Текст книги "Из записок районного опера"
Автор книги: Владимир Куземко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 95 страниц)
Вот так, мысленно критикуя свою слабохарактерность, и в то же время радуясь попаданию «в десятку» (он-таки самовар взял, не зря я время потратил!..), волоку стонущего Никифорова в РОВД, по дороге заскочи в к Нинке-самогонщице и вежливо (женщин принципиально не бью без самой крайней надобности) изымаю краденный ширпотреб…
Вот так на голом месте раскрытие и сляпал!.. А будь на моём месте неопытный новичок, или просто бездарь, упустил бы он шанс отличиться, и завтра – тоже упустил бы, и – послезавтра… Пролетел месяц – нет раскрытий, «как же так?!. я старался!..», – но никому не нужны оправдания, всем нужен только результат!..
8. ЛИЧНАЯ ВЫГОДА
Ещё одна тонкость: раз уж из большого числа преступлений надо выбирать лишь некоторые для ударного раскрытия, то – выбираю в первую очередь те, на которых могу ещё и заработать… Тогда и отчётность украшу трудовым героизмом, и в кармашек живая копеечка капнет…
Вот, скажем, сейчас в производстве у меня материалы на 5 совершённых на моей «земле» краж. Одну из них раскрыл сразу же, по горячим следам (смотри выше историю с самоваром). Четыре оставшиеся требуют много времени и усердия, если распылиться на все – ни одной не раскроешь. Моих возможностей хватит на одну, максимум – на две кражи. Смотрю, где мне потенциально «светит»… Так, этот – обычный работяга, и свистнули у него мизер, фиг он в благодарность «отмаксает»… С тем – та же история… Так… О, а этот в самый раз – замдиректора трикотажной фабрики!.. Залезли охальники ему на хату через форточку (думал, что раз на втором этаже живёт, то можно и окнами – настежь! Милый, да наши умельцы и на 22-м этаже достанут!..), забрали аппаратуру, р ы ж ь ё маленько, ну и долларов «штуку», – вроде пустячок, но для прижимистого хозяйственника и такое – за обиду!.. И в то же время сумма не очень уж и большая, на такую не слетятся стервятниками мои тоже желающие поживиться коллеги рангом повыше, по всем обычаям это – мой «законный» кусок… Договариваюсь с замдиректора о размерах его благодарности в случае успеха, и кидаюсь на поиски домушников… ураганом налетаю на притоны, трясу скупщиков краденного, пробегаюсь по рынкам, толчусь с наркоманами… Я и так обязан это делать, но на всё даже и обязательное не хватит и 28 часов в сутки, – мне вообще сейчас следует совсем в другом месте находиться, отрабатывать один из вариантов по делу об убийстве гражданина Юрасева, я и туда схожу, но – после, а пока – ловлю здесь удачу…
Могло бы и не повезти, между прочим, но – везёт: один нарик видел похожий «видак» у… Миг – и я уже по тому адресу. Стучу в дверь, мне открывают, бью с ходу в рыльник, рычу: «Где аппаратура?!» Человек мне знаком, гниль, и я ему знаком тоже, знает он: со мною крутить – без зубов останешься, а искусственные челюсти ставить – долго и дорого, поэтому полюбовно договариваемся… Он сообщает адресок, где почти всё, кроме «видика», сейчас находится, в обмен на обещание его самого не трогать. Забираю «видак» и бегу на другой адрес, опять кого-то мордую, кому-то обещаю, с кем-то договариваюсь, кого-то тащу в кутузку… В итоге у меня – и раскрытая кража, и энная сумма деньжат от обрадованного трикотажника…
9. «ЛЕВЫЕ» КРАЖИ
Отдельный вопрос: серийные кражи. Дело в том, что поимка вора, совершившего, допустим, пять квартирных краж, засчитывается нам так же, как и поимка пяти воров, совершивших по одной краже каждый… Но ты ту пятёрочку ещё попробуй поймать, а этот, уже готовенький, пойман и сидит у нас в РОВД, ИВС или СИЗО. Пять краж – это месячный план оперуполномоченного!.. А если краж – 15, а то и 25?!. Это ж настоящий клад для грамотно работающих оперативников!..
И начинается… С одного «серийника» кормятся минимум всем теротделом, честно договариваясь между собою, кому сколько краж достанется. То есть ясно, что учитывается и то, кто реально того вора вязал и разрабатывал, но важно и другое: как у каждого из нас в текущем месяце обстоят дела с раскрытиями, кто свои уже наработал, а кому они позарез нужны, катастрофически не хватает, «Выручайте, братцы, а то майор изъел живьём, грозил на «неполное служебное» оформлять, если не исправлюсь!»
Мы – один коллектив, одна общая семья, кто-то кого-то лично может недолюбливать, и даже презирать, но если сегодня ты не выручишь коллегу, то завтра и он кинет тебе подлянку, все мы под. Богом и начальством ходим… Опера должны жить дружно, это не пожелание – это железная необходимость…
И вот один набрал свои раскрытия от «серийника», другой, третий… И всё своё он уже рассказал, закрепил на допросах у следака и подтвердил на обязательном воспроизведении. Казалось бы – можно и заканчивать… Но тут – то и начинается «химия»: если человек сознался в своих 15-ти кражах, то почему бы ему не взять на себя и десяток «левых», совершённых кем-то другим, и «висяком» повисших на нашей отчётности… Он от этой процедуры ничего не теряет, преступления ведь по той же статье, 15 краж или 115-ть – на приговоре это никак не отразится, приобрести же он может многое, как минимум – на допросах бить не будут – мало?!. Ну, вас ещё не допрашивали, а то б вы так не базарили… И потом, мы ж и вообще к нему – со всею душою!.. Чайку в камеру подкинем, курева, сахарку, с бабой свиданку в комнате опера организуем, – это ж завсегда пожалуйста, мы ж не звери, особенно когда к нам – со всею душою… «Что, и ш и р н у т ь с я желаешь?.. А сколько «левых» краж на себя возьмёшь?.. Шесть?!. А на допросах у следака и на воспроизведении потом не засыпешься?.. Верим, верим… Колька, неси шприц!..»
Хорошо раскрученного «серийника» в итоге хватает не только на весь уголовный розыск, но ещё и на долю оперов из СИЗО остаётся, – у них ведь точно такой же план по ежемесячным раскрытиям… Звоним им и предупреждаем: едет перспективный человечек, у него и «правого», и «левого» на три месячных плана тамошних «кумовьев» хватит!.. И встречают его в СИЗО как родного, «В лучшую камеру его!», «Вали с нар, шаромыжник, здесь ч е л о в е к ляжет!», «Как это: «обед был невкусным…»?! Повара сюда!.. Ты что это сегодня в 45-ю камеру подавал на обед, Куприянов?!. Как это: «Что обычно…» Ты обычное в обычные камеры подавай, а 45-я чтоб всем довольна была, ты меня понял?!. Не хватает ещё, чтобы из-за тебя, козлина, оперативная комбинация оказалась под угрозой срыва…»
10
Так и живём, так и работаем… Могли б и лучше, будь милиция побогаче, и не доставай до печёнок начальство… Кому-нибудь покажется, что оно и должно доставать, мол: хоть и по-глупому, но в нужную сторону толкают, а мы в итоге хоть и из-под палки, но – работаем же, даже справляемся… Всё в порядке, скажете?.. Нет, не всё!..
Ведь лужим мы не реальным интересам правосудия, а – Барину-ПОКАЗАТЕЛЮ, и к чему это может привести – покажу на примерчике…
Допустим, спешу я по делам по улице, и вдруг замечаю за кустиками пьяного хулигана, цепляющегося к торгующей семечками старушке. Замираю за кустом, размышляя, какой вариант действий правильней избрать… Немедленно задержать бузотёра – никакого резона, ведь он ничего серьёзного не натворил, обычное мелкое хулиганство, в план по раскрытиям никак не попадающее…
Стою, жду… Так…начал бить старушенцию кулаком да по платочку – уже лучше, ещё малость поднатужится – и на «злостное хулиганство» в аккурат себе «засветит»… Но – всё равно мало, подумаешь – задержал «злостняка»!.. Таких кругом – как грязи… А вот если он её побьёт ногами и отобьёт печёнку-селезёнку, то это уже будут «тяжкие телесные повреждения», он их нанёс, а я его тотчас оперативно задержал, «хороший опер всегда оказывается на месте преступления сразу же вслед за его совершением!», – любимая присказка начальника угрозыска. Майор будет доволен, благодарственно руки, возможно, и не пожмёт, не убийцу ты поймал всё-таки, но посмотрит ласково и, возможно, подумает: «А не засиделся ли этот молодец в старлеях?..» Тем временем пьянь совсем уж распоясалась, повалила бабуленьку на землю и топчет её по-звериному… И что за люди у нас, что за человеки, – никто ведь на помощь старой женщине не приходит!.. Гм…Сейчас у нас в районе за квартал четыре убийства числится, два из которых раскрыто…Раскрываемость – 50 %,для убийств – маловато… А вот если гад этот старушку сейчас завалит, и тут же будет мною обезврежен, то из пяти убийств раскрытыми окажется уж три – 60 % раскрываемости!.. Неплохо, совсем неплохо… Минусы от ещё одной мокрухи на моей «территории» с лихвой перекрываются плюсами от ещё одного раскрытия особо тяжкого преступления!.
…Теперь вопрос на засыпку: так скоро ли дождётся эта избиваемая уродом пенсионерка, пока Я, наблюдающий за происходящим опер, приду ей на помощь?..
Скоро, очень скоро, практически мгновенно, если она – моя мать или бабушка, или хотя бы родная тётя…
…А если нет?!.
НЕКОТОРЫЕ НЮАНСЫ ОПЕРАТИВНОГО ИСКУССТВА
Из записок районного опера
Часть первая
НАСИЛИЕ
Из записок районного опера
1. НАСИЛИЕ И УГРОЗЫСК.
Даже самая демократическая и наигуманнейшая власть немыслима без насилия, т. е. без систематического и всестороннего принуждения человека государством и обществом. Иногда – мягким и ненавязчивым, куда чаще – грубым, раздражающим, становящимся порой преобладающим методом управления в стране. При тоталитарном же режиме насилие целиком подминает под себя и Личность, и общество, и государство, и даже те самые силовые структуры, которые это насилие осуществляют…
В сегодняшних конкретных условиях уголовный розыск не в состоянии обойтись без применения жёстких, жестоких, а временами – и жесточайших приёмов, методов и способов своей деятельности. Не ищите разрешения на их применение ни в нашем законодательстве, ни в любой из милицейских служебных инструкций.
Государство – лицемерно. Оно з н а е т, что вынуждены мы творить во имя правильно или ложно понятых державных интересов, но оно – не хочет (да и не может, исходя из тех же своих интересов) нас останавливать, затыкая нашей жёсткостью и жестокостью все прорехи в общественном устройстве и несовершенстве человеческой природы…
Если мы попадёмся – та самая государственная машина, которой мы служим, безжалостно растопчет нас, и за ненадобностью выбросит на помойку… Поэтому попадаться – не надо. Хитрозадые менты-начальнички, слепые в некоторых случаях прокуроры и лукавые судьи с п е ц и а л ь н о ловить нас не заинтересованы, разве что мы сами – наследим и «засветимся»… Поэтому первейшая заповедь любого опера: не наследи!
Для начала следует забыть некоторые из основных принципов правосудия:
«Любой считается невиновным до тех пор, пока его вину не докажет суд…
Сотрудник органов обязан вежливо и культурно обращаться с гражданами…
У каждого гражданина есть права на…»
Так вот, на самом деле – нет у вас никаких прав!..
Когда уголовный розыск нечто считает нужным и важным, и когда нет реальных препятствий для осуществления им своих специфических мероприятий, то у ставшего объектом его воздействия гражданина практически не остаётся прав ни на что, включая и собственной жизни (если уж очень не повезёт – то и её отнимут без лишних церемоний!), зато новых обязанностей у него появляется масса.
Вот лишь некоторые из них: «слепо повиноваться», «говорить только правду», «никому не рассказывать про то, что с ним в угрозыске делали», и так далее… И попробуй хоть одну из этих своих обязанностей нарушить!..
2. НАЛЁТ НА ПРИТОН
Простейший пример – группа оперов отправляется на притон либо на адрес какой-либо вызвавшей у нас обоснованное подозрение криминальной личности, с целью провести обыск, задержание или арест.
На любое проникновение в жилище нужна санкция прокурора. Лишь в отдельных случаях разрешается делать это и без санкции, позднее уведомив того же прокурора о случившемся. В реальности санкцию мы берём лишь в тех случаях, когда железно уверены в правильности своих подозрений и практической надобности дать позднее юридическое обоснование всех наших действий.
В основном же наша практика такова.
На адреса всевозможно – сомнительного элемента (ранее судимые, наркоманы, пьяницы и тому подобная мразь) – врываться без всяких санкций и последующих уведомлений. Никаких жалоб – не будет. У хозяев таких адресов практически всегда – рыльце в пушку, вот почему эта публика жалоб не пишет. А случись нежданное, и начни прокурор всё-таки напрягать – отбрешемся, нам это недолго. «Была оперативная необходимость, а уведомить прокуратуру позднее – не успели» – вот и весь сказ…
В книжках и кинофильмах рвущиеся на адрес менты долго барабанят кулаками в двери, вопя: «Откройте, милиция!» Фигня, нельзя давать находящимся за дверями время для уничтожения улик, либо для приготовления к вооружённому отпору. Считанные секунды требуются тому же наркоману для спускания маковой соломки или ш и р к и в унитаз, и лишь чуть больше – для приготовления с т в о л а к стрельбе… Если стучать и вежливо представляться – тогда уж на притоны лучше вообще не соваться…
Нет, на адреса мы врываемся внезапно, открыв двери излюбленной домушниками и операми «фомкой», либо сокрушив их с петель могучими ударами плеч или прихваченной с собою кувалды. Влетаем бешеным потоком, стремительно растекаясь по всем комнатам и помещениям..
Главный наш козырь – быстрота и натиск. А ещё – тщательная, отработанная многими поколениями оперов на своём и чужом горьком опыте методика действий в экстремальных условиях. Зафиксировать всех присутствующих на местах, подавить морально зверскими криками и отрывистыми командами типа: «Стоять, милиция!», «Не двигаться, сука!», «Лицом к стене, ладони к затылку, ноги расставить!», «Руки из карманов, быстро!», «Присесть на корточки, живо!», «Лечь на пол!», «Тебе было приказано не двигаться, урод!», и так далее…
Ни в коем случае не давать опомниться, попытаться сориентироваться в ситуации и сбежать, что-либо спрятать или уничтожить, а то и достать оружие, наконец…
В принципе та блатная шантрапа, с которой мы преимущественно имеем дело – не враги себе, и руку на сотрудников милиции не подымут. Учёные, знают – себе дороже!.. Но ведь есть и «отморозки», кровью м е ч е н н ы е беспредельщики, а таким терять абсолютно нечего… Ударит опера п е р о м в живот – и ищи-свищи его потом… Но если и найдут, и накажут – от того зарезанному оперу и его осиротевшей семье – не холодно и ни жарко…
Мы, опера, все без исключения – хотим вернуться к своим семьям живыми, и по возможности – не искалеченными. Вот почему, когда наши команды не исполняются мгновенно (а в 90 % случаев так и есть, – потрясённые нашим внезапным броском через проломленные двери в квартиру, люди остолбенело моргают, никак не торопясь задирать руки вверх, становиться лицом к стене и падать ничком на пол!), то нами молниеносно наносятся «расслабляющие» удары– по почкам, конечностям, в пах, по рёбрам и в солнечное сплетение…
По голове стараемся не бить, и уж тем более никогда не бьём в лицо, оно слишком уязвимо, на нём даже от поверхностных ударов остаются заметные следы: ссадины, синяки, багровые пятна и порезы. А это – не желательно. Доведись в дальнейшем отпустить бедолагу раньше, чем эти следы исчезнут – он тут же снимет побои, накатает квалифицированную жалобу… По лицу граждан бьют только неопытные сосунки, но таких на опасные задержания и не берут, – успеют ещё нахвататься острых впечатлений…
Как правило, оружия на подобные мероприятия мы не берём. В лучшем случае – прихватываем для декорации кого-либо дежурки, в форме и с большущей кобурой на поясе. Кстати – и чтоб за бандюганов из конкурирующей шайки случайно не приняли, спутать немудрено: внезапный визит шайки оруще – дерущихся оперов как две капли воды похож на бандитский налёт, а что назвались ментами и к с и в а м и машут, ну так мало ли кто кем и чем нынче называется и машет!..
Но и голыми руками бить народ – утомительно, лишняя трата калорий, а ведь силы надо беречь для последующих допросов, пьянок и объяснений с руководством… Многие опера пользуются спецсредствами вроде пресловутого «демократизатора», я же предпочитаю вооружиться чем-либо из хозинвентаря или мебели хозяина адреса. Молоток схватил с полки в прихожей, швабру наперевес взял, на худой конец – разбил один из стульев о первую же попавшуюся под руку сволочюгу, и дальше уж начинаю орудовать оставшейся в руке спинкой стула… Хороши для подобных целей и отвинчивающиеся от кухонных табуреток ножки, единственный минус – тратится полминуты на то, чтобы сбегать на кухню и отвинтить ножку. Но зато потом она тебя не подведёт – надёжная и удобная в бою штуковина!.. Приходилось также и сковородкой наводить порядок… кастрюли на голову надевать… однажды на одну наркоманскую харю даже чайник с кипятком опрокинул…
Помню, на адресе одной ш и р я л ь щ и ц ы под горячую руку старикашка попался, горластый такой, седенький, из ещё бодрящихся… Позднее оказалось, что халяве той – пахан он, отец то есть, но тогда я этого не знал. Старик как старик, а заслуженный ли ветеран он с 25-летним «горячим стажем», или недавно освободившийся из мест заключения особо опасный рецидивист со взведённым с т в о л о м за поясом – оно ж на морде не написано, и с ходе этого не определишь… Как вломились – соска та сразу же ручата испуганно задрала, этот же – возбухать начал, возмущаться… Ору ему: «Лечь на пол, козёл!»
А он в нагрудный карман полез, – нехорошее движение, опасное… Я ж не знал, что он всего лишь удостоверение ветерана труда собирается мне продемонстрировать… Ну и вмазал ему превентивно коленом в пузо, а когда сложился он вдвое с жалобным вскриком – ещё и стулом по спине так шарахнул, что спина загудела!.. Грохнулся на заплёванный пол, слезами струится, стонет жалобно: «За что?!. Я всю жизнь честно отработал, а со мною – так… Ты мне в сыновья годишься, щенок!.. По какому праву руку на меня подымаешь?!»
И чего-то сразу же я просёк, что – не бандит он, но некогда было расмусоливать, да и не объяснишь ни хрена – такому… Пнул его в бок ногой так, что покатился он, рычу яростно: «Молчи, педрила, а то хуже будет!» Заткнулся…
Потом – месяц бегал по инстанциям, жалобы строчил, насчёт грубого нарушения своих конституционных прав вякал… Но следов побоев на нём – нет, свидетелей – тоже (дочка – не в счёт, родич, да и она, после убедительной беседы с операми, поддакивать обвинениям отца – не решилась)… Так и заглохло всё…
Жаль старика?.. Жаль, чисто по-человечески. Не повезло ему, оказался не в тот момент и не в том месте… Но чем жаловаться зазря – сообрази лучше: мы ж и «сопротивление сотрудникам органов при исполнении» могли навесить, на старости лет загремел бы за решётку… Оно ему надо?.. А насчёт прав его, так права неотделимы от обязанностей, одна из которых – правильно воспитывать собственных детей… Воспитывай лучше дочурку – ничего б этого и не случилось!..
Понятно, что когда ты – «не при делах», и ничего общего с криминалом не имеешь, то получить кулаком в брюхо для тебя – удовольствие небольшое… Но поймите и меня, опера. Лучше уж я сто раз ударю в неполную силу сто разных людей (среди которых двое-трое обязательно окажутся ни в чём не виновными), чем один раз не выведенный мною из строя бандит пырнёт меня финкой, и затем, скрывшись от погони, и дальше будет грабить, убивать, насиловать…
Моя жестокость – объяснима и оправданна. В ней – своя железная логика. Многие десятки и сотни оперативников в прошлом погибли лишь потому, что этой логике не следовали. Ну а любителям моральных сентенций и красивых словес насчёт гуманизма и священной неприкосновенности человеческой личности – скажу только одно: считаете, что так делать нельзя, и что угрозыск должен работать иначе – милости просим к нам на службу!.. Идите сюда и делайте всё по-своему, а мы, опера со стажем, посмотрим на вас со стороны, поучимся… Покажите нам, ментам – «грубиянам», КАК НАДО… Не на словах – словесно я и сам кому угодно и что угодно вкручу, а – на практике, личным примером…
Так ведь не идёт же к нам на работу никто из них, и ни хрена не показывает… Чистоплюи они, гуманисты наши, куды ж ты… «Работать – ментом?!! Фи!.. За кого вы меня принимаете?!!» Вот одной болтологией вся их забота о человечности и заканчивается…
3. БЫСТРОТА И ОТВАГА
Имея численное превосходство, действуем мы резко и решительно, как диктуется обстановкой. Нужно войти на адрес – вломились без предупреждений, яростно сокрушили и подавили всех. Надо кого-то задержать на улице – навалились внезапно, при малейшем намёке на сопротивление – кулаком под дыхало, дубинкой по голове, повалили подножкой, помесили маленько ногами (но чтоб – без следов на теле!)…
Однако далеко не всегда на нашей стороне – численное превосходство. Иногда силы равны, а зачастую опера и уступают бандитам (в численности или в вооружённости), и тогда нам приходится сталкиваться со смертельным риском. И вот тут правило одно: не показывай страх!.. Как бы ни тряслось у тебя в душе, но бандит не должен этого видеть и понимать…
Ты – опер, ты – на работе, за твоей спиной – твоё хоть и подлое, но способное смести любое сопротивление государство, и оно не поймёт, если ты струхнешь… Хуже того, тебя не поймут твои товарищи – опера. Есть масса случаев, когда только от твоего напарника целиком зависит, выберетесь ли вы вдвоём из острой ситуации без потерь, или же вас сейчас порвут, порежут на кусочки и разбросают по окрестным свалкам, на прокорм бродячих собак…Заработаешь репутацию труса – и всё, тогда – лишь немедля увольняться с работы. Никто с тобою на дело больше не пойдёт…
И вот, я, оперуполномоченный, к примеру – заявляюсь с очередной проверкой на притон, но застаю там не одного лишь хозяина-заморыша, как рассчитывал, а ещё и пяток нехороших, м у т н ы х людишек. Исходящую от них опасность улавливаешь кожей, и как-то сразу просекаешь, что у того в кармане – нож, а у этого – что-то типа кастета…
И вот минус ношения при себе табельного оружия: окажись при мне «Макаров» – при первом же обострении ситуации не выдержат нервишки, выхвачу с т в о л, завоплю: «руки вверх!» Хорошо – выхватил, гаркнул, упился секундным чувством собственного превосходства, а что дальше?..
Применять оружие – нельзя, «на каком основании?!», ещё ранишь кого-нибудь, и тюряга – гарантирована. Не стрелять, а просто маячить с т в о л о м – ещё глупее, главное ведь – криминалы прекрасно понимают, что применение оружия тобою в данном случае будет признано неправомерным, и поэтому применить его ты не решишься, пугаешь только… А раз пугаешь – значит, боишься!.. Боишься их ножиков и кастетов… А кто боится – тех и бьют, это – закон жизни.
Применять табельное оружие в подобных ситуациях закон разрешает оперу лишь в случае непосредственного нападения на него, но когда (и если!) бандиты решаются напасть, то стрелять чаще всего оказывается уже поздно.
Вот почему – никакого оружия, и уж тем более никакого страха. На притон иду принципиально – с голыми руками. Изобьют, порежут, убьют – плевать. Ну то есть на самом деле – не плевать, но веду я себя именно так, будто не боюсь никого и ничего, это меня пусть боятся, ведь я – опер!..
Пру танком, в наглую… Спокойно захожу, осматриваюсь, командую: «Покажи, что у тебя в карманах!.. Это – на стол, немедленно!.. Ты что хамишь – по мозгам хочешь?!.» А он по мозгам – не хочет… Сейчас-то они могут сделать со мною что угодно, но что потом сотворят с ними мои кореша?!. А ведь – сотворят, за нами не заржавеет, и не только потому, что за своих друзей опера мстят, и мстят жестоко, но и – чтоб раз и навсегда вколотить в этих и во всех прочих блатарей, внедрить железно в их генную память: опер – личность неприкосновенная, опера – не трогать, кто опера замочил – тот не только себя под ответный удар подставил, но и всё кодло!.. Гнида он, подведший свой же бандитский коллектив, удавить его без лишних базаров, а труп – м у с а р к е подкинуть… Типа: смотрите, мы сами уж и покарали вашего обидчика…
Но это – ещё не полная гарантия моей безопасности, а полная – в том, чтобы плечи мои голова украшала, а не ночной горшок… Должен постоянно секти я окружающую ситуацию, и вовремя реагировать на все изменения в ней… Вижу, что дело пахнет керосином, и вроде бы меня собираются сейчас уработать – не жду похоронного марша, всегда нападаю первым. Вначале – определяю, кто в противостоящей мне компашке главарь, организационное ядро, идейный вдохновитель и подстрекатель, так сказать, и – гашу первым именно его. Жёстко гашу, чтобы не встал в ближайшие полчаса. Техника и тактика нанесения внезапных ударов отрабатывается заранее, всё делается чётко и продуманно.
Начинать лучше всего – с чего-нибудь доброжелательного, типа: «Кажись, ты тут – единственный правильный пацан…», – и сразу же, без малейшей паузы, бить по глазам!.. Ошарашил, тут же ухватил за волосы, и с размаху о стену или дерево – бац!.. Всё, в отключке он, остальные – пялятся остолбенело, а я им, весело скалясь: «Ну что, козлы, ещё кто-нибудь хочет?!.» А чего хотеть-то, один хотельщик – эвон, валяется с раскроенной черепушкой… (Объяснить позднее проломленную голову куда проще, чем простреленное плечо или ногу, «он случайно споткнулся, упал и ударился головою, я пытался его поддержать, но – не успел…». Закрытые в РОВД дружки «неудачно упавшего» всё подтвердят, и пусть попробуют не подтвердить!.. Даже и прокуратура цепляться не станет, увидев по материалам дела соотношение сил: один безоружный опер против 5–6 вооружённых холодным оружием блатарей… А начальство ещё и похвалит: «Ловко ты их… Молодец!..»).
Но это – лишь одна из схем поведения. Вообще же их может быть много. Если в одних ситуациях отступать нельзя ни в коем случае, лучше уж пусть мочат тебя, то в других – прояви гибкость, удались на более укреплённую позицию… Заупрямься сейчас – пострадаешь без всякой пользы для дела, а так – выйдешь из-под удара, и чуть позже, вернувшись усиленным коллегами вариантом, нанесёшь ответный сокрушающий удар!..
Однажды, помню, встретил я на улице кучку юнцов. Силушка глупая в них бурлит, гормоны изнутри подпирают, узнав про моё ментовское звание – прогудели беззаботно: «Да п-шёл ты, лягаш!..» Так-так… Начни возникать я, намекать на репрессии – побили бы… Малолетки же, мозгов – с горошину, живут только сегодняшним, про последствия не беспокоятся… Но и спускать было нельзя – оборзеют Позднее, заматерев, больших бед могут натворить… Отступил культурно, не теряя лицо: «Чтоб завтра в два пришли в Заводской РОВД, комната 412, вызываю всех для профилактической беседы!.. Не опаздывать!..» В ответ – гогот: «Да пошёл ты!..» Они думали, что дурак я, и впрямь надеюсь их в своей 412-й комнате когда-либо увидеть… Дураков – не боятся, их презирают и жалеют снисходительно… Так побили бы они меня как сидорову козу, месяц в реанимации – удовольствие для гурманов, а так – ушёл лишь слегка оплёванным, но – неповреждённым…
Ребята ещё и косячок с д р а п о м не успели скурнуть, посмеиваясь над придурковатым м у с о р к о м, как к ним сзади подкатил «уазик» с мигалками, вызванный мною по телефону. Оттуда выскочили мои коллеги с дубинками, а из-за угла тотчас вывернулся и я, улыбающийся:: «Ну что, дитятки, потолкуем?..»
И – потолковали… Сперва – тут же, на улице, потом – в обещанном им давеча 412-м кабинете… Зря они так ржали, между прочим. Ещё долго та комната будет вспоминаться ими с холодной дрожью!.. Сердитый опер – зрелище не для слабонервных…С трудными подростками нужно вести воспитательную работу, и я воспитываю их – долго, страстно, нежно… Но – без следов!..
4. «…ПОГИБ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ…»
Серьёзным бойцам опер угро – не противник. Мы в основном – мастера по битью, а не по дракам, для силовых акций у нас – ОМОН. Ребята там – плотные, быстрые, в масках и с автоматами, любую команду исполнят без сомнений… Отвечать им в любом случае не придётся, натвори они несусветку – за всё ответят те, кто отдал им приказ… Скажут такому лбом бронированные двери проломить – проломит, велят под пули во весь рост пойти – пойдёт… Таким орлам и укреплённую вражескую позицию с ходу штурмовать не слабо, и колонну беззащитных женщин и стариков разогнать – всё по барабану!.. Я не хочу таким быть, от постоянных встрясок и стычек разболтавшиеся мозги потихонечку выплёскиваются из ноздрей и ушей, но в бесстрашии и личной отваге равных им в милиции – нет.
Умный – всегда побаивается, он умеет считать варианты, и в любой критической ситуации пытается нащупать наименее опасный и наиболее выгодный лично для себя выход. У туповато-вышколенного же нет никаких вариантов, кроме одного: приказ получен – вперёд и с песней!.. А убьют – ну и хрен с ним, главное – чтобы командир остался доволен!..
Ну а мы, опера, труса – не празднуем, но и на рожон не лезем, ну его…
Забежавший в дом гопник обрез в форточку выставил, а мы что – должны под огнём к нему подбираться?!. Да идите вы лесом!.. Лучше посидим в укрытии, за деревом потолще, или в уютной глубокой канаве. Подождём, чего он дальше творить будет. Деться ему некуда, посидит – поразмыслит, да и сдастся на милость ментовскую, а не сдастся, пойдёт на прорыв – внезапно кинемся под ноги с разных сторон, повалим, затопчем кучею… Но если и не получится, если сумеет отбиться и уйти от погони – не беда, изловим позже. Вычислим, куда он мог залечь на дно, и нагрянем внезапно, – не успеет и за обрез схватиться… Тогда-то с ним и пообщаемся!…Но случись и самое невероятное, сумей он вообще ускользнуть и смыться из района – ну и что?.. Скольких этих бандитов уж повязали и «закрыли» на долгие и вполне заслуженные ими сроки, и если парочке-другой удастся судьбы этой избежать, остаться безнаказанным – никакой трагедии лично я в этом не вижу. Так сто тысяч бандитов по нашей стране разгуливает, а так – сто тысяч и ещё двое-четверо, вот и вся разница. И лучше уж двумя пойманными преступниками на Земле будет меньше, чем одним убитым опером – больше.
Мне ведь тоже жить хочется, и из моих товарищей никто на тот свет – не торопится!..
А если начальство со мною несогласно, и требует, чтобы я отдал жизнь в борьбе с преступностью, то пусть сперва само идёт под бандитские пули и сдыхает под ними!.. Их мясистыми руководящими задницами только личный состав от бандитских с т в о л о в и заслонять… Станьте примером бесстрашия для подчинённых, господа командиры, не всё же вам нас под удары подставлять!..
…При правильной организации дела риск жизни и здоровью опера – не очень велик. Это только в фильмах менты не выходят из перестрелок и потасовок, реальная же действительность – буднична, прозаична и даже скучновата…
Но хоть и не так чтобы часто, однако же и достаточно регулярно сообщают: «…сотрудник милиции тяжело ранен…», или: «…сотрудник милиции погиб при исполнении…» Выплатить мало-мальски приличную сумму компенсации семьям погибших держава жилится, урезывает сумму до минимума. Да и ту выплачивает со скрипом и позорным кривлянием, словно подачку кидает… И чтоб хоть морально как-то доплатить к тем копейкам – начальство через организованные пресс-службой УВД статеечки изображает всех без исключения погибших сотрудников милиции как беззаветных героев – «гвардейцев», сражающихся-де с преступностью как сказочные витязи и павших в схватке с превосходящими силами Зла… На самом деле никакие они не герои, а такие же нормальные мужики, как и все.
