Текст книги "Магическая постоянная (СИ)"
Автор книги: Ди-Эс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 43 страниц)
– Дуэли? – с интересом спросил Курт, вытаскивая палочку из чехла. – Сейчас я тебе их уложу, посиди спокойно.
– Вы такие милые, – улыбнулась Гармония, упираясь подбородком в ладони. Она сидела чуть в стороне, положив перед собой увесистый учебник. – Как женатая парочка. Кризис трёх лет ещё не наступал?
Курт поджал губы, но ничего не ответил – приводил причёску Блейна в порядок.
– У нас было практическое занятие по Чарам, и профессор спросил, кто обучался дуэлингу. Все хвастались классическим дуэльным воспитанием, а Блейн рассказал, что его обучал сам Филиус Флитвик! Естественно, мы перешли к проверке своих возможностей, – рассказал Уэс, немного неуверенно косясь на Курта. Он всё-таки тушевался, хотя и пытался обращаться к Хаммелу как к простому бойфренду приятеля.
Курт сел на траву, опираясь спиной о бок Блейна, и вздохнул.
– Мне жарко. А ещё на меня все пялятся. И вы говорите об учёбе. Не понимаю, почему я продолжаю тебя навещать.
– Потому что ты скучаешь, – улыбнулся Блейн, целуя Курта в макушку. – И ты любишь, когда на тебя смотрят. Будешь яблочное шорли?
– А ты охладишь его?
– Ну, я умею не только подогревать сок, знаешь ли, – хмыкнул Блейн. Курт рассмеялся, принимая из его рук простую маггловскую пластиковую бутылку.
– Не обращайте внимания, – улыбнулся Блейн смущённым друзьям. – Это просто… Наша шутка.
Курт отпил шорли, неловко подвинулся, сок, смешанный с газировкой, потёк у него из уголка губ и закапал на мантию. Курт расстроенно застонал, садясь прямо. Блейн спокойно взял у него из рук палочку, безмолвно творя улучшенное очищающее заклинание, не вредящее ткани. Потом большим пальцем утёр Курту губы.
– Что бы я без тебя делал, – усмехнулся Курт. Он слегка покраснел – одна его часть считала проявления чувств на публике неприемлемым, а вторая радостно повизгивала, мол, посмотрите на этого чудесного, заботливого парня – он весь мой!
– Вы пользуетесь палочками друг друга? – ахнул Ник, впервые подавая голос. Блейн посмотрел на друга, пожимая плечами.
– Ну да. Это удобно и легко. Мне обычно чужие палочки не даются, но Курта…
– Никому не даются чужие палочки, дурень, – закатила глаза Гармония. – Вы сладкие просто до отвращения.
Курт хмыкнул, расслабленно разваливаясь на своём парне. Радостно визжащая часть победила, так что он решил наслаждаться солнышком и близостью Блейна.
(И нет, его нелюбовь к Гармонии ни капельки на это не повлияла).
На следующий день Блейн, проходя мимо газетной лавки в магической части студенческого городка, зацепился взглядом за что-то знакомое. И да, конечно же, на обложке одного из мелких жёлтых издательств красовалась колдография их с Куртом со вчерашнего ланча – Курт развалился на его коленях и о чём-то рассказывал, иногда оглядываясь на остальных, сидевших вокруг них. Блейн одной рукой слегка поглаживал волосы Курта, а во второй крутил бутылку с шорли.
Хорошее вышло фото.
***
– То есть, – недовольно спросил Курт, скрещивая руки на груди. Блейн вздохнул, – ты не едешь со мной на скачки?
– Курт, они длятся три дня. Со среды по пятницу. Я не могу пропустить занятия.
– Можешь, ненадолго!
– Нет, не могу. Только сентябрь, я не могу сразу же начинать прогуливать.
– Ну хотя бы на один день! – Курт присел на пуфик, глядя в глаза Блейну, который писал конспект за столом.
– В среду нам обещали зачёт по Чарам, в четверг – две подряд пары Нумерологии, мы разбираем сложную тему.
– Пятница?
Блейн вздохнул. Никаких важных уроков у него не было. Курт уже заулыбался, но Андерсон только покачал головой:
– Не могу я пропустить.
Курт глубоко вздохнул, потом нервно переплёл пальцы.
– Если ты не хочешь идти со мной куда-нибудь, то так и скажи, а не подыскивай оправдания.
– Что? – изумился Блейн, разворачиваясь к Курту всем телом. – С чего мне не хотеть идти с тобой куда-нибудь?
– Понятия не имею, – огрызнулся Курт, опуская глаза, а потом решительно поднимая голову. – Тебе надоело, что на нас постоянно пялятся, когда я навещаю тебя в универе? Или эти постоянные вопросы ото всех. Или ты просто не хочешь провести со мной время?
– Нет, конечно же нет, – Блейн попытался взять своего парня за руки, но тот отстранился. Обиделся. – Ты опять капризничаешь как маленький ребёнок, ты ведь знаешь это?
Хаммел возмущённо вскинулся, а потом хмыкнул:
– Ну и пусть. Имею право. Я думал, ты будешь рад, что мы куда-то выберемся, отвлечёшься от учёбы, погуляем…
– Я не хочу отвлекаться от учёбы, Курт! В том-то всё и дело. Я понимаю, ты скучаешь по мне, маешься от безделья, но я-то нет. Мне интересно узнавать новое, общаться с новыми людьми!
Блейн со вздохом потёр лицо ладонями.
– Прости, что из-за этого забываю о тебе. Но я скоро привыкну, войду в ритм, всё будет хорошо. Но я не виноват, что ты не понимаешь.
– Не понимаю чего? – прищурился Курт.
Блейн открыл рот, собираясь ответить, но замер. Курт, вообще-то, многих его желаний не понимал – жуткой страсти к учёбе, любви к большой толпе друзей, например. Курт был не самым общительным человеком – всё-таки определённый срок своей жизни он прожил изолированным ото всех. У него был узкий круг близких, и ему этого хватало. Да и знания – Курт читал, учил новые заклинания, когда они были необходимы, интересовался новыми открытиями, но не пылал к этому страстью, как Блейн.
Они были очень разными, да. Но стоило ли попрекать Курта этим?
– Меня, – наконец ответил Блейн. – Меня ты порой не понимаешь.
Курта это задело. Ему казалось, что со взаимопониманием у них всё прекрасно. Они имели одинаковые вкусы, чувство юмора, оба с готовностью экспериментировали, всегда были готовы узнать что-то новое ради другого. Они заканчивали друг за другом предложения. И теперь… Курт не понимает Блейна?
Хаммел поднялся с пуфика, кидая последний взгляд в зеркало и поправляя и без того идеальную причёску. Он побледнел, только на скулах горел злой румянец.
– Курт, – вздохнул Блейн, понимая, что обидел любимого. – Пожалуйста, это просто…
– Я не должен был так агрессивно настаивать, – ответил Курт с жуткой смесью холода и нежности в голосе. – Всё нормально. Со мной будут ребята, в конце концов. Как-нибудь постараюсь не умереть со скуки.
– У нас всё ещё свободны выходные, – уже ему в спину беспомощно сказал Блейн. – Я теперь всегда их разгружаю для нас двоих.
– Мы вернёмся в субботу утром. Буду ждать тебя в Штутгарте.
В этот вторник Курт не пришёл во время ланча. Блейн почти чувствовал разочарование других студентов, высыпавшихся на газон.
– Ты мрачный, – заметил Ник, судорожно дописывая эссе. Он всю неделю изучал антимаггловские барьеры, окружающие магическую часть их университета. – Поругались, что ли, с Куртом?
– Я удивлена, что это происходит так редко, – добавила Гармония. – То есть он же выглядит такой сучкой.
– Уж кто бы говорил, – буркнул Уэс под хихиканье пары однокурсниц, присоединившихся к ним сегодня.
– Тебе будто доставляет удовольствие их подкалывать, – прокомментировала Ирма, доставая из сумки свёрток с сэндвичами. – Кто-нибудь будет? Домашние, с колбасками.
– Я не против, – Блейн протянул руку за сэндвичем, вздохнул. – Курт звал меня на какие-то скачки гиппогрифов, я отказался пропустить занятия, и мы оба немного вспылили.
– Погоди, скачки гиппогрифов? Те, которые во Франкфурте-на-Майне? – удивлённо переспросил Саймон. – Те, которые проводит наш Министр Магии и на которых собирается весь высший свет?
– Очевидно, – буркнул Блейн, тушуясь под скрестившимися на нём осуждающими взглядами.
– Предпочесть лекции такому событию, – вздохнула Ирма. Она была из обедневшего немецкого рода и не участвовала в светских мероприятиях. – Странный ты, Андерсон.
– Меня подобное не особо интересует, – попытался объясниться Блейн, а потом махнул рукой. – Куда более насущный вопрос – почему из наших с Куртом ссор я всегда выхожу виноватым?
– О, это особый талант, – рассмеялась Хельга, которая несмотря на свою зажатость отличалась классической красотой и никогда не испытывала недостатка в поклонниках. – С ним нужно родиться.
***
В субботу Блейн камином переместился в поместье Хаммелов. С наступлением осени большая часть гостей их покинула – остались только две девочки-близняшки лет девяти, приходящиеся Курту какими-то многоюродными племянницами. Сабрина собиралась готовить их к взрослой жизни юных леди благородного происхождения. Блейн сидел в кресле, наблюдая, как резвые черноволосые девчушки аккуратно прохаживаются по комнате, прямо держа спину и удерживая на голове книжки.
– У нас открылся институт благородных девиц? – съязвил Курт при первом же шаге из камина. – Неожиданно.
– Что, сделал неверную ставку? – вздёрнула тонкую бровь Сабрина, строго глядя на внука. – С чего такое настроение?
– Я не играю в азартные игры, – отмахнулся Курт. – Привет, Блейн. Как учёба?
Блейн вздохнул – Курт обратился к нему ласково, но не назвал ни «милым», ни «дорогим».
– Отлично. У нас как раз была интересная лекция по истории магии, я кое-что хотел с тобой обсудить…
Тут из камина вывалились, в буквальном смысле этого слова, до слёз хохочущие, повисшие друг на друге Хантер и Себастиан. Следом за ними в комнате появились и остальные, тоже смеющиеся и весёлые. Курт при их появлении рассерженно развернулся, направляясь к лестнице и бурча что-то про то, что ему надо переодеться.
Сабрина выгнала девочек из комнаты отдохнуть и с любопытством обратилась к парням:
– Что случилось? В него плюнул гиппогриф?
– Гиппогрифы не плюются. Но это тоже было весело, – покачал головой Себастиан, а потом хитро прищурился. – Тебе, Блейн, это точно будет интересно услышать.
Блейн, собирающийся, вообще-то, пойти за своим парнем, вернулся обратно в кресло. Голос у Смайта был интригующий.
– На скачках ему начал оказывать знаки внимания герр Ульбрихт, – выпалил с места в карьер Себастиан, косясь в сторону Блейна.
– Симпатичный мужчина, – попытался защитить друга Эллиотт, но его хихиканье сводило весь эффект на нет.
– Погоди, но у Ульбрихта правнук на подходе! – воскликнула Сабрина. – Правда, по нему не скажешь…
– Именно, что не скажешь, – закивал Себастиан. – И вот представьте, Курт распушил хвост, как он умеет – глазки опускает, шейку выставляет, постоянно поправляет чужую мантию… И тут к ним подходит одна из внучек Ульбрихта, младшая, которой лет двенадцать!
Сабрина покачала головой.
– И говорит так с осуждением: «Дедушка, ну ты опять? Бабушка тебя прибьёт. И этого франта тоже».
– Она даже Курта не узнала! – добавил Финн, фыркая. – Вы бы видели его лицо!
«Вещие сестрички» засмеялись, переглядываясь. История наверняка выглядела очень смешной вживую. Только у Блейна было такое чувство, что весь воздух из комнаты выкачали.
Андерсон поднялся на ноги и направился в комнату Курта. Он понимал, что за его спиной стало очень тихо, но оглядываться не стал. Пусть катятся эти весельчаки…
Сабрина осуждающе посмотрела на парней. Хантер поспешил откреститься.
– Курт нас сам просил!
– О чём просил? Он что, специально флиртовал, чтобы Блейна позлить?
– Ну, изначально это так и задумывалось, – подтвердил Адам с косой улыбкой. – Он нам даже сказал, мол, вы потом это должны Блейну в красках описать. Правда, внучка всю картину испортила…
– Но мы выполнили обещание, – гордо кивнул Себастиан, утирая выступившие в уголках глаз слёзы. – Сабрина, милейшая, а есть что-нибудь на обед? На скачках был ужаснейший фуршет.
Когда Блейн зашёл к Курту, тот нервно одёргивал мантию на вешалке. Он хмурился и поджимал губы, но на вошедшего Блейна взглянул виновато.
Блейн прикрыл за собой дверь, сел на кровать и только потом спросил:
– Герр Ульбрихт, значит?
Курт отвернулся, продолжая выбирать одежду.
– Ты это специально сделал? Чтобы меня позлить? – тихо поинтересовался Блейн, глядя на голую спину парня перед собой.
– Сначала так и хотел, – после паузы отозвался Курт, выбирая всё-таки рубашку и поворачиваясь. – Ты меня обидел теми словами, Блейн.
– А ты меня сейчас не обидел, думаешь?
Хаммел вздохнул, присаживаясь рядом на кровать. От него пахло каминным порохом – последствие длительного перемещения.
– Я же только чтобы ты заревновал, – тихим, извиняющимся голосом начал он. – Он, конечно, милый, но даже будь ему тридцать, а не семьдесят – зачем он мне нужен? Там было много журналистов, я надеялся, что нас кто-нибудь заснимет, ты увидишь это фото, начнёшь волноваться. Тогда парни должны были тебе как бы по секрету рассказать, как я с ним флиртовал. И ты бы стал обращать на меня больше внимания, чтобы я ни к кому другому не ходил.
– Как всегда, – хмыкнул Блейн, – готов идеальный план.
– Не такой уж и идеальный, – вздохнул Курт, придвигаясь ближе и укладывая голову своему парню на плечо. – Прости. Я дурак. Обиделся на тебя и повёл себя глупо.
– Я тоже не должен был тебе этого говорить, – Блейн обнял Курта за талию, потом лёг на кровать, утягивая того за собой. – Оба мы… Хороши.
– Давай больше так не будем? – спросил Курт, несмело поглаживая пальцами грудь Блейна. Он всегда после ссор боялся первым прикасаться, будто сомневался, что ему разрешат после провинности. Блейну от этого становилось почти больно.
– Будто мы сможем. Обязательно же ещё какую-нибудь глупость сделаем, – проворчал Блейн, прижимая Курта вплотную так, чтобы чувствовать через слои одежды тепло его тела.
– Давай просто… – Хаммел вздохнул. – Ты говорил, у вас была интересная история магии. Хотя, я уверен, любая лекция будет интереснее той, что рассказывает привидение в Хогвартсе.
Блейн позволил парню перевести тему.
– Да. Мы разбирали теории появления магии и как-то зашли к теме про наследия.
– Наследия?
– Ну, наследия у чистокровных семей.
Курт рассмеялся.
– А, эта сказка…
– Сказка? – Блейн звучал почти разочарованно.
– Ну как сказка, – протянул Курт, подбирая слова. – Просто… Этому нет никаких подтверждений.
– Да, нам это говорили. Но такое правда возможно? Что когда-то, давным-давно, основатели чистокровных родов смешивали свою кровь с кровью магических существ? Оборотней, вампиров, вейл, гарпий…
– Ты не перевирай, – вздохнул Курт. – Теория эта, по сути, совершенно в другом. Она ведь точно истекает из разговоров о происхождении магии, что-то ваш лектор намудрил.
Курт сел в кровати, повернулся к Блейну, чтобы было удобнее рассказывать. Андерсон подполз к нему поближе, обнимая за бёдра и глядя с любопытством снизу вверх. Напряжение после ссоры постепенно проходило.
– Согласно этой теории, – мягким, поставленным голосом начал Курт, – изначально люди не владели магией. Ей владели только магические существа. Да, вейлы, гарпии, сирены, вампиры, оборотни, кого только сможешь вспомнить. И однажды, от союза обычного человека и магического существа, появился полукровка, владеющий магией. Первый маг.
– Оу.
– Да. Многие чистокровные считают, что так появились первые маги. Более того, так, по легендам, были основаны самые древние чистокровные рода. От связи с магическим существом, от подаренной таким союзом магии, от желания эту магию уберечь.
– Но ведь чистокровные всегда внимательно следят за своей родословной. Почему это нельзя подтвердить?
– Во-первых, это было очень давно, мы говорим о первых магах, ты представляешь, сколько тысяч лет назад это было? – фыркнул Курт. – Во-вторых, даже если такие союзы происходят сейчас, в этом никто не признаётся. Чистокровные ненавидят связь с магглами, что уж говорить о магических существах, большая часть которых даже разумными не признаётся?
Блейн задумался, переваривая слова Курта. Лектор действительно рассказывал им немного по-другому.
– Нам ещё говорили, что от таких связей, ну, с какими-нибудь существами, у рода всегда остаётся какой-нибудь талант. Наследие. Дар.
– Ну, кто знает, вполне возможно, так и есть, – пожал плечами Курт. – Многие рода Британии заслужили себе определённую славу. Блэки – мастера чёрной магии, Лестрейнджи – отличные боевики, у Малфоев чуйка на выгоду, Поттеры – артефакторы, в руках Лонгботтов можно возродить любую жизнь, Прюэтты – легилименты, а Принцы – зельевары. Это я так, кого вспомнил, навскидку.
– А Розье? А Фоули? Чем наши семьи славились?
– Фоули всегда отличались мощными магическими резервами, – с улыбкой ответил Курт. – Я читал в старых дневниках, что твой прапрадед одним Инсендио мог сжечь целое поместье в три этажа. А у Розье дурацкая репутация.
– Какая? – Блейн едва не подпрыгивал на месте от любопытства. Курт закатил глаза.
– Ну, всегда говорили, что у Розье можно найти невест. В нашей семье часто рождались девочки. В какой-то степени, я родственник почти каждому чистокровному в Британии. Даже, в некотором смысле, твоим однокурсникам, Уизли.
– Что? Да быть того не может!
– Их мама в девичестве была Прюэтт, – кивнул Курт. – Моя троюродная бабушка вышла замуж за одного из Прюэттов. Хороший был род, яркая порода, жалко, что никого из них не осталось. Сыновья-наследники умерли во время Первой Магической, а дочь, Молли, отлучили от рода, когда она выскочила за бедняка Уизли.
– Почему ты сказал «порода»? – сморщился Блейн, притягивая Курта обратно в объятия. – Как заводчик какой.
– Но это правда, – Курт улыбнулся. – В чистокровных родах всегда все друг на друга похожи. А Прюэтты в Британии и вовсе одни такие были. У них были рыжие волосы, не как у Уизли, а прямо огненно-красные. Я видел портреты.
– Но не породой же это называть.
– А как ещё? Ты видел колдографии Блэков? Все, как один, бледные, тёмноволосые, со светлыми глазами. Лестрейнджи тоже рыжие, но посветлее, высокие и широкоплечие, – Курт прищурился, вспоминая. – Поттеры, наоборот, всегда были низковаты. И после связи с Блэками два поколения вышли черноволосыми. Ты похож на Клеменс на первый взгляд, но подбородок, глаза, фигура – всё от Фоули.
Прежде чем Курт заговорил о себе и своей семье, Блейн перебил его, сводя тему от семейства Розье.
– Ладно, я просто вспоминаю Малфоев и понимаю, что ты прав. Я видел в старых школьных альбомах фотографии – три поколения как под копирку.
– Ну вот, а я о чём.
– Наверное, не зря про Малфоев слухи ходят, – решил Блейн, – что, мол, у них в роду вейлы были. Откуда ещё так много блондинов?
Курт на это отреагировал неожиданно, возмущённо фыркая и качая головой.
– Да нет же, ты вообще вейл видел? У Малфоев же лица как из камня вырезаны, чёткие и острые линии. Вейлы мягче, аккуратнее. И они не всегда светлые. А что куда важнее – вейлы всегда девушки. Не рождались бы у Малфоев одни сыновья, породнись они с вейлами. Девчонки бы пошли.
– Как у Розье? – усмехнулся Андерсон. – Да?
Курт отвёл глаза.
– Ты серьёзно?!
– Это было лет триста назад, – вздохнул Курт, – когда главная линия семьи ещё во Франции жила, в Бретани. Давно уже все вейловские наследия выветрились – даже внучки вейл не могут превращаться в птиц. Не смотри на меня так, во мне нет ни грамма крови магических существ.
– Ну, я бы так не сказал, – усмехнулся Блейн, садясь Хаммелу на бёдра. – Я однозначно был подвержен вейлочарам. Другого объяснения найти не могу.
– Я сам по себе такой прекрасный, – гордо вздёрнул подбородок Курт. Блейн наклонился, кусая его в выставленную светлую шею, прямо у дёргающегося кадыка. – Ай! Знаешь, учитывая это твоё странное пристрастие, в твоём роду наверняка были вампиры! И дикие вурдалаки!
– И кого только не было, – подтвердил Блейн, спускаясь поцелуями-укусами на плечи Курта.
– Хей, – тихо позвал тот, когда Блейн начал расстёгивать ему рубашку, недавно надетую. – Всё хорошо?
– Ну, мы смеялись и обнимались, а теперь переходим к сексу, – Блейн задумался на пару секунд. – Думаю, да, мы в порядке.
– Дурак. Я просто хотел убедиться. Ты мой на все выходные, не хочу, чтобы между нами висело что-то невысказанное.
– Я тебя люблю, – ясно сказал Блейн, приподнимаясь и глядя в глаза Курта. Те были какого-то насыщенного голубого цвета сейчас, и, задумываясь о сегодняшних открытиях, Блейн начинал находить всё больше подтверждений странной теории про наследия.
Курт был ревнивым, красивым и очаровательным, а когда злился, его магия выходила наружу и настолько взъерошивала его волосы, что они начинали топорщиться как перья.
Ну чем не вейла?
========== 18 ==========
Комментарий к 18
1. Отдельная пауза для благодарностей. Снова спасибо всем тем, кто исправляет меня в Публичной Бете. Замыленые глаза не видят позорных ошибок, вы ─ моё спасение. Спасибо тем, кто оставляет комментарии, ─ порой у меня нет времени и сил, чтобы ответить вам, но каждое ваше тёплое слово заставляет моё сердце биться чаще. Спасибо тем, кто вообще читает, ─ я надеюсь, вам это нравится <3
2. Внезапно-внезапно меня направляют на практику в издательство, так что я могу снова пропасть на неделю-другую. Я, конечно, постараюсь этого избежать, но если что ─ вы предупреждены :з
3. У меня тут вышел небольшой косяк, дело в том, что Эван Розье должен быть мёртв ещё во время Первой Магической Войны, но он как-то очутился в Азкабане. Так что я решила пренебречь и вальсировать. Если здесь есть задроты ГП-канона ─ вот, я признаю свои косяки :с
Визит в Британию вышел ужасным.
Оставив Финна на острове, у Кэрол, Курт отправился к себе в поместье – заглянуть в конюшни, забрать книззлов (бабушка разрешила перевезти их в Германию), навестить предприятия. Почта теперь приходила в Штутгарт, но некоторые письма по ошибке доставляли по старому адресу – надо было проверить.
– Лучше бы хозяин оставил лошадей какому-нибудь другому хозяину, – бурчал домовик-конюх, демонстрируя чистую конюшню и сытых лошадей. – Им нельзя стоять на месте. Да и зима близится.
– Запасайтесь. Выгуливайте их, – поручил Курт. – Дриззл – главный эльф, я оставил ему распоряжения о том, какую сумму можно потратить на содержание лошадей. У тебя полная свобода действий, только чтобы они все были здоровы и счастливы. В крайнем случае, всегда можете мотнуться в Штутгарт на пару минут и спросить у меня разрешения.
Эльф низко поклонился, а потом ласково погладил по мягкой гриве Анну. Курт вздохнул, повыше натягивая шарф – в Англии было прохладнее, чем на юге Германии.
Мадам Холлидей договорилась, чтобы он дал небольшое интервью «Ведьмополитену». Обстановка в стране была тяжёлая, стоило подбодрить фанатов. Но прежде чем отправиться прямиком в издательство, Курт решил наведаться в Косой переулок. Ему хотелось купить друзьям маленькие подарки и порадовать их. Клеменс бы наверняка обрадовалась – она скучала по родине.
Мисс Андерсон старательно учила немецкий, но всё ещё с трудом могла поддерживать разговор. Сын, занятый учёбой, почти не уделял ей внимания, а Паскаль Кларингтон, хоть и был прогрессивным стариком, но всё-таки был воспитан по старым обычаям и не особо желал водить близкое знакомство с магглой. Курт старался навещать Клеменс почаще и даже гулял с ней по городу, но она всё равно грустила.
Впрочем, пусть лучше бы она скучала в Германии, чем… Курт вздохнул, оглядывая изменившийся Косой переулок. Закрылось кафе-мороженое, были заколочены окна в книжном магазине. Во время учебного года редко когда наведывался за покупками, но сейчас переулок и вовсе будто вымер.
Кроме яркой, свежей вывески на углу, которой прежде не было. Курт направился к новому магазинчику, читая название. «Всевозможные вредилки Уизли». Курт едва не рассмеялся вслух.
Блейн много раз рассказывал ему о рыжих близнецах и их проделках. О шутниках у Курта сложилось весьма двоякое впечатление – их розыгрыши часто бывали жестокими и переходили границы. С другой стороны, Блейн упоминал, что когда он был глупым первокурсником, который ещё не до конца освоился в магическом мире, именно близнецы Уизли (и их старшие братья) защитили его от нападок снобистски настроенных придурков.
Внутри магазинчика было светло, отовсюду раздавалось весёлое потрескивание и щёлканье. Полки были заставлены многочисленными приборами, коробочками, стеклянные футляры со всякой всячиной свисали прямо с потолка. Оформленное в красных тонах помещение напоминало Курту спальню гриффиндорцев, какую он её видел через Сквозное Зеркало Блейна – захламленную, уютную, тёплую.
Две юных девушки, расплачивающиеся за какое-то искрящееся зелье, обернулись в его сторону, да так и замерли с открытым ртом. Курт скинул капюшон тёплой мантии, опустил шарф и растянул губы в вежливой улыбке.
– Здравствуйте. Я бы хотел найти подарки своим друзьям.
– Вы пришли по адресу! – весело воскликнул один из близнецов, точно подходящий по описанию – рыжий, веснушчатый и не отличимый от второго. – Каким именно друзьям? Друзьям-друзьям или Блейни Андерсону?
Второй близнец вежливо приоткрыл дверь перед девушками, подмигивая им, но не вызывая реакции – те пялились во все глаза на Курта Хаммела, солиста «Вещих Сестричек», который очень неожиданно решил пройтись по магазинам.
– И друзьям, и Блейну, – кивнул Курт, позволяя себе с любопытством оглядеть магазинчик. Блестящие, шумящие и сладко-пахнущие предметы на полках вызывали забытое детское желание выпрашивать у мамы с папой скупить всё, что только попадается на глаза.
Впрочем, сейчас Курту не нужно было оглядываться на родителей, как бы грустно это ни звучало. Он действительно мог позволить себе всё.
– Я бы походил здесь несколько часов, осматриваясь, но совершенно не успеваю, – пожаловался Курт, снова поворачиваясь к близнецам. – Поможете выбрать что-нибудь?
– Только с одним условием, – вставил один из близнецов, прежде чем второй успел ответить. – У нас есть маленькая сестрёнка, которая, вроде как, в полном восторге от «Вещих сестричек». Как насчёт автографа?
– Точно, Джинни! – воскликнул второй. – Она повесит его на стену рядом с плакатом и будет желать ему спокойной ночи, я уверен.
– Да ладно тебе, – заворчал первый, протягивая Курту чистый пергамент. – Теперь она может желать сладких снов вполне осязаемому человеку.
Курт махнул палочкой, расписываясь на пергаменте, а потом улыбнулся в шарф.
– Быть старшим братом, похоже, действительно здорово.
– Изматывающе, – ответили близнецы в унисон, выходя из-за прилавка. – Итак, подарки.
***
Редакция «Ведьмополитена» располагалась на узкой улочке, идущей параллельно Косому Переулку. Это была, можно сказать, деловая часть магического Лондона. Здесь располагались издательские дома, адвокатские конторы и, куда более консервативные и дорогие, чем магазинчик мадам Малкин, ателье. Эта улочка и в прежние дни отличалась спокойствием и безлюдьем. Сейчас и вовсе на улице были пятеро человек – трое служащих, курящих в уголке у своей конторы, и двое каких-то людей в тёмных мантиях у арки, которая была выходом в маггловский город.
Курт был расслаблен и погружён мыслями в прошедшее интервью, это было его единственное оправдание. Он ненавязчиво прорекламировал магазинчик Уизли (потому что он был действительно хорош) и постарался мягко отвести вопросы от темы отъезда группы из страны. Прогоняя в голове ответы на вопросы интервьюера, те, которые прозвучали, и те, которые Курт мог бы сказать, если бы придумал их пораньше, он не заметил дракловы фигуры в чёрных мантиях. Только когда до них осталось буквально пара шагов, Курт вздрогнул, вскинув голову.
Из-под тёмного капюшона на него глядели знакомые серо-голубые глаза. Очень знакомые – Курт видел такие в зеркале каждое утро и на портретах прочих родственников в доме Розье.
– И правда одно лицо, – не понижая голоса, фыркнула вторая фигура. Курт уловил только славянский акцент и блеснувшие на солнце седые волосы. – Даже твоя дочь меньше на тебя походит, Эван.
У Курта сердце забилось в груди как бешеное, а ноги буквально приросли к земле. Он со страхом наблюдал, как первая фигура скинула капюшон.
Стоящий перед ним человек вполне мог сойти за самого Курта Хаммела лет через пятьдесят-шестьдесят. А ведь его дяде должно едва ли было сорок, верно? Азкабан плохо влияет на внешность…
Все эти сумасшедше-посредственные мысли проносились в голове Курта, пока он разглядывал Эвана Розье, беглого Пожирателя и своего дядю. У того тоже были каштановые волосы, густые и буйные, с проблесками седины. Многочисленные морщины не могли спрятать изящные черты лица. И глаза – глаза члена семьи Розье, факт, который Курт отрицал всю свою сознательную жизнь.
– Кэтрин пошла в мать, Антонин, – хрипло ответил Эван, ухмыляясь и разрушая почти всё сходство. – Что молчишь, племянник? Ты хоть раз навещал свою кузину?
Курт на ватных ногах сделал два шага назад. Инстинктивно он отметил, как оба Пожирателя потянулись за своими палочками.
– Каждый раз, – весело отозвался тот, кто, очевидно, был Антонином Долоховым. Курт думал, что его вернули в Азкабан после сражения в Министерстве Магии, – когда вижу плакаты с его фото, мне кажется, что ты пошёл в разнос. Эх, наследственность.
– Меня самого в дрожь бросает. Позор, что щенок, так похожий на меня, подставляет зад какому-то грязнокровке. Так ведь, племянничек? Или ты его трахаешь?
Грубые оскорбление всколыхнули в Курте старую ярость, которая появилась ещё в Америке, когда его дразнили другие дети за любовь к красивой одежде и подражания принцессам из нарисованных маггловских фильмов. Эта ярость, почти забытая, помогла Курту вырваться из оцепенения. Это и спасло ему жизнь.
Когда два луча заклинания – фиолетовый и красный – полетели ему в грудь, палочка Курта уже была у него в руке. Он резанул воздух перед собой, создавая самый мощный щит, который только мог вспомнить, но всё равно какая-то часть проклятия проникла сквозь него – казалось, вдоль всех нервных окончаний прокатился заряд электричества, пальцы Курта судорожно сжались, и он едва не выронил палочку, но вовремя схватился за неё. Пожиратели, расслабленные и уверенные, переглянулись.
– Ну, не так плохо, – прокомментировал Долохов.
Их самоуверенность стала ещё одним преимуществом Курта.
С силой закусив губу, он крутанул палочку в пальцах, рисуя замысловатый узор заклинания и, когда его дядя с удивлением и лёгким любопытством обернулся, зло выдохнул:
– Suffocans caligo, – а потом крутанулся на пятках и аппарировал, успевая заметить, как жёлтое облако начало расползаться по всей улице.
Буквально падая на пол своей комнаты в поместье, Курт отстранённо подумал о курящих рабочих у здания. А потом выругался про себя – скорее всего, те поспешили сбежать в здание, едва увидели лица, напоминающие тех самых, с плаката «Разыскиваются».
Сердце всё ещё колотилось у Курта в горле, в висках пульсировало, а во рту стоял мерзкий горьковатый привкус. Курт не знал, что за заклятие в него попало, как оно действовало и были ли какие-нибудь последствия. Ему не хватало времени об этом думать. Призвав эльфов, Курт начал возводить над поместьем щиты, какие только мог вспомнить, чтобы даже члены семьи не могли проникнуть внутрь.
