Текст книги "Вольный Флот 2. На дальних берегах (СИ)"

Автор книги: sgtmadcat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 42 страниц)

– Ладно, хер с тобой. Считай подарок.

– Мерси, епта…

Кинув на пол доски, чтобы не топтаться по оставшейся от губернатора Хомстеда жиже, Семеныч принялся подавать наверх содержимое его укрытия. Потом вылез сам, бережно завернув в куртку, чтоб не поцарапать, охотничий штуцер.

– Покажи хоть че за штука? – потребовал Бьернсон, когда они выбрались на свет, – Это на кого?

– На крупную дичь, в основном, хотя с двенашки можно и дробью бить.

– А тут есть крупная дичь?

– Нет.

– Так и нахрена?

– Мечта это моя. Детская. Вертикалка… Да еще и двухкалиберная. Двустволка-то у каждого дурака была, а такие продавали только по записи от охотобщества. Была, конечно, «Белка», под двадцатый и двадцать второй… Их ереминская мастерская делала для промысловиков. А вот чтобы крупного калибра на серьезного зверя – требовали стаж.

– Ясно… – Бьернсон покрутил штуцер и вернул его Семенычу, – Я предпочитаю что-то с магазином. Чтобы и много и быстро.

– Да шоб ты понимал… Ладно – тут мы, вроде, все. Люк прикрыл?

– Зачем?

– Мало ли. Че дальше планируешь?

– Седня жрем-бухаем… А завтра… – глаза Бьернсона недобро сузились, – Идем на Два Рога. У нас там два дела… «Два Рога» – «два дела»... Прикольно получилось…

Сам хохотнув над своим же каламбуром, Бьернсон потопал к катеру. Остальные потянулись за ним волоча добытое. Семеныч махнул на них рукой, вернулся, запер люк и взвесил в руке ключи – найденный внутри и свежеизготовленный, размышляя, что стоило бы один припрятать где-то тут, а второй забрать с собой.

Глава 18. Дела мирские и духовные.

Аргус сидел за столом в своей келье и писал. Бесконечные объяснения на тему произошедшего в Цитадели, казалось, должны были надолго отбить охоту браться за перо, однако, в голове роились мысли, требовавшие выхода, поэтому он писал от рассвета и до заката, делая перерывы только на сон… Когда в незапертую дверь небрежно постучали, Аргус, не отрываясь от записей ответил: «Войдите». Визитер одетый в робу Ордена Чистых, шагнул в келью и прикрыл за собой дверь.

– Вы заняты, как вижу?

– Да, но не настолько, чтобы не помочь вам, брат. У вас ко мне какой-то вопрос?

– Скорее – поручение.

– От кого?

– Предвозвестник Якобус поручил вам и Ординатору Валенту выяснить у Альвы насчет сведений, компрометирующих его оппонентов. Вам это удалось?

– Боюсь, что нет.

– Вы же сказали, что вам удалось с ним поладить?

– Да, но не настолько.

– Эти записи… Вы подробно излагаете произошедшее?

– Верно. Я должен все записать, пока память свежа.

Аргус кинул взгляд на бумаги и, внезапно, ощутил укол в шею. Отшатнувшись, он посмотрел на визитера, на губах которого играла удовлетворенная улыбка.

– Мы все равно не хотим рисковать… Скандалы Церкви ни к чему…

– Это был яд?

Уже зная ответ, Аргус отступил, нащупывая на столе нож для бумаг.

– Да… – визитер, видя это, тоже шагнул назад, – Когда вас найдут, он уже распадется… Все будет выглядеть как сердечный приступ. Вы – немолодой человек, переживший массу потрясений… Это не вызовет особых подозрений. И во имя Всемогущего – я знаю что вы были Ординатором, но, даже с вашими навыками, вы не успеете мне ничего сделать этим ножом! Положите его и умрите достойно…

– Это не для вас, брат… Не для вас…

Убийца, поняв, что сейчас произойдет, грязно выругавшись, бросился к Аргусу, но тот, ударив себя ножом в грудь, опрокинулся назад и, выдавив оконный переплет, рухнул вниз на идущую под стеной мощеную дорожку. Благостную тишину обители всколыхнули крики – ставшие свидетелями его падения братья кинулись к телу. Убийца кинулся собирать бумаги, потом попытался скрыться, но по лестнице уже грохотали шаги. Пометавшись затравленным зверем, он сел привалившись к стене, стянул с пальца перстень, нажал на потайной рычаг и посмотрел на выскочившую иглу. Потом перевел взгляд на появившихся в конце коридора бойцов Ордена после чего, стиснув зубы, вогнал иглу себе в шею.

…

Фирсмоустер был типичным рабочим городком, коих по побережью Лонга теснилось огромное множество. Когда-то давно, высочайшим указом было основано сто двадцать верфей для строительства величайшего в мире флота, который должен был обеспечить власть короны над всеми многочисленными колониями. Главным условием для устройства верфи была близость к хорошему корабельному лесу. Оказалось, намного проще привести верфь к материалу для кораблей, нежели везти это материал к уже существовавшим верфям.

На пологом берегу заложили стапели, отстроили лесопилку, цеха, дома для работников, церковь и, в течении пяти веков, Фирсмоустер строил корабли для Лонга.

Потом лес закончился. Все думали, что темная мрачная чаща, начинавшаяся сразу за оградой, будет тут вечно, но поезд уже час ехал по абсолютно голым холмам и только кое-где в низинах теснились больше похожие на кустарник ивняки.

– Да, господин… Не тот уже старый-добрый Фирсмоустер… Не тот…

Старпом покосился на пожилого джентльмена, которого угораздило оказаться с ним и его новым знакомым – мистером Диверсом, в одном купе. Большую часть поездки старик молчал и только неодобрительно зыркал на щеголеватого иностранца из под кустистых бровей. Но, видимо, необходимость поворчать взяла свое.

– Это все из-за того, что мы слишком много позволяем… Да… Слишком много…

– Кому, извиняюсь за любопытство? – Диверс скорчил умоляющую гримасу, призывая не отвечать старому ворчуну, но Старпом легкомысленно отмахнулся, – Себе? Окружающим?

– Всем! – буркнул старик, довольный что его слушают, – Себе много позволяем. Я вот, когда был молодым, никогда не позволял себе такого… Нет! Я работал! Работал и надеялся, что меня заметят. А сейчас молодежь, чуть что, устраивает забастовки… Все чего-то требуют… Да и другим тоже много позволили. Кто мог вообще подумать, чтобы не салютовать королевскому флагу?

– Кто-то не салютует?

– Никто! Отдали Острова на откуп торгашам и теперь там вообще никакого порядка не стало! Покупают корабли у вех подряд: фессалицев, гюйонцев, форбуржцев. Даже, прости Всемогущий, залесцев! Что дальше! Будем заказывать у узкоглазых и этих бесов копченых, в то время как родные верфи гниют и разваливаются!

– Успокойтесь, господин Томмер! – у Диверса дернулся глаз, – Господин Румата как раз направляется к нам, чтобы заказать яхту для своего патрона! И он может это все неправильно понять!

– Не беспокойтесь, Джон… Я же могу вас так называть, учитывая, сколько вы мне проиграли за время плавания?

– Я все отдам, господин Румата… Просто у меня нет при себе столько наличности.

– Разумеется… Так вот, Джон, не беспокойтесь. Я знаю, что ваша верфь переживает не лучшие времена. Деревянное кораблестроение в упадке, а для того, чтобы переоборудовать производство на сталь, нужны деньги. И опыт.

– Да, господин Румата. Вот поэтому нам так важен ваш заказ! И мы сделаем все, что в наших силах, чтобы он был выполнен максимально качественно.

– Идеально…

– Простите?

– «Максимально качественно» означает, что у вас есть некая своя планка качества и вы собираетесь её взять. Только вот ваши стандарты ни меня, ни моего клиента не интересуют. Нам надо качество не ниже идеального. За меньшее просто не имеет смысла платить.

– Мы приложим все силы, я хотел сказать…

– Я понимаю, что вы хотели сказать. Поэтому и счел нужным уточнить свои требования.

Улыбнувшись Диверсу, чтобы немного сгладить ту резкость, с которой все это прозвучало, Старпом повернулся к старику.

– А вы, как я понимаю, местный?

– Я то? Да мои предки живут в здешних местах еще со времен Эдуарда Блюстителя!

– И вы относитесь к тому типу людей, которые считают, что возраст позволяет им говорить то, что они думают не опасаясь последствий?

– Э-э-э? – Томмер недоуменно посмотрел сперва на Старпома потом на Диверса, – В смысле?

– Я, наверное, опять неверно выразился. Ваш язык мне не родной, так что могу делать ошибки.

– А! А откуда вы такой прибыли?

– Мы же не представлены? Антон Румата, – Старпом протянул Томмеру руку и дождался, когда тот протянет свою в ответ, – Я с Доминиса. Из «копченых бесов», как вы изволили выразится.

– Вилли Томмер... Так вот, как-то, мистер…

– Именно так. Очень приятно. Думаю Джона Диверса вы уже знаете...

Насладившись зрелищем внутренней борьбы между правилами приличия и нелюбовью к инородцам, Старпом отпустил руку Томмера и откинулся на спинку вагонного дивана.

– Так значит вы отсюда? Из Фирсмоустера? Может немного расскажете мне об этом месте? Джон, знаете-ли, слишком осторожен в характеристиках, но вы, думаю, опишите мне все в красках.

– О! Это я могу! – Диверс складками на лбу умудрился изобразить слово «Заткнись!», однако пожилого ворчуна это не остановило, – Вы, мистер, едете в самую, что ни на есть, дыру!

– Все так плохо?

– Ну, хвала Всемогущему, еще как-то живы, но сколь это продлится – только он знает. А все почему?

– Почему?

– Да потому, что никому дела нет ни до чего! Церковь, паб, да дом. Вот и весь маршрут у людей! Верфь без заказов, так как для флота стапеля маленькие, торгаши предпочитают где дешевле брать, а господа свои яхты в столице строят, чтобы лично наблюдать за процессом. Это я еще не знаю, чего вас сюда занесло.

– Господин Диверс обещал мне сделать все качественно и дешевле чем на крупных верфях.

– Он вам наобещает… Вы с ним правильно себя ставите… Жестко. Если его стегать, то работа будет.

– Ну строить мне будет не он. Как на верфи с работниками? Насколько они квалифицированны?

– Лучше не найдете. Начальство только дурное.

– Почему?

– Потому, что корабль с проекта начинается. А все кто в этом что-то понимал давно уже тю-тю… Оставили шкаф с пыльными чертежами двадцатилетней давности и свалили туда где платят больше.

– А остальные почему не уехали?

– У остальных тут родня, дома, семьи. Это образованные, с университетов, как птичка – насрал и улетел. А у работяг тут корни!

– Ясно. То есть рабочая сила вполне компетентна, но есть проблема с проектировщиками?

– Не волнуйтесь, господин Румата, – не выдержал Диверс, – У нас есть что вам предложить.

– Те самые проекты двадцатилетней давности?

– Они прошли проверку временем!

– Ладно – в конце концов, это не такая уж и большая проблема. Проектировщиков я найду.

– Как вам будет угодно…

– Ну а в целом – что у вас в городе есть занимательного? – Старпом снова повернулся к Томмеру, – Архитектура, достопримечательности?

– Диверс-хаус есть. Это егойного папаши усадьба. Он и верфью владеет.

– О! То есть это – семейное дело?

– Вроде того… Про церковь и паб я уже говорил.

– Негусто.

– Народ у нас простой, незамысловатый… Куда нам больше?

– У вас там есть гостиница?

– Над пабом сдают комнаты, да только они не для чистой публики. Есть дом вдовы Уотерс. Там местные богатеи собираются, чтобы в карты посидеть. Спросите там.

– А в Фирсмоустере есть богачи?

– Ну по нашим меркам. Доктор тот же, отставной полковник без ноги, Диверсы, Бенглингтоны и еще какой-то хлыщ из Кингхолда, который купил в окрестностях три сотни акров. Все время забываю, как его звать.

– Питер Футлонг, – несколько раздраженно подсказал Диверс, – Ищет здесь уголь.

– Да – и вот этот вот еще… «Угольщик»! Ну а так вроде все. Ну если не считать управляющего местного банка, который пытается к ним примазаться. Только он от роду никто, так что все только смеются, когда он пытается корчить из себя пэра… Да, мистер, вот как-то так…

Поезд, скрипя колодками, начал замедляться. Станция Фирсмоустера, которая медленно проплыла за окнами, состояла из кирпичного перрона, на котором стоял маленький двухэтажный дом смотрителя с пристроенным к нему залом ожидания с кассам и деревянной табличкой с названием города. Томмер, кряхтя, достал две больших полотняных сумки и вышел, как только поезд остановился. Старпом с Диверсом, не торопясь, последовали за ними.

– Вот поэтому и придумали купе разных классов… – прошипел Диверс глядя на удаляющегося старика, – Чтобы приличные люди не слушали подобную болтовню.

– А мне он показался весьма занятным, – пожал плечами Старпом, – Эдакий всем недовольный пожилой брюзга скучающий по «старым-добрым временам». В нем чувствуется дух вашей страны.

– Дух нашей страны?

– Да. Ваша приверженность старому и традициям иногда выходит за рамки здравого смысла. Без обид.

– Я бы так не сказал.

– Правда? Тогда что это?

Шагах в двадцати от вокзала был вкопан монументальный чугунный столб, на перекладине которого, над дорожкой, висела дубовая резная доска, извещавшая достопочтенных жителей Фирсмоустера, что вокзал находится именно здесь, а не где-то еще. И все выходившие с вокзала в город, дружно пригибались, чтобы не звездануться об неё головой.

– Я так понимаю, что раньше дорожка была грунтовой и доска никому не мешала. Потом её замостили, уровень приподнялся… Почему не приподняли доску?

– Это невозможно. Видите-ли – в таком случае придется переделывать столб. А он тут стоит еще с времен постройки вокзала… И табличка висит с той же поры… Думали перенести дорожку… Мда… Для иностранца это, должно быть, выглядит странно…

– Очень. Хотя у нас своих странностей тоже хватает. Значит дом вдовы Уотерс?

– Вы можете остановится у нас.

– Благодарю, но у моего патрона могут возникнуть вопросы, если станет известно, что я принимал от вас какие-то подарки или услуги.

– Это ничем вас не обязывает!

– По вашему разумению. У меня на родине, если вы помните наш первый разговор, знают толк в коррупции и склонны её прозревать в самых невинных вещах.

– О! Очень жаль. Могу я, хотя бы, проводить вас до дома миссис Уотерс?

– Сделайте одолжение…

…

Судя по размерам особняка, вдова Уотерс не бедствовала. Диверс кивнул открывшему дверь дворецкому и прошел в холл. Старпом вошел следом. Дворецкий, не проронив ни единого слова, закрыл за ними и поднялся наверх. Спустя несколько минут, по лестнице ведущей на второй этаж спустилась пожилая женщина в черном платье, обменялась короткими кивками с Диверсом и, поджав губы, покосилась на Старпома.

– Миссис Уотерс – это мистер Румата. Мистер Румата – миссис Уотерс.

– Очень приятно… – Старпом галантно поцеловал даме руку.

– Мистер Румата ищет комнату на время пребывания в Фирсмоустере. Я предлагал ему остановится у нас, но по соображениям делового свойства, он вынужден был отказаться.

– По соображениям делового свойства?

– Да. Мистер Румата с Доминиса и у них там свой деловой этикет.

– С Доминиса?

– Именно так. Мы познакомились с ним во время моей поездки в Залесье и я смог заинтересовать его услугами нашей верфи.

– Я, от имени своего господина, ищу подрядчиков для строительства яхты, – с вежливой улыбкой пояснил Старпом, – Мистер Диверс обещал, что Фирсмоустерская верфь сможет выполнить данный заказ на высочайшем уровне.

– О! Я в этом совершенно ничего не понимаю, но уверена, что Джон говорит чистую правду. Так значит вам нужна комната?

– Лучше две. Спальня и кабинет. Желательно с отдельной ванной комнатой.

– Я прикажу прислуге приготовить для вас помещения в западном крыле.

– Буду очень признателен…

– Вы, Джон, наверняка торопитесь домой? – миссис Уотерс повернулась к Диверсу, – Но я все равно жду вас вечером. Все очень хотят услышать от вас про Залесье. Там правда так холодно, как рассказывают?

– О да, – Диверс кинул взгляд на часы, – Но, в таком случае, все подробности я изложу вечером.

– Хорошо. Я рада, что ваша поездка прошла благополучно. Передавайте от меня наилучшие пожелания вашему отцу.

– Всенепременно.

Диверс вышел, оставив Старпома наедине с все еще косившейся на него миссис Уотерс. Появившийся дворецкий, все так же молча, подхватил старпомовский чемодан и взмахом руки в полупоклоне пригласил его следовать за ним. Выделенные комнаты находились на втором этаже в самом конце длинного коридора. Сперва шел кабинет в котором был письменный стол, стул и небольшая восточная кушетка. Мода на подобные вещи на Континенте давно прошла, однако местные, как уже было ясно, не приветствовали быстрые перемены. Из кабинета в разные стороны вели еще две двери. Одна была заперта на ключ, а вторая вела в небольшую спальню, которую почти целиком занимала огромная кровать с балдахином, рядом с которой кое как втиснулся платяной шкаф и маленькое кресло. К спальне примыкала туалетная комната с большой медной ванной и умывальником. Смесителей в Лонге не признавали, так что и над ванной и над умывальником торчало по два крана, предлагая добиваться нужной температуры непосредственно в емкости.

Дворецкий поставил чемодан возле кровати и, еще раз поклонившись, удалился. Оставшись один, Старпом разложил вещи, после чего принялся изучать помещения. Запертая дверь вела на лестницу для прислуги. Напротив была еще одна дверь ведущая, по всей видимости, в аналогичную группу комнат. Заглянув в замочную скважину Старпом увидел похожий кабинет, только вместо письменного стола там стоял секретер, на котором валялась куча бумаг. Еще через скважину была видна часть спальни и кавалерийские ботфорты стоявшие, почему-то, прямо у кровати.

Если бы его застали шныряющим где не надо, пришлось бы объясняться, но Старпом все равно спустился по лестнице вниз. На первом этаже была всего одна дверь ведущая в столовую. Дальше ступеньки уходили на цокольный этаж где, видимо, располагалась кухня и прачечная. Там же, скорее всего, обитала прислуга. Молодая горничная была бы, сейчас, как нельзя кстати, однако, вряд-ли у пожилой чопорной вдовы из маленького патриархального городка служат девушки, которые согласятся принять ванну с незнакомцем. Даже за деньги.

Вздохнув, Старпом вернулся к себе в комнаты, запер дверь и, приняв ванну в одиночестве, достал книгу, которую приобрел в Стоярске, для того, чтобы продолжать практиковаться в языке. Без двадцати пять в дверь постучали и все тот же дворецкий предупредил, что в пять часов будет чаепитие. И что он тоже приглашен. Одевшись, Старпом спустился в столовую.

Миссис Уотерс, на правах хозяйки дома представила его присутствующим.

– Это – мистер Румата. Мой новый жилец. Мистер Румата – это доктор Бен Хампфри и полковник Артур Райли.

– Артур Райли? – Старпом приподнял боровь, – Я, кажется, где-то слышал это имя? О вас не писали в газетах?

– Полковник не любит об этом вспоминать… – быстро прервала его расспросы миссис Уотерс.

– Тысяча извинений… – Старпом улыбнулся побагровевшему как свекла Райли, – Меня не предупредили.

– А это – мои дочери. Анна и Шарлотта.

– Очень приятно.

Старпом раскланялся со всеми строго по этикету и сел за стол. За чаем полагалось вести светскую беседу. Сперва миссис Уотерс немного поговорила о погоде, потом дочери поддакнули маменьке и, когда было сказано достаточно, чтобы соблюсти приличия, все внимание, наконец, обратилось на экзотического иностранца в исполнении Старпома.

– Джон сказал, что вы с Доминиса, ведь так?

– Вы совершенно правы.

– Просто вы так хорошо воспитаны... Где вы получали образование?

– Оно у меня, если можно так выразится, «домашнее».

– Ваша семья нанимала вам репетиторов?

– Не моя.

– Простите, но я не понимаю?

– Мой господин заметил мои таланты и решил вложиться в мое образование.

– О! Это было очень щедро с его стороны, разве не так?

– Это Доминис, миссис Уотерс… – буркнул полковник, все еще сверливший Старпома недобрым взглядом, – Под «господином» он понимает своего хозяина. Тот инвестировал в свою собственность, коей он и является.

– Спасибо за пояснение, – Старпом спокойно улыбнулся, – Я все никак не мог подобрать слова, чтобы меня верно поняли.

– Но раз так, то это же ужасно? – миссис Уотерс кинула укоряющий взгляд на Райли, который завел разговор о столь неделикатных темах.

– Отнюдь, госпожа… Это такая же традиция как для вас этот пяти часовой чай. К тому же, насколько я знаю, лонгским компаниям принадлежат огромные владения на Островах, в которых трудятся миллионы рабов и никто не находит это ужасным.

– Вы хотите сказать, что наши бизнесмены используют рабский труд?

– А они делают из этого секрет? Извините – не знал.

Миссис Уотерс открыла и закрыла рот словно выброшенная на берег рыба и повернулась к полковнику ища поддержки, но по его лицу поняла, что если сказанное и секрет, то небольшой. Райли, догадавшись, что оппонент ловко отбил эту подачу на его сторону, раздраженно дернул щекой.

– Это для их же блага. Острова населены дикарями. Если не заставить их работать, они так и будут бегать голыми и жрать друг друга. Это наш долг, как цивилизованных людей – принести им порядок и культуру.

– И вы не собираетесь делать это бесплатно… – с наглой улыбкой подколол его Старпом отхлебывая из чашки, – Этим Доминис и отличается от Лиониса. Мы открыто признаем то, о чем тут стараются не говорить в слух. Но я думаю, что наша многоуважаемая хозяйка предпочла бы чтобы мы свернули эту тему. Так что давайте поговорим о чем-то более приятном.

– Ох, сделайте такое одолжение, – миссис Уотерс радостно закивала, – Это совершенно не те вещи которые можно обсуждать за столом.

– С удовольствием. Я заметил, что вы увлекаетесь спиритизмом?

– Как вы догадались?!

– Просто посмотрел наверх, – Старпом указал пальцем на потолок, – Прямо над столом следы копоти от свечей. Именно от свечей – керосиновые лампы оставили бы соответствующий неистребимый запах. У вас в доме электрическое освещение. Значит вы собирались, зажигали свечи и чем-то занимались. Вряд-ли чтением или вышиванием – для этого лампы куда лучше. Еще можно предположить, что были перебои с электроэнергией, однако в данном случае, такие следы были бы по всему дому, а я заметил их только тут. Рискну предположить, что вы ставили опыты с доской Уиджа. Вряд-ли удачные, кстати.

– Почему вы так думаете?

– Если вы действительно хотите связаться с той стороной, а не просто пощекотать себе нервы, огонь зажигать не стоит.

– Вы разбираетесь в эзотерике?

– Это знает любой Доминец. У нас, в свое время, к таким практикам относились куда лояльнее.

– Как интересно… Расскажите еще что-нибудь? Какие еще есть правила?

– Абсолютная темнота, идеальная тишина. Как сказал Абдул Аль-Хазред в своих стихах посвященных общению с духами: «Рот закрой замолчи и послушай – ты наверно не знал ведь, что когда тишину никто не тревожит, тишина начинает петь...» Мой вольный перевод. Поэтому, просто сидите в темноте молчите и слушайте.

Тела духов очень тонкие, поэтому то, что для нас – слабое пламя свечи, для них – громадный пожар обжигающий с расстояния полумили, тихий шепот – нестерпимый рев, а легкий указатель – неподъемная тяжесть весом с дом. Поэтому доска Уиджа бесполезна. Правда, есть те, кто могут создать себе тело способное это выдержать, но вы вряд-ли захотите оказаться с ними в одной комнате.

– Они опасны?

– В основном – да. Я подозреваю, что вы пытались вызвать духов умерших родственников или известных личностей, но под их личиной может прийти кто угодно. Подмену заметите когда будет слишком поздно. Поэтому, как бы дух не просил, не делайте никаких ритуалов по его подсказке. И уж тем более – никаких жертвоприношений. Они могут требовать, умолять, давить на самое больное, но просто спросите себя: «Мог ли мой покойный дедушка попросить о таком, будь он жив?»

– Ох как интересно! – дочери миссис Уотерс восхищенно переглянулись, – Вы рассуждаете об этом так уверенно. У вас был мистический опыт?

– Я бы не назвал его «мистическим». Мистика – это тайна. А для меня это, скорее, как природное явление. Вы же не видите ничего мистического в дожде?

– То есть для вас это обыденность?

– Это обыденность для любого, достаточно осведомленного человека. Как говорится: «Чем меньше ты знаешь, тем больше вокруг чудес». Раньше люди считали мистическим явлением грозу. Теперь натурфилософы установили, что это просто разряды природного электричества. Достаточно соблюдать определенные меры предосторожности и «гнев богов» вас не коснется.

– Так что же это был за опыт?

– Мне право неловко говорить об этом за столом в присутствии дам…

– Ну пожалуйста!

– Вы слышали о «пери»? Если нет, то не страшно. Это куманский аналог феи. Очень сладострастны и могущественны. Если ты сумеешь её ублажить, то она подарит тебе удачу во всех начинаниях. Если же ты не справишься, пери нашлет на тебя разнообразные несчастья.

– О! Но вы, судя по тому, как сложилась ваша судьба, сумели с ней совладать.

– Если можно так выразится. На беду, пери очень ревнивы, если вы понимаете о чем я.

Судя по тому как дамы потупились и их сочувственным взглядам, они понимали. Миссис Уотерс, воспользовавшись заминкой, поспешила свернуть и эту щекотливую тему, начав разговаривать о домоводстве.

После чаепития мужчины удалились в курительную комнату.

Полковник, который после сказанного смотрел на Старпома еще более косо чем раньше, молча раскурил сигару и недовольно пыхтел ей. Зато разговорился доктор который, на вид, являлся полной противоположностью доктору Кригеру и был низеньким пухлячком с огромной лысиной. Разговор об эзотерике его явно взволновал, но он, из вежливости, молчал в присутствии верящей во все это хозяйки. Сейчас же, его прямо таки разрывало от желания высказаться.

– Я, конечно, очень извиняюсь, мистер Румата, однако то, о чем вы говорили… Неужели вы действительно считаете, что это возможно?

– Вас кажется представили как Бена Хампфри? – вежливо осведомился Старпом, – Доктора медицины?

– О да, сэр, вы все правильно запомнили…

– Тогда вы, как врач, должны знать, что такое «сенсорная депривация». Если лишить мозг притока информации извне, он начнет черпать её изнутри.

– Но это будут галлюцинации и самообман!

– По большей степени – да. Они не смогут напрямую связаться с духом своего отца и мужа, потому, что он вряд ли обладал достаточной силой воли, чтобы удержать свою личность от распада. И для того чтобы пробиться на ту сторону нужна не доска с указателем, а много энергии и антенна, чтобы её сфокусировать. Однако, информация неуничтожима, так что их мыслями и воспоминаниями это будет только на девяносто девять процентов. А вот откуда возьмется еще один процент..?

Многозначительно замолчав, Старпом прикурил тонкую сигариллу. Полковник Райли скептический хмыкнул.

– Все равно это звучит как шарлатанство.

– Это можно проверить, – смерив его взглядом, Старпом задержал взгляд на уже знакомых ему ботфортах, – Вы играете в карты, причем очень страстно. Я ведь прав?

– С чего вы это взяли?

– Вы военный. В гарнизонах не очень много развлечений, так что в карты, в той или иной степени, играют все. Вы правша, но держите сигару в левой руке. Значит вы привыкли курить, когда правая у вас занята. Очень характерная привычка для заядлых картежников. Ну и, наконец, тот прямоугольник, который проступает у вас в кармане, точно не портсигар – вы предпочитаете сигары, для которых он маловат. И не бумажник – слишком жесткий. Остается карточная колода. То есть вы настолько страстный игрок, что носите колоду при себе, дабы сыграть при любом удобном случае.

– Как вы лихо раскусили Артура! – восхищенно охнул доктор, – Но к чему это?

– Просто хотел одолжить у господина Райли карты и кое-что продемонстрировать.

– Ну попробуйте, – полковник выложил карты на столик.

Взяв колоду, Старпом ловко её перетасовал, после чего предложил полковнику снять верхнюю карту и положить лицом вверх на столик. Затем сам снял карту и, не показывая, ударил ей в торец колоды, выбив до половины третью карту.

– Переверните свою.

– Король креста.

– Его бьет король сердца… – Старпом кинул поверх выбитую карту, – А его бьет джокер.

Бросив сверху карту которой он наносил удар, Старпом положил остальные рядом и отошел. Доктор, наблюдавший за этим, посмотрел на расклад.

– И что это значит?

– Я не знаю. Но господину Райли, судя по выражению лица, это о чем-то сказало.

– Как ты это сделал..?! – полковник действительно побагровел отодвигаясь от столика, – Это какая-то шутка?!

– Нет. Это ваши карты и их случайное распределение. Случайное для всех, кроме вас. Вы увидели в данной комбинации некую закономерность и теперь размышляете, так ли это было случайно. Ваш первый порыв – обвинить меня в неком трюке. Шарлатанстве. Но, судя по попытке отстранится, вы понимаете что это вряд-ли я. И вам в голову лезут мысли о сверхъестественном вмешательстве. Я прав?

– Да, в чем дело, Артур? – поддакнул доктор, – На вас лица нет!

– «Король креста»… Мы так шифровали в переговорах Коннола Кирхарна. Бьющий его король сердца – принц Кэлдонский.

– Из-за герба?

– Да… Когда мы пристрелили Кирхана, мы думали что с ЭРА покончено. Принц прибыл чтобы отметить это событие… Но это была ловушка…

– И в ней вы лишились ноги, кажется?

– Пес с этой ногой! Откуда он это знает?!

Полковник перевел взгляд на Старпома, который спокойно курил, слушая эту исповедь. Старпом, в ответ, только пожал плечами.

– А я не знал. Как я уже сказал, я не вижу ничего мистического в окружающих нас знаках. Для меня это как дождь, ветер и облака на небе. Надо просто уметь их видеть.

– То есть вы хотите сказать, что это была та самая эзотерическая чепуха?

– Нет. На девяносто девять процентов, это были ваши воспоминания, которые позволили вам увидеть в случайном сочетании карт напоминание о сем трагическом событии.

– Но карты неспроста легли именно так!

– А вот это как раз и есть тот самый один процент, о котором я говорил. Случайности неслучайны.

– Знаю я эти трюки! Это какие-то ваши дикарские уловки! Весь ваш мир построен на лжи, хитрости и коварстве!

– Как и ваш.

– О нет! Увольте! Лонг стоит на рыцарственном долге, чести и верности!

– Разумеется… Я изучал историю, в том числе и вашу и охотно соглашусь, что долгу, чести и верности вы учились именно у рыцарства.

– На что вы намекаете!?

Старпом только неопределенно улыбнулся давая понять что он сказал все, что хотел. Полковник перевел негодующий взгляд на доктора, который смущенно протирал пенсне.

– Вы что-то понимаете? Потому что я – нет!

– Мистер Румата, видимо, хочет сказать, что реальное рыцарство было, знаете-ли, не столь благородно как герои поэм и романов. На самом деле они были преисполнены разных пороков. И, скорее, декларировали вами указанные вещи на словах, чем следовали им на деле.

– Чушь какая-то!

– Нет, знаете-ли, это исторические факты, которые подтверждаются старинными хрониками.

– И что!?

К облегчению доктора, который, как и все интеллигентные люди, не знал, что ответить на подобный вопрос, дверь курительной комнаты открылась и внутрь, поприветствовав присутствующих вошел Диверс. За ним ввалился краснорожий здоровяк в котелке и рукой на перевязи. Увидев его доктор, сделал вид, что ему важнее осмотреть конечность пациента, нежели вести философскую дискуссию с изрядно раздраженным полковником.

– Как ваша рука, сэр? Надеюсь уже меньше болит?