в каждой клеточке тела.
— Ну так, — неоднозначно отвечает она.
Джинни закатывает глаза и залезает в теплую постель.
— Ты меня однажды доведешь, честное слово, — сетует она. — Пора брать деньги за услуги семейного психолога. Я клянусь бородой Мерлина, мой декрет полностью бы окупился за короткий срок.
Поворчав еще немного, Джинни выключает свет и укладывается спать. Этой ночью даже Гермионе удается уснуть, и она бесконечно радуется, когда, разгрузив за разговором все мысли и хорошенько прорыдавшись, ей совершенно ничего не снится.
С самого утра Гермиона полностью вливается в ритм плана, который они ночью продумывают с Джинни. Сразу после завтрака Гермиона направляется к ректору университета и поднимает вопрос о досрочной сдаче экзаменов.
Поскольку девушка находится на хорошем счету, да и близкая подруга Блейза Забини, одного из лучших выпускников того года, ректор идет Гермионе навстречу и, пожав руку, принимает ее пожелание.
Гермионе назначают сразу четыре экзамена на первой неделе июня, но она оказывается совсем не против. Даже наоборот, просит оставшиеся два поставить на выходные той же недели.
Администратор только округляет глаза, но заводит все в систему и отдает ей новенькую зачетку.
Джинни также договаривается о досрочной сдаче, и ей тоже идут навстречу, но, пожалуй, не по той же причине, что у Гермионы. Джинни обладает поразительной харизмой, а еще декан ее факультета — женщина, а по совместительству еще и мать троих детей.
Договориться о досрочной сдаче, учитывая ее положение, оказывается даже проще, чем Гермионе. Экзамены Джинни также назначают на первой неделе июня, а по трем из них девушка получает автомат, чему не может нарадоваться.
Гарри выполняет просьбу Джинни и на следующий день после их разговора наведывается в поместье Снейп, но осторожно, не привлекая к себе ненужного внимания.
Однако опасения его оказываются бессмысленны. На воротах даже нет защитного заклинания, поэтому Гарри без проблем попадает на участок. Он заглядывает в окна, но ощущение складывается такое, будто весь дом пустует, словно заброшен. Нигде не горит свет, никакого движения.
Гермиона переживает от каждого его следующего слова.
— Там вообще никого нет? — не верит она своим ушам, взволнованно покусывая подушечку большого пальца.
Джинни держит в руках телефон с громкой связью и внимательно слушает.
— Нет, — с помехами отвечает Гарри.
Гермиона нервно облизывает губы.
— Гарри, мне очень нужно знать, куда они переехали, — просит она. — Пожалуйста, ты можешь как-то это узнать?
Из динамика какое-то время слышится только треск.
— Я узнаю, — наконец отвечает он. — Позвоню, как будут новости.
— Спасибо, Гарри, — задыхается от благодарности Гермиона.
Они прощаются, и Гарри кладет трубку, оставляя раскладушку на столе. Он снимает очки и трет на мгновение лицо ладонями. Его бесконечно радует, что девочки возвращаются раньше конца июня, но за подругу он беспокоится.
Гарри видит Северуса за прошедший месяц всего пару раз в Министерстве. Он выглядит крайне закрытым, даже здоровается с ним всего один раз. Гарри не знал, что они поссорились перед отъездом.
В тот момент все его внимание было сосредоточено на Джинни.
Он не знает, как подойти к нему, как завести разговор. Не может же он просто зайти к нему в кабинет и сказать: «Привет! А как дела с Гермионой? Не очень, да? Бывает, что сказать. Кстати, куда вы переехали?» Это было бы глупо по многим причинам.
Северус не стал бы откровенничать с ним.
Поэтому в тот же день, когда Гарри видит Северуса, он лишь кивает ему, а поговорить на эту тему побаивается. Так он теряет целый день, а времени у них и без того остается до отъезда мало.
Девочки уже сдают экзамены, лишний раз дергать их без повода он не хочет, поэтому на следующий день решается, берет себя в руки, собирается с силами и идет к Северусу в кабинет, чтобы получить ответы на свои вопросы.
Задумавшись над тем, как ему начать разговор, Гарри смотрит под ноги и не видит, куда идет. Поэтому, наверное, он сразу задевает кого-то плечом, и хорошее воспитание побуждает его тут же на это отреагировать.
— Прошу прощения за мою неаккуратность, — машинально придерживает он за предплечья предмет столкновения, — мисс Скитер.
— Оу, — сразу расцветает на глазах женщина, — мисс, — смотрит она молодого героя войны снизу вверх, — вы всегда мне нравились, мистер Поттер.
— Благодарю вас, — вежливо кивает Гарри.
— Чего не скажешь о… — Рита тут же замолкает, сжимая губы.
Понимает, что чуть не взболтнула лишнего. Гарри вопросительно вскидывает брови. Рите и хотелось бы сказать пару слов о жене героя войны и ее близкой подруге, но она отказывается от этой идеи.
— Многих других, — растянув губы в улыбке, заканчивает мысль она.
Гарри смотрит на Риту и понять не может, что же с ней не так. Кажется, все тот же зеленый костюм. Та же брошь, те же очки и светлые кудряшки. Чего-то не хватает, но Гарри никак не может понять, чего именно.
Что-то пропало в журналистке. И во внешнем виде, и в голосе.
И во взгляде.
Гарри замечает стопку папок с документами у нее в руках, и джентльмен в нем просыпается моментально. К тому же, так он может окончательно искупить свою вину за нерасторопность.
— Могу я предложить вам помощь? — кивает Гарри.
Рита смотрит на мгновение на папки, а после согласно кивает, хмыкая в полуулыбке.
— Вот поэтому вы мне и нравитесь, — взваливает она на его руки стопку документов и отряхивает руки, поправляя на себе пиджак. — Следуйте за мной.
Гарри едва удерживает равновесие, но не роняет ни одной папки. Мерлин, а она сильная, оказывается! Рита цокает каблуками по коридору, а за ней следом идет Гарри. Идти до ее офиса приходится всего пару сотен метров.
Рита открывает свой офис и оставляет дверь открытой, направляясь к чайнику чая, который парой минут ранее принес домовик.
— Оставляйте на столе, — небрежно машет рукой Рита, возвращаясь к своему занятию. — Желаете чаю, мистер Поттер?
— Спасибо, мисс Скитер, но мне необходимо вернуться в свой офис, — замечает Гарри, когда кладет на стол папки.
— Бросьте, мистер Поттер, свежий черный чай с чабрецом. В стенах Министерства всегда холодно, даже летом, вы не находите?
Гарри уже собирается отойти от стола, как вдруг взгляд падает на два раскрытых письма, лежащих рядом. Парень задерживает на них взгляд непроизвольно ровно в тот момент, когда видит на листе написанное размашистым почерком имя.
Дейзи.
— Да, разумеется, — Гарри даже не понимает, на что отвечает.
