Текст книги "Чужого поля ягодка"

Автор книги: Карри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 40 страниц)

8. Нашего полку прибыло

Сверху, из окна, высота скрадывалась, ясно было, конечно, что дом очень высок, но насколько, Миль примерно поняла, когда они с Беном ехали в лифте. И скорость спуска, сначала плавно нарастая почти до невесомости, а потом так же плавно замедляясь до полной остановки, высоту только подчеркнула. А вот когда они вышли из широкого портала разошедшихся дверей под солнечный свет, и Миль оглянулась и посмотрела вверх… Взгляд всё поднимался и поднимался вслед за гладкой, уходящей ввысь стеной… Верхушки она так и не увидела. Как и у соседних высотников, отстоявших один от другого гораздо дальше, чем ей казалось сначала. Словно разноцветные свечи с постоянно меняющимся рисунком, окружённые у подножья цветными же тротуарами с зелёными пятнами скверов между ними, здания устремлялись ввысь, и вершины их, как вершины гор, прятались в голубой дымке неба… Между свечами ровными ярусами мелькали яркие букашки летающего транспорта. И ни одна букашка не нарушала контура общего движения…

– Они не могли бы выбиться из потока, даже если б и захотели, – пояснил Бен, ведя её за руку, как ребёнка. – Движением управляет компьютерная система. Что? Нет, упасть они тоже не могут. Потому что каждый поток ограничен направляющим полем. Если даже у кого-то и откажет двигатель или кто-то умудрится столкнуться – поток тут же перекрывается, скорость на всём отрезке моментально гасится и все замирают в стазисе, как мухи в янтаре, до прибытия дорожного патруля и медиков. Остальные машины перенаправляются в ближайшие подходящие потоки. Такое же поле, кстати, только более напряжённое, ограждает и поддерживает и высотные здания вокруг, вместе с лифтами в них. Кибертакси и общественный транспорт управляются также компьютерами.

Миль разочарованно поглядела на проходящий над головой радужный рой отливающих гладкими боками машин.

«А тогда какой смысл в их высоких скоростных характеристиках?»

– Это тебе только отсюда кажется, что скорости в потоке невысоки. На самом деле это не так, вот погоди – окажешься внутри потока… Там самая скоростная зона – в центре, далее по убыванию… Но если очень уж хочешь погонять – выводи машину за пределы Города. Там тебе ни патрулей, ни поля. Бейся на здоровье. Если Патруль выпустит.

«Это что же – могут и не выпустить?»

– Могут. Если есть, за что.

«Но ведь по земле машины тоже ездят?» – Миль показала рукой.

– Ездят. И за рулём чаще всего – люди. Только на земле у них скорость против воздушной очень ограничена. Потому что на земле очень много пешеходов, и большинство улиц – пешеходные… Зато и реклама почти вся сосредоточена не выше, чем люди могут её разглядеть, и в целом не портит вид Города.

Бен брал напрокат городскую машину и катал Миль по Городу, сколько ей хотелось, водил по галереям и выставкам, по магазинчикам и торговым центрам, надеясь, что она увлечётся всякими женскими вещичками, и он накупит ей нарядов и туфель, шарфиков и косметики… Но наряды её не впечатлили, игрушки не привлекли, выставки озадачили. Она всё выбирала для своей косы заколки, расчёски – а они всё ломались…

А вот Город неожиданно для неё самой – понравился. По крайнеё мере, те районы, которые она увидела. Очень чистый, спокойный, нарядный такой, везде зелень, цветы. Прямо-таки картинка – куда там утопии. Правда, у неё не было уверенности, что она ему, Городу, понравилась тоже. Скорее, он всё ещё присматривался к ней, принюхивался, сторонился… опасался даже. Неужели он её боялся? Во всяком случае – как ни дико звучит – Миль постоянно ощущала себя как бы в фокусе его внимания. Или не его? Но на её робкие попытки окликнуть его никто не отзывался…

Озадачивали её и горожане. Высокие, красивые, в основном, стройные люди. Большей частью, как ей и сказали, это были мужчины всех возрастов – но встречались и женщины. И дети – маленькие всегда с родителями и в ненавязчивом таком окружении патрульных, как бы случайно маячивших неподалёку. Более старшие – всегда группками, с кем-то из взрослых – и уже в открытую с охраной. А подростки и вовсе – косяками и, как вскоре выяснилось, сами с оружием…

…Миль опасалась, что плотность толпы на улицах будет как-то больше. И с облегчением убедилась, что это не везде так. Город постоянно шумел и фонил в ментодиапазоне – это Джей предложил название, узнав, отчего же у него всё время шумит в голове и так часты головокружения, когда Миль находится поблизости.

– А вот не надо ничего выдумывать, если термины давно существуют. Да, – съязвил он. – Не только для твоей магии придуманы слова. Для большинства феноменов и экзотических отклонений в развитии мутантов тоже имеются слова и понятия… И не всегда, кстати, красивые да приятные…

Миль не сердилась на него, понимая, как непросто ему быть рядом с ней и видеть, что ничего ему не светит… Миль как-то намекнула – а может, дорогим гостям уже пора… Так у Джея сделалось такое лицо, что ей оставалось только извиниться… Поэтому оба – и она, и Бен – в его присутствии особых нежностей себе не позволяли. Впрочем, Бен и вообще-то к ней лишний раз не прикасался, считая её полуребёнком. И такая жизнь ей предстояла в течение ещё целых трёх лет – вздыхала Миль тайком…

Она старалась быть обоим «братьям» как можно более полезной, и учила их тому, что сама усвоила ещё в детстве: главное – научиться блокироваться, остальное пережить будет легче. Блокировка у них получалась туда-сюда, остальное развивалось медленно… И, как бы Джей ни ершился и ни грубил (это с его-то «городским» воспитанием!), а она, не обращая внимания на его выходки, после которых ему и самому потом становилось неловко, обязательно находила время, чтобы поделиться с ним силой и здоровьем, поправить его то и дело идущее вразнос энергополе. И тайком направляла развитие его мутации, как с ней самой это проделывала в своё время её незабвенная бабуля…

С Беном ей приходилось намного легче, он получал основные настройки непосредственно от неё во время двуединства – и изменения его развивались быстрее, чем у Джея…

9. Капай, капай, дождик…

Большая часть горожан работала и развлекалась в помещении. На улицах они появлялись ближе к вечеру, по выходным и по праздникам. А уж если, как сейчас, собирался дождь, то тротуары пустели совершенно. Бен объяснил это тем, что после катастрофы дожди очень долгое время несли болезни и смерть… Привычка остерегаться дождя стала почти инстинктом.

– Как же я пропустил прогноз? – досадовал Бен, а Миль тем временем уже оказалась под дождём. – Ты что делаешь?! Ведь простудишься! – изумился он, глядя на неё из-под крыши павильона.

«Не-а! Обожаю дождик, тем более такой тёплый… – отвечала она, кружась под сверкающими от солнца струями. И засмеялась, когда где-то над домами небо раскололось от грома, а дождь припустил сильнее. – У нас это называется «грибной дождик!»

Бен покосился на привлечённых непривычным зрелищем людей, глазевших на весело мокнувшую девчонку, и ответил:

«Да, грибок после дождя – вполне вероятное последствие… Тем более, если гулять под ним босяком. Мы привлекаем лишнее внимание, Миль».

«А ты иди сюда, попробуй, как здорово!» – она сбросила туфли и шлёпала по лужам, поднимая каскады брызг. Нарядное платьице на ней промокло совершенно, туго облепив тело… к вящему удовольствию зрителей преимущественно мужского пола.

Бен решительно шагнул под дождь, подошёл, без разговоров сгрёб – она тоненько пискнула – и, перекинув её через плечо, направился под ближайшую крышу. Миль тихонько смеялась, повизгивая, дрыгала босыми ногами и небольно лупила его по спине размокшими туфлями…

И тут дорогу им преградила небольшая, но сердитая группа подростков. Бен быстро поставил Миль на ноги и, прижав к стене ближайшего магазинчика, загородил собой. Миль одним глазком выглянула у него из-под локтя – перед глазами запестрело от разноцветных комбинезонов с капюшонами, вода по которым скатывалась без задержки. Из-за ярких ли одёжек или по крайней своей юности, но опасными, невзирая на зубастые эмблемы в виде волчьей головы, скалившиеся с их рукавов и нагрудных карманов, дети не выглядели, хотя и смотрели они на Бена из-под этих своих капюшонов очень недружелюбно.

– Ну, и в чём дело, ребятки? – вопрос был задан спокойно, но Миль чувствовала, как Бен напрягся.

– Нам показалось, что вы обижаете нашу сестрёнку, уважаемый.

– Вот именно, вам показалось, детки. Это она меня обижает – совершенно не слушается. Миль?

Миль, высунув голову у него из-под локтя, обхватила Бена за талию и смущённо улыбнулась недоверчиво смотревшим мальчикам и девочкам… почти все они были повыше и покрепче неё самой. Постепенно подростки тоже заулыбались. Симпатичная брюнеточка в оранжевом даже подмигнула ей из-за плеча высокого сероглазого паренька, стоявшего впереди…

Бен легонько щёлкнул Миль по носу:

– Совсем избаловалась. Того и гляди, на шею сядет…

Миль кивнула – и сяду. И чихнула.

– Вот, что я говорил, – вздохнул Бен. Стянул с себя через голову рубашку и сунул ей: – На, прикройся.

Миль глянула на себя: что ж, разумно, в мокром платье – всё равно, что голая. Напяленная рубашка свисала ниже колен, а сырые туфли совсем раскисли… Видок ещё тот.

– Ну, что делать… давай-ка, забирайся, негодница, – Бен слегка присел, подставил полусогнутое колено, потянул её за руку, подтолкнул… Миль и сама не поняла, как оказалась у него на плече. Батюшки, высоко-то как… Она в испуге ухватилась за его шею.

Но вообще-то сидеть на горячем широком плече было тепло и удобно…

– Ухо не оторви, – буркнул он, придерживая её за ноги. – Ну что – домой или в магазин за новым платьем?

Дождик уже практически закончился…

«Ну, до дому ещё добираться… так что, если есть средства… надо бы одеться. Ты совсем раздет».

«Можно подумать, ты у нас одета».

«Я – так даже и за двоих…»

Подростки расступились, их старший развёл руками:

– Извините за это недоразумение, господа.

– Простим их? – Спросил Бен у Миль. Она с улыбкой кивнула и с высоты помахала ребятам пальчиками.

Большинство ответили тем же.

– Ну, па-а-ехали…

Отойти далеко они не успели: позади раздался частый лёгкий топот, и звонкий голосок окликнул:

– Эй, погодите! – их нагоняла та брюнеточка в оранжевом.

Подбежав, она вручила Бену свою сумку на длинном ремне:

– Рольд велел передать комбинезончик для сестрёнки… а то вдруг опять дождик, – она указала на своего приятеля, ожидавшего её вместе с другими. Бен кивнул ему издали – тот небрежно шевельнул рукой в ответ.

– А я – Доллис, – кокетливо добавила девочка.

– Рад знакомству, барышня. Я – Бен, а Миль вы уже знаете.

– Рольд ещё велел сказать, чтоб вы были поосторожнее… Нехорошие времена… А вы ходите одни и даже без оружия… Сестрёнка, будет скучно – приходи! Спросишь у наших про Волчат Рольда, тебя проводят к нам…

И убежала назад.

10. «Под «крышей» дома твоего…»

Разрешение на оружие у Бена имелось, и он счёл, что подростки правы, предостерегая его от излишней беспечности. Мало того, он решил, что и Миль необходимо уметь себя защищать. Хоть как-то. Поэтому отныне каждый день начинался с тренировок. Миль послушно бегала, лазала, ползала, кувыркалась, карабкалась, стреляла по мишеням, безжалостно лупила манекены. И на манекенах да симуляторах получалось у неё всё это на диво хорошо – когда тело перестало болеть, привыкнув к нагрузкам, и больше не подводило. Да и трудно было бы не научиться у таких неравнодушных учителей да на таких замечательных тренажёрах, когда эффект присутствия настолько полон, что сняв «доспехи» и выйдя из игрового поля, ещё долго не можешь понять, на каком ты свете… Миль, выпадая из игры, не однажды набрасывалась на стоявших рядом «братьев», сочтя их спарринг-соперниками, пока не обвыклась и не научилась быстро отличать реальность от симуляции. Впрочем, никакой симулятор не заменит живого партнёра полностью – и ни один, ни второй «брат» от боя никогда не уклонялись… Так что синяки у неё не переводились – но со временем они стали появляться и у мужчин, чем Миль страшно гордилась.

Гордилась она и тем, как успешно продвигается обучение обоих «братьев» блокировке – как ни упирался Джей, как ни прятал от себя правду, а пришлось ему признать, что он – мутант. Миль бы предложила ему зваться ведом – но ведь он им не являлся. Так или иначе, а Джей постепенно привыкал не только слышать мыслеречь – менторечь, или просто менто, по его же определению – но и отвечать ей и Бену.

Когда он как-то особенно распереживался по этому поводу, она на вытерпела, подошла к нему, схватила за руку, задрав рукав повыше, и заставила взглянуть на индикатор:

«Ну, какого он цвета? – индикатор был нетронуто-бел, с крошечной золотой искрой посередине. – Так что этот твой Медконтроль ни о чём не узнает, если, конечно, ты сам не пойдёшь и всё ему не расскажешь! Да и то он, пожалуй, ещё и потребует от тебя доказательств!»

Джей поморщился:

– Не кричи, пожалуйста…

Миль извинилась. Иногда её и правда заносило. Джей, как поначалу и Бен, не всегда воспринимал её менто, если она «говорила» слишком быстро, сжато, будто выстреливая образами и впечатлениями. А то и, как сейчас – испытывал болезненные ощущения, приняв от неё такое послание повышенной энергичности, потому что выходило – она на него «кричит». Действительно, чего на парня орать-то – он же не виноват…

Никто из них не виноват, так уж получилось. Разве что недоброй памяти Горигор, её злополучный дед. Но исправить ничего нельзя, оставалось изо всех сил приспосабливаться – не помирать же, в самом деле. И Миль приспосабливалась, и тянула за собой обоих парней. Что-то получалось легче и быстрей, что-то давалось с болью и страхом… А уж какие её одолевали сомнения! Например – а не она ли источник изменений, этакий катализатор, провоцирующий мутации «братьев»? И их ли одних? Вдруг и люди, что живут себе вокруг, подвергаются этой «заразе»?

– Знаешь что, – сказал Бен, когда она поделилась с ним своими угрызениями. – Смотри на это проще: ты можешь что-то исправить, переделать? Нет? Ну, так и не страдай. Делай то, что можешь сделать. Остальное пусть идёт, как идёт. Давай-ка лучше уточним, что такое происходит между тобой и домашним кибером…

«А что происходит? – Миль похлопала ресницами. – Ну, я попыталась дверь открыть. А он не послушался… Ну, я к нему… э… подстроилась… прислушалась… поговорила немножко… Дверь и открылась».

– «Поговорила»?!

«Ну, вроде того… А что?»

Проще было сделать «голубые глазки», чем объяснять, как да что… Надеясь не стать для окружающих горожан дополнительным мутагенным фактором, она, как когда-то у бабушки, взялась поправить аномальный фон. И обнаружила немало интересного: дом «жил»…

…Она ничего не понимала в технике, ни дома, ни, тем более, здесь. Но невозможно было не почувствовать: все стены, пол и потолок пронизывались потоками энергии, жилище являлось по-своему почти живым организмом со своими «нервами» и «сосудами», «дыханием» и трепещущей, подвижной «плотью». Миль практически видела пульсацию потоков и быстро нащупала, где центр, управляющий этой «почти жизнью». Как тут не соблазниться и не полюбопыствовать… О, Миль была осторожна, не ломилась в её ритмы – она только отделила от своей сути невесомый отросток, нежно подсоединилась, мягко встроилась, вписалась, став малой частью, ещё одной из многих, вошла и огляделась…

…Находиться внутри такого маленького, по ощущениям, мирка, в системе его отношений, оказалось не очень приятно, тесновато, неудобно, всюду что-то торчало, шевелилось, упираясь – условно, конечно – то в бок, то в спину, только уворачивайся… руки-ноги вообще не растопыривай… походило на то состояние, в котором она очнулась в пещере посреди камня и холода, когда весь мир состоял из суетливых фрагментов мельчайшей мозаики, что создавала постоянно выворачивающиеся наружу и в то же время проваливающиеся внутрь себя объёмы… Здесь бродило эхо, пролетали отголоски коротеньких фраз: да-да-да… нет-нет-нет… да-нет-да… есть-есть-есть… нету-нету-нету… Холодные и горячие потоки налетали, пронизывали, стремительно меняли направления… Кололи, пощипывали, впивались, свербили, оглаживали… Брр… – передёрнулась было Миль, но тут же сдержала свои реакции, потому что они вызвали сбой местного ритма, который пришлось срочно выравнивать…

Однако порядка в этом мирке наблюдалось больше, и, сумев уловив основной ритм, в котором всё здесь «жило», Миль обнаружила, что ей полегчало, стало ясно, в каком месте возможно вмешаться, как найти – обойти – разобрать узел приказов – сложить новый узор – вложить его вместо прежнего – перенаправив каплю энергии туда – переставив доминанты здесь – и перебраться на следующий уровень, чтобы согласовать возникшие небольшие нестыковки… И с облегчением вынырнуть наружу.

С тех пор этот их домашний кибер выполнял её инструкции и команды – ментокоманды, заметьте! – и быстрее и охотнее, чем исходные. Можно сказать, добровольно и с песней… Вот только команды эти следовало отдавать очень чётко – и по возможности «громко», то есть энергично… в смысле – запитав собственной энергией… Это приучало к некоей дисциплине, наращивало нужный «мускул»… не сказать, что совсем без неприятных ощущений… Но, как и любое упражнение, со временем – практика есть практика – выполнять эти действия стало легче. И оно того стоило. Всегда прежде запертая для неё дверь, к примеру, открывалась отныне по первому её требованию. И вообще – любая её команда имела приоритет.

«А что? Что-нибудь не так? – невинно хлопая глазками, осведомилась она. – Я что-нибудь напортила?»

– Надеюсь, что нет, – с подозрением отозвался Бен и вопросительно взглянул на Джея.

Тот в ответ покачал головой:

– Да вроде всё нормально. Пойду гляну в кухне…

Миль проводила его взглядом и сказала вслед:

«Вообще-то я только с домашним кибером пообщалась. Весь дом я не трогала», – пока, пока – и такая идея у неё в планах тоже маячила…

– А зачем тебе выходить из квартиры? – допытывался Бен.

Миль пожала плечиком:

«А на солнышке побыть. И вид оттуда замечательный. Это запрещено?»

– Там, наверху, посадочная площадка… Посторонние люди… Да я просто за тебя боюсь, девочка, – признался он, наконец, и беспомощно развёл руками.

Миль улыбнулась и, проверив, нет ли рядом Джея, не смотрит ли тот – сделала шаг и прильнула к Бену, замурлыкав, когда его руки сомкнулись у неё за спиной.

Смотреть-то Джей, находившийся на кухне, не смотрел. Но прилив тепла, накрывший, как и всякий раз в подобном случае, заодно и его, ощутил… Немного погрелся и заблокировался. И подумал с горькой нежностью, надеясь, что они этой горечи не почувствуют – а что же он будет делать, когда они его оставят…

11. … и ещё Кочевники

Время летело – куда там неделям, месяцы мелькали минутами. И в этом мелькании совершенно потерялись оба её дня рождения. И не только её… Да и не одни только дни рождения…

Погода менялась, долгие затяжные дожди прекратились, наступили ясные, прохладные дни, ночи с заморозками, инеем, тающим под первыми утренними лучами – такой здесь была зима. Пришлось ехать в магазин, обновлять гардероб. Причём настаивали на этом мужчины, Миль была готова обойтись тем голубеньким универсальным комбинезончиком, что ей как-то в дождливый денёк подарили Рольд и компания. Были у неё некоторые смутные угрызения по поводу расходов на её содержание…

Узнав, в чём дело, «братья» переглянулись. И принялись смеяться. Отсмеявшись, объяснили, что зарабатывают вполне достаточно, и даже более чем. И уж как-нибудь одна маленькая тощая… ладно-ладно – стройная… девочка их не объест. А кроме того, всвязи с особенностями местной демографии, заботиться пусть и о такой очень странной, но всё-таки даме – для мужчины не только честь, но и удовольствие. И они оба решительно настаивают, чтобы она отправилась с ними в магазин и выбрала то, что ей нужно – а также и то, что ей вообще понравится. А им пусть позволит её при этом сопровождать. На зависть всем прочим господам, у которых такой возможности – сопровождать даму и делать ей подарки – просто нет.

Миль некоторое время поразмышляла – а не обидеться ли ей на определение «всё-таки дама» или счесть его комплиментом – а потом влезла в комбинезон, и они отправились…

Город мелькал за окном машины, и Миль не уставала удивляться, как же он огромен. Просто бесконечен. Каждый район – сам по себе город в городе – не походил на остальные. Различаясь не только архитектурой, но и назначением, здания-небоскрёбы перемежались островками пышной, весёлой зелени, сменялись одно-двух-трёхэтажными коттеджами, приходилось долго ехать через Жилые кварталы, которые сменялись Торговыми, те – Весёлыми с их Спортивными и Развлекательными комплексами, за горизонт уходили Аграрные районы, а где-то там, ещё дальше – маячили удалённые как можно более Промышленные районы. И уж совсем на окраине Города замыкали его периметр базы Контроля, его лаборатории, научные и медицинские центры, казармы Патруля и Десанта, их учебные и испытательные полигоны… О них оба «брата» говорили скупо. При всей нелестной оценке политики Медконтроля намертво вбитую лояльность преодолеть было непросто. Да и ни к чему. Миль спрашивала из любознательности, а не из конкретного интереса. Ей для выживания требовалось твёрдо знать одно: от Контроля следует держаться подальше.

И почему-то она этому постулату верила…

На этот раз долго бы добираться не пришлось – Торговый Комплекс по особому разрешению Контроля для удобства клиентов разместил свои филиалы прямо в каждом районе Жилых Кварталов. Но на ближайшем наземном перекрёстке такси увязло в небывалой для Города пробке: все машины разъехались на крайние, более «медленные» полосы, освободив центральную часть дороги, по которой спустя минуту пошла колонна из крупных, тяжёлых машин, которых Миль на здешних дорогах прежде не встречала. Все разные, но явно одного класса и общего назначения, крупнее семейного прогулочного мобиля, но поменьше грузовика, с какой-то рифлёной плитой на крыше, мощными двигателями и усиленным корпусом, с тёмными поляризованными окнами… Похожи на вездеходы – но уж больно хороши по дизайну…

Заинтересованная, она повернулась к Бену.

– Кочевники, – пояснил он. – Они не живут в Городе, хотя и подчиняются его законам. У них своё управление, они принимают любого, перемещаются вместе и образуют общие временные становища. В Город являются в основном за продовольствием, лекарствами, ну и всем прочим… Есть даже специальные складские комплексы, обслуживающие их, куда они въезжают прямо в машинах, открывают люк и загружают всё интересующее. Их машины – это мобильные жилища, там почти всё есть. Не квартира и не дом, конечно, но жить можно.

«Их много?»

– Достаточно, чтобы с ними считаться. Точное число неизвестно, оно постоянно колеблется.

«И кто к ним примыкает?»

– Большей частью те, у кого есть деньги, ведь это дорогой образ жизни, да и машина такая стоит немало. А последние многоместные модели баснословно дороги, в основном из-за усиленной защиты, модифицированного двигателя…

– А всё равно гибнут, – вставил Джей. – Даже с усиленной защитой.

Миль повернулась к нему – гибнут?

– Да, находят пустые машины, невредимые, а рядом – останки. Или разбившиеся вместе с экипажем. Или целенькие – и ни следов экипажа… А то и с концами пропадают – ни машины, ни людей… Нельзя просто купить машину с хорошим жизнеобеспечением и полагать себя в полной безопасности. Собственными мозгами и добрыми советами тоже надо иногда пользоваться. А то потом грешат на Дикарей, на мутантов… а в последнее время и друг на друга. Или на городских преступников. И кто их там, за Периметром Города, разберёт…

Колонна всё тянулась…