Текст книги "Бастард (СИ)"

Автор книги: Тимур Вычужанин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 44 страниц)

Эльф под этим взглядом остался совершенно невозмутимым, долго смотрел в глаза Дарса. Рилиан отвернулся, даже вздрогнул, видимо, он до глубины души проникся словами этого призрака и поверил в то, что на него сейчас действительно свалилась судьба всего Ланда. Адриан тоже взгляда не отвёл, вот только в отличие от Нартаниэля, в льдисто–голубых глазах не было решимости, в них будто бы застыл немой вопрос. Маг в красном вообще ушёл в свои мысли и теперь нервно поглаживал подбородок, на котором уже слегка обрисовалась бородка клинышком, которую он, видимо, собирался отращивать. Его явно речь впечатлила, но размышления его точно отличались своим характером от паладиновских. Молодой бард сглотнул и быстро уставился в землю, изо всех сил стараясь избежать встречи взглядом с приведением лучника из Хароса. В моих глазах Дарс наверняка прочёл вызов, недоверие и присущую мне, как он уже весьма резонно заметил, насмешку. Призрак продолжал смотреть на нас. Явно ждал ещё какой–то реакции, кроме этого немого принятия его слов. Хотел, чтобы мы высказали и своё мнение, дали ему хотя бы знать, что собираемся делать после столь, мягко говоря, безрадостных вестей из страны, которая для половины здесь присутствующих, была родиной. Что же, мне не хотелось заставлять мёртвого старика ждать:

– Что ещё за чушь? – я недовольно скрестил руки на груди и приподнял одну бровь. – Как мы можем повлиять на ход событий? Тем более в корне изменить его, остановить этот, как вы выразились, «механизм». Причём таким образом, что бы избежать при этом большой крови? Я ведь правильно понял? Вы возлагаете на нас именно такие надежды, так?

– Да, именно так, – этот спокойный тон и взгляд человека, который знает намного больше, чем ты, почти выводил меня из себя, но я старался не подавать виду. Странно, но вышло у меня это довольно хорошо, хоть в последнее время я и перестал считать себя мастером лицемерия, как это было раньше. Видимо, за время заточения я растерял кое–какие свои навыки, до того не раз вытаскивавшие меня из не слишком приятных ситуаций.

– Тогда, кажется, в этом состоянии вы чуточку спятили, мой дорогой. Не может шесть почти никому не известных людей взять и изменить ход истории. Это просто невозможно, что уже не раз было доказано тысячами потенциальных героев. Жаждущих прославиться, а попутно и переделать окружающих, чтобы заставить их в будущем плясать под свою дудку. Хотя нет, пожалуй, исправлюсь. Один человек может всё–таки сделать так, чтобы исторический процесс пошёл так, как нужно ему, пусть это изменит его направление, которого он придерживался до того, в корне. Но для этого нужны, деньги, власть и, в первую очередь, высокое положение, с которым они приходят. А сейчас, когда вся система взаимоотношений рушится, уже будет его сложно получить, а, значит, мы не сможем ни на что повлиять, поскольку до этого бардака нам не удалось взобраться вверх по иерархической лестнице, то и сейчас мы тем более сделать этого не сможем, а, значит, нас просто–напросто никто не будет слушать. Конечно, здесь есть сын барона, но таких баронов невероятное множество и некоторые из них либо по–прежнему мечутся между молотом и наковальней, либо уже приняли какую–то из сторон, влились в этот поток и стали ничего не значащими шестерёнками в том механизме. И не надо мне, пожалуйста, говорить о том, что если сломать маленькую часть, то весь механизм престанет работать. Все мы с вами знаем, что это не так, что гномы уже давным–давно научились обходить эту проблему, так что в наше время подобные заявления будут уже неактуальны. Пусть среди нас и чрезвычайный и полномочный посол эльфов востока в Ланде, но в настоящее время вряд ли их королева захочет вмешиваться, тем более, все знают о прославленном «остроухом нейтралитете». Без обид, Нартаниэль. Да и в любом случае, как нам остановить две волны, несущиеся друг на друга на полной скорости? Правильно, никак! Но если всё–таки предположить, что нам каким–то неведомым мне образом и чудесами удастся их остановить, то мы уж точно не станем препятствием между такими гигантами, как Великое Княжество Шан и Мортремор, который при союзе с карликовым Хариотом, его магами и какими–никакими сохранившимися связями, вполне сможет перекинуть войска через горы и прийти в Ланд. Судя по тому, что вы нам рассказали, они уже маршируют в сторону перевалов, а Сарту ничего не останется, кроме как пропустить их по своим землям. Что бы там ни говорили, а гномам, разрозненным героям и преследующим королевство напастям ну никак не помешать Мортремору продолжать продвигаться вперёд и форсировать Великий Ильред. А почему придётся? Объясню, потому что по загоревшемуся в глазах нашего юного музыканта огню вижу, что он со мной не согласен и всё ещё верит в то, что король Сарта не допустит такой несправедливой расправы над уже умирающим и слабым королевством, истощённым гражданской войной, начало которой ознаменовали первые стычки. Потому что если он объявит войну, то понесёт невосполнимые потери даже при том условии, что ему удастся–таки вышвырнуть обратно за хребет армию Мортремора, Сарт придёт в упадок, а армии Княжества Шан, которые готовились к столкновению с действительно невероятно сильным противником в лице восточного королевства, очень быстро расправятся с теми, кто ещё будет оказывать сопротивление на территориях Ланда, ибо всем известно как истощает всевозможные ресурсы война внутри государства, и они тут же начнут поход уже на Сарт, тоже разорённый и бедствующий. Королевство не сможет сопротивляться и снова войдёт в состав другой страны. Пропадут труды короля, подобного которым я, если честно, и не припоминаю ни в одной истории ни одного из существующих сейчас государств. Он просто вынужден будет пропустить по своим землям армию Мортремора для блага своего королевства и людей, в нём проживающих. Другого выхода у него, к сожалению нет. Так что печальный финал неизбежен или, по крайней мере, его избежание уж точно никак не будет зависеть от нас шестерых людей.

– Браво! Какая логическая цепочка! Как расписаны варианты! – лучник похлопал мне, кажется, даже искренне, без насмешки, по крайней мере, в голосе её не было. – Вот только вы уже не совсем обычные люди хотя бы по тому, что мертвы.

– Что? Как?! – почти одновременно воскликнули маг в красном и юноша, начав при этом яростно колотить себя по бокам и щипать, чтобы, видимо, убедиться в том, что они пока ещё в полной мере живы и не стали похожи на этого призрака, столь странно высказавшегося о, так сказать, их положении в этом мире.

Эльф всё ещё оставался спокойным, хотя по его лицу пробежала тень непонимания, но после он быстро уразумел иносказательный смысл фразы лучника из Хароса. Принц–бастард резко поднял брови, он пока не мог похвастаться таким же стремительным мышлением, как у моего остроухого друга, но до него тоже постепенно начало доходить. Рилиан же по–прежнему сохранял удивлённое выражение лица, которое ну никак не желало покидать его во время этого разговора. Нет, молодой паладин был далеко не глуп, но всё–таки для него было слишком много информации, потому что в отличие от меня, Нартаниэля и Адриана, он не привык плавать в этом грязном море политики и закулисных игр, которые устраивают самые влиятельные и богатые иногда только ради развлечения, а иногда и для того, чтобы изменить что–то их не устраивающее. Причём и перемены, и способы их достижения зачастую являются весьма и весьма радикальными, но даже если это не так, то сильные мира всё равно никогда не имели вредной привычки думать о том, как их решения повлияют на судьбу окружающих. Да и вряд ли когда–нибудь вообще начнут об этом размышлять. Что же до мага и музыканта, то им просто было не до политики и всех её нюансов, они были заняты тем, что играли в «найди отличия», пытаясь отыскать приметы, по которым они бы походили на призрака. К их неподдающейся описанию огромной радости, пока таких признаков не отыскалось. Разве что они все принадлежали к человеческой расе, но, как правило, это не всегда значит, что вы – приведение.

А Дарс продолжал всё так же покровительски, всепрощающе, снисходительно улыбаться. Глядя на это, я фыркнул и даже отвернулся, но вскоре мне снова пришлось повернуться лицом к призраку, потому что он заговорил, снизойдя, наконец, до того, что бы объяснить тем, кто ещё не понял, что конкретно он имел в виду:

– Нет, конечно же, в буквальном смысле вы не мертвы, вы живее всех живых, но вместе с этим весь мир уже похоронил вас. Ну, сами подумайте, неужели вы, господа, думаете, что весть о потере такого важного оборонительного пункта, как Охранные Башни, ещё не дошла до короля Сарта? Он ведь точно рассчитывал время и знает, что в тот момент вы были там. Он тут же сообщил об этой печальной новости Дорнису, теперь все они думают, что вы трое мертвы, – сейчас призрак борца за свободу обращался к тем, с кем мы встретились тут, но вот очередь дошла и до нас, – как и вы, ведь то заклинание не только на время превратило нападавших в деревья, но и переписало им память, а потому они донесли Главе, что их задание выполнено в лучшем виде, а в качестве доказательства они предоставили искусную копию заколки, с которой господин эльф не расстаётся почти никогда. Так что сейчас на этом маленьком островке посреди болот уже можно организовывать настоящее кладбище. Вот только вся разница между вами и мной состоит в том, что я уже сделал всё возможное, отыграл роль, а у вас ещё есть шанс повлиять на события, вы можете ещё изменить мир, не дать ему превратиться в чёрную Бездну, чтобы существа оттуда приняли его за свой родной дом. Вам нельзя упустить этот шанс, но для реализации этой возможности нужно будет постараться, очень сильно постараться, но, глядя на вас, я понимаю, что невозможных вещей для столь талантливых, сильных и неординарных личностей просто нет. Миры всегда склонялись не перед силой, а перед разумом тех, кто смог собрать вокруг себя эту силу. А ума всем вам не занимать, пусть у каждого он и проявляется по–своему.

– Тогда тем более нам никак не удастся изменить ход этих событий. Мёртвые потому и мёртвые, что в мире живых им уже нечего делать, они уже всё сделали, как это и случилось с вами, – впервые подал голос принц–бастард, обведя всех присутствующих каким–то странным, даже можно сказать недобрым взглядом.

– Знаете, а я согласен со своим спутником, – вышел из задумчивого оцепенения маг в красном, при этом утвердительно кивнув себе и своим мыслям головой, – вы тут начали говорить о судьбе и о разных цепях событий, финал которых предрешён некими высшими силами заранее. Так не знак ли эта «общественная смерть» от них? Я, конечно, не верю в это и предпочитаю смотреть на всё с более, хм, рациональной, логичной и научной стороны, но всё же раньше я не верил в существование демонов и живых мертвецов, однако потом лицом к лицу встретился с ними в весьма тесном знакомстве, так что, исходя из вашего душещипательного монолога, вполне возможно, что нам как раз таки лучше не вмешиваться, потому что это может не понравиться хотя бы той самой Фортуне, разве я не прав? Я не могу быть не прав, потому что рассуждаю логически.

– А ведь этот парень в забавном наряде в чём–то действительно прав, призрак, а? Не находишь? Если всё так настойчиво катится в Бездну, то, может, не стоит этому мешать? А то, того и гляди, нас может поразить молния с небес или «случайно» пришибить камнем, который кинет из–за угла такой же случайный прохожий. Конечно, мне самому это дурацкая перспектива бездействия, мягко говоря, не слишком нравится, но я всё ещё сильно, подчёркиваю, очень сильно сомневаюсь в том, что мы можем сделать хоть что–то. Как вы себе это вообще представляете, дорогой мой? Что мы просто встанем между ними, когда уже будет начинаться атака? Боюсь, что, во–первых, нас просто не хватит на весь фронт, а, во–вторых, они просто сомнут нас и даже не заметят. По мне, так это самая глупая затея из тех, что я слышал.

– Вы забываете о том, дорогой друг, – голос Дарса с равнин Даруана уже перестал быть дружелюбным, видимо, ему всё–таки надоел мой насмешливо–саркастический тон, что же, возможно, я действительно самую малость переборщил с этим, но тут этот странный призрак уже сам виноват – нечего возлагать на нас какие–то надежды по спасению мира, всё–таки мы не боги, не титаны и даже не полубоги, так что вряд ли нам удастся образумить этого Дорниса, возглавляющего храмовников, Главу и тем более королей Мотремора, Хариота с Великим Князем Шан в придачу, это было просто невозможно, не под силу компании из пяти " мёртвых» людей и одного не менее мёртвого, если всё же принять во внимание слова лучника из Хароса, эльфа, – что у вас есть кое–что, чего нет у всех остальных – у вас есть связь, возможность влиять на решения тех, кто встал во главе обеих сторон внутреннего конфликта в Ланде: на лидера Гильдии Сейрам, уже начавшего кампанию по культивации в людях желания присоединиться к более сильному союзнику, Дорниса, занявшего прямо противоположную позицию, заключающуюся в том, что ландестерам не нужна никакая власть, кроме собственной, что черноволосые и голубоглазые люди ни за что не допустят кровосмешения, потому что они лучше всех остальных, они лучше умрут свободными, чем подчиняться. По вашим лицам понятно, что обе эти позиции не кажутся вам правильными, разумными, потому что в будущем ни одна из них не обеспечит стабильного мира и экономики, как внутри страны, так и за её пределами. Поверьте, вы уже не единственные, кто думает также. Вы лишь одни из них, потому что лучшие друзья и командиры покинули Дорниса из–за излишней радикальности его методов, из–за того, что он отказался от прежних идеалов мира и теперь сам не замечает, как ведёт людей на уничтожение того, что поклялся защищать ценой своей жизни. Думаю, что вы уже догадались, о ком я говорю, не так ли, господин принц? – Дарс усмехнулся и кинул характерный именно для стариков хитрый взгляд слегка прищуренных глаз, при этом ухмыляясь себе в бороду.

– Да, – после странного, напряжённого и будто бы вибрирующего в воздухе молчания ответил Адриан, и голос его вдруг показался холоднее меча, покоящегося в ножнах, несмотря на толки о том, что пришёл Диарнис из Ледяной Пустыни, но, тем не менее металл был далеко не чистым, потому что в нём ещё была и надежда, он действительно не просто догадался, а точно знал, кто решил отказаться от новых идей радикалиста-Дорниса и пойти своим, четвёртым путём, отличным от пути храмовников, приверженцев новой власти и борцов за «крошечные независимости», – да, знаю. Это Син и Ронтр. Те, кто когда–то вместе со мной, Дорнисом, Архимагом Лорайном, парнем–вором и ребятами из наёмных солдат Жаханской Торговой Компании спасли от подобной разрухи Султанат. Если они отошли от желтоглазого лидера храмовников, то я не соглашаюсь с мнением человека, пришедшего вместе со знакомым мне эльфом Нартаниэлем, которому я всё ещё обязан высказать свою благодарность за заступничество на суде, – Адриан при этом поклонился остроухому, тот ответил лёгким наклоном головы – жест, означающий, что они принял эту благодарность и считает её весьма лестной для своей персоны, чистой воды придворный этикет, но что поделать? Некоторым уж очень сложно отойти от него даже в условиях, столь не походящих на роскошные, сверкающие залы дворцов, в которых подобная манера общения имеет место быть. – За Ронтром пойдёт весь север, если топотребуется, а мы все знаем, что самые лучшие воины Ланда рождаются именно там. Син же имеет почти непререкаемый авторитет среди даргостцев, что почти ровняет его с вождём, несмотря на то, что у жителей болот нет таких лидеров.

– А север может стать рычагом давления, – задумчиво пробормотал Нартаниэль.

– Что–что вы сказали, господин эльф? – встрепенулся маг в красном, он явно считал мнение мало говорившего до этого эльфа самым «увесистым» в нашей пёстрой компании.

Видимо, не в последнюю очередь это было связано с тем, что они как–никак являлись коллегами, пусть и вполне понятно было, что магия, которую они практикуют, отличается так же сильно, как огонь и вода – вроде бы есть что–то общее – энергия там, все дела – но при этом они и стоят точно друг напротив друга. Мне даже кажется, что я догадался, какое именно волшебство практикует наш «увлечённый учёный», как уже стал называть про себя я этого порывистого мага, но пока мои догадки не обоснуются хотя бы одним примером, не смею их озвучивать, а потому не стоит отвлекаться от основной темы, нужно вернуться к ней и разговору, который уже начинал походить на переговоры той самой верхушки, если верить досужим толкам, управлявшей всем миром. Хотя, опять–таки если верить нашему старенькому приведению, то сейчас роль именно этих людей мы и выполняли. Весьма забавно.

– Что мнение севера всегда будет учитываться в любом случае. Сейчас я говорю не о гномах Срединных Гор, которые в последнее время пресекли любые контакты с внешним миром. Речь идёт непосредственно о Дашуаре, потому что именно он сейчас является единственным пунктом между миром и Ледяной Пустыней, все исследования которой так и не увенчались успехом, из чего следует, что информация о ней крайне скудна. Даже с учётом весьма нелестных слухов, которые можно ежедневно услышать на улицах упомянутого города. Эта местность представляет потенциальную опасность для всего живого и всегда нужен будет тот, кто станет стеной, принимающей на себя первый удар. Поэтому если Ронтр, который, по словам многоуважаемого принца, является почти владыкой севера, пригрозит отказаться от этой должности и увести людей из Дашуара в более спокойные места, то от этого покроются гусиной кожей все. Кто знает, может этот почти вымерший город как раз и является той самой песчинкой, которая не даёт Ледяной Пустыне развернуться и показать себя? Это может стать тем, что сыграет ключевую роль в установлении будущего мира. К тому же, несмотря на слова одних наших знакомых, сыгравших значительную роль в дезинформации противника, – Нартаниэль даже не бросил на меня мимолётного взгляда, зато вот мы с Рилианом многозначительно переглянулись, – у меня всё ещё осталось кое–какое влияние при дворе королевы, я могу убедить её так же оказать давление на Мортремор. Но для этого мне нужно спокойное место, где я смогу установить стабильную связь для долгих переговоров, потому что в том, что они продлятся как минимум несколько дней, я не сомневаюсь.

– Такое место есть. Оно на юге отсюда, в самой древней части болот.

– А! Город На Воде! – воскликнул маг в красном.

– Мы видели это прекрасное место, вернее, его огни, но не зашли, потому что сначала приняли их за болотных светлячков, а когда поняли, что это такое на самом деле – было уже слишком сложно, – с одновременной печалью и радостью в голосе отозвался, наконец, молодой бард. Он с того самого момента лелеял мечту побывать там, и вот такой случай плывёт в руки! О, да, мне казалось, что этот малый вот–вот засветится от счастья, а вместе с ним вспыхнут и все близлежащие торфяники.

– Именно туда отправился Син. Только там во всём Даргосте есть те, кто способны поддерживать магическую связь на расстоянии достаточно часто и долго, как это требуется в сложившейся ситуации, – кивнул призрак Дарса.

– Что же, думаю, решено, так? Раз мы все мертвы, то нужно держаться вместе, не так ли? – я обвёл всех взглядом, они кивали мне в ответ. – Значит, отправляемся. Не только за тем, чтобы, как утверждает наше милое приведение спасти мир, но так же для того, чтобы, наконец, смыть с себя всю эту бартасову грязь!

Рилиан улыбнулся. Мы все поочерёдно подходили к призраку лучника из Хароса, благодарно кланялись и уходили, каждому он что–то говорил, и эти слова явно вселяли смятение в сердца и мысли моих товарищей, но вместе с этим и давали им что–то новое. В этом был весь он. Даже при первой и единственной встрече это стало понятно. Нас он лишил надежды на помощь чудодейственной миротворческой легендарной короны правителей Ланда, зато дал цель и надежду на то, что это королевство всё ещё можно спасти. Вместе с этим, разумеется, пришло и напряжение, которое всегда по пятам преследует чувство ответственности, сейчас давящее просто невероятно тяжёлым грузом, но сейчас оно, тем не менее, как–то ушло на второй план, а в главных ролях в данный момент выступала предстоящая дорога, разговоры, новые люди, чувство, что мы движемся вперёд и делаем это не зря. Когда настала моя очередь, я только лишь слегка поклонился ему. Всё–таки информацию, которую он нам передал, мы бы ещё долгое время не смогли услышать от кого–то другого. Да и вообще хорошо, если бы хоть от кого–нибудь услышали. Я уже собирался догнать эльфа, гордо шествующего впереди нашей процессии, но тут призрак глянул на меня и прошептал что–то вроде:

– Будь осторожнее, вечная жизнь не то, чем кажется на первый взгляд.

Вот странно, интересно, что он хотел этим сказать? Снова таинственные предостережения на счёт моего обруча? К Бартасу их всех! Пока я не чувствую от него совершенно никакой угрозы, а, значит, вряд ли она будет исходить. Но всё же эти слова породили во мне сомнения, усилившиеся ещё больше тем, что я услышал дальше. К приведению подошёл Адриан, Дарс тут же наклонился к нему и быстро, настойчиво прошептал:

– Помни, ты должен их сберечь!

Да, кажется, игра, в которую мы играем, будет стоить нам довольно дорого. Может, даже не все дойдут до финала. Но я не хотел думать об этом. Хотелось лишь поскорее уйти отсюда и оказаться в том самом «Городе На Воде», как назвали поселение даргостцев маг в красном и молодой бард. Вот только слишком много важных слов было сегодня сказано, а потому я вскоре погрузился в болезненные размышления, которые через несколько дней превратились в видения. История близится к своей кульминации.