Текст книги "Бастард (СИ)"

Автор книги: Тимур Вычужанин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 44 страниц)

– Ну, вернёмся же к той теме, с которой мы начали, – я улыбнулся и посмотрел на барона, тот кинул мне в ответ хмурый взгляд из–под сдвинутых к переносице бровей, – вы говорили о том, что назревает всё большее недовольство, но мне помниться, что оно и раньше никуда не исчезало и всё поднималось, да поднималось, как хлеб в печке, но ни во что серьёзное так и не вылилось. Даже при предыдущем короле никто не посмел поднять восстание, ни крестьяне, ни ремесленники, не говоря уж о дворянах, которые в любой ситуации смогут подстроиться, благодаря своим отвратительным качествам мерзкого характера.

– Кажется, вы не слишком любите людей света, дорогой гость, – улыбнулась мне баронесса, хотя в этой улыбке было уже не столько доброты, её место занял неподдельный интерес к причине той ярой неприязни. Что же, я был готов удовлетворить любопытство этой особы.

– Да, это действительно так, – кивнул я в ответ, – тому есть множество различных причин.

– Но, думаю, мой друг не особенно хочет об этом говорить. Ему, должно быть, гораздо интереснее узнать обо всех событиях, которые происходили во время его…хм, отлучки, – прервал меня Рилиан, за что тут же удостоился не самого приятного взгляда из моей коллекции, что его нисколько не смутило, лишь пробудило огоньки вызова в его глазах, – а о его мнении на счёт тех, кто считает своим долгом вести праздную, бесполезную и глупую жизнь, вы сможете поговорить после, дорогая мама, – он улыбнулся баронессе своей самой лучезарной и красивой улыбкой, улыбкой сына, который действительно любит свою мать. Безусловно, от неё юный рыцарь перенял только лучшие качества, как и Лина, хотя, может быть, у госпожи Дарианы просто–напросто было не так много плохих черт характера? Что же, для того, чтобы сказать об этом точно, нужно было лучше знать жену грозного барона, но этого знания у меня, к величайшему сожалению, не было.

– Что же, – баронесса перевела взгляд внимательных глаз с сына на меня, а после устремила его в окно, сделав вид, что заинтересована поразительной игрой света на листьях деревьев, – с радостью поговорю с ним позже. Дорогой барон, можете продолжать осведомлять нашего гостя о том, что происходит сейчас в нашей несчастной стране.

– Несчастной? – да, то, что мне хотели сказать, действительно меня смогло заинтересовать, что же там могло происходить такого, что эта улыбчивая женщина назвала свою страну несчастной?

– Да боюсь, что сейчас положение дел в Ланде очень печально. Как я уже говорил вам, дорогой гость, люди недовольны безвластием, и если это не остановить, то всё может вылиться в борьбу вооружённых группировок, каждая из которых будет выдвигать своего кандидата. А это уже междоусобная война, которая грозит стереть Ланд с лица земли, разбив его на мелкие беззащитные государства. Вы только представьте, что будет: Даргост превратится в отдельную страну, как это было раньше, Дашуар и все северные земли раздробятся, тамошние бароны очень вспыльчивы и самодовольны, они только и ждут случая, чтобы получить свою независимость, до этого их сдерживал уважаемый во всех кругах лидер в лице покойного короля, отколются восточные земли, а западные и вовсе захотят войти в состав Княжества Шан! Это же будет второй Харос!

– Вы думаете, что ваши бывшие владения, жители которого не пожелали мириться с королевской властью на своей, исконно своей земле, действительно могут стать примером для тех бунтовщиков, что поднимают свои головы сейчас? – на моём лице появилась снисходительная улыбка. – Очень смешное предположение надо заметить.

– И почему же оно кажется вам столь смешным? – слегка повысил голос барон, однако должного эффекта этот приём не возымел, я не смутился, продолжал смотреть ему в глаза и не отказался от слов, которые хотели сорваться с языка, не отрёкся от мыслей, что вертелись в моей голове.

– Прошу вас, не злитесь, милорд, но я действительно не считаю, что это так, разве что в очень малой степени. Дух недовольства действительно могли сегодняшние повстанцы унаследовать от тех, кто поднялся против короля в лесах Хароса, но вряд ли это будут и идеи, и средства, и всё остальное. Ведь те, кто привыкли жить в тени лесов, боролись не за какие–то выгоды для себя, не за чины, не за лучшее место под солнцем в лучах чей–то славы, не из–за политики или простого тщеславия и ослепляющей гордыни. Нет, эти люди, пусть они и дикари, но они боролись за куда более возвышенный идеал – они боролись за свободу. Не за ту свободу, которую получат новые государства, если восстание действительно поднимется и победит, что ещё более невероятно, «бумажную независимость», как назвал бы её я. Ведь эти новоиспечённые карлики, по сути, сами ничего не смогут сделать, чем непременно воспользуются все страны, включая и уже упомянутое вами Княжество, и Хариот, который только и ждёт случая, чтобы снова укрепить свои позиции, даже Мортремор, я уверен, приплетётся и начнёт предъявлять свои права, как это было много лет назад с Сартом, однако это молодое королевство смогло дать отпор «восточному гиганту», потому что, как–никак, зиждилось на останках пусть и ослабевшего к тому времени, но всё ещё сильного Хариота, хоть восточному королевству и придётся делать это издалека, ведь Сарт, о котором я уже говорил, чётко дал понять властителям Мортремора, что не хочет видеть на своей территории ни одного вооружённого отряда. А вот то, что возникнет на территории Ланда, будет очень сложно назвать самостоятельными и полноценными государствами. Хорошо, если они не начнут жрать друг друга до того, как кто–то предъявит им ультиматум о «вассальном государстве». Да, у них будет свобода, будут права и прочее, но они всё равно будут жить под крылом, если так можно выразиться, других гигантов, которые сейчас занимают весьма важное место на политической арене. А всё это случится потому, что восставшие будут осуществлять свои проекты без головы, без взгляда в будущее, а это всегда приводит лишь к плачевным результатам.

– Я вижу, вы всё ещё скептически относитесь к самой идее о том, что восстание вообще может начаться.

– Я тоже это заметил, – кивнул Рилиан, в его глазах я видел изумление, вполне понятно почему, – но теперь мне всё–таки хочется поддержать отца. Спешу напомнить тебе, мой дорогой друг, что Ланд это ведь страна контрастов! Она состоит из слишком большого количества народов и в прошлом самостоятельных земель, что бы они никак не отреагировали на сложившуюся ситуацию.

– Кажется, вы путаете начало восстания, с началом гражданской войны, где целью будет – суверенитет того или иного народа. Если начнётся такая война, то на месте Ланда останется лишь выжженная земля с горой трупов, щедро посыпанная сверху белым пеплом. Такая война не станет началом для множества маленьких государств, она может стать лишь окончательным и полным концом истории такого королевства как Ланд, потому что борющийся за свою свободу с другими расами народ превращается в неуправляемое стадо, стихийное бедствие, сносящее на своём пути всё, каждый из тех людей будет абсолютно безумен, он потеряет рассудок, а во главе их будет стоять самый главный сумасшедший! Восстание же к таким печальным последствиям привести не должно, хотя если его не контролировать в должной мере, то оно действительно приобретёт слишком большие масштабы, изменятся идеи и идеалы, и вот тогда действительно начнётся самая настоящая война.

– Вы сами делаете такие прогнозы, но всё ещё говорите о малой вероятности мятежа? – Танруд вскинул брови, его жена тоже непонимающе смотрела на меня, что же, кажется, придётся им хоть немного пояснить ход моих мыслей.

– Да, я всё ещё в этом сомневаюсь, причём Рилиан, который знает меня лучше вас, вполне справедливо, я думаю, предполагает, что эти сомнения должны быть обоснованы. Что же, это так и есть, я не высказываю необоснованных мнений. У меня есть основания и причины так думать, весьма веские причины, надо сказать. Убийство короля и казнь принца были не просто действительно спонтанным актом. Думаю, объяснять, что на самом деле это не Адриан убил свою семью, мне не надо? – я обвёл вопросительным взглядом всех присутствующих, никто из них мне ответил, хорошо, это было очень хорошо, я оказался в кругу действительно умных людей…ну, или слишком верящих. – Это был тщательно спланированный план. Мне удалось узнать человека, который это придумал и осуществил, к счастью или нет, но этот так, он просто не мог не предусмотреть того, что будет после этого убийства и казни, слишком уж идеально и тщательно спланированы и осуществлены были эти две части какого–то действительно большого проекта. Думаю, что он и эти волнения предусмотрел, однако вряд ли даст им вылиться во что–то большее. Скорее всего, он даже наоборот будет их распалять, но лишь до определённого рубежа, до точки кипения, которую никто не пересечёт. Могу дать руку на отсечение, что у него уже есть тот «избавитель», который придётся по душе всем и каждому.

– Почему же только руку? – усмехнулся Рилиан, вряд ли он ожидал того ответа, который я ему дал.

– Потому что в наше время нельзя быть ни в чём уверенным, а голова мне ещё пригодится.

* * *

Глаза привыкали к кромешной тьме медленно. Слишком медленно, что делало из них отличные мишени, по которым отлично видящий в темноте вампир мог с лёгкостью нанести решающий удар, но все они ещё оставались живы. Кажется, хозяин этого замка не только решил устроить на незваных гостей охоту, но и превратить её в славное развлечение для себя любимого. Ведь жить совершенно одному в этом месте, наверное, ужасно скучно! Они шли вперёд. И как только Адриан уже приноровился к этим тягучим сумеркам, которые походили на чернила, которыми кто–то замазал глаза, сумел различить очертания обвалившегося коридора и лестницы, потускневшие, но всё ещё каким–то чудом висевшие на стенах картины и полотна, даже показалось, что он на одном из некогда красивых тканевых родовых древ различает чьё–то имя, единственное не выгоревшее и выглядевшее так, будто его лишь недавно туда вшили, как его резко ослепил яркий свет, вспыхнувший, подобно молнии, будто в насмешку над теми, кто сейчас почти наощупь пробирались по владениям своего противника. О, да, этот бартасов вампир точно устроит из этого замечательное представление. Замечательное лишь в его собственном понимании. Им ни за что не дойти без боя до того места, где он прятался, а оно находилось где–то там, в конце лабиринта, который этот вампир организовал внутри своего замка, завалив проходы, обрушив лестницы, сломав отъезжающие в сторону стены, которые должны были открывать гостям и хозяевам замка потайные ходы, раньше использовавшиеся каждый день многократно. Слуги, любовники, любовницы, тайные агенты, шпионы, недоброжелатели и наоборот те, кто хотел предупредить – все они когда–то проходили по этим старым коридорам, сокрытым в стенах, но теперь туда уже не ступит ни одна живая душа. Зато вот призраков в этом замке было предостаточно. Адриан чувствовал это, холод, исходивший от некоторых мест, мимо которых они уже прошли, был просто ненормальным, не мог быть обыкновенным, ведь ощущалось, что идёт он совсем не от этих старых камней. Да и меч его тоже слегка подрагивал в руке. Любой другой бы удивился этому, может, даже откинул в сторону «проклятое оружие», но не принц–бастард, который уже привык к странностям Диарниса, особенно сильно проявлявшимися после того, как в Бездне ему удалось убить ту тварь, что не хотела пускать их наружу, обратно в мир, к которому они привыкли и в котором жили. Видимо, клинок, о котором и до того распускали различные слухи, пропитавшись кровью жителя Бездны, приобрёл ещё более странные свойства. Клохариус предупреждал, что бы он был осторожен с этим артефактом, архимаг всегда был несколько подозрителен, но при этом благоразумен, оберегал Адриана, но принц не внял этому совету, хотя лучшие кузнецы Ланда предлагали ему задаром выковать меч, какого ещё свет не видывал, но он отказывался. Скорее всего, даже сам принц не сможет назвать причину таких ответов, но ему казалось, что по–другому ответить он просто не в праве. Они остановились. Слева завал, впереди стена и только справа была дверь, открытая, ведущая в средних размеров зал, который был по периметру уставлен книжными полками, тянущимися прямо до потолка. Некогда у барона была богатая библиотека, к сожалению, сейчас от неё остались лишь сгоревшие фолианты, да пепел, только пара–тройка уцелевших книг лежала на полу, однако их состояние трудно было назвать идеальным, как, в принципе, и уцелевшими. Скиталец покачал головой, отвечая на немой вопрос Дезарда. Маг не смог бы расчистить проход от завала, да и особого смысла это не имело, ведь за ним наверняка окажется ещё один, а потом ещё и ещё. Им в любом случае придётся идти прямо в эту ловушку, умело и заботливо приготовленную для своих гостей добродушным хозяином. Что же, они готовы пройти это испытание. Только вот что–то подсказывало, что это будет не так уж и просто сделать, ведь после него нужно будет ещё суметь идти дальше, возможно, пройти ещё несколько ловушек, подготовленных для них хитроумным кровопийцей, а потом и победить его самого. Задача перед ними стояла уж точно не из лёгких, но каждый из них решил, что отступать уже поздно.

– Ты можешь проверить, что за огонь бушевал здесь? – спросил Лиард, переводя взгляд с тех самых «полу уцелевших» книг на мага.

– Уже, – кивнул тот, – ты правильно задал вопрос, это явно было не обычное пламя. Но и не магическое.

– Хм, как это понимать? Ты хочешь сказать, что это не огонь здесь всё так «приукрасил»?

– Нет, огонь, – с невозмутимым видом ответил рыцарю Скиталец.

– Я не понимаю, – покачал головой Лиард, – если это не магический, не обыкновенный, но всё же огонь, то это какой–то третий вид пламени? Я, конечно, читал твои трактаты, но как–то, видимо, пропустил момент, в котором говорилось об этом виде.

– Потому что я о нём не писал, – сухо отозвался маг, – он слишком редко встречается.

– Кажется, я понял, о чём говорит уважаемый маг. Это огонь элементалей, верно?

– Совершенно верно, – снова кивнул Скиталец, бросив при этом удивлённый взгляд на Адриана, он не ожидал от нового члена их «союза» сведений об этих редких существах, которые, к тому же, не обитают в Ланде, откуда, скорее всего, прибыл этот человек. – Этот огонь ещё называют чистым, так как он действительно является просто энергией, которой лишь придали определённую форму и наделили свойствами пламени. На это не способен ни один маг, даже эльфийский, ибо никакое живое существо не сможет пропустить через себя чистую магическую энергию. А элементали, в данном случае огненный, у которого есть ещё одно имя – ифрит, является сгустком материи, которая способна это сделать, при этом преобразовав эту энергию в зависимости от вида материала. К тому же сила, которую пропускает через себя элементаль, не может не контролироваться каким–то центром, ибо тогда она бы уничтожила всё вокруг, а природа таких ошибок не допускает, поэтому она весьма удачно наделила элементалей хотя бы зачатками разума, однако этот разум, в силу его невероятной простоты и отсутствия каких–либо защитных ментальных блокад, может с лёгкостью подчинить даже маг–новичок. Проблема состоит лишь в том, что с силой содержащейся в элементале, может правильно направить далеко не каждый, поэтому магам без специального диплома запрещено заниматься изучением этих, безусловно, интереснейших существ. Да и так много моих коллег сгинуло на этой нелёгкой тропе, поэтому Гильдия Магов Сарта не особенно одобряет таких энтузиастов, вот ни у кого и не возникает желания заняться вплотную исследованиями, а жаль, нам бы сейчас даже крупицы знания сильно помогли.

– Проще говоря, нам сейчас придётся сразиться с летающим огненным шаром, который поджигает всё вокруг, но сам при этом огонь поглощает? – Лиард нахмурился, долгие объяснения мага он прекрасно понимал, хоть и привык к более простой компании, но от этого больше они ему нравиться совсем не стали.

– Именно так, ты как всегда выразил всё коротко и ясно, склоняюсь перед этим умением, – язвительно заметил маг, но рыцарь оставил подколку без внимания, его сейчас занимали более важные проблемы.

– Значит, что с заклинанием, наложенным на оружие Дезарда, эльфы немного прогадали, да?

– Именно так, боюсь, твой брат не сможет использовать своё оружие. Чары на его мечах лишь усилят его, а самим оружие он не сможет нанести вреда, потому что…

– Да, я знаю, сталь не убивает большую часть экстраординарных существ и тем более не сможет прикончить этот…как ты его назвал? Сгусток магической энергии? Вот, точно, его. Твоя магия, как я понимаю, тоже не поможет?

– Я всё ещё могу защищать нас, мы сможем пройти до следующей двери и скрыться за ней. Вряд ли вампир рискнёт выпускать ифритов за пределы сдерживающего их круга подчинения.

– Ты думаешь всё так просто?

– Не знаю, но никаких защитных заклинаний, которые могли бы нам помешать это сделать, я не вижу.

– Вряд ли он нас так просто туда пропустит, согласен с Лиардом. Это какая–то ловушка. Нам либо придётся биться с ними и победить, либо он придумает что–то ещё. Хозяин замка не позволит навязывать нам свои собственные правила.

– Но в любом случае защита не помешает, – Скиталец сделал несколько пассов и прошептал слова заклинания.

Одежда, волосы и открытые участки тела всех четверых «охотников за вампирами» засветилась, говоря о том, что какое–то заклинание магу всё–таки удалось наложить, оставалось лишь надеяться на то, что это именно защита, и они не взорвутся при любом касании. На купол, вроде того, что защитил их при проходе через старые ворота замка, у мага после битвы во дворе уже просто не оставалось сил. Всё–таки у любого волшебника есть предел возможностей, а та заварушка требовала полной отдачи, пусть он и был уверен, что даже без его помощи там отлично справились бы и братья, к тому же Адриан тоже неплохо помогал и, как оказалось, весьма умело владел своим полуторным мечом. Конечно, ему было далеко в умении фехтования до Лиарда или Дезарда, но многих он смог бы победить это уж точно. Недаром ведь его «украшает» такое количество шрамов. Повисло молчание, никто не хотел вступать первым в комнату, где их ждало что–то неизвестное, принц понимал это, он и сам не горел желанием, но знал, что теперь место в первом ряду суждено занять именно ему, поэтому он и сделал первый шаг. За ним в выжженное помещение зашёл и рыцарь, за ними уже последовали Дезард, державший наготове лук и маг, который был готов в любой момент обновить защиту и делать это до тех пор, пока уже совсем не останется сил, а несколько амулетов–накопителей израсходуют весь свой заряд. И тут комната вспыхнула.

На стенах заплясали жуткие изломанные тени, багровый свет, разливавшийся по стенам, потолку и полу, слишком сильно походил на кровь и вместе с шумом пламени создавал жуткий хаос в головах четверых глупцов, что вступили в эту комнату. В комнате появились ифриты, всё больше разжигавшие огонь, кружа вокруг людей, ещё больше усиливая ощущение дикого противоестественного праздника нечисти, какими их обычно изображали жрецы Новых Богов. Но они пока не нападали. Просто кружились в безумном хороводе, сбивая их столку, убивая все шансы попасть по ним, хотя даже если бы кому–то это удалось, то всё равно усилие это было бы бесполезно – сталь не могла ни ранить, ни даже сбить ифритов со взятого ими ритма. Если бы не защита, то их бы сразу же сожрало пламя, ведь даже через неё они чувствовали нестерпимый жар, от которого хотелось скрыться куда угодно, лишь бы больше не ощущать этого обжигающего дыхания на своей коже. Но они не кинулись к выходу. Продолжали медленно идти к двери, обливаясь потом и тяжело ступая по покрытому сажей полу. Они думали, что если продолжать двигаться так же неспешно как сейчас, то огненные элементали и вовсе позабудут о них, но нет. Молниеносно из кружившихся в танце ифритов вырвался один. Он нёсся прямо на них, никто не успел среагировать на этот неожиданный выпад, даже магическая защита Скитальца не спасла бы от такого направленного удара чистой энергии, превращённой природой элементаля в огонь. Никто, кроме Дезарда. Старший из братьев Марг вскинул лук, в воздухе пропела стрела. Эту мелодию вряд ли кто–нибудь ещё услышал, кроме самого лучника, вокруг по–прежнему бушевал огонь, но это и не было столь важно. Адриан краем глаза успел заметить на наконечнике руну, как и во дворе, когда она блеснула оранжевым на солнце. Но это был уже другой знак. Он слегка светился ярко–голубым. Принц будто бы почувствовал на какое–то мгновение, что жар отступил несмотря на то, что прямо на них мчался ифрит, являющийся, по сути, самим воплощением огня, бастарда словно обдало резким порывом ледяного северного ветра от одного взгляда на магическую руну. Предусмотрительный воин не забыл о том, что ему может понадобиться не только разрушительная сила огненных взрывов, но и уверенные точные удары ледяной магии, которые сейчас были особенно нужны. Теперь резкий всплеск холода уже не был просто иллюзией, вызванной подсознательной ассоциацией с этой руной. Ифрит остановился, стрела прошила бы его насквозь, но чары, наложенные на наконечник, сработали быстрее. Огненного элементаля буквально разорвало на части ледяными шипами. Он отлетел в сторону, но, видимо, эта руна была не так проста, как могло показаться сначала. Ифрит врезался в хоровод своих собратьев, вернее, порождение чистой энергии превратилось уже в утыканный, подобно ежу, колючками ледяной шар. Сверкнули мечи, и четырёх искателей приключений ослепил яркий голубой свет. Лиард едва успел прикрыться щитом от летящих в него ледяных шипов, Адриану же пришлось быстро отреагировать на эту внезапную вспышку, отбив несколько таких снарядов Диарнисом. Дезард же с лёгкостью защитил не только себя, но и мага. Вот только отсутствие информации о противнике сыграло с ними злую шутку. Эта магия, противная природе ифритов, а, значит, и самая эффективная против них, конечно, сработала, но никто из них не знал, что убитые огненные элементали имеют нехорошую привычку взрываться. И именно это они и сделали, поражённые сокрушительной магией, наложенной умелыми чародеями на стрелы Дезарда. Комнату сотрясло несколько хаотично следующих один за другим взрывов, от которых, казалось, ходуном ходить начала не только эта комната, в которой сейчас творилось огненное безумие, но и весь замок. На них посыпался потолок. Лиард едва успел отскочить в сторону от падающего на него тяжёлого книжного шкафа, на котором, как ни странно, ещё сохранились книги, вернее, то чёрное «нечто», что от них осталось. Рёв пламени начал заглушаться другим шумом, ещё более сильным и невыносимым, казалось, от него готовы лопнуть барабанные перепонки – это был скрежет камня. От взрывов на них обрушился потолок, взметнув в воздух тучу пыли, которая застилала глаза, резала нос, забивалась в рот, оседая там неприятным налётом, ужасной болью раздирала грудь. Адриан почувствовал, как каменная крошка засыпается ему за воротник, царапая спину, руки и лицо. Почувствовал, как в ногу ударил осколок камня, от которого, настроенное на защиту от магии, заклятие Скитальца его уже не спасло. Штанина тут же намокла и прилипла к плоти. Боли Адриан уже почти не ощутил – весь этот ужас сменился свободным падением. Пол не выдержал такого надругательства над своей персоной и безбожным образом провалился. Однако этот полёт быстро закончился резким ударом, отозвавшимся ноющей болью во всём теле, особенно в повреждённой ноге. Лиарду повезло ещё меньше. Стоя рядом с бастардом, он оказался в середине комнаты, однако если Адриану удалось избежать града обломков, то рыцарь оказался почти полностью погребён под горой щебня. Скорее всего, он потерял сознание, да и тяжёлый доспех вряд ли содействовал мягкому приземлению. Дезард, которого откинуло в стену ударной волной, почти смог упасть на ноги, однако неровная поверхность помешала идеальному исполнению этого сложнейшего акробатического трюка, и в итоге он совсем не элегантно покатился по полу, гремя мечами. Скиталец же оказался тоже придавлен крупным осколком лепнины, на которую в своё время барон потратил немало денег.

Адриан поднялся на ноги, когда пыль уже осела, перестала мешать видеть и дышать. Покачнулся и схватился за стену, чтобы не упасть. Осколок в ноге причинял сильную боль. Вряд ли это было серьёзное ранение, но всё же лучше было бы вытащить его и перевязать рану, чтобы не пустить туда инфекцию. Он садится обратно, чувствует, как по ноге потекла тёплая струйка крови. Аккуратно извлекает каменный осколок из ноги. К счастью, он был не слишком большой и вошёл не глубоко, иначе всё было бы гораздо хуже. Отрезает ножом, который он всегда носил с собой на всякий случай (это был подарок Сина), лоскут от рукава и крепко перевязал им рану. Снова поднялся, сделал несколько шагов. Боль всё ещё осталась, но он, по крайней мере, мог ходить. Тут же он услышал звук разгребаемого завала – это из своей каменной тюрьмы медленно, но верно выбирался черноволосый рыцарь. С другой стороны послышался сдавленный стон, первый звук, который от старшего из братьев услышал Адриан. Потом снова грохот, в сторону отлетел тот самый кусок лепнины, сковывающий движения мага. Ему, видимо, этот настырный камень уже порядком надоел, раз он решил избавиться от него таким радикальным способом. Ну, или это было своеобразное осуждение своих товарищей, которые не особенно спешили помочь ему. Маг поднялся и начал старательно отряхивать свою одежду от пыли и каменной крошки. Принц поднял голову и посмотрел наверх. Выбраться отсюда снова в ту комнату им уже в любом случае бы не удалось. Да и выжить им в том хаосе удалось лишь чудом. Если бы потолок падал не частями, а рухнул на них сразу весь, то все бы они уже отправились к праотцам, даже маг, которому вряд ли бы хватило сил и времени на заклинание телепортации и уж тем более на создание телепорта. Скорее всего, они провалились в подземелья этого замка, в казематы, где раньше, возможно, барон наказывал нерадивых слуг или тех, кто отказывался подчиняться устанавливаемым им законам. Так же в пользу этого предположения говорили остатки железной решётки, торчащей из–под груды щебня. Принц прищурился. Да, точно, именно за это решёткой их ждал выход, выход в виде ещё одного тёмного провала в никуда, подобно тому, в который они вошли, чтобы оказаться в замке. Он направился туда, махнув рукой, призывая остальных идти за собой. И именно он первым почувствовал опасность. В его руке дрогнул меч и почти сразу же из прохода выскочило несколько зомби. Тот, что был ближе остальных, сразу же получил удар мечом, но устоял. Бастард всё никак не мог привыкнуть к тому, что сражаться ему сейчас приходиться не против живых людей, а против ходячих мертвецов, а это две совершенно разные вещи. Тот колющий выпад, который сделал Адриан, убил бы человека, так как направлен был точно в сердце. Осталось бы только оттолкнуть ногой труп, снизывая его с меча, и атаковать следующего противника, но для зомби сердце является не таким важным органом. По сути, для него оно вообще не нужно. Единственный шанс убить зомби это отрубить ему голову, испепелить или же изрубить на мелкие кусочки. Поэтому принцу пришлось быстро отскочить назад. Он едва не подвернул ногу из–за неровной поверхности, усыпанной камнями, но устоял на ногах и тут же исправил свою ошибку, широким ударом перерубив шею зомби. На лицо ему брызнула кровь, голова отлетела в сторону и поскакала по полу, оставляя за собой красные неприятные следы. Но любоваться этой «чудесной картиной» у принца не было времени, следующий зомби уже опускал свой серп на него. Адриан подставил меч под углом, когда серп соскользнул по лезвию меча, принц сильным пинком опрокинул противника на спину. Медлительный мертвяк не успел подняться, принц на бегу прошёлся мечом ему по шее. Диарнис снова окрасился кровью. Третьего зомби обезвредил уже Лиард, буквально размозжив тому голову, превратив её в месиво из плоти, костей и крови. Однако это было ещё не всё. Из прохода вылетело несколько арбалетных болтов, к счастью, рыцарь успел прикрыться щитом от двух, а остальные пролетели мимо. На какое–то мгновение им дали передышку, но лишь на мгновение, и начало следующего этапа боя ознаменовали не примитивные выстрелы. Адриан почувствовал, как по спине пополз жуткий холод, лицо обдало ледяным дыханием, будто он снова оказался на севере своей страны. Но нет, это была не магия и уж тем более не настоящий холодный ветер, нет. Здесь только одно могло вызвать такое резкое понижение температуры – это призраки, вне всяких сомнений, вампир спустил на них своих бестелесных охотников за незваными гостями. Что же, оригинально, жар ифритов сменить кладбищенским холодом гостей из потустороннего мира, этот вампир, определённо, обладал неплохим чувством юмора. Однако думать об этом ни у кого из четверых не было времени. К ним уже тянули свои полупрозрачные руки призраки, а они не могли их отрубить или вообще как–то навредить призракам – обыкновенное оружие бесполезно использовать против этих духов, навсегда застрявших в измерении живых, пусть сами они уже и мертвы. Сейчас их связывала воля хозяина, в роли которого выступал кровопийца, и сейчас его голос приказывал им убить, растерзать, забрать с собой этих наглецов, посмевших потревожить вечный покой старого баронского замка. Живым нельзя касаться призраков, нельзя протягивать к ним руки, но главное, что запрещалось делать при встрече с ними – это смотреть в глаза иначе всё, на что мог надеяться несчастный, встретившийся с призраком взглядом, это верная смерть, а потом бесконечный путь, который никуда не приводит. Вечные скитания без шанса на то, что бы сойти с него. Он тоже станет призраком, но уже другим, он не сможет уже никого забрать с собой, потому что, в отличие от этих духов, которых люди называли «тянульщиками», у них уже нету этой силы, они уже не просто застрянут в мире живых после смерти, нет, они будут скитаться между этими двумя мирами, а это в тысячи раз мучительнее. Ведь среди обыкновенных людей призраки ещё не совсем теряют рассудок, например, они никогда не тронут родственников, которые не делали им ничего плохого, заботились при жизни, и напротив могут жестоко отомстить своим убийцам или же просто недоброжелателям. Те же призраки, что скитаются между мирами, теряют всё человеческое, оставаясь без оболочки, без собственных мыслей, обречённые чувствовать лишь нестерпимую боль и ничего больше. Против них может действовать жреческая магия, как ни странно, ведь большинство дипломированных магов считают жрецов Новых Богов не более чем просто ярмарочными шарлатанами, которые морочат людям головы своими глупыми байками о противостоянии добра и зла, и всемогуществе богов. Забавно это слышать от тех, кто сочинил историю о том, как уже одну порцию таких же «всемогущих богов» свергли новые боги, учинив свои порядки. Тогда что же мешает и этот пантеон так же упразднить? Верно, ничто. Так же с призраками могут справиться и некроманты, ведь их магия как раз и рассчитана на подчинение, уничтожение и защиту от таких вот существ из мира мёртвых, в этом состоит всё их искусство магии, которую многие считают жуткой и слишком «тёмной», но глупо было бы отрицать то, что эта магия действенна, никто не умеет так навести страх, ослабить и запугать противника, как эти одетые в чёрное бледные колдуны, всегда намеренно распускавшие слухи о своём ремесле. Их боятся, поэтому и связываются с ними лишь фанатики да те самые жрецы. Пусть их «помощники» не так эффектны и сильны, как у демонологов, но зато заставляют противника бросать оружие и бежать, куда глаза глядят, гораздо действеннее, нежели те существа, которых себе на помощь вызывают «любители пентаграмм и прочих защитных кругов». Кстати, уже упомянутые фанатики, вернее, паладины, тоже весьма эффективно борются против призраков, и секрет этого искусства весьма ревностно охраняется всеми магистрами, подобно невинности родной дочери.