Текст книги "Туман и гроза (СИ)"
Автор книги: Lacysky
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 35 страниц)
– Вы часто гуляете по Академии в одиночестве?
– Нередко.
– И до этого никаких происшествий не было?
– Нет.
Кристина смотрит на сцепленные руки Кирилла. По ним вьются узоры выпуклых вен как тонкие сосуды для его ласкового огня. Она могла бы очертить каждую из них указательным пальцем, ощущая приятное покалывание искр.
Изучить подушечками пальцев контур татуировки на левой руке.
Ей до физической боли хочется прикоснуться к нему. Залезть ладонями под закатанные рукава косоворотки, ощущать не силу – его самого касаниями до дрожи на своей коже.
От одной мысли об этом перехватывает дыхание, и стихия воды в ней скручивается в водоворот. На ладонях выступают прохладные капли воды.
Пусть её наполнит хаос теней. Она ответит солёным штормом.
Кристина поднимает взгляд, наталкиваясь на пристальный взгляд синих глаз с отблеском костров в глубине. В них застыл невысказанный вопрос – всё ли в порядке? «Конечно, нет».
Но она коротко кивает.
– Вы слышали мой вопрос? – голос Николая возвращает мысли в сухие границы то ли опроса, то ли допроса, она сама уже не до конца понимает. Ей досадливо боязно от того, как она себя ощущает в присутствии этих двух мужчин.
– Простите, что…
– Я спросил, – терпеливо, как ребёнку, говорит Николай, – можно ли взглянуть на вашу руку?
– А, да, конечно.
Кристина выпрямляется и закатывает рукав свитера до самого сгиба локтя. Вена на сгибе уже не такая почерневшая, но выглядит нездоровой и болезненной. Будто в неё влили жидкий уголь.
– Вы позволите? – Николай встаёт и наклоняется через стол, впиваясь взглядом в едва заметный след от шприца.
Он даёт секунду на кивок, сугубо из вежливости. Его сухие пальцы касаются руки, проводят по сгибу локтя и выше. Его сила сейчас так близко, что волосы встают дыбом.
– Ай! – Кристина закусывает губу, когда Николай сильно надавливает большим пальцем на место укола. Острая боль пронзает всю руку, на глазах выступают слёзы, которых она не хочет показывать.
Сквозь их застилающую пелену видно, как сгущается тень вокруг Кирилла, а язычки пламени в плафонах вздымаются ввысь, покоряясь его взметнувшейся силе.
– Николай.
– Я допрашиваю свидетельницу, – хладнокровно отвечает Поулг и обходит стол, остановившись за спиной Кристины. У неё перехватывает дыхание от близости его пыльной магии. Она превращает воду в грязь.
Лишает света.
Николай опирается рукой об стол рядом с ней и заглядывает в лицо, ловя её взгляд. Внутри застывает лёд.
– Что вы скрываете?
– Перестань! Посмотри на неё – она что, представляет какую-то опасность? Врёт? Скрывает информацию?
– Именно это я и пытаюсь выяснить, – Николай напрягается. – Или ты настолько ослеплён своей зависимостью всех защищать?
Кирилл отшатывается. Только магия его сгущается и тяжелеет.
Оба мага вздрагивают, когда температура воздуха резко падает до того, что изо рта вырывается пар. Тёмную поверхность стола затягивает прозрачный иней.
– Если вы думаете, что я вру, зовите мага по контролю сознания. Пусть проверяет. Мне нечего скрывать, – Кристина сжимает стол до того, что белеют пальцы, и всю свою смелость бросает, чтобы выдержать слегка удивленный взгляд Николая.
Она не какой-то загнанный зверь в клетке.
У любой магии есть ментальная сторона. Вода даёт дар провидения, огонь – чтение аур магов и управление их энергией, земля – манипуляцию формами, воздух же заточен под контроль сознания. Каждая требует особых навыков и долгих тренировок, в Академии вводные занятия начинаются только на третьем курсе. Кристина же ещё на первом курсе проштудировала учебники для начинающих. Не то, чтобы ей хотелось управлять чьим-то сознанием, но она не могла не попробовать.
– У вас возьмут анализы крови и силы, – от голоса Николая веет могильным холодом. – Кирилл, проследи.
– Конечно, Николай.
– Вы свободны. Ард, останься.
Кристина облегченно выдыхает и проскальзывает мимо него к выходу. Пальцы нашаривают холодный металл ручки, и вот она уже в полумраке коридора. Грудь судорожно вздымается, возвращается ощущение свежего воздуха. И на грани сознания проскальзывает мысль – в какие игры тут играют стражи?
***
Кирилл смотрит на Николая в упор как из дула пистолета. Внутри кипит злость, но он понимает – порой такое давление нужно. Вот только он сам твёрдо уверен, что Кристина не может быть ни в чём виновата. Она слишком… гармоничная. Без теней внутри. В ней спокойствие рек.
Пальцы нашаривают привычными движениями помятую сигарету в кармане брюк. Он закрывает её руками будто от ветра, находя в этом какую-то границу своих эмоций. Багровый огонёк проскальзывает по пальцам, оживляя собой кончик горькости табака. Ткань косоворотки натягивается на спине, и повязка неприятно давит на ссадины.
В воздухе пахнет потухшими спичками.
– Мог бы быть и повежливее, – Кирилл машет в сторону двери, и за его пальцами тянется сизый дым. – Она не подозреваемая.
Он знает – это не аргумент для Николая. Ему по долгу Службы приходится подозревать каждого, иначе они могут пропустить опасность. И если однажды тень Кирилла вырвется из сдерживающего заклинания и овладеет его телом, у Николая не будет никаких сомнений. Только чёткие инструкции.
– Да пойми ты! – рука в перчатке ерошит волосы, на лице досада и горечь. – У нас нет ничего! Ни единой зацепки, кроме показаний этой девчонки. И вот этой мелочи.
Громыхает ящик, когда Николай открывает его, чтобы достать маленький прозрачный пакетик, и почти со злостью швыряет на стол. Кирилл подходит ближе и, зажав сигарету зубами, двумя пальцами подносит его к свету лампы.
Аккуратный металлический значок в виде изящного месяца, заключенного в грани треугольника. Никакой магии в нём нет. Кирилл бы почувствовал с его опытом использования амулетов с заклинаниями и заклятиями.
– Что это?
– Аналитики работают, – Николай закатывает глаза. Морщинка на лбу углубляется, выдавая его тревогу и озабоченность.
Что означает – никто ни черта не знает. Кирилл вертит, всматривается. Просто значок, каких много в магическом мире.
– Найдено на телах Хлои и Владислава, – добавляет Николай, опускаясь в своё любимое кресло. Кирилл не понимает, как можно столько времени проводить на одном месте. Слишком статично для его энергии огня. Но в Николае сильна твердь камня.
– Что показало вскрытие? – Кирилл опирается локтями на стол, напрягаясь всем телом. Сводит не лопатки, а что-то внутри. Возможно, тень скребёт по своему поводку. Или так ощущается безнадёжность. Голова снова начинает надоедать тягостью боли.
– Тени истязали тела после смерти. Ребята умерли от извращения собственной силы. Поэтому я хочу взять анализы у Кристины и сверить показатели.
– Кто выпустил тени? Есть какие-то следы? Что сказали ребята по аурам?
– Глухо, – Николай барабанит пальцами по столу. – Если у тебя есть мысли, что делать, буду рад.
– Во-первых, – Кирилл собран и серьёзен. – Хоть Хлоя и мертва, но с той тенью я ещё не закончил. Наведаюсь в гости, может, след найдётся.
– Сколько тебе времени нужно?
– А, не так много, как в прошлый раз, не надо заходить глубоко. Надеюсь, пара дней.
– Впереди выходные, – замечает Николай и тут же ловит недоуменный взгляд Арда. – Ой, перестань! Даже я понимаю, что надо отдыхать. Выспись хоть раз.
– Не начинай, а. Сам когда спал нормально?
– У меня нет кошмаров.
Кирилл хмыкает, но не считает нужным развивать эту тему. У него хотя бы есть Саша с Сюзанной и Даня с Сарой. У Николая только аскетичность его кабинета и неутомимый трудоголизм. Хотя Кирилл знает, что и Поулг порой отдыхает, выбирая для этого своеобразные способы проведения досуга.
Запястье правой руки обжигает холодом – раньше там стояла метка якоря. Сейчас от неё остались только тонкие шрамы. Белые тени на коже. Их можно убрать, но Кириллу они напоминают о прежних клятвах. О том, что Николай всё ещё рядом. Даже когда в Кирилле так силён первозданный хаос теней.
– Ты нужен мне в рабочем состоянии, – от рациональности и правоты в голосе Николая горчит на языке. – В моём распоряжении вся Служба, в конце концов. Знаешь ли, ты тут не один страж.
– Правда? Мне иногда кажется, ты считаешь по-другому, – усмехается Кирилл и хватает чашку с уже остывшим кофе. Но, задумавшись, опускает. – И ещё… не может быть, чтобы похищения и смерти начались с Академии. Всех теней призови – не верю. Мы что-то упускаем.
– А знаешь… – Николай медленно поворачивается в кресле туда-сюда. – Давай-ка посмотрим дела пропавших магов за последние года три. Может, что-то найдём. И надо проверить печати хотя бы по Москве, не было ли где-то вскрытий или неаккуратных проходов.
Как с его сестрой. Слова зависают несказанными, но это и не нужно.
Между Ардом и Поулгом достаточно было бессонных ночей, когда каждый боролся со своей болью. Теперь они смирились и сражаются с предвестием этой боли для других.
– Отлично, хоть какой-то план действий. Могу идти? – Кирилл одним глотком опрокидывает в себя остывший кофе. На дне липкая сладость шоколада.
– Подожди, – Николай наконец покидает своё ложе и обходит стол. Запрыгивает на него немного по-мальчишески, как когда-то в аудиториях Школы, когда они вдвоём оставались после занятий практиковать заклинания.
В руках оказывается тёмно-коричневая сигарета, не похожая на привычные марки. По крайней мере, Кирилл никогда таких не встречал. Он ничем не выдаёт своего удивления, только забирается рядом, поднося огонёк на кончиках своих пальцев к сигарете в руках Николая.
– Есть две новости. Тебе не понравится, – Поулг делает первую глубокую затяжку, прикрывая глаза и явно наслаждаясь моментом. Находя облегчение перед неприятными словами. Дым крепкий и горький, тяжелее, чем от сигарет Кирилла. Он вьётся по коже перчаток Николая, окутывает обоих магов. Его куда больше, чем может быть от одной сигареты.
– Какая хуже?
– Тебе решать. Информатор подтвердил встречу – в мире теней.
Внутри пробуждается его собственный демон, мягким комочком сматываясь где-то в районе сердца. Для тени предвкушение родного мира так же приятно, как Кириллу закурить сигарету. Возможно, однажды она действительно поглотит его, заменит сердце сгустком сумрака. И это ли не станет спокойствием?
Кирилл отгоняет мысли, от которых веет приближающейся депрессией. Лучше сосредоточиться на факте того, что на встречу ему идти одному. Лучше Саши никто не заклинает печати, но дальше самой границы он не заходит. Его сила тут же меняется и становится хаосом.
Николай легонько толкает его в плечо.
– Ты уснул, что ли?
– Задумался. Знаешь, такое бывает, когда планируешь что-то.
Николай фыркает, нарушая своё ледяное спокойствие. Сейчас он похож на того, каким Кирилл его помнит по Школе. Не такого зажатого и хладнокровного, каким требуется быть для управления хаосом стражей. Их планы редко срабатывали, обычно приходилось действовать по наитию.
– Так какая вторая новость?
– На следующей неделе к нам приезжает команда из международного бюро магического порядка. Думаю, они захотят поговорить с тобой.
– А без этого никак нельзя? – ворчит Кирилл, выпрямляя спину и поводя плечами, чтобы разогнать ощущение усталости мышц. Им не хватает подвижности, ему самому – времени для бега.
– Кирилл, ты ведёшь дело по студентам, – напоминает Николай и спрыгивает со стола. Он снова собран и не позволяет себе ничего лишнего. Окурок растворяется дымом.
– На нашей земле смерть Хлои. Она приехала по обмену. Я лишь надеюсь, что это будет не старший Ард.
– Не называй нас старшим и младшим, – Кирилл уже идёт к двери, ощущая, как внутри загорается пламя злости и отчаяния, как бывает каждый раз при мыслях об отце.
– О, я прям ощущаю любовь сына к отцу! – Николай уже открывает ноутбук и сосредотачивается на своих заметках. – Данные по информатору я пришлю на почту. Работай, Кирилл. И не спали Академию!
Он не прощается, когда резко выходит в коридор и хлопает дверью. С кончиков пальцев слетают искры, внутри горький пепел.
– Кирилл…
Он вздрагивает и оборачивается, наталкиваясь на растерянный взгляд Кристины, которая оперлась спиной на стену и заложила руки назад.
В кои-то веки она забывает добавить формальное «Романович» и обезоруживает его своей близостью. Это равносильно сдёрнутой со всей силы рубашке, обнажающей рёбра.
Он приближается к ней, шаря по ней взглядом. Каждый шаг сокращает бездну между ними. Ещё немного – и близость между ними станет той, когда слова могут стать до глупости лишними.
Их магия взбаламучивается, отдаваясь по рукам пляшущими искрами и капельками воды, оставляя тягучий запах бергамота и весенних дождей. Его тени ластятся к ней – а она не пытается их отогнать. Лишь наблюдает за ними и переводит взгляд на него, застывая моментом ожидания.
– Кристина, – голос срывается в хрип.
Между ними острые грани воздуха и смолистая вязкость пламени.
Приблизься он ещё на шаг – и они соприкоснутся. И предвкушение этого ощущения кажется приятным. Томным.
– Вы в порядке?
– Да, – Кирилл отступает, теряя ощущение её магии. – Пойдём. Процедура неприятная, но обязательная. Я буду рядом.
Он всё ещё помнит её взгляд в кабинете Николая, и сейчас она смотрит так же. Словно ей хочется впечататься в его огонь и сгореть в нём дотла. Надо больше спать и поменьше пить кофе, иначе скоро он решит, что она влюблена в него.
Когда они идут в сторону отдела лекарей, их перехватывает Варя. Глаза расширены, в них какая-то мятущаяся паника, и даже на одежде больше складок, чем обычно.
– Кирилл Романович, беда, – она еле слышно шепчет.
– Что?
– Разрушено здание в Москве. Говорят, взрыв, но там было несколько магов поблизости. Поступил вызов в Службу, – Варя судорожно вздыхает, прикрывая рот подрагивающей ладонью. – Только что подтвердили – тени.
Распахивается дверь кабинета, отскакивая со стуком от стены, и Николай вылетает в коридор, на ходу натягивая пальто. В нём ярость пополам с решительностью.
– Варя, команду стражей туда, пусть ищут в ближайшем месте соприкосновения с миром теней любые следы. Мне нужна эта сволочь! Я еду туда, посмотрю сначала сам.
Варя спохватывается и торопится в сторону отдела, собираясь с мыслями и готовясь к коротким и чётким приказам.
За Николаем вздымаются облака пыли, когда он спешит в сторону выхода и кидает на ходу:
– Кирилл, не лезь! На тебе Академия!
И он исчезает за одним из поворотов.
Кирилл оглядывается на Кристину, которая вжалась в стенку, с какой-то паникой осознавая новости. Вот оно – то, про что он твердил им десятки раз. Тени опасны, они хотят разрушить всё, не знают пощады или милости.
У неё не было никаких проблем, она мечтала учиться и искать новые возможности магии.
Тени попрали саму её внутренность, очернили такие изящные и тонкие руки.
К чёрту лекарей.
В конце концов, ему и правда хватает дел с убийствами в Академии. Он сейчас ничем не поможет на месте прорыва теней, раз их там уже нет. Нужны другие специалисты. Но, возможно, сможет хоть что-то исправить здесь и сейчас.
– Пойдём, – он едва не берёт её за руку, но в последний момент спохватывается. Она переводит мутный взгляд на него. Даже сквозь свитер выпирают острые ключицы, коса растрепалась.
– Тебе надо на воздух и поесть, как следует.
– Спасибо. Кирилл Романович…
– Мне больше нравится Кирилл. На доске было написано именно так. С чего вы все принялись прибавлять отчество, ума не приложу. В конце концов, я не штатный преподаватель Академии. Или я так похож на нудного профессора? – он улыбается уголками губ, заговаривая её и отвлекая от усталости или дурных мыслей.
– Вовсе нет! Все, наверное, привыкли к формальностям Академии, – она подходит ближе, робкая улыбка появляется на губах. – А вы внесли хаос. В хорошем смысле.
И добавляет едва тихо, отводя взгляд в сторону:
– Мне нравится.
Кирилл теряется. От её слов огонь внутри оживает, тянется по венам. Он не помнит, когда последний раз чувствовал подобное.
Звонок телефона откладывает необходимость ответа. На том конце бодрый голос Дани, который тоже решил сбежать с работы на обед в их любимое местечко. И это спасает от решения головоломки под названием «Кристина Кристрен».
Можно просто идти обедать.
***
Кафе находится на другой стороне набережной и заточено под магов.
Здесь летают приборы, зависают в воздухе мерцающие капли воды, слышен шум прибоя. На стенах светло-зелёные обои, по которым в прямом смысле проплывают японские пейзажи. На столах красивые бежевые скатерти и увесистые меню в кожаной обложке. Ненавязчивая музыка словно вынимает острые шипы из головы, въевшиеся в виски.
Пахнет грибным супом и свежим хлебом. Витрины и подоконники уже украшены к Хэллоуину – гирляндами красновато-оранжевых листьев, которые шуршат друг о друга, пузатыми тыквами с вырезанными мордочками и котлами, над которым вьётся дым.
Кирилл любит это кафе, хотя булочки и американо вкуснее у Сташека.
Даня сидит около окна во всю стену, явно прервавшись на выборе горячих блюд, чтобы ответить на звонок телефона. Он выглядит слишком летним на фоне вязаных свитеров, тяжёлых шарфов и твидовых пальто других посетителей.
– Что-что ты собралась делать? – Даня кивает в знак приветствия и одними губами произносит «Сара». Кирилл понимающе усмехается и подвигает стул Кристине. Она с любопытством оглядывается по сторонам, словно ни разу не бывала в магических кафе.
– Серьёзно? Готовить? Тебе мало было сгоревших макарон? Как вообще можно спалить спагетти?
Кирилл улыбается, зная, что сестра Дани и приготовление еды слишком не совместимы. Порой взрывоопасны.
Мимо проносится поднос с чьим-то обедом и аккуратно приземляется на столик рядом к юноше, увлеченному чтением толстого фолианта. Аппетитно пахнет тушеным мясом с овощами.
– Если у тебя есть рецепт, то конечно, – Даня искрится ехидством. – Главное, соль и сахар не перепутай. Слушай, ну чего тебе от меня надо? Матерь всех стихий… Кирилл, тебя устроит на ужин пицца? – спрашивает он, отводя микрофон в сторону.
– Её будет Сара готовить? – зубы сразу сводит от того, как они пытались разгрызть кулинарное произведение в последний раз. Но Сара упорна и мечтает победить хоть один рецепт.
– Нет, мы закажем, – шепчет Даня.
– Тогда устроит.
– Да, пицца – отлично. Так, Сара… Сара, послушай… нет! Никакого печенья! Не хватало ещё, чтобы ты дом спалила. Для этого я использую знакомого стража.
Кирилл укоризненно смотрит на него поверх меню и возвращается к выбору супа.
Даня скидывает ноги с соседнего стула и подаётся вперёд, опираясь локтями об стол, стул скрипит и отрывается ножками от пола.
– Сара, успокойся, я завтра приготовлю борщ. Да, и разберу чемодан. Нет, я не на свидании, дел невпроворот. Это Кирилл на свидании.
– Простите, – Кристина резко поднимается и чуть не выбегает на улицу. Проклиная всё на свете и в особенности отсутствие такта у Дани, Кирилл подхватывается за ней.
На улице унылый и промозглый холод октября. Он находит её через дорогу около перил набережной. Кристина повисла на них, вглядываясь в стылые воды Москвы-реки.
– Даня большую часть времени не думает, что говорит, – начинает Кирилл, облокачиваясь на перила спиной и закладывая ногу за ногу.
Молчание.
– Пойми, ты тут ни при чём. У него болезненное восприятие мира, ему везде видятся влюбленные парочки.
Никакой реакции. Кирилл вздыхает, не зная, что ещё сказать. Меньше всего ему хочется обидеть её или оставить какое-то недопонимание, поэтому он подбирает последний аргумент, который кажется до дрожи рациональным.
– Кристина, ну серьёзно. Как можно обидеться на такую глупость? Всё равно ты для меня студентка и маг воды и воздуха, которому не место рядом со стражем.
Она медленно выпрямляется и в упор смотрит на него. Пальцы сжаты на холодном камне перил.
– Правда?
– Конечно.
И совершенно не важно, что его тянет к ней. Что сегодня он был в шаге от того, чтобы не запустить хаос теней в её красивый и гармоничный мир.
– Тогда можно вы меня отведёте к тем, кто потычет в меня иголки, и я займусь своими делами? – с неким вызовом спрашивает она, и Кирилл с удивлением ощущает, как вокруг неё вздымаются ментальные щиты. Едва заметные и слабые, но и у него нет в арсенале контроля сознания.
– Если ты так хочешь.
– Да.
Что-то настолько не так, что сжимаются рёбра. Он смотрит ещё мгновение в глубину её глаз, ища в них ориентиры и подсказки.
Их нет. Только стылость позднего октября, которая оседает влажной пылью на её волосах.
***
Комната Академии встречает привычностью и обжитым теплом. Кристина тупо смотрит на стопки книг по миру теней, и горечь заполняет её с головы до ног. Сумка повисла в безвольных пальцах.
Ещё не хватало оплакивать сожаления того, чего никогда не будет. В конце концов, она была обречена на это с самого начала. Впрочем, возможно, она просто не достаточно хороша для него.
Встреча с сестрой не принесла желанного облегчения. Лиза рассказывала про всякие случаи магической почты, делилась планами на жизнь, показывала фотографии новой квартиры-студии, в которую переехала. Она не спрашивала ни о чём, увидев подавленность в движениях сестры и зная, что в таком состоянии к ней лучше не лезть.
Кристина ощущает себя приклеенной к миру. Лишним кусочком паззла, которому не нашлось пока места. Вздыхает и плетется в общую гостиную вскипятить чайник.
Заваривает покрепче и с головой уходит в учёбу.
Она не сразу слышит звонок телефона.
– Да?
– Кристина? Это Саша Лейф, коллега Кирилла.
– Я чем-то могу помочь?
– Вообще-то да… Я занялся поиском информации о той тени, с которой вы столкнулись, – в его голосе мешается доброжелательность и некая озадаченность. – Вы знаете что-то об Архиве печатей?
– Нет. Предполагаю, это как-то связано с миром теней? – она допивает чай и устало откидывается на стуле.
– Да. В нём хранится вся информация о нём. Все сводки, исследования, заметки стражей. Я собираюсь заняться поиском хоть каких-то намёков на то, с чем вы столкнулись. Мне кажется это важным.
С Кристины слетает всякая усталость.
– Вам нужна помощь?
– Да. Искать буду я сам, но вот сопоставить ощущения и то, что вы видели, не смогу, – судя по голосу, он улыбается.
– Понимаю, у вас учёба…
– Я согласна. У меня есть свободное время. И выходные.
Он смеётся в трубку.
– Спасибо. Давайте без излишнего трудоголизма. Скиньте мне свою почту, пожалуйста. Не уверен, что проведу в сам Архив, но можем иногда в моём офисе встречаться.
– Конечно. А откуда у вас мой номер? – она не может не спросить. Будто это что-то изменит.
– У Кирилла попросил. Ему что-то передать?
– Нет.
– Тогда до связи.
Кристина выключает щелчком телефон и не может усидеть на месте. Она не знает, что её будоражит больше – возможность ознакомиться с архивными документами, загадка, которая не даёт покоя и может быть решена…
…или то, что это ещё одна возможность увидеть Кирилла вне стен Академии.
Комментарий к -7-
Всяческая красота и визуализация здесь: https://vk.com/lacystarstories
И мой неисчерпаемый источник вдохновения для бромансов: “Путь домой” от Мэй – > https://ficbook.net/readfic/6651004
========== -8– ==========
Комментарий к -8-
Предупреждаю: немного жути в конце. Но даже гету нашлось место. Глава от Николая.
Я очень люблю крылья Анубиса в “Руках, полных пепла” Мэй, так что немного ими вдохновилась.
Весьма рекомендую читать под это:
https://www.youtube.com/watch?v=8sWMxrKzikk
https://www.youtube.com/watch?v=_hvKEfl6RJA
https://music.yandex.ru/album/4894207/track/38318324
Служба стражей, около двух лет назад
– Он что сделал? – Шорохов тяжело выхаживал по полутемному кабинету в окружении всполохов пламени, отстукивая тростью каждый шаг.
– Заключил сделку с тенью, – Николай стоял по струнке, не обращая внимания на болезненные ощущения от отметин, полученных в схватке с десятками созданий.
Куда резче и острее ныло правое запястье.
– Теперь его магия сплетена с хаосом.
– Я отправил вас, чтобы вы изучили глубокие тени, о которых мы почти ничего не знаем! А не чтобы вы ставили сомнительные эксперименты!
– Да? А я думал, вы хотите, чтобы один из нас сдох, – ледяным тоном заметил Николай. Шорохов остановился как вкопанный, и медленно повернулся к ученику. «Бывшему», – сам себе напомнил молодой страж, спокойно выдерживая колючий взгляд.
– Вы слишком сильны вместе. И привязаны, – трость ткнула на правую руку Николая. Боль дёрнула изнутри по свежим шрамам.
– Уже нет. Кирилл разорвал связь якоря почти сразу, как пришёл в себя.
Николай очень внимательно следил за выражением лица Шорохова, и не зря – едва уловимая тень облегчения мелькнула во взгляде.
Он теперь слишком хорошо разбирался в тенях.
– Зачем?
– Потому что если однажды он не совладает с хаосом внутри, именно мне придётся его уничтожить – вряд ли кто-то ещё справится. Связь якоря может помешать.
«Вряд ли он кому-то ещё позволит это сделать». Николай ничем не выдал своей горечи от внезапного решения Кирилла. Тот даже не сказал ему – знал, что друг удержит и отговорит.
Вот только вчера Николая рвануло от сдавливающей боли внутри, когда тёплый и шёлковый клубок внутри распался в прах, выжигая клеймом терпкое одиночество.
– И ты это сделаешь, – безоговорочное утверждение с примесью угрозы. Шорохов тяжело опустился в кресло, вытягивая поврежденную ногу. – Иди, работай. Говорят, появилось несколько незакрытых троп дилетантов, сунувшихся в тени. Или тебе нужен выходной?
– Нет, приступаю.
В коридоре Николай прислонился спиной к стене, едва справляясь с тем, чтобы достать дрожащими пальцами сигарету из пачки в кармане брюк. Так похоже на Кирилла.
Шорохов правда отправил их на смерть, надеясь, что выживет сильнейший. Он считал, что они рано или поздно сцепятся за власть над Службой, не понимая, что при всех их ссорах и выбросах силы они всегда оставались верными друг другу.
И ценой их возвращения одного из них стала утрата связи с лучшим другом, несущим теперь хаос тени, готовой в любой момент сорваться с поводка.
***
Николай предпочитает сумрак и тишину. Деревянные ставни на окнах его кабинета, чаще всего, плотно закрыты, отрезая шум улицы и даже осенний дневной свет.
Клубы дыма наполняют кабинет. В ярком электрическом свете настольной лампы поблёскивают дужки круглых очков, которые Николай надевает только во время своих исследований или чтения.
Он увлеченно наблюдает за тем, как в пузатой колбе на небольшой горелке бурлит густая тёмно-фиолетовая жидкость. Возможно, стоит добавить ещё пару ингредиентов. Вокруг расставлены разного объёма баночки с тем, что он сыпал в колбу полчаса назад. В одних едва светящиеся чешуйки, в других косточки мелких хищников, во многих крошеные травы и связки высушенных цветов.
Настойки и эликсиры – его неизменная страсть ещё со времен Школы стражей. Их приготовление всегда требует терпения и чёткого следования инструкциям – или их изменения, когда необходимо. И сейчас Николай увлечен очередным экспериментом, смешивая в разных пропорциях новые травы, обнаруженные в тенях. Исследования успокаивают, а крошащиеся сухоцветы между пальцами настраивают на размышления.
Когда в дверь кабинета стучат, он даже не поднимает взгляда.
– Да, Варя?
– Николай Андреевич, вам звонят из управления по делам магов, – она застывает перед его столом с некоторой недосказанностью или растерянностью и едва уловимой магией воды вокруг. Николай отрывается от своего эликсира. Варя – воплощение строгой изящности, которую он так ценит. Уложенные волнами волосы идеально сочетаются с винтажной блузкой и юбкой с высокой талией.
В руках крепко сжата телефонная трубка – официальные звонки всегда проходят через неё.
Как не вовремя, но после всех событий совсем не удивительно. В дела Службы обычно не лезут. При всей неприязни отдельных магов в их мире достаточно трезвых голов, которые понимают, что стражи просто необходимы.
Или, по крайней мере, так было до последнего времени.
– Давай, – Николай протягивает руку за телефоном, глубоко затягиваясь. На кончике языка горький вкус табака и перекат катышков земли. Передав ему трубку, Варя деликатно исчезает из кабинета.
– Какого чёрта происходит? – голос секретаря главы управления делами магов на том конце звенит яростью. – Какие, мать вашу, тени в Москве среди белого дня? Опять!
– К сожалению, у меня нет их расписания, – сухо отвечает Николай, вглядываясь в лопающиеся пузыри и вдыхая густые пары. Всё-таки сока теневой жимолости слишком много. – Предполагаю, теням всё равно – день или ночь. Было бы, куда вырваться и впитать жизнь магов или людей. Но этот прорыв мы остановили тут же.
– Николай, вы понимаете, что это выглядит очень подозрительно – пропадают студенты, потом их находят убитыми. Спонтанные и явно участившиеся прорывы теней. Сколько ещё людей или магов должно погибнуть, чтобы стражи действительно начали действовать? Или стоит начать верить слухам, что это ваши происки?
Внутри вздымается злость, крошащая разумность и не дающая мыслить трезво. Николай обращается к внутреннему спокойствию земли, отдавая ей лишние эмоции. Ему позволительна только холодная голова. Вид лопающихся пузырьков в колбе в свете лампы умиротворяет – или действие паров.
– У нас подняты все оперативники, – сигарета докурена до конца, и Николай наклоняется ближе к колбе, почти соприкасаясь стеклом круглых очков с её выпуклыми стенками. Пузырьки всё слабее и меньше. – Назначены патрули по печатям и к прорывам, где мир людей соприкасается с тенями. В Академии новые дежурные стражи, не считая Кирилла Арда.
– А где результат? Это ваша первостепенная задача!
– Я думал, – твёрдо перебивает Николай, притупляя огонь горелки и с ним собственную досаду на секретаря, – вам важно, чтобы больше не было похищений или смертей. Тени – смиритесь с этим – будут всегда. Как и стражи.
Секретарь на том конце недовольно пыхтит в трубку, явно подбирая ответ. Николая он не волнует. Всего лишь формальный звонок от имени руководства как напоминание, кто главный в магическом мире. Как будто Служба стражей когда-то претендовала на это звание.
Эликсир в колбе густеет, застывая тёмно-фиолетовой патокой. В кабинете смесь клубов дыма и сладковатого запаха жженого сахара от использованных ингредиентов.
– Не забывайте, что Управление владеет долей в Службе, и финансирование тоже имеет значение.
– Какой уникальный довод. Я услышал вас, – прижимая телефон к уху, одну за другой Николай закрывает вакуумные ёмкости для хранения трав и составляющих для алхимических зелий. На сегодня исследование закончено.
На экране смартфона высвечивается сообщение от Кирилла о его возвращении со встречи с информатором. Следом всплывающее облачко с оповещением календаря о клубе Сары.
– Держите нас в курсе, – бурчит секретарь.
Варя возвращается ровно в тот момент, когда Николай жмёт отбой. Её магия лёгкая и невесомая как чистый воздух предгорий.
