Текст книги "Безумие (СИ)"

Автор книги: Tomas Pull

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 77 страниц)

Его напарница словно оглохла. Юноше казался этот разговор незаконченным. Ему все чудилось, что он должен был сказать что-то еще, что-то очень важное, но слова сами застревали у него в горле, и, наконец смирившись, парень покинул разбитую на осколки отчаяньем Джин. Позже ему понадобились долгие годы, чтобы потом наконец понять, что же именно он хотел сказать в этот вечер. Точнее, что он был просто обязан сказать. Но не сказал. *** Кошмары и не подумали жалеть Йена, так что утром следующего дня парень был не выспавшимся, злым и раздраженным. Все эти очевидные признаки плохого настроения, конечно же, не могли и не остановили сегодня особенно решительную Марли от смелых поступков. С не преклонным лицом девушка подсела к юноше за его парту и, когда тот бросил на нее свой тяжелый, непроницаемый взгляд, та впервые выдержала атаку и даже не смутилась. Что-то переменилось в ней в эту ночь, и обыкновенный ее страх перед этим парнем исчез. Если не бесследно, то уж точно достаточно, чтобы несколько сбить с толку охотника. - Расскажи мне все. Йен, подивившись необыкновенно твердому тону девушки, даже покосился на нее, желая узреть на ее лице те же перемены, что услышал в голосе. Она смотрела ему прямо в глаза, несколько даже дерзко. На немой, растерянный и вопросительный взгляд Томсона Марли тряхнула головой и, наклонившись к нему близко, прошептала горячо: - Я знаю, что вчера произошло что-то странное с Джинджер! Все говорят, что она болеет чем-то хроническим, вроде астмы или чего-то еще, но я-то знаю, что это не так! С ней приключилось что-то серьезное, я вижу это сейчас по твоим глазам! – почти воскликнула она. – Ты переживаешь за нее, а это значит, что все совсем плохо. Йен даже несколько отпрянул от такого напора, отодвинувшись от Марли. Медленно легкое изумление перерастало в раздражение или даже тихую ярость. Лицо его помрачнело, а черты лица, казалось, очерствели. Да какого черта все женщины вокруг него постоянно чего-то требуют, засовывая нос в его жизнь?! Ему по горло хватило уже одной такой фурии. Он холодно, словно рассерженный зверь, прорычал: - Какое твое право в это влезать? Вопреки всему Марли не испугалась, не отступилась, пристыженно понурив взгляд. Такой ответ, казалось, только рассердил ее и подтолкнул действовать более резко, чем раньше: - Потому что я волнуюсь за тебя! – прошептала она, прижав руки к столешнице. – И, если для этого придется переживать еще и за Джинджер, то я буду делать и это! Если она так важна для тебя, то для меня она тоже важна! – выпалила девушка на одном дыхании и тут же замолчала, осознавая, что сказала. Медленно она начала краснеть, но взгляда не отвела. Йен долго смотрел на Марли, размышляя над сказанным только что. Мысли ворочались медленно и неохотно в его воспаленной после долгих кошмаров и волнений голове. Но эта пауза позволила охотнику остыть, унять свой почти беспричинный гнев. Он, конечно, мог бы поспорить, что ему так уж и важна его напарница, по крайней мере он надеялся, что еще может с этим поспорить, но сам факт того, что в этом мире еще существует такой человек, который за него переживал, просто так, безвозмездно… Томсон впал в ступор, размышляя над этим. Он уже давно не ощущал обыкновенного участия живого человека. - Прости… - тихо сказал он, проводя рукой по лицу. Пальцы Йена переместились на виски, и он с усилием вжал их в череп, пытаясь буквально выдавить какие-то плохие предчувствия, которые тут же закрасились к нему в мозг. – Прости за мою грубость. Я не хотел тебя обидеть, Марли. О таких словах она даже во снах мечтать не смела. Она тут же смягчилась, расслабилась и улыбнулась своей доброй, милой и утешающей улыбкой. Ее светлые глаза тут же наполнились неподдельным сочувствием и состраданием. Девушка, окончательно осмелев и поддавшись импульсу, ухватила охотника за руку, сжав ее своими небольшими ладонями. Заглядывая в уставшие глаза, она с пылом прошептала: - Йен, я очень тебе хочу помочь! Правда! Позволь мне помочь. Прошу-прошу-прошу! Заглянув в круглые глаза, полные щенячьей мольбы и желания, Йен смутился окончательно. - Ну пожалуйста! – добавила она. И Йен наконец-то сдался. Постоянная тревога за Джин, страх перед неизвестностью порядком утомили Йена и высосали из него половину его жизни. Он совершенно не мог ничего учуять, если бы даже попытался, и все из-за проклятого дождя, который глушил все запахи напрочь, да и если бы не дождь, что тогда? Снова эти скитания в поисках того, не зная, чего. Однажды Йену повезло нарваться на врага по чистой случайности. Было глупо надеяться, что это повториться опять. Да и он, собственно, и не надеялся отыскать что-либо. Даже и не пытался. Пустые, мокрые улицы успокаивали в нем бурю и помогали размышлять более-менее трезво, нежели где-либо еще. Рядом шла Марли под своим прозрачным зонтом. На ней было короткое, голубое пальто с высоким воротником и светлые штаны, заправленные в резиновые сапожки. Иногда Йен ловил себя на том, что ненароком заглядывался на девушку, а ее тихое, ненавязчивое общество совершенно не тяготит его. Ему было даже приятно просто бродить с этим странным, даже милым существом по улицам. Она не пыталась отвлечь Томсона от его мыслей, обращая внимание на себя, как это делала бы Джин, не пыталась нарушить его покой, влезть в его душу. Марли даже больше не пыталась расспрашивать его о том, что же происходит, быстро поняв, что не добьется от него ничего. Его умиротворяло ее присутствие рядом, как умиротворяет течение неспешной реки, и Йен все больше поражался, как он не мог заметить этого раньше. Да и все было лучше, чем постоянное преследование Сарой, которая оставляла его лишь в присутствии Джин. Теперь она не показывалась просто в обществе кого-то, а это уже многое значило. - Хочешь, поговорим о чем-нибудь? – деликатно поинтересовалась Марли, взглянув на парня. Шаг Йена замедлился, потом он и вовсе остановился посреди тротуара, вглядываясь в далекое, тучное небо. Девушка тоже затормозила, немного откинув зонт назад, что бы было лучше видно ее спутника. Она следила за ним внимательно и молча, ожидая хоть какой-то перемены или знака в нем. Марли знала, что нельзя докучать ему. Томсон размышлял, разглядывая улицу вокруг. Казалось, весь город склеен из картона, а он сам – лишь деревянная фигурка настоящего человека, который сейчас где-то далеко, живет обычной жизнью. А им играется какой-то безумец, выдумывая ему ужасные, некрасивые истории-судьбы. Чтобы сделать героя загадочнее, нужно придумать ему какой-нибудь мерзкий грешок и засунуть его в шкаф, никому не показывая. Пусть герой живет дальше, как жил, но что-то в нем останется такое, что никому не будет давать покоя. Йен опустил глаза, посмотрев на Марли. Она была словно фея: белокурая и большеглазая. Но, тем не менее, она не была миниатюрной или крохотной. Она была высокой и стройной, и где-то глубоко, в ее больших и детских глазах должна была жить взрослая девушка, узнавшая жизнь и мир. Ей было чуть больше двадцати, она не выглядела младше этого возраста, но Йен не мог отделаться от ощущения, что это всего лишь маленький и светлый ребенок, заигравшийся во взрослые игры. - Что-то не так? – спросила она, искренне обеспокоенная. Он смотрел ей в глаза, а ему казалось, что она лжет прямо сейчас. Что она что-то скрывает, что-то не более чистое и безобидное, чем вторая сущность Йена, которую он сам скрывал от обыкновенных людей. Возможно, она тоже монстр? Возможно, безумие в этой милой и чистой девушке еще дремлет или едва только очнулось и еще сонно зевает, но Йен чувствовал его, как чувствует волк чужую стаю неподалеку. Он прищурился, вглядываясь в мягкие черты лица, а Марли прищурилась в ответ. Внешне она оставалась практически спокойной, может, несколько обеспокоенной, но не более того. Но глаза ее буквально кричали: «Что?! Что он заподозрил? Что он узнал? Что он думает обо мне?». Ее глаза больше подходили перепуганной ласке, которая воровала куриц, но, едва попавшись на глаза человеку, попыталась притвориться невинным зверьком. Йен не знал, что это было. Испуг человека, нечистого душой и совестью, внезапно раскрытого теперь, или испуг отчаянно влюбленной девушки, которой важно быть безупречной в глазах ее возлюбленного? Может, все сразу? Йен не мог сказать точно, потому что он не был особым знатоком человеческих душ. На него уже смотрели однажды влюбленные глаза, он не мог спутать этого взгляда ни с чем другим, разумеется. На него так же смотрели чудовища глазами его друзей. Этого он тоже никогда не забудет. Но, в любом случае, у него сейчас не было времени разбираться с душой Марли, которая для него, казалось, совершенно ничего не значила. У него были куда более важные, требующие незамедлительно решения проблемы. Он не мог позволить себе тратить время еще и на то, чтобы быть обыкновенным человеком. - О чем ты думаешь? – внезапно спросил он девушку, ошарашив ту внезапным вопросом. Марли смешалась, отвела взгляд, но все-таки сказала: - О том, как ты провел выходные, - честно ответила она. - Почему это так важно? – не ослаблял напора Йен, ведя допрос, как беспристрастный полицейский. - Потому что я хочу знать то, как ты живешь вне колледжа, - смущённо пролепетала Марли, краснея. Йен криво усмехнулся, представляя глаза Марли, полные ужаса, когда он рассказывает ей то, чем он действительно занят вне колледжа. Рассказать ей хотя бы про выходные, когда его соседка по парте прострелила ему плечо на ярмарке, на глазах у кучи народа… Так, стоп. Ярмарка? До нее все было в порядке с Джин, или кто-то хотел только сделать вид? Или все-таки эта чертовщина с охотницей приключилась именно там? Нет, что могло произойти на ярмарке, если все было на общий взгляд в порядке? Странные люди во время представления? У Йена уже бывали подобные видения, так что он не придал этому особого значения, списав на свою обычную паранойю. А если все-таки нет? Если все дело в этом? Йен размышлял хаотично и бешено, как ищейка вынюхивает след оленя в лесу. Но если и искать что-либо, то начинать нужно с того огромного шатра, как же он не додумался раньше? Но нужен какой-то ориентир. Возможно, на Джин остались остатки запаха врага, так что… Нет, не безопасно. Она сейчас едва контролирует себя. Да, Уилсон была права, сыщик из него отвратительный, если он все время полагается на нюх Фенрира. Но с другой стороны, если дело было в этих людях, то только Джин знает настоящую причину. Томсон был уверен, что она знает. Вот какого черта он сразу ей всего не рассказал?! Теперь придется рискнуть. Йен посмотрел на замершую Марли, улыбнулся ей криво и, скомкано попрощавшись и одновременно извинившись, пошел прочь, полностью погруженный в свои размышления. Девушка ошарашенно смотрела ему в след, не понимая, что только что произошло. *** В дверь постучали несколько раз, строго, лаконично и требовательно. Так не стучат люди, которые ошиблись домом или продавцы чего-нибудь. Джин лениво оторвала голову от подушки и раздраженно посмотрела в конец коридора. Кому она потребовалась поздним вечером? О ее доме знало не так много людей, и еще меньшим из них могло понадобиться к ней приходить. В гости к ней являлись только враги или Томсон. Хотя, ей вспомнилась еще одна особа, которая, хотя совершенно навряд ли, могла так нагло заявиться на ее территорию. Стук требовательно повторился. Джин, уже поняв, кто стоит по ту сторону двери, окончательно расхотела открывать ее. Она положила голову обратно на смятую подушку, упрямо уставившись в стену. Ну уж нет, ей и без того паршиво. Гость едва ли собирался сдаваться. Тогда охотнице пришло в голову, что тварь, управляющая ее телом, возможно захочет прикончить и Ли?.. Было бы неплохо. Очень даже неплохо, ей бы это даже могло сойти с рук, ведь Смотрящая сама нарвалась. Джин зловеще улыбнулась и поднялась с постели. Она распахнула дверь и увидела там, как и ожидала, Ли. Староста стояла на крыльце под черным зонтиком. Выражение лица ее едва ли было довольным. Сразу было заметно, что она не хотела приходить сюда так же, как не хотела этого Уилсон. Но обе девушки, увы, не были хозяйками своих желаний. - Внутрь не приглашу, - мрачно отрезала Джин. - Я и не войду, - в том же тоне ответила Ли, скривившись от такой перспективы. – Что ж, обойдемся без лишней болтовни. Что с тобой произошло? Лицо охотницы помрачнело, ее рука крепче сжала дверной косяк. По ее выражению лица Ли поняла все отчетливо, так что не стала требовать дальнейших объяснений. - Томсон не пострадал? – лишь поинтересовалась староста деловито. - Мне это так же важно, как и тебе, - хмуро ответила Джин, но, увидев упрямо сжатые губы, неохотно добавила, - почти. - Почти? Ты начинаешь ходить по краю, Взломщица. Джин скривилась и отвернулась, не желая встречаться со взглядом Смотрящей. Впервые она чувствовала свою вину ровно настолько, насколько этого желала Ли. Вина почти уничтожала Джинджер своим грузом. Заметив и это, староста, казалось, морально удовлетворилась. - Начинаешь сдавать, - холодно заметила она. Ли взяла длинную нитку, которая выбилась из рукава свитера Джин, и потянула вверх. Рука охотницы тоже поднялась в том же направлении. Ли, нахмурившись, резко дернула, обрывая нить, - и рука Джин, соответственно, безвольно повисла вдоль тела. Глаза девушек пересеклись. - Приходи завтра колледж, если с твоим здоровьем нет серьезных проблем, - чопорно заявила Ли, отворачиваясь. – Заканчивай уже отлынивать от своих обязанностей, Уилсон. Она ушла с гордой осанкой дочери Корпорации – как истинная принцесса. Джинджер не могла не признать за соперницей ее неподдельной величавости, достойной того чтобы ей любовались все вокруг. Охотница захлопнула за собой дверь, уставившись на рукав свитера. В ней кипела и злость на собственную беспечность, и облегчение, и извечное отвращение к старосте. На ходу сбрасывая с себя свитер и майку под ним, Джин подошла к зеркалу, рассматривая свое тело. Она, гибко вывернувшись, внимательно осматривала свою спину, плечи и руки на предмет вещей, которых там быть не должно было. И, к собственному стыду, она их нашла. В этот момент ее входная дверь вновь распахнулась, но шаги, раздавшиеся в коридоре, не принадлежали Ли. Они были куда тяжелее и шире, чем у старосты. Когда Йен, запыхавшийся и раскрасневшийся, полный готовности разметать всех врагов, ворвался в комнату девушки, охотница стояла перед зеркалом полностью обнаженная по пояс. Она повернула голову, вопросительно взглянув на застывшего и оторопевшего Йена, который смотрел на нее во все глаза. - Чего уставился? – деловито поинтересовалась она, нисколько не смутившись. – Бери нож на кухне и за дело! – приказала она. Но Йен не сдвинулся с места. Медленно его губы растянулись в ухмылке, а в глазах заблестел еще незнакомый Джин огонек. - Ну а ты что, даже не оденешься? – поинтересовался он. Джин как-то странно прищурилась. - На всякий случай напомню, что я тоже видела тебя без одежды, - фыркнула она. – Ты нож несешь или нет? Найди с тонким лезвием! Когда Йен вернулся, Джин таки соизволила одеть бюстгальтер. Она усадила парня на диван, включила яркий свет ламп и легла грудью на колени напарнику. - Ну как, что видишь? – поинтересовалась она, руками собирая волосы и убирая их со спины. - Твою мать… Йен рассмотрел на спине, плечах и даже руках Джинджер кучу, сотню маленьких, почти невидимых крючков, как для ловли рыбы. Они черными точками вонзались под кожу девушки, поддевая ту. Выглядело мерзко и жутко. - Угадываешь, что делать? – хмыкнула девушка под нос. Она потянулась и выловила из-под дивана давно начатую бутылку с виски. - Ты уверена? – спросил Йен, хотя и без ее ответа знал, что она уверена как обычно, - на все сто. Следующий час стал адом для обоих охотников. Зловещие крючки оказались куда хуже, чем показалось на первый взгляд. Они уходили в тело Джин минимум на пол пальца, и вытаскивать их было необыкновенно затруднительно, так как те были зазубрены на концах, как тонкие иглы какого-то чудовищного зверя. Странно, что все это время Уилсон не ощущала никакого дискомфорта, проходив несколько дней с этим колючим панцирем в спине. И еще более того удивительно, как она смогла эту дрянь незаметно подцепить. Некоторые занозы совершенно не желали выходить от одного усилия, так что половину из них Томсону буквально приходилось вырезать с кусками плоти. Джин тяжело дышала, вздрагивала и дрожала от каждого прикосновения. Все ее тело покрыла кровь и испарина. Но за всю долгую, почти нескончаемую пытку Йен не услышал от охотницы ни единого всхлипа или крика, - лишь бесконечный поток ругательств. Когда все было почти законченно, и оставался лишь единственный крючок на предплечье, Джин внезапно запретила его вытаскивать. Йену на миг показалось, что охотница наконец дала слабину, но та только отмахнулась, злобно оскалившись: - Я заставлю эту тварь за все отыграться…