Текст книги "Вольный Флот 2. На дальних берегах (СИ)"

Автор книги: sgtmadcat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 42 страниц)

– Замкнутая временная петля. Предположительно, попавший в неё переживает один и тот же момент времени по кругу.

– Это можно как-то прекратить?

– Пока все попытки вытащить попавших в неё успехом не увенчались. Более того – некоторые мой коллеги считают, что тут замешано нечто разумное. Дело в том, что жертвы повторяют по кругу именно те действия, которые могут быть истолкованы как призыв о помощи. Кричат от боли, машут рукой, зовут. Выглядит как приманка.

– Да уж… И все равно сюда все лезут и лезут. Не понимаю.

– Скоро поймете. Дело в том, что это место не только несет опасность, но и дает огромные возможности.

– Надеюсь, оно того стоит…

– Давайте лучше о чем-то приятном поговорим! – предложил «Шмель», – А то и так мрачно. О бабах, например. Или об оружии.

– Давайте об оружии, – согласился «Малыш», демонстрируя свое, – «Разрывное ружье» В4П-20-5, что значит «Вариант четыре полуавтоматический калибра 20 миллиметров пятизарядный». Стреляет гранатами с низкой баллистикой. Дальность прямого выстрела – 40-50 метров, навесным огнем можно забросить и на пятьсот. Есть возможность включить отсечку магазина и загружать в ствол гранаты напрямую. Это нужно чтобы стрелять боеприпасами с установкой дистанции подрыва. Вот тут, сбоку приклепан ключ для перевода дистанционной трубки.

– А какой у гранаты радиус осколочного поражения?

– Грустный. Поэтому я, лично, осколочные вообще не брал. Против местной херни – только фугасные и зажигательные. Нам в учебке демонстрировали действие фугасных гранат на тушах. Перед подрывом она успевает заглубится в мясо сантиметров на пять, после чего устраивает фейерверк из ошметков! Обиженным не уйдет никто. Зажигательная – тоже не подарок. Ну и еще, пожалуй, картечь. Но она сильно портит ствол – он тут алюминиевый.

– Для облегчения?

– Да. А в качестве запасного оружия – пистолет-пулемет В12А-7-17. Полусвободный затвор, скорострельность пятьсот выстрелов в минуту, экспансивные пули, прицельная дальность около семидесяти метров. Приклад выдвигается автоматически, после извлечения из кобуры.

– У меня «запаска» попроще. «ТТС» – тот же «Токарев» только под 12,5х25. Полуоболочки. Останавливающее действие хорошее, но отдача сильная. Ну и рукоятка расширена и удлинена под двухрядный магазин увеличенной емкости. Тесть на оружейном производстве – заказал себе по блату, вместе с накладками на рукоять. А в качестве основного – вот он, красавец! СК-23! В ассортименте картечь, пуля с высокой пробивной способностью, гранаты… Хотя вы сами в тире видели.

– Да – впечатляло. Люблю мощные калибры, хотя этот для меня крупноват. Пальну, и войду в историю как первый летающий китт. Или влипну – смотря что за спиной будет. Кстати, а почему это «карабин», а не «дробовик»?

– Потому, что нарезной. Говорят, стволы точат из бракованных от авиапушки.

– А смысл в нарезах в таком оружии?

– Серьезно повышает точность и дальность, – ответил вместо «Шмеля» «Обух» – Если пустят в серию, я отцу куплю. У него такое, но гладкоствольное, уже есть – жалуется, что точности на крупного зверя не хватает.

– Это кого таким калибром валить надо?

– Медведя например. Или инрога. Видел когда-нибудь?

– «Инрог» – это таёжный подвид носорога, вроде?

– Да. Лохматый такой бычара громадный. И рог на носу полтора метра. Так-то он травоядный, но когда начинается гон, то только держись. Мы с батей один раз нарвались – он нам трактор перевернул. За соперника, видать принял. А у Макеевича баню рогом поднял и по бревнышку раскатил.

– Весело у вас там.

– И не говори. А еще индрики есть, но те южнее, мамонты, каскырханы, тигра всякая.

– Каскырханы? Вот про этих не слышал.

– Волка знаешь? Вот считай такое же, но крупнее. Они, в основном, в степи живут, но зимой в тайгу заходят – там добычи больше.

– А еще очень умные, – «Мурза» постучал пальцем по каске, – Дед рассказывал, что каскырханы умеют патроны у охотника считать. Увидят пустой патронташ – пизда тебе. Поэтому у нас многие специально запасной на шапку пришивают. Чтобы каскырхан видел, что у тебя один припасен и не нападал.

– Крупный, хищный и умный – мне нравится... – хмыкнул «Ухо», – Мне нравится, что у нас такого не водится.

– А что водится?

– Из самого неприятного – орра. Птичка такая хищная, два с половиной метра высотой. К счастью не сталкивался. Зато уарвуа видел. Это наш вариант инрога. Травоядная бронированная тварь полторы тонны весом. Если пугается, а пугается она всего, то начинает размахивать шипованной булавой на хвосте и тогда мало не покажется никому. У нас их на мясо разводят, как у вас коров. Булаву домашним, само собой, купируют.

– Он типа черепахи?

– Да. Но млекопитающее, а не рептилия. Родственник броненосца. Но панцирь тоже есть. Раньше из него доспехи делали и щиты, сейчас, само собой, только тушенку крутят. Вот я её, кстати, сейчас и ем. Кто хочет – дам попробовать. Ну, и некоторые деревенские, выделанные панцири как дома используют. Говорят хорошая штука, особенно в жару, если не считать специфической вони…

...

Поев, распределили посты и принялись устраиваться на ночлег. «Ухо», после «Долины Призраков» заявивший, что он в этом жутком месте ни жрать, ни срать, ни спать не собирается, первым сделал всё вышеперечисленное и, свернувшись калачиком, уютно посапывал в погребальной нише, растолкав в стороны полуистлевшие кости её предыдущего обитателя. Исень улегся перед входом, создав собою бронированную баррикаду, которая, будучи разбуженной не вовремя, могла еще и больно вломить вторженцам. Остальные разбрелись по углам и постарались устроится настолько удобно, насколько это позволял каменный пол и снаряжение.

Оперативник, оставшийся за старшего, проверил часовых и выглянул через спящего вольца наружу. Чередования дня и ночи «Странное Место» не знало, так что вокруг был все тот же сумрак, затянутый густым туманом. Визуально, уже метрах в пятнадцати все терялось в молочной дымке, но вот острый слух хищника различал звуки многочисленных шагов. Видимо «потомки» уже обнаружили их, однако, как и говорил Ладов, опасались приближаться к гробнице.

Сказав дозорному тщательнее бдить в том направлении, Оперативник заглянул в открытый коридор. Растяжки были на месте. Вспомнив слова «Вспышки», он прислушался. Из глубины действительно шли какие-то звуки. После рассказа о подземном городе хотелось списать все на ветер, но чем дальше, чем отчетливее становилось понятно, что это тихая неторопливая речь на незнакомом языке.

– Вы, когда туда ходили, слышали вот такое? – поинтересовался Оперативник у одного из залесцев который, держа автомат на сгибе локтя тоже наблюдал за проходом, – Это же мне не мерещится?

– Технически – мерещится. Микрофоны данные звуки не ловят, так что они только у нас в голове. Это «М-форма» или «Морок».

– И что ему надо?

– Заманивает. Я вот деда своего вижу.

– А я ничего не вижу.

– Это потому, что у вас разум другой. Незнакомый ему. Он как взломщик, который столкнулся с замком неизвестной конструкции. У него нет нужных инструментов, что бы его взломать и вытащить образы, которыми можно воздействовать.

– То есть для тебя это – образ деда?

– Да. Я в детстве все лето у него проводил. Дед меня рыбачить учил, в лес ходили. Не успел с ним попрощаться когда он умирал – на задании был. Теперь тварь на это давит.

– И как ты?

– Нормально. Нас к такому готовили.

– Ясно. А вот, чисто теоретически, что будет, если оно сможет заманить?

– Начнет захватывать разум больше и больше. Будешь думать, что ты снова с дорогим человеком и у вас все хорошо, умирая от истощения где-нибудь в этих коридорах.

– То есть оно тебя не сожрет?

– Физически – нет.

– Тогда зачем ему все это?

– Не знаю. Возможно, ему просто нравится убивать? Это – странный мир и, зачастую, сложно понять мотивацию его обитателей.

– Облысеть… Ладно – если оно тебя окончательно достанет, то скажи. Я заменю. У тебя, кстати, позывной «Шах» – я правильно запомнил?

– Да.

– А почему? Мне просто логика интересна. Вот почему «Мурзу» так назвали, я понял – он чигиз. «Обух» – тоже логично. Но «Шах» – это же что-то куманское?

– «Шах» – сокращенно от «шахматист». У меня разряд по шахматам.

– Странное увлечение для военного.

– Почему? Как раз самая военная игра. Стратегическая.

– Серьезно? Надо тогда попробовать как-нибудь.

Оперативник еще раз заглянул в коридор, послушал шепот и, оскалившись в ответ, отправился проверять остальные посты.

…

Ладов, которому предстояло сменить «Дубля», проснулся, как только тот подошел к нему. Оперативник, уверенный в том что ходит практически неслышно, был этим весьма сильно удивлен.

– Все в порядке? – Ладов одним прыжком поднялся на ноги.

– Почти. Снаружи кто-то копошится, скорее всего «Потомки», а в коридоре «М-форма» на мозг давит.

– Это нормально...

– Ну, если вы так считаете.

– Да. Если «Потомки» видели, что мы тут отдыхали то, может, вообще к нам не сунутся. Они этого места боятся как огня и всего, что отсюда вылазит – тоже.

– Из-за «Морока»?

– И из-за него тоже.

– А там что-то еще есть?

– Наверняка. Обитатели пещеры не зря покинули свой город.

– Может еще растяжек поставить?

– Не стоит – мы внутри скалы. Тут с взрывчаткой перебарщивать себе дороже.

– Согласен… – Оперативник улегся и принялся ерзать устраиваясь для сна, – Ну – попробую, теперь, со всем этим заснуть.

Ладов кивнул и пошел менять остальные посты. «Класс», вставший на дежурство у выхода, бесцеремонно установил винтовку на сошки прямо на спящего вольца и, устроившись за ним как за бруствером, принялся вслушиваться в происходящее вокруг. После чего на пальцах показал, что «Потомков» по меньшей мере семеро и они перемещаются не только в горизонтальной, но и в вертикальной плоскости, видимо лазая по гигантским грибам.

– Для нападения маловато – скорее всего оставили дозор, – «Класс», не отрываясь от наблюдения сделал жест согласия, – Ладно – бди. Попереть они вряд-ли попрут, но кроме них тут еще всякого водится.

Позицию у коридора занял Мурза, периодически бросая внутрь быстрые взгляды. Ладов, догадывающийся, что он там видит, сочувственно кивнул.

– Опять её показывает?

– Нет. На этот раз Чапрова и Ивасюка.

– У нас работа такая – потери неизбежны.

– Знаю… – Мурза помолчал, – Командир – а вы что там видите?

– Бурана…

– «Буран», это что? Собака?

– Удивлен?

– Да. Я думал, что вы собак не любите. Всегда от них подальше держитесь.

– Да. Но не потому, что не люблю. Просто не хочу второй раз через это проходить.

– Вот оно что…

– Да, как-то вот так все. Ладно – я сейчас сеанс связи проведу. Следи, чтобы тут ничего не дергалось.

Ладов посмотрел на наручный хронометр и пошел к ожидавшему его связисту.

…

Бесфамильный кинул взгляд на бумаги на столе. Сосредоточится на них категорически не получалось. Встав, он подошел к окну и посмотрел на бушующую метель – по календарю зима уже заканчивалась, но погоде об этом сообщить забыли. В дверь постучали.

– Войдите...

– Валерий Радиславович – группа Ладова вышла на связь. Вы сказали доложить немедленно.

– У них все в порядке?

– В целом, да.

– «В целом»?

– Они дошли до Ущелья, но по пути столкнулись с рядом проблем.

– Помощь запрашивали?

– Нет.

– Значит, пока, все под контролем. Ладов наглый, но края видит. Посмотрим, как дальше пойдет. Резервная группа пусть не расслабляется. Что-то еще?

– Ладов передал подробности. Вот полная расшифровка переданной информации.

– Положи в «срочное», – дежурный опустил папку на указанное место, – Как обстоят дела с союзниками? Сработались?

– Да. Подготовку их отрядов Ладов оценил высоко, а также хвалил новое снаряжение.

– Рад слышать. А то я, честно говоря, сомневался, стоит ли менять старое проверенное перед самым выходом… Это все?

– Да.

– Тогда сделай копию расшифровки. Сейчас я ознакомлюсь с текстом, после чего перешлем сообщение киттам. Они очень просили держать их в курсе.

– Слушаюсь…

– И кипятку организуй.

– Сделаем...

Дежурный вышел. Бесфамильный еще немного постоял у окна и, заметно повеселев, вернулся за стол. Свежая папка притягивала взгляд, но он заставил себя закончить текущую работу и только потом взялся за расшифровку. Заглянул дежурный с парящим чайником. Бесфамильный, не отрываясь от чтения, плеснул в стакан заварки и сделал жест налить кипяток ровно под ободок стакана.

– Спасибо. Знаешь что – сделай две копии. Надо послать в Институт. Пусть поразмышляют на досуге.

– Слушаюсь… – покладисто кивнул дежурный, – В Институт спецпочтой послать?

– Думаю да… – Бесфамильный посмотрел в окно, – Хотя… Нет. Принеси мне – сам съезжу. Давно там не был, да и вообще на улице. Надо выбираться, иногда, а то совсем одичаю.

…

«Не пригодились растяжки...» – «Вспышка», судя по тону, был немного разочарован этим фактом. Сняв их, он показал в коридор неприличный жест, изображавший процесс оставления метки, и быстро вернулся к отряду, так как несмотря на браваду, оставаться в коридоре дольше необходимого ему не хотелось. Быстро позавтракав, отряд собрался и, выйдя наружу, двинулся через ущелье. Дозорные «Потомков» были еще там – китты на слух определили, что они сопровождают их параллельным курсом, держа дистанцию примерно в сто метров. Поскольку никаких агрессивных действий с их стороны не предпринималось, Ладов решил, пока, не пытаться от них оторваться или атаковать, но велел предупреждать, если в их поведении что-то изменится.

Так прошел примерно час – отряд успел углубиться в грибной лес на приличное расстояние и была надежда, что местные и правда не рискнут с ними сталкиваться, но потом один из киттов рапортовал о большой группе «Потомков» прямо по курсу. «Группа встречающих» ожидала на другой стороне большой поляны. Окружающие её грибы были странно деформированы – на вершинах имелись похожие на опухоли вздутия с отверстиями, внутри которых что-то шевелилось.

– Ну что, Николай Николаевич – вы там с ними попробовать пообщаться хотели. Вот ваш шанс.

– Спасибо. Леша – пойдем, – один из ученых вместе с Земцовым вышел чуть вперед, – Ты можешь понять, о чем они переговариваются?

«Потомки», прячась за грибами, и правда обменивались какими-то вскриками, в которых было тяжело угадать членораздельную речь. Ученый принялся в неё вслушиваться.

– Он знает их язык? – поинтересовался Оперативник.

– Возможно. Сейчас проверяем.

– Хм... Я всегда думал, что язык либо знают, либо нет.

– Это «Толмач». У него спецспособность.

– Ого… Даже такое бывает?

– Да. Ну что там?

– Все плохо… – «Толмач», не поворачиваясь спиной, отошел назад к группе, – Они используют звуки только для передачи эмоциональной окраски. А общаются как-то по другому. Не могу вычленить смыслонесущие конструкции.

– Может мне попробовать? – предложил Исень, – Ты сказал, что они звук используют для передачи эмоциональной окраски. Возможно, если тон будет достаточно угрожающим, это подействует?

– Возможно. Или они нападут.

– Пробуем… – решительно отрезал Ладов, на которого обратились взоры, – Нападут – сами себе злобные деревянные человечки. Начали.

Исень набрал в грудь воздуха и рявкнул что-то по вольски. До сего момента, он не имел повода повышать голос, но все предполагали, что это будет громко и грозно. Не предполагали насколько… От рыка, похожего на раскат грома, инстинктивно пригнулись даже бойцы. «Потомков» же буквально сдуло – пронзительно вереща, они исчезли где-то в тумане, после чего над поляной повисла тишина.

– Ну… Что-то получилось.

– Да… – Ладов поковырял в ухе, – Сейчас немного постоим, если не вернутся – двинемся.

Сверху раздался хлюпающий звук. Из опухоли на грибе, мерзкой личинкой высунулось лицо. Игнорируя направленные в него стволы, лицо оглядело отряд, после чего принялось выхаркивать из рта какую-то жидкость. Отплевавшись оно скривилось и медленно словно вспоминая как говорить, произнесло длинную фразу. Земцов повернулся к «Толмачу».

– А это? Это осмысленно?

– Вполне. Но мне нужно, чтобы он говорил больше.

– Сейчас… – Земцов достал из поясной сумки несколько ломтиков чего-то сушеного и показал лицу, – Еда. У нас есть еда...

Из тела гриба выпятился нарост, протянувшийся к вкусным кусочкам. Наколов их на щуп, Земцов передал еду, ожидая реакции. Лицо снова что-то размеренно пробормотало.

– Ему мало. Он доволен, но ему мало.

– Ты уже понимаешь?

– Немного. Чем-то похоже на талайскую группу языков.

– Хорошо – дадим ему еще… Мы с коллегами верно угадали, что сушеное мясо без соли и специй им понравится. Что теперь?

– Ну… Могу попробовать что-то спросить.

– Спросите, можем ли мы пройти?

– Хорошо…

«Толмач», собравшись с мыслями, шагнул вперед и начал старательно выговаривать такие же долгие тягучие фразы.

– «Мы хотим пройти через это место. Вы будете нам мешать?»

– «Вы накормите Мать.»

– «Ну… Ладно – у нас еще осталась еда. Мы и её накормим, если вы хотите.»

– «Вы накормите Мать собой.»

– «Нет. Собой мы никого кормить не будем.»

– «Мать приказывает – вы подчиняетесь. Мать теперь знает, что вы вкусные. Мать хочет вас.»

– Что он говорит? – поинтересовался Земцов, – Они нас пропустят?

– Нет. Угощать их было ошибкой. Они решили, что мы на вкус такие же, и хотят скормить какой-то матери.

– Какой матери?

– Какой-то. Без понятия, что он имеет ввиду.

– Я знаю… – Ладов ткнул стволом в хаотично разрастающиеся грибные побеги, – Я не ученый но, по ходу, нас сейчас схарчат. Николай Николаевич – предлагаю, на этом, с переговорами завязывать.

– Да… К сожалению, мои намерения были истолкованы неправильно.

– Жалеть будем потом. «Морозко» – херачь отсюда и насколько хватит дури…

– Только не больше двух секунд за раз, – предупредил Земцов сверяясь с таблицей, – Не забывай про местные условия.

Один из членов научной группы кивнул и отстегнул забрало шлема. Лицо из гриба, до сего момента безучастно наблюдавшее за тем, как группа тонет в быстро растущей губчатой массе, исказилось в гримасе ужаса, издав дикий вопль, на который эхом откликнулись сотни голосов со всех сторон. Почва под ногами пошла волнами…

А потом уши заложило, перед глазами закружились светлые точки, как в «Долине Призраков». На секунду, голову стянуло словно обручем, подкатила тошнота. И так же быстро отпустило. В нос ударил знакомый, но очень странный на фоне этого мира, морозный запах, а пляшущие искры в глазах превратились в падающую с неба снежную крупу. Грибы, побеги, все еще разинувшее рот в вопле лицо – все было покрыто белым ледяным кружевом. «Морозко», слегка пошатнувшись, удовлетворенно оглядел пейзаж, после чего кивнул.

– Да… Усиление способностей чувствую…

– Ты в порядке?

– Еще на пару раз меня точно хватит, потом ничего не гарантирую.

– Нормально – думаю им больше и не потребуется, – Ладов с хрустом потоптал замерзшие побеги и сделал жест «Вперед», – Мы конкретно засветились, так что ноги в руки и ходу. Чем дальше отсюда окажемся, тем целее будем. Побежали…

И отряд побежал. Исень снова встал впереди, протаптывая дорожку и сшибая, словно трухлявый сухостой, замерзшие грибы оказавшиеся на пути. За спиной творилось что-то совсем недоброе – местное зверье мощный засвет привлек не хуже бесплатного буфета. «Вспышка» выкинул за собой несколько самоустанавливающихся мин, которые сработали спустя секунду после постановки на боевой взвод. Спереди повалили «Потомки», бросаясь на громадного вольца, словно лишившись чувства самосохранения. На многих были следы сильного обморожения и, по хорошему, шевелится они были уже не должны.

– Тут «Кукловод» где-то! – рявкнул Ладов, – Он ими управляет!

– Приказ понял!

«Оперативник», взяв с собой «Класса», вспрыгнул на ранец Исеня, чтобы иметь лучший обзор и оглядел окрестности. Удар мороза заставил весь туман выпасть в виде инея, так что видимость, на время, стала приемлемой. «Потомки», не привыкшие к тому, что их можно обнаружить визуально с расстояния больше десяти метров, особо не прятались.

– Десять – двести, группа, в центре какой-то хвост крысиный. Они вокруг него поднимаются.

«Класс» коротко кивнул и, пристроив винтовку, выстрелил. Китты использовали для высокоточной стрельбы оружие с коническими стволами, имевшие мизерный, относительно обычного оружия, ресурс, но разгонявшие обжимающуюся пулю до тысячи семисот метров в секунду. И пуля эта, несмотря на небольшой калибр, наносила просто чудовищные повреждения – «Кукловода» от попадания почти разорвало пополам. Собравшиеся вокруг него противники сперва растерялись, так как чувствовали себя в безопасности на такой дистанции, потом четверо взвыли от боли, корчась от того, что кожа на них начала лопаться. Остальные «Потомки» шарахнулись в стороны, но отбежать успели не все. Те кто не успел, были схвачены и поглощены, после чего, четверка здоровенных тварей кинулась наперерез отряду.

– Ага! – восторженно завопил «Земцов», – Я же говорил, что «Бугай» это не отдельная форма, а боевая способность!

– Рад за вас… – буркнул не разделявший его чувств Ладов, – Парни – у нас проблемы!

– Как это убивать? – поинтересовался все еще едущий верхом на Исене Оперативник

– Тяжело… Надо повредить не менее пятидесяти процентов тканей, иначе регенерирует. «Морозко»! Сможешь их вальнуть точечно?

– Так точно! Постараюсь! Только опять засветимся.

– Уже пофиг – мочи!

Откинув маску, «Морозко» сделал жест, словно бросая что-то легкое, и один из «Бугаев» превратился в кусок льда прям в прыжке, в падении обломав ставшие хрупкими конечности. Остальные, проявив недюжинную смекалку, шарахнулись в стороны, скрываясь от него за стволами. «Шмель» выстрелом навскидку сумел вложить в мелькнувшую тушу тяжелую пулю. «Бугай» споткнулся и моментально превратился в ледяную статую. Двое оставшихся разделились и атаковали с разных сторон.

Одного принял на себя Исень. Летящая туша полтонны весом, человека сминала играючи, но вот с вольцем такое не прокатило. Перехватив нападавшего в воздухе, Исень мотанул его о здоровенный замороженный гриб, дал туда залп из своей картечницы, после чего образовавшуюся кучу ошметков и обломков сковало льдом. Оставшийся напоролся на залп зажигательных устройств, с диким ревом превратившись в живой факел, рухнувший на землю в паре метров от отряда.

Тяжело дышаший «Морозко» огляделся по сторонам, и, прежде чем поступила команда «Отставить!», шарахнул по площади, накрывая привлеченных им тварей.

– Да чтоб тебя..! – Ладов подхватил его обмякшее тело, – «Обух» – переноска. Медик – капельницу! В темпе!

«Обух» передал свой пулемет «Мурзе», вытянул из снаряжения потерявшего сознание «специалиста» лямки, взвалил его на спину на манер рюкзака и, зацепив капельницу за ремешок на каске, отрапортовал, что готов продолжить движение.

– Вот так оно больше на Хельхейм похоже… – Исень обвел взглядом ледяное царство в которое превратилось ущелье.

– Да. Поэтому задерживаться тут не стоит. На выходе должна быть старая имперская башня… Двигаем до неё без привалов и там ночуем. Надо дать «Морозко» оклематься. Не хватало еще спеца потерять.

– Приняли, командир… Уходим… – группа снова перешла на бег.

…

Ущелье перешло в пологий подъем и казалось, что опасность уже позади, но, внезапно, справа раздался уже знакомый, похожий на скрежет рев.

– Вот только тебя нам тут не хватало! Поднажали парни! Мы уже возле башни. Хорошая оборонительная позиция, патроны есть – побарахтаемся. Ходу, братцы, ходу! Я её уже вижу!

Башня, запиравшая выход из ущелья, представляла из себя типичный форпост имперской постройки. Высокое массивное сооружение на ступенчатом основании и правда представляло очень удобную позицию для обороны. Имперцы никогда не скупились на фортификацию, так что сложенное из массивных блоков строение без труда пережило века, прошедшие с момента постройки. Вход находился на высоте трех метров над землей и ведущая туда лестница давно сгнила. Китты, сходу влетев по выщербленным камням наверх, быстро осмотрелись. Исень закинул им свой ранец и, упершись спиной в стену, поработал штурмовой лестницей для залесцев, после чего забрался внутрь сам.

– На всякий случай… – Земцов, держась за бок, в котором немилосердно кололо, доковылял до Ладова, – На всякий случай я хотел бы извиниться. Это была моя оплошность…

– Отставить… Если вы, Николай Николаевич, напортачите, я вам первым об этом скажу.

– Но это была моя идея… И там, и в «Долине».

– И? Даже я знаю, что предложение еды обычно трактуется как жест дружбы, а реакцию той штуки на съемку нельзя было предугадать. Так что отставить слезные прощания, лучше проверьте оружие – нас так просто, без хлеба без соли хрен съедят. Всем занять позиции и приготовиться к встрече дорогого гостя!

– Пойду половичок постелю… – достав комплект растяжек «Вспышка» потопал к входу, – Я надеюсь, что, хоть сейчас-то, какой ни будь дебил найдется. Обидно будет, если зря таскал.

Снова раздался рев и из тумана показался силуэт двадцатиметровой махины, неторопливо перебиравшей семью длинными сухими ногами, которые поддерживали вытянутый вверх пулевидный панцирь. По центру свисал толстый пучок жил, мерно колыхавшийся в такт движению.

– Чем это он обвешан? – с подозрением поинтересовался Оперативник, – Это мертвые тела?

– Похоже на то. Интересно чьи?

– Главное, чтоб не наши…

Тварь остановилась перед башней. Жилы, пульсируя, спустили на землю что-то крупное и отдернулись словно шторы. Вышедший из них гуманоид не скрывал заражения «Имитатором» – вокруг его головы извивался нимб из ярко окрашенных нитевидных щупалец, а по телу пробегали цветные волны.

– Мы – Друзья Великих… – голос этой «И-Формы» был такой же, как у той что притворялась «Иволгиным», – Вы тоже станете ими…

– У нас дружба только на добровольных началах, – осадил его Ладов, – Если ваши Великие хотят дружить, то пусть сами приходят, а не прислугу присылают.

– Великие, в своей несоизмеримой милости щадят вас, и не являются во всем величии, ибо ваш разум не вынесет этого.

– Ниче – мы, на службе, на каких только образин не насмотрелись. Переживем.

– Мы несем миссию по провозглашению воли Великих низшим расам. Вы станете нашими проводниками в ваших народах.

– У меня есть предложение получше. Ты сейчас залезешь туда, откуда вылез и свалишь, пока ветер без камней.

– Ветер не может сдвинуть камни.

– Извини – забыл, что у вас с такими вещами туго. Объясню проще: не исчезнешь – пристрелю.

– Мы – едины и бессмертны в объятьях Великих. Нас нельзя убить.

– Ну попробовать-то можно?

– Вы не понимаете то, что мы вам предлагаем. Первые, принявшие милость Великих, будут царить над всеми как их друзья.

– Я присягу давал один раз и менять её не собираюсь…

– Мы давали вам возможность.

– Мы тебе тоже…

Вскинув оружие, Ладов полоснул «Имитатора» очередью. Тот рухнул и жилы втянули его наверх, а потом принялись спускать один за другим похожих тварей, только вместо тонких маскировочных щупалец они были, словно мумии, оплетены широкими дергающимися лентами. Тонкий противный писк обрушился со всех сторон. Судя по тому, как все плыло в глазах, он был побочным эффектом какого-то телепатического воздействия, призванного дизориентировать и подавить сопротивление.

– Началось веселье! Всем на позиции! Огнемет придерживаем. Исень – защищай ученых, огонь только в крайнем случае, иначе твой калибр нас тут поглушит всех.

Несколько минут противник выжидал, надеясь, что отряд поддастся давлению на разум, потом атаковал. Вновь прибывшие оказались покрепче обычных «И-форм» и, даже получив десяток попаданий, перли вперед, затихая только словив пулю в голову. Ленты на их теле бешено извивались, стегая острыми отростками на концах. Окружив башню, они хлынули внутрь через все проемы карабкаясь по стенам словно муравьи.

– Пошла жара! – удовлетворенно констатировал «Вспышка», глядя как первая волна рвется на его растяжках, – Столько долбоебов всего пятью зарядами…

– Заткнись и стреляй в них…

«Малыш», решив придержать ружье для особого случая, методично дырявил вливающуюся в зев хода толпу.

– Перезаряжаюсь!

– Принял!

– Они нас сейчас трупами завалят! – Оперативник огляделся, – Надо подняться на этаж выше.

– Дело говоришь – не люблю тесноту… – «Вспышка» кинул к входу пару оставшихся мин и взлетел наверх, – Это вам на память… Недолгую...

Пять секунд спустя, занявший этаж противник оценил его каламбур – выброшенные мины имели жаргонное название, дословно переводившееся как «Камень памяти». То есть «Надгробье». Встав в рабочее положение, «Надгробья» раскидали в стороны датчики контакта, которые немедленно были задеты и выстрелившие вверх боевые части очень убедительно продемонстрировали, почему память имелась ввиду «недолгая».

Наверху «гостей» встречали не менее яростно. Окна у башни были узкие, так что входивших в них клали прям в проеме. Наибольшую проблему представляла крыша, через которую противники лезли бесконечным потоком разбивавшимся об «Обуха», который уже был похож на какого-то жуткого лешего – острые концы лент тварей втыкались в бронеслой его костюма увязая там, так что их приходилось просто обрывать и оставлять висеть. В ответ, «Обух» крошил наседающую толпу из пулемета, отшатываясь в сторону для перезарядки, и давая место «Шаху» с автоматическим дробовиком. «Мурза» и «Шмель» держали окна, не брезгуя наподдать с ноги в особо гнусное рыло во имя экономии патронов.

Ученые сбились в кучу в середине комнаты, ощетинившись стволами и всем видом показывая, что образованный человек – не значит съедобный. В середине горой возвышался волец, упираясь шлемом в потолок и внимательно наблюдая за обстановкой. В одной руке у него была его громадная картечница, в другой – не менее внушительный пистолет. Выстрел, что одного, что второго, в замкнутом помещении, мог привести к контузии, так что, это был резерв последнего шанса.

– Там здоровенная тварь ими прям увешана! – Оперативник подскочил к окну, чтобы оглядеться.

– Я видел, – кивнул Ладов, – Думаю, это что-то вроде десанта. И его на ней реально дохренищи.

– Значит надо завалить эту штуковину, пока она всех не высадила! У нас БК не резиновый!

– Что предлагаешь?

– Займите их ненадолго, чтобы мы прорвались. Попробуем забраться на махину и разобраться с ней. А потом, вместе, допинаем выживших.

– Откуда выходите?

– С крыши.

– Понял. Предупреди как будете готовы.

Китты оттянулись внутрь строя, перезарядили оружие, после чего Оперативник дал отмашку. Залесцы закидали площадку наверху гранатами и китты, вылетев сразу за разрывами, один за другим перепрыгнули на гиганта.

– «Вспышка» – заряды на суставы. «Ухо», «Класс» – прикрываете его. «Малыш» – прикрываешь их. А я – тебя. Погнали…

Вцепившись в жилы «Вспышка» заскользил вниз. Все твари, пытавшиеся его остановить, получили по пуле в темя от «Класса», который, зацепившись страховкой вверх тормашками, прильнул к прицелу, метко отстреливая все, что в него попадало. «Ухо» занимался тем же, но перемещаясь по панцирю и попутно режа тех противников, кто еще был неактивен. «Малыш» нашел дырку и, заглянув, увидел кучу «Имитаторов» в их истинной форме, копошащихся внутри.