сообщить о нарушении
Текущая страница: 49 (всего у книги 57 страниц)
Огненные стражи не услышали ее слов, приглушенных резким порывом ветра, принесшего с собой несколько осенних листьев, с шорохом опустившихся на землю. От слов Мариссы на душе стало так легко, словно все ошибки, что я допустил и что висели камнем на сердце, внезапно растаяли, как туман под первыми лучами солнца. Я взял девушку за руку, переплетая наши пальцы. Мне показалось, что по коже пробежал холодок, давший понять, что это правильно. Мы пересели поближе к огненным стражам.
— Вы решили вступить в наше общество безнадежных идиотов? — поинтересовалась Кетерния, отодвигаясь от Себастьяна, беспомощно тянувшего руки к ней.
— А что такое? — спросила Марисса, устроившаяся у меня на груди, я обнял ее, не поднимая глаз на Кетернию.
— Я просто провоцирую ее: она скрывает какой-то прием, — пояснил Леруаморо, лениво зевнув.
— Будь осторожен, ее новая техника убийственна, — предупредил я, наконец-то искренне улыбнувшись Себастьяну, к которому теперь почему-то не чувствовал ненависти.
— Я уже понял, — Леруаморо откинул темную челку назад. — Она просто чертовка.
Сердце глухо забилось.
— Сам-то, — буркнула огненная стражница и отвернулась от нас, опустив взгляд на свои руки.
Установилась доверительная тишина: мне впервые казалось, что мы будем отличной командой.
«Конечно, мы никогда не достигнем идеала, но все-таки мы можем неплохо поладить», — думал я, упираясь лбом в затылок Мариссы.
Слева раздался шелест голых веток, плачущих горькими алыми слезами, уносившимися ветром вдаль. Марисса задумчиво перебирала пальцами, создавая маленькие вихри, приносившие долгожданную прохладу. Себастьян прикрыл глаза, словно задремав, на его губах блуждала таинственная улыбка.
— Ребят, а кем бы вы стали, если бы не были стражами? — внезапно заговорила Кетерния, поднимая на нас свой золотой взгляд, в котором, казалось, танцевали огоньки.
Себастьян мгновенно открыл глаза и внимательно посмотрел на девушку.
— Я бы, наверное, приняла бразды правления родительским бизнесом, — предположила Марисса, разрушая неловкую тишину, повисшую между нами после вопроса Кетернии.
«В самом деле, а что бы я делал? Был бы рыбаком? Тогда, наверное, родители бы не бросили меня…» — задумался я, почувствовав легкий укол старой боли.
— Это то, что тебе бы оставили, а сама бы ты чего хотела? — глаза Кетернии болезненно горели в полутьме.
Британка напряженно вздрогнула в кольце моих рук, словно испугалась чего-то.
— Думаю, что меня бы заставили стать каким-нибудь посредником между Советом и нечистью, чтобы я хотя бы сохранил статус семьи, — размеренно говорил Себастьян, слегка нахмурившись. — А так… Может быть, я бы играл на скрипке…
Уголки его губ слегка поднялись, словно он представил то, что его мечта сбудется. Мы с Мариссой удивленно посмотрели на парня, но он уже закрыл глаза, словно этот разговор ему наскучил.
— Тогда я бы хотела свою цветочную лавку, — ответила Марисса, ее щеки покрылись стыдливым румянцем.
Леруаморо рассмеялся, но ничего не сказал. Мне не показалась ее мечта чем-то плохим: хорошо иметь хоть что-то, что может быть для тебя счастьем, пусть это и цветочный магазин. Я поднял голову и встретил взгляд Кетернии, который словно спрашивал: «А ты, Саша, чего же ты хочешь?» Я улыбнулся.
— Я бы в любом случае стал стражем, я ничего другого не умею, — жизнерадостно сказал я, не стыдясь своей никчемности.
— Позер, — Марисса ткнула меня локтем, рассмеявшись моей глупости.
— Слабак, — протянул Себастьян, приоткрыв один глаз.
Кетерния кивнула, вновь уставившись на огонь, будто она просто собрала какую-то необходимую информацию.
— А ты, Кетерния? Кем бы ты стала? — спросила Марисса, которой, похоже, стал действительно интересен этот разговор.
Огненная стражница повернула голову в нашу сторону и лучезарно улыбнулась, позволяя этой ухмылке отразиться в тлеющих глазах.
— Я бы стала пустым рассветом, чтобы потом стать обжигающим закатом.
Эти слова были для меня, только для меня. Я не удержался и громко рассмеялся, с горечью почувствовав, что к глазам подступали предательские слезы: я понял, почему я любил ее. Марисса и Себастьян непонимающе посмотрели на нас. Кетерния лишь хмыкнула и подсела поближе к Леруаморо, продолжая незаметно улыбаться.
«Либо я сделаю это сейчас, либо я никогда не решусь», — заключил я, отпуская все, что держало меня позади, стирая старые привязанности — я стал рассветом.
— Марисса, — позвал я ее.
— М? — протянула девушка, оборачиваясь ко мне лицом.
Я заметил, что ее серебряные глаза, обрамленные длинными иссиня-черными ресницами, светились блеклым золотом костра. Я глубоко вздохнул.
— Ты выйдешь за меня?
Пламя в костре на секунду встрепенулось, громко треснув. Я не смотрел на нее. Марисса замерла, пытаясь осознать мои слова.
— Я все правильно поняла? — никакого удивления в ее голосе ну звучало: это ведь в любом случае наше будущее.
— Да, естественно, что не сейчас, — торопливо продолжил я, не давая ей и слова вставить. — Может, когда станем полноценными стражами или когда у нас появится лидер… В общем, когда ты захочешь.
Себастьян сел, пристально наблюдая за нами. Я только на секунду бросил взгляд в их сторону, заметив лишь ее переплетенные пальцы с побелевшими костяшками.
— Извини, ты меня просто немного ошеломил, — говорила Марисса, все больше и больше краснея и сбиваясь. — Думала, что ты сперва поговоришь с моими родителями…
«Поторопился», — расстроенно подумал я.
— Но, — я встретил пылающее серебро ее глаз, — знаешь, к черту! Да, конечно, да!
Маска тщеславия и излишней холодности окончательно рассыпалась, обнажая настоящую Мариссу: искреннюю и прекрасную.
«Как зимнее небо…» — пронеслось у меня в голове.
Я резко обнял Мариссу, вновь почувствовав тот запах бескрайней свободы, моря и небосвода. Девушка уткнулась мне в шею, я почувствовал, что мне на плечо капали ее слезы, которые она прятала от других.
— Поздравляю, — безразлично кинул Себастьян, резко поднимаясь на ноги и уходя в лес.
Почему-то я не удержался. Она вся дрожала, темные, золотившиеся от света костра пряди рассыпались по плечам, прикрывая лицо, но она обернулась, решительно встречая мой взгляд. Огоньки исчезли, погасли, словно последние лучи закатного солнца, облизывающие хладеющую землю. В ее глазах не было слез, лишь ночная тьма. Я хотел что-то сказать, оправдать себя, но Кетерния покачала головой и поднялась с земли.
— Поздравляю, — механически повторила она, догоняя Себастьяна, ждавшего ее между темных деревьев.
Я не почувствовал, как мое сердце захлебнулось: я был мучительно спокоен.
«Теперь ты можешь стать рассветом, как и я», — подумал я на прощание, слушая захлебывающийся от счастья шепот Мариссы и не смотря вслед двум огненным стражам, одиноком удалявшимся в темноту.
***
Воздух был ледяным. Я открыл глаза, резко поднимаясь на старой постели. Кетернии рядом не было. Я торопливо спустился вниз, захватив по пути свои вещи. Я заглянул в гостиную, украшенную беззвучием нежилого дома.
«Пусто», — рассеянно подумал я, бросив сумку к входной двери.
Я ринулся на кухню и уперся рукой в ветхий косяк, неприятно скрипнувший под моим весом.
— Доброе утро, — сказала Кетерния, задумчиво держа кружку в руках. — Давай завтракать, а то я хочу вернуться в квартиру пораньше.
Я замер, слегка приоткрыв рот. Она выглядела как обычно: растрепанные темные волосы, перемежавшиеся с подсвеченными золотом прядями, в беспорядке падали на аккуратные плечи, ее взгляд скрывал в себе легкую издевку, а на губах блуждала призрачная улыбка.
«Почему она ведет себя как ни в чем не бывало?» — промелькнуло у меня в голове, когда я садился за стол.
Я бегло осмотрел завтрак: яичница, бутерброд и крепкий свежезаваренный чай, налитый в сколотую чашку в крупный красный горошек.
— Не тормози, — напомнила девушка, пристально смотря за мной.
Я осторожно откусил бутерброд, чувствуя себя не в свой тарелке. Она даже бровью не повела, продолжая пялиться на меня.
— Все хорошо? — спросил я, встречая ее взгляд.
Кетерния слегка улыбнулась — золотые искорки сверкнули в ее глазах.
— Все прекрасно, просто слегка волнуюсь, — ответила она, опершись локтями на стол, пара темных прядей упала ей на лицо. — А ты-то как? Все хорошо прошло с Мариссой?
Я облегченно выдохнул от ее слов: она все та же чертовка.
— Думаю, что лучше некуда, но я в таких делах не силен, — не сдержав улыбки, сказал я.
— Ты ни в чем не силен, — с шуточным презрением сказала Кетерния.
— Ну-ну, кажется, я все еще веду по количеству побед?
Девушка показала мне язык, откинувшись на спинку стула.
— А как у вас с Себастьяном? — спросил я через несколько минут, отправив грязные тарелки в раковину.
Кетерния протяжно вздохнула, с грохотом опустив кружку на стол и потянувшись всем телом.
— Нормально. Я думаю, что он лучше, чем хочет казаться, — она подняла руку вверх, заслоняя свет от лампы. — Мы с ним сработаемся.
Стражница улыбнулась мне и поднялась на ноги, собираясь выйти из кухни.
— Допивай чай, я жду тебя на улице, — сказала она, взглянув на меня через плечо.
Я сел обратно на стул, обхватив горячую чашку обеими руками. Я не мог сдержать улыбки.
«Мы оба будем счастливы, — беспрестанно повторял я сам себе, словно мантру. — Мы все будем счастливы».
Через несколько минут я вышел на крыльцо, вдыхая зимний воздух, пронзающий легкие мелкими иголками. Кетерния сидела на перилах, вглядываясь в покрытые инеем деревья, росшие по краям опушки.
— Поехали? — воодушевленно спросил я, поравнявшись с ней.
— Ага, — Кетерния подхватила свой рюкзак и бодро зашагала по свежему снегу, хрустевшему под ногами.
Мы поднялись на холм и нырнули под деревья, возвращаясь к безлюдной дороге. Мы подошли к расписанию автобусов и, убедившись, что нужно будет подождать, сели на скамейку, укрытую козырьком остановки. Кетерния рылась в телефоне, просматривая последние новости — ее новая привычка.
— А когда вы планируете свадьбу? — спросила она, подняв глаза на проехавшую мимо легковушку.
Я замялся, потому что не задумывался об этом раньше.
— После того, как станем стражами, когда выберут лидера, наверное, — кинул я, выдыхая серебристое облачко.
— Так скоро? — резко спросила Кетерния, но затем, успокоившись, продолжила. — Я ведь правильно понимаю, что сегодняшнее сражение — подспорье для поиска лидера нашей команды?
— Не совсем, это скорее только тренировка: настоящая битва будет уже на территории Совета, где нас будут оценивать все его члены.
Девушка нахмурила брови, думая о чем-то.
— Это хотя бы будет после твоего дня рождения? — наконец спросила она.
— Конечно, — уверил ее я и спросил с легкой издевкой. — А ты помнишь, когда мой день рождения?
Кетерния повернулась ко мне и испепелила пронзительным взглядом.
— Да, четвертого января.
Я отвернулся, ошеломленный серьезностью в ее голосе.
Остальное время мы молча ждали автобус, лишь иногда спрашивая друг друга о времени. Поездка тоже состоялась в полнейшей тишине, нарушаемой лишь переговорами пожилой пары на переднем сидении.
Домой мы вернулись к обеду, но желания есть совершенно не было. Кетерния, быстро раздевшись, направилась к лестнице, не сказав мне ни слова.
— Ты же хотела потренироваться, — напомнил я, преследуя ее.
Стражница замерла, медленно повернулась ко мне и устало улыбнулась.
— Мне нужна другого рода тренировка, — пояснила она, откинув волосы за плечо. — Удачи тебе сегодня, Александер.
Она кивнула и медленно поплелась наверх.
— Мы сегодня больше не увидимся? — удивленно переспросил я.
— Ага, извини, но мне нужно сосредоточиться, — кинула она, исчезая в сумраке второго этажа.
— Тогда тебе тоже удачи, Кетерния, — прошептал я ей вслед и ушел в зал, где и провел остаток вечера, тренируясь до изнеможения: я должен был одержать победу.
***
Я лежал на земле, усеянной спелой ярко-зеленой травой, по краям долины желтели каменные глыбы, подогретые высоким солнцем.
— Это гора? — Марисса сидела неподалеку.
Ее короткие волосы были убраны в небольшой хвостик, на правой руке сверкнул браслет.
— Похоже на то, — ответил Себастьян, вглядываясь в горизонт.
Я поднялся на ноги и подошел к ним, потирая затекшие запястья. Несмотря на то, что солнце висело прямо над нашими головами, оно совершенно не грело, а грубые порывы ветра заставляли ежиться от холода.
— Кетерния опаздывает? — поинтересовался Себастьян, пристально взглянув на меня.
В его взгляде промелькнуло что-то недоброжелательное.
— Я не опаздываю, это вы торопитесь, — чертовка появилась около нас.
Руки стражницы были замотаны бинтами.
«Так ей будет удобнее обращаться с катарами», — отметил я, откинув чересчур длинную челку со лба.
— Чудесный вечер, новые стражи в полном составе! Знаменательный момент, да, Айна? — Стефан Леруаморо подошел поближе к нам, в его руках была резная трость, рукоять которой была увенчана головой змеи.
— Доброй ночи, — бабушка вышла из-за мужчины, ее было совершенно не узнать: седые волосы были стянуты в хвост на затылке, когда-то пронзительные голубые глаза подслеповато смотрели на нас, лицо было испещрено морщинами, а руки старчески дрожали.
Я тяжело сглотнул: я никогда не представлял себе бабушку такой, в моей голове она всегда была сильной, уверенной и невероятно строгой.
— Мне приятно видеть вас всех вместе, однако времени на пустые разговоры у нас сейчас нет, — размеренно говорила женщина, сцепив костлявые пальцы.
Стефан следил за ней, словно ожидая, что она не устоит на ногах, и ему нужно будет ее поймать. Только сейчас я заметил, насколько глава семьи Леруаморо постарел: несмотря на весь лоск и самодовольство, седина плотно засела в его волосах, кожа облепила череп, еще больше заостряя черты лица мужчины. Я посмотрел на Себастьяна. Он был очень похож на отца, но что-то мягкое сохранялось в его лице, делая юношу добрее на вид.
— Сегодня будет контрольное тестирование ваших сил, поэтому вы должны выложиться на полную, — объясняла бабушка, по очереди смотря на нас. — Завтра вас примут в Совете, так что это ваш предпоследний сон вместе. Надеюсь, что вы покажете все, на что способны.
Женщина отошла в сторону и села на ледяной стул, наколдованный ею за мгновение. Прежние привычки остались при ней: она сидела с идеально прямой спиной, словно внутри у нее был железный стержень, удерживающий ее от падения.
— Да, детишки, мне даже и добавить больше нечего, — Стефан поправил свой пиджак и оперся на трость, наклоняясь поближе к нам. — Удачи.
Его улыбка была скорее похожа на оскал, но мы все равно сказали спасибо, внутренне содрогнувшись.
«Интересно, Себастьян тоже чувствует себя не в своей тарелке?» — подумал я, посмотрев на юношу, выглядевшего необычайно спокойным и собранным.
Затем я встретился взглядом с Мариссой, ободряюще улыбнувшейся мне, она тоже не казалась обеспокоенной или нервной. Кетерния же стояла ко мне спиной, я лишь слышал, как она нашептывала себе что-то под нос.
«Хотя бы она нервничает, а то я уж думал, что один такой», — с облегчением отметил я.
— Давайте начнем. Тот, кто первый упадет на землю, будет считаться проигравшим, — напомнила бабушка, когда около нее сел Стефан. — Начнут огненные стражи.
Мы с Мариссой сели на землю, развернувшись лицом к раскинувшейся долине. Себастьян прошел в ее центр, а Кетерния, немного задержавшись, встала поодаль от него.
— Удачки! — крикнула она, рассмеявшись.
По ее поведению было видно, что она что-то задумала.
— Тебе тоже, — ответил парень, взмахнув рукой — секира блеснула красным.
— Начали! — скомандовала бабушка, заставив свой голос звучать громче.
Огненные стражи кивнули и медленно пошли по кругу, оценивая друг друга. Резкие порывы ветра заглушали звук их аккуратных шагов, у меня в ушах стучала кровь: волнение накрыло меня с головой.
— А чей это сон? — спросил Стефан, не обращаясь ни к кому конкретно.
Мужчина пристально смотрел за противниками, чересчур долго выжидающими действий друг друга.
— Кетернии, наверное, — ответила Марисса; я заметил, что она сцепила руки в замок.
Стефан лишь ухмыльнулся.
Наконец Кетерния замерла, я не видел ее лица, только прямую спину и руки, слегка разведенные в стороны. Через секунду Себастьян бросился на нее, занося секиру над головой — ее лезвие полыхало огнем. Его удар пришелся на то место, где до этого стояла Кетерния, но она быстро отошла: она шагала по ступеням из корней, выраставших по ее желанию. Огненный страж последовал за девушкой, поднимаясь над землей. Они вновь замерли, не зная, что делать дальше: такая позиция была неудобна для сражения.
— Как ты думаешь, кто победит? — шепотом спросила Марисса, когда Себастьян метнул в чертовку несколько каменных кинжалов и спрыгнул вниз.
— Не знаю, — откровенно ответил я, не отвлекаясь от битвы.
