Текст книги "Туман и гроза (СИ)"
Автор книги: Lacysky
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 35 страниц)
– Я расспросил всех, кто их знал. Преподавателей, соседей по комнатам, сокурсников. Никто ничего не видел и не знает. Все трое, скорее всего, были одни, никаких следов не осталось. Просто на следующий день не явились на занятия. Преподаватели чуть не ввели комендантский час и запретили гулять одним, но пока не хотят лишней паники, – Кирилл говорит спокойно и размеренно.
– Зацепки есть? – Борис сам подходит к кувшину и наливает себе ещё настойки.
Николай едва сдерживается, чтобы не напомнить, кто хозяин кабинета. В нём молчание камней и их твёрдость духа. Лучше глоток настойки. Она пахнет свежей кровью, смешанной с ягодами рябины. На вкус горчит на кончике языка и обжигает крепостью.
– Да. Я нашёл в тенях следы Хлои.
– И куда они ведут?
– Одно создание… может что-то знать, – Кирилл подбирает слова осторожно, явно не уверенный в них. Шариковая ручка мечется по воле Вари, записывая их разговор. К настойке она не притрагивается.
– Чтобы узнать про Хлою, мне надо отлучиться в мир теней надолго, – Кирилл выдыхает дым в настойку вместе с некоторым выбором действий.
– Это проблема? – напрягается Борис и наливает третий стакан.
Кирилл хочет что-то ему сказать, но вместо этого тушит сигарету и берется за свою рюмку.
– Да, у меня лекции через день. А мне нужна неделя.
– Тоже мне проблема, – Николай несколькими взмахами ручки по плотной бумаге пишет письмо, тут же передав его Варе. – Отправь в Академию на имя директора. Пусть ставят замену.
– Думаешь, это так просто? – Кирилл возмущен и топорщится своим огнём, обвивающим спиралями запястья. – Я взялся читать лекции, и это теперь тоже моя работа.
– Тебе на жизнь не хватает?
– Не люблю, когда решают без меня. Я слышал, что за курсы лекций о стражах теней у них были до этого. А потом мы удивляемся, откуда столько домыслов про нас. Ты бы слышал эту чушь! – он откидывается на спинку стула.
– Так или иначе, твоя работа – быть стражем, – голос Николая становится похож на пыль мертвецов. Он не привык, чтобы с ним спорили, и в целом ощущает себя в своём праве. Оба смотрят друг на друга, чувствуя, как их силы кружат рядом друг с другом, готовые сцепиться в хаосе огня и землетрясений.
Шорохов однажды сказал, что два таких сильных стража на одну Службу – слишком много, и хотел отправить одного в другой штаб. Кириллу пришлось уехать самому, обстоятельства заставили. Николай видел облегчение в глазах Кирилла, когда по возвращении тот узнал о назначении Николая.
– Прошу прощения, – хрипит Борис. – Так что с Хлоей? И остальными? Мы сможем их вернуть?
Оба мага успокоили силы, и дышать в кабинете стало легче.
– Честно – не знаю, – Кирилл опрокидывает в себя настойку и морщится от терпкости ягод. – Улик нет, следы теряются, все заклинания не дают ровным счётом ничего.
– Тогда выясняй про Хлою. И будем думать дальше. Теперь… – Николай смотрит в свои записи и хмурится. Складывает руки домиком перед лицом и смотрит на Кирилла. Его голос звучит беспрекословным приказом.
– Борис, оставь нас.
– А? А, да-да, конечно, – кажется, тот только рад теперь покинуть этих двоих, от былой смелости в начале встречи не осталось и следа. Он комкает в руках пиджак и быстро выходит.
Николай доливает настойки, встает и садится рядом. – Говорит, долго не протянет. Просит навестить.
– До меня дошли слухи, что готовится нападение теней. Информатор не сказал ничего о тех, кто хочет это провернуть, но будет большой прорыв.
– Это проверенная информация?
– Да.
Оба молчат некоторое время. Перебирают варианты, прикидывают, какие ловушки могут пригодиться, каких специалистов держать под рукой.
– Я понял. Найду место, где можно будет собраться стражам. Проведем заранее ритуал, чтобы закрыть их внутри.
Кирилл поднимается и выпивает ещё одну рюмку настойки, которую налил Николай.
– Она ведь настояна на крови?
– Нет, – на губах полуулыбка. – На ягодах мира теней. Ты чувствуешь привкус смерти?
– Я чувствую, что она чертовски крепкая. Это всё? Мне надо ещё подготовить план занятий.
– Кирилл Ард, самый усердный преподаватель Академии, – ухмыляется Николай, явно вспоминая их дни учёбы.
– Сам меня назначил! Не скучай с тенями.
Когда он выходит, огни в лампах резко тускнеют.
***
Мягко шуршат шины велосипеда по лесной дороге, усыпанной сосновыми иголками. Солнце заливает лес, цепляясь за ветки деревьев и отражаясь в редких лужицах, покрытых тонким полупрозрачным льдом.
Кристина с детства обожала магию благодаря дедушке, который научил её заглядывать за пелену явного и очевидного. Самое тайное и интересное всегда скрыто в глубине – как магии, так и человеческих сердец.
Мама погибла от отдачи запрещенного магического ритуала, оказавшись не в том месте и не в то время. С тех пор отец стал считать, что магия – если не зло, то точно ничего хорошего, и категорически был против Академии – к тому же, дел хватало и в мастерской амулетов. И всё-таки Кристина в перерывах между школой и помощью в семейном деле осваивала весь курс подготовки к поступлению.
Первая попытка обернулась провалом. Она сжала кулаки и пошла на второй круг.
У неё получилось – даже с грантом на бесплатное обучение, требующее двух условий: отличные оценки и никаких нареканий по поведению.
Кристина подпевает себе под нос и улыбается, отпуская из себя всё напряжение и усталость от учёбы.
When your dreams all fail
And the ones we hail
Are the worst of all
And the blood’s run stale
Она не позволит своим мечтам разрушиться. В её руках сила бурь и ветров. В её сердце надежда и вера, что всё возможно. Ей кажется, что само море колышется внутри, спокойное в штиле и бурное в шторме. И если надо будет, она станет штормом.
Видимо, мысли утекли так далеко, что Кристина потерялась в них и чуть не проехала поворот. Велосипед дёргается, резко останавливаясь, за полметра до сосны. Кристина выворачивает на дорожку обратно и наклоняется, чтобы проверить, не повело ли колесо, когда сквозь музыку слышит голос:
– Всё хорошо?
When you feel my heat
Look into my eyes
It’s where my demons hide
It’s where my demons hide
Музыка стихает, наушник белой нитью с каплей повисает на шее. Кристина оборачивается, наталкиваясь взглядом на Кирилла в спортивной форме для бега. Он упирается руками в коленки, глубокими вздохами выравнивая сбившееся дыхание.
– Нет, – голос тихий, и Кристина повторяет уже громче. – Нет, всё в порядке.
Она вынимает тяжёлый термос из подстаканника на раме, пользуясь поводом передохнуть. Кирилл выпрямляется, шумно выдыхая. Сейчас вокруг него даже не видно дыма, который обычно вьётся сизым туманом. А жаль, ему идёт его магия.
– Думал, я единственный, кто любит утреннее одиночество.
– Обычно мы катаемся вместе с другом, но он сегодня решил поспать.
Заваренный с мёдом и имбирём чай бодрит. Кислые ягоды шиповника разбавляют сладкий привкус, придавая бодрости. Кристина украдкой смотрит на Кирилла, оценивая свои чувства. Кажется, она почти мирится с его присутствием.
– Я его прекрасно понимаю.
– Что же вам мешает спать? – Кристина сама пугается своей смелости. Он усмехается так горько и устало так, что у неё щемит сердце. Глупый вопрос. Сама же знает, что он работает, как проклятый, ища пропавших ребят. Но в его ответе звучит некое ехидство.
– Не стоит милинам знать о мрачных делах стражей. А то вдруг все слухи про нас окажутся правдой.
Её щеки вспыхивают, она крепче сжимает пальцами едва тёплый термос, теряясь с ответом. Кирилл потирает рукой нос, подмёрзший от осеннего утреннего воздуха, и добавляет уже спокойнее.
– Пробежка – отличный способ взбодриться после бессонной ночи, особенно когда впереди целый день работы. Студентам проще, вы можете задремать на лекциях. Лучше скажи, неужели так удобно ездить на велосипеде в юбке?
Кристина опускает взгляд вниз, критически осматривая подол и оправляя рукой клетчатые складки. Свитер защищает от ветра, а кеды не скользят по педалям. И её это устраивало, пока он не спросил. А теперь она не сразу находится с ответом и выдавливает:
– По-моему, это мило. И, да, мне обычно удобно. Хотите чай?
Чай – самая безобидная вещь на свете. В нём только тепло и уют, который можно делить пополам, даже если вы совсем далеки друг от друга. Кристина вздыхает – ей хотелось бы быть чуть ближе. Перемешивать вместе чай, касаясь даже не пальцами, но лёгким ветром и тлеющими травами. Взгляд Кирилла пробегает по ней, словно он видит её заново.
– В нем есть виски?
– Э-э-э… нет…
Только ей показалось, что она может быть спокойна рядом с ним, как он снова сбивает её с толку, смущает. Одурманивает древесным и сладковатым запахом бергамота. Интересно, чувствует ли он её силу?
– Да ты просто образец здорового образа жизни!
– Вы всегда смеётесь над собеседником?
– Прости. Я с удовольствием попробую твой чай.
Он пьёт аккуратно, маленькими глотками. В уголках глаз застыли бессонные ночи и тревога. Кристина смотрит в сторону, её чувства в полном хаосе и смятении. Всё это время она выстраивала и верила в невидимую границу между ними, воздвигнутую из кирпичей «студент» и «преподаватель». Сейчас же вне стен Академии, когда вокруг вздымается осенний лес, эта граница растворяется, тает. Как тонкий туман на рассвете.
– Спасибо, вкусно, – голос Кирилла заставляет вынырнуть из омута мыслей. В нём словно слышится перестук каштанов. – Ну что, не хочешь со мной прокатиться?
Кристина с сомнением смотрит на него. Он выглядит… обычно. Чаще всего заметно, как вокруг него вспыхивают искорки или густеют тени. Но сейчас перед ней молодой мужчина на пробежке. Возможно, ему нужна такая обыденность, что-то простое и лишенное той магии, которая вьётся за ним шлейфом из искр.
– А вам не тяжело бежать рядом с велосипедом?
– Нет, Кристина, мне не тяжело, – он улыбается и чуть задерживает на ней взгляд. Возвращает ей термос, который легко встает в подстаканник. Остаётся только оттолкнуться от земли и запрыгнуть на велосипед.
Кириллу нравится бег под шорох велосипедных шин. Вдыхая свежий воздух осени, он думает о том, что это последнее утро перед долгим рейдом в тени. Мысли стучат, как речные камушки, – в голове список последних дел.
Вокруг Кристины воздух легче, напоенный свежестью весенних дождей. В самый раз для того, кто скоро вдохнёт пыль мёртвого мира.
Тропинка слишком узкая для двоих, и Кристина быстро сворачивает на широкую аллею. Кирилл легко догоняет её и уверенными экономными прыжками почти бесшумно скользит рядом.
– Мне всегда казалось, что бег и курение несовместимы, – нарушает молчание Кристина.
– Какие любопытные наблюдения. Здоровый образ жизни вообще мало с чем совместим. Рано или поздно даже его поклонники умирают.
– И зачем же тогда бегать?
– Тебе интересно или это какие-то вопросы с подвохом?
– Вы хотели компанию, а не я!
– Ладно-ладно! Потому что магия стражей требует очень много сил и выносливости. Приходится поддерживать не только навыки колдовства, но и физическую форму.
Кристина явно удивлена. Видимо, ещё не сталкивалась с магией, которая отнимает все силы, от которой хочется упасть и никогда не вставать. И лучше бы никогда и не пришлось.
Дорожка из мелких камешков меняется на асфальт, и уже скоро появятся ворота Академии. Лес с шуршанием пожухлых листьев по земле и золотом солнца тянет остаться подольше.
– Мир теней действительно такой мрачный и страшный, как вы рассказываете?
Голос Кристины сочится любопытством. Кирилл отвечает не сразу, задумывается. Есть некоторые тайны, о которых лучше не знать студентам, но никто из них никогда не спрашивал о красоте мира теней.
– Те места, куда приходится ходить по службе, да. Но есть и другие… Слои. Помнишь, я рассказывал, что есть глубокие и редкие тени?
– Так вот, в редких слоях можно встретить удивительные пейзажи. Некоторые стражи даже живут среди покоя сумрака. Там поля, на которых цветут изумительные травы и цветы всех полутонов чёрного. Закаты распускаются сизыми туманами и молочной белизной. И деревья с корой цвета маренго качают антрацитовыми листьями. В таких тенях можно встретить больше оттенков, чем мы привыкли видеть в нашем мире.
Он рассказывает, делая короткие передышки на вдохи и выдохи. Перед глазами проплывает мир теней, каким Кирилл его редко застаёт. И всё же – вопрос Кристины напомнил ему о той части, которая полнится безмятежным покоем, переплетен красотой цвета серого камня и вздыбленной пены.
– Я бы хотела там побывать.
Кирилл хватается за руль посередине и резко сбавляет ход, останавливая велосипед за несколько шагов. От неожиданности Кристину дёргает вперёд, руки чуть не соскальзывают с руля, одна нога едва касается земли. Ошалевший взгляд – на его руках.
– Кристина, запомни, – в его голосе ледяное пламя. – Никогда, слышишь? Никогда не ходи в мир теней. Кто бы тебя ни звал и что бы тебе ни обещали. Даже со стражем. Это больше, чем смертельная опасность.
Она сглатывает, испуганная нахлынувшей на неё мощью его силы. Кожу покалывает от прикосновения взбудораженных теней. Слова эхом отдаются в голове, оседая мягким пеплом.
– Даже с вами?
– С чего бы юной волшебнице-милину так интересоваться самой мрачной стороной магии?
– Просто… не знаю, – сдается она.
– Я такой же страж, как и остальные, – чеканит Кирилл, не сводя с неё пристального взгляда. – Со мной не станет безопаснее или проще.
– Но о вас говорят как о самом сильном страже.
– Обо мне много чего говорят. И не всему стоит верить.
Он отпускает её велосипед и отстраняется. Его магия почти видима, сотканная из дымов костров и вечерних сумерек. От утреннего ощущения спокойствия не осталось ни следа.
– Не связывайся с магией, от которой шарахаются все остальные. Она не для нежных созданий вроде тебя, – Кирилл делает шаг назад, отстраняясь от неё. Кристина вся подбирается от этих слов, губы сжимаются в тонкую линию.
– Я сама выберу, что мне подходит и с чем иметь дело.
– Какая решительность! Пожалуй, пора возвращаться.
Скорее всего, в столовой уже накрывают завтрак. Кристина задумчиво вглядывается в нечто за деревьями. Её голос тих и спокоен:
– Я всегда видела только одну сторону магии. Колдовство для вкусного ужина, для узорных кружевных салфеток, для богатого урожая яблок, для игры света в лампах. А мне хотелось… заглянуть за эту простоту. Ощутить силу, которая когда-то принадлежала самой природе и раздвигала горы и моря.
Она перебирает пальцами в воздухе, и по ним струится вода, скручиваясь в спирали, переливается солнечными бликами. В осеннем лесу дурманящий голову ветер весны.
– Стать морем, ветром, шумом дождя, прикоснуться к свету.
Кристина сжимает кулак, и магия схлопывается. Кирилл замирает, овеянный запахами весны и прикосновением ласкового ветра. Будь он смелее в желаниях, попросил бы повторить. Её магия завораживает. Волшебница робко улыбается, поднимая на него глаза.
– Глупости, правда?
– Нет, – он говорит серьезно и моргает несколько раз, выныривая из наваждения. – Нельзя назвать глупостью то, что даровано нам по праву рождения. У тебя есть задатки сильного мага. Тебе не подходят заклинания для вязания и чаепития.
– Думаю, теперь точно пора. Догоняйте!
Кирилл принимает вызов, устремляясь вслед за зелёным велосипедом с хрупкой фигурой девушки. Под ногами твёрдая осенняя земля с шорохом красно-оранжевой листвы.
Оба держатся наравне до чёрных кованых ворот Академии, после них – к велостоянке.
– Спасибо за прогулку, – Кристина ловко соскакивает с велосипеда, явно довольная и словно немного иная – как воздушный змей в свободном полёте.
– Возможно, я возьму с тебя пример и стану чаще выбираться утром в лес.
– Не надейтесь меня там часто встречать, – впервые за долгое время она смотрит в его глаза, от чего по коже пробегают искорки. – Я та ещё соня.
На миг они замирают в тишине утра и начале нового дня, сближенные лесной прогулкой. Но тут же хрупкость этих ощущений ломается об окрик со стороны оранжереи.
– Кри-и-и-с! – оттуда машет девушка в рабочем сером комбинезоне, выпачканном землёй. – Хорошо, что ты уже на ногах. У нас взрыв чесночных головок, нужна твоя помощь.
– Сейчас иду! Хорошего дня, Кирилл Романович.
Кристина спешит на крик подруги, оставляя за собой маленькие завихрения воздуха, со светло-голубым светом. И Кириллу ничего не остаётся, как признать права начавшегося дня со всеми заботами и срочными делами.
========== -3– ==========
В доме Саши всегда пахнет подсохшей краской и влажными кисточками. Кирилла встречает Сюзанна, окутанная теплым дыханием лета. В её волосах перышки птиц и яркие ленты. У каждого мага всегда сильна одна сторона стихии, в случае Сюзанны – воздух. Под её пальцами словно кружатся ветры, и ткань её платья слегка колышется. Она мечтательно улыбается и прикладывает палец к губам.
– Он рисует. Пойдём, у меня как раз готов пирог.
– Я не голоден.
– Ты всегда так говоришь. А потом Саша удивляется, почему ему достался лишь маленький кусочек.
Сюзанна берёт его за руку и ведёт по длинному коридору. Прохладные пальцы кажутся прикосновениями утреннего света. У них большая квартира в старом доме в центре Москвы. Саша постоянно ругается, что содержать такие хоромы на двоих нет никакого смысла, а Сюзанна тем временем выбирает новые шторы в гостиную. И когда бы Кирилл ни приходил, у Сюзанны всегда вот-вот готов какой-нибудь пирог.
Она всегда знает, когда придут гости.
На просторной кухне, похожей скорее на столовую, уже всё накрыто к чаепитию. Пахнет корицей и имбирём. Кирилл вешает кожаную куртку на стул и садится за стол.
– Что ты будешь? – Сюзанна хлопочет около плиты, и её сила кружится вокруг. Из духовки выплывает румяный пирог и аккуратно опускается на ажурную деревянную подставку. Бытовая магия умиротворяющая и спокойная, её хочется созидать и верить, что нет никакого хаоса и мёртвой хватки теней. Кирилл подпирает рукой подбородок, позволяя себе раствориться в гармонии дома Саши и Сюзанны. Но не успевает он определиться с ответом, как на пороге появляется сам хозяин дома в рабочем костюме, перемазанном краской.
– Он будет пиво, – у Саши в руках кисточка, которую он тщательно вытирает. На лице широкая улыбка, волосы цвета мёда растрепаны, в глазах прыгают искры. Сюзанна фыркает, но всё-таки достаёт из холодильника две запотевшие бутылки. – С чем пожаловал?
– Посоветоваться и предупредить, – Кирилл достает сигареты и вопросительно смотрит на Сюзанну – здесь ей решать. Она кивает и посылает свежий морской ветер ему на плечи, чтобы тот унёс с собой горький запах. Саша снимает фартук и, оставив его на крючке при входе, садится напротив, по очереди вскрывая бутылки. Капельки воды скользят по тёмному стеклу, оставляя мокрые круги на бледно-голубой скатерти.
Кирилл затягивается и чуть отпускает напряжение силы, которая просится наружу. Саша косится и протягивает бутылку. Сюзанна заканчивает колдовать с пирогом и присоединяется к ним, садясь так близко к Саше, что они слегка касаются друг друга плечами.
– В Академии происходят странные вещи. Я наталкиваюсь на обрывки присутствия теней. Но стоит пойти по следу – и всё пропадает, – Кирилл не скрывает свою растерянность. Они чокаются бутылками и делают по большому глотку. Сюзанна шелестит рукавами платья и разрезает пирог. Сок вишни, густой и темный, вытекает при нажатии ножа.
– Мы все знаем, что Академия надёжно защищена от проникновения теней, – продолжает Кирилл, рассуждая вслух. – Так было всегда, и я смотрел – щиты на месте. Но я уверен – студенты пропадают именно по вине теней. Я не понимаю, кому это понадобилось.
– Ты поделился с Николаем всеми догадками?
– О, да. Но его волнует сейчас больше то, что готовится нападение теней в ночь стражей. И нам надо найти место, достаточно безопасное, чтобы самим воздвигнуть защиту, а потом провести ритуал.
– Моя студия воздушных практик не подойдёт? – предлагает Сюзанна. Она разливает чай по чашкам, и запах мяты витает над столом. Но мужчины продолжают пить пиво. Саша качает головой.
– Нет, тут скорее подойдёт клуб. Может быть…
– Сара, да? – Кирилл улыбается. Если Саша тоже об этом думает, значит, вдвоём они уговорят подругу на эту сомнительную авантюру. Хотя она вряд ли обрадуется, что её клуб подвергнется не только вечеринке стражей, но и нашествию теней. Саша подвигает к себе тарелку с пирогом и аппетитно откусывает кусок.
– Ещё у меня к тебе просьба.
– М-м-м?
– Николай сказал, что тот же информатор может что-то знать о нападении на дом моих родителей. Я хочу с ним поговорить.
– Мне надо быть рядом с печатью?
Кирилл кивает. Саше не надо объяснять, почему, ведь он и так знает, что друг боится самого себя и своей ярости. Воспоминания до сих пор не дают спокойно спать.
Три года назад кто-то организовал атаку на особняк семьи Ардов в Англии, проломив все защитные заклинания и впустив тени. Они вдоволь резвились, выпивая жизнь и силу из животных и людей, которые оказались в ту ночь там.
Особняк объял огонь. Магический, не утихаемый, жаркий. Он вылизывал пламенем всё до камня и костей. Погибли многие. Родители Кирилла выжили чудом. Только мама лишилась силы, выпитой досуха.
Кирилл в тот момент преследовал одно из страшных созданий в глубоких тенях. Его не оказалось рядом. Он не успел.
Нападавшие не оставили следов. Тени растаяли от магии пришедших стражей, но ничего узнать не удалось.
Сюзанна кладёт голову на плечо Саше и смотрит своими тёмными глазами на Кирилла. Она не сочувствует, в её взгляде понимание и спокойствие.
Она ведает не только воздухом и бытовой магией, в её крови есть дар провидения. И каждый раз она предлагает заглянуть в будущее Кирилла. Тот вежливо отказывается. У него впереди только огонь и вьющиеся тени, пахнущие свежей кровью. Никогда ему не обрести такой же покой, как в доме Саши. Он несёт в себе лишь хаос и пепел, который останется после всех костров.
Молчание прерывается громкой мелодией телефона. Кирилл вздрагивает и достает его из куртки, висящей на стуле. Во взгляде удивление.
– Что там? – Саша едва сдерживает любопытство. Сюзанна прикрывает глаза и шепчет:
– Она рухнет в его силу.
Кирилл вскидывается. Его сила трепещет, собирается вокруг него, обдавая угрозой. И тут же наталкивается на невидимую каменную стену вокруг Саши. Он не просит прекратить или утихомириться, лишь молча напоминает – здесь друзья, а не враги.
– Прости. Я не хотела лезть в тебя.
Кирилл кивает и отвечает Саше:
– Я не знаю, сколько меня не будет, и попросил поставить замену. Одна из студенток спрашивает, буду ли я ещё вести у их курса.
На самом деле, сообщение о другом.
«Несколько раз выбиралась утром на велосипеде, Вас не видела. Мне понравилась та велопрогулка. А сегодня нам поставили замену. Вы больше не вернетесь?»
Кирилл даже не представляет, как долго Кристина собиралась с духом, чтобы прислать ему это сообщение. И сколько раз стирала и набирала его снова, придумывала десятки вариантов, которые казались глупыми и бессмысленными.
Саша привстает, чтобы заглянуть в экран телефона, и присвистывает.
– С каких пор ты катаешься на велосипеде?
– Я бегаю, – Кирилл резко поднимается и одним глотком допивает пиво, быстро набирая ответ. Посиделки с друзьями – это отлично, но в мир теней они вместо него не пойдут.
Саша – страж границ, он следит за тенями с этой стороны и сообщает, если где-то нарушена печать.
«Я загляну на чаек к теням и вернусь. Скоро. Не верьте всему тому бреду, что будет рассказывать Когтев. Он в тенях был только один раз».
– Мне пора, – Кирилл накидывает куртку, от которой всегда тянет запахом костра, и напоследок хватает кусок пирога. Сюзанна тут же спохватывается и суетится, уговаривая взять ещё с собой. Кирилл соглашается, её пироги приправлены самой магией.
– Я свяжусь с Сарой, – Саша поднимается вслед за ним и провожает в коридор.
– Спасибо, – Кирилл проходит в коридор, телефон снова вибрирует.
«Опасно ли пить чай с тенями? Вы идёте смотреть на то, как ветер тревожит антрацитовые листья? Или в опасные глубокие слои?»
Он усмехается. Его давно никто не спрашивал, что его ждёт в тенях и насколько это опасно. Это его работа, суть и проклятие.
«Со мной всё будет в порядке».
– Постарайся вернуться живым. – Саша прислоняется к стене коридора, наблюдая, как Кирилл шнурует ботинки.
– С чего такая забота?
– Не хочу потом объясняться с твоей матерью.
Они переглядываются и усмехаются друг другу. Кирилл забирает протянутый Сашей бумажный пакет с пирогом от Сюзанны и с некоторой неохотой выходит из квартиры. Тень шепчет и царапается изнутри, касается мурашками кожи, вьётся вокруг. Мысленно он отвечает ей.
Скоро ей будет, где разгуляться.
***
Кристина сидит на подоконнике и смотрит, как на поляне пасутся лунные олени. Их витые рога покачиваются и мерцают бликами серебристого света. Нечасто можно увидеть этих пугливых созданий, которые умеют растворяться в один миг. И наблюдать за ними куда интереснее, чем решать алхимические задачи.
Кристина, Ада и Андрей собрались втроём, чтобы расколоть их крепкий орешек. Потом к ним заскочил Лу с третьего курса, таща в руках ящик, в котором призывно перестукивались бутылки. Ягодные настойки собственного производства – кто от такого откажется?
Голова чуть кружится, и накатывает полудрема. Лу наигрывает на гитаре, Ада валяется на животе на полу и пытается решить хоть что-то.
– Кто со мной в карточного гоблина? – в руках Андрея появляется колода карт. Лу фыркает.
– Думаешь, найдутся дураки с тобой играть? Так недолго и без воздуха остаться.
– Ну, хоть в скраббл?
– Я, пожалуй, пойду к себе, – Кристина спрыгивает с подоконника и придерживается за стену. – Попробую хоть что-то решить. Профессор Листовский обещал зачет автоматом тем, кто за семестр сдаст все задачи.
Лу прикрывает глаза и начинает напевать себе под нос. Мелодия тягучая и медленная, на Кристину она навевает тоску. Да и в голове стучит напоминание, что ей нельзя позволить себе даже один незачет.
Кристина забирает со стола свою тетрадь с учебниками и широко зевает. Зря она согласилась на настойку, теперь в голове полный туман и неразбериха. Она бурчит всем «спокойной ночи» и выходит из комнаты, слыша в ответ нестройный хор голосов.
Чужеродный холодок проходит по шее и затылку. Кристина застывает и оглядывается. Ничего нет. Она ускоряет шаг и вскоре выходит к застекленному переходу между двумя корпусами. И замирает от страха. Впереди царит тьма, которая залепляет даже стекла окон. Кристина оборачивается к коридору, из которого вышла, и видит, как в нём одна за другой мерцают и гаснут лампы.
Паника обтягивает липкими касаниями, закрадывается под кожу холодом. Шепоты усиливаются. Что-то кружится вокруг, прикасается истлевшими костями и бездной.
«Пойдём с нами… ты не будешь знать страха и боли…»
Голоса шепчут и скребутся, словно изнутри головы. Кристина опускается на колени и пытается наощупь проползти в сторону комнаты, где остались друзья. Со светом. Со спасением. Но тьма не даёт, держит за руки. Нечто втягивает воздух прямо рядом с ней, обдаёт ледяным дыханием. В нём ощущается обещание безмолвия и небытия.
«Дай нам своей силы… поделись с нами…»
Она пытается встать, но тело наливается свинцом. С кончиков пальцев срываются ледяные иглы, мерцая в этом мраке. Голоса уплотняются, они становятся материальными.
Какая-то сущность цепляется за Кристину, царапает руки, пытается проникнуть внутрь. Вдруг темнота чуть рассеивается, она слышит чьи-то шаги и приподнимается на локтях, всё ещё ощущая тяжесть тени на себе. В том, что это тень, она не сомневается.
Что-то щёлкает, слышится перестук стекла. Тянет запахом тины и перегнивших трав.
Её левую руку разворачивают запястьем вверх, и через мгновение тонкая игла входит в вену на сгибе локтя.
Кристина дёргается, брыкается, но сил почти нет. Всё заканчивается быстро. И уже слышно, удаляются шаги, а следом голоса и тень. На какое-то мгновение волшебница теряет сознание и приходит в себя, окруженная медленно тающими осколками льда, пронизывающим ветром и тусклым светом ламп.
«Как же холодно… тени… тени? В Академии? Что это вообще было? Как кружится голова….»
Она переворачивается на бок и ощупывает пространство в поисках телефона. Он оказывается совсем рядом. Экран чудом не разбился, и Кристина подносит его совсем близко к глазам, набирая дрожащими пальцами сообщение, добавляя в адресаты Аду и Андрея. Получается с трудом.
«Помогите. Я в переходе между корпусами. Тени».
Кристина всхлипывает и отправляет. Она закрывает глаза и проваливается на этот раз в спокойную тьму.
***
Он приходит сюда огнём и искрами. С кончиков пальцев срывается холодное синее пламя, распугивая создания. Плотным саваном его окутывает тень, и каждому его движению вторит её дыхание.
И тени, и духи, и существа из плоти тянутся к нему, желая насытиться теплом человека. Каждое бестелесное касание, словно поцелуй мертвеца. Каждый шаг как по трясине. От их дыхания разит гнилью и холодом.
За ним тянется след сверкающих угольков в пыли и шлейф сладкого запаха дыма ритуальных костров. Страж, танцующий на углях своей души. Маг, дерзнувший смешать свой огонь с тьмой тени. Он – сосредоточение силы, которую не понимают ни маги, ни тени оборотной стороны, и это пугает и тех, и других. Наконец тень шепчет, что они пришли, хотя ничто не отличает это место от другого.
Кирилл выкладывает перед собой круг из мелких темно-синих камней, зажигает в ладонях огонёк и размещает его в самом центре круга. Остаётся только ждать. Тень резвится в родном мире. Иногда доносятся страшные вопли, и тогда он ощущает, как кровь кипит внутри от совместной силы.
Кирилл просыпается, очнувшись от тяжёлых снов. На призыв нет ответа. Он не знает, сколько прошло времени, здесь всё ощущается по-другому. После лёгкого перекуса Кирилл усиливает заклинания, чертит дополнительные руны. В ушах звенит, голова кружится. Пыль забивается в рот, в ноздри, стирая запахи родного мира, привнося только безвкусие и тлен.
Наконец огонёк дёргается, и перед стражем вырастает дух, которого он ждал.
– Зачем? – голос гремит в голове стуком камней, которые ворочает ураган.
– Я ищу, – губы шевелятся, но голоса нет. И всё же он знает, что услышан.
– Что?
– Девушку, – Кирилл вызывает в голове образ Хлои. Дух молчит. – Она пропала. Следы ведут в ваш мир.
– Нет, – тяжело бухает в голове.
– Может быть…
– Ты меня слышал, человек! – гром почти оглушает. Кирилл зажмуривается и морщится, но продолжает.
– Возможно, она лишь мелькнула здесь. Поищите.
– Что дашь взамен?
Кирилл встаёт и протягивает мешок, наполненный перезревшими яблоками. Дух качается из стороны в сторону, принюхиваясь. Запах перебивает даже вкус пыли на губах.
– Сладко! Но я возьму ещё кое-что.
