Текст книги "Леди Малфой (ЛП)"
Автор книги: cherrypie3601
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 43 страниц)
– Голубику в карамели? – переспросила Гермиона.
– Сахар поможет вам восстановить силы, – улыбнулся Элай и вышел из комнаты.
Почти сразу Гробон удалился. Гермиона распечатала конверт – внутри оказалось письмо от Джинни. Пока взгляд жадно бегал по словам, выведенным знакомым почерком, эльфы закончили свою работу, сложили все колбочки и пузырьки и тоже покинули комнату. Гермиона улыбнулась, прочитав последнюю строчку: «P.S. Гарри передаёт привет». Она взяла с прикроватной тумбочки перо и пергамент и начала писать ответ.
*
Элай зашёл в богато обставленную комнату хозяина. Малфой лежал на кровати, глубоко и тяжело дыша.
– Вам лучше? – с беспокойством поинтересовался Элай.
– Нет. – Голос Малфоя прозвучал резче, чем ему хотелось, потому что именно в этот момент низенькая эльфийка прижала кусок ткани, пропитанный зелёной жидкостью, к его обнажённой груди. Когда она отняла ткань от тела, взору Элая предстала обожжённая плоть, которая тёмным пятном выделялась на фоне бледной кожи Малфоя. Его лицо было бледнее обычного, а тяжёлое дыхание постоянно сбивалось.
– Мне надо… – Малфой сделал паузу, чтобы набрать воздух в лёгкие. – Мне надо, чтобы ты проверил…
– С ней всё в порядке, – заверил Элай.
– Ожоги?
– Изрядное количество, но ничего такого, что могло бы серьёзно навредить здоровью. Грета за ней присматривает.
– Она… – Малфой сделал ещё один глубокий вдох. – …спрашивала?
– Вам не следует переутомляться, мистер Малфой, – озабоченно проговорил Элай. – Да, она задавала вопросы, но я ничего не сказал, как вы и просили.
– Что она делает? – превозмогая боль и усталость спросил Малфой.
– Получила письмо и сейчас, вероятно, читает его, – ответил Элай. – Я принесу вам воды, сэр.
– А что с Адрией? – задал Малфой последний интересовавший его вопрос.
– Она сбежала в Северную башню сразу после того, как обожгла вас, – сообщил Элай.
________________________________________________
* Оригинальный текст стиха: Ring-a-ring o’roses/A pocket full of posies/Ashes! Ashes!/We all fall down. Несмотря на то, что песня детская, существует распространённое мнение, что она появилась во время эпидемии чумы в Англии в XIV веке. На это указывают строки песни: красные круги на теле являлись признаком чумы; люди носили в карманах букетики из пахучих цветов, так как считалось, что приятный запах отгоняет болезнь; пепел – это, разумеется, пепел сожжённых тел; а строка «мы падаем» – это фактически метафора смерти. И не спрашивайте, почему британские дети водят хороводы под «чумную» песенку;)
========== Глава 8. Последствия ==========
Шум в коридоре за дверью разбудил Гарри. Он напряг зрение, пытаясь разглядеть стрелки на циферблате часов. Через пару секунд, когда глаза привыкли к темноте, оказалось, что было почти три утра. Гарри осторожно приподнялся на локтях и посмотрел на Джинни, крепко спавшую рядом. Между ними, свернувшись клубочком, тихо посапывал малыш Тедди. Гарри сел, свесив ноги с кровати, потёр глаза и широко зевнул.
Нашарив ногами тапочки, он встал, взял палочку с прикроватного столика и направился к двери. Шаги в коридоре стали тише, но Гарри всё равно мог их различить.
– Люмос, – прошептал он, освещая себе путь. Затем осторожно потянул за ручку и выглянул за дверь, почти сразу заметив тёмную фигуру, направляющуюся в одну из комнат дальше по коридору.
– Рон? – позвал Гарри, и фигура развернулась. Это действительно был Рон.
– Гарри! – Он явно не ожидал встретить кого-то в столь позднее время. – Ты почему не спишь?
– Мне показалось, я слышал какой-то шум, – немного смущённо ответил тот.
– Ой, я тебя разбудил? Прости.
– А ты почему бродишь по дому в такое время? – удивлённо спросил Гарри.
– Не могу заснуть, – пожал плечами Рон.
Гарри наконец вышел из комнаты и аккуратно прикрыл за собой дверь.
– Что-то случилось? – обеспокоенно спросил он.
– Нет, ничего, – последовал слишком поспешный ответ, но было очевидно, что Рона что-то гложет. И Гарри догадывался, что именно.
– Перестань так убиваться, – вздохнул он, подходя ближе. – Она скоро вернётся.
Рон сел на пол, привалившись спиной к стене, и мрачно посмотрел на него.
– Не в этом дело.
Гарри уселся напротив.
– Тогда в чём?
– Ни в чём, – продолжал упрямиться Рон. – Просто… Давай не будем об этом.
– Тебя же явно что-то беспокоит, раз ты бродишь по дому, пока остальные видят десятый сон. Это в Хогвартсе мы не спали, просто чтобы нарушить правила.
– Серьёзно, Гарри. – Рон нервным движением пригладил волосы. – Забудь.
– Хорошо, как скажешь, – с напускным равнодушием отозвался тот, поднимаясь на ноги, и пошёл в направлении своей комнаты, специально задержавшись у порога и нарочито медленно опуская дверную ручку, когда услышал голос Рона.
– Вот, – обречённо произнёс он, вытаскивая из кармана синюю бархатную коробочку и протягивая её Гарри. – Я собирался сделать предложение, – добавил он, когда Гарри открыл коробочку и обнаружил внутри красивое обручальное кольцо с некрупным бриллиантом по центру.
– Рон… – изумлённо пробормотал Гарри. – Я не… Поверить не могу!
Рон лишь пожал плечами.
– Хотел сделать ей сюрприз… Я уже два месяца ношу с собой это кольцо.
– Два месяца? – недоверчиво воскликнул Гарри. – И когда же ты собирался сделать предложение?
– Понятия не имею, если честно. Я вроде как надеялся, что удобный момент просто… сам возникнет, понимаешь? Как в тех слезливых фильмах, которые Гермиона заставляет нас смотреть.
– Как в романтических комедиях? – уточнил Гарри.
– Да. Ну, то есть она, конечно, говорит, что ей не нравится вся эта слащавость, но я-то знаю, что это не так.
– Она действительно скоро вернётся, – вновь напомнил Гарри, различив уныние в его голосе. – И знаешь, я слышал, что в Азкабане первыми теряют рассудок те, кто неотрывно следит за часами.
– О чём ты?
– Заключённые постоянно высчитывают, сколько они уже провели в тюрьме и сколько им ещё осталось. Эта мысль завладевает их разумом.
– То есть ты хочешь сказать, что я тоже сойду с ума, если буду постоянно думать о том, когда вернётся Гермиона?
Гарри улыбнулся и кинул коробочку с кольцом назад Рону.
– Я думаю, ты уже немного сошёл с ума. И все эти разговоры о романтике… – Гарри хитро прищурился. – Где тот нечувствительный, поверхностный Рон, которого я знаю? – засмеялся он.
На губах Рона заиграла лёгкая улыбка. В то же время из комнаты Билла раздался плач маленькой Виктуар, напоминая друзьям, что сейчас середина ночи и им обоим пора спать.
– Спокойной ночи, приятель, – пожелал Гарри направляясь в свою комнату.
– И тебе, – на этот раз вполне жизнерадостно отозвался Рон.
*
Гермиона сидела в обеденном зале, когда Элай подал ей тарелку с яичницей и тостами с маслом. То утро в поместье Малфоев было особенно тихим из-за отсутствия самого хозяина замка.
– Я схожу за апельсиновым соком, – сообщил Элай, направляясь в сторону кухни.
Гермиона рассеянно кивнула в ответ и проколола вилкой идеально ровный желток на своей глазунье. После событий предыдущего дня аппетит едва вернулся, но она охотно жевала тост – только бы не возвращались страшные воспоминания. К тому же желудок активно требовал удовлетворения своих потребностей.
Элай вернулся в зал; следом за ним по воздуху плыл прозрачный графин с апельсиновым соком, который замер около Гермионы и доверху наполнил её стакан.
– Спасибо, – поблагодарила она.
– Что-нибудь ещё? – осведомился Элай.
– Нет, мне достаточно, – быстро ответила Гермиона. – Спасибо за чудесный завтрак.
– Не стоит благодарностей, – вежливо поклонился он и направился к выходу из зала.
– Элай, подождите! – громко позвала Гермиона, поднимаясь из-за стола и подходя ближе. Она в очередной раз удивилась тому, как сильно Элай напоминал ей Дамблдора. – Я хотела извиниться за своё вчерашнее поведение. Я вовсе не хотела совать нос не в свои дела.
Он великодушно улыбнулся в ответ.
– Ничего страшного, мисс Грейнджер. Я понимаю, что вы очень любознательны – это прекрасное качество, – и мне действительно жаль, что я не могу удовлетворить ваше любопытство.
– Кажется, вы первый человек, который считает моё любопытство положительным качеством, – негромко рассмеялась Гермиона.
– Но это действительно так, дорогая, – тепло проговорил Элай. – Кто не спрашивает, тот не знает.
– Да… И за всей этой любознательностью я совсем забыла поблагодарить вас за моё спасение, – смущённо проговорила Гермиона.
– Прошу прощения?
– Может, я и не помню всего, что произошло в подземелье, но я точно видела, как вы пришли мне на помощь, а потом приводили меня в чувство, и ту белую вспышку… – Гермиона напрягла память, но не могла вспомнить ничего кроме отрывочных сцен.
Элай хотел было что-то сказать и уже набрал воздуха в лёгкие, когда дверь в обеденный зал отворилась, и на пороге возник Малфой, одетый в синюю атласную пижаму. Волосы были взъерошены, словно он только что проснулся, а взгляд невидяще скользнул мимо Гермионы и остановился на Элае.
– Доброе утро, мистер Малфой, – поприветствовал тот.
– Да, доброе… – небрежно бросил Малфой. – Мой завтрак, пожалуйста.
– Да, сэр, – ответил Элай и проследовал за ним к столу. – Чего бы вам хотелось?
– Не знаю… – задумчиво проговорил Малфой, обдумывая варианты.
– Быть может, пшеничные тосты с джемом? – предложил Элай.
– Нет… нет, – отмахнулся Малфой. – Я хочу молочные пирожные, – наконец определился он.
Элай почтительно поклонился и пошёл на кухню. Гермиона громко усмехнулась.
– Какие-то проблемы, Грейнджер? – резко осведомился Малфой.
– Нет.
– Тогда не вижу никаких причин для твоего пребывания здесь. Спасибо, что заглянула, – холодно ответил он.
– Почему ты ведёшь себя как ребёнок? – в тон ему спросила Гермиона.
– Мне уже и позавтракать спокойно нельзя?
– Нет, – резко ответила она, грубо выдёргивая стул из-за стола и усаживаясь напротив Малфоя, – нельзя.
– И кто теперь ведёт себя как ребёнок? – зло спросил он.
Гермиона почувствовала, как в ней закипает ярость. Прошлой ночью она перенесла такое! И между прочим в доме Малфоя, а ему как будто абсолютно наплевать. Да он вообще знает, что с ней произошло? Тело Гермионы было почти сплошь покрыто ожогами (хоть она и прикрыла их одеждой), в то время как Малфой выглядел почти идеально без единого повреждения на бледной коже.
Блюдо с молочными пирожными вплыло в зал и аккуратно приземлилось на стол. Малфой схватил первое попавшееся и с остервенением вгрызся в него.
– Элай! – позвала Гермиона.
Тот, видимо, не хотел быть свидетелем очередной ссоры и скрывался на кухне, но на призыв Гермионы не мог не ответить. Элай быстро подошёл к ней, пытаясь не обращать внимания на напряжённый взгляд Малфоя.
– Не могли бы вы отнести это в совятню? – попросила Гермиона, протягивая письмо, адресованное Джинни.
– Конечно, – с облегчением ответил Элай, принимая письмо и аккуратно засовывая его в карман жилета.
– И сделайте это как можно скорее, пожалуйста, – добавила она. – Спасибо.
Малфой вскинул брови в удивлении.
– Ты не можешь вот так посылать его со своими поручениями, – раздражённо бросил он, когда Элай поспешно трансгрессировал в совятню. – Он мой дворецкий, а не твой.
– Ты бы предпочёл, чтобы я сама отправилась на поиски совятни? – с издёвкой осведомилась Гермиона.
– Нет, конечно. Мы все знаем, что случается, когда ты шатаешься по замку в одиночестве.
– Ах, так ты всё знаешь! – раздражённо воскликнула Гермиона, вскакивая со стула и резким движением задвигая его на прежнее место.
– Знаю что? – уточнил Малфой, с трудом сохраняя спокойствие.
– Какой же ты мерзавец! Я чуть не умерла вчера, а ты даже не потрудился узнать, что произошло?!
– Да ничего не произошло, – беспечно отмахнулся он, утягивая с тарелки очередное пирожное, но внутри всё клокотало от злости. – Ты в порядке.
– А по-моему, что-то всё-таки случилось, иначе у меня не было бы вот этого! – Гермиона засучила рукава, демонстрируя Малфою ожоги на руках, которые красными и чёрными пятнами покрывали кожу. – И вот этого тоже не было бы! – В этот раз Гермиона закатала штанины брюк и показала аналогичные повреждения на ногах. – Поэтому, мне кажется, что-то всё же произошло!
Взгляд Малфоя едва заметно изменился, когда он увидел серьёзность ожогов на теле Гермионы. Он сглотнул, но быстро взял себя в руки и натянул на лицо привычную ухмылку.
– Ты же не умерла?
– Тебе что, совсем плевать? – воскликнула Гермиона. – У тебя в подземелье скрывается какая-то тварь, которая пыталась убить меня вчера вечером! Я знаю, как ты ко мне относишься, но ты вроде обязан защищать меня?
– Кажется, ты говорила, что не нуждаешься ни в чьей защите.
– Не в этом дело.
– А в чём же?
– В том, что в твоём чёртовом подземелье творится невесть что, а ты не только не предупредил меня об этом, но даже не пришёл проведать после нападения! И как ты мог сбросить на Элая все заботы по моему спасению? У тебя напрочь отсутствует чувство ответственности?
Гневная тирада застала Малфоя врасплох, но он даже почувствовал некоторое облегчение. Грейнджер думает, что её спас Элай? Так даже лучше – можно будет избежать неприятных вопросов, которые она бы точно задала. Он поморщился от боли: ожоги давали о себе знать.
– Это всё? – с трудом спросил Малфой.
– В смысле?
– В смысле: ты всё сказала? Если нет, то я, пожалуй, закончу завтрак в своей комнате.
Гермиона гневно выдохнула и стремительно покинула обеденный зал, громко хлопнув дверью напоследок. Малфой подождал ещё некоторое время, и, убедившись, что она не собирается возвращаться, задрал рубашку на груди. Он внимательно осмотрел ожог и осторожно потрогал вздувшуюся кожу. Затем потянулся за стаканом воды со льдом и приложил его к обнажённой груди, охлаждая горящую кожу.
*
Гермиона вихрем влетела в свою комнату, затем, не останавливаясь, подбежала к письменному столу и достала из ящика чистый лист пергамента.
Профессор Макгонагалл, – быстро начала писать она.
Недавно мне довелось встретить уникальное и очень интересное существо, упоминаний о котором я не встречала ни в одной из прочитанных мною книг. Надеюсь, вы сможете пролить свет на ситуацию, если это вообще возможно.
Существо, которое я встретила, чем-то походит на привидение, но при этом сильно отличается от хогвартских призраков. Это женщина с жутким смехом, напоминающим смех банши. Она может становиться невидимой или превращаться тёмную фигуру, почти сливаясь тенью. Но ещё сильнее меня поразило явное намерение причинить физический вред и даже убить, а не просто напугать, как это делают обычные привидения.
Она скрывается в подземельях и способна создавать зелёный туман, который быстро расползается вокруг и явно обладает магическими характеристиками, но я не уверена, какими именно. Кроме того, существо может вызывать зелёное пламя, с помощью которого она ранит своих жертв. Это пламя оставляет на коже человека серьёзные ожоги, против которых бессильно большинство известных целебных мазей и растворов.
Я понимаю, что моё описание довольно расплывчато, но буду благодарна за любую помощь.
С уважением,
Гермиона Грейнджер
Гермиона перечитала письмо и поморщилась от того, насколько по-детски бессвязно оно звучало. Она вздохнула и торопливо запечатала его в конверт. У неё не было времени переписывать всё заново. Она вышла из комнаты и уже хотела направиться в совятню, когда поняла, что понятия не имеет, куда идти.
– Элай! – позвала она, надеясь, что тот её услышит.
Дворецкий тут же возник рядом.
– Чем могу помочь, мисс Грейнджер? – вежливо осведомился он.
– Вы уже отправили письмо, которое я вам дала? – спросила Гермиона.
– Боюсь, все совы были заняты, так что оно пока со мной.
– В таком случае вы не подскажете, где находится совятня? Мне нужно отправить ещё кое-что.
– Ну, если вы согласны подождать несколько минут, я мог бы сам отправить оба письма, – предложил Элай.
– Нет-нет, – поспешно отказалась Гермиона, – не хочу вас утруждать. К тому же мне будет спокойнее, если не придётся беспокоить вас каждый раз, когда мне нужно что-то отправить.
– Вы нисколько меня не затрудняете, дорогая, – любезно ответил Элай. – Но если настаиваете… Полагаю, вам уже известно, как добраться до обеденного зала?
Гермиона утвердительно кивнула.
– Оттуда нужно свернуть в северный коридор и пройти до конца. Там вы увидите винтовую лестницу – поднимайтесь по ней, и окажетесь в совятне.
– Спасибо, – просияла Гермиона, довольная, что Элай, в отличие от Малфоя, не ограничивал её свободу и не мешал изучать поместье. Она забрала своё первое письмо и пошла в указанном направлении.
*
– Ты не сказал, что у неё такие серьёзные ожоги, – коротко бросил Малфой, когда Элай вошёл в комнату. Он сидел на полу, прислонившись спиной к кровати.
Дворецкий мягко прикрыл за собой дверь, посмотрел на Драко и немного удивился, заметив тень страха в его глазах.
– Они стали хуже, чем вчера, мистер Малфой, – ответил он. – Вначале кожа была несильно обожжена, но мне показалось, что с прошлого вечера ожоги углубились.
– Так действует её магия, – вздохнул Малфой, поморщившись от боли в груди.
– А что это за магия? – позволил себе поинтересоваться Элай. – Я впервые сталкиваюсь с подобным, хотя, поверьте, много чего повидал в жизни.
– Это очень тёмная магия, – ответил Малфой, прикладывая руку к груди. – Адрия не обычное привидение… То есть, она совсем даже не привидение. Но это неважно… – поспешил он сменить тему. – Главное, чтобы о случившемся никто не узнал.
– Почему?
– Если Поттер и Уизли пронюхают, они мгновенно прибегут сюда, а это последнее, что мне сейчас нужно. Кроме того, Грейнджер думает, что ты спас ей жизнь.
– Да, она поблагодарила меня сегодня утром, но…
– Отлично, пусть продолжает так думать. Важно, чтобы не поползли слухи о том, что случилось. Я рассчитываю на тебя, Элай. Если авроры узнают, то решат, что это я всё подстроил. Не пройдёт и часа, как дом будет кишеть работниками Министерства.
– Да, сэр, – понимающе отозвался Элай.
Драко поёрзал на месте, пытаясь устроиться поудобнее, но в его состоянии удобство было непозволительной роскошью. Он порывисто вздохнул и вновь поморщился от пульсирующей боли во всём теле.
– Позвольте мне, – произнёс Элай, взмахивая палочкой.
Перед Малфоем возник лоток с влажными полотенцами и склянкой с надписью «Верное средство от ожогов».
– Не поможет, – мрачно сказал Малфой. – Раны, нанесённые Адрией, не простые ожоги, которые можно получить от дракона или другой дряни. Когда она в гневе, её почти невозможно остановить.
– Но чем именно она стала? – вновь поинтересовался Элай.
– Я и сам не до конца понимаю, – вздохнул Малфой. – Первый раз, когда я пытался изгнать её из замка, она чуть не лишила меня правой руки.
– Мне кажется, в Министерстве могут быть специалисты, которые знают, как её остановить.
– Я предполагаю, что кто-то может быть осведомлён о её возможностях чуть лучше, чем я, но не настолько, чтобы я обратился в Министерство. В конце концов, это её дом – не важно, осознаёт она это или нет, и вне зависимости от того, нравится ли это мне.
– Но она крайне опас… – начал Элай.
– Знаю, – решительно прервал его Малфой. – Она опасна, но я виноват в том, что с ней произошло. И я должен это исправить.
========== Глава 9. Северная башня. ==========
Последнее время Минерва Макгонагалл всё чаще чувствовала усталость. С тех пор как она вышла на пенсию, её постоянно преследовала невыносимая скука, бороться с которой она могла, лишь предаваясь воспоминаниям и считая проходящие минуты. Иногда она получала письма от бывших студентов и коллег, но они не могли заменить ей того захватывающего возбуждённого чувства, которое Макгонагалл испытывала от преподавательской деятельности, когда сотни учеников внимали её словам, вбирая в себя частичку её знаний и мудрости.
От раздумий Макгонагалл отвлёк лёгкий стук в окно.
Она немедленно обернулась на звук и увидела маленькую сипуху, которая нетерпеливо махала крыльями, ожидая, пока её заметят. Макгонагалл потянула за ручку и открыла окно, впуская сову в комнату.
– Ну, здравствуй, – с улыбкой поприветствовала она, когда птица осторожно опустила в её ладонь свёрнутый пергамент. Макгонагалл незамедлительно развернула его, и сова с чувством выполненного долга опустила клюв в стоящий неподалёку стакан с водой.
Дорогая профессор Макгонагалл,
Приглашаем вас на ежегодный ужин выпускников Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, чтобы отпраздновать воссоединение бывших учеников, которые в очередной раз вернутся в стены своего второго дома, чтобы оживить в памяти прекрасные воспоминания о школьных годах.
Как бывший учитель этих самых учеников, вы тоже приглашены на праздник. Мы будем ждать вас с нетерпением и искренне надеемся, что вы почтите нас своим присутствием через три недели в субботу.
Всегда ваша,
Помона Стебль
Директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс.
P.S. Я не приму отказа, Минерва, и надеюсь, эта встреча наконец убедит тебя вернуться на работу.
Макгонагалл улыбнулась и аккуратно положила приглашение на письменный стол. Когда она открыла окно, чтобы выпустить сову, ещё одна бесцеремонно влетела в комнату. Эта сова была гораздо крупнее первой и гораздо более проворной. Она не стала чистить пёрышки и отвлекаться на воду, а просто сбросила письмо на стол, вернулась на подоконник и величественно расправила крылья, готовая в любой момент улететь в закатное небо.
Макгонагалл посмотрела на имя отправителя на конверте: Гермиона Грейнджер. Она улыбнулась воспоминаниям о своей самой способной ученице, но улыбка немного померкла, когда Макгонагалл обратила внимание на имя адресата. Рон Уизли?
– Должно быть, какая-то ошибка, – пробормотала она, открывая письмо и пробегая взглядом по содержанию.
Рон,
Не грусти, я скоро вернусь. Держись и помни: я тебя люблю.
Гермиона.
Макгонагалл слегка покраснела, понимая, что текст не был предназначен для посторонних глаз. Она огляделась в поисках совы, которая принесла письмо, но та уже улетела.
*
За много миль оттуда Рон Уизли распечатал письмо, пришедшее от Гермионы, которое почему-то было адресовано профессору Макгонагалл.
Он взглянул на текст, и его тело всё больше напрягалось по мере того, как он читал. Глаза Рона расширились, когда смысл письма наконец полностью дошёл до него. Дочитав до конца, он небрежно сунул пергамент в карман и схватил небольшой синий рюкзак, валявшийся у кровати. Через три минуты тот был заполнен сменной одеждой и набором для зельеварения.
Привлечённый шумом, Гарри поднялся в комнату Рона, и его лицо выразило сильную обеспокоенность.
– Рон… Что происходит?
Тот не ответил, лишь выдвинул из-под кровати огромный чемодан и достал оттуда каменную чашу.
– В чём дело? – вновь спросил Гарри. – Рон, серьёзно, что случилось?
– Я должен ехать.
– Куда?
– В поместье Малфоев.
*
Джинни сидела на диване в гостиной. На её коленях расположился новый выпуск «Ведьминого досуга», с обложки которого ей улыбался полуобнажённый Виктор Крам. Джинни представила, как выглядел бы Гарри в такой позе, и не смогла сдержать улыбку.
От весёлых мыслей её отвлёк звук стаскиваемого по лестнице чемодана. Через несколько секунд показался и сам источник звука – Рон с багажом в одной руке и внушительной каменной чашей в другой. Вслед за ним по лестнице спускался Гарри, на его лице читалось явное беспокойство.
– … да мало ли что может случиться, пока ты туда добираешься! – явно продолжал он убеждать Рона в чём-то. – Ты хотя бы знаешь, как туда добраться?
Джинни быстренько спрятала журнал и поднялась с дивана.
– Что происходит? – спросила она.
– Рон хочет ехать в поместье Малфоев, – мрачно ответил Гарри.
– Он сошёл с ума?! – воскликнула Джинни, раскрывая рот от удивления.
– Эй! – помахал Рон у неё перед лицом. – Я вообще-то ещё здесь.
– У тебя голова совсем работать перестала? – послушно переадресовала свой вопрос Джинни.
– Да.
Рон переместил чашу на чемодан, достал свою палочку и, приложив её к виску, вытянул серебряную нить воспоминания.
– Что ты делаешь? – изумлённо спросил Гарри.
– Ничего. – Не тратя время на объяснения, Рон аккуратно переместил воспоминание в каменную чашу. Она мгновенно начала светиться, и в центре возникло лицо Драко Малфоя.
– Смотри, Грейнджер, поезд за город отправляется ровно через сорок четыре минуты. Нам потребуется двадцать, чтобы добраться до Косого переулка, откуда по каминной сети мы переместимся на вокзал и сядем в поезд, а это ещё десять минут. Таким образом, у тебя остаётся четырнадцать минут, чтобы собрать вещи и уехать со мной, если, конечно, ты не собираешься остаться здесь и сгнить с палочкой Родольфуса Лестрейнджа в носу.
– Откуда у тебя это воспоминание? – воскликнула Джинни. – Тебя даже не было в тот момент в комнате: вы с Гарри пошли наверх за чемоданом Гермионы.
– Какая разница? Услышал Малфоя сверху и попросил, чтобы Гермиона отдала это воспоминание. В любом случае я знаю, как добраться до поместья.
– Ты правда сумасшедший! Ну с чего, скажи на милость, ты вдруг собрался в гости к Малфою?
– Читай, – коротко бросил Рон, вручая Джинни письмо.
По мере того как она читала, её глаза всё больше расширялись от удивления.
– С Гермионой всё в порядке? – только и смогла пробормотать она.
– Постой, что ещё за письмо? – спросил Гарри, заглядывая ей через плечо, и тоже удивлённо округляя глаза.
– По-моему, вполне очевидно, что эта тварь её ранила. И Малфой заплатит за это своей жизнью! – гневно прокричал Рон.
– Подожди, – попытался успокоить его Гарри. – С чего ты это взял? Может, она просто интересуется?
– Посмотри, как она описывает это привидение! У неё явно был личный опыт встречи с ним.
– Я всё равно не понимаю, зачем тебе ехать? Чтобы быть рыцарем в сияющих доспехах?
– Может быть, – холодно бросил Рон, направляясь к двери.
– Я знаю, что ты заботишься о Гермионе, – мягко проговорила Джинни. – Но ты должен понять, что от тебя сейчас ничего не зависит, ты не можешь ничем ей помочь.
– Я могу спасти её. Я могу вернуть её сюда, – выпалил он.
– Рон, она уже большая девочка, – усмехнулся Гарри. – Ей не нужна ни твоя защита, ни моя.
– Нет ничего такого, от чего Малфой мог бы защитить её лучше меня!
– Хорошо, тогда я еду с тобой, – неожиданно сказал Гарри.
– Что? – хором спросили Рон и Джинни.
– Гермиона – мой друг. Возможно, я и не люблю её так, как ты, но если ей действительно нужна помощь, я тоже еду.
– В таком случае я тоже не собираюсь оставаться в стороне, – категорично заявила Джинни. – Мы все поедем. Но завтра утром.
– О чём ты? – недоумённо спросил Рон, поражённый всем, что произошло в последние несколько минут.
– Рон, уже почти одиннадцать вечера. Я знаю, что тебе не хочется просто так оставлять весь драматизм ситуации, но мы не можем отправляться неизвестно куда без всякой подготовки да ещё и посреди ночи.
Рон недовольно застонал, и Гарри положил руку ему на плечо.
– Не переживай, – примирительно произнёс он. – Мы отправимся завтра же утром.
– Ладно, – подавленно пробормотал Рон и пошёл назад в свою комнату.
*
– Это главный вход в замок, – лениво проговорил Малфой, указывая на восьмифутовую* дубовую дверь, выкрашенную в тёмно-каштановый цвет. В стене над ней была вырезана чёрная змея, обвивавшая надпись «Draco dormiens**». Лёгкие морозные узоры уже покрыли окна – замок чувствовал приближение зимы.
Гермиона невольно засмотрелась на величественный вход в поместье и не могла не впечатлиться его красотой и роскошью.
– Если Лестрейндж нападёт на тебя, не вздумай покидать замок через эту дверь, – небрежно бросил Малфой. – Придётся пробежать около мили до главных ворот, и, поверь мне, растения снаружи не из самых дружелюбных.
– Спасибо, – холодно поблагодарила Гермиона. – Рада, что тебе не всё равно.
– Я вполне серьёзно, Грейнджер, – сказал Малфой с лёгкой ухмылкой. Гермиона списала его хорошее настроение на то, что он представлял, как её съедает десятифутовая яблоня.
– Продолжим экскурсию, – проговорил он, сворачивая в левый коридор, который вывел их к проходу с несколькими дверями. Они были разных форм и размеров, но все неизменно тёмного коричневого оттенка, который неплохо сочетался с бежевыми стенами.
– Что за этими дверями? – поинтересовалась Гермиона.
Малфой пожал плечами.
– Вещи, – уклончиво ответил он. – Большинство этих комнат пустые, так что не забивай голову. Единственное, о чём следует беспокоиться – вот это, – задумчиво добавил Малфой, когда они подошли к огромной картине на стене.
Рама медного цвета была покрыта замысловатой резьбой с цветочным орнаментом. На холсте не было никакого изображения, но Гермиону поразило крупное выжженное пятно в центре картины.
– Грейнджер, сюда, – раздражённо поторопил её Малфой, указывая на более узкий проход в конце коридора.
– Что случилось с этой картиной? – спросила Гермиона, осторожно проводя пальцами по разорванному полотну.
Лицо Малфоя слегка дёрнулось при взгляде на неё, и Гермиона, заметив это, немедленно отдёрнула руку от картины. Он сделал вид, что не заметил её реакции и насмешливо закатил глаза:
– Она сожжена, разве не видно?
– Видно, – проговорила Гермиона сквозь сцепленные от раздражения зубы. – Я имела в виду, почему она сожжена?
– Какая разница?
– Просто… Просто все остальные картины с твоими предками и не только выглядят так… роскошно и по-королевски, а эта… Где человек, который был изображён на этом портрете?
– Не волнуйся, – тихо проговорил Малфой. – Она не вернётся.
Гермиона отпрянула от неожиданности, увидев выражение неподдельной тоски в глазах Малфоя, но тот и сам понял, что сказал слишком много, и немедленно взял себя в руки:
– Мерлин, Грейнджер, за это время я мог бы трижды объехать замок на одноколёсном велосипеде! Будь так любезна, прибавь скорость.
Гермиона бросила на него уничижительный взгляд, но всё же последовала за ним к небольшой статуе, изображающей эмблему Слизерина со змеёй в центре.
– Как неожиданно, – заметила она с сарказмом.
Малфой пропустил комментарий мимо ушей, протянул руку к одному из змеиных клыков и несильно потянул. Затем он достал свою палочку, поднёс её к тому же самому клыку и произнёс: «Венио».
С клыком ничего не произошло, вместо этого приглушённый булькающий звук начал резонировать под землёй, пока некоторые плиты на полу не стали разъезжаться, образовывая довольно крупный квадратный лаз. Гермиона раскрыла рот от изумления.
– У вас что, семья параноиков? – иронично поинтересовалась она. – Тайные проходы за каждым углом!
– Очень умно, Грейнджер, у тебя явный комедийный талант, – мрачно ответил Малфой без тени улыбки на лице. – Этот проход ведёт в коридор между первым этажом и подземельями, так что ты окажешься где-то посередине.
Гермиона рассеянно кивнула. Её мысли вновь вернулись к обожжённой картине.
