Текст книги "Наваждение (СИ)"
Автор книги: Drugogomira
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 39 страниц)
Наконец, Ксюша подняла голову и встретилась взглядом с врачом. Сердце замерло и снова ровно забилось.
«Не сказала»
Ему показалось, или за эти пару секунд, что шатенка на него смотрела, он успел считать спрятанную под густыми ресницами радость? Уголки ее губ лишь на мгновение, но слегка поднялись, еще спустя несколько секунд она, наконец, опустила пакеты у двери, заправила за ухо прядь и начала рыться в сумочке в поисках ключа.
Юра бросил короткий одобрительный взгляд на Юлю, молча сообщая ей, что доволен ее решением. Та лишь глаза к потолку закатила, поставила пакеты и пробормотав что-то про то, что наконец сдает подругу в надежные руки – кажется, это было сказано с сарказмом, – и теперь может в законный выходной валяться на диване ногами кверху и смотреть сериал, – ускакала в обратном направлении.
– Ксения, Вы что, ресторанную тарелку с собой таскаете? – прошептал врач, сделав страшные глаза.
Девушка подняла на него полный изумления взгляд:
– А в Вас что, рентген зашит, Юрий Сергеевич? Откуда Вы знаете?
Юра насмешливо уставился на нее. Ну тут же все очень просто: все присланные ей ему за этот день фотографии – красиво сложенная на одной и той же тарелке с каемкой цвета тиффани яркая еда. В точно таких тарелках, но большего размера, ему подают блюда в местном ресторане. Судя по тому, что врач полдня провел, безуспешно выискивая ее в этом самом ресторане, в лобби, в номере в моменты, когда эти самые фотографии приходили, посуду-то она прихватила с собой.
– Считайте, что зашит. Расскажете, к чему организовывать себе такие неудобства?
– Ну.., – она, пряча лицо, толкнула от себя дверь и проскользнула внутрь, Юра подхватив пакеты, – «Боже, у тебя там что, пудовые гири? Женщина!», – прошел следом и поставил покупки посреди комнаты, – Мне нравится есть из красивой посуды.
– И..? – склонив голову, он теперь смотрел прямо на нее, понимая, что желание есть из красивой посуды явно не повод таскать с собой тарелку. Странное решение, что не говори.
– И… И размер у нее идеальный. Везде подают огромные порции на огромных блюдах, а Вы же сказали, что еда должна помещаться в десертную.., – пробормотала она, принимаясь за распаковку пакетов.
«Здесь уже прослеживается более или менее здравый смысл. Но что-то по-прежнему не так»
– И…?
– И… Юрий Сергеевич, чего Вы прицепились ко мне!? – вспыхнула она, краснея. – Ну, есть у меня аккаунт в Instagram, я там в сториз выкладываю эти фото, хочу, чтобы выглядело красиво и единообразно! Довольны?
«Аккаунт в Instagram? А вот это уже очень интересно!»
– И как? Публике нравится?
– Нравится, – огрызнулась девушка, изымая из очередного пакета коробку с гантелями. Вон оно что – гантели. Килограмм на двадцать… Сама тащила… Кошмар какой. Юра, тем не менее, невольно улыбнулся, наблюдая за тем, как Ксения шарит глазами по номеру, прикидывая, где новый спортивный инвентарь будет лежать. – Многим интересно, что да как, многие поддерживают.
– Ну раз поддерживают…, – протянул врач, чувствуя, что вот тут-то он и может откопать очередную зарытую собаку. – И много у Вас «фолловеров»?
– Восемь.
– Восемь человек?
– Восемь тысяч…
Если бы ему было, чем поперхнуться, он бы обязательно поперхнулся, а так лишь шумно воздух ноздрями втянул.
– На Вас подписаны восемь тысяч человек, Ксения?
Ксюша кинула во врача настороженный взгляд, решив, очевидно, дальше держать рот на замке.
– Нет-нет, не бойтесь, я не буду выискивать Ваш аккаунт, тайно подписываться и за Вами следить. Терпеть не могу соцсети.
– Они подписаны не на меня, а на красивую жизнь, – проворчала девушка, – Им нравится смотреть на платья, тусовки, дорогие машины, известных людей, частные самолеты, лондоны и вот это вот всё. Не знаю, откуда столько подписчиков, набежали за пару месяцев на лакшери-жизнь… А меня Вы все равно не вычислите: там нет моих фото. По крайней мере, с узнаваемых ракурсов. И из моего окружения о нем никто не знает, даже Юля. Так что.., – Ксения победно посмотрела на Юру – я спокойна.
Внутри у врача все похолодело. Восемь. Тысяч! Где восторги, там и зависть, где искреннее восхищение, там и ничем не прикрытый хейт. И кажется, она не из тех, кто сможет спрятаться в домике и не пропускать этот хейт через себя.
– Зачем Вам это? Решили популярным блогером заделаться, снискать славы?
– Не знаю, – пожала она плечами, – мне нравится фотографировать и обрабатывать потом в редакторе, нравятся детали, нравятся лица, хочется показывать удачные кадры, – Ксюша замерла, задумалась: – А еще там можно поделиться мыслями, иногда пообщаться… С обычными людьми. Найти поддержку… Никто тебя не знает… Здорово же.
«Общение… Тебе общения не хватает… Одиночество?»
Полный хаос в эмоциях и стройная гармония мыслей в голове. Он вернется в номер, первым делом откроет свой блокнот и запишет в центре пустой страницы огромными буквами: «Instagram! 8K подписчиков!». И стрелочки побегут во все концы, во все углы листа: «Одиночество?», «Желание признания талантов», «Поиск позитивных эмоций», «Хейт и зависть», «Стремление к общению», «Поиск себя», «Сокрытие свой личности – страх осуждения?», «Давление общественного мнения» и много других стрелочек к предположениям. А еще час он будет мучиться вопросами морали, размышляя о том, стоит ли пытаться искать аккаунт, анализировать фото, посты и комментарии к ним, или не влезать в чужую жизнь без приглашения. Хотя «вычислить» её, как она сама выразилась, может оказаться совсем несложно, начать можно с геотегов: вдруг где мелькнет десертная фарфоровая тарелочка с каемкой цвета тиффани? Сложно… Это, наверное, сравнимо с чтением чужого, обнаруженного в самом темном углу шкафа, дневника… А с другой стороны, если профиль у нее открытый, значит, приглашает читать. А с третьей – если она себя не раскрывает… Да, это как подглядеть в самое нутро…
Нужно переводить тему разговора, а то Ксения на него опять волком смотрит, видит, наверное, сомнения в глазах. Врач оглядел комнату, вновь зацепился взглядом за яркие гантели, подошел, взял одну в руку – увесистая!
– Вы меня осуждаете? – вдруг спросила Ксюша тихо.
– Нет, я заинтригован. Это – Ваше личное дело, никто не в праве Вас судить. Никто. И никогда. Ни за что. Ни в реальности, ни в виртуальном мире. Запомните это на всякий случай. Хотите грушу, Ксения?
– Что? – взгляд девушки стал еще более подозрительным, чем за минуту до, во время разговора о социальной сети, чем в момент, когда она следила за тем, как врач вальяжно пересекает комнату, по-хозяйски берет гантель и подкидывает ее в одной руке, взвешивая. – Вообще, не отказалась бы. Но я уже поела. На сегодня свою планку закрыла, так что не искушайте меня…
«Приложение что ли завела?»
Юра снова не смог сдержать улыбки. Все же она забавная. И очень искренняя в своих эмоциях, реакциях. Настоящая. От нее исходит совсем другая энергия, нежели тогда, полгода назад, нежели неделю назад. Старается прилежно следовать его советам… Знак определенно хороший!
– Искушать я Вас всё равно буду уже завтра, сегодня поздновато. И это – гораздо лучше еды, – он знал, о чем говорил, был на сто процентов уверен в своих словах, это прослеживалось в глазах, в ухмылке одним уголком губы, в позе – во всем.
Ксюша смотрела на него как завороженная.
– Лучше еды? Мало что может быть лучше действительно вкусной еды…
– Я Вам докажу, что Вы заблуждаетесь, Ксения, – встав на пороге комнаты, довольно улыбнулся врач, – Завтра. Много чего в этом мире лучше самой вкусной на свете еды… Вы и сами знаете. Отдыхайте…
Он оставил ее в растерянности посреди номера.
Он вышел от нее растерянным.
Тревога за неё пустила корни внутри. В голове зазвучали первые вопросы к себе.
Комментарий к Глава 9 // «Как она там?» Всех с праздником, девочки!
Желаю рядом заботливых и надежных Юрцов, любви мира, уверенности в себе, гармонии и счастья!💐💐💐
*ЭлЭй – L.A. – Лос-Анджелес
В тексте – Земфира
====== Глава 10.1 // Спелись… ======
12 июля
Ксюше третью ночь подряд не снится сон, преследовавший её, наверное, весь предыдущий месяц, с редкими перерывами. Не снился ее новый отель, ее мечта, во сне почему-то окрашенная в серые тона разных оттенков. В этом сне блёклым было абсолютно всё: интерьеры, еда, стафф и даже гости. Она сама была светло-серой, а Ваня – цвета графита. Унылая картина, которую рисовал девушке ее уставший от метаний мозг, хоть и вызывала внутри отголоски радости, ведь пусть и в какой-то иной реальности, но мечта сбывалась, но радость эта перемежалась с недоумением и ощущением раздрая в душе. Неужели подсознание намекает ей на то, что впереди ее ждет серая жизнь?
Сегодня ей не снилось ничего, то есть, совсем ничего. Ксюша закрыла глаза, а утром их открыла, посмотрела в потолок, улыбнулась и подумала о том, что ее ждет определенно интересный день. Во-первых, они договорились с Ваней последний раз обсудить список гостей и, возможно, позвать еще с десяток человек к тем пятидесяти, что уже получили свои приглашения. Во-вторых, врач умудрился вбросить очередную бомбу в ее голову – как он это делает вообще? То «я Вас не помню», то «целибат», то «я люблю контроль, разве не ясно?», то «плюшевый медведь» этот, то «хотите грушу?». Не говоря уже про дела – наушники, сражение на подушках, костюм в подарок отцу. С ним, как минимум, не скучно иметь дело. В-третьих, солнечный свет заливает номер, она слышит щебетание птиц. Что особенного? Ничего, просто впервые за последний месяц Ксюша замечает эту жизнь вокруг себя. Замечает и улыбается.
Так не хочется вставать… В постели хорошо, тепло и чертовски уютно, и плевать, что рядом нет Ваньки, даже замечательно: она наслаждалась последними неделями свободной жизни, в которой ты можешь позволить себе раскинуться звездой, занять все свободное пространство, хоть вдоль, хоть поперек, хоть по диагонали. Взгляд случайно упал на часы, и девушка подскочила в кровати как ужаленная: почти полдень! Отец будет негодовать! Да и Юрий Сергеевич, скорее всего, тоже не придет в восторг… Он ей как-то намекал на то, что неплохо бы выровнять режим дня. Но что поделать, если сегодня так особенно сладко спалось.
Не успела Ксения подумать о том, что здесь, в отеле, имеется как минимум двое мужчин, готовых предъявить ей за такой расхлябанный образ жизни, как лежащий на тумбочке смартфон тренькнул сообщением:
11:43 От кого: Провокатор: Уж полдень близится, а Ксении все нет… Я знаю, она придет, рассеет подозренье.
11:45 Кому: Провокатор: Проверяете мое знание русского музыкального наследия, Юрий Сергеевич?
11:49 От кого: Провокатор: Скорее, предупреждаю Вас о том, что Ваш разъяренный отец сейчас полностью оправдывает данное ему родителями имя. Спускайтесь вниз и придумайте-ка красивую легенду, почему у людей обед, а у Вас завтрак. Иначе он Вас с потрохами съест. А поскольку про режим мы уже говорили, то лучше придумайте такую, чтобы и я поверил.
«Черт! Как пятой точкой чувствовала!»
11:50 Кому: Провокатор: Почему я должна перед Вами отчитываться? Гимнастикой я занималась.
11:52 От кого: Провокатор: Сойдет. Что, на голодный желудок?
11:53 Кому: Провокатор: Ну Вы же не принесли мне обещанную грушу.
11:55 От кого: Провокатор: Груша ждет Вас в медкабинете…
«В медкабинете? Почему в медкабинете? Что происходит?»
Ксюша замерла с телефоном в руке, чувствуя, как постепенно краснеет до корней волос. Что. Он. Имеет. Ввиду? Что. Он. Задумал!?
«Да нет… Это уже не смешно. Это уж слишком!»
Закравшиеся в ее голову очень нехорошие подозрения относительно того, что конкретно это за «груша», заставили девушку резко сесть в постели, стремительно откинуть одеяло, вдеть ноги в тапочки и на крейсерской скорости устремиться в душ. Это вот на это что ли он вчера намекал, когда говорил: «Гораздо лучше еды»? Да нет, нет… Ксения чувствовала растущую готовность уничтожить этого самодовольного доктора прямо на месте, сию секунду, плевать на завтрак! Он что, полагает, что вправе взрывать ей мозг в режиме нон-стоп, заставляя то и дело думать об истинных смыслах сказанного?
Меньше, чем через полчаса Ксюша, минуя ресторан, была на подлете к медкабинету. За это время она успела накрутить себя до состояния, про которое обычно говорят «рвать и метать». Сначала она выскажет ему всё накопившееся по поводу его странных идей и намёков, а уж потом с чистой совестью отправится… Обедать. Да, положа руку на сердце, завтрак давно кончился.
Распахнув дверь в небольшую комнату, Ксения влетела внутрь и, встав в нескольких шагах от стола, гневно уставилась на врача, который, невозмутимо вертясь на стуле туда-сюда, словно бы ненароком взглянул на часы:
– 26 минут. Неплохо. И одеты подходяще.
Девушка почувствовала – с толку сбить её пытается. Как связан ее внешний вид с этой чертовой грушей? Влетела в первое, что под руку попалось: футболку и джоггеры. Набравши воздуха в легкие, она «выплюнула» в запале:
– Знаете, что, Юрий Сергеевич, себе оставьте!
– О чем Вы, Ксения? – его брови изумленно поползли вверх, – Боюсь, я не понимаю.
Ксюша шумно вздохнула, мысленно закатив глаза к потолку: градус негодования рос ежесекундно. Еще и дурачком прикидывается!
– О груше! Нельзя было сразу сказать, а не ходить вокруг да около!?
– Хм.., – нахмурился врач, изображая усиленную работу шестеренок в мозгу, – А, так Вы о груше… Ксения, разгадайте загадку. Висит груша, нельзя скушать, – Юрий Сергеевич, в глазах которого загорелись первые веселые искорки, – ох, не к добру! – склонив голову и еле сдерживая растягивающиеся уголки губ, ждал ее ответа.
Издевается! Он снова над ней издевается! Девушка, пару раз вдохнула поглубже и, приблизившись, опершись руками на его стол, прошипела:
– Я Вам сейчас эту грушу знаете, куда?
В кабинете повисла минутная тишина: кажется, каждый представлял в деталях, что, куда… И, что немаловажно, как будет засунуто…
– В этом отеле многие хотят нанести мне увечья, я уже привык к угрозам, – Юра театрально поджал губы, но её сверлящий взгляд выдержал, причем, кажется, с легкостью и даже получая какое-то свое эстетское удовольствие от ее реакции. – Ну так что, неужели сдаетесь? Это же элементарно.
Не получив в ответ ничего, кроме ярости в глазах, врач нагнулся и вытащил из стоящего в ногах под столом картонного пакета пару боксерских перчаток, а затем, полюбовавшись несколько секунд на её вытягивающееся лицо, с самым невинным взглядом протянул их девушке:
– Давайте, выпустите пар. Пару ударов могу показать.
Медленно повернув голову, Ксения обнаружила вдруг, что в трех метрах от нее в свободном углу на приделанном к потолку крючке, – главный инженер подсуетился, не иначе, – болталась боксерская груша красивого бордового цвета.
– Насчет фитнес-зала Ваш отец обещал поспособствовать, а пока он будет способствовать, пускай здесь повисит, – раздался в недоуменной тишине голос. – Все равно больше негде. Хотя, если пожелаете, она может переехать к Вам в номер, было бы оптимально. Смотрите, это не так сложно, но техника важна, – Юра снова нагнулся к пакету, достал вторую пару перчаток, уверенно и быстро надел одну перчатку, затем вдел кисть левой руки во вторую и, перехватив зубами, закрепил обхватывающую запястье липучку. Подошел к груше и сделал пару техничных ударов. – Попробуйте. Если войдете во вкус, научу Вас мотать бинты.
Ксения не знала, куда деть глаза: она чувствовала себя ужасно неловко за устроенное на пустом, как оказалось, месте представление. Напридумывала себе опять черт знает что! Он, небось, истеричкой её уже считает… Но любопытство в конце концов пересилило: переведя взгляд на врача, девушка замерла в ожидании дальнейших его действий. Юра по глазам видел: сейчас успокоится и готова пробовать, последнего напутствия не хватает.
– Не стесняйтесь, Ксения. Ну, представьте, что это я. Всего делов.., – иронию в его глазах можно было ложкой черпать, она была осязаема физически. Ксюша, всего пару-тройку минут назад готовая Юрия Сергеевича в порошок на месте стереть, теперь стояла и чувствовала, как под этим взглядом от её желания не остаётся и следа, и намёка на след. Стоять и смотреть… Закатанные рукава рубашки, боксерские перчатки, ленты-липучки плотно обхватывают запястья, миролюбивый, приглашающий присоединиться вид. – Ну, на худой конец, какой-нибудь другой Ваш обидчик. Подушки же мутузить Вам понравилось, а это почти то же самое.
– А давайте.., – ожила девушка, вспомнив невероятное ощущение освобождения, постепенно настигавшее ее в момент расправы над постельными принадлежностями. Встав в полуметре от груши, она от души по касательной вмазала по снаряду: тот буквально заходил ходуном, описывая кривую дугу в пространстве. Юра со скепсисом в глазах глядел на представшую его взгляду картину.
– Мда… Пустая трата энергии, Ксения. Смотрите и повторяйте за мной. Во-первых, стойка…
Врач, сделав три шага от груши, начертил носком ноги воображаемый крест и начал объяснять технику. Там было что-то про то, что в классической стойке ноги стоят на ширине плеч, корпус выпрямлен и расположен по диагонали относительно креста, вес тела на задней ноге, ноги пружинят, торс развернут на 45 градусов. Вроде… Локоть той руки, что оказывается позади, плотно прижат к боку в районе печени, плечо опущено и расслабленно, кулак у подбородка, вторая рука на уровне виска – наносит прямой удар слегка по косой. Смена рук. Шаг. Какой-то подшаг… Баланс. Челночные прыжки… Что-то такое, да… Кажется…
Девушка завороженно следила за его отточенными, выверенными до последнего сантиметра движениями и повторять забывала. В этот самый момент она четко понимала, что готова вечно смотреть на три вещи: огонь, воду и узор вен, проступающих на красивом мужском предплечье. В памяти весьма некстати опять начали вспыхивать никому не нужные воспоминания…
– …Ксения! – врач, склонив голову, выжидательно смотрел на девушку.
– А? Что, Юрий Сергеевич?
– Попробуете?
– А. Да.., – протянула она, приближаясь к груше и вспоминая, что он там говорил про правильную стойку. Юра некоторое время терпеливо ждал, когда Ксюша сама вспомнит, но пришел-таки к выводу, что придется показать еще раз. Встал рядом, еле касаясь плеч, развернул ее корпус в правильное положение; демонстрируя технику, сделал выпад по груше, развернув торс, нанес удар второй рукой, распрямился и отошел, приглашая пробовать.
Она попробовала. И снова попробовала. И опять попробовала. И постепенно вошла во вкус. Спустя каких-то десять минут девушка вполне сносно боксировала, врач же, прислонившись к подоконнику, сложив руки на груди, скользил по ученице оценивающим взглядом и изредка давал ёмкие комментарии. Не удержался и особо удачный удар отметил ироничным:
– Отлично. Делаете успехи прямо на глазах. Пожалуй, не хотел бы я встретиться с Вами ночью в темном… переулке.
Она замерла и, пытаясь выровнять тяжелое дыхание, медленно перевела на него взгляд: там, под ресницами, еще не потухло разгоревшееся пламя.
«А тогда ты явно совсем иначе думал…»
Юрий Сергеевич выдержал его стойко: о его возможных вариантах ответов на этот взгляд говорили лишь еле заметно приподнятые уголки губ. Помолчав пару секунд, он все же снизошел до комментария:
– Я серьезно. Месяц ежедневных тренировок – и Вас спокойно можно будет отпускать в Бирюлёво. Одну. В полночь. Очень хорошо! Вы еще не завтракали, так что думаю, на сегодня мы…
– Юра!
– ...закончили…
Врач перевел глаза на резко распахнувшуюся дверь, Ксения в растерянности повернула голову на звук голоса, от которого её последнее время все чаще передергивало. Трое людей несколько секунд в молчании смотрели друг на друга.
– Что случилось, Маргарита? – наконец нарушил затянувшуюся тишину кабинета Юрий Сергеевич. Ксюше показалось, что звучало это как: «Ну, что у Вас опять стряслось?». Наверное, просто выдавала желаемое за действительное…
– Там… Там гостю нашему плохо! Тому, про которого я тебе… Вам рассказывала! Кажется, рыбная кость! – постепенно приходя в себя от увиденного, запричитала управляющая. – Скорее! Он в ресторане!
«Уже «тебе»?»
Скорости, с которой врача сдуло с подоконника в сторону чемоданчика первой помощи, а затем вымело мимо Маргариты в дверной проем, можно было лишь позавидовать. Кажется, он исчез из поля зрения быстрее, чем девушка успела бы произнести: «Спасибо за урок». Кажется, в глазах управляющей, смерившей дочь Льва высокомерным взглядом с ног до головы прежде, чем она побежала следом, Ксюша прочитала: «Не вздумай к нему приближаться, поняла?». Нет, не кажется – именно таков посыл блондинки и был! Осознав это, девушка буквально захлебнулась от внезапно накрывшего ее негодования.
«Совсем страх потеряла! Еще указывать мне будешь? Что хочу, то и делаю!»
Вцепившись зубами в обхватывающие запястья липучки, дочь Льва развернула «браслеты», быстро стянула перчатки и, оставив их на столе врача, бросилась к месту происшествия.
Влетев в ресторан следом за управляющей, Ксюша обнаружила столпотворение вокруг центрального столика. Разносившийся по помещению интенсивный громкий кашель явно принадлежал пострадавшему, размеренный успокаивающий голос – врачу. Надо же, подумалось ей, вон, оказывается, каким ласковым может быть, если захочет. В свой адрес Ксении таких интонаций слышать еще не доводилось и вряд ли когда-нибудь доведется. С ней он общается иронично, снисходительно, тихо, угрожая, источая уверенность, не пытаясь скрыть лукавство во взгляде, провоцируя на реакции, как угодно, но – не так. К каждому клиенту – свой подход… И ведь выходит же!
Отец находился там же, в первом ряду. Думая, что помогает Юрию Сергеевичу, он сыпал ободряющими комментариями, смахивая при этом, пожалуй, на какого-нибудь преданного болельщика. «Давай-давай, Юрец, я в тебя верю!» и всё в таком духе. У девушки закралось подозрение, что папа лишь мешает, и, если бы у врача была возможность послать его куда подальше, он бы ей с превеликим удовольствием воспользовался. Рита, театрально заламывая руки, расположилась чуть поодаль, не сводя глаз с парочки в центре всеобщего внимания. Шеф-повар ресторана Регина Марковна топталась здесь же: в ее глазах плескалось недоумение. Всё же это было коронное блюдо от шефа, женщина готовилась защищаться… Толпа зрителей, которой явно сегодня подфартило, и которая получила не только хлеба, но и зрелищ, беззастенчиво глазела на поперхнувшегося костью гостя, чьи глаза слезились и чье лицо постепенно приобретало не шибко приятный взору синеватый оттенок.
Врач вскинул голову, взгляд забегал по лицам.
– Господа, расходимся. Ничего интересного. Маргарита, помогите!
Управляющая, на лице которой проступала фактически паника, широко распахнула глаза, сделала несколько неуверенных шагов в сторону Юрия Сергеевича и в нерешительности остановилась.
– Сможете придержать человеку голову и проконтролировать, чтобы он не закрывал рот, пока я буду изымать кость?
Вся брезгливость мира отобразилась на лице блондинки, но, преодолевая, очевидно, какое-то внутреннее сопротивление, она опасливо подошла почти вплотную и вопросительно уставилась на врача, глазами спрашивая инструкций. Ксюша, недоумевая, наблюдала за этим проявлением невероятного мужества со стороны управляющей: «Можно подумать, этот мужик тебя сейчас своим обедом окатит!». Не успела мысль прийти ей в голову, как гость в очередной раз закашлялся и прикрыл рот ладонью, пытаясь удержать рвотный позыв. Рита в своем дорогущем платье-футляре нежного персикового цвета отскочила, наверное, на метр, схватилась за завибрировавший телефон и пролепетав:
– Извините, Юрий Сергеевич, очень важный звонок, – ретировалась на безопасное расстояние.
Юра проводил её взглядом, тяжело вздохнул, вновь вскинул голову и с какой-то обреченностью и даже трагичностью в голосе произнес:
– Еще желающие ассистировать в сложнейшем хирургическом вмешательстве?
«Издёвка – его второе имя…»
– Давайте я, – неожиданно для себя самой выступила вперед Ксюша. – Что делать?
Тут же встрепенувшийся Лев Глебович в недоумении уставился на свою приемную, но тем не менее кровинушку:
– Дочь, ну ты-то куда лезешь!?
«Ну па! Можно подумать, я хочу принять участие в миссии на Марс!»
– Все в порядке, Лев Глебович. Ксения у Вас молодец. Так, Ксения, всё, голову держать не надо, меняем тактику. Держите лучше фонарик, – Юра протянул девушке маленький медицинский фонарик, – вставайте ближе и направляйте свет в ротовую полость, в район горла, правее. Я ее уже увидел при первом осмотре, она глубоко, без света не достать.
Девушка послушно взяла в руки фонарик и тут же подумала о том, что именно им Юрий Сергеевич пользовался на осмотре в первый день их встречи в отеле. Затаив дыхание, она наблюдала, как врач достает из чемоданчика и дезинфицирует плоский пинцет, как просит гостя открыть рот шире и смазывает горло намотанной на медицинский шпатель и смоченной в нескольких каплях Лидокаина – название средства на ампуле прочитать успела – ватой, прижимает язык мужчины чайной ложкой. Просит встать ближе и направлять свет под углом на правую миндалину. Она выполняет поручения на автомате, действуя как завороженная, словно под гипнозом: склонилась над чужим разинутым ртом и ловит удачный угол направляемого луча света, чувствует себя при деле, чувствует себя нужной, очень важной особой.
Выбившаяся из-за уха упругая прядь её волос щекочет Юре скулу, но он, кажется, не обращает на это абсолютно никакого внимания, сосредоточенно высматривая кость. Все то время, что гость покорно сидит и ждет своей участи, Ксюша ощущает на себе прожигающий взгляд управляющей, и нутро внезапно наполняется ничем не оправданным ликованием. Наверное, ей просто нравится думать, что она оказалась смелее Риты, не струсила, не сбежала – сама вызвалась, показала всем, кто тут чего стоит.
«Извините, Ваше Высочество, приблизилась…»
Нос улавливает запах кожи – тот самый, самый тонкий, который можно учуять, лишь находясь непозволительно близко, нарушив все возможные личные границы. Как тогда… Она не заметила, как перестала вдыхать ставший густым воздух.
– Ксения, дышите, – в голосе Юрия Сергеевича явственно звучит несвойственная хрипотца, от которой сознание буквально парализует, от которой пространство, качнувшись перед глазами, начинает куда-то плыть и размываться. Уже спустя пару секунд эффект разрушается: одним уверенным движением врач захватывает виднеющийся над поверхностью слизистой «хвостик» косточки и вытаскивает ее наружу.
На лицах присутствующих проступило облегчение и ликование, на лице врача – ровным счетом никаких эмоций.
– Готово. Еще некоторое время чувство першения будет сохраняться, но будьте уверены, никаких инородных тел не осталось, – заверил Юра, глядя прямо в вытаращенные от ужаса глаза своего пациента. – Можете вновь наслаждаться жизнью, опасности нет.
– Спасибо, доктор, – зашептал тот, прочищая горло и залпом опустошая заботливо принесенный барменом стакан с водой, – Не представляю, что бы они сейчас делали, если бы Вас здесь не было…
Зря он это сказал… Неправильная формулировка, подействовавшая на заведенную Риту как красная тряпка на разъяренного быка. Блондинка, все это время не сводившая глаз с парочки, решила спустить всех собак на и так ошарашенную происходящим Регину Марковну.
– Регина Марковна, это же Ваших рук дело? – язвительно прошипела она, вплотную приблизившись к женщине. – «Чилийский сибас с кешью» – Ваше коронное блюдо, не пытайтесь отмазаться!
Повар встретила эту атаку с гордо поднятой головой. В ее ответе сквозили нотки сарказма, которые служили ей невидимым щитом:
– Да, это блюдо приготовила лично я, – молвила она, в прямом и переносном смысле глядя на Маргариту сверху вниз. – В нашем меню оно значится как блюдо от шеф-повара, кто же ещё мог его приготовить? Я не снимаю с себя ответственности.
– Тогда извольте объяснить, как так получилось? Вы куда смотрели в процессе готовки!? Решили мне всех гостей распугать?
– Дело в том, что для этого блюда рыба разделывается особенным образом: режется на кусочки ножом, – снисходительно пояснила повар, – Видимо, небольшую кость я пропустила. Впрочем, блюдо не предполагает использование филе…
Директор ресторана Григорий, по совместительству муж этой во всех отношениях весьма гордой особы, знающий характер свой жены и потому околачивающийся поблизости, просто на всякий случай, не выдержал:
– Регина, помолчи!
– Я Вас оштрафую на ползарплаты за халатное отношение к своей работе! – воскликнула Маргарита так, чтобы каждый присутствующий в ресторане слышал: меры взыскания за подобное налагаются здесь незамедлительно.
– Это блюдо не предполагает изъятия всех костей до последней! – начала закипать Регина, – И Вы сами прекрасно это знаете!
– Регина! – взмолился Григорий. Человек неконфликтный по природе своей, он очень не любил скандалы, его же жену, кажется, хлебом не корми – дай в очередном поучаствовать. Защищая собственную честь и достоинство, она готова была стоять на своем до последнего.
Обстановка накалилась до предела, до бела.
– Папа… Но ведь Регина Марковна права. Ты сам постоянно заказываешь сибаса и знаешь, что косточки в нем попадаются, об этом сноской специальное предупреждение в нашем меню! «Осторожно, возможно наличие рыбных костей». Твоего сотрудника чихвостят почем зря, а ты стоишь и смотришь! – внезапно проснувшаяся в Ксюше жажда справедливости не дала ей промолчать, и девушка попыталась воззвать к отцу. Но тут же была отодвинута им в сторону:
– Не лезь, дочь. Права или нет – другой вопрос. Златовласка все правильно делает: гости должны видеть, что оплошности стаффа в этом месте караются…
– Папа! Но это не честно по отношению к Регине Марковне! – нет, она уже не могла говорить шепотом, она буквально взрывалась от негодования и обиды за сотрудника, хотя и понимала в глубине души, что пострадавшему необходимо принести извинения и предложить какую-то моральную компенсацию, – Вот отравит она тебя чем-нибудь в отместку, будешь знать… И поделом будет…
– Ксения! Свои порядки у себя во владениях наводить будешь. В чужой монастырь со своим уставом не лезь! – что и говорить: выступление владельца отеля на публику было шикарным. – Не разрешу я Ритке ее оштрафовать, – вдруг добавил он, слегка понизив голос, – но зрителям об этом знать не обязательно.
Юрий Сергеевич, все это время наводивший порядок в своем чемоданчике, судя по напряженной спине, как минимум, прислушивался к их перепалке. Меж тем на главном фронте перемен не предвиделось.
– Думаю, Вам надо заменить блюдо от шеф-повара, – все никак не унималась Рита, – раз уж Вы так и не научились сносно его готовить!
Регина Марковна побледнела лицом. Уже спустя секунду, сняв с себя поварской колпак, она протягивала его оборзевшей, по ее скромному и никому не нужному мнению, управляющей:
