Текст книги "Леди Малфой (ЛП)"
Автор книги: cherrypie3601
сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 43 страниц)
– Если бы не шрам у тебя на роже, я бы вообще вас не различал, – прокомментировал Мальсибер приход нового человека.
– Так бывает, когда имеешь дело с близнецами, – спокойно отозвался мужчина, который, судя по всему, был Матиасом.
– И что же ты нам принёс, дорогой братец? – спросил другой голос – Картер, догадался Гарри.
Последовала ещё одна короткая пауза.
– Кое-что очень интересное, – весёлость в голосе Матиаса была настолько очевидной, что Гарри мог бы поклясться, что услышал ухмылку на его лице. – Я был в совятне, и кое-что пришло для Малфоя.
Гарри различил шуршание вскрываемого конверта, но уже в следующее мгновение ему стало не до Пожирателей за дверью камеры, потому что прямо перед ним материализовалась Пэнси. Гарри вздрогнул от неожиданности. Паркинсон приложила указательный палец к губам и едва слышно прошептала:
– У меня нет палочки.
Гарри кивнул и указал на длинные тени в коридоре, подняв три пальца.
– Можно забрать у них, – прошептал он в ответ.
Пэнси выгнула шею, пытаясь разглядеть, что происходит за дверью камеры, и вновь повернулась к Гарри.
– Близнецы уходят, – одними губами выдохнула она.
Гарри кивнул и указал на дальний угол камеры, где мрак был настолько непроницаемым, что различить что-то можно было с большим трудом. Пэнси сглотнула и закрыла глаза, вновь принимая животную форму и прячась в углу.
Гарри вытер выступивший на лбу пот вместе с запёкшейся кровью и поднялся на ноги.
– Эй! – прокричал он.
Тень Мальсибера приблизилась к решётке и, наконец, его тёмная фигура, освещённая лишь слабым мерцанием факелов, показалась у двери. Он улыбнулся.
– Мы уже проснулись?
– Какой же ты тупой, Мальсибер. Малфой был прав.
Пожиратель издал глухой смешок, и Гарри приблизился к замку на правой стороне двери. Мальсибер подошёл к решётке с противоположной стороны, пронизывая пленника холодным взглядом.
– Полсотни авроров стоят у границы поместья в эту секунду, и если они не получат никаких распоряжений от меня в течение часа, начнётся захват замка.
Мальсибер сплюнул на пол.
– Ты блефуешь, Поттер.
– Хочешь рискнуть? – Гарри с удовольствием заметил, как дёрнулось лицо Мальсибера. – Как ты объяснишь это Лестрейнджу? И поправь меня, если я ошибаюсь, но не думаю, что он сможет взять на себя полсотни лучших бойцов Министерства. Однако, если ты отдашь мне ключ, я расскажу Министру о твоём содействии, и ты легко отделаешься.
Последовала короткая пауза, во время которой Гарри краем глаза украдкой наблюдал за едва уловимым движением в дальнем углу камеры. Мальсибер развернулся и подошёл к стене напротив решётки. Он три раза коснулся крупного камня палочкой, и тот выдвинулся вперёд, оказавшись полым. Внутри была надёжно спрятана связка ключей, с которой Мальсибер тут же снял один и покрутил им у Гарри перед глазами.
– Ты об этом ключе? – спросил он, и по издевательской ухмылке Пожирателя Гарри понял, что в ближайшее время сотрудничать со следствием тот не намерен. – Ключик, который может освободить тебя и спасти твоих друзей? Я бы не отдал его, даже если бы ты умолял меня на коленях, тварь.
– Ты пожалеешь об этом, – спокойно произнёс Гарри, пожав плечами.
Маленькая птичка проскочила между прутьев решётки, но Мальсибер был слишком занят, чтобы заметить.
– Если ты не остановишь атаку, Поттер, пожалеть придётся тебе. – Он протянул руку между прутьев и схватил Гарри за испачканную рубашку, прижимая его к решётке и вдавливая палочку ему в щёку. – Отзови авроров, или я причиню тебе такую боль, что ты будешь умолять отправить тебя к твоей грязнокровой мамаше.
Гарри резко дёрнулся, хватая Мальсибера за ворот, и прижал к прутьям решётки, давая Пэнси время, чтобы принять человеческую форму.
– Больной ублюдок, – прорычал он, ударяя Мальсибера головой о решётку, и в этот момент, воспользовавшись секундным замешательством Пожирателя, Пэнси выхватила палочку у него из руки.
Мальсибер дёрнулся, и Гарри не смог его удержать, но Пэнси оказалась быстрее: она взмахнула палочкой, опрокидывая Пожирателя на пол и прижимая его заклинанием, затем ещё раз – чтобы связать ему руки за спиной и обездвижить. Убедившись, что Мальсибер больше не представляет опасности, она склонилась и вырвала ключ, который тот продолжал сжимать, не обращая внимания на ругательства. Пэнси подбежала к камере и быстро отперла дверь трясущимися руками, выпуская Гарри на свободу.
– Надо уходить, – поспешно произнесла она. – Дрю снял моё заклинание. Рон и Драко в безопасности, они трансгрессировали в комнату, где останавливался Рон. Но теперь у нас на четверых одна палочка.
Пэнси протянула её Гарри, он направил палочку на Мальсибера и вырубил его заклинанием, которое белой вспышкой вспороло на мгновение полумрак подземелья.
– Он будет без сознания несколько часов, – пояснил Гарри, опускаясь на корточки и доставая конверт из кармана Мальсибера.
– Что это? – вскинула бровь Пэнси.
– Не знаю, – пожал он плечами, изучая бумагу. – Баринджер принёс письмо из совятни, оно адресовано Драко. Печать сломана.
– Они прочитали его?
– По всей видимости, – кивнул Гарри. – И казались очень счастливыми. Давай просто найдём Малфоя. Ты знаешь, в какую именно комнату они трансгрессировали?
– Думаю, да.
Гарри засунул письмо в карман и махнул палочкой в сторону ближайших факелов, потушив их.
– Показывай дорогу.
*
Кассиус вернулся в библиотеку и, отменив заклинание связывания, молча сел напротив Гермионы. Она казалась сломленной и опустошённой – по крайней мере, так девушка выглядела. Её плечи были опущены, а голова покоилась на сложенных на столе руках. Однако, когда она подняла глаза, встречаясь взглядом с вошедшим Кассиусом, в них горел всё тот же огонь, который он заметил в первую их встречу.
– Твои друзья сбежали.
Её напряжённые плечи едва заметно расслабились, но она всё равно выглядела подавленной.
– Не убивай их. Пожалуйста.
– Гермиона, – Кассиус даже не пытался скрыть удивления в голосе, – не ожидал, что ты станешь умолять.
– Я не умоляю, – твёрдо сказала она. – Я прошу. Твоя месть бесполезна.
– А месть Драко оправдана? – хмыкнул он. – Его сумасшедшую одержимость убийством Лестрейнджа ты бесполезной не считаешь?
– Смерть того, кто убил Адрию – его единственный шанс спасти себя! – взорвалась Гермиона, Кассиус откинулся на спинку кресла, заинтересованно вскинув бровь. – Он пытается искупить свою вину, а ты делаешь это невозможным. Почему ты смог забыть о прошлом и о своём отце ради Натали, но считаешь, что Драко не способен сделать то же самое? Он пытается получить ещё один шанс на нормальную жизнь, но ты просто не можешь с этим смириться!
– Думаешь, на моём пути не было препятствий? – спросил Кассиус. – Думаешь, его высочество Лорд Волдеморт согласился оставить меня в покое? То, что он говорил мне и что делал со мной, ты даже представить себе не можешь. И я смогу оставить память о Натали в прошлом, только отомстив за её смерть.
– Ты правда считаешь, что она хотела бы, чтобы ты убил её мужа? – спросила Гермиона, поднимаясь на ноги и отталкивая стул. – Знаешь что? Ты прав. У меня действительно есть чувства к Драко, и мне больно от того, что он лгал мне, что не рассказал о жене – о том, что в его жизни был кто-то, кто значил так много для него. Но в отличие от тебя я не слепа. Я знаю, что Драко и Натали любили друг друга – может быть, не так сильно, как Натали любила тебя, но ты не можешь вечно прятать голову в песок и убеждать себя, что она ненавидела Драко так, как ненавидишь его ты. Твоя месть – просто оправдание, и знаешь что? Я думаю, ты хочешь убить Драко, потому что он прожил жизнь, о которой ты мечтал… с Натали. Он любил её, и просыпался с ней в одной постели, и перед другими людьми поклялся оставаться вместе до конца – так же, как и она. А вам приходилось встречаться тайно, как преступникам. У Драко была жизнь, которую ты желал, и за это ты хочешь наказать его.
Оцепенение на лице Кассиуса, которое девушка видела впервые, быстро скрылось под маской притворного равнодушия. А Гермиона не собиралась останавливаться.
– Мне плевать, о чём вы говорили с Натали и что сделали, но будь я проклята, если позволю тебе расхаживать по этой чёртовой библиотеке, прикрываясь благородством и убеждая всех, что ты мстишь за настоящую любовь! Ты жалок. Ты просто пытаешься убить человека, который мешал Натали отдать тебе всё её внимание. Как маленький ребёнок.
В комнате повисла мёртвая тишина, Гермиона чувствовала, как с бешеной скоростью разливается кровь по телу, подгоняемая злостью. Она встретилась взглядом с Кассиусом, попытавшись одними глазами выразить всё отвращение, которое испытывала к этому человеку.
– Ты закончила? – спокойно спросил он.
– Никакого остроумного ответа? – усмехнулась она. – Я наступила на больную мозоль? Неужели никто раньше не видел, насколько нелепа твоя теория о равновесии мира? Он не вертится вокруг соотношения смертей. Моих родителей убили просто так. Твой собственный отец убил тысячи людей и где же их равновесие? Насколько вижу, его чадо живёт и делает честь памяти папочки.
– Очевидно, заключение плохо на тебя влияет, – прокомментировал Кассиус. – Или что-то ещё привело к этому… словесному поносу?
– Ты совершенно прав! Я действительно злюсь. Ты так помешан на том, чтобы доказать, что между Драко и Натали ничего не было, что даже не понял крик о помощи в её последнем письме.
В этот раз Кассиус уже не казался таким спокойным и тоже поднялся на ноги.
– О чём ты?
– О её предсмертной записке. – Гермиона достала сложенный лист пергамента из-под стопки книг и протянула его Кассиусу. – Перечитай.
Он грубо выхватил письмо у неё из рук, и взгляд его тёмных глаз забегал по строчкам.
Ты любил меня, когда я считала мир холодным и неприветливым местом. Ты показал мне красоту, радость и простоту жизни, которых я не замечала раньше. Я люблю тебя и всегда буду любить. Иногда мы разрываемся между тем, кто мы есть на самом деле, и тем, кем хотели бы стать, но, сколько бы мы ни пытались, невозможно убежать от себя. Ты лучший мужчина, и я надеюсь, что ты никогда не забудешь об этом – печать твоей семьи не имеет власти над тобой. Я никогда не забуду, что ты подарил мне.
Прощай.
С любовью,
Натали.
– Оно предназначалось Драко, – медленно проговорила Гермиона, надеясь, что Кассиус наконец увидит реальное положение вещей. – Натали думала, что её убийца отправит письмо мужу, чтобы тот смирился с мыслью о самоубийстве. Давай, прочитай снова. Она пишет о чувствах, но это не страсть, это спокойная любовь, которую испытываешь к близкому человеку, к другу. Она ничего не пишет о жизни вместе, зато говорит о долге и о том, что мы не всегда властны над своими чувствами. Посмотри внимательно, Кассиус. Она ведь объясняет, почему выбрала тебя, она знала, что не сможет сказать этого ему лично. Натали пыталась закончить незавершённые дела перед смертью.
– Она сама оставила подсказку…
– Для Драко! И я уверена, что для него цифры «1213» значат что-то совсем иное, чем для тебя.
– Это невозможно, – пробормотал Кассиус.
– Ты никогда не хотел признать, что Драко был важной частью её жизни, и убедил себя, что последнее письмо она оставила для тебя, когда это так очевидно, что оно было написано для Драко.
– Она написала его для меня. – Но в тот раз голос Кассиуса звучал глухо и неуверенно. Сомнение чёрной змеёй заползло в сердце, всё сходилось, и слова Гермионы казались вполне логичными. – Она написала его для меня.
– Её убийца отправил письмо тебе, но Натали думала, что оно попадёт к Драко.
– Хватит, – прорычал Кассиус, невольно делая шаг к Гермионе. – ХВАТИТ! Глупая грязнок…
Он не договорил и выдернул палочку из кармана, хватая Гермиону за запястье, резко притянул её ближе и прижал конец палочки к шее девушки.
– Ты просто пытаешься действовать мне на нервы, – прошипел он. – Я любил Натали всем сердцем и отдал всё ради неё. Она была моей жизнью. Знаешь, каково это? Понимать, что есть человек, который может без заклинаний залезть тебе в грудную клетку и вырвать сердце? Вот что я чувствовал, когда узнал, что она умерла. Я любил её, и она любила меня.
– Я никогда не утверждала обратного.
– Не надо издеваться над моей болью, Гермиона. – Палочка ощутимее вдавилась в чувствительную кожу на шее. – Я был слишком великодушен к твоим выходкам и дурацким теориям, но в этот раз ты зашла слишком далеко.
– Ты не убьёшь меня, – уверенно сказала Гермиона без капли страха в голосе. – Потому что – как ты сам сказал – мы оба жертвы любопытства. И ты очень хочешь знать, что значит «1213» для Драко.
========== Глава 36. Всё дальше в ад. Часть 2. ==========
Драко оставалось не больше двухсот футов до заветной двери в библиотеку, когда тело пронзила резкая боль. Ноги подогнулись и он, тяжело дыша, осел на пол. Драко выругался и достал из кармана серебряный пузырёк. Это была последняя доза антидота, и он надеялся, что не придётся использовать её так скоро.
Но пульсирующая головная боль и отваливающиеся конечности были не согласны.
Драко снял металлическую крышку и с большой неохотой одним глотком осушил последние капли зелья. На вкус оно было таким же, как и прежде: прохладная вязкая жидкость. Но в этот раз мысли Драко были заняты совсем другим. Над ним висело почти осязаемое предчувствие надвигающейся опасности: Гермиона угодила в ловушку, Рон был серьёзно ранен, Гарри попал в плен, а секрет Пэнси оказался раскрыт раньше, чем они хотели.
Облегчение после принятия антидота начало разливаться по венам, и весь пессимизм словно волной смыло из сознания. Гермиона сильная и смелая. Пэнси уже наверняка добралась до Гарри, а Рон восстанавливается в безопасном месте. Всё ещё оставалось возможным. Победа над Лестрейнджем и Кассиусом ещё была возможна.
– Круцио!
И так же быстро, как он возник, краткий миг оптимизма исчез. Вместо него сокрушительная волна боли ворвалась в тело Драко, как яд отравляя кровь. Тело вывернулось, пытаясь вырваться из плена проклятия, но оно уже разрывало каждую клетку тела на части. Затем последовала пауза, длившаяся короче мгновения, и боль переместилась в сердце, взрывая его на мелкие кусочки.
Бледно-серые глаза застлала пелена, сквозь которую Драко попытался разглядеть смутную фигуру человека, стоявшего в конце коридора и сжимавшего палочку в руке.
– Хочешь, чтобы дело довели до конца, – сказал Лестрейндж, приближаясь, – сделай его сам.
Это было последним, что Драко услышал, прежде чем его глаза сомкнулись и он потерял сознание.
*
Гермиона уже собиралась сесть, когда из коридора послышался крик. Воздух застрял в горле на вдохе, и она с трудом подавила возглас. Ожесточение на лице сменилось выражением совершеннейшего ужаса. Гермиона резко повернулась к Кассиусу, её лицо всё ещё оставалось раскрасневшимся от недавнего спора.
– Это был Драко, – уверенно заявила она. – Ты сказал, что он смог выбраться.
Кассиус не ответил, и она продолжила, с трудом сдерживая дрожь в голосе:
– Я ухожу отсюда, – твёрдо сказала она, подходя к первой двери, которая вела в главную часть библиотеки, когда Кассиус поймал её за запястье.
– Ты никуда не пойдёшь.
Свободная рука Гермионы инстинктивно дёрнулась к удерживавшей её ладони Кассиуса и даже успела оцарапать кожу, прежде чем он поймал и её тоже.
– Послушай, – произнесла она предупреждающим тоном. – Если Драко умрёт, ты никогда не узнаешь, что значит «1213» , ты никогда не узнаешь, кто убил Натали. Спаси его!
Хватка Кассиуса на её запястьях не ослабла, но в его взгляде что-то поменялось. Он явно обдумывал слова Гермионы, потому что, несмотря на то, что такой вариант был связан с определённым риском, он всё же представлялся вполне разумным. В её подозрениях было что-то пугающе правильное. Для Кассиуса убийство Натали Люциусом Малфоем было той историей, в которой все детали сходились и казались правильными, но собранные вместе представлялись не до конца логичными – в конце концов, Люциус превозносил всё, что олицетворяла собой Натали: чистоту крови, богатство, красоту. Кассиус мысленно вернулся в воспоминания о том дне, когда пробрался в Азкабан. Он не мог полагаться на легилименцию, ведь Люциус лично тренировал Драко в окклюменции, а, следовательно, его мыслям нельзя было доверять. В любом случае, пытка была лишь формальностью, Кассиус твёрдо уверился в виновности Люциуса сразу после того, как нашёл подсказку, оставленную Натали в предсмертной записке. Потребовалось как минимум пять Круциатусов, прежде чем Малфой сознался в её убийстве, но кто бы смог выдержать такое?
Кассиус воскресил в памяти разговор перед пыткой, отчётливо осознавая, что до применения проклятия Люциус ни словом, ни интонацией не выдал того, что именно он убил Натали. А под пыткой люди сознавались в гораздо более серьёзных преступлениях, и сейчас, впервые за долгое время, в сердце Кассиуса поселилось сомнение.
*
Гарри и Пэнси решили разделиться: Гарри отправился на поиски Драко, а Паркинсон – Рона. Поначалу это казалось прекрасной идеей, но теперь, когда огромный замок, казалось, поглощал её, Пэнси поняла, что план стоило продумать более детально. Наконец она добралась до коридора, где должна была находиться комната Рона. Гарри пришлось забрать единственную имевшуюся у них палочку, потому что она могла понадобиться Драко, но Пэнси была анимагом и могла сбежать без особых трудностей, в отличие от Рона, за которого она сейчас переживала больше остальных.
Ей пришлось наугад открыть несколько дверей, прежде чем она нашла ту, в которой, тяжело привалившись к стене, прямо на полу сидел Рон. Поначалу она посчитала, что он просто потерял сознание от долгих пыток, которые ему пришлось перенести, но, приблизившись, с зарождающимся чувством тревоги осознала, что его руки были связаны за спиной. Прежде чем она успела сделать хоть что-то, дверь в комнату закрылась с глухим хлопком, и из тени вышел Гектор, направляя палочку на Пэнси.
– Привет, красотка, – произнёс он, обнажая кривые зубы в оскале. – Давно не виделись.
Пэнси попятилась в сторону, пряча руки за спиной в надежде, что Гектор не сразу поймёт, что у неё нет палочки. Она продолжала отступать к двери, когда Пожиратель прицокнул языком и поднял палочку чуть выше.
– На твоём месте я бы не уходил далеко, – предупредил он, – особенно без палочки.
– Что ты с ним сделал? – зло бросила Пэнси, указывая на Рона.
– Ничего особенного, – отозвался Гектор. – Всего лишь одно маленькое заклинание. Он уже и так был полудохлый, когда я пришёл.
– Рон, – проговорила Пэнси, с трудом сдерживая дрожь в голосе. – Рон, поднимайся.
– Никто не защитит тебя, Пэнси, – ухмыльнулся Гектор. – Совсем как в прошлый раз. И сразу предупреждаю, если ты только попытаешься сбежать, я убью Уизли. А если будешь делать всё, что я говорю, как в нашу прошлую встречу, я отпущу твоего дружка.
Глаза Пэнси против её воли наполнились слезами, и она ещё раз взглянула на Рона. Его лицо не выражало страданий, но голова была неестественно запрокинута назад, а под глазом чернел свежий фингал. Руки покрывали многочисленные царапины и ссадины, в не менее плачевном состоянии находились шея и лицо. Справа на голове рыжие волосы сбились в комок, склеенные подсыхающей кровью. Живот Пэнси скрутило спазмом.
Но, несмотря на всё это, выражение лица Рона оставалось почти ангельским. Он походил на ребёнка в своей безмятежной невинности, и Пэнси невольно подумала о том, что у него наверняка было счастливое детство. Любящие родители и дом, в котором он мог чувствовать себя в безопасности. По телу пробежала дрожь, и, продолжая смотреть на Рона, Пэнси обречённо кивнула, чувствуя, как по щеке скатывается крупная слеза.
– Я согласна, – негромко произнесла она. – Отпусти его, и я сделаю всё, что захочешь.
Миновав широкую кровать и комод, Гектор приблизился к Пэнси и запустил пальцы ей в волосы, склоняясь чуть ниже, к её уху. Парализованная, она продолжала смотреть на Рона, и теперь слёзы уже свободно текли по щекам.
– Заманчивое предложение, – прошептал Гектор, опаляя шею горячим дыханием. – Но я не доверяю тебе настолько, чтобы согласиться на это. Уизли без сознания, не нужно стыдиться. Он ничего не увидит.
– Нет! – вскрикнула Пэнси, сбрасывая его ладонь со своего лица. – Рон должен уйти!
– Дорогая моя, ты рассуждаешь так, будто у тебя есть выбор, – ухмыльнулся Гектор, вновь обнажая мерзкие зубы. – Единственное, что сейчас от тебя зависит: останется Уизли жить или умрёт.
*
Снаружи доносились непонятные шорохи и звуки разговоров, но голос Драко уже не был слышен. Сердце Гермионы стучало так часто, словно пыталось пробить грудную клетку и вырваться наружу. Драко должен был находиться в ужасном состоянии, и она понятия не имела, остался ли у него антидот, который мог на время поддерживать его в нормальном состоянии. Кассиус, напротив, казалось, не понимал всей серьёзности ситуации, или понимал, но это его не волновало. Его сознание было далеко от библиотеки, взгляд казался расфокусированным и задумчивым – он явно собирал информацию, перемещаясь между мыслями других людей, и Гермиона знала, что только в такие моменты Кассиус по-настоящему уязвим. И в этот раз у неё просто не осталось выбора.
Это был последний шанс сбежать. Гермиона едва заметно пошевелила рукой, проверяя хватку Кассиуса на запястьях. Как она и ожидала, его пальцы слегка расслабились, а лёгкого движения девушки он не заметил, поглощённый тем, что происходило в головах других магов. Гермиона сделала глубокий вдох, понимая, что второго шанса у неё не будет, и что есть силы ударила Кассиуса коленом чуть ниже живота. Как она и предполагала, он не сумел быстро сориентироваться, давая Гермионе лишние мгновения на то, чтобы вырваться из его хватки и толкнуть Кассиуса на ковёр. Его палочка вылетела из кармана и закатилась под книжный шкаф, а Гермиона, не ожидавшая от себя такой скорости, со всех ног бросилась к выходу из комнаты. Она ещё никогда в жизни не бегала так быстро, и уже через пару секунд захлопнула за собой дверь, оказавшись в основной части библиотеки, и рванула на себя стойку с книжными полками, которая с грохотом обрушилась у неё за спиной, забаррикадировав Кассиуса в тайной части библиотеки.
Стремительно перемещаясь между стеллажами, Гермиона могла лишь надеяться, что Кассиус не заметил, куда закатилась его палочка – в таком случае ему придётся отложить преследование. Уже через пару секунд Гермиона была у высокой дубовой двери – главного входа в библиотеку – и, дёрнув тяжёлую створку, оказалась в коридоре.
Гермиона мгновенно оценила обстановку: справа простирался тёмный коридор, освещённый единственным факелом, но когда она повернула голову влево… Гермиона сразу узнала его.
– Драко! – выдохнула она чуть слышно.
Он лежал в полном одиночестве посреди коридора, и здравый смысл подсказывал Гермионе, что она точно слышала другие голоса, но она просто не могла остановиться, чтобы проверить свои подозрения. Она метнулась вперёд и бросилась на колени перед ним, прикладывая ладонь ко лбу, покрытому кровью и потом.
– Драко, – прошептала она, склоняясь к его уху. – Поднимайся. Нам надо уходить отсюда. Пожалуйста!
Его веки едва заметно приоткрылись – достаточно, чтобы серые глаза привыкли к свету и сфокусировались на девушке, склонившейся над ним. Мгновение блаженного неведения оказалось очень коротким, и уже в следующую секунду глаза Драко расширились, и он попытался приподняться на локтях.
– Гермиона, – проговорил он приглушённым голосом.
Её губы невольно растянулись в широкой счастливой улыбке, и она коснулась губами его щеки.
– Нам надо уходить, – повторила она, пытаясь помочь ему встать и одновременно профессиональным взглядом целителя оценивая болезненную худобу, сероватый оттенок кожи на лице и бледные сухие губы. О, сколько бы она отдала сейчас, лишь бы увидеть на лице Драко знакомую самоуверенную ухмылку.
Где-то позади со стороны библиотеки послышался шум, и Гермиона интуитивно знала, что это Кассиус заклинанием вышиб дверь из маленькой комнаты в библиотеке, а это значило, что у них оставалось меньше минуты. Накатила тошнота, и в горле встал сухой ком, но Гермионе даже в голову не пришло оставить Драко здесь. Она снова позвала его по имени, не давая скатиться в бессознательное состояние.
– Неужели это леди Малфой собственной персоной? – послышался мужской голос, но он принадлежал не Кассиусу. Гермиона резко обернулась и встретилась взглядом с Лестрейнджем, который стоял, привалившись к стене в нескольких футах позади неё, сжимая в руке палочку. – Я знал, что кто-то придёт за Драко, но даже не ожидал, что это будете вы, – с издёвкой продолжил он.
Гермиона инстинктивно положила ладонь на грудь Драко в защитном жесте, не спуская выжидательного взгляда с Лестрейнджа.
– Матиас! Картер! – позвал он, и двое мужчин вышли из тени ближайшего коридора. – Сопроводите нашу семейную пару в подземелья.
– Он может трансгрессировать, Ральф, – предупредил Матиас, но Лестрейндж лишь ухмыльнулся.
– Учитывая его состояние, я буду крайне удивлён, если он сможет хотя бы повернуть голову. Заприте их в подземелье и найдите остальных.
У Гермионы не было палочки, и она не хотела рисковать здоровьем Драко, вступая в схватку с тремя опытными Пожирателями. Она покорно наблюдала, как Матиас грубо подхватил тело Драко и понёс в сторону подземелий. Картер заклинанием связал ей руки и потащил вслед за ними.
Когда они проходили мимо библиотеки, Гермиона могла поклясться, что по ту сторону двери услышала какое-то шевеление.
Комментарий к Глава 36. Всё дальше в ад. Часть 2.
Ну вот, Sofi Fairy-Tell, как и заказывали: врезала, да ещё и с ногиXD
Это пока не вся глава, будет и последний хвостик – третья часть, но зато появится он уже на выходных, ибо маленький;) А пока всех с 8 марта (пусть и не самая счастливая часть работы, зато Драко и Гермиона, наконец, встретились, а это уже не так плохо, верно?;)
========== Глава 36. Всё дальше в ад. Часть 3. ==========
Слёзы Пэнси переросли в жалобные всхлипы, дыхание срывалось на каждом вдохе, и она склонила голову, позволяя солёным каплям свободно падать на ковёр. Она чувствовала себя беззащитным ребёнком, совсем как в ту ночь, когда Лестрейндж весьма прозрачно намекнул ей, что она стала бы достойной заменой Беллатрикс. После того, как он использовал проклятие и оставил шрам на спине, Родольфус бросил её в углу комнаты своего дома и вернулся в гостиную, чтобы продолжить вечеринку, которую он устраивал. Несколькими минутами позднее пришёл Гектор, и Пэнси, опустошённая и чувствующая лишь омерзение ко всему, что её окружало, не могла сопротивляться. Она вырывалась, царапала его лицо, пыталась вывернуться из цепкой хватки, но Гектор оказался даже сильнее, чем Лестрейндж. В ту ночь Пэнси чувствовала себя ребёнком, она рыдала и звала родителей, запертых в Азкабане, кричала, надеясь, что кто-то спасёт её, но никто не пришёл.
Сейчас Гектор держал Пэнси за заднюю часть мантии и прижал палочку к её спине, заставляя ткань разойтись по швам с оглушающим треском. Разрез прошёл от поясницы до шеи, и Гектор раздвинул мантию и часть свитера, изучая своё творение.
В тот день, несколько лет назад, Лестрейндж оставил на спине Пэнси диагональный шрам, и вслед за ним Гектор закончил дело. Он вырезал второй диагональный шрам, завершив крест, который начинался на плечах и заканчивался чуть ниже талии.
И сейчас Пэнси чувствовала лишь стыд, почти физически ощущая ухмылку Гектора, пока он наслаждался видом её оголённой спины, изуродованной шрамом, оставленным несколько лет назад. О нём знал только Драко – по крайней мере, до тех пор, пока Рон не застал её случайно в душе и не заметил верхнюю часть шрама на плече.
– Думаю, в этот раз стоит обвести крест по кругу, – задумчиво произнёс Гектор, нарушая тишину. – Как ты считаешь?
– Просто отпусти Рона, – пробормотала она срывающимся голосом. – Пожалуйста.
– Я сдержу обещание, Пэнси, – заверил её Гектор. – Я не стану его убивать. И не волнуйся – тебя я тоже отпущу. В конце концов, какая от тебя польза, если ты мертва?
Пэнси закрыла глаза. Почему она могла найти в себе силы и смелость, чтобы бороться за жизнь Драко, за избавление Адрии, за возвращение Гермионы, но не могла сражаться за саму себя? Может, она, сама того не заметив, привыкла, что к ней всегда относились как к пешке – даже собственные родители в их погоне за расположением Тёмного лорда, и она так и не научилась ценить в себе человеческое достоинство и честь. Её тело всегда было лишь инструментом, чтобы обольстить Драко, Кассиуса, Матиаса, Картера, Дрю… и она привыкла относиться к себе точно так же.
Спереди тело Пэнси оставалось прикрыто одеждой, но её спина была полностью оголена, и она ощущала грубые пальцы Гектора, очерчивающие шрам. К горлу подступила тошнота. Она не могла смотреть, как он наслаждается её болью, но она также не находила в себе сил взглянуть на Рона. Ей было мерзко и стыдно, поэтому она сделала то же самое, что и в прошлый раз: закрыла глаза и вспомнила о Драко – единственном человеке, который её ценил. Но в этот раз вслед за мыслями о нём, сознание наполнилось воспоминаниями о Гарри, Роне, Элае – они все относились к ней с уважением и заботой, от которых Пэнси давно отвыкла.
– Эй! Отойди от неё!
Она распахнула глаза, упираясь взглядом в Рона, который пытался освободиться от пут, пока его взгляд судорожно перемещался с Пэнси на Гектора и обратно. Может, долгая пытка и ослабила его, но во взгляде читалась настоящая ненависть.
– Пэнси! Уходи отсюда!
– Заткнись, Уизли! – приказал Гектор, отстраняясь от неё и направляя палочку на Рона. Другая рука осталась на плече Пэнси. Заметив негодование Рона, Гектор ухмыльнулся. – Не нравится, когда я трогаю её?
Он провёл ладонью по оголённой спине, и Пэнси вздрогнула от его прикосновения, непроизвольно закрывая глаза, чтобы сдержать вновь подступившие слёзы.
– Прости, Рон, – прошептала она.
– Пэнси, пожалуйста! – умолял Рон. – Мне плевать, чем он тебе угрожал – ты же анимаг!
– Он убьёт тебя, – едва слышно произнесла Пэнси. – Мне жаль.
– Даже он тебя не спасёт, – прошипел Гектор ей на ухо, запуская ладони под её свитер.
– Убери от неё руки, ублюдок! – заорал Рон, напрягая каждую мышцу в теле, чтобы освободиться, но физическая сила не могла сравниться с силой связывающего заклинания. – Пэнси! Тебе не нужна защита от меня, от Драко или от кого-то ещё. Ты самая сильная девушка, которую я встречал. Не позволяй ему сделать это!
Прикосновение грубых пальцев Гектора, которое Пэнси пыталась игнорировать, вдруг стало намного реальнее.
– Он убьёт тебя, – прошептала она сквозь слёзы.
