Текст книги "Долгое путешествие на Юг. (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 40 страниц)
Окончательно же его убедило, что в крепости всё нормально, толпа выскочивших за стены встречающих, радостно приплясывающих и размахивающих в возбуждении руками при их приближении. Это уж был самый верный признак.
Димон! – радостно тиская его в объятиях, тот самый Колька Ветров давно уже слетел со своего наблюдательного поста, и, нагло наплевав на все требования караульно-постовой службы и возможные наказания, похоже готов был задушить его от радости. – Тебя все заждались. А что у нас тут творится, что творится, – частил он, не отходя от него ни на шаг и так и двигаясь вместе с ним в крепость.
Эх, – неожиданно споткнулся он на полуслове, и с сожаление шлёпнул сдёрнутой с головы шапкой по подставленной ладони. – Мне пора обратно на стену.
Видимо вспомнив наконец-то о своих прямых обязанностях он с сожалением ещё раз ткнул Димона кулаком в плечо и тяжело вздохнув, мухой полетел обратно на верхотуру.
Не понял, – пробормотал Димон, недоумённо провожая его взглядом. – Откуда такая ответственность? У нас что, очередные ящеры? Или эти партизаны-анархисты наконец-то научились нести как положено службу?
Вспомнив историю встречи и знакомства с ящерами, привёдшую к тому, что он помимо своей воли стал главой какого-то там разбитого в междоусобицах ящерового клана, он уже более настороженно стал осматриваться вокруг.
Однако, рядом были только свои. Возле гарнизонного склада стоял часовой, которого он также прекрасно знал, а на башне опять виднелась торчащая возле края башка Кольки Ветрова. Поэтому больше можно было не волноваться и спокойно разгрузить в подвал крепостной башни привезённый груз.
Единственное только что его немного расстроило, что по слова встречавших, сейчас Сидора не было на месте. Он где-то мотался по округе, обустраивая прибывший недавно большой табун, и обещался быть только послезавтра. Кстати, заодно с Корнеем, который этот табун и пригнал.
Теперь становилось понятно и безлюдье в крепости, и то, что на заранее оговоренном с Сидором месте никого не было, как договаривались. Окончательно успокоенный, Димон распустил на отдых свой отряд и преспокойно отправился отдыхать в занятый им с Сидором дом, где на втором этаже его давно уже дожидалась собственная, долгожданная койка.
Посторонний.*
Бугуруслан сидел на своей койке в казарме и думал. Оснований для этого, столь не любимого им, но крайне важного и необходимого процесса, накопилось более чем достаточно. Сегодня неожиданно вернулся пропадавший непонятно где последние три недели дружбан Сидора Димон, и по сразу развернувшейся в крепости тихой, невидимой суете, Бугуруслан отчётливо понял, что здесь что-то затевается. Хотелось бы только понять, что.
Он раздражено оглянулся на шум за спиной. Его бойцы заканчивали упаковывать свои пожитки. Новый комендант этих старых развалин, громко называемых крепость, Мишка Могутный, которому Бугуруслан давно ещё в юности пришпилил презрительную кличку Макар Рудак, за глупые пацанские шалости, видать окончательно решил, что пора ему по-настоящему вступать в должность. Похоже, пятёрка новых егерей за спиной, только-только появившихся в крепости, придали ему большей уверенности в собственных силах. Вот он и обнаглел, раз тут же потребовал от него выселяться.
Глупая давнишняя размолвка его с отцом этого парня, вылившаяся спустя много лет в то, что этот молодой пацан, от роду двадцати трёх лет, назначенный Сидором на место местного коменданта, вместо него, атамана Бугуруслана, не далее как час назад поинтересовался сроками, когда же его отряд собирается освобождать занятые ими казённые квартиры.
"Наглы-ы-ы-й! – чуть не выматерился вслух атаман. – Ишь, чего удумал. Интересоваться! У кого? У самого атамана Бугуруслана! – атаман резко оборвал несвоевременные мысли, которые ещё неизвестно куда могли завести. – Но каков щенок!"
Выбранный Сидором из числа пришедших вместе с ним людей, наверное, чтоб досадить ему, атаману, и назначенный совсем недавно комендантом, он видимо решил отыграться за ту давнюю обиду. Вот никак и не желал оставлять Бугуруслана в покое, в конце разговора прямо указав немедленно освободить занятый его отрядом дом.
Ему, видите ли, вновь прибывших людей из группы Димона размещать негде, а они, видите ли, необоснованно, то есть без всяких законных прав, занимают одно из немногих прилично сохранившихся зданий в крепости. Как будто бы прибыло не пять человек, а целый полк, и точно таких же полуразрушенных зданий рядом нет ни одного.
Сказать, что подобная настойчивость, проявленная комендантом в тот же день, как в крепость вернулся Димон, не насторожила бывшего десятника, значит, ничего не сказать. У него буквально все фибры души завопили, что здесь что-то происходит, что-то готовится. Что-то такое, чему посторонние не должны были быть свидетелем. А Бугуруслана комендант явно давно уже считал здесь посторонним, также как и всех остальных членов его отряда.
"О чём мне сегодня недвусмысленно и напомнили", – недовольно подумал атаман про себя.
Но вот чтобы вот так, чтобы его откуда-нибудь столь настойчиво выгоняли, пусть и ненавязчиво, пусть достаточно вежливо, такого в его богатой на приключения практике пока ещё не было.
Тем более это было странно на фоне страшного дефицита людей у этой компании, которое прекрасно видел Бугуруслан. И понимая, что Сидору катастрофически не хватает работников, даже на самые простейшие работы, он даже какое-то время назад хотел заново наняться обратно к Сидору. Правда, теперь уже на более льготных для себя условиях. И настойчивость, проявленная комендантом, по выселению их из крепости, даже более того, настойчивое подталкивание к этому, были весьма и весьма странны. И одной только неприязнью, возникшей между его людьми и егерями этой странной компании, было не объяснить. Неприязнь, неприязнью, а дело делом.
Видимо, за всеми этими инициативами коменданта стоял Сидор, раз новый комендант так разошёлся. И, похоже, ни Сидор, ни нынешний комендант крепости, не считали, что Бугуруслан со своим отрядом может им пригодиться.
И ещё Бугуруслан видел, что сразу за пригнанным табуном в крепость стали регулярно, раз в два, три дня приходить пусть и небольшие, но уже постоянные обозы с различными строительными грузами и материалами. И с каждым новым, прибывшим обозом пригоняли всё новые и новые табунки лошадей. Небольшие, на двадцать, тридцать голов. но с завидным постоянством.
Видно было, что крепость всерьёз намеревались восстанавливать, а территорию в округе осваивать. И вскользь брошенные слова Сидора о том, что они здесь капитально обосновываются, обретали всё большее тому подтверждение.
И, несмотря на острую нехватку людей, что-то, чего Бугуруслан пока не знал, настойчиво заставляло этих непонятных ему людей выталкивать посторонних из крепости. И действовали они обратно тому, как следовало, в понимании бывшего десятника. Вместо привлечения его самого и его людей любыми способами, его фактически изгоняли отсюда.
За всем этим чётко прослеживалась какая-то тайна. И уходить отсюда, не разобравшись, он уже категорически не хотел. Даже случайное нахождение его отряда в этом месте уже принесло и ему, и его людям весьма существенный доход, так что упускать ещё какую-нибудь открывшуюся тут возможность, он не хотел. Не таков он был человек.
Странный визит.*
То, что ему не дадут сразу после возвращения толком отдохнуть, Димон, в общем-то, предполагал. Предполагал, и мысленно настраивался на то, что ему не отвертеться и придётся потратить своё драгоценное время вместо полезного, благотворного сна на совершенно безполезную и даже вредную, для любимой печени, пьянку. Но вот то, что к нему в гости вечером заявятся не его ребята из группы, со своими друзьями и парой пузырей, побольше литражом, так сказать отметить счастливое возвращение домой, а едва ему знакомый десятник Бугуруслан, которого он совершенно не горел желанием видеть, такого он просто представить себе не мог. Он и знал то его, что называется, без году неделя, да и видел, всего лишь раз в жизни в течение пяти минут. К тому же, поздно ночью.
Ну а то, что тот притащит с собой ещё какого-то совершенно незнакомого ему мужика, представившегося городским геодезистом, до которого Димону вообще, мягко говоря, дела не было, совсем ни в какие ворота не лезло. Подобное хамство и бесцеремонность для местных были совершенно нехарактерны. Хотя, похоже, точно отражало истинную натуру именно этого, данного атамана.
И ещё более странно это выглядело на фоне того, что подобного нахальства, вообще-то за местными никогда ранее не числилось. Ладно, геодезист, он оказался свой парень, из землян, да к тому же из москвичей – это нормально. Но местный? Да к тому же недавно выгнанный, как говорится, из рядов…, о чём его в первые же минуты встречи просветил новый комендант крепости по кличке Макар Рудак.
Короткого путешествия в горы ему хватило, чтоб у него снова проснулось звериное чутьё на опасность, развившееся за прошлый год и за долгое одинокое житьё в пустынной зимней долине. Да и короткого общения с горожанами в Старом Ключе ему с головой хватило, чтобы раз и навсегда понять, когда можно, а когда нельзя отвечать на совершенно невинные вопросы посторонних.
Поэтому все разговоры с пришедшими он сразу прервал и, не хамя, не нарываясь на скандал, аккуратно выпроводил обоих поздних посетителей за дверь, сославшись на общую усталость после дороги и насущную необходимость хорошенько выспаться.
Впрочем, тут он не лукавил. Он действительно устал и страшно хотел спать. Поэтому, сладостно потянувшись, Димон с наслаждением раскинулся на новеньком, купленном на той стороне гор, жутко тёплом и мягком одеяле, которое он буквально за гроши купил у тамошних горцев. Даже не купил, а довольно выгодно обменял два вполне ещё целых, но неновых уже одеяла на старый, не особо-то ему и нужный ему складной стальной нож, случайно захваченный им с собой в поход.
Ночи в горах оказались намного холоднее, чем он первоначально предполагал, поэтому ещё одно, пусть и не новое одеяло оказалось как нельзя кстати. Так что о покупке он ни разу потом не пожалел.
Правда, лучше бы было иметь два одеяла, одно сверху, а второе – чтобы подстелить под себя, но…, тут уж не до жиру. Спасибо что у того горца хоть два оказалось. И то, второе одеяло горец буквально выдрал из рук своей жены, так ему понравился тот нож. Нищета!
Димон устало зевнул, поудобнее устраиваясь на своей неказистой кровати. Ленивые мысли вяло бродили в голове.
"Хорошо, что сегодня никто не приставал водку пьянствовать, – подумал он засыпая. – Хоть высплюсь нормально.
А чего тогда этот придурок припёрся?" – была его последняя мысль, перед тем как заснуть.
Второе, точно такое же одеяло, то самое, жены горца, а сейчас – подарок Сидору, аккуратно сложенное стопочкой, одиноко высилось на краю Сидоровой кровати, обещая и тому тёпло в надвигающиеся длинные, холодные зимние ночи.
Бугуруслан…*
Суровое, обветренное от постоянного пребывания на открытом воздухе мужественное лицо атамана Бугуруслана не выражало ни малейших эмоций. Глядя на него, сразу же вспоминались книги американского писателя Фенимора Купера об американских индейцах, настолько оно было безстрастно и невыразительно. Но мысли, вздёрнутые только что увиденным, неслись галопом, подобно горной реке.
"Откуда?" – быстрые, беспокойные мысли ворочались в голове серьёзно озадаченного Бугуруслана.
"Откуда у этого земного урода настоящее горское одеяло?"
Спускаясь вместе с городским геодезистом со второго этажа полуразрушенного здания, по ступеням когда-то очень красивой, а ныне практически полностью разбитой, с вывалившимися местами блоками каменной лестницы, он тщательно восстанавливал в памяти то, что увидел в комнате.
"Ай-яй-яй, – попенял он мысленно ничего не подозревавшему Димону. – Как неосторожно оставлять на виду столь дорогущие вещи. По одному факту наличия которых, можно сделать далеко-о-о идущие выводы. Да ещё так небрежно валяющиеся на соседней койке. Это он явно не понимает их ценности. И так небрежно валяться на столь дорогом одеяле в грязных, мокрых ботинках? – сердито вспомнил он, как тот вдруг прямо у него на глазах нагло развалился на кровати. Тогда Бугуруслан едва сдержал себя чтоб не стукнуть чем-нибудь твёрдым по ногам наглого землянина, независимо от того к чему бы это потом привело.
Хотя? Откуда ему знать? Койка, справа от него, явно Сидора. Тот вообще, вот уже которые сутки отсутствует в крепости, а одеяльце то, точно такое же лежит с краю. Кстати, аккуратно свёрнутое. Значит, дорогущие горские одеяла привёз Димон".
Бугуруслан недовольно покосился на спускающегося рядом по лестнице, и с интересом посматривающего на него молчаливого геодезиста. Тот явно видел слишком много того, чего бы ему видеть не следовало. Но, тут уж ничего не поделаешь. Если только… Если только не отодвинуть его куда-нибудь в сторону, по-тихому.
"Вот же ещё и этого, такого же бестолкового землянина, нелёгкая со мной принесла, – недовольно подумал он. – Навязался собака. Как бы не помешал.
Хотя, такая же бестолочь, что и эти оба два, Сидор с Димоном, – мысленно махнул он рукой на городского геодезиста. – Непонятно о чём и думают".
Гибкий и изворотливый ум атамана давно уже просчитал все варианты. И места в его расчётах идущему рядом человеку не было. Следовало аккуратно оттереть того в сторону, чтобы часом не помешал.
А первый вывод был уже ясен. Взяться здесь столь дорогущим одеялам, помимо доставки их Димоном, было просто неоткуда. И второе. Чем были набиты, привезённые Димоном кожаные мешки, которыми была до верху наполнена бывшая с ними телега, уже было ясно. И почему они отправились в горы с телегой, а не как все, пешком, тоже было понятно. Шерсть! Димон ездил за шерстью. И если на кровати лежало горское одеяло, то в привезённых им с собой мешках должна была быть столь же дорогущая шерсть приморских горный яков, шерстяные изделия из которой весьма высоко ценилась на всех местных рынках. А тут туповатый Димон, явно не понимая, что он с собой привёз, небрежно свалил мешки с шерстью в сыроватый подвал, в котором им было совершенно не место. Хоть они и были в специально приспособленных для перевозки шерсти кожаных мешках, но небрежность, с которой с ней обращались егеря, ясно показывали, что настоящую цену своему товару, ни Димон, ни его люди даже не представляли.
Потому как, во-первых, зная истинную цену своего товара, ни Димон, ни кто-либо другой ни за что не стали бы выставлять на всеобщее обозрение сами мешки, довольно специфическую вещь, используемую исключительно только для перевозки этого вида шерсти, чем ясно дал понять всем заинтересованным лицам, что в мешках может быть. А во-вторых, не выставлял бы столь редкие и дорогущие одеяла, которые нигде просто так не купишь, кроме как за перевалом, на всеобщее обозрение.
"И уж точно не валялся бы на нём в грязных ботинках", – невольно поморщился раздражённый Бугуруслан, вспомнив взбесившую его сцену в комнате.
"Ну, а в-третьих, – снова вернулся он мыслями к интересующему его вопросу, – самое важное. У Димона есть путь на ту сторону. И судя по тому, довольно приличному, непотрёпанному внешнему виду, в котором он со своими людьми вернулся обратно, этот путь был достаточно лёгок и удобен в транспортной доступности.
По крайней мере, вернувшийся отряд не напоминал группу оборванцев, в кого неизбежно бы превратился по подобию всех иных, рискнувших в это время года перебраться через горы минуя Басанрогский перевал.
Бугуруслан никогда не был дураком, иначе уже к тридцати годам не стал бы атаманом, да ещё и со своей, устоявшейся в составе бандой. И он с самого начала, с первого своего дня здесь появления, прекрасно понимал стратегическое положение занятой компанией Сидора крепости, запиравшей единственный проход из этой долины, да, фактически и со всей предгорной террасы в горы. Особенно учитывая выгоды, открывающиеся в свете её расположения.
И, в свете новых открывшихся обстоятельств, просчитать выгоды, которые это место сулит тем, кто сумел бы закрепиться здесь, не было ни малейших проблем.
Поэтому собственный скорый отъезд отсюда, ещё вчера казавшийся ему чуть ли не избавлением от унылых, докучливых будней, бездарно проведённых в каком-то глухом, забытом Богом и людьми углу, теперь предстал совершенно в ином свете.
Не касаясь иных выгод положения этого места, о чём никто кроме него и его людей пока не знал, оставшиеся здесь, в крепости, получали великолепные возможности для торговли с городами на побережье Приморья. Но что самое главное, безпошлинной торговли. Потому как у него не было ни малейшего сомнения в том, что таможенные платежи ни в городскую казну, ни пиратским баронам эта, как оказалось довольно ушлая компания землян, в ближайшие годы платить вряд ли кому будет.
"Если будет когда-либо вообще", – с внутренним раздражением неохотно признался Бугуруслан сам себе.
И судя по тому, как они таились, не афишируя ни характер своих грузов, ни направление дальнейшего движения, ни о каком легальном пути через горы не было и речи.
Похоже, было, что компания Сидора какими-то неведомыми путями наткнулась на один из многочисленных в прошлом тайных торговых проходов под горами на ту сторону, в Приморье, когда-то хорошо всем известных, но после последнего пиратского нашествия, казалось бы, навсегда и прочно позабытых. И за пятьдесят прошедших лет так никем и не найденных.
И Бугуруслан прекрасно понимал всю ценность подобной находки. Ещё вчера казавшаяся безсмысленной их деятельность по поиску и обследованию старых развалин в этих местах, так раздражавшая и Бугуруслана, и его людей своей казалось бы тупостью и ненужностью, вдруг вывернулась каким-то совсем неожиданным боком. И на деле, оказывается, имела совсем иную цель, чем он ранее предполагал.
Не зря, ой не зря эти люди строили сюда дорогу, тратя на это немалые собственные средства. Теперь, в свете новых открывшихся внезапно обстоятельств, следовало попытаться полюбовно договориться с Сидором, чтоб наверняка остаться здесь. И тогда все удобства подобного положения открывали воистину безграничные возможности для обогащения первых осевших в этих местах людей. А чем торговать, что можно было взять из этих мест, в отличие от того же Сидора или Димона, Бугуруслан был намного лучше осведомлён. Не зря же они всей бандой проторчали здесь целых полгода. И времени, в отличие от того что он наговорил Сидору, они не теряли.
Единственное, что омрачало внезапно открывшиеся великолепные перспективы, это та воистину чудовищная собственная его глупость, за последние полгода службы в этой компании пальцем о палец не ударившего по выполнению поставленных перед ними задач. И насколько хорошо он знал того же Сидора с Димоном, и по тем немногим слухам, дошедшим до него из города, подобного поведения они никому не прощали.
"Придётся договариваться", – раздражённо поморщился Бугуруслан. И эта мысль ему совершенно не понравилась.
Ранее не придавая своему полугодовому безделью здесь большого значения, считая себя абсолютно правым, Бугуруслан совершенно равнодушно относился к вполне ожидаемой реакции руководства компании. Теперь же, он совершенно по иному смотрел на неизбежное изгнание себя и своих людей из неожиданно оказавшимся столь выгодным и перспективным места. Теперь Бугуруслану надо было срочно решить эту неожиданно возникшую проблему.
И самое главное, он имел для этого все возможности. Бугуруслан был не дурак и понимал, что он имел ресурс, в котором остро нуждался Сидор и вся их компания. У него было зерно, и был отряд. Не молодняка, не новичков, ни к чему нее пригодных, как ныне привёл в крепость Сидор, а отряд великолепно обученных, прошедших не одну битву, сплочённых ветеранов. Отряд, из-за которого Сидор его в своё время и нанял, не торгуясь и сразу согласившись на все их условия.
Бугуруслан, опять недовольно поморщившись, неохотно вспомнил те жалкие условия, навязанные им своему работодателю. Какими теперь они теперь казались ему жалкими, в свете открывшихся будущих перспектив. Нет, хорошо, что они так удачно разорвали старый договор. Да ещё так вовремя. Теперь, условия можно выставить иные, более выгодные. И теперь, условия компании можно диктовать ещё жёстче.
"Кто знает, – мысленно вернулся Бугуруслан на полгода назад. – Если бы Сидор тогда повёл себя по-иному. Не как натуральный козёл, сопляк, лох, как говорят сами земляне. Если бы он, ну, хотя бы немного, для порядка, поторговался. Хоть для приличия. А не подмахнул тупо, не глядя договор. Тогда бы, наверное, и Бугуруслан бы потом повёл себя совершенно иначе, по иному оценивая перспективы своего найма и характер нанимателя".
Но! Сделанного не воротишь. Оставалось только договариваться по новой, и, как ни крути, намного с более худших позиций для старта. Хотя, и тут была у него одна серьёзная зацепка. Да такая, что пудовой гирей перевешивала все сделанные им ранее ошибки.
Таинственность и скрытность, наведённые вокруг этого места Сидором, получившие теперь полную для него ясность. Вот они и сыграют в их будущих переговорах крайне неприятную для Сидора роль. А один раз, с таким олухом договорившись, и имея за своей спиной опыт более десяти лет собственного вольного атаманства, он в нужный момент ловко воспользуется открывающимися перед ним прекрасными возможностями и ототрёт этих лохов в сторону. Сам будет здесь командовать, без землян.
Была одна лишь загвоздка в таком плане. В этом случае приходилось физически устранять всех в этой компании, а это было проблемно, настолько Сидор со своими друзьями уже влез в жизнь Старого Ключа.
"Ну да ничего, – мысленно приободрил атаман сам себя. – Ближе к цели, разберёмся. И не такие мухоморы сшибать приходилось. Тем более, что и с городской властью, как я слышал, у него отношения не заладились".
"Ещё не вечер", – расплылся атаман в довольной ухмылке.
