Текст книги "Из записок районного опера"
Автор книги: Владимир Куземко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 42 (всего у книги 95 страниц)
Благополучно пылиться бы этой бумажке в архиве, не попади она случайно в руки заместителю районного прокурора. А его накануне в городской прокуратуре трахали в зад и оба уха за пассивность, он и решил на каком-нибудь мелком, не затрагивающем ничьих серьёзных интересов деле отметиться… Вцепился в этот заурядный случай, затеял проверку всех обстоятельств… Быстро выяснилось, что подписи обоих строй-олухов – подделка, и что обстоятельства дела прояснены не до конца. Ну и громыхнуло: «фальсификация», «подлог», «укрывательство преступления»… Да любой райотдел старается регистрировать как можно меньше совершённых преступлений, чтобы немножечко улучшить свои показатели… А разве те же «прокурорские» по своим направлениям деятельности не творят регулярно то же самое?!. Короче, поломали оперу карьеру, выгнали с треском, хорошо хоть – не навесили д е л ю г у… Вот так и старайся на это подлое государство!..
Ещё случай…Ехала патрульно – постовая машина по вечерней улице. Заметьте, ребята честно отрабатывали смену, а не в ближайшем пивбаре от службы отдыхали… Ехали они, стало быть, и вдруг видят – на тротуаре двое хулиганствующих малолеток ногами избивают пьяного. Подлетели, выскочили из машины, схватили за руки. Пьяный с земли бормочет: «Они у меня с руки часы сняли!..» Посмотрели в карманах – точно, у одного из пацанов чужие часики налицо… Повезли родимых в райотдел, допросили… Малолетки оказались тёртыми, пошли в отказ: шли мы-де по улице, ни о чём таком не думали, новости музыкальной жизни обсуждали, а тут подлетел этот пьяный дядька, и нас, робких ребятишек, стал зверски избивать. Естественно, из самообороны малыши отмахивались, случайно споткнувшийся налётчик упал, часы слетели с его руки и откатились в сторону… Один из ребятишек временно спрятал часы себе в карман, чтобы не пропали. Потом детишки попытались поднять упавшего, и тут – патрульщики, не разобравшись, начали к ним цепляться…
Короче, типичный бред!.. Но опровергнуть его – невозможно. Словам двух противопоставлены лишь слова одного, да и того – нетрезвого. Ну, не отпускать же прыщавых малолеток – ещё кого-нибудь в тот же вечер завалили бы!..
Поработали с ними «демократизаторами», старательно и умело, почти без следов… Почти… Сразу сознались. Допросил их официально следователь, зафиксировал признания, назначил на следующий день проведение воспроизведение, а пока – отпустил их до утра домой, придурок…
Побежали малолетки к своим родителям, а те – сразу же бросились снимать побои, моментально наняли опытного адвоката, и на следующий день в прокуратуру поступила грамотно составленная жалоба Так и так, мол, милицейские изуверы, вместо настоящих преступников задержав совершенно невинных карапузиков, зверскими побоями вышибли из них признательные показания!.. Взываем к правосудию, умоляем и требуем наказать по всей строгости эту банду палачей, фальсификаторов и милицейских оборотней!..
А для прокурора кто те обвинённые в тысяче грехов менты – сватья, братья, племяши, сынки родные?.. Никто и ничто они ему, так – райотделовские шестёрки, ментовское быдло, «знаю я их, у каждого рыльце – в пушку!..» Но каждого – не посадишь, некому будет ловить криминалов, расплодятся они тогда изобилии, и того самого прокурора в его собственном кабинете порежут, зажарят на электропечке и сожрут за милую душу!.. Поэтому хватает прокурор за задницу только некоторых, лохнувшихся, тупо н а с л е д и в ш и х на чужих рёбрах… Против патруля и ещё парочки оперов возбудили уголовное дело: «превышение служебных полномочий… фальсификация… злоупотребления…произвол в отношении малолетних…»
И – милости просим, господа бывшие милиционеры, в «зону»!.. А за что?!. За то только, что не отлынивали от службы, старались для дела… И так вот каждого из нас в любой момент начальство может подставить и сдать с потрохами. И каждый это знает, не ведает только – остановится ли на нём указующий перст судьбы, или же – пронесёт, изуродует жизнь кому-либо другому, из числа коллег-сослуживцев…
Кто следит за ментами?.. Первое – прокуратура. Она осуществляет общий надзор за соблюдением законности, принимает жалобы от населения, производит «вычитку» уголовных дел, поддерживает обвинение в суде, по подследственным делам – определяет меру пресечения – оставить ли «клиента» до суда на свободе под подписку о невыезде, или же – заключить в СИЗО.
Допустим, привели пойманного с поличным воришку к прокурору для санкции на арест (эти строки писались в 1999-м году), а у него – вся морда в фингалах, ещё и хромает… Накануне районный прокурор с начальником РОВД поцапись (не поделили авто-заправку – каждый хотел стать там «крышей», за определённый процент с выручки). Вот прокурорское чувыдло участливо и спросило у бандита: «Уж не избивали ли вас в уголовном розыске?..» А что бандит?. Рад стараться: «Ещё как били!.. Три стула и стол о мои ребра разбили, две пары обуви до дыр истрепали… Спасите, Христом молю, от мусорков – садистов!..» Прозвучи это при другом раскладе – прокурор и бровью не повёл бы, а тут – разбежался… Бандита тотчас – на волю, проверяющую комиссию с установкой на разнос – в РОВД, проводивших допрос оперов – из органов со свистом… Да разве ж это – справедливо?!.
Ещё за нами приглядывают госбезы, ихний отдел по борьбе с коррупцией. Когда-то чекисты были грозной организацией, сейчас – одна видимость. Такие же затурканные начальством и судьбою люди, что и у нас. Чуть ухватят за яишню кого-либо из власть имущих – тут же звонки сверху… просьбы, приказы, указания типа: «не того хватаете…», «…не этого надо иметь в виду… а те – и вовсе доверенные лица ТАКОГО-ТО, оперативный интерес к ним – само по себе уже провокация!..», и т. д. Вот в итоге по графе «коррупция в милицейских рядах» и числится у них главным уловом какой-нибудь бедолага-сержант, взявший на лапу «трёшник» от базарной торговки… А кто ворует миллиардами – те чистенькие!..
И, наконец – милицейская служба внутренней безопасности, «менты над ментами». О, как у нас их ненавидят, ещё бы – свои ловят своих же… Что самое гнусное – берут туда людей с богатейшим опытом, квалифицированных оперов или следователей, прекрасно знающих, что именно вынужден делать по службе каждый из нас… И, понимая это, пользуясь накопленным опытом – ловят, изгоняют и сажают нас за то самое, что их самих и продвигало по службе… Те, кому повезло не попасться, яростно охотятся за теми, кому не повезло!.. Люто ненавидят опера эту публику, и – боятся… А они, суки, испохабят карьеру, исковеркают твою жизнь в придачу, ещё и благодетелем твоим себя назовут: «Пацан, скажи спасибо, что только выгнали тебя, а могли бы и «закрыть» лет на пять…»
8. ОПЕР И ЛИТЕРАТОР
В соседнем райотделе был случай…
Один юный лейтенантик-опер решил «срубить капусту», втихую спарился с местным пожилым литераторишкой, и они совместно накатали роман: «Ментам – не больно!» Лейтенант, стало быть, давал материалы, а писатель их литературно обрабатывал, Будущий гонорар они планировали поделить пополам.
Знакомы они были давно – жили в соседних подъездах. Позднее лишь парень, женившись, переехал в квартиру жены на другой конец района. Вырос он на глазах литератора, имел его в своих авторитетах, и привык относиться к нему как к родному человеку. Вот почему правду о своей работе – не таил, рассказывал в с ё…
Старался, и в итоге получилась такая «чернуха» на органы, что даже и по нашим откровенным временам читать – страшновато. А там ещё и затмение на обоих напало: приложили к рукописи десятка два фото сотрудников описываемого РОВД в разных ситуациях, и – отправили в столичное издательство. (Литератор подписался подлинной фамилией, личность лейтенанта укрыли псевдонимом: «Афиногенов»). Расчёт был на то, что столица – далеко, и книжку здесь, в нашем Энкске – никто не прочитает… Да и неизвестно ещё, выйдет ли она, а с фотками рукопись смотрелась солиднее!..
…Книга – вышла. Ещё и довольно большим тиражом… С гонораром обоих «романистов» издательство кинуло как лохов, но это – полбеды. Вся же беда заключалась в том, что из столицы львиную долю тиража книги перебросили в наш город, и стали продавать везде, в том числе – под стенами того самого райотдела.
Менты книг не читают, это общеизвестно. Ни времени, ни желания… Но когда в двух шагах от твоего кабинетов торгуют книженцией с твоею фотографией – то вы меня извините!.. Заметили, купили, прочли очень многие, и в первую очередь – начальство… И прочитало в этой книжонке, что возглавляемый или курируемый им райотдел – это ж настоящее кубло преступности и разврата!.. Спрашивается: кто ж персонально повинен в подобном безобразии?.. Не те ли, кто стоит у руля?!.
И начался большой шухер…
Книга хоть и была романом, где место действия не указано, а фамилии – изменены, но в предисловии издательство заботливо указало, что события имеют документальную основу, и происходит именно в Энске… А фотографии ненавязчиво намекали всем компетентным лицам, какое именно РОВД имеется в виду…
Сам факт того, что литератор сумел накопать так много компромата про конкретный РОВД, поразил наше начальство в самое сердце. А особенно, когда оно увидело, КАКАЯ информация оглашалась в печати!.. Пытки, издевательства над гражданами, массовая фальсификация уголовных дел, моральное разложение и коррупция сотрудников органов…
«Да тут одних только служебных тайн выдается километров сорок!» – ахнуло начальство..
Сразу же определили по некоторым деталям, что один из соавторов, «Афиногенов», хоть и – «злобный клеветник, состряпавший не имеющий ни малейшего отношения к действительности пасквиль», но тем не менее – явно с в о й, знающий всю кухню изнутри…
Во множестве руководяще – ментовских кабинетах лихорадочно зашуршали страницами романа, сопоставляя изображаемое там с материалами конкретных уголовных дел. Пытались вычислить, КТО КОНКРЕТНО из сотрудников райотдела мог знать именно эти подробности, и затем сообщить их писаке… Подозревали то одного, то другого, то третьего…
Райотделовскому фотографу, делавшему те самые пресловутые фото (лейтенантик по-дружески спёр их у него из ящиков письменного стола в отсутствие хозяина) на допросе в Службе внутренней безопасности отбили дубинкой почки.
А одному заслуженному участковому, заподозренному в том, что «Афиногенов» – он («ему же скоро на пенсию – терять нечего, вот и надумал закалымить!» – решили в СВБ), даже тисками зажали мошонку!.. Что характерно – он во всём сознался, и готов был взять на себя даже авторство «Тихого Дона», но тут нежданно всплыло, что многие из описанных «Афиногеновым» подробностей этот участковый просто физически знать – НЕ МОГ!.. Во время одних – лежал в госпитале, во время других – находился в отпуске, и так далее… Пришлось ещё и извиняться перед невинно заподозренным человеком… «Что ж ты на себя напраслину возвёл, Степаныч?.. Надо было всё отрицать, раз невиновен» – дружески упрекнули в СВБ заслуженного офицера. А морщинистый участковый лишь беззвучно плакал, жалостливо хлюпая носом, и инстинктивно прикрывал руками чудом избежавшую стальной хватки тисков мошонку…
На подлинного же соавтора-лейтенанта никто даже и не подумал!.. (О том, что в прошлом он долгие годы жил с литератором в одном подъезде, никто даже не подозревал). Мальчишка, дурачок-несмышлёныш, без году неделя в райотделе – ну что он мог знать об угрозыске?!. А «Афиногенов» хоть и «злобно клеветал», но явно – с большим знанием дела… Нет, с писателем снюхался явно кто-то из райотдпеловских зубров!..
…Понятно, что простейшим вариантом было: взяться всерьёз за самого литератора, не скрывавшего своей фамилией… Выдернуть его в РОВД, вначале побеседовать по-хорошему («Мы вас очень уважаем, никаких претензий не имеем ни к вам, ни к вашему соавтору, но не могли б вы назвать его имя, чтоб мы могли пожать его мужественную и благородную руку?..»), затем – по плохому («Говори, рухлядь, кто тебе помогал, а не то хуже будет!..»), на худой конец – подбросить падле, гнилушке интеллигентной, наркоту или парочку патронов, и погноить с годик в СИЗО, чтоб поумнел…
Но делать это – не спешили… Почему?.. Вопрос сложный…
Газетчиков менты не любят – слишком настырны, и в угоду высоким тиражам, а то и просто по з а к а з у х е – много врут… Писателей уважают больше. Типа: сидит в кабинете, пишет книжонки, ни во что противозаконное не вмешивается… Милиция таких не обижает. Так чего ж – этот?!. Мстить ментам ему вроде не за что, и не мальчик – прекрасно должен понимать, что после т а к и х публикаций (да ещё – с фотографиями!) реально с ним может случиться что угодно…
…Но именно это – и пугало. Раз всё понимает, но – делает, значит – не боится. Значит, скорее всего – кто-то за этим стоит… Есть некая «крыша»!..
Отсюда версия: нет никакого «Афиногенова». А есть некая мощная правоохранительная структура, издавна конкурентная МВД, которая аккуратно с л и л а писателю собранный через сексотов в ментовской среде компромат на милицейские нравы, на примере одного из РОВД. Потому и в столичном издательстве книгу малоизвестного провинциала опубликовали так быстро: её в е л и… Цель данного спецмероприятия может быть какой угодно, начиная от инициирования отставки начальника горУВД, и кончая лишним придержанным козырем на руках в постоянной схватке глав двух столичных ведомств…
И какой тогда смысл трогать литератора?.. Которого вообще, скорей всего, использовали втёмную…
И стоит только разок поговорить с ним «по душам», тряхнуть меленько – он же в следующей книге такое про этот разговор напишет – мало никому не покажется!.. Мол: и орали, и били рукояткой маузера по лицу, и на дыбу подвешивали… Писака!.. Фантазии – вулкан!.. Главное – и доказывать ему ничего не надо, не в суде же… А в своих «литературных творениях», не называя конкретных фамилий, он вправе изобразить что угодно!.. Наляпает языком – и в кусты… А ментам города потом – отмывайся!..
По всему выходило, что скандал вокруг книги надо свернуть…
Лейтенант был не совсем дурак, и в откровениях литератору дал некие закругления, мешающие юридически достоверно идентифицировать происходящие в романе события с реальной действительностью. Никого конкретно не уличал, в открытую бочку ни на кого не катил… Начальство понимало: начнись открытая схватка с создателями книги – те начнут защищаться, и наружу попрёт косяком уже КОНКРЕТНЫЙ материал… Доказать его – невозможно, но и опровергнуть – тоже… Из столицы пришлют проверяющую комиссию, которая благоразумно признает: «некоторые из приведённых фактов – достоверны…»… Найдут стрелочников на уровне «город-область», и – турнут в шею…А если шума не поднимать, сделать вид, что ничего особенного не произошло, то может и пронести… А что случилось то, если вдуматься?..Подумаешь – появился на свет ещё один роман «о ментах», с какими-то малопонятными фотографиями без подписей – мало ли книг нынче выходит…
И шум вокруг книги как-то вдруг – утих… В считанные недели начальника оного РОВД отправили на заслуженный отдых, начальника районного угрозыска (классный был розыскник!) – тоже вытолкали на пенсию, и с горя он подался в адвокаты… Всех оперов районного угрозыска растолкали по другим райотделам, заменив их новичками или людьми со стороны… Подразумевалось, что если «Афиногенов» всё-таки существует, то волна чисток неминуемо затронет и его, оторвав и от возможности пополнять собранный компромат, и от контактов с литератором…
Но по иронии судьбы наш лейтенант как раз и оказался тем единственным из прежних оперов, которого оставили в этом РОВД. Уж больно безобидным он смотрелся!.. Этакий простачок невинно хлопающий глазками, и явно звёзд с неба не хватающий… Вечно попадающий во всякие придурочные истории… Недотёпа-неудачник, одним словом…
Разве ж такого – заподозришь?.. Ходил он по почти опустевшему райотделу, и всем встречным – поперечным жаловался: «Ох и сволочь же этот писака!.. Дай мне волю – прибил бы гада!.. Не успокоюсь, пока не отомщу ему!..»
Литератор же, можно сказать, отделался лёгким испугом. Единственное, что против него решились предпринять – по какому-то мелкому бытовому поводу его вызвали в райисполком, и там, в одном из чиновничьих кабинетов, между прочим деловым разговором, ему сказали мельком, что кое у кого кое о каком из его произведений есть следующее мнение: «Уж лучше б он милостыню на улице просил, чем такое писать!..» (В детстве у писателя бензопилой отрезало два пальца левой руки, и он числился инвалидом третьей группы – вот откуда разговоры о милостыни). Да, и ещё со смешком рассказали ему, как один писатель, в соседней области, тоже вот – писал что-то этакое… А ему потом, между прочим – квартиру сожгли!..
Никогда раньше борзописца так откровенно не оскорбляли и не за пугивали!…И вообще – по жизни он привык совсем к другому обхождению. Ну и – испугался до коленной дрожи… Решил: вот-вот арестуют!.. запытают… о п у с т я т в камере, а затем придушат тихонько… А то и сожгут заживо в собственном доме!.. Придурок!..
Рассовал он свой литературный архив, на случай скорого ареста или поджога, по родичам и друзьям, а сам несколько дней ночевал то на чердаке своей многоэтажки, то в подвале дома напротив…
И много позже, уже успокоившись немножко и поняв, что ПОКА брать его за жабры, гноить в застенках или палить заживо его не собираются, на предложение заскочившего ему в гости лейтенантика продолжить столь удачно ознаменовавшееся первой выпущенной книгой творческое сотрудничество – ответил категорическим отказом.
Замахал руками: «Что ты, что ты!.. Мне моя жизнь – дороже денег и славы!..»
Дешёвка…
По мне, так встревать в это стрёмное дело не стоило вовсе, но если уж влез – так стой буром до конца!.. Не боись!.. Ведь один хрен – помирать когда-нибудь…
В таких ситуациях – кто выстоял, не дрогнул, у кого яйца круче, тот – и в дамках!.. А если дал слабинку и испугался – сомнут, задавят и забудут…
Часть седьмая
МОЁ
Вот некоторые из тех дел, которыми мне приходится на службе заниматься.
1. ФУТБОЛЬНЫЙ МАТЧ
По пятницам проходят футбольные матчи на нашем городском стадионе «Магнето». Стадион вмещает 25 тысяч зрителей, подогретых игрой на поле, пивом и водочкой – на трибунах… Случись что, начнись паника – и куча людей может пострадать в почти обязательной давке…
Поэтому порядок на каждом матче охраняет несколько сотен милиционеров в форме и штатском. От каждого РОВД на матч выделяется по 50 человек. Лично меня, рядового районного опера, за последние полгода на футбол посылали трижды. Обычно происходит это так.
Накануне на оперативке начальник угрозыска кивает мне и ещё нескольким операм: «Поедете завтра на стадион. Начало матча – в семь!», (или в шесть – бывает и так, и так)…
Если срочной работы в райотделе или на «территории» нет, то на футбол – еду с радостью («Отдохну на свежем воздухе!»), а если есть что-то, требующее моего времени и неотложных усилий, то – с досадой (всё равно эту работу придётся потом доделывать, одновременно – с более «свежими» делами…
…Возьмём последний матч… Приказано было явиться в форме. Но ведь это не только от меня зависит… На работу я всегда, кроме суточных дежурств, прихожу в штатском, и чтобы к матчу переодеться в милицейское – надо съездить домой, то есть потратить полтора часа на дорогу туда, а затем – оттуда на стадион, что далеко не всегда возможно…
В этот раз – не удалось, и я явился на стадион в скромной потёртой курточке. Чтобы хоть слегка походить на сотрудника органов правопорядка (это на случай массовых беспорядков – чтоб свои же в мясорубке дубинкой по башке не навернули!), – взял у одного из сослуживцев милицейскую фуражку. Была она на два размера больше моего, и постоянно съезжала мне на нос, но – ничего, потерплю…
Перед матчем в служебном помещении стадиона произвели «развод караула», – командовавший парадом подполковник из городского УВД определил текущие задачи, а также расстановку имеющихся в наличии сил по секторам. (Основная наша функция на матчах – стоять в секторах и у входов, наблюдая за порядком).
Мне повезло в этот раз – сектор попался удобный, за воротами… А зрители обычно предпочитают рассаживаться по бокам арены, чтобы лучше было видно происходящее на поле. Так что в «моём» секторе людей собралось мало, можно и расслабиться.
Ни рации, ни дубинки, ни тем более оружия при мне нет, так – спокойнее. С каким-нибудь одиноким горлопаном я со своими коллегами по сектору справимся и голыми руками, для более же серьёзных случаев в одном из служебных помещений заготовлен отряд спецснаряжённых ОМОНовцев. Начнись буча – омоновцы выскочат из укрытия, и начнут м е с и в о, – мало никому не покажется…
Сидел, наблюдая за творящимся на поле, но не забывая и поглядывать по сторонам… Наши играли с какими-то не-нашими. В футболе я ориентируюсь слабо, но судя по заполненности стадиона лишь на четверть – противник попался на этот раз несерьёзный… Обыгрывала его наша команда одной левой, (счёт матча – 5:1 в нашу пользу), а правой – со скуки норовила врезать противникам по их нижним конечностям или под зад… Творимое футболистами, по ментовским меркам, вполне тянуло на статью о мелком хулиганстве!.. Но за порядком на поле следили другие лица, так что на вызывающее и нарушающее общественный порядок поведение футболистов я смотрел сквозь пальцы, без всякого служебного интереса.
В начале второго тайма пошёл мелкий противный дождик. Укрыться – негде, зонтика я не взял, и через полчаса промок до нитки. Сидел, злой на себя и весь божий свет. Водочки б хлебнуть, но – нельзя, я же в форме (то есть – в фуражке), а форму надо блюсти… В милицейской форме мы вообще стараемся никогда не пить, даже если – в райотделе и наедине, без посторонних… Запер дверь кабинета, скинул милицейский китель и рубашку с погонами – тогда и назюзюкивайся!.. Это – внутреннее, не имеющее никакого рационального объяснения. Каждый чувствует, что надо – так, а почему – и сам не знает…
Болеют ли за команды охраняющие порядок на матче милиционеры?.. Непростой вопрос. В целом – нет. Наверно – души и мозги каждого из нас настолько перегружены житейской и служебной ерундой, что на такую фигню, как «страсти болельщика», никаких внутренних сил уже не остаётся… То есть смотришь на поле, иногда даже и сопережевая творящемуся на нём, но – не больше. Лично я даже не знаю нашего места в турнирной таблице и того, какое значение для нашей команды имеет тот или иной матч…
Но и среди наших есть отдельные увлекающиеся чудилы. Вот и на последнем мачте такой попался – некий участковый из соседнего РОВД. Сидел он рядом со мною, и когда в ворота залетал (или не залетал) мяч – реагировал очень эмоционально. Типа: «Го-о-о-о-о-о-о-л!..», или: «Бычяра, как ты мог не попасть?!» Я бы так вопил лишь в том случае, если б, к примеру, нашел на улице сто долларов…
Если футбол так по душе – почему в милиции работает?.. Шёл бы в эти… как их… Ну, которые и футболом увлекаются, и деньгу на нём зашибают!.. А по мне – баловство это… Маются люди дурью, и сами про себя думают, что счастливы они, любимым делом занимаясь!.. По сторонам бы лучше этот участок больше посматривал, чтоб любой возникающий конфликт успеть погасить в самом начале… Мы ж для этого здесь, а не для того, чтобы следить за мячом горящими глазами…
После матча в служебном помещении под аренами подполковник из горУВД сделал короткий разбор полётов. Кое-кому дал втыка за ненадлежащее исполнение обязанностей. Поскольку нашлись и задержанные в ходе матча – быстренько выяснили, кто и за что задержан. Ну а потом личный состав отпустили по домам. Ехал домой в переполненном троллейбусе и дремал, полный сегодняшних впечатлений.
2. СУТОЧНОЕ ДЕЖУРТСТВО
Вчера, в воскресенье, отдежурил очередные сутки в РОВД. Сколько уж их было, однообразно-разных, промелькнувших нескончаемой чередой сквозь сознание, и не оставивших в памяти почти ничего… Помнишь только то, что было в последнее время.
Взять эти сутки, к примеру… Вот их хроника.
Пришёл на смену в 9.20, опоздав. Проснулся поздно, транспорт работал хреново, да и каким-то не расторможенным себя чувствовал…
Получил оружие в дежурке, в специальной комнате. Почитал в сводке, что за последние сутки произошло, и тут же потопал на вызов, первый за день.
Пошли втроём – я, помощник дежурного и стажёр из школы милиции. По идее, третьим в группе должен быть водитель, но машина накануне сломалась, а зачем шоферюга без машины?.. Вот стажёра и прихватили…
Суть вызова: позвонили люди и сообщили, что на 5-м этаже их 9-этажки, в одной из квартир, вышиблены двери, в комнатах – следы разгрома, а хозяев нет дома. Звонили ещё в семь утра, явились мы – только в десять. Поднялись на 5-й этаж нужного нам подъезда. Там, у взломанных дверей, дежурили два дожидавшихся нас соседа. Сразу подняли крик: «Почему явились так поздно?!» Спокойно объяснили им, что менялась смена, и вызов принимали предыдущие сменщики… Почему они не приехали тотчас – у них и спрашивайте!.. (Хотя и так понятно: дел по завязку, вот те оболдуи на нас этот вызов и спихнули, – мы своим сменщикам тоже частенько подобную свинью подкладываем)…
Смотрим с порога – действительно, в стандартной 2-комнатке все перевёрнуто верх дном, входные двери – выбиты… Но было ли что-нибудь похищено – сказать невозможно, поскольку хозяева уехали на выходные в село, к родичам… А раз отсутствуют явные доказательства факта кражи, и, главное, нет заявления о краже хозяев адреса, то о чём ещё тут говорить?!. Мы даже и заходить в квартиру не стали, (не имеем права – «неприкосновенность жилища!», и если хозяева квартиры вредные попадутся, то запросто могут заявить: «менты украли у нас то, что в спешке не успели забрать воры!»)… Лишь заколотили двери досками и гвоздями, наказав соседям, чтобы квартировладельцы по возвращению из села заглянули б к нам.
Не придут – отлично, будем считать, что двери взломали они сами, с пьяных глаз или в семейном дебоше, а потом – уехали за город, мириться на лоне природы…
Всегда есть искушение, приехав в разбомблённую ворьём хату, взять себе на память сувенирчик из уцелевшего имущества, или хотя бы, вынув из холодильника на кухне какой-нибудь колбаски, плотненько ею позавтракать… Но редко кто из оперативников такое делает. Первое – неизвестно, кто живёт в этой квартире, и до тебя трогал эту самую колбасу, – может, по ней столько болезнетворных бактерий ползает, что Минздрав сойдёт с ума, углядев эту колбасу в твоей оголодавшей пасти!.. И второе: люди – любопытны, когда не надо, и, сбежавшись на место кражи со всех сторон, зорко зырят за происходящим… Как воры двери взламывают, зачастую грохоча на всю округу, так ни одна собака не выглянет, и тем более не выбежит воров ловить, а вот после этого – толпами ломятся зеваки… И – работаешь, чуя на себе множество внимательных глаз. В этих условиях что-то склямзить – слишком рискованно. Оно конечно, кто не рискует – тот не пьёт шампанского, но опера до шампанского не очень-то и охочи…
Потом – потопали на второй вызов: в квартире разлиты химикалии… Собака случайно сбросила со столика банку с жидкостью, всё – вдребезги, а в банке той была какая-то химически вреднючая хреновина… Хозяйка, школьная учительница химии, «большой спец» по части паникёрства, уже с порога прожжужала нам уши насчёт того, что чуть ли не весь дом надо срочно эвакуировать – для безопасности, а остатки жидкости – убрать с помощью специально вызванной команды дезактиваторов из Гражданской Обороны.
Блин, если та жидкость настолько опасна, то на хрен её дома хранить?!. Я резонно предложил дамочке взять в руки половую тряпку, и смыть все следы экологической катастрофы, а на худой конец – самой позвонить в ГО и выяснить, согласятся ли дезактиваторы выезжать к ней из-за подобной фиговины?.. Но не милиции же этим озадачиваться!.. Училка враз онемела от моей категоричности, а мы развернулись и утопали в райотдел.
Посидел с коллегами в дежурке, покалякал про разное, обсудил с коллегами все политические, спортивные и культурные новости…
К 11. 00 – новый вызов: соседки подрались!.. Пошли туда. (Всё время хочется сказать: «поехали», но машину ещё не починили). Две бабёнки, обе – расцарапаны. Поговорил с каждой по отдельности. Кто-то кому-то чем-то обмазал двери (за что – не выяснял ввиду малозначимости темы), та её – обозвала, эта той– в морду, та – ответно… В общем, маленький дамский фуршет!.. Теперь обе собираются подавать друг на дружку в суд. Ну и флаг в руки обоим, а зачем по 0–2 звонить?!. Объяснил каждой из них наедине, что вообще-то мои личные симпатии – на её стороне, но по долгу службы я обязан блюсти интересы закона, а они в данном случае требуют от меня соблюдения полнейшего нейтралитета… Потом, собрав обе враждующие стороны в одной комнате, искренно пожелал им успехов в будущем судебном препирательстве (мимоходом уточнив, во сколько им обойдутся услуги адвокатов, – они аж ойкнули!)…И мы – вернулись в райотдел.
Время – уже обеденное. Некоторые обожают кутить в шикарных ресторанах, многие предпочитают «Макдональдсы» и прочие кафе – забегаловки, а вот нищая братия розыскников предпочитает то хавло, что каждый прихватил с собою из дома. Лично у меня в литровой банке были макароны с котлетой и огурец. Нагрел еду на электроплитке (при дежурке есть маленькая кухонька), поел.
Полежал на кровати в комнате отдыха. Кроватей здесь две, кому из дежурной смены места на них не хватает – спят в кабинетах на сдвинутых столах. Голый матрас и подушка без наволочки – вот всё, что к кроватям у нас полагается. Желающие – приносят с собою из дома постельное бельё, но это редкость – ещё следи за ним, чтобы не украли… А, не привыкать!.. Опера – народ неприхотливый, мы и на голом матрасе переспим… В комнате вещдоков – полно всяких покрывал, одеял и прочего барахлишка, но ключи – у старшины, а он в последнее время ключа никому не доверяет. Не иначе как – прячет в той комнате что-то ценное… Типа – наркоту, оружие или труп – расчленёнку… Шучу. Хотя понаблюдать за старшиной внимательней – и не мешало бы!..
После обеда – звонок начальника угрозыска. (Не лень ему в воскресный день отрывать задницу от дивана в направлении телефона!..) Вчера во дворе дома № 34 по Никитскому проезду, в четыре часа утра, нашли мужчину с черепно-мозговой травмой, – кто-то пробил ему голову кирпичиной… Вот начальник и напоминал, что надо бы довести до конца незаконченный вчера поквартирный обход всех прилегающих к месту событий дворов. Мысленно матюкнув майорскую настырность, я нашёл помдежа со стажёром, и мы вместе двинули к Никитскому проезду.
