Текст книги "Бастард (СИ)"

Автор книги: Тимур Вычужанин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 44 страниц)

– Конечно же, эти гномы имеют прямое отношение к исчезновению магии. Вернее, последние новости, с ними связанные, только эти сведения нам и нужны сейчас, – с сарказмом заметил я, но эльф уверенно кивнул, как всегда то ли действительно не поняв насмешки, то ли просто игнорируя её и выставляя всё в выгодном для себя свете.

– Именно так и есть. Это действительно важно, задумайтесь над этим, я дам вам несколько минут, чтобы перебрать в голове все воспоминания, связанные с этим подгорным народом.

– Как это великодушно, с вашей стороны.

Эльф хотел мне что–то ответить в том же тоне, что и до этого, но Рилиан его опередил, а потому моему старинному остроухому другу пришлось сделать вид, что он якобы просто сдувает непослушную прядь волос, чтобы не ставить ни себя, ни молодого паладина в глупое положение. Как всегда безупречное чувство такта, иногда это даже немного раздражает, хотя я и сам не знаю, почему веду себя так, если можно выразиться, агрессивно. Обычно я бываю более мягок, особенно в последнее время. Должно быть, сказывается то раздражение и усталость, что накопились во мне за не слишком приятное и уже, как мне кажется, затянувшееся пребывание в Городе На Воде. Надо будет следить за собой. Вполне может быть, что мне даже надо будет выработать для себя изменённую модель общения в связи с тем, что, похоже, таинственный обруч с неприметным камнем, всё же кое–как влияет на меня, пусть мне и совсем не хочется признавать этот факт. Однако, в любом случае, этим заниматься надо не сейчас, а позже. Сейчас надо слушать и только. Но не забывать следить за собой. В первую очередь конкретно за своим языком, а то с моими выступлениями сие мероприятие грозится затянуться, чего вряд ли хотелось хоть кому–то из нас, учитывая ещё и тот факт, что, возможно в каждую лишнюю секунду, которую мы просиживаем штаны на этом мягком природном ложе из мха, кто–то из мировых правителей мог отдать приказ о начале наступления своих армий, а лидеры обеих сильных групп, что орудуют сейчас на территории Ланда, вполне могли в это время успеть совершенно спятить и, к примеру, вызвать друг друга на дуэль. Конечно, сие событие могло значительно облегчить нам задачу, но с таким же успехом вполне сделать нашу жизнь ещё тяжелее, а рисковать не хотелось никому, и поэтому следовало как можно скорее заканчивать с этим.

– Думаю, что тебе пока стоит заткнуться, дорогой друг, – резко сказал Рилиан, глядя на меня в упор, – некоторым из нас действительно стоит подумать на счёт того вопроса, который предложил нам Нартаниэль.

– Я, кажется, понял, к чему вы нас подводили, господин эльф, – почти тут же отозвался Адриан, кивнув самому себе, – от гномов Срединных Гор нет вестей вот уже несколько десятков лет, в то время как ранее, это достоверный и общеизвестный факт, они выходили на контакт раз хотя бы раз в год в день их самого большого праздника, посвящённого памяти знаменитого воина и короля гномов – Дарнина Железного Молота.

– Стоп–стоп! Вы утверждаете, что это как–то связано с тем, что, по вашим словам, магия умирает. Но я тут вижу пока только одну ниточку. Не хотите ли вы нам сказать, что гномы вымерли там в своих горах из–за недостатка магии? Но мне всегда казалось, что они всегда больше склонялись к науке, прогрессу и технологиям, нежели к магическим потокам. Эльфы в этом плане всегда были ближе к магии. Почему же тогда они ещё не умерли?

– Они умирают, медленно, но верно, – впервые я услышал, как в голосе эльфа прорезались эмоции, но я бы отдал всё на свете за то, что бы первыми живым нотками были не эти всепоглощающаие горечь и боль, – всё меньше остаётся тех, кому ещё удаётся сохранять наше былое величие. Мы хотели отправиться на кораблях к другому континенту, о существовании которого вы, люди, ещё не знаете. Мы думали, что если покинуть эту землю, то мы сможем избежать этого увядания, но ошиблись. Наши маги поняли, что этот крах ожидает именно весь мир, а не какие–то отдельные участки суши, а потому мы не можем сделать абсолютно ничего. Нам остаётся лишь медленно терять остатки своих сил и смотреть на то, как те, что ещё недавно были красивейшими, сильнейшими и мудрейшими из нас, стареют прямо на глазах и умирают от болезней, которые раньше нас никогда не поражали.

– Мортремор знает об этом? Я имею в виду то, как это неблагоприятно влияет на вас. А не всю проблему в целом.

– Да, знает, а потому решил не принимать в серьёз нашу королеву, её советы, предостережения и даже угрозы. Их король считает, что мы уже ничего не можем, а в такой ситуации наш народ не может доказывать ему обратное силой. Ресурс душ и так уже истощён до критического предела, поэтому, с огромным сожалением, должен сообщить, что нам не стоит ждать абсолютно никакой помощи из лесов эльфов, потому что мы не имеем такой склонности, как вы, к записыванию в добровольцы.

Внутри дома в дереве повисла гробовая тишина. В глубине души, думаю, каждый из нас надеялся, что Лесной Госпоже удастся–таки повлиять на Мортремор и заставить его отречься от притязаний на земли Ланда. Тогда хотя бы Княжество Шан не действовало с такой жестокостью и решительностью, не торопилось бы в попытке выиграть эту гонку, но в один миг все эти надежды разрушились. Что же, этого следовало ожидать. Жизнь весьма далека от сказки и чудо здесь приходит не всегда, а потому не стоило нам всем зацикливаться на этом, нужно было продолжать, ибо долгая остановка на этом месте не могла дать никаких положительных результатов. Нам решительно нужно было продвигаться дальше. Главное в этом деле не перейти на спешку и не начать все поставленные вопросы решать наобум. Это может закончиться очень и очень плохо. Но всё же это молчание действительно затянулось. Не хватало ещё, что бы кто–нибудь из нас сейчас решил покончить жизнь самоубийством или же впасть в депрессию, посчитав нашу ситуацию совершенно безвыходной, безнадёжной. Но, тем не менее, стоит смотреть правде прямиком в глаза. Мы с самого начала не возлагали свои надежды на народ лесов, однако, это неожиданное заявление Нартаниэля выбило нас из колеи, загнав в иллюзию того, что мы хотели придерживаться именно этого плана. Нельзя было допускать развития этой ситуации, как обычно врачи стараются не позволить болезни прогрессировать далее, ибо для пациента такой сценарий обычно заканчивается, мягко говоря, не слишком хорошо во всех смыслах. Новые симптомы, а потом он, чего доброго, и вовсе превратиться в повальную эпидемию. Нет–нет! Ни в коем случае! Нужно вернуть их к реальности и напомнить о словах призрака Лучника из Хароса: теперь всё зависит только от нас, пусть я до сих пор не слишком в это верю и полагаюсь на эту схему, однако, кажется, это весьма благоприятно влияет на, так сказать, интеллектуальную производительность моих товарищей, что не может не радовать. Жаль, что сейчас они немного подзабыли об этом, а потому я решил взять на себя весьма серьёзную задачу: нужно было срочно вернуть этот мрачный внезапно затихший некрополь обратно к жизни и обсуждению, которые царили здесь ещё буквально пару минут назад. И сделать это нужно, желательно, как можно быстрее, а то я уже вижу, как у Фельта и Рилиана медленно опускаются головы.

– Конечно, это всё хорошо, как полагается. Обоснованно, есть даже несколько доказательств, которые опираются на те самые достоверные источники, о которых говорил Адриан. Но ты ведь, как мне кажется, дорогой друг, говорил о нескольких глобальных причинах, затрагивающих сами основы, на которых зиждиться мироздание, – я усмехнулся сам себе, – мы пока услышали лишь первую. Хотелось бы, чтобы ты осветил нам ещё хоть одну, иначе мы рискуем так и не понять всю ситуацию в целом. К тому же, некоторым из нас всё ещё может быть непонятно, как может быть связано «истощение потоков эфирной энергии» с тем, что у могучего Мортремора не осталось иного выбора, кроме как посягать на разрозненные междоусобицей земли Ланда.

– Собственно, я как раз хотел перейти к этому, – в тишине голос эльфа прозвучал как гром среди ясного неба, пробудив от нелепой «грустной спячки» всех присутствующих, их взгляды тут же снова оживились, они приготовились слушать и принимать очередную порцию информации, подготовленной специально для них чрезвычайным и полномочным послом эльфийских земель в королевстве Ланд, – связь эту, по большому счёту, действительно весьма трудно заметить, не обладая теми сведениями, которыми я собираюсь вас обеспечить сейчас, а потому мне стоит начать именно с новой причины. Следуя совету Адриана, я постараюсь быть как можно более кратким, а потом предлагаю сделать небольшой перерыв, ибо каждому из нас будет над чем подумать. Вторая причина, из которой, как я уже сказал, вытекает и первая, может показаться вам ещё более неправдоподобной, но доказательства той теории, что я сейчас озвучу, могут увидеть лишь те, кто не понаслышке знаком с архитектурой. В особенности, со схемой расположения алтарей в храмах Старых и Новых Богов, которым поклоняются в Ланде, а ранее так же, как известно, эта религия исповедовалась и в Харосе, прежде чем её вытеснил культ, главенствующий сейчас там. Но об этом вам прекрасно известно и без меня, а потому я сразу же начну обращать ваше внимание на те на первый взгляд незначительные детали, которые и будут являться доказательствами моих слов, ибо я не желаю снова развязывать спор и тратить на него ещё больше времени. Поэтому прошу, по возможности, не прерывать меня, – он обвёл нас всех взглядом, каждый по очереди кивал, его глаза ненадолго задержались на мне, но я решил не подводить его ожидания и тоже последовал всеобщему примеру, – что же, раз этот вопрос решён, то вернёмся к основной теме. Некоторым должна быть известна схема построения храмов, посвящённых различным божествам. Как и прочие масштабные, особенно крупные и значимые памятники культуры они имеют весьма чёткую ориентировку на стороны света. Так, например, алтарь в храмах всегда обращён на север. Такая же тенденция наблюдается и в исследованном эльфами древнем городе, название которого остаётся пока для нас загадкой, однако в его архитектуре отличительной чертой является не только идеальная геометрическая пропорциональность зданий, но и то, что его главная дорога направлена строго на север. На тот север, к которому мы привыкли, – я удивлённо приподнял бровь, похожую реакцию эта, казалось бы, совершенно незначительная фраза, вызвала и у всех остальных, маг в красном и вовсе собирался что–то сказать, но сидевший рядом Фельт во время успел одёрнуть его и покачать головой, колдун тут же разочарованно и, как мне почудилось, немного обиженно захлопнул рот, – вижу по вашей реакции, что вы действительно слушаете меня внимательно, – удовлетворённо кивнул головой эльф, – продолжайте, это будет весьма полезно. Я остановился на том, что дороги города ориентированы на север. Однако всё–таки есть некоторые различия в, если можно так выразиться, схемах их построения. Сейчас я говорю не о тех совершенно несущественных в данной ситуации отличиях, которые обусловлены в большей степени несовершенностью методик зодчих, их инструментов и прочими тривиальными вещами. Речь идёт о несовпадениях куда более значимых. Хотя те строения, о которых я говорил сейчас, не в пример старше храмов и даже того города, однако, я спешу опередить вас и сказать, что различия между ними совершенно никак не связаны с тем, что я упомянул. И тому в подтверждение есть множество научных фактов, которые, тем не менее, у меня приводить нет времени, а потому пока что вам придётся поверить мне на слово. К примеру, одна из сохранившихся до нашего времени башен, в которых была обнаружена магическая активность и бывшей ранее, безусловно, частью целого комплекса подобных сооружений. Говорить об этом мы можем с полной уверенностью, поскольку членам экспедиции удалось обнаружить и другие фундаменты, а потому мы так же можем утверждать, что это имеет право претендовать на роль культурных сооружений, строившихся по тем же самым стандартам, что и современные крупные комплексы. К тому же, там удалось найти совершенно не косвенные доказательства всего вышесказанного. Однако вернёмся к основному руслу. Как стало понятно, эта башня являлась основным сооружением, а потому главная дорога вела именно к ней. Безусловно, она не могла быть направлена куда угодно и использовалась та же схема – центральная точка – север. Но есть кое–что, являющееся основным из всего уже мною сказанного. Она была направлена на тот север, который мы все знаем. Этот, невероятно древний север, находился на территории современного Мортремора и эльфийских лесов, ибо, как известно, наши земли занимают собой очень маленькое пространство, поскольку мы никогда не нуждались в обширных территориях, но я снова позволил себе отвлечься. Если вам этого недостаточно, то мы нашли ещё несколько мест с подобным необычным явлением, пусть и менее больших и хуже сохранившихся, но сам факт это не отменяет. Однако и это ещё не всё из того, что я хотел вам сказать на счёт этого. Предыдущий Султан отправил нам просьбу, которая заключалась в том, что бы наша королева отправила на помощь его исследователям нескольких наших учёных для изучения засыпанного многовековыми песками здания, которое, как удалось выяснить, было ещё более древним, нежели те строения, что я упоминал. Самое интересное то, что основные элементы в нём направлены уже на наш современный север, находящийся, как мы все знаем, в Ледяной Пустыне. Лучшие из наших историков и учёных тут же выдвинули предположение, что географический север имеет тенденцию после прошествия определённого количества времени менять своё положение, переходя из известного нам положения в район, где находится Мортремор. Большая часть тут же отвергла эту сумасшедшую теорию, однако, вскоре они заметили, что климат действительно меняется, причём для нас совершенно не в лучшую сторону. Восточное королевство, как вы понимаете, тоже заметило это. Их людям удалось выведать у нас кое–какие сведения на счёт проводимых исследований, чем и объясняются их агрессивные попытки экспансии и последующей оккупации. Они просто не желают, чтобы их народ, который, как не сложно понять, они считают выше, чем все остальные, проживающее на этом материке, включая и гномов с эльфами. А избежать этого можно лишь одним способом. Именно этот план они и пытаются привести в исполнение путём насильственной интервенции в Ланд. Им нужны новые территории для того, чтобы заселить их, чтобы хоть какая–то часть переселилась туда и сумела избежать вымирания, поскольку север, судя по всему, перемещается скачкообразно. Сначала, конечно, идёт плавное изменение климата, однако сам переход является мгновенным. Не выживет ни одно живое существо. Они будут сразу же замерзать насмерть. Ледяной ветер, снегопады. Мортремор и современные леса эльфов буквально за пару дней примут такой же вид, какой сейчас имеет Ледяная Пустыня, в то время как она сама спустя может, несколько десятков лет растает и станет доступна не только для исследований, но и для заселения. Я сейчас совершенно не затрагиваю те изменения, что претерпит наш континент, да и весь мир в целом, это слишком объёмная тема, и на раскрытие даже её малой части у нас, как уже неоднократно здесь многими было замечено, просто банально не хватит времени. Сожалею, что, вопреки обещанию, мне не удалось быть достаточно кратким, однако, с другой стороны, я смог всё же в минимальном объёме изложить довольно большое по всем меркам количество информации, что не может не радовать. Понимаю, что вам столь огромные масштабы сложно вообразить и, тем более, поверить во всё мною сказанное, ибо это действительно похоже на бред сумасшедшего, который уже давно свихнулся на изучении различных древностей. Почти невероятным кажется то, что такое могущественное королевство, как великий восточный Мортремор может просто за несколько дней совершенно исчезнуть с карты, покрывшись непробиваемой ледяной коркой, но стоит вам всем в таком случае напомнить, что природа всегда была выше всех нас и гораздо сильнее, чем любой из нас, пусть он и будет величайшим магом, королём или воином из всех. Это не сможет остановить стихию, как бы он ни старался. Признаюсь, мне тоже изначально эта теория казалась совершенно дикой, неправдоподобной, однако, те, кто знают меня достаточно хорошо, поймут, что я не могу долго утверждать подобное, сам при этом не изучив вопрос достаточно подробно для таких серьёзных обвинений. Сначала я решил не слишком углубляться в данный вопрос, однако, это у меня не вышло. Постепенно изучение занимало меня всё больше и больше. Иногда даже в ущерб моим профессиональным обязанностям. В результате всех своих научных изысканий мне удалось понять, что эта теория не только не бредова по своей сути, но имеет под собой весьма серьёзные основания и доводы, опровергнуть которые будет очень и очень сложно даже человеку или представителю любого другого народа невероятно хорошо осведомлённо в этом вопросе. Вам просто придётся поверить в неё. Осталось только немного пояснить то, как эти две упомянутые причины связаны между собой, ибо для некоторых это может оставаться до сих пор непонятным, к тому же после моих последних слов о всемогуществе и превосходстве природы перед людьми, эльфами, гномами и прочими народами, многие из которых до сих пор остаются нам неизвестны, ибо тщательно охраняют не только свои секреты, но и, собственно, сам факт существования. Связь эта имеется, причём довольно яркая, если на неё хоть как–нибудь указать. Заключается она в том, что на тот момент, когда стало известно о цикличном перемещении севера, мы ещё не знали о том, что магия уходит из мира, а потому возложили все свои надежды на неё, ибо нам не хотелось умирать, как и мортреморцам. Лучшие из наших магов стали различными способами влиять на погоду, Ледяную Пустыню и прочие важные для этого дела участки с помощью магии, пытаясь таким образом отсрочить приход страшного, часа. Однако, как понятно из первого пункта моего рассказа, делать им это удавалось очень недолго, ибо из–за истощения энергетических потоков сие мероприятие стало совершенно неэффективно и лишь зря отвлекало наших магов, потребность в способностях которых резко возросла во всех эльфийских поселениях. Да и не только в эльфийских. Мортремор также часто присылал нам сообщения с просьбами отправить кого–нибудь из лекарей, ибо холодный климат наступал невероятно быстро, это не давало людям возможности адаптироваться, а потому участились случаи различных болезней, с которыми королевство, где почти нет собственных волшебников, не могло справиться теми скудными средствами, что они гордо именуют медициной. Но, как это ни странно, они, тем не менее, скоро осознали, что такой подход к делу не возымеет должного эффекта. Если быть точным, то не спасёт их от жуткого холода, что придёт к ним из Ледяной Пустыни. Вместо профилактики нужно было начать непосредственно решать саму проблему. Этим и объясняется их активная и, как я уже говорил, весьма агрессивная позиция в политике по отношению к другим странам.

– Тогда сразу напрашивается вопрос? Почему Мортремор предпочёл именно Ланд, а не посягнул на более близкий Сарт или Хариот? – подал голос маг в красном, когда стало понятно, что эльфа, наконец, закончил и теперь ждёт от нас вопросов.

– Вполне логичный вопрос, – кивнул головой Нартаниэль, показав таким образом, что полностью понял проблему своего собеседника и готов полностью объяснить её, – Сарт действительно был бы куда лучшим вариантом, ибо, как известно, он находится приблизительно на одинаковом расстоянии и от севера современного и от того, что нас ждёт, а значит, он является единственной более или менее неподвижной точке в этом вращающемся механизме. Из этого следует, что королевство Сарт из–за смены климата пострадает меньше всего, что, скорее всего, выведет его на лидирующие позиции во всём мире. Однако и сейчас, благодаря разумным действиям короля, Сарт довольно стабилен и, по мимо всего прочего, весьма обороноспособен, а потому посягать на его территорию Мортремору не выгодно. Это может обернуться не только слишком большими жертвами, но и поражением, что окончательно поставит крест на истории мортреморцев. Конечно же, холод накроет не всё восточное королевство, однако, из–за всем известной нелюбви гномов к жителям Мортремора, никто не решается селиться там, потому что справедливо опасаются того, что горный народ сочтёт это посягательством на их территории и объявит войну, которую почти незащищённым переселенцам ни за что не выиграть, а если отправить туда армию, то в землях, которые не будут затронуты перемещением севера, будет буквально негде капле дождя упасть. К тому же, как считает король Мортремора, этих земель просто не будет достаточно для того, чтобы сохранить могущество его славного народа. Этим я сразу же отвечаю на вопрос о том, почему выбор не пал на Хариот, ибо это карликовое ныне королевство также не подходит для осуществления всех грандиозных планов короля Мортремора. Но помимо вопросов желания и планов, которые хотелось бы осуществить, существуют ещё и суровые реалии возможностей, которые также сужают рамки. Сужают настолько, что за них буквально вываливается королевство Сарт. Конечно же, с военной мощью восточного королевства Сарту, где нет даже регулярной собственной армии, никак не удастся выиграть войну, если Мортремор её развяжет, однако, тут в большей степени играет роль вопрос времени. Король восточного королевства опасается, что Сарт будет сопротивляться слишком долго, и он просто не успеет его захватить до прихода холодов, ибо в последнее время все их учёные и немногочисленные маги только и говорят о том, что этот час уже невероятно близок и не сегодня, так завтра Мортремор престанет существовать. Брать же с собой в армию женщин и детей для того, чтобы исключить вероятность исчезновения народа восточного королевства с лица земли, невозможно, ибо тогда боеспособность армии снизится. К тому же при тяжелейшем переходе через горы часть из них погибнет, что только ускорит падение мортреморцев. Также король ещё не забыл, как его предыдущий военный поход на королевство Сарт оказался неудачен, и поэтому совершенно не желает повторять этот подвиг снова, потому что ещё одна военная операция с такими же потерями будет стоить ему на этот раз не только тех людей, что в ней погибнут, но и жизней всех остальных, потому что у него уже действительно не останется времени даже на высылку жителей за границу. К тому же, скорее всего, после такой попытки гномы и вовсе закроют границу, что сделает совершенно невозможным переправить на ту сторону хоть кого–нибудь. Как известно, гномы – самый принципиальный народ из всех, а потому они ни для кого не будут делать исключений, если уж решили не пускать людей с востока через свои владения. Это заключит народ Мортремора в своеобразную стену, за которую им никак не удастся выбраться, даже при очень большом желании, ибо, как известно, мореходная наука ещё не развита достаточно ни у одного из ныне существующих государств, а потому им не удастся обогнуть полуостров, на котором располагаются наши земли, и высадиться в Султанате. Помимо всего прочего, всем известен панический страх нынешнего короля Мортремора перед океаном и морской стихией, а потому он ни за что не станет вкладывать деньги в развитие судоходства, пусть это и не очень разумно, ведь могло бы принести ему значительные выгоды, однако мы здесь сейчас собрались не для того, чтобы обсуждать решения короля восточного королевства на счёт развития экономики. Думаю, что объяснять далее причины выбора Ланда не стоит. В сравнении со слишком маленьким по площади Хариотом и недоступным сейчас Сартом, разрозненный гражданской войной Ланд представляет собой идеальный лакомый кусок земли для заселения. Богатые природные ресурсы, большая территория – вот те факторы, которые повлияли на выбор Ланда в качестве ковчега для народа Мортремора. Думаю, что я ответил на ваш вопрос.

– Вполне, – кивнул маг в красном.

Больше никто не задавал никаких вопросов. Сейчас они просто–напросто были бы лишними. Всем нужно было подумать над сказанным, ведь всё действительно принимало очень и очень серьёзный оборот. Катаклизмы, глобальное изменение климата, исчезновение магии – всё это было таким неожиданным для нас, что быстро сориентироваться и начать что–то решать было совершенно невозможно. Хотя из–за этого я стал ещё менее уверен в том, что мы сможем хоть как–то повлиять на ход событий, однако, если я правильно понял, то наша задача, в общем, заключалась не в том, что бы спасти весь мир и как–то предотвратить перемещение севера (что, как должно быть сразу же понятно, нашими скудными силами был совершенно невозможно, ибо до этого сильнейшие из магов пытались это сделать, и у них не совсем получилось), а ограничивалась куда более реальными масштабами деятельности, если можно так выразиться в данной ситуации. Нам нужно было лишь не допустить преобразования Ланда в местный филиал Бездны, ибо тогда из будущих исторических документов исчезнет не только упоминание о самом Ланде и его жителях, но и Мортреморе, который, если верить словам эльфа и тех материалам, на которые он опирался, говоря это. А это, в принципе, было уже куда вероятнее, если взять тот объём работы, который нам бы пришлось проделать, если бы на нас была возложена такая ответственная миссия, как спасение мира. Что же, везде надо находить плюсы. Тут они, безусловно, были, как и в любой другой ситуации. Не бывает совершенно безвыходных моментов в жизни. Даже от занесённого топора палача тебя всё ещё может спасти какой–нибудь спятивший гуманист и сторонник настоящего честного суда, коего в наше время добиться практически невозможно, ибо всё решают деньги и власть. Те же, у кого нет ни того ни другого (а, как известно, оба эти показателя всегда ходят парой), могут даже не мечтать о том, что когда–нибудь свершиться справедливость, которая, будто бы насмехаясь над всеми, чаще всего оказывается именно на стороне таких вот несчастных и обездоленных. Ещё одна злая ирония жизни, коих это шутница с весьма специфичным чувством юмора подготовила для нас всех не мало. Хотя, большая часть из них всё же обусловлена деятельностью человека, а не роком, но кого это, собственно волнует? Проще ведь всё скидывать на жизнь и законы подлости, предусмотренные недоброжелательной по какой–то причине природой, чем признавать неправильность действующих порядков, установление которых потребовало таких огромных сил от всех, включая не только самого их идейного вдохновителя, но и так же всех тех, кто принимал участие в акциях «насаждения огнём и мечом». Просто, по каким–то неведомым мне причинам, люди решили, что раз они на что–то потратили огромное количество времени, то это не может быть бесполезным. Ну, разве это не смешно? Конечно же, это совершенно глупое и необоснованное суждение. Есть люди, которые годами работают над совершенно бездарным творением, а после требуют признания, и, разумеется, из–за надрывания своих глоток получают его. А есть те, кто создают шедевры довольно быстро, но при этом не получают ничего из–за восклицаний вроде: «Ты не мог создать нечто действительно ценное за такое малое количество времени! Это невозможно! Наверняка это лишь ничего не стоящая замаранная чернилами или же краской бумага!». И, самое печальное, что против них практически невозможно идти, потому ты – один, а их – подавляющее большинство. Но не стоит так просто сдаваться. Всегда стоит помнить о том, что большинство – это всё–таки не все и есть те, кто смогут по достоинству оценить ваше творение. Так что стоит просто идти к своей цели, пусть это даже кому–то и не будет нравиться.

Уйдя в свои мысли, я не заметил, как постепенно начали выходить из оцепенения мои товарищи. Кажется, я слегка недооценил их, если можно так выразиться в данной ситуации. Они смогли быстро проанализировать всё то, о чём им доложил эльф, быстро сделать свои выводы и начать уже в свою очередь говорить о них. Кажется, перерыва, о котором говорил Нартаниэль, не потребуется совершенно. Что же, это не может не радовать. Как–никак, закончить это нужно было как можно раньше, хоть я и устал уже об этом напоминать, но из–за своего недавнего помутнения я всё ещё боялся, что мысли снова разбегутся в разные стороны, а потому я не смогу полностью участвовать в беседе, а чуть позже меня и вовсе, чего доброго, могли выволочь отсюда в бессознательном состоянии. Лучше уж немного помучить себя ненужными повторами, чем претерпеть подобную неудачу. Однако вот уже поднялся со своего места Адриан, который, кажется, решил говорить первым. Что же, ему это право принадлежало вполне себе законно, так что никто ничего не имел против. Сие обстоятельство наоборот было даже к лучшему, ведь в итоге всё во многом будет зависеть как раз–таки от его решения, а потому очень хорошо, что нам сразу же удастся выяснить его точку зрения.

– Я прошу право первого слова, – всё–таки, будучи человеком, привыкшим находиться в более–менее культурном обществе, принц не смог не сказать этого, потому что таковы были требования законов вежливости и правил этикета.

Думаю, его мало волновал тот факт, что мы сейчас вряд ли походили на высокую интеллигенцию, но всё же было лестно, что он приравнял нас именно к этому классу своей просьбой, учитывая ещё и то, что как минимум у троих из нас не было абсолютно никакого положения в стране, где мы сейчас находились. Приятно осознавать, что его это сейчас не волнует, ибо те же самые правила этикета предписывали не говорить господам его происхождения и статуса с такими, как мы, представляющими собой самое настоящее ничто. Хотя, как может показаться, сейчас это вряд ли было актуально, однако, исходя из тех недолговременных наблюдений, он никогда не отходил от упомянутых правил, всегда следовал им, будто бы это были какие–то священные писания, а он – истинный, преданный и чуть ли не фанатичный последователь той веры, где они считались священными текстами. Хотя, я, кажется, начал понимать его. Дворцовая жизнь всегда накладывает свои определённые ограничения, которые сильно стесняли его свободолюбивую натуру. Ранее ему удавалось убегать с этих сверкающих умопомрачительным блеском балов, от разукрашенных дам и чрезмерно льстивых придворных, чьи слова были похожи на мёд, в котором, тем не менее, была не то что ложка дёгтя, а целая бутылка отменного яда. Его спасали от этого кошмара небезызвестные посланнические миссии. Но, насколько я знаю, принц никогда не был любителем открыто проявлять свои чувства, а тот факт, что последние годы после своей знаменательной миссии, обернувшейся спасительной операцией власти Султана на юге, он провёл в столице почти безвылазно, если, конечно, не брать во внимание редкие, не столь дальние и захватывающие путешествия вместе с семьёй, да охоты, которую устраивали каждый месяц; окончательно мне всё прояснил. Видимо, из–за частого пребывания в обществе, которое я уже не раз описывал в самых неприглядных красках, а также полнейшего нежелания проявлять этим подлецам и подлизам свои чувства, он решил прикрыться правилами и показной вежливостью, что хоть и приближало его к этим препротивнейшим людям, однако, не ставило его в один ряд с ними. Даже напротив, намеренно выделяло его из этой лицемерной и блестящей толпы для взгляда понимающего и хоть сколько–нибудь разбирающегося в людях человека. Он надевал сию маску не для того, чтобы продвинуться вверх по карьерной лестнице, найти себе достойную партию, несмотря на то, что претенденток на руку молодого принца было множество. Они буквально кружились около него как мошкара, но он каждой своим безразличием и полнейшим придерживанием правил этикета давал понять, что они его не интересуют совершенно. Но именно это, как мне кажется, и привлекало к нему поклонниц всё больше и больше, а, как следствие, вызывало и сопутствующую зависть со стороны всех остальных, которые гнили изнутри из–за своей бессильной злобы, но при этом продолжали пудрить лица и блестеть улыбками. Но, как понятно, никто не посмел проявить свою истинную натуру, выказать своё неудовольствие и, тем более, вызвать Адриана, ибо помимо всего, эти гады ещё были и самыми настоящими трусами. Они все знали не только меч принца–бастарда, но и то, что этот черноволосый молодой человек с ледяными глазами умел им владеть и раньше применял его довольно часто. Никому не хотелось рисковать своей жизнью, ведь потом они всё равно смогут купить этих девушек, расположение не только их самих, но и родителей приглянувшейся красивой игрушки, ведь только так они и воспринимали юных дам, что присутствовали на подобных мероприятиях. А пока они вполне могли дать насладиться этим певчим птичкам минутами свободы. Возможно, одними из последних в их жизни. Однако пусть принц и надевал костюм с иной целью, но нельзя отрицать то, что он всё же на нём был. И, что было хуже всего, после Адриан уже практически не вылазил из него, буквально врос в него, стал одним целым с той личиной, которую до того применял так редко и с таким явным пренебрежением, одолжением и недовольством. Нельзя было его в этом винить. Окружение, правила, положение – всё это обязывало его вести себя определённым образом. К тому же это ещё играло и роль своеобразной стены, которой принц–бастард отгораживался от неприятных ему людей. Он мог спокойно болтать с ними, как делали все остальные. Также непринуждённо и бестолково, чтобы не вызвать каких–то явных негативных эмоций у собеседника. Мог раздавать комплименты направо и налево, интересоваться погодой и здоровьем отца человека, с которым впервые встретился лишь пару минут назад. Он мог всё это делать при этом, так сказать, не причиняя никакого вреда себе, благодаря возведённой в нужное время стене. А каждый такой разговор был лишь очередным камнем в этом массивном сооружении, ставшим уже невероятно высоким и заслонившим для узника небо, солнце и звёзды, что изредка ещё сверкали в памяти, но их свет становился всё менее ярким с каждым днём, проведённым в заточении. И вскоре единственными звёздами грозились стать лишь льдисто–голубые глаза того, кто холодно взирал на него через стену. Вот только плохо, что принц, достраивая это впечатляющее сооружение, настолько увлёкся сим процессом, что совершенно забыл о том немаловажном факте, что неплохо было бы оставить хоть небольшой люк с решёткой, через который изредка можно будет выходить наружу повидаться с родными, близкими, любимыми или же просто приятными людьми. Показать себя настоящего. Рассмеяться не по тому, что того требуют дурацкие предписания, а просто из–за шутки, которая сама по себе была смешной и близкой ему. Улыбаться не только из вежливости, ибо тогда улыбка получается фальшивой и неестественной, а просто из–за того, что улыбаться хочется, потому что собеседник приятный, интересный и с ним он чувствует себя невероятно легко, свободно. Он запер себя настоящего там. Сам отгородил себя от внешнего мира, дабы не видеть уже страшно надоевших ему приторных людей с их льстивыми речами и глупыми улыбками. Оторвал кусок себя и запер в этой самодельной тюрьме, предварительно поставив заслоны, которые не давали бы питанию и посетителям проходить туда даже при огромном желании. Оторвал, чтобы он там медленно слабел, умирал, чтобы уже никогда не смог выбраться наружу, чтобы никогда Адриану, который находился в большом мире, не пришлось снимать прижившейся маски, чтобы носить её постоянно и не бояться того, что в какой–то момент она слетит на пол, сорванная с лица порывом неприятных слов, и наружу вырвется настоящий он, который уж точно заставит обидчика ответить за свои слова. Принца–бастарда можно было понять, и я понимал, но всё же видел, что в одном месте работники над стеной потрудились хуже. Узник уже начал разбирать стену, сбивая в кровь пальцы худых рук и сдирая ногти. Но работа шла, и он уже почти видел лучи живого солнца внешнего мира.