Текст книги "Наваждение (СИ)"
Автор книги: Drugogomira
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 39 страниц)
– Может, покажете мастер-класс!? Кому-нибудь другому, потому что я выходки этой выскочки терпеть не намерена, Лев Глебович! Ноги моей на этой кухне больше не будет! Я увольняюсь. Ищите другую дуру.
– Регина! – взмолился Григорий, – Не горячись! Ты же… в положении!
Ксюша округлила глаза, с немым вопросом во взгляде, – «Ты знал!?» – уставившись на папу. Тот лишь головой покачал. Вестимо, знал…
Всучив колпак в руки Маргариты, Регина гордо вскинула голову:
– И что? Найду место, где ценят профессионалов! Без работы не останусь, не переживай, муженек, прокормлю сына как-нибудь. А ты, терпила, можешь и дальше терпеть.
– Останови ее, – процедил отец сквозь зубы, обращаясь к Ксюше, – Сделай что-нибудь… Где я сейчас нового шеф-повара и директора ресторана искать буду?
«Я?»
В следующую секунду девушка уже кинулась вслед за покидающей ресторан с прямой спиной и расправленными плечами поварихой:
– Регина Марковна, подождите! Послушайте, пожалуйста, меня…
– Лев Глебович, уделите мне минутку Вашего времени, – раздался позади голос врача, – мне нужно с Вами поговорить.
====== Глава 10.2 // Частная вечеринка ======
Комментарий к Глава 10.2 // Частная вечеринка Как и обещано, глава 10.2, идущая в связке с 10.1, выходит не по расписанию =) Сейчас самое подходящее время напомнить любимым читателям, что эта история – AU и ООС =) Возможно, через пять минут у вас полезут на лоб глаза… Так надо. Ради этих двоих. Она и дальше будет удивлять.
В тексте – Земфира, ЯАVЬ
Голоса внутри как сорвались с цепи
Часы на запястье левой руки показывали 15:30, перед носом стояла опустевшая десертная тарелка: это был её первый за день прием пищи. Первый, но и то Ксюша впихнула в себя с огромным трудом. Голову заполонил целый рой не связанных мыслей: они теснили друг друга и выпихивали на периферию, требовали место, трон, пытались захватить власть над вниманием, играли в «царя горы». Виски пульсировали.
Ей удалось убедить Регину Марковну не принимать скоропалительных решений. Ксения действовала на несколько фронтов сразу: говорила правду и приукрашивала реальность, пустила в ход все свои ораторские способности. Она не знает, какой аргумент оказался эффективнее: тот, что Лев утроит этой выскочке нагоняй – не при свидетелях, и что никаких штрафов, разумеется, наложено не будет, поскольку за шеф-поваром нет вины, или что в ее положении ей сложно будет найти новое место. Регина слушала девушку с надменным выражением лица, сложив руки на груди, но по тому, как постепенно смягчался ее взгляд, было видно: слышит и прислушивается. Эта женщина была из тех, кто знает цену и себе, и своим профессиональным навыкам. В результате тяжелых переговоров, к концу которых дочь Федотовова исчерпала, кажется, весь свой словарный запас, ей все же удалось одержать победу. Сафронова бросила короткое:
– Я подумаю, – и в своих неизменных белоснежных кроссовках отправилась назад на кухню.
– Молодец, дочь, – одобрительно протянул папа, внимательно следя за тем, как женщина скрывается за дверью, ведущую в её святая святых, – Дело было плёвое, и ты справилась! Может, и сотрудники твои не разбегутся, как мыши с тонущего корабля, в первый же день!
Вот вроде и похвалил, а вроде и… И какой-то осадочек остался. Она выложилась по максимуму, добиваясь положительного результата, отец же представил это так, словно дочь его взрослая решала задачку для первоклассника и закономерно получила «хорошо». Его недоверие к ее способностям как вода камень подтачивало веру в собственные силы.
Мысли роились, роились…
Мысли о том, что такое происходит с ней, когда она оказывается один на один с Юрием Сергеевичем, Ксюша старательно выпихивала из головы, судорожно выводя под свет софитов другие. Но они нет да нет, а плутающими тропами возвращались назад. Может быть, у нее банально гормоны шалят? Молодой, очень привлекательный, – у нее же губа не дура, сама его тогда выбрала, – умный. Ум – что в мужчине может быть притягательнее? Ум в сочетании с острым языком, с чуткостью, с магнетизмом, с яркой внешностью… А еще руки эти… И парализующий сознание запах. Риту можно понять… Любая выкинет белый флаг и сдастся в плен…
«Стоять! Куда опять тебя понесло!?»
Юлька права, это просто тот самый незавершенный гештальт, простая психология. Это в ней подспудно до сих пор желание узнать, что бы было дальше, говорит. Глупость страшная… Тогда дров чуть не наломала и сейчас опять в голову лезет ерунда какая-то. Так нельзя, так с Ваней она поступить не может…
Кстати, Ваня…
С минуты на минуту – так показывало приложение – он должен был появиться, и Ксюша вдруг почувствовала, что начала нервничать. Пара договорилась еще раз обсудить список приглашенных гостей и подумать над тем, чтобы позвать еще человек десять. Женская интуиция, проснувшись и сладко потянувшись, начала нашептывать ей, что они разойдутся во взглядах на то, кто именно это должен быть.
Не подвела интуиция.
Так оно по факту и оказалось. Он явился минута в минуту, пунктуальность была его сильной стороной, нежно поцеловал девушку в губы и, сев напротив, начал лениво делиться с Ксюшей своими соображениями тоном, подразумевающим, что возражения не принимаются. Она слушала его с постепенно вытягивающимся лицом.
В принципе, речь шла только об окружении жениха, потому что невеста в основной, разосланный ранее список приглашенных, уже внесла всех, кого хотела бы видеть – аж целых 12 человек – и «натягивать» сверху до кучи и ровного счета совершенно не входило в ее планы. Так что всё, что требовалось – всего навсего прийти к компромиссу по поводу Ваниных знакомых. Увы, в «ближайших» друзьях парня насчитывалось, наверное, человек под сорок, и он не столько искал этого компромисса, сколько сражался за предложенных им же кандидатов как лев за свой прайд.
Проблема была в том, что Ксюша категорически отметала саму вероятность того, что эти люди будут присутствовать на их торжестве. Из десятерых ее волновали три человека, которых Ваня непременно решил пригласить. Волновали по разным причинам. Один из кандидатов, «всё-таки очень полезный», по словам Вани, товарищ как-то приставал к ней в клубе, другой нелицеприятно отзывался о нем, не зная, что его девушка в этот момент стоит прямо за спиной и все слышит. Третий заработал себе дурную славу в узких кругах, а Ксюша не хотела присутствия на своем мероприятии сомнительных кадров: как-никак, люди приглашены важные.
Ваня уперся рогом. Она пыталась удержать себя в руках и не выплюнуть ему в лицо: «Один твой классный друг меня за задницу хватал, другой помои тебе на голову лил, а третий просто бандит!», щадила чувства любимого человека, что ли, помнила об угрозах, которые после неудачного подката прозвучали в адрес её жениха от того мерзкого типа. Дело принимало скверный оборот. Как назло, достойные аргументы в голову не шли, Ксюша чувствовала себя глупой истеричной девочкой, которая сама не понимает, чего хочет… Чувствовала себя в западне.
Спустя пятнадцать минут перепалки её озвученные самой себе причины молчать перестали звучать убедительно. Выглядеть совершенной дурой в его глазах Ксения не могла себе позволить. И – всё же сдалась: сделав глубокий вдох, еле собравшись с силами и духом, все-таки призналась Ване в истинных причинах своего сопротивления. Это было действительно страшно и тяжело, ей было жаль и себя, и его. Но много тяжелее, много страшнее оказалось осмысление его ответа. Как обухом по голове.
– Что, родная, аргументы кончились? Ничего лучше в голову не пришло? – Ваня разочарованно смотрел на свою невесту, не желая, кажется, верить ни одному ее слову, – Личная неприязнь – так и скажи! Зачем же на людей наговаривать!?
– Ты что, мне не веришь? – прошептала девушка, силясь осознать происходящее. Она сейчас говорит ему о том, что его знакомый до нее домогался, а он пропускает эту информацию мимо ушей, не моргнув глазом? Ему что, настолько фиолетово, кто там её лапает?
– Ты уж меня извини, малыш, но ты совершенно точно не в его вкусе, – вдруг рассмеялся парень на все лобби, – в его вкусе – голубоглазые тощие блондинки, вот как управляющая ваша, – Ваня кивнул в сторону проходящей мимо их столика девушки, – Сколько знаю, с другими не видел. Он отличный парень, поступать бы так по отношению ко мне не стал.
Ксения с полминуты вглядывалась в него сверлящим взглядом, буквально задыхаясь от накатывающего возмущения.
– Ваня.., – ее глаза наполнились яростью, она приподнялась в кресле, упираясь руками в столешницу, и прошептала: – Проваливай отсюда! Вали, и чтобы я тебя не видела!
– Да что ты говоришь!? – жених, откинувшись в кресле, попытался изобразить на лице язвительную улыбку, – Ну, допустим, он к тебе реально приставал! А чо ж ты раньше-то ничего мне не сказала, а? Давай, объясни!
– Не знаю. Дружок твой заявил, что если рот раскрою, он тебе все пути перекроет в твоем бизнесе. Ясно!? Тебя окружают страшные люди, а ты как слепой котенок!
Девушка видела, как недоверие к ее словам, сомнение и поднимающаяся ревность борются сейчас в нём друг с другом. На лице отпечаталась растерянность, кажется, на самую подкорку мозга эта мысль всё же была допущена… Все эти три года с хвостиком он был настольно уверен в собственной неотразимости, в том, что в ее сторону, зная, с кем она встречается, и не посмотрят, что сама она никуда от него не может деться, что взглянуть сейчас в глаза «жестокой реальности» ему оказалось слабо.
Он должен был принять эту информацию без вопросов, как данность, просто потому, что так сказала его невеста, никогда она ему не врала! Но он сомневается… Поверить невозможно! Невозможно! Невозможно!
– Уходи! Видеть тебя не хочу! – Ксюша резко подняла руку, указывая Ване на выход.
– Ты блефуешь, – прошептал парень, поднимаясь из кресла, – Я сейчас поеду к нему и всё выясню. Но если окажется, что это блеф, то… Я никому не позволю собой манипулировать, ни отцу, ни тебе, никому, понятно? Запомни это раз и навсегда!
– Когда окажется, что это правда, будет поздно. Уже поздно.., – выплюнула она в ответ.
– Прекрасно! Честь имею! – резко развернувшись на пятках, Ваня стремительным шагом направился в указанном ею ранее направлении – на выход. Его злость, кажется, бежала впереди него, распугивая официантов и прочих попавшихся на пути.
Уму не постижимо! В голове не укладывается! Человек, с которым она хотела жизнь связать! Поставил под сомнение ее слова! Вместо того, чтобы сорваться с места и поехать бить рожу без лишних вопросов.
20:32 От кого: Ваня: Прости меня. Я дурак, что тебе не поверил. Не стал я ничего выяснять. Я доверяю тебе. Не будем эту падлу звать. Я вообще с ним больше рюмки не подниму. Может топить моё дело, мне плевать.
«Спасибо, конечно, что рюмки не поднимешь, но…»
Заперев дверь в номер, погасив верхний свет, Ксюша забралась с ногами в кресло и теперь в задумчивости перебирала пальцами самокрутку. Она ощущала острую потребность избавиться от этого жужжащего роя мыслей в готовой лопнуть голове, они создавали слишком много шума, хотелось их выключить нажатием единственной кнопки и погрузиться в вакуум. Хотелось забыться, ярких красок. Увидеть ситуации под другим углом, ощутить состояние эйфории, которого она давно уже не испытывала…
Методы её достижения только стали странными. Еда, алкоголь, теперь еще и это. Всё это неправильно, неправильно…
«Плевать»
Третий раз в ее жизни. Первую она выкурила в клубе с Ваней года полтора как, не желая выглядеть белой вороной в компании его друзей, еще две самокрутки он как-то забыл у нее после ночевки и так про них и не вспомнил. Вторая пошла в дело с месяц назад, после очередной их довольно болезненной для девушки ссоры. Она вспомнила про нее совершенно неожиданно и не сомневалась ни секунды. Ей тогда неимоверно полегчало, все вокруг стало казаться неважным, время словно остановилось, мир окрасился в яркие тона, она нашла на планшете какую-то дурную комедию и полтора часа как ненормальная смеялась над тупыми шутками. Заглянувший к ней проверить, все ли в порядке, отец учуял запах и устроил разнос. Честно говоря, Ксюше было тогда совершенно фиолетово, что он там по этому поводу думает – плохо ей! Выставив папу за дверь, она позвонила жениху и несла, кажется, какую-то чушь – вспомнить не выходит. Ваня приехал через час: мирились они так, что, поди, весь этаж слышал.
Ей нужно! Два вдоха – и всё…
Включив фоном музыку и распахнув окно настежь, девушка села на широкий подоконник, пламя зажигалки вспыхнуло у самого лица. Она сделает две-три неглубокие затяжки – ей этого более, чем достаточно. Немного расслабиться…
Несмотря на открытое окно, характерный запах витал в воздухе, дымок от самокрутки вяло поднимался вверх. Заполнив легкие тяжелым дымом, Ксюша задрала голову к потолку и замерла в ожидании какого-то чуда. Все, чего она хочет – тишины в своей голове. И совсем немного радости… И понимания… И…
21:07 От кого: Провокатор: Ксения, Вы у себя? Хочу занести Вам витамины, по моим прикидкам, они у Вас должны были уже закончиться…
«Черт! Черт! Чееееерт….»
…И мужчину. На осознание этого факта ушла вечность; девушка обхватила голову руками и, не ощущая боли, с силой прикусила губу, пытаясь привести себя в чувство. Чертова трава дала какой-то побочный эффект… Обратный! Она же хотела расслабиться, а не… Мать твою!
«Дыши… Ты просто возьмешь из этих прекрасных рельефных рук коробочку с витаминами и, не глядя в эти бездонные глаза, пожелаешь спокойной ночи. Он ничего не успеет понять…»
21:08 Кому: Провокатор: Да
Всего минута прошла? Ей казалось, она сидела и размышляла, что делать, все десять…
Преодолев показавшееся невыносимо огромным расстояние от подоконника до тумбочки, Ксюша выдвинула ящик и спрятала в ней улику. Ну, где его носит? От Москвы пешком идет?
Стук, еще один километр, на этот раз от кресла до двери, взгляд в зеркало мимоходом, да, она выглядит абсолютно нормально, ну да, уже в пеньюаре, но – вообще-то, в это время люди имеют право расхаживать по своему номеру, в чем из заблагорассудится. «Так что сорри». Резко распахнув дверь настежь, глядя куда-то вниз, на его кеды, Ксения требовательно протянула руку за коробочкой. Встречаться с ним взглядом было нельзя. Не смотреть. Не спалиться. Спалиться, что не говори, очень не хотелось бы…
«Не накинуться…»
– Давайте.
Он не торопился «давать». Ну что ж такое? Ну? Выждав какое-то время, Ксюша все же подняла на Юрия Сергеевича глаза, склонила голову к плечу в нетерпеливом ожидании.
– Интересные Вы выбираете способы избавления от стресса, Ксения Борисовна. Составить Вам компанию?
«Нет! Нет, не надо!!! Да…»
– Это частная вечеринка, Юрий Сергеевич…
Еле уловимый запах травы в проветриваемой комнате: не подготовленный нос и не разберет нюансов. Расширенные зрачки, самую малость заторможенные движения, блуждающая улыбка на губах.
«Всё с тобой ясно, женщина»
Юра проигнорировал предупреждение, оно звучало весьма неубедительно на фоне этой самой улыбки: слегка подвинув стоящую в проходе девушку, вошел в номер. Взгляд тут же побежал по поверхностям и остановился на подоконнике, на котором так и осталась валяться зажигалка: он надеялся обнаружить самокрутку и как-нибудь незаметно для нее ее приватизировать. Нет, ничего и нигде.
«Не целиком же ты ее выкурила? Не похоже…»
– Очень скоро Вам захочется съесть слона, – будничным тоном произнес врач, прислоняясь к стене и наблюдая за тем, как девушка, вновь запирая дверь на замок, опирается на нее спиной, складывает руки на груди и пристально разглядывает гостя, – так что я, пожалуй, пока тут побуду. Мало ли…
– Что, неужто не побежите отцу докладывать? – без тени эмоций в голосе спросила Ксюша, не меняя своей позы.
– Нет, зачем? Он и так в курсе, ничего нового я ему не скажу, – врач пожал плечами, разглядывая свою пойманную на месте преступления пациентку. Судя по поведению, она сделала не больше пары-тройки затяжек. Взгляд и речь остаются довольно осмысленными, артикуляция – четкой, девушка, что называется, «включена» в реальность. Признак малой дозы, – Расслабьтесь.
Она отлепилась от двери и медленно приблизилась вплотную к мужчине, вновь подняла глаза и прошептала, поправляя поехавшую полу пеньюара:
– Ну а вдруг? Почем мне знать? Я бы с удовольствием залезла к Вам в голову и покопалась там как следует, но у Вас амбарный замок на входе, не получается… Какая жалость…
Ей показалось, они смотрели друг на друга вечность и две минуты.
– А зачем? Вы думаете, найдете там что-то интересное? Боюсь, Вас ждет страшное разочарование.., – ответил врач в тон девушке, пытаясь ничем не выдать беспокойства, которое в этот самый момент просачивалось внутрь. Когда люди стоят друг к другу настолько близко, мысли сами разворачивает в неожиданную сторону. Он даже не пошевелился: но не потому, что хорошо играл равнодушие и выдержку – его просто парализовало. Всё это сейчас слишком напоминало врачу происходящее в клубе полгода назад. У нее даже взгляд такой же… Диковатый и горящий. И вот эта полуулыбка… Та же. Победная полуулыбка человека, уверенного, что поймал свою добычу и теперь будет творить с ней, что вздумается. Ни тени сомнения в глазах, её, кажется, совершенно не смущают пять сантиметров пространства между ними, не смущает, что эта пола вот-вот соскользнет с плеча, потому что пояс ослаб.
«Отойди от него. Не позорься…»
Это кошмар – что происходит? Что она творит? Зачем она курила? Ваня! Что ей теперь с этим состоянием делать? На стену лезть… Высоко и бестолково. Внутренности горели огнем.
«Глаза отведи!»
Девушка медленно опустила ресницы, и взгляд тут же упал на сложенные на груди руки…
Подушки. Бокс… Клуб…
«Боже, уходи отсюда! Я не виновата, это все гребаный косяк! Это не я!»
«Не знаю, о чем ты думаешь, но идея плохая!»
– Боюсь, Вы себя недооцениваете, Юр… Юрий Сергеевич, – ножом резать воздух… Воображение разыгралось не на шутку! Если представить его северным полюсом магнита, то она, вестимо, южный. Притягивает на расстоянии, чем ближе, тем бесполезнее сопротивление. Это все трава… Как пить дать… Полюса Земли… Северный и южный – никогда не встретятся…
«Какой бред… Останови меня… Вода!»
Отшатнувшись, Ксюша снова оправила полу, буркнула под нос короткое: «Извините», и на приличной скорости, которая ей самой казалась скоростью улитки, скрылась в ванной.
«Черт…»
Это было… Непросто.
Раздался хлопок двери, замок повернулся, и лишь в этот момент ему несколько полегчало: последние дни она слишком много следит у него внутри. Там, где должно быть ровной глади воды, бежит легкая рябь, время от времени сменяясь волной-другой и снова ненадолго успокаиваясь. Нынешняя волна была мощнее предыдущей, а предыдущая – мощнее той, что накатила перед ней. Тенденция, черт возьми, не то чтобы его устраивала… Совсем не устраивала! Хорошим решением сейчас было бы уйти. Нет, отвратительным решением… Побыть рядом просто нужно – чтобы дел не натворила, чтобы не сорвалась вдруг со своим новым режимом питания. Трава будит зверский аппетит – это она зря, конечно…
Усилием воли врач заставил себя выйти из состояния оцепенения и вернуться в реальность.
«Кажется, это надолго. Успею за яблочком сходить»
Еще раз пробежавшись взглядом по поверхностям, убедившись, что ничего не ускользнуло от его внимания, Юра быстро вышел в дверь.
За перекусом далеко идти не пришлось: вполне здоровая еда нашлась у него в номере. Врач зашел и через пять минут вышел с полной фруктов вазой в руках, коробочкой хлебцев и журналом подмышкой. Толкнув плечом дверь 301-ого, он замер на пороге: девушка успела переодеться в пижаму и теперь звездой лежала на кровати, разглядывая в потолок. На фоне играла незнакомая песня. Юра прислушался:
…Я придумаю нас другими
В новом мире.
Где любовь наша всё победила
И подарила мне крылья.
Я придумаю нам другие
Все сюжетные линии.
И концовка была бы счастливой,
И сердце больше не ныло бы так.
Возле тебя в этом воздухе так много слёз,
Меня видно насквозь, смотри
Возле тебя в этом космосе так много звёзд,
И взрывается всё внутри…
– Я хочу есть, – жалобно простонала она, не поворачивая головы.., – почему я об этом не подумала?
«Я подумал за тебя»
Он молча подошел к кровати и поставил рядом с Ксенией вазу, положил рядом упаковку хлебцев, и, не задерживаясь ни секунды сверх положенного, ретировался на безопасное расстояние, устроился с журналом в кресле. Отсюда открывался прекрасный обзор на лежащий без движения объект наблюдений.
Осуждать её сейчас Юра не мог – и не осуждал. Сам был зависим много лет назад – и не от травы, от веществ помощнее. Он прекрасно помнил, что это такое, понимал, что именно она искала. Он видел сегодня очередной эпизод ее общения с отцом, ее реакцию на его скупую похвалу, краем уха слышал и разговор с Ваней на повышенных тонах. В общем, причины были на поверхности. Ему всё указывало на то, что девушка отчаянно ищет выход из состояния подавленности, всё указывало на то, что его предположения оказались верны. Плохой способ, совсем не выход, но видимо, другие оказались сложны в реализации. Если она вообще их видела…
Как бы не сгореть ей.
Со стороны кровати раздалось шевеление и сочный хруст яблока. Несколько плодов были уничтожены один за другим, далее в ход пошли хлебцы. Юра таки оторвался от журнала: ему вдруг стало интересно посмотреть на эту картину. Ксения уселась в позу по-турецки, совсем как 3 дня назад, и методично уничтожала съестное, не сводя с врача глаз.
– Приятного аппетита, – ухмыльнулся мужчина, разглядывая Ксюшу. Раз уж ей так нравится играть в гляделки, можно и поиграть. Она вряд ли отдает себе полный отчет в происходящем. Взгляд совсем не тот, что всего 10 минут назад. Отрешенный… Сам вид – отрешенный. Немного зависла… Любопытное зрелище.
Уютно они проводят время, что не говори. Одна точит, другой журнальчик читает. И тишина… Она сейчас сидит перед ним, никого из себя не строя, не пытаясь выгнать взашей со своей «частной вечеринки», а могла бы.
«О чем думает?»
– Зачем ты такой заботливый мне на голову свалился..? – вдруг пробормотала себе под нос Ксюша, дожевав очередной хлебец и потянувшись за гроздью винограда.
«А, вон оно что… Ну, какой есть. Немного заботы никому не повредит»
– Не только Вам. Папа Ваш наверняка тем же вопросом задается, – иронично ответил врач, наблюдая, как она «включается» и осознает, что только что произнесла вслух что-то явно лишнее.
Девушка отмерла и отчаянно покраснела.
– Извините, Юрий Сергеевич. Не подумайте, мне приятно.
– Всё, о чем я сейчас думаю, Ксения, так это о том, куда Вы заныкали остатки Вашей самокрутки. Признавайтесь. А то страшно Вас теперь на ночь одну оставлять, мало ли…
«А если не скажу? Что тогда? Останешься?
…
Господи, о чем я думаю вообще!?
…
Уходи… Иначе…»
– Хотите изъять и под покровом ночи раскурить? – девушка сползла с кровати и отправилась к тумбе: спустя пару секунд она уже протягивая врачу искомое, – Забирайте, для Вас мне не жалко.
– Спасибо за щедрость, правда, я давно завязал, – Юра с силой пальцами растер «сигарету» над стоящим рядом на журнальном столике стаканом с водой, наблюдая за тем, как содержимое размокает и остается плавать на поверхности, – И много таких нычек у Вас по номеру?
– Это третий раз в моей жизни! – возмущенно откликнулась на вопрос Ксюша, – Правда! Не думайте, я не такая!
«Ты меня что, наркоманкой считаешь? Приехали…»
– Я знаю, – ответил он просто, – Нужно было убедиться.
– Я всего лишь хотела избавиться от назойливых мыслей и поднять себе настроение.., – продолжала объясняться девушка, – Он попался на глаза…
«Я не такая! Не думай так про меня!»
В голове внезапно всплыли пронзительные строчки: «В твоих глазах вопрос. Тебя бы вот в эти стены! Придумай, что надо сделать…». Ударили. Захотелось расплакаться, захотелось спрятаться, захотелось вылить на него всё, что внутри сидит. Пусть послушает, а потом уже делает свои выводы!
– Ксения, не нужно передо мной оправдываться. Я понимаю, зачем Вы это сделали, можете не объяснять.
«Да что ты понимаешь!?!?»
– Да откуда Вам знать!? – с недоверием и обидой воскликнула она. Сейчас ей казалось, что её не понимает никто в целом мире. Никто!
– Сам когда-то сидел, и не на таком вот, а на кое-чем помощнее. Не советую Вам увлекаться. Любые психоактивные вещества в результате приводят к зависимости – психологической и физической. Каннабис – вовсе не исключение.
– Вы…? Правда?
Юра вздохнул, прикрыл глаза:
– Да. Расскажу Вам как-нибудь поподробнее. Исповедаться в таком я готов лишь единожды и хочу быть уверен, что Вы услышите всё, что я буду пытаться до Вас донести.
– Я хочу послушать сейчас! Я уже нормальная! Правда!
Врач с сомнением взглянул на девушку. Возможно, действительно приходит в себя и готова. Возможно, второго такого шанса рассказать ей, чем заканчивается все это «невинное баловство», ему не представится.
– Хорошо. Это были анксиолитики. Такие…
Пронзительная трель телефонного звонка «перебила» негромкую Юрину речь. Ксюша, чертыхнувшись под нос и бросив виноватый взгляд на врача, потянулась за лежащим на тумбе смартфоном:
– Да. …Ты же видишь, что не отвечаю, значит нет. А напомни-ка, почему я должна тебя прощать? …Что!? Не надо никуда приезжать! …Я тебе все сказала! …Уже здесь? …Зачем? Да с чего ты взял!? …Блин, Ваня! Разворачивайся и поезжай назад! …Я тебя все равно не пущу. Будешь под дверью ночевать. …Как знаешь! …Да хоть целый цветочный ларек!
Может, её и отпустило, да только адское желание никуда не делось… Никуда! Оно её сжигало, опаливало нутро. В раздражении она бросила трубку на постель.
– Мммм, – девушка, смущаясь, опустила глаза в пол, – Юрий Сергеевич…
====== Глава 11 // Блеф ======
Ксюша проснулась от озноба: кто-то стащил ее одеяло, из так и не закрытого на ночь окна тянуло свежестью и прохладой, голая кожа покрылась мурашками… Разлеплять веки так не хотелось, внутренние часы подсказывали ей, что еще чертовски рано для подъема, рука безуспешно шарила по постели в поисках покрывала, спиной она ощущала, что лежит на самом краю. Спрашивается, почему?
Девушка лениво приоткрыла глаза и расфокусированным взглядом уставилась прямо перед собой. Мужское предплечье, плечо… Лопатки, рельефная спина, поясница, взлохмаченная шевелюра… Безмятежная, даже блаженная полуулыбка на лице, его крепкие объятия достались подушке, под которую он запустил обе руки.
Ну конечно! Кто еще мог отжать у нее ее одеяло и захватить всю территорию? Только он. Только этот самоуверенный нахал!
Ксения села в постели, оглядывая комнату. Голова гудела. Взгляд остановился на пустой бутылке её любимого Ruby Porto – и это объяснило абсолютно все.
Что вчера было? Она смутно помнит, как провела остаток минувшего вечера. Что особенно поразило девушку накануне и звучит отголосками сегодня, так это то, что врач слова дурного ей не сказал против её методов расслабления. Он ее яблочками кормил и сидел в этом самом кресле со своим журналом. Вот стакан с водой и разбухшей травой – стоит, где стоял. Помнит, как мучилась от желания, просочившегося в неё вместе с дымом и не дававшего думать ни о чем другом час кряду. Что смогла удержать себя в руках и не накинуться на Юрия Сергеевича, помнит тоже… Для этого понадобилось всего навсего запереться в ванной и несколько минут безостановочно плескать себе в лицо ледяной водой. Это она помнит.
Помнит, как смущаясь и краснея, подбирала слова. Ванин звонок прервал их на самом интересном месте – она так ничего и не узнала о его зависимости, кроме того, что это были какие-то анксиолитики, кажется, так… Он сказал, что свою историю готов рассказать лишь единожды, и кажется, шанс она упустила… В результате даже объяснять ничего не пришлось, кроме: «Ммммм, Юрий Сергеевич… Тут молодой человек мой…». Юра, о чем бы в тот момент не подумал, реакции не выдал: кивнул, взглянул на часы, пожелал ей спокойной ночи и был таков. Журнал вот свой забыл. Ей было так жаль, что он уходит, до слёз жаль, до безумия. Из нутра рвалось: «Останьтесь со мной». Он бы не остался.. Это она помнит.
А буквально несколько минут спустя – чувство времени к этому моменту к ней успело вернуться – на пороге нарисовался Ваня. С щенячьим преданным взглядом, огромным букетом любимых цветов и початой бутылкой Porto. Очень виноватый. Очень раскаивающийся. Уже мысленно распрощавшийся «ради чести своей невесты» с делом жизни и не испытывающий по этому поводу каких-то особенных сожалений. Особенно в тот момент привлекательный в своем стремлении все исправить. Если бы не острое это никуда не девшееся желание, заставляющее внутренности полыхать, парализовавшее мозг, она бы, наверное, все же подольше поборолась… Плохо помнит: сидели на подоконнике, он хлестал из горла крепленое вино, время от времени передавая бутылку ей, что-то говорил – кажется, про то, как всё понял, она рассматривала его лицо, всматривалась в каждую родную черточку. Смысл услышанного доходил до понимания плохо, он сокрушался, посыпал голову пеплом, перебирал её пальцы в ладонях, даже глаза увлажнились, – таким она его не помнит. Её собственная голова тяжелела, хотелось одного… Рук, поцелуев, жара, ощущения наполненности, ощущения обладания. Простой нежности, в конце концов. Помнит, хотелось так, чтобы до следов зубов на коже, до крика. Чтобы в 305-м было слышно.
«Может, и было»
Не помнит.
Чтобы понял, от чего тогда отказался.
«Может, и понял»
Осознав, о чем думала ночью, Ксюша вздрогнула, ощущая, как кожа покрывается мурашками. Замерла и прислушалась к себе: нет, этих нетрезвых бредовых мыслей в голове больше не было… Но сам факт того, что они в принципе ее посещают, напрягает до чертиков. Это же не правильно! Вот же её будущий муж – рядом, спит! ...Какое-то наваждение!
«Кажется, пора к психотерапевту…»
– Ваня, вставай, на работу опоздаешь, – девушка аккуратно тронула мирно сопящего парня за плечо.
Огромных размеров букет пионовидных роз – ее любимых, персиковых – так и не поставили в вазу. За ночь без воды он подвял. Глубоко вздохнув, она заставила себя слезть с кровати и отправиться набирать воду в высокую стеклянную вазу. Что не говори, а цветы жаль. Заботливо освободив букет от бумаги, девушка расправила стебли и поставила розы в ёмкость. Так-то лучше.
– Юль, как ты думаешь, это нормально, что спустя несколько лет отношений секс становится каким-то словно механическим? – Ксюша критически рассматривала в зеркале свое отражение. Свадебное платье, изъятое из шкафа для очередной примерки, с каждым разом отчего-то раздражало её все больше и больше. Платье стало чуть ли не первой покупкой после того, как была определена дата свадьбы. По первой оно нравилось девушке невероятно, хотелось постоянно рассматривать каждую деталь, примерять, прикасаться к тончайшему нежнейшему кружеву, хотелось представлять, как все ахнут, когда отец выведет ее, сияющую, к гостям и жениху. Эта её прихоть обошлась папе в огромную сумму, просто страшно представить, в какую. От Юльки Ксюша скрыла его истинную стоимость: когда та невзначай поинтересовалась, Завгородняя не задумываясь назвала цифру в пять раз меньшую, но у подруги все равно округлились глаза и вытянулось лицо. Присвистнув, она только и смогла тогда вымолвить:
