Текст книги "Чистая линия (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 65 страниц)

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me ========== Пролог ========== Мон* Алиан Риссани мерил шагами собственный кабинет. Восемь шагов от окна до двери, столько же от двери до окна… и снова, и снова, и снова… Как долго продолжаются роды… В первый раз всё было куда быстрее. Или он просто ничего не успел сообразить по молодости и глупости? Но нет, определённо, старший сын появился на свет куда быстрее… Почему же никто не идёт рассказать о том, как протекают роды? Почему медлят? Нет, определённо стоит пойти и узнать всё самому, Ниссо всю беременность чувствовала себя неважно, вдруг что-то пошло не так? Придя к такому решению, мон Алиан резко развернулся и пошёл к двери. Именно в этот момент дверь распахнулась, пропустив молоденькую служанку Ниссо - Рилку. Лицо её было бледным и напряжённым. - Что случилось? – не выдержал мон Алиан. – Что с Ниссо? С ребёнком? Служанка подняла на хозяина полные слёз глаза и прошептала: - Мона Ниссо разрешилась от бремени. С ней всё в порядке. - Что тогда? Что с ребёнком? Он мёртв? Рилка покачала головой: - У вас родилась дочь, мон Алиан… Она совсем здорова, но… Мон Алиан похолодел: - Но… - Повивальная бабка послала за Чистильщиками … - Что? – воскликнул мон Алиан. – И вы ей позволили? - С ней была охрана. Мы не могли не позволить, - всхлипнула Рилка. - Но в чём причина? - У девочки… у малышки… - всхлипнула служанка, любившая свою госпожу, - у неё шестой пальчик на правой ножке… Но она такая здоровенькая и хорошенькая, мон Алиан… Неужели её зачистят из-за такой малости? Мон Алиан только скрипнул зубами. Зачистят. Ещё как. У отпрыска благородного рода не может быть дитяти даже с самыми малыми отклонениями от нормы. Линия крови должна быть чистой… Но, Великая Богиня! Они с Ниссо так ждали этого ребёнка! Так надеялись, что всё обойдётся… Ведь Илики родился вполне здоровым, он выдержал несколько строгих проверок Чистильщиков, у него не нашли отклонений… Только поэтому они решили завести ещё одного ребёнка. И вот теперь… Теперь вся жизнь его семьи будет разрушена. Разрушена из-за шестого пальчика на ножке новорожденной малышки. - Я пойду к Ниссо, - твёрдо сказал мон Алиан. – А ты, Рилка… Ты говорила, что у тебя есть родня в горах, не так ли? - Да, мон, - ответила служанка. – Это очень далеко. Туда редко заходят даже Чистильщики. - Ты ведь любишь мону Ниссо, Рилка? - Да, мон Алиан, - вздохнула девушка. – Моя мать – её кормилица, поэтому наша семья теперь не крепостные, а фригольдеры.** Отец моны Ниссо в благодарность освободил моих родителей и даровал им участок земли. - Так вот, Рилка, - вздохнул мон Алиан. – Скоро здесь будут Чистильщики. Ты не сможешь ничем помочь ни моне, ни малышке, ни мне… Но ты можешь попробовать спасти хотя бы Илики. - Что я должна делать? – твёрдо спросила служанка. - Разбуди Илики. Собери необходимые вещи в дорогу. Возьми лошадь, ты ведь умеешь ездить верхом, не так ли? - Да, - кивнула служанка. - Возьми только самое необходимое и уезжай. В горы. К своей родне. Скажешь им, что это твой внебрачный сын, что отец его был наёмником и погиб, не успев отвести тебя в Храм. Такое случается… Вырасти его, Рилка. Спаси. Иначе Чистильщики его заберут. - Я всё поняла, мон… - сказала девушка. – Я… я всё сделаю. - Погоди, - быстро сказал мон Алиан, - вот, возьми. Это золото, здесь должно вам хватить надолго. Уезжай. Не медли. Некогда лить слёзы, Рилка… Спаси Илики. Ради Ниссо. Служанка кивнула, всхлипнула и бесшумно выскользнула из комнаты. Мон Алиан перевёл дух. Теперь хотя бы у его старшего сына – семилетнего Илики – появится шанс на спасение. Призрачный, но шанс. Мон Алиан вышел из кабинета и быстрым шагом отправился в спальню жены. Обстановка там была ожидаемой. Бледная Ниссо лежала в кровати, закрыв глаза, из-под ресниц её медленно текли слёзы. Служанки уже убрали грязное бельё, обтёрли роженицу ароматической губкой и поменяли одежду. Они же зажгли ароматические свечи, дабы изгнать неприятный запах, окна не открывали из боязни простудить женщину и ребёнка. Повивальная бабка Хедамма стояла у роскошной колыбели, в которую поместили малышку и, неодобрительно сощурившись, смотрела на удивительно хорошенькую для новорожденной девочку, которая сжимала и разжимала кулачки и требовательно кряхтела и попискивала. - Позвольте мне взять её на руки, Хедамма! – неожиданно воскликнула Ниссо. – Прошу вас! - Вам не стоит проявлять столько эмоций по отношению к недостойному отродью, подлежащему зачистке, мона Ниссо, - ледяным тоном отозвалась повивальная бабка. – Сейчас прибудут Чистильщики и этот маленький инцидент разрешится. Не расстраивайтесь, мона, вы ещё молоды и можете попробовать зачать дитя ещё раз. Ведь ваш старший сын здоров. Увидев вошедшего Алиана, Хедамма сухо поздоровалась и добавила: - Прошу прощения, что мне нечем порадовать вас. Взгляните, это совершенно явственный признак, соответствующий описанию в Перечне. Хотя, во всём остальном дитя вполне здорово и может прожить достаточно долго, чтобы начать плодить подобных отродий. Наш долг – беречь Чистые Линии крови, посему Чистильщики будут здесь с минуты на минуту. Мон Алиан взглянул на малышку, чувствуя, как к горлу начинает подступать комок. Крошечная девочка беззубо улыбалась чему-то невидимому, беспорядочно шевеля ручками и ножками. Шестой пальчик на ножке… Он был совершенно незаметен. Такая малость… Мон Алиан совершил вопиющее нарушение всех приличий – присел на край постели и обнял свою жену при посторонних: - Ниссо, дорогая, нам нужно быть сильными. Женщина только покачала головой и ничего не ответила. Именно в этот момент в спальню вошла тройка Чистильщиков – трое высоких крепких мужчин в серых плащах с багровой отделкой. На груди у каждого на цепочке висела эмблема Чистильщиков – скрещённые меч и факел. Видеть и зачищать скверну – вот, что она значила. Вместо приветствия старший из тройки коротко кивнул и сказал: - Доложитесь, кайне*** Хедамма. - Обнаружено отклонение от Чистой Линии у новорожденной. Шестой палец, - бесстрастным голосом заявила повивальная бабка. – Скверна подлежит зачистке. - Подлежит, - кивнул старший. – Брат, заберите дитя. - Нет! - вскрикнула Ниссо. – Нет! Прошу вас! Мон Алиан только обнял жену крепче. Если дело ограничится только малышкой… Может быть, всё и обойдётся…. Но старший Чистильщик был слишком опытен. - Я хочу видеть ваши ноги, мона. Быстрее. - Как вы смеете! – возмутился мон Алиан. – Это нарушает все правила приличия! - Я дал обет безбрачия, - сухо ответил старший, - мною движет не похоть, а желание выявить корень скверны. Отойдите от этой женщины, мон. А вы, мона, покажите мне свои ноги. Мона Ниссо откинула одеяло, показав узкие, изящные ступни. С пятью пальцами каждая. - Вы удовлетворены? – спросила она с горечью в голосе. Но Чистильщика не так-то легко было сбить с пути истинного. - Не совсем, - сказал он. И склонился над женщиной, желая рассмотреть ступни поближе. - Ну это уж переходит всякие границы! – возмутился мон Алиан. Но второй из тройки обнажил меч и приказал ему не двигаться. Старший же внимательно осмотрел ступни Ниссо и воскликнул: - Вот оно! Как далеко зашла скверна! Эта женщина подлежит зачистке! Видите! Вот шрам! У неё тоже был шестой палец, но её злокозненные слабодушные родители свели его! Но шрам… шрам остался! И тут мону Алиану отказало его всегдашнее самообладание. Он любил Ниссо. Любил больше жизни, и он с детства знал о её отклонении, но всё равно женился на ней, надеясь, что безупречная чистота его крови исправит всё. Но, увы, Богиня решила жестоко пошутить. После родившегося вполне здоровым старшего сына… отклонение проявилось у дочери. И теперь Ниссо, его любимая Ниссо была обречена. Как и их малышка. Этого Алиан уже не смог стерпеть. Выхватив кинжал из ножен, он бросился на Чистильщиков: - Убирайтесь из моего дома! Оставьте в покое мою жену и ребёнка! Старший только насмешливо поднял бровь, его меч описал в воздухе сверкающую дугу и вонзился в грудь взбунтовавшегося мона. Смерть Алиана была мгновенной. А через три дня на городской площади при большом стечении народа была показательно сожжена носительница одного из опасных отклонений, включённых в Перечень – мона Ниссо. Её сожгли вместе с новорожденной дочерью, на счастье родителей моны Ниссо, они успели скончаться за год до этого, иначе кара Чистильщиков не миновала бы и их. Чистильщики разыскивали и семилетнего сына преступной четы – Илики, но ни его, ни личную служанку моны Ниссо – Рилку, так и не удалось найти. *** Двадцатипятилетний Илья Колганов поспорил с приятелем. Приятель, его звали Серёга, во время совместного распития спиртных напитков, которым отмечалась его очередная днюха, в порыве алкогольной откровенности заявил Илье, что тот замечательный парень, но скучен, сер и предсказуем, как прошлогодний календарь. Нет, дескать в нём ни порывов, ни романтики, ни тяги к безумствам, свойственной молодости. Сам же Серёга в этом плане был один сплошной порыв, романтика и поиск приключений на свою задницу. Он увлекался одновременно спелеологией, дельтапланеризмом и стритрейсингом, и везде неизменно был успешен. Дамские сердца Серёга разбивал пачками, но красотки всё равно висли на нём со страшной скоростью, ибо каждая надеялась стать той единственной и неповторимой. А вполне неплохие родительские денежки позволяли Серёге не задумываться о хлебе насущном. Иное дело – Илья. Хоть они с Серёгой и дружили с детства, но был он совсем другим – тихий, скромный мальчик-отличник-ботаник, страстно желавший получить профессию археолога и найти свою Трою. Отец Ильи бросил мать ещё до рождения мальчика, и бедная женщина поперёк себя протягивалась, лишь бы одеть, прокормить и выучить сына. Илья мать жалел, помогал ей, чем мог и старался не доставлять неприятностей. Так и жили. Серёга звездил, Илья потихоньку трудился, как рабочая лошадка, и природа взаимоотношений этих двоих не была понятна никому. Но ведь дружили же. А когда тихого ботаника Илью стали задирать местные хулиганы, Серёга устроил просто эпическое побоище – силушкой он с детства не был обделён. Правда, Илья хоть и поблагодарил друга, но всё-таки сказал, что попробует решить эту проблему сам. И решил. Записался на борьбу, и через полгода хулиганы, подловившие его, когда поблизости не было Серёги, были сильно опечалены. Жизнь текла своим чередом. Оба закончили школу, Илья – как и планировал, с золотой медалью, Серёга – с неплохим аттестатом, оба поступили в вузы: Серёга – на платной основе, а Илья – на исторический факультет, на бюджетное. Ещё через год скончалась мама Ильи, и парень остался совсем один. Илья очень переживал и оправиться сумел далеко не сразу. Из депрессии его вытащил всё тот же Серёга, за что Илья был ему искренне благодарен. Илья зажил в маленькой однокомнатной квартирке один. Жилось ему трудно, приходилось совмещать работу с учёбой, но он тянул и не желал брать деньги у не раз предлагавшего их Серёги. И вообще – в последнее время Илья и Серёга стали встречаться куда реже – и причина была в Илье. Он бы и под страхом смерти не признался, что влюблён в своего лучшего друга. Тем более, что Серёга геев не переносил и на дух, он был настолько натуральным натуралом, насколько это вообще возможно. Вот и страдал бедный Илья в гордом одиночестве. Но приглашение на днюху лучшего друга Илья проигнорировать не мог, вот и пришёл… чтобы, будучи уже изрядно пьяным, выслушать Серёгины излияния по поводу того, какой он серый и предсказуемый. К сожалению, Илья тоже уже достаточно принял горячительного, чтобы возмутиться, быть пойманным «на слабО» и ввязаться в дурацкий спор. Дорогой друг Серёженька не нашёл ничего лучшего, как предложить отправиться на старое заброшенное кладбище и побыть так до утра в склепе генеральши Караевой, про который ходили самые нехорошие слухи – дескать, оная генеральша любит появляться там в виде призрака и пугать прохожих до одури, особенно молодых привлекательных мужчин. Возмущённый Илья заявил, что привидений не бывает, и что он отправится на кладбище только для того, чтобы доказать Серёге, какой он дурак. Серёга радостно осклабился и предложил разрешить их спор прямо сейчас. Илья, из головы которого ещё не выветрились алкогольные пары, и пискнуть не успел, как оказался на пассажирском сиденье Серёгиного «Бугатти», с ветерком мчащегося к старому кладбищу. По стечению обстоятельств им не попался на пути ни один бдительный гаишник, так что до кладбища парочка доехала без особых приключений. Искомый склеп тоже нашёлся без проблем, выстроен он был из чёрного гранита и выглядел, как и полагается по закону жанра, мрачно и загадочно. Серёга быстренько втолкнул приятеля внутрь, подпёр дверь какой-то деревяшкой и крикнул, что выпустит его поутру. А сам он отправился к припаркованному «Бугатти», где отыскал в бардачке заныканную фляжку с коньяком, сделал несколько глотков и уснул сном младенца. Илья, оказавшись в полной темноте и одиночестве, быстренько начал трезветь и попытался высадить дверь, а когда это не увенчалось успехом, со вздохом завернулся в куртку и решил подождать до утра. Он присел на ступеньку и незаметно для себя всё-таки задремал. Однако очень скоро странный звук, напоминающий тихий стон, вырвал его из сладкой дрёмы. Илья открыл глаза и с ужасом увидел, что в склепе уже не так темно, что он весь наполнен каким-то странным серебристо-голубым свечением, из которого начала формироваться в центре склепа неясная фигура, похожая на женскую. Взвизгнув от ужаса совершенно по-девчоночьи, Илья моментально поверил в призрак генеральши Караевой, и бросился вверх по ступенькам с твёрдым намерением высадить дверь и выбраться. Однако, ступеньки были старыми и шаткими, одна из них странно вильнула под ногой парня, он споткнулся и грохнулся, со всего маху ударившись виском о ступеньку. Дальнейшее Илья наблюдал уже откуда-то сверху – как растекается от его головы лужица тёмной крови, как неясная фигура медленно движется к его неподвижному телу и словно втягивается в него… и как его тело начинает изменяться… С ужасом и удивлением Илья увидел, как его тело превращается в тело светловолосой девушки с приятными, но совершенно чужими чертами лица. Девушка, одетая в куртку и джинсы Ильи, тут же вскочила на ноги, обвела взглядом склеп и махнула рукой в сторону бесплотного Ильи. И тут же в центре возник круг белого света, в который Илью потянуло, как магнитом. Последней его связной мыслью было: «Кажется, Серёгу с утра ждёт нехилый сюрприз…» *Мон, мона – обращение к человеку благородного происхождения, дворянину или дворянке. **Фригольдер – свободный крестьянин, ведущий хозяйство на собственной земле. *** Кайне – обращение к целительнице или повивальной бабке (акушерке). Кайнар – обращение к целителю. ========== Глава 1. Не самое удачное попаданство ========== «Кажется, Серёгу с утра ждёт нехилый сюрприз…» - было последней связной мыслью Ильи. Потом он вообще перестал воспринимать окружающее. То есть, было полное впечатление, что все его органы чувств в порядке – он и слышит, и видит, и ощущает, но видеть, слышать и ощущать было совершенно нечего. Илья словно оказался посреди огромного НИЧТО, и если бы он сохранил на этот момент возможность связно мыслить, то, наверное, решил бы, что именно так и выглядит смерть. К счастью, мозг, лишённый возможности получать информацию, словно впал в ступор, и сколько это состояние продолжалось, Илья впоследствии не мог определить даже отдалённо. Однако постепенно сознание и чувства стали возвращаться. Первым вернулось, как ни странно, обоняние – Илья ощутил смесь самых разнообразных запахов, и ни один из них не был приятным – воняло горелым деревом и палёной плотью, навозом, кровью, едким дымом и ещё было много запахов, которые Илья идентифицировать попросту не мог – но смесь получилась на редкость отвратительной. Потом стало возвращаться ощущение собственного тела, и тут же нахлынули боль и слабость, казалось, были сломаны рёбра и левая рука, жутко болел затылок, и весь он был, казалось, вымазан в чём-то липком, похожем… на кровь?