Текст книги "Blue Strawberry (СИ)"

Автор книги: Kurosaki Shizuka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 42 страниц)

Наверное, поэтому Ичиго злилась на свое бессилие сильнее обычного. Как и Пантера, влюбленный в свою мощь, ей было тяжело ощущать еще более стремительное угасание ее реяцу, чем было прежде. Урахара, как всегда, оказался прав: действие искусственной души плюс с частичкой способностей синигами оказалось недолгим и недостаточным. Стоило лишь временной синигами вновь приступить к своим обязанностям, как она познала истину своей несостоятельности очень скоро...

«Черт, как же трудно… И уворачиваться трудно, и сигать в сюнпо трудно, и парить в воздухе трудно, даже держать Зангетсу трудно… Все труднее и труднее, день ото дня…»

Куросаки, перестав жаловаться, все-таки взяла себя в руки и замахнулась своим огромным во весь ее рост тесаком на внушительного Пустого. Тот избежал удара, а вот временная синигами, промазав, едва не уронила свой меч, который, разрезав воздух вместо цели, потянул ее тело вслед за ослабленными руками куда-то вниз.

Но рыжая еще была в состоянии затормозить падение. Правда, чуть не столкнулась с землей, но ведь справилась же! Оттолкнувшись от крыши двухэтажного дома, она взмыла ввысь, подтягивая занпакто к груди. Эх, куда проще было бы сейчас орудовать изящным Тенса Зангетсу, но, к величайшему своему стыду, вызывать банкай «герой Общества душ» уже была не в состоянии…

«Слабачка…» – Полоснуло по сердцу дразнящее прозвище Гриммджоу. Но совершенно беспричинно. За всю эту неделю ее боев с пустыми и заметным угасанием сил, он ничего не говорил ей такого. Он вообще не поднимал эту тему сам и не давал ей самой что-то зачинать по этому поводу. Просто смотрел на нее, понимающе и печально, так непривычно для гордых, всегда преисполненных силой, уверенностью и оптимизмом голубых глаз. И это было невыносимо... Уж лучше бы он насмехался над ней, ругал, жалел, но только не принимал так безропотно это ее убийственно-безысходное состояние!

«Чертов Гриммджоу!» – Кисло усмехнулась себе Куросаки: арранкар, наконец, отплатил ей той же монетой, когда после их финальной схватки в Уэко Мундо, она не ткнула своего поверженного врага носом в его слабость после поражения от равного ему по силе соперника, а заключила лишь то, что тому просто не повезло… «Не повезло… В этом-то и вся разница меж нами, любимый…» Даже со страшными ранами Джагерджак оставался сильным и всегда останется таким, пока будет жить… Утрата его мощи шла в неразлучной упряжке со смертью. Куросаки же жила, но ее жизнь никак не была связана с ее способностями. До своего становления синигами она была обычным человеком, и, перестав зваться синигами, будет также жить ничем не примечательной жизнью. Да только сможет ли после всего, что произошло с нею?..

Рев стремительно приближавшегося на нее Пустого заставил Ичиго собраться: в конце концов, пока она еще могла, то должна была приносить пользу своими умениями и смерть от мерзопакостных чудовищ никак бы не поспособствовала этому.

– Гетсуга Тен… – Куросаки ощутила мощный удар хвостом монстра по груди и кубарем прокатилась по воздуху. – «Ксо!..»

– Хадо № 33, Соккацуй! – Хладнокровный низкий грудной голос, а вслед за ним яркая вспышка покончили с Пустым даже без оружия. Наверное, Ичиго следовало бы этому научиться, как раз, для таких вот случаев, когда силы откровенно подводили ее…

Две пары ног в варадзи легко и тихо опустились на поверхность близ находящейся крыши. Острие Зангетсу, напротив, тяжело и звонко лязгнуло о черепицу. На его рукоять лег уставший подбородок хозяйки.

– Спасибо, Рукия, – борясь со сбившимся дыханием, поблагодарила временная синигами, – чё-то я как-то…

– Именно. Почему ты не ушла от него в сюнпо? – Большие синие глаза сурово впились в запыхавшееся лицо рыжеволосой.

– Ай! – Отмахнулась Куросаки, мгновенно раздражаясь: все понимающий взгляд Кучики тяготил ее не меньше, чем взор любимого арранкара. Она отвернулась и попыталась с беззаботным видом закинуть тесак за плечо – легко не получилось, и, скривившись от боли, девушка обрадовалась, что уже успела скрыть свое лицо от подруги. – А я хотела справиться без сюнпо, – недовольно буркнула она, искренне полагая, что использовать поступь против самых обычных пустых было ниже ее достоинства, хотя знала же, что просто не могла уже преуспевать в своей хваленой скорости, как прежде…

– Ну, да, и чуть сама не погибла! – Сердитость не отпускала брюнетку, которая несмотря на свой миниатюрный рост сейчас явно перебирала на себя обязанности учителя.

– Чуть-чуть не считается… – Кинула через плечо рыжая и, к счастью, для себя, завидела повод для побега от дотошных нотаций: – Там еще один. – Ичиго кивнула на закатный горизонт и, оттолкнувшись, полетела навстречу «новым трудностям», не без жалости заключая про себя, что прежде патрулирование Каракуры и уничтожение пустых были для нее что-то вроде легенькой разминки…

– Ну, как осел, упряма! – Хмыкнула Рукия и поспешила за временной синигами следом, не выполняя приказ Готея-13 по защите слабеющего «героя», а чисто из искренних личных побуждений: младшая Кучики за эти три года безумно привязалась к «рыжику» и, признаться, не раздумывая, подставилась бы под любой удар, лишь бы уберечь ее…

Зангетсу принялся поблескивать в смешанном зареве закатывавшегося на горизонте красноликого солнца и проступающем в высоком темнеющем небе сиянии полной луны. Из его острия вырвалась пара слабых, следующих друг за другом, Гетсуг: Куросаки упорно отказывалась беречь себя и щадить и без того скатывающуюся в пропасть реяцу. Может, так оно было и правильно. И будь Рукия на ее месте, то тоже, наверное, не смогла бы усидеть на месте, ощущая всеми жилами силу и желание принести пользу… Но отчего тогда так больно сжималось сердце? Отчего так щипало в глазах при виде отчаянно боровшейся Ичиго, боровшейся с самой собой и против времени? Отчего в сердце разливалась горечь от ощущения дикой несправедливости от того, что за величайший подвиг во имя спасения Общества душ и человеческой Каракуры «герой» должен был платить столь страшную цену?

– Рукия! Осторожно!.. – Прокричала напарница синеглазой, увидев за спиной у той еще одну угрозу: двухголового Пустого разинувшего уже пасть в предвкушении легкой добычи.

Однако челюсть монстра исчезла в голубом разрушительном сиянии, так и не успев захлопнуться. Рукия, равно как и Ичиго, не успевшие понять, что же произошло, услышали рев и второго поверженного Пустого – этот был сражен привычным взмахом занпакто, вот только занпакто был необычным, хоть и хорошо знакомым.

– Пантера? Гриммджоу? – Округлила изумившиеся глаза Куросаки. – Ты? Здесь?

– А где мне еще быть? – Голубоглазый арранкар недовольно хмыкнул и впился в рыжеволосую укоризненным взглядом. Впрочем, ей еще повезло. Рукии в следующую же секунду достался взор полный гнева и презрения: – Какого хрена у вас тут творится?!

Вопрос с порицанием заслуженно прозвучал в адрес Кучики: все, кроме разве что самой недальновидной или попросту гордой Куросаки, знали, что темноволосую синигами приставили к рыжей в напарницы не просто так. «Ну, и где здесь имела место попытка защитить слабеющего героя?» – Невысказанный укор Сексты больно хлестнул по щекам Рукии: правда, ее ведь заданием было повсеместно ограждать ту от опасности, а, случись такое – немедля разобраться с противником, не давая Ичиго возможности даже мечом взмахнуть.

Синеглазая уныло уронила голову. Эспада хмыкнул: уж лучше бы Общество душ прислало братца этой мелкой и то толку было бы больше.

Тут раздался спасительный звонок для зависшей паузы разбиравшегося негодования Короля Пантер: он только собирался отругать мелкую, как следует, но телефон-передатчик Рукии жалобно запищал, оповещая о появлении нового Пустого. Брюнетка настороженно сдвинула брови, глядя на экран:

– Еще один? Что-то их много…

– Пятый за сегодня, – бросила Ичиго и собралась рвануть с места, но Джагерджак самым наглым образом ухватил ее за ворот косоде.

– Нет уж, детка, на сегодня хватит! – Произнес он грозно.

– Что?! – Раздраженно передернула она плечами, пытаясь высвободиться из крепких и вовсе не нежных объятий любимого арранкара. – Да как ты смеешь?

Карамель вспыхнула огоньками, но Пантеру этим было не напугать. Как и замахнувшимся следом в его сторону кулаком. Гриммджоу перехватил тонкое запястье и дернул девушку на себя, прижимая к своему телу. Она вздернула подбородок и засверлила голубые глаза яростными буравчиками. Секста лишь покачал отрицательно головой: он и так позволял ей рисковать собой всю эту неделю, полагая, что она все еще в состоянии справляться с работой синигами. Но стоило ему увидеть, как Ичиго чуть не попалась Пустому в лапы, у Короля Пантер жалобно закололо в сердце… «Прости, киса, но я так больше не могу…»

Под столь обеспокоенный и, в то же время, категоричный взгляд обрушившихся на нее кусочков неба, вырывавшаяся Куросаки, против своей воли стала медленно утихомириваться. Передатчик пищал, рев Пустого приближался, секунды беспощадно сливались в минуты. Однако крепкая рука все еще властно удерживала ее на месте, голубой прозорливый свет жег ее душу истиной, а горячее барабанящее сердце, явно переживавшего по делу, оглушало. От всей этой кричащей безоговорочности у Ичиго перехватило дыхание, которое застряло на полпути в горле, уткнувшись в подступающий наружу ком обиды и горечи. Карамель, утратив гордость, взглянула в глаза арранкара с мольбой, тогда, как губы, потеряв стыд и стойкость, предательски задрожали от бессилия.

– Иди сюда… – Пантера прижал готовую вот-вот расплакаться рыжую горемыку к себе покрепче.

Горячая мускулистая грудь Сексты в распахнутой куртке обожгла щеку, как тогда, когда она впервые прикоснулась к этому телу, появившемуся защитить ее от Айзена и надвигавшейся неминуемой смерти... Как странно, что только сейчас она поняла: их объятия, начавшись с потери ее сил и сейчас, когда она почти утратила их, вовсе никуда и не девались. Столько времени прошло, а эта его поддержка нисколько не ослабла, даже усилилась, приправляя его желание защитить сильную рыжеволосую женщину своей мужской опекой, проявившимся в палитре чувств арранкара беспокойством, кричащей из обретенной души любовью и присущей безоговорочной звериной силой. Но разве она заслуживала всего этого теперь, когда перестала быть той, кого Гриммджоу Джагерджак мог полюбить?

– Я не слабая… – Пытаясь доказать не то ему, не то себе, прошептала Куросаки и вжалась в его грудь сильнее, действительно, боясь, что заплачет.

– Конечно, не слабая… – Пантера сглотнул и прильнул к ее щеке своим осколком маски. – Моя киса просто устала… И что я за мужчина, если не смогу ей помочь?

Секста, все также обнимая девушку, осторожно спустился на землю. Рукия последовала за ними, во все глаза косясь на столь трогательную, но в тот же момент душераздирающую картину: временная синигами теряла силы и способности, а на ее защиту и помощь от пустых приходил арранкар. Кажется, мир сошел с ума или любовь и впрямь способна творить чудеса?!

– Э-э, пожалуй, он уже здесь… – Кучики, замявшись, нарушила тишину и покосилась на разрывающийся в руках передатчик, а после – вскинула глаза в ночное небо: Пустой и впрямь приближался, приманиваемый сосредоточением столь разной духовной силы в одном месте.

Тут же за спинами участников раздался звенящий звук колыхающейся цепи на ветру. Из-за дерева к ним навстречу робко шагнул мальчишка-призрак лет десяти. Рыжеволосая оживилась, но как-то грустно воззрилась на видение: еще немного и она перестанет видеть подобные ему души, а вместе с ним и проводников душ, и пустых, и арранкаров.

– Ичиго… – Рукия подвела мальчика к Куросаки, – отправишь его в Общество душ? – Рыжая закивала бодро, будто ей доверили сейчас несусветную миссию… – Вот и хорошо, а с Пустым я справлюсь сама…

– «Справлюсь сама»... – Передразнил ее Секста, переглядываясь со вмиг забеспокоившейся временной синигами: похоже, что вместо нее ему придется не только мечом махать, но и нянькой быть. – Хех, ладно… – Пантера прищурив глаза в азарте, оценил возникшего пустого в вышине: – Щас-с-с мы с ним в два счета... – Он вновь обеспокоенно взглянул на присевшую у мальчика временную синигами: – А ты, Куросаки, не вздумай никуда деваться! Я за тобой слежу, имей это в виду...

– Да куда же я от тебя денусь? – Шмыгнула девушка носом, радуясь про себя, что взмывший в воздух вместе с синеглазой арранкар не увидел проступивших слез, вызванных недооценкой ее сил, которые, впрочем, и впрямь, годились теперь разве что переправлять души на тот свет...

– Кошмар какой-то, – прошептала Рукия, наблюдая за упадком настроения и сил подруги и, до сих пор, не веря, что все это происходило на самом деле. – Ее реяцу совсем ослабела...

– Думаешь, я этого не знаю, малявка? – Раздраженно бросил ей Секста, которого и самого эта ситуация не просто выводила из себя, а убивала, ведь он откровенно не знал, чем помочь Куросаки, коль даже их обмен реяцу не приносил должного эффекта. Похоже, это и впрямь был... конец.

– И что же нам делать, что говорить… – Сглотнула Кучики, вспоминая и о своей миссии, и о необдуманных рисках временной синигами, и о фатальном моменте, который мог наступить для них всех в любую минуту, не давая возможности, ни помочь Ичиго, ни попрощаться с ней.

– Ничего не надо говорить… – Проронил Секста, разрубив Пустого с одного лишь удара. Его взгляд устремился вниз, где на его силу смотрела потемневшая от грусти карамель. – Куросаки и так сама все знает…

====== С. ДОМАШНИЙ ЛЮБИМЕЦ: ПРИЗРАЧНАЯ СЕМЕЙНАЯ ИДИЛЛИЯ ======

Гриммджоу ушел. Как обычно, на рассвете, и Куросаки с жалостью провела ладонью по остывшей поверхности простыней. Кажется, только согревал ее теплом, заботой, пониманием, а теперь вместо любимых объятий ее сковывали холод, одиночество и безысходность. Ичиго уперлась в потолок пустым взглядом, привычно проверяя наличие своей реяцу в руках. С каждым днем ее ощущение становилось все менее заметным, но сегодня… Нет, и этот день еще не был тем последним, когда по ее телу забежит вновь лишь обыкновенная кровь и человеческое тепло…

Она заметно выдохнула. С долей облегчения и успокоения. Эх, нужно было заканчивать с этим, пока еще у нее имелось с чем сравнивать. В конце концов, ее жизнь не остановится с потерей сил синигами, верно? Да и мир проводников душ от этого никуда не исчезнет... Так было до нее и так будет после. Просто теперь «герой Общества душ» станет соприкасаться с ним реже, а, точнее, больше никогда…

«Никогда» – страшное слово, но ведь и его можно было обойти? Настанет час и ей больше никогда не повстречать на своем пути Бьякую, Рукию, Ренджи… Но ведь ее друзья могли видеть временную синигами и даже навещать ее изредка, воспользовавшись гигаем, да и она, пожалуй, могла не терять с ними связь через Урахару и Йоруичи… Придет время, когда она осознает, что никогда не сможет больше защитить своих родных и друзей… Но ведь все они – отец, Исида, Иноуэ и Чад – могли позаботиться и о себе, и о своих близких собственными силами. Однажды, когда все закончится, ей никогда больше не удастся вновь ощутить приятный вес Зангетсу в своих руках, чтобы броситься с ним в очередную битву… Но кроме сражений, ведь было же еще много увлекательных занятий, куда более подходящих для обычного человека и… просто девушки…

Обычный человек. Просто девушка. Без сил. Без прошлого. Без цели.

Рыжеволосая сглотнула, но не заплакала – по крайней мере, на это сил у нее хватит. Она не привыкла раскисать, не привыкла опускать руки, не привыкла падать духом и отчаиваться. И все это также могло произноситься с оговоркой «никогда». Ичиго потянулась за телефоном на ее столе и всмотрелась на экране в яркое фото рыже-голубого улыбавшегося двойного счастья: существовало еще одно правильное «никогда». Гриммджоу. Она больше никогда не станет огорчать его и, если ее любимый арранкар хочет, чтобы она улыбалась и… жила дальше, то она сделает это. Научится, ведь она всегда была способной. Научится, просто по той причине, что он всегда будет с ней рядом и это самое главное обстоятельство, которое помогало ей смириться со своей участью…

Внизу, на кухне, привычно стал нарастать шум. Часы на стене показывали девятый час утра, а, значит, ее домочадцы стали собираться на завтрак… Не весть почему проснувшаяся так рано, старшая дочь Куросаки не хотела спускаться к родным, глядевших на нее с опостылевшим ей жалостливым пониманием на лице, но… еще больше ей не хотелось оставаться здесь, в комнате, одной. «Даже Кон и тот куда-то смылся…» – Ичиго закрыла ящик в столе, в котором львенок обычно спал. После исчезновения Нозоми, эта душа вела себя до необычайности тихо, смирно и даже тактично… Стоило Джагерджаку только заявиться в комнате его хозяйки, как зверушка без лишних слов удалялась, оставляя Ичиго искренне изумляться, когда и каким образом этим двоим удалось достичь такого общего понимания?

С первого этажа донеслась какая-то усилившаяся возня и, Куросаки, шумно вдохнув и выдохнув, встала с кровати. Одевшись, она неспешно принялась спускаться вниз, все же зевая на ходу. Сладко выспаться без Гриммджоу теперь было сложно, в особенности, когда они провели столь замечательный отпуск. Наверное, именно по этой причине они пришли к общему мнению, что нужно было переезжать из этого «дурдома» Куросаки, в котором не только хозяев хватало с лихвой, так еще и в любую минуту могли заявиться незваные синигами, наглые пустые и бесцеремонные призраки.

Ичиго лениво зашлепала босыми ногами по татами чрез гостиную и уже занесла ногу через порог кухни, как ощутила нутром, даже не остатками реяцу, нависшую над ней угрозу, причем с противоположных боков. Рефлексы борца сработали мгновенно и ее кулаки врезались сразу в две опасности, коварно подстерегавшие ее по обе стороны.

– А-а-а-й, доченька!!! – Простонал слева Иссин, съезжая по стене. – За что ж ты так папу?..

– Кур-р-росаки! Мать твою?! Чё за дела? – Рыкнул Секста справа, согнувшись пополам на полу. – Мы же тебя тренируем…

– Нечего меня тренировать, – передернула она плечами и похрустела пальцами в кулаках. – Даже без реяцу я в состоянии надрать вам обоим задницу!

– О, Масаки! – Отец семейства незамедлительно прислонился к плакату почившей жены и залился слезами. – Наша дочка уже совершенно самостоятельная и все такая же сильная…

– Сильная… – Фыркнула Ичиго: никакая она не сильная, просто уроки карате и спарринг с Тацуки это незаменимая вещь для самообороны, особенно, когда на тебя нападают такие здоровяки, как Иссин и…

– Погоди-ка. – Опомнилась девушка. – Гриммджоу??? Что ты тут делаешь???!!! – Изумленно обвела она взглядом кухню и всех присутствующих: отец, сестры, даже Рукия, остановившаяся у них, все были здесь и при всем при этом явно адекватно воспринимали присутствие ее парня-арранкара непосредственно в этом доме и в столь недвусмысленно ранний час.

– Я тоже рад тебя видеть, детка, – кисло усмехнулся Джагерджак, вправляя сломанный нос собственному гигаю: кто там утверждал, что у Куросаки не осталось сил? Мелкая? Ее бы на его место? А еще этот папаша с дурацкой идеей проверить реакцию Ичиго на опасность… Секста недовольно застонал, поднимаясь с пятой точки, на которую приземлился, отброшенный не хилым ударом своей «слабачки»…

– Мы застукали его, когда он подъедался в нашем холодильнике. Не прошло и «полгода», как стало ясно, что все запасы сжирает этот кошак, а не наш папаша.

– Карин? Я? – Возмущенно крякнул Иссин, который, в свою очередь, полагал, что это растущий организм Ичиго и ее тающая реяцу опустошают разом и их холодильник, и его кошелек.

– Прости, – развела руками темноволосая двойняшка, – я не ожидала, что в нашей семье завелся еще один проглот!

– Умолкни, малявка! – Крикнул на нее арранкар.

– Эй, я ничего и не говорила, – хлопнула глазами Кучики.

– Да не ты, блин! Ты – мелкая, а она – малявка!!! Мне что имена еще ваши запоминать? – Голубоволосый Король Пантер демонстративно скрестил руки на груди.

– А почему бы и нет, Гриммджоу-сан, – приласкалась к нему Юзу и, обхватив того за локоть, повела усаживать за стол. Сейчас крошка-двойняшка напоминала не иначе как укротительницу тигров, взявшую разъяренного зверя за поводок. Появившаяся перед Пантерой дымящаяся тарелка чего-то вкусного вмиг расслабила его напрягшееся лицо, смягчила взгляд и вызвала нарастающую улыбку.

– Юзу! Это уже третья порция! – Возмущенно уставилась на сестру Карин.

– Ну, и что? Я приготовлю еще, – улыбнулась девочка, – мне несложно. – Она казалась счастливой, что хоть кто-то в этой семье теперь мог оценить ее кулинарные способности по достоинству, съедая все без остатка. – Вкусно, Гриммджоу-сан? – Улыбнулась она мягко и погладила того по голубоволосой шевелюре, точно огромного кота.

– Спрашиваешь еще? М-м-м, объедение! Юзу-у-у, ты – моя спасительница!

У всех на этой фразе глаза полезли на лоб или только со старшей Куросаки это приключилось? Таки только с ней. Рукия лишь нервно хихикала. Карин, хоть и пускала молнии из глаз, но арранкара ничем тяжелым по голове не огрела. Юзу – так та вообще пылинки сдувала с главного едока. Ичиго покосилась на Иссина, но с тем было все понятно и без слов: за спасение своей дочери, он готов был еще и плакат с Секста Эспада заказать, чтобы и на него молиться. Куросаки озадачено почесала затылок. Почему все с ним ведут себя так… развязно-спокойно? Неужели этот харизматичный «котяра», действительно, покорил всю ее семью?

– А ты, сестричка? – Отозвалась тут Юзу. – Садись скорее тоже к столу. И ты, папа, давай! – Маленький кулинар запорхала вокруг стола, расставляя для всех приборы и раскладывая по тарелкам приготовленные ею вкусности. – Ну, вот, – присела она и, умиленно прижав ручки к лицу, заключила, – наконец-то у нас состоится завтрак в большом и тесном кругу семьи!

Карин аж поперхнулась, на что сидящий рядом Гриммджоу, не жалея сил, врезал ей меж лопаток.

– Эй, идиот?! Ты чего творишь-то?!

– Спасаю свою родственницу, – ехидно сузил глаза Джагерджак и улыбнулся широченной улыбкой: – Слышала же? Мы теперь одна большая тесная семья, сес-три-чка!

Для пущей наглядности он закинул ей руку на плечо, но Карин не заставила себя ждать и ответила новоявленному «братцу» в присущей ей «нежной» манере – замахнулась палочками для риса прямо в наглые и бесящие ее до безумия голубые глаза. Однако реакция арранкара и в гигае была неплохой, а потому он с легкостью увернулся, а вместо него палочки воткнулись в неведомо откуда возникшего духа позади…

– А ты что тут забыл?! – Карин с брезгливостью вытащила прибор из прозрачного облака.

– Э-э-э??? – Вскинула брови Ичиго. – Карин, ты о чем это?

Гриммджоу с Рукией переглянулись и шальная улыбка мигом сползла с лица Джагерджака. Иссин перевел взгляд со старшей дочери, непонимающе пялящейся в пустоту перед собой, на довольно четкого призрака за спиной двойняшек.

– А-а, ты его не виде…

Карин резко заехала ногой отцу в коленку, отчего тот взвыл, мигом забывая не только то, что хотел сказать, а и собственное имя.

Неловкая пауза зависла в воздухе и каждый не решался подать голос, чтобы озвучить то, что произошло… Нужно было что-то придумать поскорее, чтобы сменить тему.

– А давайте куда-нибудь вместе все сходим?.. – Предложила вдруг Рукия. – Да. Мое задание в Каракуре явно подходит к концу, и, наверное, завтра я уже покину ее…

– Завтра? – Брови Ичиго непроизвольно взметнулись вверх. Разве ее подруга здесь не до конца ее потери сил? Куросаки отчетливо слышала еще слабенькую реяцу в своих руках, так почему же брюнетка заторопилась уйти? – Что-нибудь случилось, Рукия? – Что-нибудь должно было обязательно случиться, иначе это могло означать только то, к чему временная синигами так долго готовилась, но никак не хотела принимать так быстро.

– Ну, что ты, – криво ухмыльнулась Кучики, изо всех сил стараясь скрыть огорчение и досаду. – Просто дела в отряде. Капитан Укитаке уже заждался меня, ведь я и так застряла здесь на две недели…

– Точно… – Кивнула Ичиго. – Тогда… Может, пойдем в кино, – пришла внезапная догадка в ее голову. – Ты ведь никогда не была в кинотеатре, верно?

– Нет, – покачала головой Рукия и осклабилась: кажется, ее подруга ничего не заметила.

– Отличная идея, доченька… – Подал голос все еще скрученный Иссин. – Тогда сходим всей семьей. – Карин и Гриммджоу протестующе посмотрели на него, но бывший капитан синигами бросил твердый однозначный взгляд в ответ: иногда Иссин мог казаться неумолимым и умел внушать безропотную силу.

– …Ну, как тебе? Понравилось? – Допытывалась светящаяся от восторга Рукия, со стерео-очками на голове и все еще прижимавшая к себе огромное ведро попкорна, когда вся «семейка» Куросаки высыпала из кинотеатра на улицу. Несмотря на поздний вечер, лето дарило приятное тепло и свежесть, и они решили пройтись домой пешком.

– Главное, что тебе все понравилось, – ответила Ичиго, про себя отмечая, что картина-то оказалась и не особо интересной, а сопевший ей на ухо уснувший Пантера и вовсе не дал возможности сосредоточиться на фильме. Потом арранкар, правда, проснулся, но, так и не проявив интерес к кино, стал откровенно распускать руки у нее под майкой, отчего рыжая, в принципе, уже не могла наблюдать за происходящим на экране.

Собственно, это было и не важно. Куросаки мягко улыбалась, радуясь, что могла хоть что-то приятное сделать для Кучики на прощание. Они столько лет были вместе, а вот таких вот милых обыденных моментов, у них случалось так мало. Пачка сока, шоу Дона Канодзи, каток, теперь кинотеатр… Ей столько еще интересного хотелось показать этой миниатюрной синигами, чтобы вместе с ней и самой приобщиться к маленьким радостям человеческой жизни, от которых она отвыкла в бесконечных сражениях в иных мирах…

– Здорово жить вот так… – Рассеянно проронила Рукия, окидывая взглядом всю семью и друзей, мирно возвращавшихся домой. – Простой и размеренной жизнью…

– Наверное… – Усмехнулась рыжая, соглашаясь, что, возможно, она и полюбит такую спокойную обстановку… Но стоило передатчику в кармане Кучики только издать первый сигнал, как рефлексы воина мигом побороли ее стремления зажить обычным человеком. – Пустой! Я разберусь! – Куросаки выхватила из кармана свое удостоверение и… Джагерджак только успел подхватить ее тело, взбешенно наблюдая взмывшую ввысь фигуру в черном шихакушо с огромным занпакто за спиной.

– Ичиго! – Кучики схватилась и себе за гиконган, роняя ведро с поп-корном на тротуар.

– Ксо!!! Да когда же это закончится! – Выругался Гриммджоу и, забыв дома переданные ему шляпником пилюли для выхода из гигая, не придумал ничего лучшего, как выхватить Кона из рюкзака на спине «Чаппи» – души-заменителя Рукии.

– Джагерджак, скотина! – Завырывался тот. – Я не позволю тебе совать в мой рот свои паль…

Арранкар мгновенно исчез в сонидо в погоне за двумя проблемными синигами, оставляя оторопевшую модифицированную душу вместо себя в чертовски привлекательном, мускулистом, сильном мужском теле. Кону в пору было бы порадоваться, если бы его к месту не пригвоздила тревожная ноша в руках.

– Сестренка… – издал он тоненьким голоском, прижимая безвольное рыжеволосое тело девушки к себе покрепче: он будет, как всегда, охранять его и беречь, чего бы это ему не стоило.

Иссин с грустью посмотрел на представшую душещипательную картину: совершенно не жалевшая себя его девочка в крепких руках готового до конца жизни оборонять ее сильного юнца. Это был монумент вселенской жертвенности и любовной интимности. И сейчас Кон в теле Сексты Эспада, как и пустая оболочка его дочери у него в объятиях, здесь вовсе были ни при чем. Это все соответствовало их душам. Бывший капитан поднял голову в ночное небо, чувствуя отдаленные вспышки слабой реяцу и стремящейся к ней молнией силы: «Да, Гриммджоу Джагерджак, теперь я понимаю, что могу отпустить Ичиго с тобой…»

«Блин, Кур-р-росаки, сколько же ты будешь мучить себя…» – Пантера одновременно гневался и терзал себя, беспокоясь за свою неуловимую и неугомонную любимую женщину. Он уже проклял сотню раз все силы на свете, а с ними и всех синигами, долгом которых было это чертово неблагодарное и опасное занятие – борьба с пустыми. Сексту не напрягал тот факт, что он бы лучше сам перебил всех своих бывших сородичей, лишь бы только удержать бессильную Ичиго на месте. Но она, как на зло, вместе с мелкой Кучики, всю эту неделю только то и делали, что лезли на рожон.

Знай он с первого же дня по их возвращению с морского отдыха, что ее сил настолько критично не хватало справиться даже с самым обычным монстром, и это не с адьюкасом или гиллианом, то не отошел бы от нее ни на шаг. Бросил бы все – и поиски работы, и поиски жилья для них, и подготовку к отъезду – лишь бы защитить ее в столь шокирующем противоестественном для воина состоянии.

Зачем? Зачем она шла на поводу у своих воспоминаний и норовила что-то кому-то опять доказывать? Или кого-то от чего-то спасать в миллионный раз? А как же она сама? А как же он? Как же они, если с ней что-то случится, а он не поспеет оказаться с ней рядом?

«Ксо!!! Я же обещал, обещал ей, что буду с ней всегда!!! Даже, когда она спит, даже, когда не видит меня, даже, когда я сам нахожусь от нее далеко, я всегда стараюсь следить за ней и быть с ней рядом всем сердцем и мыслями. Почему же у меня не получается вовремя удержать ее?.. От опасности. От угроз. От смерти… Неужели я настолько ничтожен и несостоятелен, что не могу уберечь одну-единственную душу, ведь на другие мне толком и вовсе наплевать…»

Голубые глаза выудили двух синигами в лунном сиянии на одной из крыш. Одна поддерживала другую и та, даже не пытаясь передвигаться самостоятельно, покорно перебирала воздух ослабшими ногами по воздуху, безвольно таща в своей поникшей руке отяжелевший в сотни раз огромный тесаковидный занпакто…

«Кур-р-росаки! Неужели я опоздал?!» – Гриммджоу бросился к ним.

– …Оставь меня, Рукия, – умоляла рыжая девушка миниатюрную брюнетку, – я только мешаю тебе…

– Не говори глупостей! – Сердито буркнула Кучики, крепче прижимая к себе тело подруги и продолжая перескакивать с крыши на крышу. – Как ты можешь говорить такое! Дурочка! – Они остановились и она посмотрела в лицо сомневавшейся Куросаки. – Если тебя ранят, я помогу, если не сможешь идти, я прикрою, если тебе будет больно, я разделю твою боль… Мы же напарники, Ичиго, мы ведь друзья!!!

– Верно… – Оказался за спиной синигами и арранкар. – Детка, прекрати делать все сама, ведь я… – Секста непроизвольно покосился на мелкую брюнетку и кисло улыбнулся, исправляясь: – Ведь мы… Мы все вместе, и ты – не одна.