Текст книги "Магическая постоянная (СИ)"
Автор книги: Ди-Эс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 43 страниц)
– Проблематики у нас хватает, – хмыкнул Блейн, придвигая к себе чистый пергамент и перо. – Начнём?
***
Защиту их проекта назначили на конец августа, перед самым началом учебного года. Блейн рассказал это Курту пару недель спустя, когда он, втайне от остальных, ещё раз двадцать проверил их расчёты и высчитал все коэффициенты, прося друзей использовать разные заклинания.
Постоянная всегда была одной. Коэффициент мага и магии легко высчитывался. Всё должно было быть правильным.
Но он не мог не нервничать и не переживать.
Он был только второкурсником и собирался совершить прорыв. Это просто не могло быть реальностью.
Курт, огорошенный этой новостью сразу после длительной фотосессии для «Вещих Сестричек» в изменённом составе, едва не сшиб Блейна на пол, попытался задушить в объятиях и рассмеялся:
– Когда-то ты не верил и в то, что действительно встречаешься со мной. Смирись с этой мыслью побыстрее, ладно?
Они отпраздновали старым-добрым способом – жарким сексом, поклоняясь друг другу поцелуями и нежными прикосновениями.
– Ты знаешь, – прошептал Блейн, приподнимаясь на руках и шально улыбаясь, – я пытаюсь сейчас придумать какую-нибудь романтическую фразу, связав тебя и эту дурацкую постоянную, две судьбоносных и важных вещи в моей жизни, но ничего не получается.
Курт поджал искусанные губы и задумался:
– Я – единственная постоянная в твоей жизни? Нет, слишком самодовольно. У меня тоже ничего не выходит.
Блейн рассмеялся.
– Просто скажи, что ты любишь меня, – прошептал Курт, поглаживая Блейна по влажным от пота кудряшкам. – Этого будет достаточно.
– Я люблю тебя, – сказал Блейн, глядя Курту прямо в глаза. Они у него слегка блестели в полумраке спальни.
– И я тебя тоже, милый. Всем сердцем и душой.
Сердце Курта колотилось где-то в горле, когда Блейн наклонился и продолжил целовать его шею и грудь. Рядом с ним был его любимый человек, его друзья и настоящая семья, на горизонте не было никаких туч – никакого злобного деда, завистников, войны, даже проблем в отношениях.
И он был счастлив. Целиком и полностью, возможно, впервые в своей жизни, но точно не в последний раз
***
В сентябре Блейн вернулся в университет знаменитый не только из-за своего звёздного и сладкоголосого бойфренда, но и благодаря паре статей в научных журналах. Как и обещал Дэни, он записался на факультативное изучение примитивной колдомедицины, а ещё вернулся в класс Артефакторики.
– Куда вам теперь артефакты делать? – рассмеялся старый мастер, пожимая ему руку. – Вас ждут в Берлине и Женеве, на защите проекта. А дальше надо будет разрабатывать программы, обучать желающих применять эту вашу «постоянную». Я ведь читал те статьи, сколько жизней она может спасти, сколько ублюдков поймать!
– А так и будет, – кивнул Блейн, с благодарностью улыбаясь. – Но пока что у меня есть одно важное дело. Мне нужно сделать кольца.
– Старые уже износились?
– Старые – это просто подарок. А сейчас мне нужно сделать обручальные, – Блейн присел за рабочий стол. – Достойные моего возлюбленного и ритуала магического партнёрства, который мы собираемся провести.
– Вы уверены? – прищурился старик. – Магическое партнёрство – это не маггловская роспись в бумажках, его так просто не расторгнешь. А вы ведь так молоды, у вас вся жизнь впереди.
Блейн закатил глаза. Сколько он таких слов уже слышал, но… Передумывать он не собирался.
– Да, вся жизнь. И я собираюсь провести её с Куртом.
Мастер лишь покачал головой, отходя к шкафу, где хранил все свои материалы. Блейн подставил лицо осеннему солнцу, заглядывающие в окна аудитории.
Жить они с Куртом планировали долго и счастливо, как в сказках. В конце концов, они были магами, и кому, как не им, делать сказки былью?
Комментарий к 32.2
Омг, вот он.
По традиции, я перечитала весь фик, чтобы подобрать все ниточки. И заметила столько всего ─ ошибки и опечатки, из-за которых фанфику нужна грандиозная вычитка, например :D Вспомнила, что изначально это должен быть драббл о четырёх годах отношений гриффиндорца, который становится учёным, и певца, который становится благородным лордом. Вспомнила столько всего, что я хотела вписать, и эпизоды, которые появлялись буквально за десять минут. С ними и без них история стала бы лучше или хуже? Я не знаю. И никогда не узнаю.
А ещё я поняла, что за эти полгода сделала всё, что хотела. Написала тот магический мир, который задумывала, тех персонажей, которых представляла, те отношения Клейн, которые видела в своей голове. И это замечательное чувство.
Так что я хочу сказать спасибо вам, читатели. Благодаря вам я собиралась в кучу, садилась за клавиатуру и продолжала эту историю. Спасибо тем, кто писал мне комментарии, кто исправлял ошибки в публичной бете, кто добавлял работу в сборники, кто посчитал её интересной и советовал другим, тем, кто ждал окончания работы и только будет её читать ─ вы такие замечательные, я вас так люблю, хоть и не знаю вовсе <3
Надеюсь, эта история понравилась вам так же, как и мне. Надеюсь, вам принесло удовольствие её прочтение. Надеюсь, я вас не разочаровала в конце.
Просто… Спасибо.
Конец.
========== Послесловие 1/2 ==========
Комментарий к Послесловие 1/2
Такс-такс-такс, что это тут у нас, шестьдесят страниц “бонусиков”, ахаха.
Дорогие мои, прекрасные читатели. Я знаю, что прошло много времени, я знаю, что вы, скорее всего, хотели совершенно другого. Но я села за клавиатуру, и получилось это. В “послесловии” есть: толстые намёки на дамбигада и драрри, небольшой оос персонажей Поттерианы, пропаганда сомнительных семейных ценностей, заговоры (с) и всё прочее, что можно было проигнорировать.
Но это то, как я видела конец МП, хоть и не решилась писать его сразу.
Если вам не понравится “послесловие” ─ игнорируйте его. Пусть Курт и Блейн живут жизнью, которая вам больше понравится. Поэтому я оставила открытый конец.
Но я надеюсь, что эти шестьдесят страниц всё же придутся вам по вкусу :з
1997~
В октябре исследовательскую группу Блейна пригласили в Женеву, дабы официально, на всех уровнях, признать существование магической постоянной.
Блейн тогда впервые увидел родителей Мэйсона и Мэдисон, впервые полюбовался на то, как нервничающий Райдер прячет лицо на плече Марли.
Сам он тогда, стыдно признаться, трясся как осиновый лист, до побелевших костяшек вцепившись в руку Курта.
– Всё будет хорошо, – уверенно произнесла Джейн, тряхнув головой. Её тёмные кудряшки качнулись туда-сюда. – Мы будем вас страховать.
– Будем надеяться, что страховать не придётся, – Аргус потёр ладони и заглянул в приоткрытые двери большого зала, в котором заседал весь свет научного общества Европы. – Ребята, пора.
Курт на мгновение притянул к себе Блейна, поцеловал его в висок и шепнул:
– Ты молодец, помни это. Я буду ждать тебя здесь, с триумфом.
И, конечно же, дождался.
***
В Рождество, в святой праздник Йоля, столь же важный для них двоих, как и дата официального начала отношений, Блейн сделал Курту предложение.
Он достал два кольца, сделанные собственноручно, опустился на колено, как положено, и сказал Курту: «Ты выйдешь за меня?».
Курт по одному взгляду на кольцо понял, что Блейн собирается провести магический ритуал. Как и Хантер, как и Себастиан.
Как и Эллиотт, которому рассказал Аргус, узнавший от мастера Артефакторики.
Как и Финн с Паком – их поспешили просветить девушки, присутствующие на празднике.
Итак, все знали, что Блейн буквально предлагает Курту провести всю жизнь вместе.
И все радостно аплодировали и кричали, когда Курт спустя долгую минуту раздумий согласился.
1998~
В конце января Рейчел Берри родила крепкую и здоровую девочку, наследницу чистокровного рода, Лавину Сент-Джеймс.
Рождение этого ребёнка вернуло девушку в не самое весёлое настроение. Её отец и муж Рейчел всё ещё был в Британии, в которой власть захватили Пожиратели Смерти.
Также Рейчел начала отдаляться от Финна, с которым у неё за прошедшее время появилось что-то вроде… Отношений.
– Вы целовались на веранде, – отмахнулся Курт от невнятного бормотания друга. – Я всё видел.
– Просто, – Финн нервно переплёл пальцы, – она не кажется девушкой, которая кидается в объятия другого от отчаянья. Она гордая, решительная. Умная.
Блейн улыбнулся Курту, укладывая голову ему на плечо. Глаза Финна блестели, когда он говорил о Рейчел.
– Она замужем, – мягко напомнила Куинн, – у неё ребёнок от другого мужчины. Возможно, между вами и пробежали искры, но это вряд ли перебьет долгие годы отношений.
– Тебе стоит уважать её решение, – подвёл итог Хантер. – И начать держать дистанцию.
– Да как я могу? – Финн вскочил на ноги. – Я влюблён в неё по уши как мальчишка! Как я могу?..
Все переглянулись, сочувствующе поджимая губы.
Так или иначе, но Финну предстояло найти в себе силы.
***
В марте была сыграна пышная свадьба. Курт и Блейн связывали свои жизни сложным магическим ритуалом, который официально признавался эквивалентным браку во всех странах Европы.
Клеменс, Сабрина и Аарон устроили гигантский праздник. Почти пять сотен гостей со всей Европы – отдалённые родственники, друзья, выгодные партнёры на будущее, видные люди, которых нельзя было не пригласить, – были готовы наблюдать, как Курт и Блейн говорят слова клятвы на старом латинско-валлийском языке, чертят на своих ладонях руны и заканчивают ритуал символическим поцелуем.
Те дни можно было описать одним словом – безумство.
Блейн жутко нервничал, не веря в происходящее. Они действительно делают это, они будут вместе до самого последнего дня. Мерлин свидетель, Хантеру и Джеффу пришлось влить в него галлоны успокаивающего зелья – Блейн боялся, что Курт сбежит в последний момент.
Курт объездил все модные дома Европы, подбирая им подходящие случаю мантии. Хельга, Куинн и Эллиотт едва успевали подавать новые и убирать «абсолютно не те, Мордред, унесите их с глаз долой, неужели во всей Италии нет нормального портного!».
Фанатки «Вещих Сестричек», узнав, что их единственный и неповторимый солист выходит замуж за того самого мальчика, который когда-то появлялся на смазанных колдографиях в Пророке, тоже сходили с ума. Один женский журнал почти месяц печатал счастливые, слезливые, печальные или даже полные угроз письма поклонников и поклонниц. В университете на Блейна пялились ещё сильнее.
Но, в конце концов, они сделали это. Они принесли клятвы, стоя перед сотнями гостей в прекрасных золотых и серебристых мантиях, приняли тысячи поздравлений, как настоящие хозяева приёма. Потом Эллиотт поднялся на сцену и исполнил песню – то самое своё первое соло, а Финн буквально выпихнул Курта и Блейна танцевать, мол, так положено по старой маггловской традиции.
Блейн уверен, что видел, как железная фрау Хаммел плакала, обнимая внука и шепча, что его родители были бы безумно горды за него сегодня. Но Блейн бы никогда не стал утверждать этого вслух, потому что сам в тот момент успокаивал маму.
Да что уж там, на их свадьбе плакали многие. И сами Курт с Блейном – в первую очередь.
– Мы теперь навсегда, – немного пришибленно прошептал Курт, когда они аппарировали в свой домик для первой брачной ночи.
– Совсем-совсем навсегда, – подтвердил Блейн, ярко улыбаясь.
***
Паскаль добро ворчал, что молодые мешают ему жить, что всем им уже пора приобрести своё жилье. Курт и Блейн, после свадьбы всё больше времени проводившие в своём лесном домике наедине, были с ним согласны.
Курт привык, что вся семья живёт вместе, в поместье, но он всегда был любителем личного пространства. Да и многие моменты хотелось делить только с Блейном, ни с кем другим.
Серьёзно Курт начал размышлять над этим весной, когда его глазам предстала очаровательнейшая во всех пониманиях картина. Блейн вернулся с занятий рано, а Курт давал интервью итальянскому журналу мод, который хотел назвать его самым модным волшебником Европы. Вернувшись домой, Курт застал мужа (называть Блейна так было всё ещё приятно-непривычно) на ковре перед пустым камином, играющегося с маленькой Лавиной. Девочке было уже четыре месяца, она звонко смеялась, когда Блейн строил ей рожицы и щекотал. Рейчел дремала рядом, на диване, из её рук выпали пяльцы с вышивкой. Несмотря на активность и целеустремлённость, девушка явно не была готова к материнству. Повезло, что ей активно помогали Сабрина, Бриттани и… Да, Блейн.
Андерсон обращался с ребенком так легко и умело, как могут делать люди, которые сами совсем ещё дети в душе.
– Всё, крошка, – пробормотал Блейн, утыкаясь в мягкую щёчку девочки носом. – Тебе через пару часов спать. Надо успокаиваться. Смотри, чей это диринар?
Резиновая игрушка, в точности повторяющая маленькую нелетающую птичку вплоть до её большого клюва, так же, как и живой диринар, могла время от времени исчезать, появляясь в другом месте, на расстоянии чуть меньше метра. Происходило всё это беззвучно, чтобы не напугать ребёнка, но сопровождалось полётом пары мягких перышек. Отличные игрушки сейчас делали.
Лавина пискнула, протягивая руки к диринару. Блейн опустил игрушку, придерживая девочку на своих коленях. Диринар выпустил в воздух перья и появился на ковре у камина. Лавина запрыгала на коленях Блейна, протягивая руки к игрушке. Блейн пересадил её на одну свою руку и пополз в указанном направлении.
Курт улыбнулся, прислоняясь плечом к косяку. От вида Блейна с ребёнком у него замирало сердце. Что же, он никогда не отрицал, что хотел семью. А теперь, когда Дэни с её исследовательской группой перешла ко второму этапу испытания заклинаний и зелий для суррогатного материнства…
Курт едва не подпрыгнул, когда его тронули за плечо. Это была Бриттани. Девушка улыбнулась, подавая Курту чашку с чаем. Напиток пах бергамотом.
– Ты опять сама управлялась на кухне? – Курт ласково улыбнулся девушке. Слегка чудаковатая Бриттани ему нравилась. – Бабушка будет злиться.
Бриттани, к которой за любовь к домовым эльфам и работе по доме относились слегка предвзято, фыркнула.
– Фрау Хаммел ничего не узнает. Отто пообещал мне молчать.
– Предатель, – Курт погрел ладони о чашку, но пить не стал. – Как ты?
– Нормально, – Бриттани тоже заглянула в гостиную, рассмеялась от обиженной мордашки Лавины, от которой опять убежала игрушка. – Скоро будет год, как мы прибыли в эту страну и в этот дом. И я постепенно привыкаю к мысли, что мы здесь и останемся.
– Это не так, – Курт нахмурился. – Совершенно точно не так.
Представлять, какая судьба ждёт людей, прячущихся в его поместье в Британии, Курту не хотелось. Представлять судьбы всех жителей Британии – тем более.
Через пролив до них доходили новости. Магглорождённых увольняли с министерских должностей и лишали волшебных палочек. Готовились к принятию новые списки запретных и разрешённых заклинаний, которые вновь легализовали кровную магию и ритуалы. Многие условно тёмные и тёмные заклинания, за которые грозил срок в Азкабане, уже использовались повсеместно.
В Европе чистокровные всё это встречали с одобрением. Конечно, на первый взгляд всё выглядело так, будто Англия возвращается в свои золотые времена.
Но Курт и Блейн, которые когда-то оставили одно Сквозное Зеркало Сэму и Мерседес, знали изнаночную сторону «консервативных реформ». Знали об исчезновениях целых семей магглорождённых, знали о политике «кто не с нами – тот против нас», знали о том, как свободно чувствовали себя Пожиратели Смерти, бесчинствуя на улицах.
– Курт! – Блейн обернулся и, наконец, заметил своего мужа. – Лавина, солнышко, смотри, дядя Курт!
Курт натянуто улыбнулся, помахал рукой ребёнку. Та беззубо улыбнулась. Лавина вообще была милым ребёнком, внешностью пошла в отца.
Рейчел завозилась на диване, поднялась, убрала с лица волосы, вылезшие из хвоста.
– Курт? Ох, сколько времени?
– Шестой час. Забирай эту непоседу, – Блейн сгрузил Лавину на руки матери. Та мгновенно выпятила губы, собираясь плакать.
– Она так любит тебя, – рассмеялась Рейчел, поглаживая дочь по тонким волосам. – Что будем делать, когда придёт время возвращаться домой?
– Если придёт, – тихо вздохнула Бриттани, снова улыбнулась Курту и вернулась в кухню.
Этим девушки друг от друга и отличались. Рейчел грезила о непременно скором окончании войны и возвращении в Англию. Она хотела увидеть Джесси, родителей, хотела сбежать, наконец, от Финна и их неловкостей. Бриттани казалась полностью смирившейся с тем, что в Англию им путь заказан. Сантана с ней не связывалась с того самого злополучного лета, в официальных британских газетах гордо рассказывали, как одерживают одну за другой победы над «радикально настроенными оппозиционерами». И в итоге мечтательная и добрая девушка совсем потеряла надежду.
Что думал Курт? Он, без сомнений, хотел, чтобы война прекратилась. Он представлял страдания всех тех людей и сочувствовал им, но отдалённо, как сочувствуешь, когда узнаешь, что где-то на другом конце света прошло землетрясение или ураган. В Британию Курт возвращаться всё равно не планировал. Ему нравилась Германия и Европа в целом, нравилось чувствовать себя желанным гостем, нравились светлые воспоминания, оставшиеся в этой стране.
– Пойдём, – Курт поймал своего мужа за руку и потянул в сторону лестницы. – Я соскучился.
Они обменялись парой поцелуев, вошли в комнату, устроились на кровати в обнимку.
Курт сжал руку Блейна, которая лежала на его груди, а потом тихо спросил:
– Кажется, пришла моя очередь отдалённо заводить разговор о детях.
Блейн удивлённо вздохнул, потом слегка приподнялся, заставляя Курта сесть.
– Ты о том, о чём я думаю?
– Я всегда думал о детях как-то абстрактно, а сегодня увидел тебя с Лавиной, и что-то в голове щёлкнуло, – Курт вздохнул. – Слишком внезапно и быстро?
– Возможно, – Блейн притянул Хаммела в объятия. – Как участник испытательной группы заявляю тебе, что пока рано разрешать магическое суррогатное материнство. Нужно исследовать и проверить ещё множество важных нюансов. А как твой муж… Курт, я очень рад. И у нас будет ребёнок, как только это станет возможным.
Блейну казалось, будто внутри него бурлило шампанское – пузырьки поднимались от живота вверх, ударяли в голову. Хотелось кричать и прыгать на месте.
Это было простое такое странное чувство, которое не описать словами. Курт правда хотел, чтобы у них был ребёнок. Курт хотел семью вместе с ним.
Они замужем, связаны на всю жизнь, они одно целое – Блейн даже спустя месяц не мог справиться с этой мыслью.
Курт, казалось, уловил его настроение, мягко рассмеялся и повалил Блейна на подушки.
– В июле мы отпразднуем только трехлетнюю годовщину. Не рано ли мы думаем о таком, как ты думаешь?
– Мне плевать, – честно признался Блейн, зарываясь пальцами в волосы Курта и притягивая его на себя. – Ни разу в жизни я не думал о том, что мы делаем что-то неправильно.
***
Но перед их годовщиной случилось кое-что намного, намного важнее и грандиознее.
Третьего мая Сэм связался с Куртом и Блейном через Зеркало. Они сидели в гостиной, в окружении почти всех членов их большой и разношёрстной семьи. В тот вечер они сожгли Майское дерево, возведённое на Белтайн, и собирались отпраздновать и сытно поужинать. Домовики расстарались вовсю, стол ломился от еды. Сквозное Зеркало уже давно лежало на каминной полке, чтобы любой мог услышать, если по нему кто-то попытается выйти на связь.
И вот это случилось прямо перед началом их маленького пира. Сэм, весь взъерошенный и красный, срывая голос, кричал что-то про уничтожение Волдеморта и победу.
Мерлин свидетель, они минут десять сидели ошалевшие, не способные ничего понять.
А потом истратили почти весь Летучий Порох на перемещения в Лестершир.
В поместье Курта шёл праздник. Многолетнее вино из подвалов дома лилось рекой, и Курт даже не нашёл в себе силы упрекнуть «гостей» за растрату – был повод.
Хаммел поспешил снять щиты с поместья. Люди, кто был ещё относительно трезв, аппарировали по домам, к семьям и друзьям. Финн сразу сказал, что отправится на Мэн, к матери. Хантер с Себастианом отправились проведать Кларингтонов. Бриттани аппарировала с Рейчел и Лавиной к Сент-Берри. Курт с Блейном, не сговариваясь, переместились в Косой переулок.
Разгромленный и разрушенный, он, тем не менее, был полон жизни. Люди танцевали прямо на улицах, плакали и обнимались. Кто-то кричал тосты – за Гарри Поттера, за светлых магов, за Хогвартс, вновь уцелевший несмотря ни на что.
Беспорядок стоял едва ли не больший, чем во время войны. Курт поймал какого-то мужчину за руку, попытался у него что-то спросить, выяснить, но… Это было бесполезно.
– Давай пока вернёмся в твоё поместье, – предложил Блейн, притягивая его к себе, чтобы их не унесло толпой в разные стороны улицы. – Завтра с утра точно будет известно больше.
На следующий день не пришёл Пророк, но по колдорадио объяснили причину – в стране был объявлен официальный праздник. И хоть победа официально была одержана второго мая, никого это не останавливало.
Поместье Курта опустело. Эльфы наводили порядок и подсчитывали для хозяина все растраты, которые он понёс. Их друзья отсиживались по домам. Блейн успел проверить Тину, с которой, конечно же, все было в порядке. Заглядывал и к Уизли, но никого в Норе не застал. Наверное, они были ещё в Хогвартсе.
После обеда вернулась Бриттани, казалось, расстроенная и потерянная ещё больше, чем раньше.
– Мама с папой живы и здоровы, – тихо объяснила девушка, присаживаясь в кресло. – Но Сантаны нигде нет. Её родители ничего не знают. Сова, которую я послала вчера, вернулась с письмом обратно.
– Не переживай, – Курт притянул Бриттани в объятия. – Всё будет хорошо. Разве может сейчас быть иначе, а?
Благодаря Мэттью Кларингтону они узнали об официальном пресс-релизе от имени Министерства Магии.
Пятого мая в холле министерства выступал Кингсли Шеклболт, некогда бравый аврор, борец с Тёмным Лордом, а теперь – временно исполняющий обязанности министра магии.
– Да, – медленно и размеренно говорил он, Сонорус разносил его низкий голос по всему огромному помещению. – Волдеморт мёртв. Проходят аресты Пожирателей Смерти. Война закончилась.
Люди начали аплодировать и кричать. Курт пару раз хлопнул в ладоши, внимательно вглядываясь в трибуну.
– Всем магглорождённым будут возвращены их палочки. Также мы планируем выплаты пострадавшим от террора Волдеморта, но этот проект на рассмотрении. Со следующей недели начнутся слушанья над Пожирателями. Они будут открытыми, любые желающие могут прийти. Также хочу вас заверить, что не важно, кто предстанет перед Визенгамотом – лорд или министерский чиновник. Сейчас они все лишь преступники, выбравшие подчинение сумасшедшему маньяку. И всех их будут судить одинаково.
И вновь его слова потонули в аплодисментах.
– Это не так, – думал Курт, крепко сжимая руку мужа. – Это ведь совершенно не так. Адам, Сантана Лопез, множество других глупых детей, которые не знали, что делать, которых заставляли семьи, которые пытались спасти своих дорогих людей – как можно всех их судить одинаково, только по Метке на запястье?
«Кто не с нами, тот против нас».
Не так уж светлые волшебники и отличались от тёмных.
– Списки осуждаемых Пожирателей и даты слушаний будут публиковаться в Ежедневном Пророке, выпуск которого возобновится с завтрашнего дня.
– Мерлин, – прошипел Блейн, – они собираются сделать из этого шоу. Разве так можно?
– А как им ещё поступать? – возразил лорд Кларингтон, стоящий рядом с ними. – Люди год жили рядом со страхом и смертью. Надо показать им, что теперь всё в порядке.
– Как вы думаете, – Хантер понизил голос почти до шёпота, – они поймали Адама?
– Я надеюсь, что нет, – тихо вздохнул Курт.
Но когда их надежды оправдывались?
Имя Адама было в первом списке, перед ним решили судить Малфоев и Ноттов. Видимо, министерство хотело показать, что даже национальным любимцам не избежать правосудия.
– Надо как-то это прокомментировать, – Холли металась по гостиной дома Кларингтонов, где собрались Сестрички. – Иначе вы пойдёте ко дну!
– А что мы можем сказать? – нервно дёрнулся Эллиотт. – Отрицать, что мы вообще с ним знакомы?
Эллиотт вообще в последнее время был на нервах. Дом его семьи был разрушен, мать была в маггловской больнице. После победы Эллиотт помог перевести её в Мунго, но оно было и так переполнено – последствия битвы за Хогвартс, множество авроров, которые по всей стране гонялись за оставшимися Пожирателями.
– Но что-то сделать надо! – всплеснула руками Холли.
Это было правдой. Все знали, что они вернулись в Англию, и многие были этим недовольны. Вещие Сестрички сбежали, как только запахло жареным, и пережидали всю войну в безопасном месте, а сейчас спокойненько гуляли по Лондону. Такими язвительными предложениями пестрила статья в Ведьмополитене. После её публикации в редакцию пришло несколько писем, где рассказывалось о том, как Курт предоставил свой дом в качестве убежища, что немного изменило настроение людей. Совсем немного. Мэттью Кларингтон был прав. За прошедший год англичане многого натерпелись. Сейчас они пытались отвлечься от тоски, скорби, разрухи вокруг них. И сплетни были лучшим вариантом.
– Курт, – Себастиан тронул странно задумчивого Хаммела за руку. – Твой решительный взгляд меня пугает, тигр.
Курт поднял глаза.
– Я дам интервью. От нашего имени или от своего, если хотите. И я уже знаю, что буду говорить.
– Скажи мне, – мгновенно скрестила руки на груди мадам Холлидей. – Мне надо отредактировать твою речь.
– Нет, – Курт решительно тряхнул головой. – Ты не внесёшь в неё ни единого изменения. Не в эту.
– Я знаю это выражение лица, – Финн откинул голову на спинку кресла и застонал. – И вы тоже знаете. Нам его не переубедить.
Спустя ещё пару дней, практически накануне слушанья Адама Кроуфорда, в том же Ведьмополитене вышло интервью Курта Хаммела, солиста «Вещих Сестричек».
«в.и.о. Министра говорил о том, что все Пожиратели – убийцы, выбравшие служение убийце. Но это не так. Да, я знал, что Адам Кроуфорд стал Пожирателем Смерти. И я знал, почему он это сделал. Потому что на него давили отец и брат. Потому что он хотел получать информацию о рейдах Пожирателей и предупреждать нас. Был ли он маньяком, который считал, что всех магглов надо истребить? Нет. Мерлин, он дружил с Паком и Финном, полукровкой и магглорождённым. Он не был ксенофобом. Он был лишь человеком, который пытался поступить правильно.
И таких было ещё множество. Дети, которые боялись, которые пытались спасти свою жизнь и свои семьи. Люди, которые видели, как умирают те, кто отказал Тёмному Лорду. И Министерство Магии предлагает равнять их всех с настоящими убийцами? Я отказываюсь это принимать.
Так же, как отказываюсь отрицать свою дружбу с Адамом Кроуфордом, которого скоро будут судить. Это всё, что я могу вам сказать».
На слушании «Вещие Сестрички» присутствовали полным составом, и к ним было приковано явно больше внимания, чем к председателю Визенгамота.
Прошлым вечером Курт почти силой отправил Блейна назад в Германию, учиться, и был жутко этому рад. Не только потому, что его муж теперь не пропустит никаких важных зачётов и продолжит обучение, а ещё и по причине того, что Блейну явно бы не понравилось видеть его на грани истерики.
Себастиан всунул в руки Курта флакон с успокаивающем зельем и глубоко вздохнул.
Слушание начиналось. Большой зал Визенгамота был полон. Пожирателей Смерти судили полным составом.
Адам использовал два Непростительных заклинания (и Авада Кедавра тоже), на его запястье ещё не выцвела Тёмная Метка, а под Веритесариумом подтвердил, что участвовал более чем в десяти Пожирательских рейдах за два года. Это было достаточно для признания полной вины.
Но буквально за две минуты до вынесения приговора в зал вошёл аврор.
– Якоб Кроуфорд только что сделал заявление, важное для нынешнего процесса, – слегка дрожащим голосом отчитался аврор. – Он под сывороткой правды признался, что воспользовался силой старшего в роду и заставил брата принять Метку.
Курт шумно вздохнул, вцепившись в руку Эллиотта. Тот только прижался к нему ближе.
– Это же очевидное выгораживание, – попытался возмутиться кто-то из членов Визенгамота.
– Но Веритасерум!
– Мы уже слышали о таком, верно? – добавил ещё кто-то. – По-моему, насильственное принятие Метки надо рассматривать отдельно и для жертвы, и для того, кто подталкивал к такому шагу.
– Напомнить, сколько ублюдков ушло от закона в прошлую войну из-за того, что их «заставили»? – возмутился какой-то грузный мужчина на первой трибуне.
В зале поднялся шум. Курт следил за Адамом, бледным и исхудавшим, прикованным ремнями к креслу подсудимого.
После того, как дементоры сражались на стороне Волдеморта, от их «услуг» было решено отказаться. Таким образом, Пожирателей ждала либо смертная казнь с помощью одного малоприятного зелья, либо пожизненное в Азкабане, с изъятием всего имущества для выплат пострадавшим.
– Веритасерум ещё действует на подсудимого? – прервал шум председатель Визенгамота. – Мистер Кроуфорд!
Адам поднял мутные от сыворотки правды глаза.
– Вас кто-либо заставлял принять Тёмную Метку?
«Пожалуйста, – взмолился Курт, неосознанно зажмуриваясь, – Мерлин, пожалуйста!».
– Да, – монотонно ответил Адам. – Брат и отец.
– Для меня решение очевидно, – председатель повернулся к остальным. – Кто голосует за смягчение приговора Адама Кроуфорда из-за особых обстоятельств?
Большинство подняло руки. Курт едва не свалился с трибуны. Адама ждало пожизненное, но не смерть.
Вряд ли стоило ждать лучшей судьбы для Якоба, но тот, очевидно, решил пожертвовать собой ради брата.
И все они ценили эту жертву.
Когда Адама выводили из зала, он не встречался ни с кем глазами. Люди шумели, многие выкрикивали проклятия ему вслед – к счастью, не подкреплённые магией. В самый последний момент Курт, уже пробирающийся с друзьями к выходу, смог поймать его взгляд. Всё такой же мёртвый и спокойный, может, из-за остатков зелья, а может, из-за того, что остаток долгой жизни Адаму предстояло провести в одиночестве в камере.
На выходе из Министерства Курта окликнул по имени какой-то аврор. Он машинально потянулся за палочкой и увидел, как друзья сделали то же самое. А когда Курта попросили пройти в кабинет министра, ему стало даже немного страшно.
Кингсли Шеклболт вблизи производил впечатление – высокий, тёмнокожий, с серьгой в ухе. Курт нервно оглянулся – в кабинете Министра он бывал только по праздничным поводам. Царившая вокруг атмосфера ему совсем не нравилась.
– Здравствуйте, мистер Хаммел. Или мистер Розье?
– Как вам удобно, – не стал лукавить Курт, но за мужчиной стал следить внимательнее. – Обе фамилии мои.
– Значит, мистер Хаммел. Так всё-таки привычнее, – Кингсли попытался улыбнуться, но вышло у него не очень. – Вы знаете, что ваши родственники будут осуждены, как Пожиратели?
