Текст книги "Искатели сокровищ (СИ)"

Автор книги: MadeInTheAM

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 35 страниц)

– Не стоило изнеженным и благородным, – он выделяет это слово, и Антуан невольно подается вперед, чтобы, если что, защитить свою честь от оскорблений, – господам спускаться к грязным пиратам. Вы сапоги в крысином дерьме уделали.

Возможно, Ле Вассёру хочется приложить Луи Томлинсона в лицо, однако он сдерживается.

– Ты променял своё происхождение на грязное ремесло, – Антуан качает головой. – И оно – хуже крысиного дерьма. Если бы ты позволил мне жениться на Фелисити, твоя семья бы ни в чем не нуждалась.

– К черту ваши подачки, – Луи сплевывает на пол. – Твой отец подставил всё Береговое Братство. Вашей семье остались на Тортуге считанные дни.

И даже в полутьме трюма Анвар видит, как Антуан бледнеет, отшатывается назад. Гарри Стайлс внимательно смотрит на них обоих: так, будто уже придумал, как благородные господа, которых он почитает своими врагами, умрут. И Анвару почему-то не чувствует себя победителем.

Он возвращается к офицерским каютам совершенно разбитым. То ли пираты, прикованные к стене, но не сломленные, подействовали на него так угнетающе, то ли сказалась общая усталость, но ему хочется лишь упасть лицом в подушку и проспать часов двенадцать. Анвар надеется, что родители и сестры придут встретить корабль. Отец – чтобы убедиться в успехе его предприятия. Мать и сестры – чтобы просто обнять. И даже необходимость представить Белле её жениха меркнет по сравнению с тем, что Анвар наконец-то сможет обнять её. Он скучает по сестре так, что тоскливо скребет где-то за ребрами, и тоска воет, словно одичавшая собака.

– Мсье Анвар, – Антуан трогает его за плечо, и Анвар едва сдерживается, чтобы не развернуться и не наорать на него. – Я не хотел бы, чтобы вы думали, будто я вожу знакомство с пиратами. Как я уже говорил, Луи Томлинсон когда-то был пусть и обедневшим, но аристократом, и мы практически росли вместе. По крайней мере, пока отцу вдруг не прислали назначение на пост губернатора Тортуги.

Перипетии знакомства Антуана с Луи Томлинсоном, разумеется, могли бы быть весьма интересны, если бы Анвар мог их куда-то применить. Но, учитывая разрыв в общении семей, это не представляется возможным, а, значит, совершенно бесполезно.

– Надеюсь, вы не сильно будете переживать, когда вашего старого приятеля повесят? – Анвар устало опирается спиной о стену.

Антуан улыбается.

– Я бы предпочел считать своим другом вас.

Слащавый француз находится к нему слишком близко, а коридорчик и без того узкий, и Анвару хочется шагнуть в сторону, глотнуть хоть немного воздуха. Ему всё ещё чудится вонь из трюма, да и присутствие рядом Антуана удовольствия не добавляет. Он пожимает плечами.

– Вы можете считать меня другом, – и он откровенно лжет, однако Антуан этого не замечает. Анвар понимает, что с будущим мужем Беллы ему лучше находиться в хороших, желательно в дружеских отношениях, чтобы никто не смог заподозрить его в убийстве, когда молодого Ле Вассёра найдут с ножом в боку. – Я бесконечно рад, что моя сестра станет вашей женой.

Ложь на языке чудится горькой, но необходимой микстурой.

– А я надеюсь, что ваша сестра хоть немного похожа на вас.

Что-то за этой фразой, как и в потемневших глазах Антуана, вовсе Анвару не нравится. Он сухо замечает:

– Мы близнецы. Разумеется, мы похожи, как же иначе? Доброй ночи, – он всё же протискивается мимо собеседника в свою каюту и закрывает дверь. Прикусывает губу и поворачивает ключ в замке.

Для надежности.

На Ямайку они прибывают быстро: идут на всех парусах, опасаясь пиратской погони. Командор почти уверен, что Береговое Братство не простит им ни Гарри Стайлса, ни его команды. Впервые Анвар в чем-то с Морганом согласен. Стоит ему ступить на шаткие деревянные доски гавани Порт-Ройала, он готов броситься на колени и целовать землю. Как же, Господи Иисусе, он ненавидит океан!

Пираты всё ещё в трюме – их выведут ночью, под стражей, чтобы зеваки и голодрань – а, возможно, и другие пираты, – не таращились на них. Командор Морган изо всех сил пытается уговорить мисс Рид выйти из каюты, но, кажется, девчонка совершенно не хочет на твердую землю, и это всё ещё кажется подозрительным. Анвар решает подумать об этом позже. Всё равно мисс Паула Рид будет вынуждена выйти из каюты, и её сопроводят в дом губернатора.

Он видит родителей и Беллу и спешит к ним. Отец обнимает его, хлопает по спине: он доволен, что сын не подвел ни его, ни губернатора Мендеса. Мать расцеловывает его в щеки, шепчет:

– Я молилась, чтобы ты вернулся живым, – и на глазах у неё слезы.

Белла тоже обнимает Анвара, на миг прижимается к нему всем телом.

– Я так скучала по тебе, братик, – в её голосе, таком радостно-счастливом, Анвару слышится обещание, и сердце пропускает удар, а в брюках становится тесно. Он отступает назад. Оборачивается к Антуану, который стоит поодаль и ждет, когда его представят.

– Мама, папа. Милая сестра. Позвольте представить вам Антуана Ле Вассёра. Только благодаря его неоценимой помощи нам удалось поймать пиратов и спасти мисс Паулу Рид от неминуемой смерти. Увы, – он придал лицу соответствующее скорбное выражение, – моя невеста, мисс Эйвери, погибла от их рук, и мне остается лишь надеяться, что её убийцы понесут заслуженное наказание.

«И никогда, никогда больше не откроют поганые рты», – добавляет он про себя.

========== Катастрофа. Бетти ==========

Комментарий к Катастрофа. Бетти

Aesthetic:

https://pp.userapi.com/c844720/v844720096/20d4fa/ZVVr2SGyJ28.jpg – Лиам, Мануил и Рыжий Эд

https://pp.userapi.com/c849420/v849420096/19fa67/Xfo-QWCwiP4.jpg

Твёрдая земля после деревянной палубы, поднимающейся и опускающейся на волнах, кажется слишком застывшей, но Бетти едва ли это замечает. Зато замечает улыбку одобрения, когда Лиам жалуется своей жене, что Мидлтон их бросает, и совсем неприкрытую улыбку, когда он с преувеличенной торжественностью представляет миссис Стайлс. Бетти включается в работу по устройству гостей, слушает, как та пересказывает Шерил свою историю, улыбается шуткам миссис Пейн. И чувствует себя преступно лёгкой и счастливой. Она боится загадывать на будущее, вдруг так можно сглазить, но не думать о произошедшем всего-то вчера в трюме корабля у неё решительно не выходит.

Она опускает лицо, скрывая мечтательную улыбку, и перекладывает вещи в угловой комнате, назначающейся теперь только Пауле. За всё время на корабле Бетти как-то уж слишком крепко уверилась в том, что влюблена она без надежды, и даже поведение Луи в последнее время и собственные смутные ощущения чего-то изменившегося её ни на какие мыслительные процессы не сподвигли. А теперь Бетти вспоминает, как Луи шагает вперёд, притягивает к себе и целует так, что у неё до сих пор, кажется, не все вылетевшие мысли в голову вернулись, и улыбается ещё шире. На губах почти чувствует касание его губ, пальцы помнят густые, чуть жестковатые волосы, ладони – крепкие плечи и путь вниз, на грудь.

Почему-то мысли о том, что для Луи это ничего особенного не значило и ни к чему не ведёт, не задерживаются у неё в голове. Она точно знает, что ничего незначащие поцелуи выглядят и чувствуются иначе. Ей бы просто дождаться объяснений, а в том, что они последуют, Бетти тоже не сомневается – она знает Луи достаточно хорошо для этого.

Бетти больше не часть команды «Леди Энн», ну, может, самое позднее до завтра, когда получит расчёт. И если прежде она терзалась, что их с Луи больше не будет связывать нечто вроде дружбы, теперь она терзается желанием надеть поскорее платье, будто это может внести полную ясность в их отношения. Желание в ближайшее время не осуществимое, хотя бы потому, что Луи поблизости нет и ещё не все дела завершены.

Мидлтон выходит в сад, вдыхая прокалённый долгим днём воздух, оглядывается по сторонам. Все заняты каким-то делом, и Бетти, закончившая своё раньше, не торопится никому помогать, идёт вдоль стены, выглядывает за ворота. Может, это пустые сомнения, но ей кажется, что Найлу пора уже быть здесь. Дорога за воротами пансиона тихая, даже любопытных соседей не видно. Бетти прислоняется к косяку, треплет раскрытый ворот рубашки, пуская к телу воздух, вглядывается в узор выцветающих перед ночью облаков и не сразу слышит голос. Её окликают снова, и она поворачивается. На изгибе дороги стоит, покачиваясь, скрюченная фигура, и Бетти срывается на бег, едва признаёт в ней Джона. Светлые волосы вымазаны алым, рука прижата к боку, и весь он в крови и грязи, и… И так не должно быть!

– Что случилось? – Бетти влезает к Джону под локоть, принимая на себя его вес, и откровенно пугается, слыша неестественный хрип в ответ. – Наплевать, где кровь течёт? – он чуть приоткрывает ладонь, прижатую к боку, оттуда льётся, не останавливаясь, кровь, и Бетти чертыхается. Тащит с головы платок, наспех затягивает рану и ведёт Джона к пансиону. – Шевелись, немного осталось. Только попробуй умереть!

Какого чёрта?! Джон должен был быть с Найлом, и если он здесь, в таком виде… Бетти паникует ещё хуже, чем когда увидела друга в крови. Всё плохо, очень плохо. Она заводит мужчину во двор, и там, слава Господу Богу, на это копошение выходит Лиам. Канонир в три шага оказывается рядом, подхватывает оседающего Джона с другой стороны.

Когда они втаскивают его в дом, вокруг уже суматоха, Шерил посылает Прис за аптечкой и распахивает дверь в ближайшую удобную комнату. Бетти успевает только мазнуть взглядом по побелевшему лицу Эйвери, понимая, что она так же хорошо представляет, с кем должен был сейчас находиться Джон, но слов утешения и объяснений у Мидлтон нет. Лиам сгружает матроса на постель, а Бетти перебирает всё принесённое Прис, с ужасом понимая, что Нейта здесь нет, и значит ей придётся не только зашивать раненного, но и решения самой принимать.

– Где остальные? – спрашивает Лиам Джона, и Бетти замирает, вслушиваясь в неровное дыхание матроса.

– У англичан.

И Джон благополучно теряет сознание. На секунду Бетти кажется, что он вообще умер.

Лиам освобождает ей место рядом с Джоном, мешкает, будто смотреть собирается, но Бетти отмахивается, чтобы не мешал, раскрывает рубашку Джона, рвёт там, где мешает. На животе у него длинная глубокая рана, и Бетти усилием воли загоняет подальше понимание, что это тело, из него льётся кровь, это вообще её друг. Сначала сделать, что нужно. Подумаешь, зашить, как рубашку.

Она смахивает за спину волосы, мельком досадуя, что осталась без платка, их сдерживающего. Руки сами промакивают в воде ткань, убирают грязь вокруг раны и из раны, осторожно разводят края в стороны, чтобы оценить повреждения – всё как делают руки Нейта. Бетти слышит за спиной беспокойные вопросы, голос Лиама, вскрик Эйвери, но не оборачивается. Пейн, кажется, посылает кого-то выяснить, что случилось, а Бетти чистит, соединяет и зашивает. Между ушей у неё шумит сплошным потоком кровь, сердце колотится так, что почти рёбра выламывает, и ни одна посторонняя мысль уцепиться за мозг не может.

Джон приходит в себя, и Бетти искренне надеется, что не от боли, а от её усилий по приведению его в чувство. Пока она занимается раной на его голове, Лиам возвращается в комнату, тут же начинает задавать вопросы.

– На вас напали? Какого дьявола случилось?

– Англичане, – хрипит Джон. – Понятия не имею, откуда взялись сраные военные.

– Военные? – Лиам сомневается в этом слове так же, как и Бетти, она уверена в этом, даже не оборачиваясь. – И что им нужно было? Где Найл и Паула?

– Ну, их точно не убили. Кого убили, те валяются на месте, – Джон перечисляет имена, и на каждом у Бетти сердце останавливается. Так не должно было быть. Какие, к чёрту, английские военные не Тортуге? – Меня оглушили, прочухался уже в компании трупов. Остальных, значит, забрали куда-то.

Это какое-то откровенное безумие. Бетти заглядывает в мутные глаза Джона, но ничто не убеждает её в том, что у него бред. Наоборот, ему очевидно больно, но смотрит он на её действия с абсолютно осознанным интересом. Лиам отсылает очередного пирата предупредить об опасности Гарри, а Бетти в очередной раз вздрагивает. Вдруг Гарри и Луи уже попали в опасность? За окном густеет ночь, корабль уже наверняка успел войти в гавань.

– Ладно, – тихо говорит Бетти, – что мог, я сделал, теперь просто полежи на месте. Если тошнить начнёт, позови.

Джон удивлённо хлопает глазами, переводит взгляд на Лиама. Бетти давит в себе желание треснуть друга по лбу – если он ей не доверяет, так другого врача тут нет. Но она слишком устала бояться, чтобы теперь ещё и ругаться, у них нашлись проблемы побольше.

Бетти вытирает руки, убирает за уши волосы и оборачивается к Лиаму, чтобы спросить, что они теперь собираются делать. Лиам смотрит на неё жёстко, поджав губы, и Бетти удивлённо вскидывает брови. А потом чувствует, как вдоль шеи сползает прядь волос на плечо, застревая в складках рубашки.

Господи святый, ей конец.

– Вот теперь пойдём-ка, поболтаем, – ладонь Лиама смыкается у Бетти на плече, и девушка поднимается, не дожидаясь рывка. – Расскажешь мне занятную историю, как ты любишь.

Лиам втаскивает её в соседнюю комнату, захлопывает дверь перед носами всех любопытствующих, и тут только отпускает Бетти. Она отступает, оглядывает канонира, прикидывая, как быстро он сможет её прикончить. Пока не собирается.

– Какого кракена, Мидлтон? – раздельно, почти вежливо интересуется Лиам и тут же срывается на рык. – Ты что, девчонка?!

Бетти кивает, и так же видно. Волосы у неё спускаются до плеч, и на парня она похожа только одеждой, скрывать очевидное невозможно.

– Совсем обалдела что ли?! – Лиам вспыхивает, словно порох, и Бетти подаётся назад. – Да ты!.. Предательница, дура безмозглая!

– Что?! – взрывается в ответ уязвлённая Бетти. – Ты, может, думай, прежде чем говорить! Да я вас один раз обманула, да я была лучшим матросом, чёрт возьми!

– Да если бы твой обожаемый боцман узнал, они с Гарри должны были бы тебя за борт отправить!

– Как мне повезло, значит, что он добрый и умный, и умеет слушать, а не только орать.

Лиам спотыкается об эти слова, возмущённо ловит воздух.

– Так он знает?

Бетти прикусывает язык. Важно ли это?

– Я ему обязана. Это ещё одна причина уйти с «Леди Энн», потому что рисковать своей жизнью я готова, а заставлять Луи врать из-за моего желания – нет, – она упрямо поджимает губы и качает головой. Продолжать этот нелепый конфликт она не собирается. – По Тортуге разгуливают британские военные, которые напали на наших парней и у которых Найл и Паула! А тебя волнует, какого я пола?

Лиам окидывает её взглядом с ног до головы, неверящим и злым, трёт подбородок. Она знает, её пол его волнует только потому, что сейчас он на взводе, в любое другое время он, возможно, посмеялся бы. Лиам кладёт ладонь на ручку двери, видимо, чтобы выгнать её и не тратить время на идиотские разбирательства, но дверь распахивают с другой стороны. В проёме Шерил, за ней маячат два пиратских капитана, но оба не те. Одни рыжий и светлокожий, взъерошенный и в распахнутой рубашке, а другой – темноволосый, с глазами-маслинами, весь в чёрном и золоте по испанской моде.

– Зачем ты орёшь на парня? – Рыжий Эд подслеповато щурится на неё.

Мануил присвистывает, от души хлопает его по плечу.

– Потому что это не парень, Эдди, – грек протискивается в комнату, оценивает встрёпанный вид участников перепалки, склоняет голову, припоминая Бетти. – А ты не этот, как тебя, – прищёлкивает пальцами, пытаясь вспомнить фамилию, – Мидлтон?

– Тот самый, – мрачно бросает Бетти.

– Так, вон отсюда, тот самый, – устало огрызается Лиам. – Шерил, переодень ты её, всего святого ради.

Бетти выметается из комнаты, но дальше не уходит. Встречается глазами с побелелой Эйвери, замечает насмерть перепуганного Билли… Билли должен был быть на корабле, но что-то он единственный с него сюда добрался, кажется.

– На нас напали, – подтверждает он худшие опасения. – Анличане нас ждали. Меня отправили за подмогой, но когда я её привёл…

– Нет у вас, короче, больше капитана, – без обиняков сообщает Мануил. – И англичане, кстати, тоже куда-то спешно подорвались, мы видели пару отрядов по пути сюда.

Эйвери с тихим стоном прислоняется к стене, прижимая руку к груди. Бетти часто моргает, не может вдохнуть и отказывается понимать, что происходит.

– Когда мы пришли, на месте оставались только трупы, – подтверждает Рыжий Эд.

Бетти отчётливо тошнит. Она знать не знает, откуда взялись англичане и что им было нужно, она просто хочет знать, что среди погибших нет дорогого ей человека.

– Гарри и Луи в их числе нет, – Бетти резко, до хруста в шее поворачивается к Мануилу, не заботясь о том, что это будет выглядеть странно. Грек только руками разводит, обращаясь ко всем сразу. – Скорее всего, их отволокли куда-то. Чез придёт, расскажет всё, что узнал по тавернам.

Билли перечисляет погибших, но Бетти едва ли слышит имена. Рука машинально тянется к груди, сжимает под тканью рубашки крест. Господи святый, спасибо. Вечер был чудовищным, но не стал ещё хуже. Внутри у Бетти живёт иррациональная надежда, что ничего ещё не кончено.

Лиам распоряжается высаживать команду на берег и уводит Мануила и Рыжего Эда в комнату, где только что орал на Бетти. Сама Бетти легонько прикладывается о стену головой. Безумие.

Шерил тихим голосом уговаривает Эйвери подняться наверх, немного успокоиться, пока ничего ещё точно не известно. Билли косится на Бетти, и та кисло улыбается. Ну хоть оскорблять не торопится.

– Ну да, я девушка, – отвечает она на невысказанный вопрос. – Небо упало мне на голову?

– Не похоже, – Билли качает головой. – В любом случае, это не главная наша проблема.

– Пойдём-ка, правда, тебя переоденем, – зовёт Шерил, и Бетти послушно поднимается за ней наверх. Ей бы тоже успокоиться и пересидеть новости, вдруг всё как-то само обойдётся.

Подходящее платье находится у Прис, роста они примерно одного. Бетти как была худой и маленькой, так и осталась, но на корабле стала как-то покрепче, всё, что было мягким, стало твёрже из-за мышц, но природа подкинула мисс Мидлтон ужасно несвоевременный сюрприз. Платье оказывается узковато в самом ответственном месте. Затягиваться оно затягивается, но дышать при этом совершенно невозможно, и выглядит конструкция ужасно вызывающе.

– В таком виде тебя точно никуда не пустят, – замечает заглянувшая в комнату Шерил.

– Вот уж платье мне точно препятствием не станет, – Бетти опускает взгляд на грудь и думает, что с ней делать, её как талию не втянешь. Раздражённо рычит и распускает тесёмки спереди, рассматривает внутренность корсета, насколько видно. – Мне нужен просто кусок материи. Пускай даже другого цвета. Подошью внутрь.

Шерил кивает, отсылает за тканью молчаливую Прис. Девушка явно не рассчитывала на такую долю пугающих событий, и сейчас куда тише, чем тогда, когда они с Бетти встретились впервые. Мидлтон теребит ткань, но на самом деле чутко прислушивается, что происходит в доме. Судя по всему, приходят всё новые и новые пираты, с новостями, а она тут, вынуждена приводить себя в человеческий вид на скорую руку.

– Я тоже волнуюсь, – говорит Шерил. – Но всё разрешится. Лиам вытащил мальчиков однажды, вытащит и снова.

Бетти смотрит Шерил в глаза, прикусывает губу, чтобы не задать тысячу вопросов. Ей просто нужно верить, что всё разрешится. Не может же быть иначе?

***

На первом этаже пансиона творится настоящее столпотворение. Бетти осторожно спускается, стараясь особо не смотреть по сторонам, но чутко прислушиваться к разговорам. В платье она вдруг чувствует себя ужасно уязвимой, особенно зная, что большая часть собравшихся её бывшие сослуживцы, которые совсем не в восторге от правды о ней.

В большой комнате, настежь открытой, совещание всех, кто может хоть что-то сказать: там два капитана, их офицеры, Лиам и куча других. Бетти заглядывает в комнату Джона, чтобы проведать его, натыкается на недовольного Нейта и ретируется. Наконец, находит Билли, который, кажется, уже полностью смирился с её «предательством», и кратко вводит в курс дела.

Англичане приплывали за капитаном и как только получили его – с разрешения губернатора, между прочим, – тут же снялись с якоря. А вместе с капитаном прихватили ещё с дюжину матросов, Луи, Найла и Паулу. От новостей Бетти нехорошо, и она прикрывает глаза, вслушивается в голоса мужчин.

– Или придётся брать штурмом, но лучше подорвать, чтобы они забегали, и тогда уже на них навалиться, – предлагает Рыжий Эд.

– Однажды я эти стены уже взорвал, – отвечает Лиам. – Могу повторить. С большим удовольствием.

Значит, они решили вытаскивать ребят, несмотря на то, что те уже даже не на Тортуге. Неужели все согласны плыть на Ямайку, фактически воевать с британцами? Бетти так отчаянно хочется в это верить.

– Сколько тогда было стражи? – спрашивает незнакомый голос.

– Немного, их тогда как раз услали куда-то в другую часть острова.

Это проблема. О каком бы другом разе ни шла речь, в этот раз, вероятнее всего, все полки милиции будут ошиваться в городе. Такое событие, пиратов отловили! Кажется, это понимают все в комнате.

Чтоб им пусто было, ямайцам.

– Честно говоря, это выглядит, как безвыходная ситуация.

– Если выхода нет, мы его сами сделаем, – настаивает Лиам. – Проделаем в стене.

Бетти открывает глаза. Нет, взрыв – идея замечательная, но очень громкая. И от взрыва камни полетят и на тех, кто в тюрьме тоже. Вот они выломают стену, вытащат своих из тюрьмы, а дальше что, с боем к кораблям прорываться? На грохот взрыва прибегут все те, кто случайно пропустит агрессивное явление пиратов к дверям тюрьмы. И сколько народу ляжет?

Бетти осматривает пиратов вокруг: кто-то напряжённо думает, кто-то безучастно ковыряет ногти, кто-то воплощает собой уныние, а кто-то с подозрением рассматривает саму Бетти. Толку ни от кого из них нет. В дальнем конце коридора открывается и закрывается дверь – кто-то проходит в сад.

Им нужен выход в безвыходной ситуации, где его взять? Бетти вертит и вертит в голове слова о том, что ели выхода нет, его нужно сделать, и в какой-то момент она понимает, выход-то есть. Как и вход. Через дверь. Надо пробраться внутрь и не подорвать стены, а открыть двери, для этого нужно, чтобы со стражей что-то случилось, чтобы они просто не мешали. Но пираты не могут вежливо постучаться и попросить впустить их.

Ха, пираты-то не могут, а вот она может.

Бетти быстро, пока не потеряла мысли, идёт в комнату Джона, игнорирует недовольно сложенные на груди руки корабельного врача, встаёт перед ним с самым уверенным видом.

– Хватит на меня дуться, лучше расскажи мне про тот порошок-снотворное, его можно добавить в вино или пищу?

– А тебе зачем, женщина? – подозрительно спрашивает Нейт.

– Возможно, это поможет вытащить наших друзей.

Нейт хмурится, долго жуёт губы. Бетти старается ни жестом не выдать, что теряет терпение и уверенность, терпеливо ждёт. Врач недовольно машет рукой – рассказать проще, чем отказывать и дуться, Бетти ведь не отстанет.

– Лучше в питьё, в воду. Можно и в вино, если вода плохая. Но если с дозировкой ошибиться, то можно травануть человека.

– До смерти или?..

– Или, – хмыкает Нейт.

– Это подходит.

– Так зачем тебе?

– Усыпить стражу.

Бетти выскакивает за дверь. Картинка медленно начинает отстраиваться у неё в голове, но придумать план полдела, ещё нужно хотя бы заявить о нём. Подходить к Лиаму кажется самоубийственной затеей, но ей придётся. Благо и случай предоставляется, Бетти перехватывает кувшин с вином, который несёт Прис, и решительно шагает вместо неё в общую комнату. Если кто и знает, кто она, ни слова не говорят, только косятся недовольно. Бетти разливает вино нескольким незнакомым офицерам и двигается ближе к Рыжему Эду и Мануилу. Говорящая женщина это, конечно, ужасно, но эти двое хотя бы не пришибут её просто от раздражения. Бетти разливает вино и терпеливо ждёт паузы в споре о подрыве тюрьмы.

– У меня есть план, – объявляет она наконец. И чувствует себя крайне неуютно под взглядами собравшихся мужчин. – Ну, во всяком случае предложение. Я знаю, как попасть в тюрьму без шума.

– Ты-то? – с насмешкой интересуется кто-то.

Лиам накрывает лицо обеими руками и с силой трёт, Рыжий Эд пожимает плечами и делает пригласительный жест рукой.

– Мы вроде уже поняли, как попасть в тюрьму, вопрос, как оттуда выбраться без потерь. Но валяй, рассказывай.

Бетти чувствует себя ужасно самонадеянной. Но её идея может и сработать. И вообще, она, в конце концов, столько времени была для них равной, им придётся выслушать и понять. Ужасно обидно, что всего лишь юбка делает её из друга и товарища никем.

– Мы усыпим стражу тюрьмы, – краем глаза Бетти замечает корабельного врача, появившегося в дверях со скрещенными руками, и задумавшегося Билли. – У Нейта есть снотворное, которое обеспечит несколько часов очень крепкого сна.

Тишина, воцарившаяся после этого, давит на уши. А несколько смешков по углам ударили по нервам. Бетти ждёт только реакции тех трёх мужчин, что тут главные. На всех её попросту не хватит.

– План-то хороший, лучше, чем фейерверки устраивать, – пожимает плечами Мануил, – да только как мы им это снотворное совать будем?

– Я пойду, – выдыхает Бетти, чувствуя себя, как натянутая струна. – Вежливо постучусь и предложу им ужин. Средство ведь быстро действует? – оборачивается к Нейту и дожидается отрывистого кивка. – Когда они все заснут, я открою вам двери, и мы тихо-мирно вытащим наших ребят и так же тихо и мирно уйдём. Всё предельно просто. И безопасно.

Мануил издаёт какой-то неопределённый звук и с усмешкой разводит руками. Рыжий Эд медленно кивает, а потом кивает снова, увереннее. И, кажется, что идея, обрётшая хоть какие-то очертания, становится чем-то вроде примерного плана. И, кажется, Бетти только что подписалась на заумное самоубийство.

– А под каким видом ты туда собралась? – интересуется Лиам. – Ты же понимаешь, да, что тебе придётся играть не очень хорошую роль? Всех подряд туда не пустят.

Бетти алеет от стыда и возмущения, когда понимает о чём речь.

– Ну уж нет, я не буду изображать шлюху! У меня будет замечательная история, – она задумалась, что сказать-то, этот момент она как-то упустила из виду. Да она план составила только пять минут назад! – Мой папа-шкипер пострадал от пиратов и сейчас вот очень рад, что они сидят в тюрьме, поэтому передал подарочки. Я женщина, никто меня ни в чём не заподозрит.

Мануил фыркает, его веселье подхватывают, а Бетти стискивает зубы. Ну да, она бы тоже посмеялась в других обстоятельствах. Она буквально чувствует всем существом чужие взгляды, чувствует, как эти мужчины вокруг принимают решение. И думает, что всего лишь идею она ухитрилась превратить во что-то, что может стоить жизни ей самой. Но вот сейчас ей не шло в голову, как иначе провернуть номер с тюремщиками, ведь только женщина сможет пройти тихо и не вызвать подозрений. Разве что правда шлюху с собой с Тортуги тащить, но чёрта с два Бетти позволит вручить решение такой важной задачи в чужие руки.

– Может что и переделать надо, но мне нравится, – заключает Мануил и весело подмигивает. – Ты страшна в своей гениальности, знаешь?

Бетти об этом понятия не имела. Она смотрит на Лиама и почти с удивлением видит на его лице улыбку и облегчение.

– Понимаешь ведь, что рискуешь? – спрашивает Пейн.

– Конечно. Но, по-моему, жизни некоторых людей стоят риска.

– Я даже знаю каких, – якобы тихо бормочет рядом Мануил, и Бетти вспыхивает до корней волос, хотя, казалось бы, можно ли покраснеть ещё сильнее. И это при том, что Мануил ничего знать не может.

– Конечно вы знаете, кто из нашей команды будет в тюрьме Порт-Ройала.

Да, да, жизнь Луи для неё, разумеется, стоит риска. И определённо она не собирается бросать остальных. Вот только она всего лишь маленькая Бетти Мидлтон, а предстоит ей нечто большое.

В дальнейших обсуждениях она не участвует, потому что где она, и где все эти планы захвата тюрьмы, если вдруг что пойдёт не так, планы диверсий, чтобы отвлечь солдат от тюрьмы и обсуждения количества пороха, которое им может понадобиться. Бетти протискивается в уголок возле окна и замирает, глядя в тёмный сад.

Она просто боится.

Они отплывут, как только обо всём договорятся и примут конечный план. До Ямайки ещё несколько дней в худшем случае, но счёт-то у них идёт на часы, потому что вряд ли англичане расщедрятся на судебный процесс или ещё что-то, повесят захваченных пиратов, как только сколотят виселицы для них. Шевелиться нужно очень быстро, и очень быстро придётся Бетти собраться, продумать свою «замечательную историю» и приготовиться осуществить самоубийственный план, потому что кроме неё никто этого сделать не сможет.

Бетти просто обязана справиться. В любом случае. Потому что теперь от неё зависят чужие жизни, а не только её собственная.

========== Надежда. Эйвери ==========

Комментарий к Надежда. Эйвери

Aesthetic:

https://pp.userapi.com/c847016/v847016832/1ed287/IcCZ82rhecI.jpg

В пансионе у Шерил Эйвери дает себе волю и уже даже не плачет – почти воет, свернувшись на постели и подтянув колени к груди. Она одна, совсем одна, потому что британские солдаты забрали Гарри, забрали Луи и Найла, забрали Паулу, и у неё никого не остается теперь. Никого и ничего, кроме мучительной тоски за грудиной. Она всхлипывает, в горле у неё свербит и царапает, а глаза обжигает слезами. Шерил её трогать даже не пытается, зная, что сейчас ничем не поможешь, и Эйвери ей благодарна, хотя не может высказать это вслух – ей трудно говорить.

Ей даже дышать-то трудно.

Наверное, они не могли скрываться от англичан вечно. И, наверное, их всё равно настигли бы – в море или на суше, раз губернатор Ямайки пошел на принцип. Но теперь, лежа на кровати в той самой комнате, где была когда-то почти узницей, Эйвери не может не думать, что это она виновата во всех бедах «Леди Энн» и её команды. Что Шерил, пусть не сказала ни слова – да её Лиаму и удалось избежать встречи с британскими солдатами, хоть кому-то из четверых – всё равно осуждает её. Как, наверное, осуждает и Бетти? Как, возможно, осуждают пираты, которым удалось не попасться британцам.

Эйвери снова всхлипывает, утыкаясь носом в подушку. Слёз почти не осталось. Она знает: Лиам, Рыжий Эд и ещё один из пиратских капитанов, темноглазый и темноволосый, сейчас решают, как вызволять Гарри и Луи, но у неё нет сил пойти туда и хотя бы послушать это обсуждение. Разум всё ещё частично отказывается принимать случившееся, и ей кажется, будто в любой миг может открыться дверь, и Гарри войдет в спальню. Эйвери всегда считала себя достаточно сильной, но мир, с таким трудом выстроенный вдали от материнского диктата, рухнул в одночасье у неё под ногами.