Текст книги "Долгое путешествие на Юг. (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 40 страниц)
– Ну-ну, расставляй, – с интересом глянул на него Сидор.
В конце концов, почему бы и не послушать. Было просто интересно, до каких пределов простирается их наглость. Оказалось, Сидор ошибался. Пределов ей не было.
– Вы должны нам две тысячи золотом за пропавший товар, за лошадей и за фургоны. За всё то, что нам пришлось бросить по дороге, когда драпали обратно в горы.
– Фь-ю-ю-ю, – протяжно с неприкрытой насмешкой весело засвистел Димон.
– Один раз я вам обоим ответил. Второй раз ответил. Но раз вы такие глухие и непонятливые, повторю, так уж и быть, – холодным, официальным тоном проговорил Сидор. – Нет!
Мы вам ничего не должны. Кстати, в отличие от вас.
Вы что-то слишком быстро привыкли к тому, что мы с вами всегда и за всё аккуратно расплачиваемся. То за одно, то за другое. То льготы торговые в приморских городах за так вы получили. То телеги вам дали за чисто символическую цену. Потом, вообще в пользование выцыганили, и естественно без денег. Хватит! Вы вдоволь попользовались льготами, что предоставлялись вам в нашем караване. И заработали столько, сколько без нас никогда бы не имели. Мы практически вас не трогали, поскольку ваши сабли были нам нужны. Только вы это поняли совершенно превратно, как будто мы перед вами прогибаемся. И вконец охамели.
Потрясающе, – Сидор устало покачал головой. – Нет, ребята, вы просто какое-то чудо. Нажились на нас. Процент оговоренный, чуть ли не с боем приходилось каждый раз из вас выбивать. За последние полгода вообще ни разу толком не плачено, всё плакались, что оборотных средств не хватает, просили подождать. А теперь ещё и встали в позу обиженного, безвинно пострадавшего, и требуете компенсации. А за что? За рядовую стычку с бандами, которые просто оказались нам не по зубам, и от которых пришлось поспешно удирать? Первый раз за целый год не сумели справиться с какой-то парочкой настырных банд, и вы тут же заверещали: "Ай, мы пострадали!"
Охренеть!
А не пошли б вы такие хорошие нах…й? Нам не нужны такие союзники.
– Значит, не будете платить? – хриплым, ставшим сразу злым голосом сквозь зубы процедил Бугуруслан.
– Значит, нет, – отрезал Сидор. – Ну, а раз ты имел наглость вообще завести речь о том, что мы вам якобы что-то должны, то вот тебе моё слово. Чтоб завтра к вечеру духу вашего в крепости не было. Собираете свои манатки и проваливаете. С меня довольно! Я больше не желаю никого из вас видеть рядом.
– Но учтите, больше без платы за проход по перевалу вы не пройдёте. И не обижайтесь. Повторяю, с нас довольно! Теперь будете платить за провоз любых своих товаров. Не заплатите – не пройдёте. Сунетесь нахрапом – не обижайтесь, если вас там же и закопают.
– Вот как ты заговорил.
– У-у-у, – бросил на него холодный, оценивающий взгляд Сидор. – Хамишь, Виталик. Нехорошо. Нарываешься.
Аж чёрный от злости Виталик угрюмо смотрел на него и на молча глядящего на атамана Димона, который сидя на облучке фургона, с задумчивым видом медленно, осторожными движениями поглаживал лежащий рядом с ним взведённый арбалет. Когда он успел его достать и взвести, было непонятно.
Не сводя с идущей рядом парочки настороженных глаз, Димон внимательно рассматривал их исподлобья.
– У вас времени собраться до следующего вечера. Этого хватит, чтобы собрать все свои вещи и убраться из крепости, – холодным, злым голосом проговорил Сидор. – Я могу, что угодно простить, но только не подобную наглость. А вы не просто обнаглели, вы уже нам на шею сели и ножки свесили.
Ты Виталик на себя посмотри. Когда мы в первый раз вышли в Приморье, на тебе целой рубахи не было, в рванье каком-то ходил, да ещё бравировал этим. А сейчас на тебе расшитая льняная рубаха, что не всякому князю по карману. А когда нам случалось останавливаться в каком-либо городе, то ты выбирал самый лучший трактир, да ещё нос воротил коли простыни были несвежие. Да и в борделе, когда случалось тебе туда попасть, самых дорогих шлюх выбирал. Ещё и хвастался этим. Гадость! – брезгливо поморщился он.
Но главное даже не это….
Сидор прервался со своим монологом и несколько секунд зло и молча, смотрел на таких же мрачных Бугуруслана с Виталиком, пожирающих его злыми глазами.
– Мы вам не страховое общество, – жёстко отрезал он. – И убытки ваши из своего кармана покрывать не обязывались. Тут уж получилось, как получилось. И подобное ваше заявление вообще чудовищная наглость. Вы к нам присоединились на добровольных началах, вот на них же я и предлагаю вам немедленно убраться, пока чего худого между нами не вышло.
– Значит, разбегаемся, – негромким, хриплым голосом проскрипел Бугуруслан. – Давно было пора, – тихо проговорил он. – Жаль, что в неподходящий момент и место явно не подходящее. Да и вышло как-то не по-людски.
– Сами виноваты, – неохотно согласился с ним Димон. – Но вы, ребята, в самом деле, охамели в край. Поэтому, не обессудьте.
– Долю свою получишь завтра, – угрюмо бросил Виталик. – Золота сам знаешь, нет, получите драгоценными камнями.
– Опять изумруды? – взорвался от негодования Сидор. – Гоните золото или по проходу вообще больше не пройдёте.
– Не кипятись, – мрачно буркнул атаман. – Действительно, возьмите камнями. Потом продадите, намного больше выручите, чем сейчас с нас возьмёшь.
– А пока оно у нас в сундуке полежит мёртвым грузом, – мрачно скривился Сидор. – Самому надоело таскать, решил на наши шеи перевалить сей груз. Так тебя понимать? – мрачно покосился он на атамана.
Что-то странное в голосе атамана, какая-то едва уловимая заминка царапнула его ухо, но страшная усталость и безразличие, вымотанность тяжёлой дорогой и ещё более тяжёлой вчерашней переправой в темноте через мокрый карниз над пропастью, сильно притупило его восприятие. Поэтому страшно не хотелось напрягаться и вдумываться ни в какие странности, пропустив всё краем сознания.
– "Потом, всё потом, – устало и равнодушно подумал он. – Главное, не забыть". – Сил ещё и на то чтобы думать, не было совершенно.
– ….. Раз мы с вами расстаемся, то в силе ли прошлое твоё обещание продать нам броники? – Мрачный голос атамана едва пробился сквозь шум усталости в ушах Сидора.
– Заплатишь золотом, – холодно бросил Сидор, – Будет в силе.
– Ты же знаешь, что денег у нас сейчас нет и заплатить мы можем только изумрудами, – раздражённо проворчал атаман.
– Ну и нахрена они нам сдались? – раздражённо посмотрел на него Сидор.
– Жёнам своим побрякушки ещё какие-либо сделаешь, – усмехнулся атаман.
– Кому надо уже сделали, а больше не надо, – сухо отрезал Сидор. – Ты хотя бы представляешь, во что нам та работа встала? – мрачно покосился он на него.
– Дормидонт просветил, – сплюнул в сторону атаман. – Просветитель, – выругался атаман. Чувствовалось, что бывшего своего товарища он искренне ненавидел.
Поэтому, за настоящую цену не предлагаю. За десятую часть возьмёшь?
– Чё? – изумлённо уставился на него Димон. – А где наш навар? За десятую часть мы их только продадим, если вдруг нам самим деньги потребуются. Да и своих у нас ещё полно осталось, девать некуда. Так что, давайте ребята, падайте в цене. Падайте, падайте, – с кривой усмешкой покивал он головой. – Иначе вообще никакого разговора не будет.
– На побережье возьмёте за них треть, – хмуро бросил атаман, недовольно покосившись на него.
– До побережья ещё добраться надо. Живым, желательно, – равнодушно зевнул Димон. – Поэтому, нахрен. И давайте серьёзнее. Не хотите расплачиваться золотом, которым у вас забит целый сундук, тогда падайте в цене.
– Золотом, золотом, – поддержал его Сидор.
Со злой, мстительной ухмылкой на лице Сидор смотрел прямо в глаза Виталика.
– Или ты думаешь, мы не поняли, от чего так гнутся оси под той телегой, на которой стоит лишь ваш один отрядный казначейский сундук, – холодно проговорил Сидор. – Камней столько у вас нет. А для серебра вы слишком его тщательно охраняете. Значит – там золото, – зло усмехнулся он.
И ещё, – Сидор неожиданно протяжно, душераздирающе зевнул. Бестолковый разговор ему порядком поднадоел и поэтому он решил закругляться. – Бронь нужна вам. Вам нужно её купить обязательно у нас, а не в городе, где вы у Кондрата её за такие низкие, как у нас цены не купите. Да и нет там её в свободной продаже. Маша писала, что очередь на неё пишется на полгода вперёд. Там вы её вообще не купите. А вам надо сейчас, здесь и сразу. Небось, ждать конца распутицы и лета, или ещё чего-либо вы не собираетесь, и как только передохнёте и наберёте новую банду, так сразу ломанётесь обратно в Приморье, собирать сливки.
– А хоть бы и так, – сухо отрезал атаман. – Ещё месяц и весеннее бездорожье кончится. Дороги подсохнут, и начнётся самый жирный летний клёв. Надо успеть с предложением своих услуг на торговые трассы. Нас там знают, так что, без работы не останемся.
А к такой кровавой работе надо хорошо подготовиться, чтоб там под первым же кустом не остаться. Тебя не обманешь, – с кривой ухмылкой, исказившей его лицо, нехотя согласился он с Сидором. – И нам нужна стеклянная бронь, арбалетные болты, желательно литые, стеклянные, ваши стреловидные пульки и ящеровы арбалеты вместо того барахла что мы приобрели в Приморье. Плюс одну тачанку с многозарядным арбалетом и чёрные фургоны. Хотя, без фургонов можем и обойтись, – поморщился пренебрежительно он. – Дорого. Но тачанку возьмём обязательно. А лучше две, – бросил он косой, настороженный взгляд в его сторону.
– А золото своё вы тратить на всё это, конечно не хотите, – понимающе, с едва видной брезгливой улыбкой усмехнулся Сидор. – Оно вам там нужно, на торговых трассах Приморья. Ликвидная вещь, в отличие от камней. Поэтому, если вы хотите, чтоб мы вообще взяли ваши камни, цена должна нас устроить.
Understand?
– Я, я, натюрлих, – хриплым, злым голосом отозвался Виталик. – Как видишь, нам надо много, господин барон-полиглот. И боюсь, на всё нам нашего золота может не хватить. Поэтому, предлагаем камни и надеемся на оптовые скидки.
Дальше уже пошёл торг. Принципиально договорившись о возможности оплаты за запрошенные товары необработанными изумрудами, потом они только согласовывали цены, количество и сроки поставок.
Когда спустя пару часов обоз оказался уже в пределах прямой видимости со стен старой крепости, они уже обо всём практически договорились. Хоть друг другом и недовольные, но, во всяком случае, и не такие злые как вначале.
– Ладно, всё! Принципиально договорились, – Бугуруслан попридержал своего коня, понемногу отставая от фургона. – Завтра окончательно разочтемся, и надеюсь, больше никогда не увидимся. В Старый Ключ мы так уж и быть с вами не пойдём, чтоб вести про ваш перевал не разносить кому ни попадя. Но и выкидывать нас из крепости, надеюсь, ты не будешь. Нас и так тут мало и не хватало только нам между собой передраться. То-то людоеды что здесь, что в Приморье порадуются.
– Не будешь хамить, оставайся, – равнодушно буркнул Сидор. – Будем считать, что оба слегка погорячились. Но плату за проезд с завтрашнего дня будете платить, как первоначально и договаривались. Всё до последней копейки. Больше лично для вас не будет исключения.
– А тут кроме нас никого и нет, – насмешливо бросил Виталик, покосившись на него. Как только закончилась торговля, он сразу повеселел и уже не смотрел на них злою букою. – Думаю, что в ближайшую пару лет никого здесь и не будет. По этому вашему перевалу только самоубийца согласится идти.
– Ну и ты в том числе, – усмехнулся Димон.
– На что уж я человек ко всему привычный, но и у меня половина шевелюры поседела, пока по мокрому карнизу прошли, – мрачно проворчал Виталик. – Но новому человеку туда лучше не соваться. Даже сейчас я не уверен, что мне хочется обратно.
Резко развернувшись, они оба решительно двинулись в хвост обоза, где последние дни постоянно держалась их группа.
– А ведь он прав, – тихо проговорил Сидор, провожая его спину сразу ставшим задумчивым взглядом. – С этим мокрым карнизом надо что-то делать. Там одни самоубийцы спокойно проходить могут, поскольку им всё равно. Нормальному человеку там не место. Даже лошадям страшно, чего уж говорить о человеке.
Долго глядя вслед отправившимся в конец обоза атаману со своим казначеем, Димон покосился на него и задумчиво, негромким злым голосом произнёс.
– Ну и как тебя изволите понимать? Мать-мать-мать.
Нахрена нам нужны конкуренты на трассе? Нахрена ты их вооружаешь, как и нашу собственную дружину? И нахрена нам эти изумруды, которые мы никому не сможем продать? Потому как дорогие больно. Нет покупателя. А с них сейчас могли золота слупить, сколько б захотели. И как миленькие заплатили бы. Ты же фактически за бросовые камни спустил ценнейшую стеклянную бронь и дорогущее оружие. И как это понимать? Объяснись, – голосом, способным заморозить всё вокруг, холодно потребовал он.
– А с чего ты взял, что мы не сможем камни продать? – Сидор, покосившись на него, насмешливо ухмыльнулся. – С того, что лично к тебе никто не походил и ничего тебе не предлагал, и ничего не спрашивал?
А вот ко мне, в отличие от тебя и от всех остальных, и подходили, и предлагали, и спрашивали: "Не будет ли господин барон так любезен продать мне пару камушков из своего состояния. Лично мне, и желательно чтобы мой сосед не знал. Мало ли что". И не один ювелир, между прочим подходил. И не раз.
А когда в тот городок мы второй раз попали, где нам делали украшения для наших девчонок, так меня прям со всех сторон обсели местные ювелиры, клянчили камни. Любые деньги готовы были платить, лишь бы продал хоть один камень. Только и отбоярился тем, что не взял с собой ничего, кроме того, что пошло на украшения.
Ба-а-а-льшие деньги, между прочим предлагали, – с хищной, злой ухмылкой Сидор посмотрел в ту сторону, куда ушли Виталик с Бугурусланом.
– А чего ж ты тогда мне ничего не сказал? – удивлённо посмотрел на него Димон. – Камни же остались. А я бы живо нашёл применение лишнему золоту.
– Не поверишь, – с сожалением покачал головой Сидор. – Забыл. Просто тупо забыл. Тогда меня как раз из очередного дворянского собрания вышибли, как якобы торгующего своим титулом. Скандал поднялся. Я злой тогда ходит, как последняя сволочь, бросался на всех. И мне было как-то тогда не до изумрудов, занимался разборками. А потом сразу с Бугурусланом поцапались. Опять, не до того стало. Да и денег у нас тогда ещё было очень много, не то, что сейчас. Не было никакой нужды ещё и камни продавать.
Потом ещё что-то отвлекло. Потом ещё. Так со временем оно как-то и забылось. И если бы атаман с Виталиком сейчас не подошли со своим предложением и не напомнили про изумруды, я бы, наверное, и не вспомнил никогда.
Так что продать-то как раз мы их можем. Стоит нам лишь попасть в тот городок, так сразу и продадим. Одна проблема, – тяжело вздохнул он. – Город тот за восемьсот с лишним вёрст отсюда.
– Так-так-так, – Димон в задумчивости вцепился себе в подбородок, яростно потирая отросшую за последние три суматошных дня щетину. – Это меняет дело. А цены? – требовательно уставился он на Сидора.
– Как Дормидонт и говорил, у Бугра мы камни берём за сущие гроши, за пять-семь процентов от реальной цены, а там – от десятины и до трети от настоящей стоимости, – ухмыльнулся Сидор. – Цена в прямой зависимости от близости к морю и, как я теперь понимаю, к возможности беспрепятственного вывоза изумрудов из Приморья на Запад. Но если договориться ещё и на огранку – цена за камни не просто вырастает. Она вырастает в разы. А если умудриться продать где-нибудь в западных баронствах или на побережье Берегового Торгового Союза…, – Сидор мечтательно закатил глаза. – Две, три цены, Димон. Две-три цены! – с чувством повторил он, словно не веря сам себе.
Так что, все, что мы им только что договорились продать, реально мы им продаём по цене в пять, шесть… Да что там – в десятки раз выше самых высоких цен в городе.
Это даже не триста процентов прибыли, это тысячи и тысячи процентов чистой прибыли.
– А нам ребята готовы скинуть их чуть ли не за так. За семь процентов от реальной цены? – удивлённо уставился на него Димон. – Это как понимать?
– Вот это и меня настораживает, – задумчиво пробормотал Сидор. – Но пока никакого разумного объяснения я этому не нахожу.
– Тогда возвращаемся к тому, с чего начали, – мрачно проворчал Димон. – Нахрена ты фактически с нуля создал нам конкурента? Ведь он же пойдёт по тем же маршрутам что и мы. Его, как и нас, все знают. Он перехватывать будет у нас все заказы на доставку.
Зачем нам это надо? – по слогам, жёстко выговорил он.
– Во-первых, затем, чтобы на торговых трассах Приморья была группа, к которой мы всегда можем обратиться за помощью, – тихо проговорил Сидор. – Пусть конкурент, но помочь они нам всегда помогут, как впрочем, и мы, им. Не забывай, что мы все из одного города. И если не поможем друг другу, то и у нас, и у него будут дома серьёзные проблемы. Не только с их семьями и кланами, а в первую очередь с властями! Поэтому помогать друг другу мы просто обязаны. Это раз.
Во-вторых, ты напрасно считаешь их конкурентами. Нам, – подчеркнул Сидор, – они не конкуренты. Мы легко можем сбросить цену за доставку грузов, по меньшей мере, на сумму въездной пошлины в тех приморских городах, где у баронов Вехторов есть хоть какая-то недвижимость. А таких городков, как оказалось в Приморье полно.
Вспомни, последнее время мы практически везде не платили вообще ничего. А они будут платить. И за торговлю на рынке, и въездную пошлину.
И, наконец, в-третьих. У них нет такой услуги, как наш госпиталь. У них нет ящеров-докторов. А ты даже не представляешь, сколько мы только на одном этом заработали. Никак не меньше того, что брали за доставку товара и сопровождение торговцев.
И я ещё не говорю про кузню и аптекарскую лабораторию, которые тоже вряд ли отправятся следом за атаманом в Приморье. Люди там работают наши, оборудование и инструмент всё наше, да и отношения что у кузнеца, что у травника с атаманом не очень. Если не сказать грубее и намного точнее. Они его оба на дух не переваривают и собачатся при каждом удобном случае.
– Ладно, – тяжело вздохнул Димон. – Тут ты меня уел, согласен. Но зачем ты продал им нашу стеклянную бронь? Зачем согласился продать ящеровы арбалеты? А тачанки? Бред какой-то. Вот этого я совершенно не понимаю!
– Достал уже. Мог бы и сам догадаться, – устало вздохнул Сидор, с обречённым видом глядя на него. – Поясняю. Только коротко, а то уже крепостные ворота видны и скоро прибудем.
Разбираем по порядку. Арбалеты!
Арбалеты, которые мы продаём Бугуруслану – хлам. Мало на что пригодный хлам. Весь свой ресурс они уже даже не дважды, а четырежды выработали. Их уже давно на помойку надо выбросить. Это только на фоне того барахла, что прикупили на оружейных рынках Приморья они выглядят достойно. А по своим техническим характеристикам давно уже должны были быть отправлены на переплавку. Вместо этого мы их продаём. По цене, раз в десять, если не в сто, превышающую их реальную стоимость. Продадим атаману старьё, со своих складов получим новое.
Пусть не совсем новое, но получше того хлама что остался у нас на руках.
Тачанки? – Сидор, на секунду замявшись, пренебрежительно поморщился. – Тачанки – откровенная дрянь. Единственная в них ценность это многозарядные стеновые арбалеты. Но и с ними проблемы те же, что и с остальными нашими арбалетами. Им место на свалке, потому как металл дуг и всей системы целиком, давно выработал ресурс. Только поддержание их в рабочем состоянии нам стоит та-а-аких денег, что проще как можно быстрей выбросить, иначе – разорят. Конструкция карусели – сырая до невозможности. Постоянно ломается, постоянно заедает. Всё это безобразие вместе – в целом хлам. И этот хлам мы этим двум дуракам продаём за бешеные деньги. А ты спрашиваешь, почему. Вот именно поэтому, – невесело усмехнулся он. – Мы фактически безоружные.
Теперь, бронь.
Мы продаём атаману целых стодвадцать штук броней для его будущей банды! Не одну, не две броньки, а сто двадцать! Безумное количество, учитывая объёмы производства их в городе. Одна загвоздка. Это не те брони, что делает Кондрат в своих оружейных мастерских, а те, что делаем мы сами. Те, что клепает Марк на своём стеклянном заводике силами подсобников, подмастерьев и прочим неквалифицированным людом. Продаём разом, а, не растягивая их производство на год. Продаём со складов, с которых их никто никак не может купить, потому как дорого. А мы пусть и за камни, и с последующим геморроем по продаже изумрудов, но сейчас и оплата сразу.
А та пресловутая очередь, про которую все талдычат, есть только в твоём воспалённом мозгу. Нет никакой очереди за НАШИМИ бронями. Все остальные просто заказывают у Кондрата бронь и ждут, чтоб её сделали им по фигуре. Ждут до полугода, но это уже их проблемы и проблемы Кондрата. Наши же безразмерные кольчужки по стандартным типоразмерам подходят на любую фигуру. Потому и дешевле, – пожал он плечами. – Как ты этого не понимаешь. Рядовая дешёвая сборка, против эксклюзивной и дорогой работы. А цена практически одна и та же. Плюс у нас нет на продажу ни шеломов, ни бармиц, ни наколенников, ни всего остального прочего. Этим производством тоже собирается Марк заняться со временем, и всё это пойдёт потом за отдельную цену. Ты чем слушал, – усмехнулся он. – Речь шла только о броне и ни о чём другом.
– Что-то невзлюбил ты Кондрата, – вдруг сделал неожиданный, парадоксальный вывод Димон. – Крепко невзлюбил. А чего он собственно такого натворил, что ты так на него взъелся? – Димон замолчал, вопросительно глядя на Сидора. Не дождавшись ответа, со смешком продолжил. – Вроде бы за прошлое ты на нём отыгрался? Или нет?
Нет, – кивнул он довольно головой, подтверждая сказанное. – Значит, ещё не отыгрался. А-а-а, – вдруг тихо и понимающе протянул он. – Почту из дома прочитал, что ждала тебя в Гуано. То-то ты потом ходил весь вечер сам не свой и долго не разговаривал. Что он хоть натворил?
– Отомстил нам за Пустоозеро и помог Голове вышвырнуть Машку из Городского Совета, – тихо проговорил Сидор. – Не вмешайся он, промолчи, и никто бы не стал поднимать вопрос с нашим неправомочным представительством в Совете. Поорали бы, поорали бы, да так бы всё и заглохло.
– Нет! Эта тварь подгадал момент и не дал затихнуть скандалу. Сам или посоветовал кто, не знаю. Да и неважно. Но, главное, вылез вовремя вперёд и потребовал от имени своей гильдии разобраться с правомочностью представительства в Совете отдельных её членов.
И, как следствие, теперь мы не имеем возможности заранее знать, чем дышат наши городские власти. Что намечают, чего задумали. Да и вообще, обрезал нам такой эксклюзивный источник информации. В общем, отыгрался по полной.
Возомнил о себе, что высоко взлетел, и теперь может творить, всё что вздумается, – усмехнулся насмешливо Сидор. – Маша пишет, он теперь в больших дружбанах с Головой ходит. Дурак, думает, что попал в местную элиту и ходит гоголем. Не понимает, что его сейчас просто используют, а потом поставят на место.
– Бедный Кондрат. Не знает с кем связался, с Головой, – задумчиво проговорил Димон. – А ты мстительный Сидор, однако. И это есть хорошо. Это есть правильно! Такую погань, как Кондрат, надо прижать к ногтю с самого начала, иначе разрастётся, окрепнет и потом трудно будет выковырять. Жаль только сразу не разобрались.
Откинувшись спиной на ворох прошлогоднего сена, которым было устлано днище фургона, сладостно потянувшись, он с наслаждением вытянул ноги вперёд.
– Когда надо будет этого перебежчика шлёпнуть, ты только свистни, – зевнув, попросил он, закрывая глаза. – Подсоблю, по старой дружбе.
Хоть крепость уже и видна была невооружённым глазом, но до неё было ещё чуть ли не пол дня пути. Можно было пока что поспасть. Привычные к работе в обозе лошади сами знали что делать, и можно было не отвлекаться. А места здесь были уже спокойные.
Даже Дормидонт, у которого прошлой ночью ночевали, подтвердил, что вокруг всё спокойно. Надо было, пока была возможность отдохнуть. А то по опыту Димон знал. Стоит им только прибыть на место, как всё вокруг опять завертится своей привычной чередой, и возможности даже просто нормально поспать уже не будет.
Почему-то дела имели такое дурное свойство, как скапливаться, а потом разом вываливаться на его несчастную шею. Особенно когда тебя давно не было дома. Чуть ли не целый год.
Впереди была весна, самая её красивая, самая буйная, самая цветущая часть, и начавшееся уже там, далеко на равнине лето. А значит, их ждали и новая жизнь, и новые дела.
А пока надо было отоспаться и набраться на будущее сил…
