Текст книги "Гарри Поттер и Охота на Чемпионов (СИ)"

Автор книги: Аргус Филченков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 42 страниц)

– Все равно он дурак! – эти слова Гермиона прошептала, уже уткнувшись лицом в грудь этого самого дурака.

– Н-да. С завещанием можно подождать… – с облегчением выдохнул Терри.

– Я тебе должен, Хиггс, – совершенно серьезно сказал Гарри, снимая с плеча Гермионы сумку с трофеем и перевешивая ее на свое плечо, благо топология объятий это позволяла.

– Не стесняйся обращаться и впредь, Поттер, – улыбнулся Терри, кивком принимая долг. – И… я подумаю насчет карьеры семейного психолога. Говорят, у магглов это довольно прибыльное занятие, а мы, как всегда, отстали на пару столетий.

Гермиона согласно шмыгнула носом. Гарри прищурился.

– И… совет. Не ставь на итог всего турнира, Хиггс, – заметил он. – Совсем не ставь. Там… сложно. И непонятно, как придется действовать.

– Вот оно что, – в глазах Хиггса как будто бы замигали лампочки компьютера, – значит… И если… Хм… То есть… Понял, Поттер, – наконец, сказал он. – Долг погашен.

– Прости, – сказал, наконец, Гарри, когда они поднимались по лестнице. – Прости, пожалуйста! Мне, ну… Мне не следовало заставлять тебя так волноваться!

– Уже, – буркнула Гермиона. – Уже простила. Просто объясни мне, почему?

– Попный мозг, – пожал плечами Гарри. – И Хагрид на жестокое обращение с милой зверюшкой обиделся бы, и репутацию напрочь отмороженного полудурка перед этим… слугой Тома, кем бы он ни был, поддерживать надо было, а вариант с цепью его насторожил бы… И Дамблдор снова начал бы меня в нехорошем подозревать… Но это я все уже потом понял, большей частью. Просто попный мозг так подсказал.

Гермиона закатила глаза.

– Если о тебе сказать, что ты полудурок, это будет полуправда! – заявила она.

Гарри нервно хмыкнул.

– Ну… Так и есть, – задумчиво согласился он, убедившись, что рядом нет портретов. – На самом деле я… Я действительно дурак. Полностью. На все сто процентов. Я… не верю в эту чертову смерть. Пока не верю. Рано еще. Шестой курс, не раньше. А сейчас я за тебя больше беспокоюсь, если старикан не смог тебя от меня через родителей оторвать, то он же может со слезой в глазу и душевными муками и по другому варианту сыграть.

– Ты слишком веришь в профессора Дамблдора, – хмуро сказала ему Гермиона, явно проигнорировав вторую половину его фразы. – И в его дурацкий план. А если бы дракон просто оторвал тебе руки-ноги, а оставшееся как следует поджарил?

– Ну… Тогда мне оставалось бы надеяться, что Том решит меня сожрать и подавится корочкой, – пожал плечами Гарри. – Но… Я же видел, там не меньше восьми дюймов запас был!

– Максимум шесть, – вздохнула Гермиона. – «Чепуха!»

– О, все уже заждались вас! – улыбнулась Полная Дама, отъезжая в сторону, и Гарри не сразу осознал, что «Чепуха» было паролем. – Добро пожаловать, Чемпионы!

Гарри проскользнул через портретную дыру и сделал шаг в сторону, развернувшись на пол-оборота и подав руку Гермионе.

Та вступила в Общую Гостиную с высоко поднятым подбородком.

Рев полусотни глоток, пожалуй, заставил бы хвосторогу покраснеть от чувства собственной никчемности.

Гермиона поморщилась.

Анжелина Джонсон, сопровождаемая близнецами Уизли, сделала три шага вперед.

– Мисс Грейнджер, я… – Она вздохнула, оглянулась по сторонам, но потом решительно посмотрела прямо в глаза девушке: – Гермиона, я была неправа. Ты… Ты действительно стала Чемпионкой по праву. Ладно Поттер, к нему мы привыкли уже… Но то, что ты сделала… Это было не просто красиво, это было блистательно! Я считала себя очень крутой, но… когда я увидела твое выступление… Тридцать пять секунд против десяти с лишним минут у этих… – она кивнула куда-то в сторону, явно имея в виду чемпионов Шармбатона и Дурмштранга. – Я… приношу свои извинения. И мне очень стыдно.

Гермиона медленно кивнула.

– Я… готова загладить вину. Хочешь… Хочешь, я убью для тебя этого недоноска Поттера? – спросила Джонсон, подбоченившись и уперев взгляд в лицо Гарри. – Я ж сама от страха чуть не описялась, когда он дракону прямо под брюхо нырнул, да еще и почти что хвостом вперед, а уж тебе-то каково было…

– А МЫ ЕЙ ПОМОЖЕМ! – поддержали охотницу Фред и Джордж.

Гермиона проигрывала битву с рвущейся на лицо улыбкой.

– Честно говоря, мы думали… – продолжил Фред.

– …Что это снова был твой блистательный «Конфундус»! – мечтательно закатил глаза Джордж.

– Не подумай, что мы были бы в претензии…

– …Мы бы и сами сделали это…

– …Если бы могли…

Гермиона кивнула снова, теперь уже с совершенно не скрываемой ухмылкой на лице – ни Фред, ни Джордж ни разу за все это время не высказали ей ни единого упрека.

– НО ТЕПЕРЬ МЫ ТАК НЕ ДУМАЕМ!

– УРА КОРОЛЕВЕ ГРИФФИНДОРА!!!

Все портреты, все до единого, заткнули пальцами уши и зажмурились. Сливочное пиво и закуски уже стояли на столах, а кто-то из семикурсников трансфигурировал кресло в нечто, напоминающее трон Дамблдора, на который торжественно усадили Гермиону. Кэти Белл превратила тарелку в довольно милую корону, которой Фред и Джордж, надев епископски-постные лица, и увенчали виновницу торжества. Вместо скипетра Гермионе вручили шестопер, отобранный у стоявших в углу доспехов и наскоро позолоченный иллюзией, а роль державы выполняло золотое яйцо, которое Гарри достал из сумки подруги.

Самому Гарри, несмотря на формальную победу, ни трона, ни короны не полагалось, но он, разумеется, в претензии не был. Да и его приз спокойно лежал в зачарованной на кровь сумке. Конечно, они с мисс Грейнджер сравнили свои трофеи: разницы абсолютно никакой. Оба яйца при попытке открыть их испускали такой жуткий вой, что по всеобщему требованию, их немедленно захлопнули.

====== Анализ И Наблюдение ======

Утром следующего дня все участники ежеутренней пробежки едва не проспали: Лаванда и Джинни еле-еле смогли разбудить свежеиспеченную Королеву. В результате Гермиона скользила и спотыкалась всю дистанцию, и дважды Гарри еле успел поймать ее. Впрочем, один раз в снег чуть не зарылась и сама Лаванда – засмотрелась на Виктора, который в одних плавках вышел на палубу дурмштранговского корабля, и чуть было не встала, глупо улыбаясь и пуская слюни.

Правда, Гермиона среагировала почти мгновенно, уколов подругу заклинанием в мягкую часть тела, так что девушка лишь зашипела, вновь вскинула голову и продолжила пробежку. Гарри хотел было обратить внимание подруги на одну деталь – или, скорее, две, но передумал: не здесь.

Поскольку накануне занятий из-за Первого Испытания не было, свободный час между пробежкой и завтраком, который обычно уходил на подготовку к урокам, они решили посвятить анализу оценок судей, а точнее – явно допущенной судейской коллегией несправедливости.

– Итак, – задумчиво произнес Гарри, – оценки ставили Дамблдор, директор Бэгшот, мистер Крауч, Людо Бэгмен, мадам Максим и Каркаров. Гермиона?

– Профессор Дамблдор – десять-девять в мою пользу, – сверилась с блокнотиком мисс Грейнджер. – Мадам Максим – тоже десять-девять, и тоже в мою. Профессор Бэгшот – десять-десять, она еще потом передо мной извинилась и сказала, что, раз уж ее школа называется «Школой Удачи», она не может оценить твое глупое везение ниже, чем мой замечательный интеллект. Э… про глупое везение и замечательный интеллект – это она сама сказала, – смущенно заметила подруга. – Мистер Каркаров – четыре-четыре. В твою пользу голосовали мистер Крауч – восемь-девять, и мистер Бэгмен – семь-десять.

– Возможные мотивы? – взъерошил голову Гарри. – Я имею в виду и Бэгмена, и Крауча.

Упоминать свои подозрения он не стал, и для чистоты эксперимента, и… лучше держать такие опасные знания при себе. Ну и при Гермионе тоже.

– Ну… Мистер Бэгмен – бывший профессиональный игрок в квиддич, – задумалась Джинни. – Так что выступление Гарри просто не могло ему не понравиться.

– Дело даже не в этом, – возразил Джордж. – Бэгмен явно поставил на Гарри, на его победу в турнире.

– Но это же нечестно! – возмутилась мисс Грейнджер. – Он же организатор, он ведь не может вот так…

– Видимо, бладжеры отбили Людо именно ту часть мозга, которая отвечает за честность, – пожал плечами Фред. – По крайней мере нам он… – тут Фред натолкнулся взглядом на взгляд Джорджа и замолк.

– Перед испытанием, уже в палатке, он отводил меня в сторонку и спрашивал, есть ли у меня план, – припомнил Гарри. – И выглядел он действительно обеспокоенным. То есть давайте пока считать, что мотивы мистера Бэгмена нам понятны и без разных заговоров. Мистер Крауч? Что мы вообще о нем знаем?

– Род Краучей из Двадцати Восьми, – наморщив лоб, произнес Невилл. – То есть из самых чистокровных волшебных семейств Британии. Сам мистер Крауч лет пятнадцать назад, еще когда шла война, назывался одним из кандидатов на пост Министра Магии, но… – он запнулся и нахмурился.

Все молчали, выжидающе глядя на него.

– Вы знаете, что случилось с моими папой и мамой? – наконец рубанул Невилл.

Джинни обняла его и прижалась щекой к его плечу. Остальные переглянулись и кивнули, даже если кто-то и не знал, ему потом объяснят; но Невилл решил не оставлять недоговоренностей:

– Группа Пожирателей Смерти пришла в наш дом уже после того, как Сами-Зна… как Волдеморт развеялся об Гарри. И… И они запытали моих родителей. Обоих. И папу, и маму. «Круциатусом» запытали. До безумия.

– И поэтому профессор Грюм отправил тебя на том занятии в библиотеку? Чтобы не… напоминать тебе о них? – ахнула Лаванда. Она выглядела не слишком довольной собой – то, что она узнала обо всей этой истории только сейчас, было ударом по репутации самой осведомленной обо всем девочки в школе.

– Наверное, – пожал плечами Невилл. – И… Эти пожиратели… Это были муж и жена Лестрейнджи и брат Рудольфуса Лестрейнджа, Рабастан. И еще с ними был сын мистера Крауча. Тоже Барти, Бартемиус Крауч – младший.

– Подожди, – нахмурился Гарри. – Профессор Дамблдор в прошлом году говорил мне, что Барти Крауч – я имею в виду старшего – был беспощаден к Пожирателям, поэтому-то его и хотели сделать министром. Именно он ввел упрощенную процедуру… И Сириуса в Азкабан бросил тоже он. Без суда. И его сын, оказывается…

– Ну да, – кивнул Невилл. – И своего сына он тоже отправил в Азкабан, сам отправил, лично. Хотя его сына и судили перед этим, в отличие от Сириуса. И он там умер, Барти-младший, в смысле. И миссис Крауч тоже, но не в Азкабане, а… не пережила смерти сына.

– Жесть, – сказал Гарри. Не то чтобы он сочувствовал Пожирателям, тем более тому пожирателю, который лишил родителей его друга, но… что-то царапало его изнутри.

– Крауч министром, конечно, не стал, после такого-то скандала, но… В общем, он продолжил служить в министерстве и весь ушел в работу.

– Ужас, – нарушила молчание Гермиона, – просто ужас какой-то.

Гарри заметил, что она приняла эту историю очень близко к сердцу.

– Теперь понятно, почему мистер Крауч кажется похожим на того ртутного голема, – заметила Лаванда; Гарри понял, что она имеет в виду жидкого робота из второго «Терминатора». – Действительно, ужас.

– Что еще? – решила сменить тему мисс Грейнджер. – Что еще мы знаем о мистере Крауче – кроме, разумеется, того, что он совершенно безобразно обращается со своими домашними эльфами?

Гарри хотел было сказать, что мистер Крауч как раз таки освободил Винки, к чему и призывала подруга, но решил не нарываться, тем более что по большому-то счету вопрос был закрыт.

– Он неплохо знаком с маггловским миром. По крайней мере, в Сити – это банковский район маггловского Лондона, что-то типа сотни Гринготтсов, собранных в одном квартале – он смотрелся бы как свой, – добавил он вместо этого.

– Он знает двести иностранных языков, – отметила Джинни. – И его действительно уважают за Каналом, так папа говорил.

– Итак, – подытожил Гарри, – если считать, что мистер Крауч настолько честен, что засадил собственного сына в Азкабан, то я вижу две причины, по которым он мог дать мне более высокую оценку, чем настоящей победительнице. Первая – это то, что он тоже расист, как и большинство в этом министерстве.

– Но он же боролся против…

– Он мог быть врагом Тома, он может неплохо знать магглов, но магглорожденная ведьма-победительница Турнира могла быть для него слишком большим шоком, – возразил Гарри. – Второе – он может быть женоненавистником.

– Не прокатит, – возразил Джордж, – Флер он дал на три очка больше, чем Краму.

– И к тому же, как говорят, он просто до безумия любил свою жену, – окончательно покончила с этой версией Лаванда. – Любил и уважал. И кстати… Вот эта вот болезненная честность… Она очень, очень плохо вяжется с той несправедливостью, которую он допустил.

– Ставки тоже отпадают, – заметил Фред. – Мы все слышали, как он отчитывал Бэгмена за его азартность.

– Ладно, – поморщился Гарри. – Давайте просто отметим, что с голосованием мистера Крауча что-то не так. Проверим на следующем туре. И, для очистки совести – Каркаров?

– Его заботит только победа Виктора, – пожала плечами Лаванда, – его положение в Дурмштранге… Оно не слишком прочное.

– Почему? – удивились остальные.

– Он русский, – пояснила блондинка. – Причем его родители вроде как сбежали из России после этой их революции, в самом начале века или около того. А когда, лет пять назад, русские пошли на контакт с Волшебной Европой, его назначение стало шагом навстречу им, чтобы они своих учеников в европейские школы посылали. Они, оказывается, неплохо платят – ну, некоторые из них. Парвати говорила с Саш-ша Полиакофф, его отец как раз вел переговоры. Но своим за все эти сто или сколько там лет Каркаров так и не стал, так что ему очень нужна победа.

– То есть на фоне его несправедливости в отношении вас обоих несправедливость в отношении Гермионы просто теряется? – уточнил Невилл. – Вообще-то он мог бы поставить тебе три, а ей четыре.

– Да, это что-то другое, – пробормотал Гарри, – Хотя все равно либо глупое (по семь естественнее выглядело бы), либо подозрительное.

– Итого… Крауч, Каркаров, Бэгмен? – деловито поинтересовался Фред.

– Бэгмен, Крауч, Каркаров, – поправил его Джордж.

– И четвертый – Дамблдор, – завершил дискуссию Гарри.

– Почему? – поинтересовалась мисс Грейнджер. – Ведь он же голосовал совершенно честно!

– Это-то и подозрительно, – пробормотал мистер Поттер.

Он, наконец, вспомнил слова майора Бутройда о том, что ему в его работе не нужны не умеющие переживать машины. Похоже, мистера Крауча после истории с самолично отправленным им в Азкабан сыном майор просто уволил бы самым решительным образом.

– Почему ты не исключил Дамблдора? – спросила его Гермиона. – Тогда, утром?

Уже наступил вечер, и сидели они на диванных подушках в «Лаборатории Вообще». Точнее, Гермиона сидела, а Гарри лежал, его голова покоилась на ее коленях, а ее руки перебирали его непослушные черные волосы.

– Он ведь поступил по справедливости?! – продолжала допытываться девушка.

– Дамблдор не может позволить себе справедливости, – пояснил юноша. – У него же Операция, точнее, Контр-Операция, он же операцию Тома использует как основу для своей. А там нужна не справедливость, а эффективность. И если он хочет свести меня с Томом – ему надо, напротив, тянуть меня на первое место.

– Ну и зачем тогда ему надо завышать мои оценки? Ну, точнее, не завышать, а честно ставить? Может, у него и нет никакого плана?

– План у него всегда есть, – возразил Гарри. – Вот смотри, на что на самом деле влияют эти глупые оценки?

– На то, кто станет победителем, – пожала плечами Гермиона, возвращаясь к поглаживанию его волос.

– Ответ неверный, – помотал головой гриффиндорец. – Подумай еще, ты же сама в правилах рылась!

– Они влияют… Они влияют на… очередность входа в финальный Лабиринт! – догадалась Гермиона. – Последним заданием всех турниров всегда был лабиринт, когда подземный, а когда и нет, и очередность входа в него определялась именно набранными в двух первых турах очками. А победителем был тот, кто первым доберется до цели в этом лабиринте!

– То есть, если все лишнее отбросить, и Крауч, и Бэгмэн хотят, чтобы первым в лабиринт прошел я. Причем один из них наверняка работает на Тома – ну, если мы не заметили кого-то третьего. То есть, в этом заинтересован Том. При этом директор строит свою Операцию на базе Операции Тома, и до какого-то этапа хочет, точнее, хотел, того же самого. А теперь он вроде как передумал и старается, чтобы первой в лабиринт вошла ты.

– Ты думаешь…

– Да. Пора. По той методичке мне уже пора терять друзей и близких. А ближе тебя у меня никого нет. Ну и сама знаешь же, Дамблдор не очень доволен… нами. Тем, что мы вместе.

– Г-гарри Джеймс П-поттер! Т-только не уговаривай меня…

– Не буду, конечно. Потому что я в тебя верю и в себя тоже. Мы же действительно вместе. И мы сможем… победить. Оба. Ты в Турнире, а я…

– Думаешь, это будет в третьем туре? Не во втором?

– Я думаю, что Том планирует главные события на лето, когда его змее не будет холодно. Так что третий. Хотя тут бы со вторым разобраться… Действительно, на втором туре нам надо придумать такой план, чтобы держаться рядом друг с другом, ну или хотя бы в пределах видимости, не нарушая правил.

– Кстати, о разобраться. Что ты хотел мне сказать утром?

– Ты видела дурмштранговский корабль во время пробежки?

– Видела, – кивнула подруга.

– А Крама на нем?

– На Крама в основном Лаванда смотрела, – буркнула мисс Грейнджер. – Мне пришлось ее даже немного подтолкнуть заклинанием, чтобы она прекратила пялиться и облизываться на его мускулатуру.

– Правильно, кстати. Стоит ей показать свой интерес – и все, Крам ее живо в фанатки зачислит.

– Жалящее в попу и в самом деле отличный способ возвращения адекватности, – улыбнулась уже почти сухими глазами Гермиона. – Кстати, Гарри Джеймс, к тебе это тоже относится. Но что в нем было такого, в этом Краме, что на него обратил внимание ты, именно ты? Вряд ли тебя привлекают мускулистые мальчики – ну, насколько я успела узнать твои вкусы…

– Э-э-э… Плавки. На нем были плавки. Только плавки. В начале зимы. В Шотландии. Мы-то в теплых костюмах бегали, да и в воду не ныряли.

– Ну… Может, у них в Дурмштранге так принято? В здоровом теле здоровый дух, и все вот это?

– Тогда бы они ныряли строем и по команде. Всем кораблем.

– И помнишь, профессор Каркаров беспокоился, как бы Виктор не простудился? – припомнила Гермиона. – Тогда, во время встречи гостей. А теперь он не возражает против купания в холоднющей воде!

– А раньше он не нырял? – полюбопытствовал Гарри. – До Первого Испытания? Ты не заметила?

– Лаванду спрошу, – Гермиона оторвала от его волос одну руку, чтобы сделать пометку в блокнотике. – Она бы точно заметила. Но вроде не нырял раньше, я же сегодня в первый раз Лаванде в попу жалящее кинула, а мы каждый день бегаем! И… Мамочки мои… Он же… Он же держал что-то в руках! И прятал это что-то за спиной! Я вспомнила! И он явно не хотел, чтобы мы это увидели: он все время поворачивался и загораживал от нас эту штуку!

Гарри задумался.

– Итак, на следующее же утро после того, как мы получили в первом туре некий объект с подсказкой, мистер Крам, которого раньше оберегали от простуды, начинает нырять в ледяную воду и при этом прячет за спиной какой-то предмет? – наконец собрал он свежие факты в аккуратную кучку.

– То есть в подсказке говорилось, что нам придется нырять в холодное озеро? Уы-ы-ы-ы… Я очень люблю нырять и плавать, я даже на серфинговой доске стоять умею… Но это все было в теплых морях, – жалобно сказала Гермиона. – Меня туда папа и мама каждый год возили – и во Францию, и в Италию, и в Грецию… А давным-давно, мне тогда всего семь лет было, я даже в Австралии с ними была…

– Теплые моря и мне понравились, – согласился Гарри. – И в Египте, и в Бразилии, и на Кипре… Мы с Сириусом в тот самый год немного попутешествовали. И по делам, и чтобы отдохнуть. Ну и мир посмотреть тоже. Там здорово, на море-то. И тепло.

– И зачем же нам придется лезть в озеро в конце февраля? Оторвать у Гигантского Кальмара по щупальцу? После драконов чего-то сравнимого просто в голову не приходит, – печально констатировала мисс Грейнджер.

– Скажи лучше, зачем Крам потащил в озеро это яйцо, которое он от нас за спиной прятал.

– Хм… Наверное, в нем есть что-то, что понадобится при выполнении задания, вот он и тренируется с ним. Бр-р… как же не хочется лезть в зимнее озеро, – Гермиону передернуло еще раз.

– Ладно, – сказал Гарри, – надо бы Дина найти, есть у меня одна идея, как убедиться, яйцо это или не яйцо. Спрошу у него, не может ли он мой омнинокль с протеевым зеркалом соединить и спрятать в кустах, наведя предварительно на корабль. А сам Дин или еще кто пусть в парное зеркало смотрит. А то Крам, как видит кого-то, это предположительное яйцо за спину прячет. И мантия-невидимка тоже теперь не выход, все, кому я могу ее доверить, должны обязательно на пробежке быть. Я сегодня взял омнинокль и попробовал рассмотреть их корабль прямо с башни – не добивает. Так что придется потрудиться.

– Умница, – погладила его по волосам Гермиона. – И, кстати, я в деле. Это же и в моих интересах тоже. Да и протеевы чары – очень интересное колдовство со множеством замечательных применений. Но не думаю, что этот твой зеркальный омнинокль покажет что-то неожиданное. Или это просто отговорка от нежелания лезть с этим яйцом в холодную воду?

– Интересно, а вода обязательно должна быть холодной? – задумался Гарри.

– Мистер Хиггс! – перехватить слизеринского префекта один на один при наличии на руках Карты Мародеров было просто вопросом терпения. Проще, конечно, было бы перехватить назначенную в этом году Префектом Кэти Белл, но это было чересчур опасно в некоторых отношениях, причем как минимум в двух.

– Мистер Поттер! – кивнул слизеринец.

– Говорят, что мистер Крам уже справился с подсказкой и приступил к тренировкам, – ровным голосом произнес Гарри. – Мисс Браун, к слову, крайне высоко оценила его мускулатуру, когда он нырял с борта своего корабля в воду.

– Это значит, что второй тур пройдет в озере… и это значит, что вы с мисс Грейнджер это уже знаете, хотя вам и не хватает деталей. Хм. Зачтено. Чем могу помочь Вам взамен, мистер Поттер?

– Мне нужен пароль в Ванную Комнату Префектов, – развел руками Гарри. – В озере холодно, а эти самые детали сами себя не раскроют.

– Ого! – прищурился Хиггс. – Неслабые у вас запросы… Я всегда считал вас с мисс Грейнджер достаточно толковыми и достаточно наглыми, но….

– Бэгмен сделал на меня ставку и будет подсуживать просто неприлично. Мистер Крауч, по ходу дел, тоже будет накидывать мне баллы, хотя и аккуратнее, и это самая неприятная история, потому что его мотивов я достоверно не знаю. А вот Директор будет тащить Гермиону и на втором этапе, – добавил вкусненького Гарри. – И там тоже ничего хорошего, – подумав, добавил он.

– Ну… Об этом-то я и сам мог бы догадаться, – почесал затылок Хиггс. – Но не догадался. Так что зачтено. Текущий, до Рождества – «Горный Ручей», а с Рождества до Пасхи будет «Сосновая Свежесть». И да, довесок с моей стороны, на всякий случай – чары Хельги работают и там.

– Логично, – заметил Гарри, – иначе рождаемость среди префектов зашкаливала бы. Благодарю, мистер Хиггс.

– Обращайтесь, мистер Поттер.

К работе над зеркальными омниноклями Гермиона привлекла Сириуса. Увы, ключевую работу по зачаровыванию Зеркал Мародеров, одно из которых Сириус и отдал крестнику для связи с ним, делал отец Гарри, а Бродяга с профессором Люпином так, на подхвате постояли. Так что зеркала, заколдованные мисс Грейнджер, не могли передавать звук, а наложенные на них чары традиционно дохли через три часа.

Тем не менее, операция удалась: за час до очередной пробежки Фред (или Джордж) под мантией-невидимкой Гарри пробежался вдоль озера и рассовал по кустам четыре омнинокля с примотанными к ним волшебным скотчем зеркальцами. Джордж (или Фред) вместе с Дином наблюдали за кораблем через парные зеркала, и версия о том, что чемпион Дурмштранга ныряет в озеро (а также выныривает из оного) с золотым яйцом в руках, блистательно подтвердилась.

– Интересная история, – сказал вечером Джордж, – когда я забирал эти штуки, то видел, как профессор Грюм вместе с Краучем из Министерства сели в лодку и отправились куда-то в центр озера.

– Ты не засек, куда именно они плавали? – спросил Гарри.

– А как? Вода и вода, – пожал плечами Фред.

– Есть способы. Вот… Где ты стоял? – спросил он.

– В кустах правее кормы корабля.

– Ага, – Гарри достал из сумки карту окрестностей Хогвартса, которую они с Сириусом нарисовали, базируясь на сделанной с Астрономической башни панораме за авторством Колина Криви; карта была не слишком точной, но вполне приемлемой. – А прямо за лодкой что было?

– По-моему, вышка совиного почтамта в Хогсмиде.

– Ясно, – Гарри провел линию от отмеченной точки до схематичного изображения башенки. – Как считаете: ближе или дальше середины озера они были?

– Ближе. Примерно треть проплыли, на мой взгляд. Или чуть больше.

Гарри нарисовал на линии круг, отмечающий примерное местоположение лодки.

– И что они там делали?

– По-моему, Крауч наклонился к воде и с кем-то разговаривал.

– С Гигантским Кальмаром? – восторженно пискнул Деннис Криви, который как-то незаметно, но решительно завоевал себе право сидеть рядом со старшим братом, ну и, соответственно, с прочей бандой.

– Нет, – серьезно ответил мальку Джордж, – тогда Краучу не было бы нужды склоняться к самой поверхности. Ну и руками он размахивал так, как будто с человеком говорил.

– Скорее всего, с русалкой, – задумчиво сказал Гарри. – Они там точно живут, и Хагрид у них кой-какие водоросли забирает, я у него одни брал как-то, для той операции на Валентинов день.

– Ну не с гриндилоу же Краучу говорить было? – согласился Джордж. – Хотя они тоже в озере живут, мы этих чертей водяных год назад для профессора Люпина на отработке ловили, для наглядных пособий.

– Все одно к одному, – взъерошил затылок Гарри. – Ладно. Аппараты пока себе оставьте, вдруг понадобятся. Но не вздумайте подсовывать их в девчоночьи спальни – я тут Лаванду и ее маму наслушался про всякие чисто ведьминские проклятия, так что месть может быть довольно неприятной.

Близнецы разочарованно вздохнули.

====== Ванная С Русалкой ======

Каким бы засранцем ни стал Рон, стучать на ночные отсутствия Поттера он и не подумал – возможно, тут сыграло влияние Фреда и Джорджа. Так что Гарри заснул в объятиях подруги на их импровизированном ложе в Лаборатории. Будильник был поставлен на три часа ночи, когда префекты уже давно заканчивали обходы и замок патрулировали лишь двое сотрудников школы.

– Мгм? – пробормотал он, когда по звонку сразу двух будильников Гермиона попыталась вывернуться из его объятий.

– Вода будет теплой, Гарри. Не холодной, а теплой. А мы будем не в спортивных костюмах, а в купальнике и в плавках.

– Мне повезло влюбиться в – ЫАГХ! – очень умную ведьму, – пробормотал Гарри, подавил второй зевок и поднялся. Гермиона сидела напротив – теплая, сонная, но решительная.

Они собрались, и Гарри открыл Карту Мародеров.

– Сегодня дежурят Филч и Грюм, – пробормотал он. – Филч не откроет дверь, которая под заклинанием, а Грюм… Грюм – это плохо. Его глаз через двери отлично видит, проверено же.

– Думаешь, он будет мешать нам готовиться к турниру? – усмехнулась мисс Грейнджер. – Мне казалось, он, наоборот, помогает нам обоим – в тех пределах, в которых это не запрещено Правилами. В конце концов, если Второй Тур действительно пройдет под водой, нам нужно уметь задерживать дыхание подольше!

– Пожалуй, да. Нам лучше выйти минут через пять, когда Филч освободит кратчайший путь. Выдержим?

– Ну… Пока у нас получалось задерживать дыхание только на полторы минуты, – вздохнула мисс Грейнджер, – но мы же можем сделать три подхода с небольшими перерывами!

Идти вдвоем под одной мантией-невидимкой было сложно – не первокурсники уже. Тем более, что Гарри сверялся с Картой, чтобы не попасться Грюму или миссис Норрис, а Гермиона тащила два пластиковых пакета с яйцами – на всякий случай они решили взять оба: вдруг дело именно в том, чтобы пройти состязание совместно, и подсказка раскидана кусочками по разным яйцам?

Они добрались до статуи Бориса Бестолкового, которая служила ориентиром. Гарри нашел нужную ему дверь, постучал по ней палочкой и произнес пароль: «Горный Ручей».

Дверь открылась, и они замерли в полном восхищении.

– Мы обязательно должны стать префектами в следующем году, Гарри, – решительно сказала Гермиона, защелкивая задвижку на двери и накладывая дополнительное запирающее заклинание. – Оба. Подумать только! Какая же ванная комната должна быть тогда у профессоров?!

– Им не нужен стимул вести себя хорошо, их все равно не назначат какими-нибудь префект-профессорами за хорошее поведение, – возразил Гарри. – Но да, впечатляет!

Огромная комната была выложена белым мрамором. С потолка свисала великолепная люстра с горящими в ней волшебными свечами. Посреди комнаты находился огромный прямоугольный бассейн, тоже мраморный. По краям бассейна располагалась, как показалось Гарри, сотня медных кранов, украшенных самоцветами. Окна были занавешены, а в углу высилась стопка пушистых белых полотенец, как в лучших пятизвездочных отелях.

На стене висела единственная картина с русалкой, спящей на скале, разметав волосы по камню. Гарри подумал и, достав из сумки баллончик с соннопортретным зельем братьев Уизли, пшикнул прямо в лицо русалке; та перевернулась на спину и захрапела.

– Ну что, Гарри, отворачиваемся и переодеваемся? – лукаво и в то же время немного нервно спросила Гермиона.

Гарри столь же нервно кивнул: его воображение бежало далеко впереди, представляя, как подруга снимает через голову толстовку, потом аккуратно освобождает стройные ноги от спортивных штанов… Репутация юноши немедленно стала превращаться в функцию, хотя пока и чисто демонстрационную.

– И не вздумай стесняться, – услышал он за спиной взволнованный голос подруги на фоне легкого шороха ткани, – не забывай: я читала и про анатомию, и про физиологию подросткового периода, так что примерно представляю…

– Правильно представляешь, – буркнул Гарри.

Он быстренько скинул трусы и натянул на себя плавки, постаравшись хоть как-то замаскировать свою физиологию.

– Можешь развернуться, Гарри, – услышал он ее голос, теперь волнение в нем слышалось намного отчетливее. Он поспешил выполнить приказ.

– Э-э-э… спасибо, – сказал он. Надо было обязательно что-то сказать, а в голову лезла только всякая чушь. Ну что же – чушь все равно лучше, чем молчание, которое подруга обязательно истолкует как-нибудь не так.

– За что?

– Ну… за то, что ты надела купальник, который одним кусочком. Закрытый он называется, да? А то… вторых плавок у меня нет, знаешь ли. Порвались бы, и что мне тогда делать?