сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 77 страниц)
А Мартин, всхлипывая, лишь поочередно стонал: «Сола» и «Спасите» …
***
Джим мягко остановила свой мотоцикл на обочине неподалеку от старого, заброшенного двухэтажного дома. Тот выглядел совсем удручающе: старая крыша просела сразу в нескольких местах, кое-где не хватало черепицы стены немного покосились, стекол в конах не было совсем. На фоне темного ночного неба это здание выглядело как настоящий дом-призрак из дешевых страшилок.
Джин стянула со своей головы шлем, взлохматив зеленые вьющиеся волосы, и улыбнулась. Девушка увидела припаркованную кое-как машину Йена, а самого парня у порога дома.
Йен, в предчувствие скорой охоты, преобразился в буквальном смысле. Все его тело словно увеличилось, стало мощнее, более поджарым; настолько, что свободная раньше рубашка на спине натянулась. Короткие волосы встали дыбом, как у пса, который приготовился к атаке на врага.
Впервые рассмотрев это столь хорошо, Джин не смогла сдержать улыбки и выдала:
- А безумие тебе к лицу, дорогой Йен.
Она прошептала это практически одними губами, но обострившийся до невероятных пределов слух парня уловил и это движение воздуха. Он резко повернул голову, сверкнув зелеными, невероятно яркими глазами в сторону Джин. Коротко кивнул, в знак того, что увидел ее, и пошел в дом, попутно доставая из-за пояса два Глока.
- Определенно к лицу, - довольно пропела девушка, слезая с мотоцикла.
Чувство близкой крови заставило Йена позабыть о существовании несносной Джин. Он позабыл обо всех своих проблемах. Прошлое, будущее – все стерлось. Он позабыл обо всем. Остался лишь он, и его добыча.
Только Йен. Только враг.
Юноша прошел мимо трясущегося пленника, даже не взглянув на него – тот был ему абсолютно не интересен. Йен вошел в другую комнату, поглощенную полностью мраком и начал медленно красться вдоль стены, немного пригибаясь. Все его чувства были на пределе.
Мартин все еще не мог унять дрожь. Но боль медленно приводила его в сознание, остро ощущаясь в каждой клетке его истерзанного тела. В юноше боролись сразу несколько чувств, смешиваясь и поднимая ком к самому горлу.
От осознания того кошмара, который произошел с ним секунды назад, Мартина вывернуло наизнанку прямо себе под ноги.
После того, как все содержимое его желудка оказалось на полу и нещадно смердело, Мартин, постанывая, осмотрелся. В глазах все еще был туман.
Под вздувшимися, прогнившими обоями копошилась какая-то живность, создавая впечатление, что стены этого прогнившего сарая живые. Тени от красной лампы, которая мигала чуть ли не каждую секунду, и вовсе создавали кошмарный вид. Из-за сквозняка необъятная паутина шевелилась, словно огромная мерзкая медуза.
Это еще больше пугало Мартина, если вспомнить, что его любимая девушка превратилась в безумную паучиху, которая делала все, чтобы убить его медленно и с чувством.
- Привет, - пропели ему на ухо, ухватив за оба плеча.
От неожиданности Мартин вскрикнул и чуть не потерял сознание. Он медленно, дергаясь, повернул голову.
На сцене всеобщего безумия появился новый актер в виде девушки с кошачьей улыбкой и странным цветом волос.
Он, видимо, окончательно рехнулся.
Незнакомка присела на корточки около его ног, задрав голову, чтобы доставить удовольствие Мартину в виде разглядывания ее светлых голубых глаз. Она приветливо улыбалась, словно вокруг был обычный мир. Ее не смущала ни ужасающая обстановка вокруг, достойная популярного фильма ужасов, ни лужи крови и рвоты, смешавшиеся под ногами парня, не огромный, мать его, монстр в соседней комнате, за которым гонялся какой-то парень с оружием. Они сидела и мирно улыбалась, глядя ему в глаза, и Мартину на миг показалось, что это сам Сатана пришел по его душу.
Ведь иначе как можно сохранять невозмутимость в подобной ситуации?!
Словно бы в соседней комнате какой-то безумец не гоняется за Солой.
Словно бы Сола не превратилась в адово чудовище ни с того ни с сего.
Словно бы он не умирает прямо сейчас.
А он умирает.
А если он умирает, то весь этот дурдом вокруг, черт подери, реален!
Но девушке этот мир казался более чем нормальным. Она улыбнулась и спросила:
- Ну, как дела?
Этот вопрос ввел Мартина в ступор. Он уставился на нее, недоумевая.
- Вы пришли спасти меня?! – внезапно вырвалось из него.
Он не знал, как это вышло, не знал, как пришел к этому выводу, даже толком не мог сообразить, откуда в нем только нашлось силы что-то сказать. Поток его мыслей прервал смех незнакомки, от которого все его существо содрогнулось. Незнакомка смеялась, игриво прикрывая ладонью рот. Ее голубые глаза очень странно и лукаво посмотрели на связанного юношу. Давясь смехом, она сказала:
- Милый, мы пришли убивать. – Она невинно улыбнулась ему. - Нет, ты не подумай неправильно, это всего лишь такая работа, - махнула она рукой. - Каждый в этом мире выживает, как может!
И с этого момента Мартин не знал, кого он боялся больше, монстра на восьми лапах, или это чудовище, которое забавлялось над тем, что он умирает. Чудовище в человеческом обличье…
Мартин громко засмеялся, не в силах остановиться. Он свихнулся.
Йен зашел в тупик.
Из этой комнаты был лишь два выхода – тот, через который он и попал сюда, в другую комнату и узкое окно, от которого до земли было метра три. Ламп здесь не было, и лишь звезды своим мутным светом кое-как освещали тот хлам, что был свален в этой комнате. Порванные занавески еле колыхались. Йен на минуту застыл, выдыхая горячий воздух, а вместе с ним ту лихорадку гончего пса, которая захватила его.
И он почувствовал себя идиотом.
- Боги, я гоняюсь по этой развалине за каким-то монстром!.. – прорычал он сам себе, прикрывая глаза. – Как псина за куском тухлого мяса.
В этот миг его ухо уловило какой-то шорох за спиной. Но Йен не подал виду.
Ее голова медленно высунулась из-за косяка двери. Черные, липкие волосы кончиками доставали до скрипящего пола.
- За гнилой кусок мяса спасибо.
Она, монстр, с которым Йен затеял игру в салки, вышла из тени, и не на восьми лапах, а на двух ногах, вполне человеческих. Нормальнее от этого ее вид едва ли стал: кожа была белее снега зимой, глаза по-прежнему пустовали. Изломанные, прижатые к груди руки был в странных царапинах, а пальцы и вовсе превратились в месиво.
- Ты мой монстр? – скорее констатировал он, а не спросил.
- А ты мой? – в таком же сдержанном тоне спросила она, наклонив голову. На этот раз ниже обычного: щека опустилась ниже плеча, - казалось, в синей шее девушки совсем не осталось костей.
Сола облокотилась на косяк, перебирая искалеченными руками спутанные пряди волос. Тонкая чёрная бровь потянулась вверх, приняв совершенно немыслимый изгиб. Ее глаза все еще оставались пустыми, а рот был открыт, как у умалишенного.
- Хочешь знать, как это вышло? – спросила она, неоднозначно махнув рукой. Кисть больше была похожа на кровавую тряпку. Удивительно, но, не взирая на весь ее ужасный вид, сейчас Сола была совершенно в себе и могла мыслить рационально. Словно былой отголосок человечности монстра, словно призрак, явившийся с того света.
- Мне не интересно, - холодно отрезал Йен.
Отказ юноши Солу не остановил. Продолжая крутить волосы пальцами, она все-таки сказала:
- Я его любила больше жизни. Я его любила больше себя, больше этого мира.
Йен продолжал молчать, настороженно следя за девушкой. Он по опыту знал, что бесполезно вступать в полемику с обезумевшими, даже если они могут мыслить удивительно адекватно. Он знал, - это ненадолго. Любой его кривой ответ или реакция, - и беды не миновать.
Сола подняла глаза на Йен, пустой и отрешенный взгляд который заставил охотника незаметно вздрогнуть.
- А ты знаешь, какого это? Сходить каждый день с ума от любви к человеку. Понимать, что он никогда не полюбит тебя так же, что его сердце так слабо, что…
Йен бы мог поддержать подобную беседу. Но парень предпочитал не вступать в диалоги с добычей.
А она говорила, все больше распыляясь.
- А он запер меня в комнату, говорил, что я схожу с ума... - голос ее все больше взвинчивался. - Схожу!.. Он связал мне руки, - девушка протянула Томсону изломанные руки со стертыми запястьями. - Я так кричала... - тихо добавила она, почти шепотом - Я от любви кидалась на стены!..
Томсон краем сознания отметил, что его ноги уже полностью закрыли собой пауки. Они упорно карабкались по ткани вверх, но Йен не придавал этому значения, наблюдая за добычей, которая все больше теряла над собой контроль. Сола все более эмоционально говорила, что он не заметил даже, как она перешла на крик.
Руки покрепче сжали ручки Глоков. Парень снова почувствовал новый прилив лихорадки.
Когда он начал замечать, что Сола снова тонет в собственном безумии и преображается, он резко выбросил руки вперёд и выстрелил в упор несколько раз.
Раздался оглушающий, нечеловеческий визг.
- Тебе, наверное, не совсем ясно, что происходит, да? – беззаботно болтала Джин, не обращая внимания на душераздирающие звуки. – Все очень просто, мой дорогой.
Мартин давно перестал смеяться, как заведенный. Теперь он уставился на Джинджер, словно обреченный на Ад грешник на священника. Он побледнел от потери крови.
- Это всегда так просто начинается, - между тем просто пожала Джин плечами, вставая, чтобы размять ноги. – Человека сначала одолевает какое-нибудь, пусть даже самое глупое чувство. Но потом оно разрастается… - девушка встала за спиной юноши, положив руки ему на плечи и нагнувшись над самым ухом, - все больше и больше, захватывает тебя настолько, что ты даже не замечаешь, - прошептала она, усмехаясь в хищной улыбке. - Ты все глубже и глубже погружаешься в него, забывая обо всем, забывая о себе, - добавила девушка, вдруг выпрямившись и отходя к стене. – А когда ты забываешь о себе, ты перестаешь быть похожим на человека, - мило улыбнулась она побледневшему Мартину.
- Так Сола тоже?.. – пролепетал он.
Джин рассмеялась громко.
- И Сола тоже.
Мартин замолчал, вздрагивая от каждого грохота, который раздавался в другой части дома.
- Знаешь, откуда пошли все легенды о чудовищах и разных монстрах? – Улыбнулась Джин. – Такая чертовщина была всегда. Человек слаб настолько, что каждая секунда его жизни стоит на кону. Мы никогда не будем только, - она выделила это слово особой интонацией, - «человек». Где-то в глубине души мы всегда будем «монстр».
Перед тем, как задать этот вопрос, Мартин долго думал. Но, поняв, что терять нечего, все-таки спросил:
- А вы?
Джин замолчала. Она посмотрела на Мартина серьезным, полным темных мыслей взглядом. На миг парню показалось, что еще мгновение, и этот взгляд сможет убить его своей тяжестью.
Но, потом, девушка лишь ехидно улыбнулась и сказала, как будто ни в чем не бывало:
- А мы такие с рождения. И мы можем контролировать это, если будем удовлетворять нашего внутреннего зверя чужой болью, - усмехнулась она, - чужой смертью, если ты понимаешь, о чем я. – Джин явно издевалась над пленником. - Поэтому мы здесь. Нас посылают убивать таких же монстров, чтобы обычные люди не пострадали. Так сказать, от одних избавляются, а других держат в узде. Мы не совершаем добро. Мы не злодеи. Мы просто убиваем, чтобы выжить, – рассмеялась она дурным смехом, попятившись назад и прижавшись спиной к стене.
Мартин еще больше побледнел, когда услышал нарастающий шум борьбы неподалеку. Он заметил, как из коридора все приспешники Солы сползаются в его комнату. Это привело его в неописуемый ужас.
- И да, напоследок скажу, - привлекла его внимание Джин.
Мартин посмотрел на нее и застыл. Девушка постепенно начала растворяться в воздухе.
- Ткачиха всегда доплетает свою сеть, - лишь сказала она напоследок, прежде чем исчезнуть. – Бывай!
И он снова остался один.
- Стой! – крикнул он в ужасе, но никто не откликнулся.
Он, дрожа всем телом, затравленно оглядывался по сторонам. Лампа мигала, как обезумевшая; казалось она все больше разгорается, едва ли не ослепляя своим светом парня.
Несколько капель со звоном разбились о его плечо. Вздрогнув, юноша медленно поднял голову вверх и побледнел.
На него уставились два белесых глаза без зрачков.
…Сола истекала кровью из-за много численных ран в круглом мохнатом брюхе, груди и руках. По ней ручьями сочилась алая жидкость, стекая по коже и волосам и каплями разбиваясь о пол. Пара капнуло на лицо застывшего юношу. Сола сидела наверху, странным образом выгнув спину. Длинные волосы свисали вниз. За ее телом, по всему потолку краснела целая полоса, которую она, видимо оставила за собой.
Но она все еще передвигалась. И была еще страшнее обычного. Сола медленно спустилась на прозрачной паутине вниз, опустив огромное брюхо на пол, неподалеку от Мартина. Ни на миг она не спускала с парня пустых глаз. Она подползла к нему по полу, хватаясь окровавленными руками за щели в досках и подтягивая свое неподъемное тело. Волосы наполовину скрыли ее обезумевшее, перекошенное лицо.
Сола пододвинулась к нему, и Мартин тихо застонал от страха.
- Тише… Я знаю, - прошептала она, кое-как приподнимая туловище.
Она обняла его, прижимаясь всем телом. На миг парень услышал не шипящий голос монстра, а обычный, немного хриплый голос знакомой ему девушки.
- Прости меня, Мартин, - всхлипнула Сола, та Сола, которую полностью захватил в свои липкие сети монстр. – Я не хотела…
Он не успел ничего ответить. Прежде чем он набрался смелости открыть рот, Сола пробила его грудь насквозь своим смертоносным оружием.
- Ты сам напоролся на жало, не спугнувшись черных ночей, - прошелестел монстр на прощание.
Только она произнесла это, как в комнату ворвался Йен, потрепанный и взъерошенный, с горящими глазами. Его лицо вытянулось и заострилось, а рот больше не был похож на человеческий.
Он с рыком кинулся на Солу, вцепившись пастью в ее шею. Она успела лишь издать едва слышимый хрип.
Всю стену окропило кровью, словно кто-то раздавил огромную ягоду кровавого граната. Охотник с безразличием выронил окровавленное тело мертвой Солы на пол. Совершенно обыкновенной девушки.
Парень с отвращением вытер рукавом свое лицо. Он холодно посмотрел на труп девушки, вскользь прошелся цепким взглядом по бездыханному Мартину.
- Выходи давай, - раздраженно прорычал он, тщетно пытаясь вытереть чужую кровь с собственного тела.
- Грязно сработано, - прокомментировала Джин, вновь появляясь в комнате. Она с будничным выражением лица заплетала зеленые волосы в косу.
- Заткнись.
- Ну, правда, - не унималась Джин. – Тебя так легко вывели из себя! Нет, это было красиво, - она взмахнула рукой, - пасть, все дела… Ты, кстати, похож на одного скандинавского монстра, ты в курсе?
- Мне говорили, - холодно отозвался Йен.
Парень встряхнул головой, словно пес, желая побыстрее отделаться от лишней жидкости на лице. Он посмотрел на тело мертвого парня, наконец-то заметив его, и немного удивился.
- Это ты его так? - почему-то заключил он, подумав на напарницу.
Та брезгливо скривилась, продолжая заплетать косу. Она с интересом рассматривала тело Солы со стороны, делая про себя какие-то выводы.
- Нет. Но если бы не она, - девушка кивнула в сторону убитой, - то я бы точно не сдержалась.
Йен удостоил охотницу вопросительным взглядом. Джин, покосившись на Томсона, в очередной раз скривилась, не особо желая вдаваться в подробности, но под натиском тяжелого взгляда напарника быстро сдалась. Тяжело вздохнув, она сказала:
- Что тут гадать, - покачала головой девушка. - Жили были два человека. Жили и не тужили. Пока девица медленно не начала крышей ехать, уж кто там знает, отчего. От любви может. А парень, будучи последним гадом, сначала запер ее в комнате, посадив на цепь, словно бешеную собаку. А затем настолько огадился, что сам удушил ее. Чтоб не мучиться больно.
Йен кинул в девушку взгляд, полной недоверия. На миг ему показалось, что Джин вновь учудила очередную свою пакость и теперь дурит ему голову. Так как от Джин это было более, чем ожидаемо, Йен не торопился верить каждому ее слову.
- Какая дурь в твоей голове это выдумала? - лишь грубо поинтересовался он.
Джин, закончив возиться со своей прической, подошла к настольной красной лампе. Деловито выдернув шнур из розетки, она намотала его на лампу и зажала ту под мышкой, явно собираясь забрать этот хлам с собой.
- Если бы ты еще и смотрел по сторонам, пока бегал за добычей, словно песик за мячиком, то мог бы что-то и заметить, - съязвила она. - Интерьерчик здесь более, чем живописный. К примеру, веревки на крюке в стене или куча царапин около пола...
Томсон какое-то время обмозговывал новую информацию, прибавляя к этому слова Солы.
- А почему ты решила, что ее убил он?.. - охотник кивнул на тело Мартина.
- А ты на шею посмотри, - хмыкнула Джин, бросая напарнику его куртку. - Красноречивые отметины.
