Текст книги "Ковчег (СИ)"

Автор книги: Корсар_2

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 45 страниц)

Я помолчал, переваривая услышанное. Потом проговорил:

– Спасибо.

– Не за что, – чуть улыбнулась она. – Но Вен действительно должен отдохнуть. Он только-только вернулся из рейда, а вскоре будет новый, как считает Блич.

– Догадываюсь, – я вздохнул и оперся на косяк.

Тут кто-то постучал, Нора повернулась на вертящемся стуле и крикнула:

– Войдите!

Дверь отъехала в сторону, и я увидел того самого русоголового парнишку. Сердце ухнуло в пятки, я инстинктивно сделал шаг в сторону и загородил вход в палату.

– Привет, – сказал вошедший, – я тут немного… ну, порезался… не поможете?

– Заходи, Лин. Показывай, что там у тебя, – предложила Нора.

Лин вошел, прижимая к правой руке пропитанную кровью тряпку. Нора усадила его, положила поврежденную руку на стол, размотала и ахнула.

– Великое Пространство! Где это ты так?!

– Да вот… починить кое-что пытался, – голос парня звучал напряженно. – Решил усовершенствовать.… Ой!

– Потерпи, – попросила Нора. – Присохло.

Я отлепился от двери, вытягивая шею. Повыше запястья у Лина зияла огромная рваная рана. Кажется, я издал какой-то невольный звук, потому что Нора обернулась.

– Можешь что-нибудь сделать? – спросила она.

Очень хотелось сказать «Нет». И закрыть глаза. И уйти подальше. Например, спрятаться в палату к Вену и подпереть изнутри дверь. Но я понимал, что это попахивает паранойей. Поэтому сглотнул, поглядел на покрытое испариной бледное лицо парнишки и подошел. Положил ладонь выше раны и закрыл глаза. Я был дурак, но я не мог на него смотреть. «Он ни при чем. Он не виноват. Он просто обыкновенный пациент, – твердил я про себя, успокаивая дыхание. – Такой же мальчишка, как… как Крис. Его зовут Лин. Все в порядке».

Никогда еще я не уходил в транс с таким трудом. Но в конце концов мне удалось заставить себя отрешиться от всего, кроме набегающих темных волн. Когда я открыл глаза, то обнаружил, что сжимающая в руках шприц Нора завороженно смотрит на испачканную кровью, но вполне целую руку Лина. Получилось. Я перевел взгляд на парнишку. Тот осоловело моргал глазами.

– Кажется, я сейчас отключусь, – виновато сказал он.

– Пойдем, – Нора подхватилась, помогла Лину подняться и повела в палату.

Я едва не рванулся загородить дверь, но вовремя себя одернул. Только с тревогой смотрел сквозь приоткрытую створку, как Нора помогает Лину раздеться, устраивает на кровати. И малодушно порадовался, что не рядом с Веном. Заснул парень, кажется, едва его голова коснулась подушки. Нора чуть-чуть задержалась около него, обтирая мокрым полотенцем, потом вернулась.

– Потрясающе, – сказала она мне, убирая шприц со стола. – А я уже думала, у тебя ничего не выходит, собиралась колоть обезболивающее и зашивать.

Я не стал говорить, что и сам так думал. Все-таки иногда очень трудно отключиться от своих эмоций.

– А Лин молодец. Такой терпеливый мальчик. В прошлом году вывихнул себе плечо в спортивном зале – даже не пикнул, когда вправляли… Его у нас все любят. А Дар мечтает через пару лет заполучить себе в ученики. Пока еще рановато, он же такой маленький, всего двенадцать… Что с тобой, Нор? – видимо, выглядел я все же не совсем нормально.

– Ничего, – я потряс головой. Признаваться не хотелось, и я попытался поддержать разговор: – Он выглядит старше, – и украдкой еще раз заглянул в палату. Оба наших пациента спали.

– Ну, скоро Лину исполнится тринадцать, но он действительно рослый, – согласилась Нора. – Базиль даже думал, у него растет рейдер, но Лин на удивление равнодушен ко всему, что связано с рейдами. В отличие от прочих мальчишек, даже в Лабиринт не рвется.

– К вам можно? – раздался знакомый голос от дверей.

Еще не успев обернуться, Нора уже заулыбалась:

– Ив! Заходи! Соскучился?

Айван сразу занял добрую четверть приемной. В обычной одежде я его видел впервые, и без рейдерского комбинезона он показался мне еще больше. Хотя не крупнее Вена, конечно.

– Страшно соскучился! Привет, Нор, – кивнул он мне. Я почему-то ждал, что сейчас он скажет что-нибудь о происшествии на фермах, но Айван продолжал как ни в чем не бывало: – Полдня таскал туда-сюда разные грузы на складе, и так разохотился, что решил спросить – не надо ли и у вас чего-нибудь потаскать?

– Да что у нас таскать? – рассмеялась Нора. По ее светящемуся лицу сразу становилось ясно, насколько она ему рада. – Разве что пустые койки в палате из угла в угол, да только зачем?

– Ну нет, пустые койки – как-то неинтересно. Мы, рейдеры, народ отчаянный. Мы любим живые материи, – и он одним движением подхватил на руки Нору. Она тихо ахнула и обхватила его за шею. – Вот такой груз куда-нибудь доставить – другое дело!

– Ив! Я тяжелая! – глухо сказала куда-то ему в грудь Нора.

– А скоро будешь еще тяжелее, – подбодрил Айван. – Это нормально в твоем положении. Но я надеюсь справиться.

Про меня они уже забыли. Поэтому я осторожно, чтобы не мешать, просочился в палату и закрыл за собой дверь. Сел на крайнюю кровать, смотрел попеременно то на Вена, то на Лина, время от времени улавливая басовитое «бу-бу-бу» Айвана из приемной, и сам не заметил, как задремал, привалившись к спинке.

Проснулся от того, что Нора положила руку мне на плечо.

– Иди в каюту, – тихо сказала она. – Твое дежурство закончилось.

Я потряс головой, приходя в себя, протер глаза. Еще раз посмотрел на Лина, который теперь уже не казался мне таким страшным – спал, свернувшись клубком, и сопел совсем по-детски. Нора вышла, я с тоской подумал, как паршиво во флате одному, и подобрался к Вену – полюбоваться напоследок. Пока стоял рядом с его постелью, решил, что Блич и Грендель правильно его уложили именно в лазарете – тут он действительно отдохнет. Поскольку дома… я покраснел и вздохнул. Нет, в нашем флате я не мог гарантировать ему спокойный сон.

Ну а я… а что я? Пойду прогуляюсь все-таки до Тамира и его семьи. Обещал же Лео починить какую-то штуку… А дальше видно будет.

Я опять вздохнул, наклонился поцеловать на прощание Вена, и едва коснулся его губ, как сильные руки обхватили меня и уронили на кровать. Я придушенно пискнул, забарахтался, а потом сдался и стал целовать в ответ.

57

Обычно под снотворным я спал как убитый и, проснувшись, ничего не помнил. Но в этот раз то ли дозу Блич мне вколол щадящую, то ли не был я настолько уставшим, как считал Совет. Потому что мне снились сны – все, как на подбор, мягкие, тихие и нежные. С Нором в главной роли.

И когда я почувствовал на своих губах его губы, даже не понял, что уже проснулся – обхватил за плечи, опрокинул на себя и только после этого сообразил, что все происходит наяву.

Когда от поцелуев голова пошла кругом, я вспомнил, что мы не в каюте, а в лазарете. И что за перегородкой сидит Нора. А когда огляделся, то обнаружил на соседней койке Лина, притворяющегося спящим. Он тоже забыл, что меня невозможно обмануть.

– Малыш, – шепотом сказал я, тыкаясь губами в теплую шею Нора. – Тут слишком много глаз и ушей. Ты эксгибиционист? Вот и я нет. Готовься, сейчас будем убегать.

Нор вышел первым, я слышал, как он чинно распрощался с весело хмыкнувшей Норой. Ну понятно – растрепал я его, зацеловал, и вообще. Сев на кровати, я дотянулся до монитора, щелкнул выключателем и принялся отдирать от себя датчики под взглядом уже откровенно глазеющего Лина.

– И куда ты собрался? – Нора стояла в дверях, сунув руки в карманы голубой медицинской куртки. – Блич велел, чтобы я тебя раньше завтрашнего утра не отпускала.

– Домой, – сказал я, встал и потянулся к стулу за одеждой. – По-моему, я выспался на двое суток вперед. Но если ты боишься моего брата – я приду утром до начала его смены и снова лягу сюда, чтобы Блич не ругался.

– Конечно, я просто ужасно боюсь твоего брата, – Нора улыбнулась, подошла ближе, оборвала ленту с распечаткой моих биоритмов. – Не вижу причин оставлять тебя в лазарете. Судя по показателям, ты прекрасно себя чувствуешь и полон сил. Так что можешь идти к себе. Термос с твоим обедом стоит в рефрижераторе, Нор его благополучно забыл на радостях.

Я обернулся, подмигнул Лину, поцеловал Нору в теплую мягкую щеку.

– Все бы были такие сговорчивые – не жизнь настала бы у нас, а сплошная сказка.

– Иди уже, болтун, – отмахнулась она. – Он там, в коридоре, уже извелся, наверное. Но, Вен, предупреди своего мальчика еще раз – пусть будет очень осторожен. И хорошо бы не ходил в одиночку. Ты моего брата знаешь.

– Знаю, – кивнул я. – Но вот он Нора не знает, иначе не нарывался бы.

Она действительно тревожилась за Нора, и я был очень благодарен ей за эти переживания.

Он ждал меня в коридоре, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Мимо шли люди: кто-то поглядывал на Нора искоса, кто-то приветливо кивал, кто-то не обращал никакого внимания. Я обнял его за плечи, прижал к себе, нашел теплые губы.

– Пойдем домой? Меня отпустили с миром, так что у нас с тобой куча времени до завтра.

– А завтра ты уйдешь? – уточнил Нор. – Во сколько?

Я задумался.

– Ну, если учесть, что подъем по шахте сброса занимает времени больше, чем подъем по шахте лифта – то уйду я сразу после третьих склянок, скорее всего. Надо еще будет завтра встретиться с Полом и Айваном, поговорить с рейдерами, чтобы они имели представление о том, каков путь наверх. Но до завтра я абсолютно свободен, ты тоже. Чем займемся?

Нор порозовел, потерся щекой о мое плечо, твердо взял за кисть и потащил в сторону нашей каюты. Само собой, я не сопротивлялся, поскольку соскучился так, что готов был заняться любовью прямо в коридоре.

Мы ворвались в каюту, я захлопнул дверь, прижал ладонью дактозамок, запирая его намертво, обернулся и схватил Нора в охапку. Он обнял меня за шею, подтянулся, обвил ногами за бедра – и так мы и дошагали до кровати.

Конечно, надо было бы поесть, помыться, все сделать по правилам, но правила были такой ерундой по сравнению со счастьем целовать Нора, ласкать его, чумея от вкуса, запаха и ощущения горячей кожи под губами и ладонями.

Когда первое возбуждение схлынуло, я размазал сперму по коже, получая какое-то дикое, неестественное наслаждение от густой липкой жидкости на своих пальцах, повернулся на бок, закинул на Нора ногу, руку, подтащил его к себе так, что он весь целиком оказался в моих объятиях, и спросил, целуя в темную макушку:

– Что там было, на фермах? Трент на Совете плел небылицы, я ему ни на ржавый болт не верю, но я хочу знать, что случилось.

Нор завозился, но я его не выпустил, разумеется, и тогда он начал рассказывать. Я гладил его по шее, по спине, по бедрам и запоздало пугался того, что могло случиться, если бы Нор не заметил эту отвертку. В истории Даунтауна случались самосуды, и об этом было довольно жутко читать. Никто из обвиненных в пищевых диверсиях не доживал до разбирательств на Совете.

Я представил, как возвращаюсь из рейда и узнаю, что Нора разорвали на куски озверевшие люди. Сердце разом ухнуло куда-то в желудок и там почти остановилось.

– Ты что? – Нор приподнял голову, а я сглотнул сухим горлом, снова обхватил его обеими руками и прижал так, что он пискнул.

– Испугался. За тебя. Ты не представляешь, какие ужасы у нас тут временами случаются.

Он горячо задышал мне в плечо, и я добавил:

– Если бы с тобой что-то произошло, я бы умер, наверное. Будь осторожен, пожалуйста. Я не могу все время быть рядом, а твой дар… он тоже не в состоянии от всего защитить. Старайся не ходить там, где никого нет и где темно. Я не знаю, как в Дансити, но у нас умеют убивать из-за угла.

– Ты тоже себя береги, – глухо сказал Нор, и я почувствовал, как он щекотно касается меня губами. – Я один раз тебя уже терял – я знаю, как это страшно. И не хочу повторения.

– Я буду максимально осторожен, – пообещал я. – А ты завтра обязательно покажи мне, как пользоваться твоим мини-радаром, хорошо? Мало ли что, на неизвестной дороге все пригодится.

Нор очень сердился, что я не взял его приборчик в прошлый раз. Но тогда я был уверен, что радар мне не понадобится. Зато после разборок с Трентом…

– А Трент – он кто? – Нор вывернулся из моих объятий, встал, прошлепал к двери и подобрал брошеный прямо на пол термос с кашей. – И вообще – сейчас моя очередь спрашивать, а твоя – обедать.

Это было сказано так серьезно, что я ухмыльнулся, сел в постели, притянул к себе Нора вместе с термосом и усадил на колени.

– Только если ты меня покормишь.

На самом деле есть хотелось страшно. Но еще больше хотелось обниматься с Нором, так что я решил совместить.

Он вывалил кашу на тарелку, зачерпнул полную ложку и поднес ее к моим губам. Сказал, хихикая:

– За Корабль…

– Трентон – глава клана Реттисси, – ответил я и съел первую ложку. – Хитрая и подлая бестия, бывший рейдер. Мастер придумывать всевозможные пакости и с блеском их осуществлять.

– За пространство, – вторая ложка ткнулась в мои губы. – Они там все такие? Реттисси?

– Практически, – я облизнул с ложки подливку и потянулся поцеловать Нора. – В общем-то, это единственный клан, где родовых связей меньше всего. Туда перебираются изгои других кланов – уличенные в воровстве, в насилии, в шулерстве. Реттисси берут к себе всех. Сначала считали, что клан быстро развалится, но у них там своя иерархия и свои законы. А еще – как ни удивительно – очень неглупые головы. Жаль, что мозги там чаще тратят на изобретение всевозможных гадостей, а не на что-то полезное.

– Вроде выпивки, – уточнил Нор и поерзал голым задом по моим коленям.

– Ну да, – смущаться я не собирался. – Но иногда они делают действительно нужные вещи, вроде преобразователя отходов. Ты видел там, наверху.

– Ого, – Нор даже забыл, что нужно зачерпывать кашу. – Это Реттисси придумали?

– Реттисси, – я подправил ложку, и пока Нор возил ей в миске, погладил его между ног. – Я же говорю – там есть очень неглупые головы.

Слово за слово я съел всю кашу и между делом рассказал мелкому кое-что о кланах и наших законах. Поставив пустую миску на стол, он вздохнул, привалился ко мне, давая возможность обнять себя покрепче.

– Знаешь, я все время думаю… Вот Дорсет… Он остановил бы Дика, когда тот собирался включить механизм, или нет? Ведь это не просто злая шутка. Это и правда была самая настоящая диверсия. Ну не мог же он в самом деле хотеть испортить клетчатку! Он же нормальный, правда? Просто попытался бы свалить попытку диверсии на меня, но не по-настоящему провести ее, да?

– Не знаю, малыш, – я прижал Нора к себе, погладил худую спину. – В чужую голову не влезешь. Думаю, остановил бы до того, как отвертка попала в танки с созревшей клетчаткой. Не настолько же Дорсет идиот, чтобы реально обрекать всех на голодную смерть. Он подлый, да, но при этом не настолько дурной. Хватило бы и того, что отвертка обнаружилась в пневматике. Хотя там такая скорость потока… Не знаю.

Мы посидели так, молча обнявшись, пока я не почувствовал, что Нор замерз. Или мне показалось. Но, так или иначе, я ощутил под пальцами легкие мурашки, вдруг покрывшие кожу Нора.

– Холодно? – я подтащил одеяло, накинул его на плечи. – Ляжем или ты хочешь в душ?

– Страшно, – помолчав, ответил Нор. – Мне все время кажется, что вот-вот что-то случится. А я ничего не могу изменить, совсем ничего.

Мне тоже было страшно. Не покидало ощущение, что мы на каком-то переломе, что завтра или послезавтра произойдет нечто, способное разрушить наш хоть и неспокойный, но стабильный мирок.

В душе и одному было тесно, а вдвоем просто невозможно, но мы как-то умудрились запихаться туда вместе. Под горячим паром пополам с излучением напряжение спало, тем более, мы вынуждены были тискаться, прижиматься друг к другу, касаясь всем чем можно. И очень скоро я забыл о своих опасениях, опустился на колени, обхватил Нора за бедра и принялся целовать и ласкать все, что оказалось у меня перед глазами.

Он был такой мягкий, такой горячий от пара и возбуждения, хватал меня за мокрые волосы, гладил по голове, шее, плечам, глухо постанывал – и очень скоро я не выдержал. Поднялся, ухватил под ягодицы, приподнял. Нор с готовностью обнял меня ногами за пояс, вцепился в плечи, оперся спиной о стенку душевой, и я осторожно опустил его на себя, ахающего и вздрагивающего.

До сих пор мне не приходилось заниматься любовью стоя и в таком тесном помещении. Собственно, я вообще ни с кем не занимался этим так, как с Нором – в любом подходящем или неподходящем месте. Потому что мне хотелось всегда, стоило только увидеть его удивительные глаза, пухлые губы и упрямый подбородок. А когда я Нора не видел – мне тоже хотелось, просто обстоятельства не позволяли.

Так что плевать мне было и на тесноту, и на скользкий пол, и на стекающие по нашим телам струйки воды. Значение имело только то, что я был в Норе, а он прижимался ко мне губами, тихо стонал и изгибался.

Черт его знает, как мы умудрились с ним кончить в таких условиях. Но вышло ничуть не хуже, чем в постели.

– Два озабоченных дурака, – сказал мне Нор, отдышавшись.

– Ага, – согласился я и поцеловал его в мокрую шею. – И плевать. Рядом с тобой я согласен быть кем угодно.

Утром мы оба выглядели совершенно неприлично, потому что наше сексуальное безумие достигло воистину космических размеров. Спали мы в общей сложности часов шесть – засыпали, просыпались, занимались сексом, снова засыпали в обнимку и опять просыпались, чтобы любить друг друга. Так что когда оказалось, что пора вставать, сил у меня не было никаких. У Нора тоже.

Я все же кое-как поднялся, пока он следил за мной из-под полуоткрытых припухших век. Зевая во весь рот, натянул одежду, с трудом расчесал и заплел волосы. Потом подошел к койке, наклонился, поцеловал Нора в губы.

– Я пойду за завтраком. А ты поваляйся пока. Время есть.

Нор кивнул, тоже зевнул и тут же уснул.

По дороге в столовую я заглянул в лазарет, где и обнаружил брата, сердито выговаривающего что-то Норе. Увидев меня, он возмущенно ткнул пальцем.

– Вот, полюбуйся на него! Руку даю на отсечение, он и двух часов не спал сегодня.

– Спал, – возразил я. – Но я же не могу спать сутками – вчера весь день со снотворным, да еще ночь потом. Собственно, я зашел узнать, нужен ли вам тут сегодня Нор. Вроде, выходной же?

Блич открыл рот, но Нора засмеялась, и он так и не высказал мне все, что думал. Только нахмурился.

– Сегодня не нужен. Но, Невен, я настаиваю, чтобы ты днем пришел сюда. Я хочу убедиться, что ты в норме.

– Хорошо, – кротко согласился я. – Я приду к тебе сразу после вторых склянок. Но ты зря беспокоишься. Обещаю, что я обязательно посплю несколько часов перед рейдом.

– Ты придешь сюда не после вторых склянок, а сразу после первых, – возразил Блич. – И спать перед рейдом ты будешь здесь, а не у себя. Или я потребую у Гренделя, чтобы он отправил Нора в общежитие.

– С ума сошел? – от возмущения я даже не сразу нашел подходящие слова. – В какое еще общежитие? Ты разве не слышал все эти дурацкие сплетни?

– Слышал, – сердито сказал Блич. – И я не хочу, чтобы они усилились, если рейд опять сорвется. Тебе мало вздора, который несет Трент? Хочешь еще больше?

Больше я не хотел. Меня и уже сказанное беспокоило, потому что я, в отличие от Нора, хорошо знал способность своих соплеменников к мгновенным и необдуманным расправам. Давать им повод изуродовать или даже убить Нора я не имел права. А если рейд и правда сорвется – голодные и обозленные люди очень быстро найдут виновного, стоит их только немного направить в нужную сторону.

В столовой буянила банда Дорсета. Они стояли у раздачи и громко возмущались маленькими порциями. Увидев меня, толпа молодняка замолчала и расступилась. Хаос их эмоций отчетливо пах злостью.

Я молча взял через чье-то плечо два термоса, развернулся и услышал ядовитое, брошенное в спину:

– Жрет за наш счет, альбинос!

– Замолчи! – крикнул Тамир. – Вен сегодня в рейд идет, а ты шары будешь весь день катать в бильярдной!

– Ага, – процедил Дорсет. – Он уже который раз в рейд ходит, да толку никакого нет. Ничего, кроме дряни, он за последние рейды сверху не принес.

Они кинулись на меня все вместе, разом, словно услышав команду. Я даже повернуться не успел – таким быстрым был переход от слов к делу. Их было человек восемь, а у меня руки были заняты, да и думал я в этот момент не о них. На ногах я в первый момент каким-то чудом удержался, но уже через минуту меня свалили на пол. Я слышал, как закричала какая-то из женщин, сидевших за столами, как загрохотал мисками и термосами Тамир, выпрыгивая из-за стойки, как опрокидывали стулья мужчины, вскочившие со своих мест.

Нападавшие мешались друг другу, каждый старался дотянуться и ударить, но теснота не давала им этого сделать. Я бросил термосы валяться на полу, встал сначала на колени, потом на ноги, стряхнул с себя двоих, повисших на моих плечах. Парней уже оттаскивали подбежавшие люди, Тамир размахивал поварешкой и колотил ею по чьим попало головам и спинам. А я дотянулся-таки до Дорсета, оказавшегося не так далеко от меня, схватил за отвороты рубашки, приподнял и с силой швырнул куда-то назад, на столы – он грохнулся на них всем телом, заорал и скатился вниз.

Я не надеялся, что он сломает себе шею. Слишком Дорсет был живучий.

Стало очень-очень тихо, и в этой тишине отчетливо и испуганно прозвучал голос Тамира:

– Вен, у тебя кровь…

Почти сразу правый бок словно ошпарило, я инстинктивно прижал там пальцами и почувствовал, как между ними стекает мокрое и горячее.

– Ножом пырнули, – ахнул кто-то. – Ах вы, сволочи!

В столовой тут же начал нарастать нехороший шум.

Я через силу улыбнулся, наклонился, поднял раскатившиеся термосы.

– Ерунда, просто царапина. К вечеру следа не останется.

– Тебе в лазарет нужно, – заикнулся было Тамир, но я так на него посмотрел, что он смешался.

– У меня лекарь дома, – негромко ответил я и шагнул к выходу.

58

Вылеченный Вен давно уже спал, а я все никак не мог успокоиться. Меня потряхивало от ненависти. Трудно было поверить, что несколько часов назад я думал, будто здешние люди друг другу родня. Разве родные способны воткнуть тебе нож в бок?

Нервное напряжение не проходило, и чтобы не разбудить Вена топотанием по комнате, я вышел в коридор и зашагал вперед.

Удача, что рана оказалась неглубока. Но пока я стаскивал с Вена окровавленные тряпки, думал, совсем рехнусь. Я зажмурился, вспомнив его бледное лицо и попытку улыбнуться, когда он появился на пороге. Пришлось остановиться и потрясти головой, прогоняя из головы страшную картину.

«Вот-вот что-то случится». Случилось. И я ничего не смог сделать. Предотвратить, отвести… «Не ходи один по темным коридорам». В столовой было полно народа и яркий свет. Тебя это уберегло, Вен? Вот и меня, если что, тоже не убережет… Но, клянусь фуражкой Первого Адмирала, легким испугом они не отделаются!

Прежде чем заснуть, Вен попросил предупредить Блича, и я направился в лазарет. На встречных старался не смотреть – боялся сорваться. Умом-то понимал, что мерзавцев всего несколько человек, но совладать с бурлящей внутри яростью оказалось очень непросто.

– Вен не придет, – сообщил я, едва увидел Блича.

– Почему? – тут же поинтересовался тот.

– Спит в каюте после лечения.

– Какого лечения? – насторожился Блич.

– А тебе еще не рассказали? На него напали в столовой и ударили ножом.

– Что? – Блич подскочил, хватая чемоданчик. – Где он?

– Да в каюте же, говорю. Не дергайся. Уже все в порядке.

– Я к нему, – заявил Блич, отстраняя меня с дороги.

– Я запер дверь на дактозамок, – сказал я ему уже в спину. – Ты не откроешь.

Он обернулся и неожиданно заорал на меня:

– Тогда иди и открывай! Я хочу убедиться, что мой брат жив!

– Он жив, – тихо сказал я.

– Ты можешь говорить что угодно, но я хочу видеть! Если бы не ты… – он оборвал себя и быстрым шагом пошел вперед.

Мне не оставалось ничего иного, как пойти следом. В молчании мы добрались до нашего флата. Я отпер дверь.

– Я его забираю, – поставил меня в известность Блич, не успев даже перешагнуть порог.

– Зачем?

– В медотсеке безопаснее.

Я еще держался. Ну правда же! Поэтому медленно произнес:

– Вен хотел до рейда встретиться с Полом и Айваном, поговорить о…

– Поговорит в лазарете, – резко перебил Блич. – Раз ты не хочешь уходить в общежитие, я изолирую от тебя Невена, и мне начхать, что ты об этом думаешь. Он мой брат, и я не допущу!..

Дальше я слушать не стал. Скрипнул зубами, развернулся и побрел прочь.

Во флате я сейчас был ни к чему. Видеть перекошенное лицо Блича мне совершенно не хотелось, как и спорить с ним. Потому что еще чуть-чуть – и я наору на него. Или сделаю что-нибудь похуже. К тому же не было никаких сомнений: ничего хорошего старший брат Вену не скажет. Как и Вен – ему. Вряд ли им нужен свидетель неприятной семейной сцены.

До каюты Тамира я добраться не успел – Лео сам выскочил на меня в одном из коридоров.

– Привет! – крикнул он на ходу и намеревался мчаться дальше, но я успел поймать его за плечо.

– Постой. Мне нужно узнать, где каюта Базиля.

– Главы Совета? – вытаращился мальчишка. – А тебя туда звали?

– Нет, я хочу пойти к нему сам.

– Ну, вообще, у нас так не принято…

– Неважно, – прервал его я. – Просто объясни, как туда добраться. Или проводи.

– Ладно, пошли, – пожал плечами Лео и запрыгал впереди.

Сначала он пытался со мной беседовать, но я отвечал односложно и невпопад, и в конце концов Лео сдался и принялся рассказывать о чем-то, не требуя от меня никакой реакции. Я не вникал, ограничиваясь редким неопределенным мычанием.

– Пришли, – Лео указал мне на дверь. – Тебя подождать?

– Не стоит, спасибо. Я найду обратную дорогу.

– Тогда пока! И не забудь – ты обещал к нам зайти, починить штуковину.

– Помню, просто времени пока не было, – несмотря на то, что голова была забита совсем другим, я все же ощутил невольную вину.

– Ладно, – Лео не стал заморачиваться, махнул мне ладошкой и поскакал обратно.

А я, размеренно подышав, чтобы успокоиться, пригладил волосы и постучал в дверь. Когда она отъехала, шагнул внутрь, изображая уверенность, которой не чувствовал.

Там было почти как у Гренделя – такое же большое помещение с обширным столом посередине, разве что вдоль стен тянулись еще лавки. А сбоку от двери, в углу, стоял маленький письменный стол с терминалом – такие же точно модели находились в синематеке. В кресле расположился высокий крепкий мужчина, на вид – не старше Блича, хотя у того хвост оставался по-прежнему рыжим, а коса Главы Совета от седины сделалась пепельной.

– Здравствуйте, – сказал я. – Вы Базиль? Мне хотелось бы с вами поговорить.

– Здравствуй, – он поднялся из-за стола. – А ты, насколько я понимаю, Аденор?

– Аденор Раду, – кивнул я, – бывший курсант офицерской Школы Скайпола.

Он приблизился ко мне, беззастенчиво рассматривая. Я стоял навытяжку, опустив руки вдоль тела. Конечно, мешковатый рейдерский комбинезон – не та одежда, в которой можно демонстрировать выправку, но привычка давала себя знать: передо мной был старший по зва… по положению.

– Ну что ж, – удовлетворенный осмотром, Базиль приглашающее повел рукой в сторону стола, – присаживайся.

Он сел во главе, я опустился на стул сбоку, футах в двух от него. Базиль положил ладони на столешницу, переплел узловатые пальцы. Глубоко посаженные глаза его были темно-карими, почти черными. А ресницы и брови – светлые, практически невидимые на крупном скуластом лице. «Как у Вена», – подумал я.

– Я тебя слушаю, – он поднес руку к виску, потер лоб.

Как начать, я не знал. Собственно, как продолжить, не знал тоже. Поэтому брякнул как есть:

– Я хочу пойти в рейд.

Невидимые брови поползли вверх, собирая лоб морщинами.

– И почему ты пришел с этим ко мне?

– Грендель считает нецелесообразным снова отпускать меня наверх. Насколько я понимаю, выше руководителя клана только вы. К кому же мне еще идти?

– То есть ты уже обращался с такой просьбой к Гренделю? – уточнил Базиль.

Обращался – сказано весьма дипломатично. Но признаваться, что я просто-напросто наорал на человека, который приютил меня внизу и разрешил остаться в его клане, я не стал. Ответил коротко:

– Да. Он мотивировал свой отказ тем, что я не очень ответственный человек. И недостаточно компетентен как лекарь, чтобы быть полезным в рейде. И что с моим участием риск для рейдеров возрастает.

– Вот как? – Базиль опять потер лоб. – Хочешь сказать, что-то с тех пор изменилось?

– Меня назначили дежурным в лазарет – значит, признали достаточно компетентным. В прошлый рейд ходили без меня и один из рейдеров погиб, в то время как со мной…

– Да-да, мне говорили, что ты спас Бена, – кивнул Базиль.

– Не дал ему умереть, – поправил я. Все-таки «спас» звучало как-то совсем… по-геройски. А герой из меня, прямо скажем, никудышный. Сейчас, например, внутри все прямо переворачивалось от волнения.

– А что насчет ответственности?

– На этот счет глава клана Грендель просто заблуждается, – твердо проговорил я. – Я не был согласен с ним тогда, не согласен и сейчас.

Базиль в очередной раз помассировал виски, вздохнул и произнес:

– Нет.

– Что именно «нет»? – сдержанно поинтересовался я, еще на что-то надеясь.

– Нет, ты никуда не пойдешь с рейдерами. Не нужна мне лишняя головная боль.

Я стиснул зубы, вдохнул-выдохнул, поднялся, резко сделал к нему пару шагов и положил ладони на лоб и затылок. Как я и предполагал, у него действительно болела голова. И реакция оказалась чуть замедленная. Поэтому он с опозданием дернулся в моих руках.

– Я не сделаю вам ничего плохого.

Базиль не расслабился, но отпихивать меня не стал. Замер настороженно. А я погрузился в транс. Такой, какому учил Грендель. Отстраненный и безэмоциональный, когда не любишь и не ненавидишь, а только лечишь. Закончив, опустил руки и отступил.

Базиль, недоверчиво поглядев на меня, покрутил головой туда-сюда, потом несколько удивленно выдал:

– Не болит больше.

– Это что касается моей компетентности, – пояснил я.

Он усмехнулся:

– Вряд ли в рейде понадобится снимать головную боль. Там некогда болеть. Все болячки вылезают уже внизу.

– Я умею не только это, – возразил я.

– Верю, – он снова сложил ладони на столе и чуть откинулся на стуле, – но дело даже не в том, что ты умеешь, мальчик. Дело в том, кто ты. Я не могу отпустить тебя наверх. Мне и так хватает нелепой болтовни и разговоров о шпионаже… И потом – это действительно опасно.

– Не опаснее, чем здесь, – не сдержался я.

– Здесь никто не ставит на людей лазерные ловушки.

– Убивает не лазерная ловушка сама по себе, а люди, которые ее настроили. И здесь людей, способных убить, не меньше.

Я все еще стоял, хотя теперь держать руки по швам не получалось, и чтобы не видно было, как они дрожат, я сунул кулаки в карманы комбинезона.

– В каком смысле? – подобрался Базиль.

– Первый раз меня едва не убили наверху, это правда. А вот второй раз на мою жизнь покушались уже в Даунтауне, люди из клана Реттисси. И сегодня Вена… то есть Невена… – голос у меня все-таки сорвался, – …ткнули ножом в бок. Посреди бела дня у всех на виду.