Текст книги "Blue Strawberry (СИ)"

Автор книги: Kurosaki Shizuka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 42 страниц)

Сильные, быстрые, ловкие, гордые, благородные, честолюбивые, красивые... Куросаки могла придумать для этих двоих бесконечное количество схожих эпитетов, но больше всего ей нравилось определение “прекрасные воины”. Грациозный пластичный Пантера с безупречным владением рукопашного боя и опасно-превосходящими силами Эспады. Не менее изящный и даже утонченный мастер фехтовального боя Кучики-тайчо с проницательным умом и жесткой точной рукой с верной Сенбонзакурой. Они оба сражались храбро и дерзко, упиваясь собственным мастерством и превосходством, но, тем не менее, как и Куросаки, в этой битве они не забывали помогать остальным. Бьякуя неоднократно приходил на подмогу Рукии и Ренджи, отчего очень походил на вечно всех опекавшего отца. Похоже, у него в бою чудодейственным образом появилось несколько пар глаз, стремительно реагировавших на любую опасность приходившуюся на долю кого-то из дорогих его сердцу людей. Гриммджоу, в свою очередь, хоть и не был настолько внимательным, но блистал в скорости, благодаря которой вовремя выдергивал отчаянную Куросаки из беды и спасал зазевавшуюся Иноуэ. Слабость к рыжим, очевидно, играла с Королем Пантер глупую шутку, а, возможно, он просто привязался к обеим девчонкам еще со времен их злоключений в Уэко Мундо.

Только Чад и Исида были предоставлены сами себе, но первый не уступал никому в грубой мощной силе, а второй – в невероятной ловкости и гениально изворотливом уме. Урюу – единственный, кто догадался о том, как освободить Нозоми из тела ее рейгая – нанести точный удар по сакецу, пока, судя по всему, души плюс еще не успели окончательно слиться воедино в теле Юшимы. Он же устроил излюбленную пятиконечную ловушку из Зеле Шнайдер, которая должна была ослабить зеленоволосого этим оружием квинси через поглощение реяцу из ловко нанесенных Гриммджоу и Бьякуей двух ран на спине врага.

– Мерзкие букашки! Разве вы не понимаете?! Вам не победить меня! – Юшима Око, взбешенный до крайности, взревел, и, собрав, достаточное количество реяцу, ударил в землю своим занпакто. – Хаджоукури!

От острия стали расходиться различные лучи реяцу, которые принялись выстраиваться в замысловатый замок над землей. Новая примененная атака принялась поглощать всю энергию из окружившей его ловушки, которую впустили в Зеле Шнайдер четверо сильных синигами и не менее сильный квинси.

– Немыслимо... – Прошептал измученный Исида. – Он поглощает все частицы вокруг себя...

– Плевать! Это не означает, что он бессмертен. – Король Пантер вызвал рейши из когтей и запустил Десгаррон в устрашающе возвышавшийся все выше и выше замок из реяцу.

– Хихио Забимару!!! – Не стал оригинальничать Абарай и запустил из Змеиной головы серообразный сгусток энергии тоже.

– Придурки, что вы делаете? – Возмутилась Рукия, завороженно наблюдая, как две мощные атаки подпитывали примененную технику Юшимы еще больше.

– Реяцу пустых вроде же не подвластна ему... – Прошептала Куросаки.

– Не на сей раз... – Заметил Бьякуя.

Зеленоволосый победоносно расхохотался. Спрятавшись за оградой своего выстроенного замка, он с наслаждением наблюдал за испуганными лицами и взглядами своих врагов, которые, даже, сплотившись, были неспособны устоять перед подобным величием силы его одного.

– Ради кого вы сражаетесь? Ради друзей? Ради близких? Ради любимых? Что за вздор! Каждый из нас лишь одиночка! Каждый сам рассчитывает на себя!

– Ложись! – Прокричал Кучики, завидев набирающий силу сгусток энергии посреди замка, но прогремевший мощный взрыв заглушил его слова...

Сметающий все на пути вихрь разбросал всех друзей на холме Сокьоку в разные стороны, кого куда, лишая чувств большинство из них, остальных же оглушая и обездвиживая...

Сам же Юшима, весь потрепанный, в разорванном в клочья косоде и сбившимися опаленными волосами, со следами множественных ран и ушибов, тем не менее, вмиг оказался подле ненавистной временной синигами, с легкостью найдя ту в учиненном хаосе по рыжей лохматой голове.

– Я тут подумал, Куросаки Ичиго... – Носком он вскинул подбородок лежавшей ниц девушки, заставляя ту взглянуть ему в прямо глаза. – Наверное, просто убить тебя – это слишком банально. – Зеленоволосый присел на корточки и вкрадчиво выложил ей все свои планы, точно сообщнику: – Что, если я заставлю пройти тебя через все, что я прошел однажды… У меня не было друзей. А у тебя их много… Хм, твои друзья, – Юшима оглянулся, – сейчас многие из них без сознания и добивать человеческих доходяг мне не интересно... Но вот тех, кто при памяти, я, как раз, прикончу с превеликим удовольствием! – Он резко поднялся: – И начну, пожалуй, с голубоволосого. Кажется, он тебе особенно небезразличен?..

Безумный синигами под взглядом оторопевших карих глаз зашагал прочь от нее по направлению к Гриммджоу, хвастливо раскручивая в ладони свой занпакто. Джагерджак, согнутый от серьезного ранения в живот, сдерживая кровотечение, но видя столь дерзкое к нему приближение, все же поднялся на ноги: Король Пантер всегда встретит врага достойно, даже на последнем издыхании.

“Гриммджоу, что ты творишь???!!!” – Разорвалось сердце Куросаки.

– Юшима, сволочь! Не смей его трогать!!! – Из последних сил Ичиго рванула с места по направлению к Сексте, но угодила в пространственно-временную ловушку коварного синигами и оказалась на противоположном краю холма.

Девушка, находившаяся теперь слишком далеко от места разворачивавшейся трагедии, незамедлительно метнулась в сюнпо, но карамельные глаза в этот же момент уловили, как безжалостно-падающий карающий клинок Райко навис над голубоволосой головой гордого Эспады!

“Дурак!!! Кому нужна твоя честь??? Если мне нужна твоя жизнь!!!

– Гриммджоу!!! Прошу, беги!!!!

В считанные секунды дальнейшие события менялись, как кадры в короткометражке: обезумевшая от горя Куросаки летела на помощь к арранкару; не на шутку встревоженный Бьякуя, просчитавший ее траекторию, бросился вперед; дико хохочущий Юшима все также опускал свой меч на упавшего-таки на колени от потери крови Гриммджоу. Свирепое лезвие свистело и скользило по воздуху незамедлительно, но никто не предполагал, что, достигнув цели, оно разрежет разом сразу два тела под собой…

– Не-е-е-ет!!! – Прокричала Куросаки во все горло, когда два дорогих ей человека завалились набок, разрубленные от плеча до груди беспощадным Райко !

– Куросаки-тян!.. – Отрезвляющий голос Орихиме, оказавшейся в сознании, не дал умереть с горя на месте. Сероглазая, спотыкаясь и не щадя разодранных колен, бросилась к арранкару и капитану, мигом раскидывая над ними защитно-исцеляющий щит. – Я справлюсь, – крикнула она подруге на ходу и схватила ту за руку. Ее глаза заблестели от не пролитых слез, но Иноуэ, кажущаяся сейчас удивительно взрослой и серьезной, твердо кивнула: – Все будет хорошо. Я обещаю тебе, Ичиго.

Рыжеволосая синигами заворожено посмотрела на поверженные тела Гриммджоу и Бьякуи, отказываясь осознавать до конца весь ужас произошедшего. Сработала защитная реакция организма воина и, может, это было к лучшему. Так она не застыла взглядом на чернеющих пятнах крови на белой куртке Сексты и на белом хаори капитана и не замерла взглядом на их синхронно смертельно-бледнеющих лицах, красоту которых отбирала смерть у ее любви. Так она не прокляла себя за то, что лишь сама была виновата в случившемся: один мужчина пострадал за то, что являлся смыслом ее жизни, второй – потому что благородно защищал этот смысл жизни именно для нее. Так она еще дышала и двигалась, оставаясь целой, чувствуя лишь притупленным болью мозгом, как ее будто одним махом лишили обеих рук, одним ударом разрезали сердце пополам и дважды убили возродившуюся душу.

Куросаки медленно повернулась к восторженно-усмехавшемуся Юшиме: он и не предполагал такого счастья для себя одной атакой так удачно расправиться сразу с двумя сильными соперниками. Правда, на его же беду, он явно не учел сокрушительных для себя последствий...

«Ой-ой», – Исида, пришедший в себя, с опаской покосился на закипавшую от гнева и ненависти Куросаки, становившуюся похожей все больше на разъяренную фурию или мстительную валькирию. Как никто иной, Урюу знал, что истинная мощь рыжей синигами заключалась вовсе не в ее боевом опыте и не в том множестве намешанных в ней разнообразных сил и способностей. Куросаки Ичиго становилась непобедимой исключительно благодаря двум совершенно обыденным для человека вещам: желанию защищать близких и импульсивному темпераменту. На первый взгляд, это звучало не очень устрашающе, но когда они вспыхивали в ней огнем и усиливались до крайности, то эту девушку уже было не остановить. Поэтому, когда на ее глазах Юшима Око весьма опрометчиво посмел ранить не только ее друзей, но и двух любимых ею мужчин, ярость и ненависть в карих глазах вспыхнули с такой непредсказуемой угрозой и неописуемой силой, что готовы были испепелить врага на месте.

– Ну, сейчас она ему устроит… – Справедливо заметил Урюу и устало прислонился щекой к охлаждающей земле: цепной пес был спущен, и теперь он не нуждался ни в помощи, ни в защите, ни в постороннем вмешательстве.

– Бан-кай!!! – Взревела Куросаки и тут же кинулась на врага, молниеносно преображаясь вся в свою сверхскорость и сверхсилу.

– Гетсуга Теншоу, – после упорной и продолжительной схватки на мечах, Куросаки все-таки запустила свою истинную атаку в не перестающего издевательски посмеиваться Юшиму.

Лунный клык, как и в сражении с Кагерозой, угодил в пространственную ловушку и возвратился к ней с утроенной реяцу. Куросаки увернулась и лишь хмыкнула в ответ: времени на поражение и сожаления у нее не было. Мысли занимали сотни вещей, но главные – били в мозг с четырех сторон света: жив ли Гриммджоу, что с Бьякуей, чем помочь спасти Нозоми и как убить Юшиму.

– Тебе меня не победить, разве ты до сих пор не поняла этого, глупая девчонка?!

– Завались! Я быстро расправлюсь с тобой.

– Не стоит задирать свой нос: банкай-то, похоже, не оправдал твои надежды...

– Заткнись, я сказала! – Взмахнула она мечом, вконец раздражаясь: – Гетсуга Теншоу!!! – “И дай мне подумать...”

Ичиго следовало как-то избавиться от Райко. Если бы она знала кидо, то, наверняка, могла бы как-то перехватить его. Но, увы, в колдовских штучках синигами она плохо разбиралась. Как вариант – неплохо было бы отвлечь внимание зеленоволосого кем-то или чем-то, а потом – схватить рукой его меч. Сделать это у нее точно хватит сил, да, а позже – выкроить момент, чтобы нанести удар по сакецу и вызволить Нозоми, ну, а потом разорвать Юшиму своей Гетсугой. План казался неплохим... Куросаки осмотрела с неба холм Сокьоку: вот только из сообщников остались целыми лишь Орихиме да...

– Эй, Кон! – Прокричала она львенку, не сводящему с нее обеспокоенных глаз ни на минуту. – Талисман! Принеси мне свой талисман!

Каракурайзер, вмиг оживившись, почувствовав свою важность и обрадовавшись, что сможет быть хоть чем-то полезен, схватил брелок и мигом метнулся к месту, где спустившаяся по воздуху Ичиго уже поджидала его.

– Что за??? Куросаки, не смей оставлять поле боя!!! – Оскорбленный подобным поведением, Юшима пулей ринулся вниз, чего и нужно было рыжеволосой...

– Прости, Кон, – шепнула синигами плюшевому другу и, хватая брелок одной рукой, второй – подхватила игрушку и запустила дико орущей зверушкой в подлетавшего врага.

Зеленоволосый, мягко говоря, оторопевший столь нелепым и негодным приемом, отвлекся на миг, но его хватило Ичиго, которая сжала лезвие Райко в ладони и заставила меч прильнуть к земле. Юшима задергал руками, но у девушки была явно не женская хватка. Она безумно улыбнулась ему, почти также, как ее любимый арранкар, которому рейгай смел угрожать:

– Именно то, чего я так ждала... – Синигами вызвала маску Пустого и, собрав в Тенса Зангетсу плотное пламя своей устрашающей реяцу, со страшным скрежетом и маниакальным удовольствием прокричала прямо в лицо врагу: – Гетсуга Теншоу!!!

Страх в винных глазах сменился кроваво-темным жаром атаки Пустого. Охватившее обоих сражающихся не на жизнь, а на смерть, густое пламя реяцу столбом взмыло в небо, разрезая атмосферу дрожью и неистовым криком Юшима Око.

– ...Получилось? – Прошептал Исида, наблюдавший с земли за недопустимо-нервной техникой ведения боя обезумевшей Куросаки. Это было слишком даже для нее, но, очевидно, против свихнувшегося рейгая могла сработать такая же бесконтрольно-жестокая сила.

– Получилось? – Вторила Ичиго синеглазому квинси, стоя далеко от него, но, тем не менее, подхватывая все его мысли. В самом деле, вспыхнувшая ярость выбила ее из колеи. Рыжеволосая виновато покосилась на светящийся щит у ног Орихиме, под которым Секста Эспада и капитан Кучики медленно, но уверенно приходили в себя. Похоже, она перегнула палку в эмоциях, а в деле с Юшимой нужно было сохранять хладнокровие и осторожность до конца, тогда как в спасении Нозоми не идти на поводу у собственной мести! Что если она уже утратила шанс помочь этой душе плюс? Что если...

Она сделала шаг, второй, третий, неторопливо подбираясь ко рву, который пропахал ее Клык, выпущенный из Тенса Зангетсу. Она аккуратно заглянула в разлом на холме и, увидев на дне согнутого Юшиму, рискнула спуститься к нему вниз. Порядком потрепан и окровавлен, он, опираясь на занпакто, тяжело дышал и искоса поглядывал на бесстрашно приближавшуюся Куросаки.

– Почему... Почему я не могу победить тебя?..

Девушка замялась: что говорить этому человеку? То, что единственной ее силой против всех врагов являлось стремление защитить тех, кто ей дорог? Но знал ли он об этом чувстве? Понимал ли, что значит дорожить, дружить, любить? Был ли у него кто-то ближе, чем его искусственно созданная армия рейгаев да две души плюс внутри его оболочки.

– Потому что я не одна и в этом и есть моя сила... – Проронила несмело Ичиго.

– Вздор. Лишь в одиночестве познается истинная сила. Я сделал все, чтобы быть сильным и с этой силой зажить в одиночку, не нуждаясь больше ни в чьей помощи, ни в чьей власти, ни в чьей жалости... Я, Юшима Око, один, поставил Общество душ на колени и до сих пор не пал от рук его “героя”.

– Бред. Созданные тобой души плюс – хоть в твоей армии, хоть в тебе самом – вот, кто добился этого хаоса, но отнюдь не могущества и власти...

Тело Юшимы вздрогнуло под раскатываемой под кожей волной истеричного смеха.

– Хаоса, говоришь?.. О, ты еще не видела настоящего хаоса, временная синигами. – Райко вновь воткнулся в землю и выпустил остов нового замка для поглощения реяцу. – Редзаи Хаджоукури!! – Девушка отскочила в сторону, но зеленоволосый схватил ее за рукав косоде и хищно улыбнулся: – Куда же ты, Куросаки Ичиго, идем со мной в место между хаосом и пустотой!

– Я уже была там, – Ичиго отбила впившуюся в нее руку и отпрянула.

– Сейчас мы все там будем: и я, и ты, и все твои друзья, и весь этот проклятый мир с его проводниками душ...

Под каждое раздававшееся с особой ненавистью слово замок разрастался все больше и больше, отодвигая временную синигами от края рва вглубь холма. Исида и Иноуэ с Коном на руках тут же выросли за ее спиной.

– Откуда у него столько силы? – Орихиме изумленными серыми глазами всматривалась в устремившееся ввысь колоссальное строение, сотканное из золотистых духовных лучей и достигающее в своих размерах почти самых небес.

– Это не его сила... – Выдохнул Урюу. – Этот гад впитывает теперь реяцу со всего Общества душ и на сей раз его ничего не остановит...

– Да, – сглотнула Куросаки, осознавая страшное бессилие и беспомощность любого в сравнении с этим чудовищным синигами.

– Это катастрофа, – всхлипнул львенок и закрыл глаза лапами...

Трое друзей безмолвно наблюдали за надвигавшимся на них концом света: неужели это и все, неужели больше не существовало никакого выхода, неужели судьба была настолько жестока к прежним героям, что обрушивалась на них подобным бесповоротным возмездием...

Внезапно несколько синих искрящихся полос пронзили небо и пылающими метеорами принялись падать на созданный Юшимой замок. Реяцу кривыми молниями забила по остову, а вслед за ними раздался лязг сражающихся мечей и боевые кличи. Спускавшиеся на дно замка существа жгли его хозяина неприветливо пронизывающим синим свечением глаз, характерным для...

– Рейгаи? – Удивилась Куросаки. – Почему они здесь?

– Похоже, они взбунтовались против своего создателя. – Предположила Иноуэ.

– Конечно, кому же захочется служить ничтожеству заботящемуся только о собственной шкуре. – Заключил Исида.

– Я не позволю!!!! – Кричало пронзительно это самое “ничтожество”, сжигая свою же армию в смертоносной реяцу своего замка. – Я не позволю вам меня остано...

Очевидно, перенасыщение духовных частиц с появлением рейгаев достигло определенного максимума, отчего созданное устрашающее последнее оружие Юшимы дрогнуло и разорвалось со страшной силой, озаряя избыточной реяцу весь Сейрейтей...

– Да что ж это такое?.. – Прошептала Куросаки, единственная устоявшая на ногах, когда увидела в рассеявшемся тумане выжившего зеленоволосого синигами. Шатаясь от смертельных ран и усталости, он все же направлялся в ее сторону. Райко все еще поблескивал опасной остротой в крепких враждебно настроенных против всего мира руках.

– П-почему... – Прошептал человек. – П-почему я не могу победить тебя...

Он остановился и посмотрел пустым взглядом на синигами, утратившую свой банкай, но все равно бесстрашно глядящей в глаза своему врагу. Почему? Почему она не сдавалась ему? Разве слабая человеческая девчонка способна устоять перед таким совершенным синигами, как он? А что, если... Юшима произвел последнюю отчаянную атаку и сделал довольно таки опасный выпад в адрес Куросаки, которая явно не ожидала от поверженного врага такой решительной силы и точности удара...

Однако кто-то быстрый и сильный, крепко обхватив временную синигами за талию, успел ее сместить в сторону, и не достигший цели Райко гулко ударился оземь.

– П-почему?.. Даже сейчас я не смог...

Ичиго не услышала этих слов, так как, подняв голову, утонула в обеспокоенных зрачках потемневших серых глаз капитана Кучики.

– Бьякуя... – Прошептала она, и, не успев ни обрадоваться его исцелению, ни забеспокоиться об участи второго раненного, обернулась на свист второго удара меча рядом с ними и услышала тут же истошный крик окончательно поверженного Юшимы.

– Кур-р-росаки ведь уже говор-р-рила тебе, что она – не одна и в этом ее сила!!!

– Гриммджоу? – Ичиго заворожено уставилась на оказавшегося за спиной Юшимы арранкара.

Секста с хищным взглядом, граничащим с сумасшествием, не без наслаждения вытащил свою Пантеру из обмякшего тела врага, посмевшего вновь напасть на его любимую женщину... Больше он никогда не сможет сделать этого!

Джагерджак с тревогой бросил взгляд на Куросаки, узревшую его в этот не очень приятный момент. Но она не казалась ему напуганной. Эспада осклабился и недовольно взглянул на аристократа, который столь дерзко прижимал рыжеволосую синигами к себе. Что ж... Возможно, он заслуживал эту минуту безоговорочной близости с его женщиной в обмен на признательность в ее совместном спасении. Но лишь на минуту!

Ичиго и не заметила даже, с какой скоростью сменилось непривычно мерное дыхание Бьякуи в груди на бешено бьющееся, но такое родное и любимое сердце Гриммджоу. Пантера жадно обхватил обеими руками плечи рыжеволосой и с долгожданным удовольствием зарылся носом в ее пушистую шевелюру, горевшую огнем закатного солнца. Куросаки сладко улыбнулась и вжалась в горячее тело арранкара со всей силы, не желая ни на миг отрываться от него в проступившую вечернюю прохладу.

Голубые глаза сверкнули довольными огоньками и впились в лицо соперника. Капитан лишь покачал головой и горько ухмыльнулся, стараясь не смотреть на разрывающую его сердце картину. В конце концов, в мире было еще столько радостей. Например, пришедшие в себя Рукия и Ренджи. И бодро выглядевшие человеческие детишки. И этот сказочно красивый закат. И даже выстоявший Сокьоку вместе с этим в очередной раз выстоявшим миром Общества душ.

Кучики покосился на бездыханное тело врага, рискнувшего уничтожить все это, и философски произнес:

– Бесславный конец еще одного бога.

– Нет, – отозвалась Куросаки, – скорее, долгожданное возрождение...

====== XCII. ПРОЩАЛЬНАЯ БЛАГОДАРНОСТЬ: ДВОЕ В СЕНКАЙМОНЕ ======

Закат невероятно тяжелого, изнурительного, казавшегося бесконечным, дня озарился странным сиянием на холме Сокьоку. Под пристально-удивленные взгляды всех участников битвы из поверженного тела Юшимы Око, грубого в обращении и лощенного по виду врага, вдруг появились две удивительно-тонкие и трогательно-светлые души.

– Нозоми? – Проронил в зазвеневшую тишину взрослый, несколько охрипший голос.

– Кагероза? – Зеленовласая девочка обернулась через плечо и увидела расслабленное лицо второй души плюс, с которой пытался ее слить их безумный, жестокий, больной создатель.

– Он не… – Слыша ее мысли, хотел было возразить мужчина, но его тело принялось медленно рассыпаться на духовные частицы и подниматься в вечернее небо миллионами искрящихся светлячков.

– Я знаю… – Кивнула она. – Юшима не был сильным и не был слабым, не был добрым и не был злым, он был просто убийственно одиноким… – Прошептала она последней взмывшей вверх песчинке. Теперь, когда Кагероза ушел, ощущение одиночества на миг коснулось и ее, но то было лишь минутное явление.

– Нозо-о-оми!!! – Кон пронзительным выкрикиванием ее имени вывел девочку из состояния пустоты.

Она с изумлением и даже некоторой опаской воззрилась на потрепанный и грязный кусок плюша и ваты, несущегося к ней со стремительной скоростью, с распростертыми в сторону лапами и с невероятно счастливой моськой. Созерцание освободившейся из грозной оболочки, целой и невредимой подружки вызвало у эмоционально-нестабильного существа припадок необузданной радости, с неминуемым нескончаемым потоком слез и небывалой вольностью поведения.

– Кон?.. – Со смятенными чувствами девочка поймала львенка прямо в руки, и тот, не медля и не стесняясь, с пребольшим удовольствием сразу прижался к ее груди. – Кон… – Опешила Нозоми, но не отвергла его. – Какой же ты все-таки извращенец… – Всплакнула и она, наконец.

– Ну, какой уж есть. – Утирая лапой нос, мокрый от слез плюшевый лев отодвинулся от нее и улыбнулся рассеянно: – Привыкай, ведь теперь я никуда тебя не отпущу! Ты же отправишься с нами домой, верно, Нозоми? – Пуговки-глаза испытывающе-жалобно посмотрели на нее.

– Я… – И без того тихий голос теперь предательски дрогнул, и душа плюс робко покосилась на своего “собрата”: – Я не могу… – Тело девчушки посветлело прощальным заревом, и, став почти прозрачным, также засветилось медленно убывающими ввысь искорками.

– Нозоми?.. – Непонимающе Кон уставился на исчезающую оболочку, которая уносила за собой бесповоротно драгоценную жизнь. Винные глаза виновато потупили взгляд, прячась под густой зеленой челкой, а губы едва слышно прошептали: «Прости…». – Чего?.. Эй, Нозоми… Т-ты чего?..

Львенок сглотнул и беспомощно посмотрел на Куросаки, требуя хоть от нее пояснений, что, черт возьми, происходило сейчас у них перед глазами! Почему исчезала Нозоми? Почему Ичиго смотрела на нее с такой отрешенной грустью? Разве они не победили? Разве не должны радоваться? Разве не должны жить дальше?

– Сестренка?..

Временная синигами, видя душераздирающие страдания своего питомца, грустно вздохнула и выдала ему такой желаемый ответ, такой очевидный, но, в то же время, ставший и для нее внезапным:

– Ты все-таки ранила его, пронзив клинком Райко свою душу…

Правда перебила дыхание и оборвала фразу: не было грусти или обиды за то, что решающими в победе над Юшима Око стали вовсе не ее Гетсуга Теншоу, и не атака ополчившихся рейгаев, и даже не смертельный удар Сексты Эспада. Была боль от осознания того, что столь желанная победа потребовала в жертву совсем юную девочку, у которой впереди только зачиналась жизнь, у которой только начали появляться друзья и отступало долгожданное одиночество…

Рыжеволосая девушка с легкостью высвободилась из сильных объятий Гриммджоу: он не препятствовал, знал, что кому-то сейчас она была нужнее. Куросаки присела перед Нозоми, сдерживая проступавшее отчаяние в глазах, пролегшее под ее нахмуренными бровями, и просто протянула ей руку.

– Прости, Ичиго… – Нозоми попыталась улыбнуться на прощание, но губы не послушались. Она смущенно отвела взгляд от укоризненных карих глаз временной синигами и переключилась на остальных друзей – всех тех, кто выстоял в этой битве, всех тех, кого и она хотела спасти, всех тех, кто и ее защищал прежде. – Там, в замке из реяцу, когда Юшима победил всех рейгаев, я лишь на миг перехватила контроль над его телом, чтобы покончить с ним… Я не хотела, не могла допустить, чтобы подобное произошло с вами, с моими друзьями…

– Нозо-о-оми... – Кон жалобно захныкал и еще сильнее прижался к тающей просто на глазах девочке.

– Прости меня, Кон, – ласково посмотрела она на львенка. – Если бы не ты, не Ичиго, не все ребята, я бы не смогла обрести свою душу и желанный покой…

– Нозо-о-оми… Но это несправедливо. Я обещал, что спасу тебя, а ты сейчас…

– Не плачь, глупенький, – зеленоволосая прижала игрушку к себе крепко-крепко, пока еще могла это сделать, – ведь я ухожу счастливой оттого, что именно благодаря тебе у меня появилось столько друзей и что я… больше… не одна…

Хрупкое воздушное тельце дрогнуло и, наконец, рассыпалось фейерверком мерцающих крупинок. Закружившись на ветру, они, переливаясь радостными голубыми огоньками, прощались с этим миром, медленно, друг за другом, угасая в густеющем вечернем воздухе.

– Нозоми… – Кон поднял с земли оказавшийся у его ног красный шарик – бездушное вместилище для души, но и оно, будто поддаваясь обретенной свободе, утратило осязаемую оболочку и слетело тающей пылью с мягкой плюшевой лапы со следующим же дыханием ветра. Кон проследил их последний полет над Сейрейтеем и уткнулся носом в подставленную вовремя ладонь Ичиго, чтобы не заплакать. – Нозоми… – Прошептал он так, что только его хозяйка и могла расслышать. – Я всегда буду о тебе помнить…

– Яре-яре, я всегда норовлю пропустить все события… – На холме приземлился Урахара, сопровождая свое появление неизменным стуком своих гета.

– Урахара-сан, вы всегда приходите в последний момент, – борясь не то с внутренним смехом, не то с негодованием, произнесла Куросаки, потирая пальцами переносицу, чтобы не смотреть на дядьку в шляпе, порой невероятно легко доводившего ее до безумия. «Блин! Да он издевается!!! Мы тут только что чуть со всем миром не попрощались, а он заявляется сюда, как ни в чем ни бывало!»

– Лучше поздно, чем никогда, – вклинился шипящий голос неведомо откуда взявшейся здесь Йоруичи. – Нам на подмогу он вообще так и не явился!

– Ну, Йору-тян, ты же не любишь, когда тебе мешают… А там Куротсучи-сан никак не мог добраться до нужных ему препаратов. Без ручек. Без ножек. Такой беспомощный… Как же я его мог оставить?..

Кошка сверкнула на шляпника злющими глазами: мало того, что прохлаждался, черт знает где, так еще и занимался невесть чем со своим таким же свихнувшимся приятелем-ученым. Она готова была поколотить Кисуке прямо здесь, и даже вскинула крепко сжатые вперед кулаки, но стоило сероглазому только расплыться перед ней в виновато-простодушной улыбке, как принцесса Шихоин, вмиг возвращаясь в их детство, уже таяла, как мороженое.

– Да он из нее веревки вьет! – Возмущенно кинул Джагерджак в их сторону: все-таки кошка много чего сделала для него, и ему не нравилось, что Урахара так нагло пользовался ее женской слабостью. – Давай, кошка, всыпь ему за то, что он пропадал где-то с этим психопатом Маюри.

– Завались, – взвинченная битвой Йоруичи шикнула на первого, кто попался ей под руку. Урахара – все-таки был не в счет. – Я сама разберусь и с Кисуке, и с Маюри, а надо будет, так моих сил и на тебя хватит, Пантера!

– Что??? Нар-р-рываешься, Йоруичи? Тебе, что, рейгаев не хватило, чтобы хвост надрать?

– С моим хвостом все в порядке, а вот тебя кто-то лапой явно хорошо припечатал!

Джагерджак и Куросаки испуганно переглянулись: на щеке у того и впрямь красовались три полоски-шрамы, оставленные ее ящером. Иноуэ не удалось залечить их до конца, поскольку едва пришедший в себя арранкар, как и капитан Кучики, мигом рванули из-под щита на помощь временной синигами.

– Ну, все, молись, кош-ш-шка! – Секста, теряя контроль, метнулся к Шихоин, но та, увернувшись, громко расхохоталась.

– Не поймать тебе богиню скорости, котик!

– К-к-котик??? – Гриммджоу побледнел, затем покраснел, а после посинел от злости, захлестнувшей его после столь недопустимой по отношению к нему, к Королю Пантер, наглости! – Что ты сказала, стар-р-руха?! – Любимое оскорбление кошки не заставило себя ждать и прозвучало громом над головами всех людей и синигами.

– Ста-старуха? – Вспыхнуть гневом настал черед и Йоруичи: этот грубиян дискредитировал ее столетиями выстроенную репутацию самой-самой.

– …Ну, это надолго, – Урахара приложил ладонь к глазам, всматриваясь вдаль на золотисто-голубые вспышки, борющиеся меж собой в молниеносной скорости. – А ведь нам пора возвращаться… – Кисуке поднял трость и открыл сенкаймон просто здесь на холме Сокьоку: пока капитан Куротсучи и НИИ синигами не упорядочат нарушенную систему переходов и не восстановят работу Разделителя миров, он не удержался от подобной вольности, лишь бы поскорее вернуться домой...

– Куросаки-тян! Ты идешь?! – Распростившись с синигами, в тоннеле скрылись уже Чад с Исидой, а Орихиме робко поджидала свою подругу у входа.

– Да, сейчас, – кивнула Ичиго, бросая вновь прощальные слова и взгляды в сторону Рукии, Ренджи и капитана Кучики.

И с каких пор она стала так величать его? Спрашивала себя девушка, боясь лишний раз посмотреть на удрученного аристократа, безмолвно и безропотно, как всегда, принимавшего их очередное расставание. «Нет… Так нельзя… Только не сегодня… – Ворох протестующих мыслей закружился в ее голове. – Не после того, как он спас мою жизнь…» И под последним словом Куросаки вовсе не имела в виду себя саму. Гриммджоу был ее жизнью, проявляясь во всем: в преодолевавшем смерть взгляде, в разгоняющем сны тепле, в восстанавливающей реяцу силе, в оживляющем жаждущие губы поцелуе, в спасающей от одиночества половинке сердца… И, если бы не Кучики, если бы не та его хваленая скорость, не его интуиция, не его любовь к ней… Девушка даже боялась подумать, что было бы дальше, случись все эти «если бы…» В голове и в душе до сих пор горечью отзывалось отчаяние, которое пришло к ней с минутной мыслью об утрате любимого арранкара и преданного синигами. Но тут Ичиго тяжко вздохнула: глупые вопросы лишь мешали укоренению прозаической правды ее нынешнего бытия: Гриммджоу – ее жизнь и без него ее бы просто не стало…