Текст книги "Чистая линия (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 65 страниц)

Но самоубиваться не хотелось. Более того, Илья всё более и более ощущал в себе нарастающую злость. Пусть его жизнь в прежнем мире не была радужной и самой счастливой, но у него был Серёга, была его работа, которую он очень любил, была хоть какая-то надежда на счастье. И всего этого он лишился легко и походя. Нет уж. Если он здесь надолго – значит, следует выжить и приспособиться. И если ему не нравится здешнее мироустройство – то стоит попробовать его изменить. «Обычно Спартаки плохо кончают…» - опасливо пробормотал внутренний голос. «Зато ярко живут!» - огрызнулся Илья сам себе. Он как-то резко осознал, что терять ему особо нечего, а значит, стоит побороться за грядущие перспективы. Например, стоит попытаться добраться до Островов Проклятых – не зря же о них упоминала Рилка, она бы вряд ли пожелала приёмному сыну плохого. Даже если в хронике говорится о том, что нынешние жители Островов пребывают в забвении и вырождаются – только одно то, что сами Острова сохранились до сегодняшнего дня, указывает на то, что эти строки, мягко говоря, не совсем правда. Наверняка Чистильщики бы стёрли острова в порошок, будь у них такая возможность. Значит, кишка тонка. Значит, есть некая надежда. Итак, что же делать дальше? Стоит пойти в город, и, да, придётся выдать себя за сироту, оставшегося без родителей – как бы то ни было, такое везде бывает – и попробовать наняться… ну скажем слугой. Или подручным к какому-нибудь ремесленнику на весёлую должность «подай-принеси», можно и юнгой на корабль, хотя для юнги он ещё маловат. Узнать это общество получше. Врасти в него. И добраться до островов Проклятых. А там видно будет. Другого-то плана всё равно нет. Но если он твёрдо намерен выдавать себя за мальчишку-простолюдина – следует избавиться от двух вещей. Мешочка с монетами и перстня. Перстень с гербом гонимого рода может вызвать у Чистильщиков нездоровый интерес, а монеты… Монеты у него могут попросту отобрать. Значит, всё это стоит спрятать, а когда всё устаканится – вернуться за ними. Да, пожалуй, он так и сделает, благо, в мешочке, набитом золотыми, есть и несколько медных монет, а это куда менее подозрительно. И тут, придя в себя, Илья обнаружил, что отмахал, не останавливаясь, до вечера. Ноги сразу же заныли, начинало смеркаться, стоило поискать себе ночлег. Память Илики услужливо подсказала, что неподалёку находится пещера, в которой они частенько останавливались с дядей на ночлег, когда ходили в горы. Без труда разыскав пещеру, Илья развёл костёр и наломал себе веток для подстилки. После этого он нашёл в углу пещеры укромное местечко, там и зарыл мешочек с золотыми, оставив себе только пять медных монет. А вот про перстень, вплетённый в волосы, он странным образом забыл. После этого Илья, или, как он сам уже стал себя называть мысленно, Илики, поскольку врастание в чужой мир следовало начинать с имени, умылся в небольшом родничке, поблизости от пещеры, размочил там же одну из лепёшек и съел её с ломтём копчёного мяса и ягодами-кральками. От сытости сразу же стало клонить в сон, и Илья устроился на подстилке из веток с широкими мягкими листьями, укрывшись собственной безрукавкой, и мгновенно заснул. *** Илья не знал, как долго он проспал, во всяком случае, сон его ничто не тревожило, и поднялся он на редкость свежим и отдохнувшим, хоть и слегка озябшим – костерок за ночь догорел до пепла. Илья сходил к роднику, умылся, позавтракал, с сожалением отметив, что лепёшки и мясо скоро подойдут к концу, и вновь отправился в путь. Память подсказала, что к вечеру он доберётся до ближайшей деревни, где можно будет попроситься на ночлег, а наличие нескольких монет, хоть и медных, могут сделать хозяев подобрее и подвигнуть на добрый совет относительно его будущего устройства в городе. Прогнать его в любом случае не прогонят - жители горных деревушек никому не отказывают в ночлеге и не любят Чистильщиков, так что вряд ли побегут доносить, даже если и догадаются, из какой деревни родом парнишка. В общем, настроение с утра было если не радужное, то вполне сносное, и Илья расслабился, обманутый чистым горным воздухом, ясным, как хрусталь, небом и пустынностью окружающего пейзажа. Поэтому не успел среагировать, когда прямо перед ним возникла высокая тонкая человеческая фигура. Удивительно быстрая фигура. Илья и опомниться не успел, как у его горла возникло острие копья. - Не двигайся! – произнёс незнакомец, странно шепелявя. – Ты здесь один? Где все твои? Соблазн наврать, что следом его нагоняют шесть старших братьев с луками и копьями, был слишком велик, но пока Илья собирался с духом, рядом с нападавшим возник ещё один – высокий крепкий мужчина. Нижняя половина лица его, как и у первого, была прикрыта застиранной серой тканью, так, что виднелись одни глаза – угольно-чёрные, без белков. - Один он, один, опусти оружие, Змей. Первый опустил копьё, но тут же пригрозил: - Не вздумай бежать, мальчишка! Я тебя в любом случае нагоню и тогда уж точно насажу на копьё, как старая бабка шершня на булавку! Понял? Илья только кивнул. Страшно ему не было. Похоже, весь свой лимит страха на многие месяцы вперёд он исчерпал, когда очнулся в горной деревушке, заваленной трупами. Интересно, кто это такие? Судя по повадкам – дорожные грабители, но что-то ему подсказывает, что эта парочка куда опаснее и непредсказуемее. Ну, раз его сразу не собираются убивать, может, попробовать разобраться? Похоже, это же желание испытывали и те, кто так бесцеремонно остановил Илью, потому что второй внимательно оглядел мальчика и спросил: - Ты кто такой и почему шляешься в горах один? - Меня зовут Илики, моя мать погибла, и я не шляюсь, а иду, - спокойно ответил Илья. - Ты погляди, - ехидно заметил тот, кого второй назвал Змеем, своему напарнику, - какие у нас манеры… Прямо сам Наследник Престола Империи инкогнито! - Погоди, Змей, - махнул рукой Черноглазый – так Илья стал называть этого мужчину про себя, - а ты, Илики, отвечай – далеко ли путь держишь? К родне? - У меня нет родных, - ответил Илья. – Точнее, больше нет. Я иду в город, поискать там работы. А вы что, собираетесь ограбить сироту? Нехорошо… - Не тебе нас учить! – прошипел Змей, но Черноглазый снова махнул рукой – помолчи, мол! А потом задал вопрос, от которого у Ильи всё похолодело внутри: - Уж не из той ли ты деревни, куда недавно наведывались Чистильщики? Неудивительно тогда, что ты сирота… - А вы что, побежите доносить, если это так? – не выдержал Илья и тут же словил от Змея несильную затрещину. - Не дерзи, щенок! – прошипел Змей, и Илья подумал, что у мужика явные проблемы с психикой. Но Черноглазый только рассмеялся: - Покажи ему кое-что, Змей. Посмотри на нас внимательно, Илики. Неужели ты думаешь, что такие, как мы, жаждут общаться с Чистильщиками? И сверкнул глазами без белков. А Змей стремительно изогнулся так, что чуть в узел не завязался, а под конец сорвал с лица серую тряпку и показал Илье узкий, раздвоенный как у змей язык. - Мы такие же, как ты, – ровно произнёс Черноглазый. – Нас довольно много в этих горах… Было бы больше, но зимы здесь лютые, не все их выдерживают. Ты можешь не стесняться своего отклонения – какое, кстати, оно у тебя? Илья только покачал головой. Кроме способности к регенерации он пока ничего отклоняющегося в себе не замечал. Но и откровенничать с этим странным мужчиной не хотелось – что-то внутри словно протестовало, не желая находиться рядом. - Не знаешь? Странно… Хотя, некоторые отклонения появляются только с возрастом… Слепая, например, только в шестнадцать лет стала видеть тайные людские помыслы… И разочаровалась в людях… Знаешь, её сдали Чистильщикам собственные дядя и тётка, а те выкололи ей глаза и оставили умирать на столбе у дороги. Она не должна была выжить, но выжила… Знаешь, Илики, у каждого из нас своя история, но если ты хочешь мести – ты можешь присоединиться к нам. Мы не простые разбойники. Каждый из нас жаждет отомстить этому миру за то, что он с нами сотворил. - Вы мстите Чистильщикам? – спросил Илья. - Нет, - ответил Черноглазый. – До Чистильщиков нам не дотянуться, увы, они слишком сильны. Но мы мстим тому тупому трусливому стаду, которое их слушает и трясётся за собственную шкуру. Внутри у Ильи всё похолодело: - То есть, вы убиваете и грабите простых горожан и крестьян, которые и так живут в постоянном страхе перед Чистильщиками? Да чем тогда вы лучше их? - Короче, - отрезал Черноглазый, которому явно не понравился неожиданный вывод Ильи, - либо ты остаёшься с нами, ты можешь быть нам полезен, а природу твоего отклонения Слепая определит, либо ты горько пожалеешь о своём отказе. Хочешь остаться чистеньким? Не выйдет! ========== Глава 3. Неожиданное трудоустройство ========== - Короче, - отрезал Черноглазый, которому явно не понравился неожиданный вывод Ильи, - либо ты остаёшься с нами, ты можешь быть нам полезен, а природу твоего отклонения Слепая определит, либо ты горько пожалеешь о своём отказе. Хочешь остаться чистеньким? Не выйдет! - Я не собираюсь становиться убийцей, - отрезал Илья, хотя прекрасно понимал, что сейчас для него всё может закончиться коротко и печально. Эти люди с отклонениями… Они были явно сумасшедшими, и, учитывая их прошлое, вряд ли стоило их винить за то, что они жаждали мести. Но Илья не мог переступить через себя. Он не хотел становиться таким же – сумасшедшим разбойником, способным напасть на ребёнка… жаждущим крови невинных… - Ты хорошо подумал? – спросил Черноглазый. – Посмотри… посмотри мне в глаза, Илики… Его голос обволакивал, подчинял, требовал, и Илья не выдержал – посмотрел в огромные, чёрные, без белков, глаза. Ему тут же захотелось упасть на колени и умолять Черноглазого и Змея о том, чтобы они взяли его с собой, чтобы разрешили быть с ними, потому что нет ничего на свете, слаще мести, слаще тёплой крови врага, которая брызнет на руки из его распоротого горла… И тут он опомнился. - Нет! – крикнул Илья. – Я хорошо подумал! Я не останусь с вами! - Глупец… - с сожалением произнёс Черноглазый. – Но это твой выбор. Что ж, ты хотел найти работу? Думаю, что сумею помочь тебе с этим. Даже за такого тощего птенца, как ты, можно выручить несколько монет, если знать, кому предлагать. Илья с отчаянием рванулся в сторону, но Змей был быстр, просто сверхъестественно быстр, его пальцы, сложенные лодочкой, ударили Илью в основание шеи… и его окружила тьма. *** Пробуждение на сей раз было не из приятных. Голова побаливала, тошнило, желудок очень хотел выскочить на волю через горло, и немудрено. Илья, связанный по рукам и ногам, висел, перекинутый через седло лошади, которая трюхала довольно-таки быстрой, но ужасно тряской рысью. Что же касается его пленителей, то они невозмутимо разговаривали о каких-то своих делах, в которых Илья ничего не понимал, да и головная боль этому не способствовала. - Ну и зачем такие сложности? – неожиданно поинтересовался Змей. – Из-за десятка медных монет? Да проще было щенку горло перерезать и в пропасть отправить. Не хочет он… Надо же. - Дурак ты, Змей, - отозвался Черноглазый. – Ты помнишь, что Слепая говорила? Нам нужен этот мальчишка… Я так надеялся, что его удастся подчинить, тогда бы не было проблем. - Ну не получилось. И чего горевать? – огрызнулся Змей. – Похоже, он посильнее тебя будет, когда подрастёт, а, Каран? - Возможно… - ледяным тоном протянул Каран, и перепуганный Змей тут же заюлил: - Прости… сорвалось… - Ещё раз сорвётся, - спокойно сказал Каран-Черноглазый, - и в пропасть с перерезанным горлом отправишься ты, а не этот щенок. Пусть пока помучается в рабах. Пусть возненавидит всех и вся. А когда это произойдёт – я приду за ним, и на сей раз он не откажется. - Кому ты хочешь его продать? – спросил Змей. – Торговцам? Или? - Или… тупая ты башка, - ответил Каран уже беззлобно. – Торговцы могут увезти его слишком далеко, где его будет затруднительно найти, а мы не можем удаляться от гор, не рискуя быть схваченными Чистильщиками, им даже глаза отвести не всегда удаётся… Я продам его трактирщику Выге, пусть он даст на пару монет меньше, чем торговцы, зато мальчишка никуда не денется. А через годик он сам к нам запросится, ноги будет целовать, лишь бы взяли. - А не боишься, что старый Выга его к… особому делу приспособит? – лениво поинтересовался Змей. – Сам знаешь, этот старый козёл удавится за медяшку, наверняка захочет, чтобы пацан денежки поскорее отработал. - Кого? – обидно рассмеялся Каран. – Его? Да ты погляди на этого заморыша - на него же без слёз не взглянешь. У кого, скажи мне, встанет на эти кости? Да и с Благочестивой Стражей Выга связываться не захочет – они-то строго следят, чтобы все шлюхи уже на возрасте были. - Не скажи… - хмыкнул Змей. – На всякого любитель найдётся. Когда меня к такому же Выге продали – я чуть старше этого пацана был. И где была твоя Благочестивая Стража? Да парочка из них ко мне же и захаживала, пока Чистильщики этот притон не накрыли – там много всяких диковинок было. - И что? – спросил Каран, явно не из интереса, историю своего спутника он наверняка знал прекрасно, а только для того, чтобы скоротать скучную дорогу. - А сам знаешь… Они, друг Каран, разбираться не стали. Хозяина – тут же прикончили, а всех шлюх загнали в сарай и огнём спалили. Мне повезло – я тогда больной под лестницей валялся… после очередного ублюдка из Благочестивых… Не приметили они меня. Сам не знаю, как оттуда выбрался и дёру дал… а потом и с тобой встретился. Я это к чему говорю, друг Каран… не стоит мальчишку Выге продавать. Скот он и тварь последняя. Милосерднее будет сразу горло перерезать. - Ты дурак, Змей, - отозвался Каран, впрочем вполне беззлобно. – Выга нам нужен, значит, стоит ему время от времени этакие подарочки подкидывать. Да и для мальчишки будет полезно узнать, к чему его упрямство привело. А когда он прозреет – заберу его, зуб даю, заберу. Слепая и так будет недовольна, что мы мальчишку не привезли… - Так может, сначала в лагерь его отвезём и Слепой покажем? А уж потом… - И снова ты дурак, Змей, - отозвался Каран, - не быть тебе вожаком после того, как я подохну, нет в тебе стратегического мышления… - Какого? – туповато переспросил Змей с такой забавной интонацией, что прислушивавшийся к разговору Илья с трудом сдержался, чтобы не прыснуть, несмотря на всю серьёзность своего положения. - Просчитывать ситуацию наперёд ты не умеешь, говорю, - снисходительно ответил Каран. - Это да, - со вздохом согласился Змей безо всякой обиды. – Это только ты и можешь, да ещё Слепая… - Так вот, смотри, - продолжил Каран, - мальчишку мы притащим силой, он с нами быть не хочет, что ему помешает в свои горы чесануть? Парень-то местный… А если он кому дорогу к лагерю раскроет? Или, не дай задница Бздыха, Чистильщиков наведёт на нас? Ты ведь знаешь, попав к ним в руки и бревно, как соловей запоёт. Погибнем все ни за понюх дурной травки. Понимаешь теперь, почему нельзя его в лагерь тащить? - Это да… - ответил Змей. – Это ты всё как есть по полочкам разложил. Сратегическое мышление. - Стратегическое, дурень, - хмыкнул Каран. - Да хоть оба, - отозвался Змей. – Гляди, пора нам маскировку наводить. За тем поворотом странноприимный дом Выги. - Держи шарик, - сказал Каран. – Да сожми посильнее. Раздался треск, потом запахло озоном, кто-то из парочки выругался, помянув ещё раз волосатую задницу неведомого Бздыха, а потом Илью без всякой нежности спустили с лошади на твёрдую землю, и пару раз лупанули по щекам, чтобы привести в чувство. Илья открыл глаза, сымитировав непонимание, и одновременно отметил про себя, что спутники его неуловимо изменились – теперь в их облике не было ничего странного – глаза Карана, например, стали самыми обычными серыми глазами, да и Змей выглядел самым обычным неприметным парнем, разве что немного долговязым. Отметив, что речь шла о каких-то амулетах, Илья подумал, что магия в этом мире всё-таки есть, только она, похоже, под запретом. А если способностью к магии владеют только те, кто обладает каким-либо отклонением? Тогда ненависть Чистильщиков получает ещё одно объяснение – они-то все такие из себя правильные, а какие-то жалкие вырожденцы потенциально могут быть сильнее. Вот и зачищают всех подряд, чтобы не смогли научиться… не успели. Однако, долго раздумывать об этом природном феномене ему не дали. Каран ещё раз шлёпнул Илью по щеке и спросил: - Очухался, заморыш? Вот и прибыли мы. Сейчас я тебя отдам доброму дядюшке Выге, а уж он покажет тебе всю доброту мира, не сомневайся. Или, может, всё-таки передумаешь? Даю тебе последний шанс… Соблазн согласиться на всё был велик, очень велик, да и не считал себя Илья никогда высокоморальным человеком. Так, серединка на половинку. А вот поди ж ты. Всё его существо противилось предложению Карана с таким отчаянием, что Илья понял – не сможет он так сыграть и так притвориться, чтобы ему поверили безоговорочно. Не стоит и пытаться. И тут в памяти неожиданно всплыла строчка из когда-то прочитанной книги. - «Волкодав прав, а людоед - нет…» - с трудом выговорил Илья, и в то же мгновение головная боль стала странным образом отступать.