Текст книги "Ловушка для химеры (СИ)"
Автор книги: Татьяна Матуш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 35 страниц)
– Никто не умрет, – пообещала вода. – Мы договорились. Но мы не договаривались о том, что никто не будет желать смерти... Месть – это мое право!
– Твое право, – вздохнув, признала Кел. Здесь она ничего не могла сделать – вода была слишком зла.
Миновав несколько пустующих комнат, она отключила амулет, вернув себе облик рабыни – и повернула назад, на женскую половину дворца.
Янг все это время просидел так же, как она его оставила, похоже, даже не шевельнулся. Но, увидев ее, легко встал.
– Все получилось, шанэ?
– А могло быть иначе? – улыбнулась Келли.
– Под высоким Небом может случиться все. И все остальное – тоже.
– Сейчас под высоким Небом случиться только массовый исход из дворца.
Черные брови взлетели к самой границе волос.
– Что значит – исход? Да еще – массовый.
Келли ухмыльнулась:
– Это значит, что сейчас все здешнее населения, от советника и главного евнуха до последнего раба соберет все свои тапки-тряпки, заседлает верблюдов и отправится в Великую Красную пустыню, лечить оазисы, которые они же угробили.
– Ничего себе! – присвистнул Янг.
– А как ты думал? Сломал – почини, покалечил – вылечи.
– Ты могла бы быть посвященной Рауше.
– Я же ведьма. И так – посвященная, куда больше-то? – Кел пожала плечами, – За работу.
Глава 43
«Рыбка» прилетела из глубины темного коридора, ведущего в комнаты слуг. Эшери поймал ее машинально, на рефлексе. Почувствовал движение воздуха, отклонился – схватил.
И махнул рукой в ту сторону, откуда она прилетела. А парни в сером кинулись туда, даже не подумав о том, что они, вообще-то, не обязаны подчиняться маршалу-бунтовщику. Десять лет подчинялись, а тут вдруг сразу нельзя?
Невысокого, серо-бурой масти человечка, испуганного, но наглого притащили за шиворот и поставили перед Котом, пару раз пнув под копчик для лучшего взаимопонимания. Разборка происходила прямо в коридоре, перед открытым настеж окном, куда влезла особо бесцеремонная ветка ари. Маршал был краток:
– Зачем?
– Затмение в разуме, Ваша Светлость, – бодро отмотался преступник.
– В чем?!! – изумился Эшери.
– Демоны попутали! – немедленно исправился тот.
– Бедные демоны, – посочувствовал Кот, – с кем им приходится работать. В Рахту. До выяснения. Не бить, может пригодиться.
– Слава маршалу Монтрезу! – рявкнул неудавшийся убийца так, что вороны с кустов шарахнулись.
– Этот от Совета Лордов? – задумчиво предположил Волк.
– Похоже на то, – кивнул Эшери, – слишком топорно сработал, без "огонька". Думаю, ему даже не заплатили.
– Только пообещали?
– Или взяли на компромате. Он не хотел меня убивать. Первый был интереснее...
– Сколько их еще будет, как мыслишь?
– Даже не предполагаю, – пожал плечами Кот, – хороший способ посчитать наших врагов, да?
Волк покачал головой. Воспитывать Монтреза было поздно. Да и – воспитывали уже, и вот такое выросло... А убивать просто бессмысленно, на это Небу угодное деяние давно очередь выстроилась.
– Как думаешь, Змей у себя?
– А где ему еще быть?
– Зря хмуришься, – заметил Кот, – от своей работы нужно получать удовольствие.
– Даже если собираешься сделать пакость?
– В этом случае – тем более. За грехи нам суждены Огненные равнины, так что наслаждаться жизнью нужно сейчас. Потом это будет затруднительно.
В гулкой темноте большого Зала Советов шаги императора, вообще-то довольно легкие, были отчетливо слышны. Винкер двигался совершенно бесшумно, на шаг сзади, за левым плечом. Освещение им было не нужно, один использовал заклание ночного зрения, другой сам прекрасно видел в темноте.
Но опасность чуяли оба. А это была именно она – опасность. И, если "чуйка" не врала, смертельная. Щелчком Рамер зажег светильники. Свет залил не маленький зал резко, сразу. Марку потребовалось волевое усилие чтобы не зажмурться.
На троне сидел мятежный маршал. Удобно облокотившись на высокую спинку и закинув на подлокотник ноги в сапогах из тонкой, очень дорогой кожи. Лицо у него было... с таким в "Журавля" играть хорошо, можно блефовать совершенно спокойно, никто ничего не прочтет.
– Доброй ночи, господа, – приветливо сказал он.
– Доброй, – негромко ответил император, Винкер промолчал. – Удобно?
– Не слишком, – признал Эшери. – Но это можно пережить.
Рамер прошел вперед, взбежал на возвышение... Эшери не шевельнулся. Даже ноги с подлокотника не снял. Трон императрицы повелитель занимать не стал, просто остановился напротив, поставив одну ногу на верхнюю ступень. Подался вперед, ощутимо надавив своей родовой властностью и силой.
– Значит, Отречение от престола? В пользу Регента. И на каком, позволь узнать, основании?
– Оснований для низложения Повелителя всего два, – пожал плечами Монтрез, – Полагаю – недееспособность.
Рамер закашлялся, словно поперхнулся.
– Недееспособность, – повторил он.
– Ну да. Если император не может защитить своего подданного, которого похищают эмиссары сопредельной державы – он недееспособен, нет?
– Целители не согласятся с такой трактовкой.
– Жаль. Потому что если не так, тогда в ход идет вторая причина. Император может защитить свою подданную, но не хочет. А это – Предательство Крови.
– То есть? – Рамер так изумился, что даже возмутиться забыл, – С какого перепуга Дженга стали родней Шатерзи? Кто из нас плохо знает гербовник?
– Вся аристократия Империи ведет свой род от Святых Древних, которые смешали кровь со Змеем. А, значит, мы все – родня. Дальняя – но как раз степень родства нигде не прописана.
– Такого закона нет.
– Есть. Просто раньше никто не додумался трактовать его так. Я – додумался, честь мне и хвала.
– Чего ты добиваешься, Эшери? – потеряв терпение, прямо спросил император, – Ты же прекрасно знаешь, что если бы я мог что-то сделать для твоей жены, не в ущерб Империи, я бы это сделал.
– То есть мы возвращаемся к первой причине. К недееспособности. – маршал, наконец, снял ноги с трона и пристально посмотрел на Повелителя. – Я добиваюсь права решить этот конфликт по-своему. Так, как считаю нужным.
– Ты хочешь ввязаться в войну и заплатить тысячами жизней за одну единственную?
– Даже мой учитель логики и риторики не сформулировал бы лучше, – кивнул Монтрез.
– Ты сошел с ума, – констатировал Рамер Девятый. – Печально.
– Еще как печально, – не стал спорить Эшери, – потому что судьбу Империи в ближайшее время будет решать законченный псих. Помолимся...
– Да с чего ты взял, что я подпишу Отречение? – вспылил Рамер Девятый, – у Монтреза нет ничего, чем можно угрожать Аверсуму.
– Это устаревшие сведения. Не было. Теперь – есть. – Эшери повел кистью, словно сдергивая полог невидимости с предмета, который стоял здесь же, у тронов. Это был небольшой кувшин, упакованный в силовые щиты из воздуха и огня.
– Прах Святого Древнего Натана. Как видите, на нем щиты. Очень надежные щиты. И пока они защищают кувшин, он совершенно безопасен. Его можно уронить, выкинуть в окно. Швырнуть об стену в приступе гнева. Ничего не случится. Мои щиты не снять ни одному магу.
Но если они будут сорваны... Аверсум опустеет в течение недели, вся остальная Империя... на нее, думаю, хватит семи – десяти месяцев. Край – полтора года. Потом настанет очередь наших соседей. Помнится, Жрецы предсказывали Конец Света то ли в следующем году, то ли через два года... От него нас отделяют всего два щита. Абсолютно надежных щита. Которые я могу снять щелчком пальцев.
Рамер недоверчиво шевельнул бровями.
– Но ты же не сделаешь этого.
– Конечно нет, – мягко улыбнулся Кот, – Если на этом документе окажется твоя подпись. Держи. Читай. – Пергамент спланировал прямо в руки императора, – До трех считать не буду, это пошло и отдает дешевым балаганом.
– Винкер, – император стремительно обернулся, – что скажешь?
– Как имперский стратег? – уточнил Марк.
– Именно, – сквозь зубы процедил Рамер Девятый.
– Наиболее правильным будет решение, при котором опасность выхода ситуации из под контроля окажется минимальной.
– То есть?
– Сейчас мир повис на волоске. Это нужно исправить – немедленно и любым способом, слишком опасно оставлять его раскачиваться вот так.
– Отречение? – переспросил Змей.
– Но и оставлять такое оружие в руках человека, который готов пустить его в ход – ни в коем случае нельзя. Если сбросить все остальные карты: амбиции, личные интересы – и играть только на стороне мира... Самый правильный ход – обменять Отречение на кувшин. Точнее – на уничтожение кувшина.
– Я согласен, – немедленно отозвался Кот. – Одно маленьке дополнительное условие: ближайшие недели низложенный Повелитель проведет в тюрьме Лонгери.
Змей хотел, было, что-то сказать, но Винкер вскинул руку:
– Ожидаемо. И приемлемо. Надеюсь, срок и гарантии... будут?
Кот подарил стратегу очень внимательный взгляд светло-зеленых глаз:
– У тебя есть выбор. – заявил он, – Место по правую руку от меня – твое. Если хочешь.
– И, Марк, делая этот нелегкий выбор, не забудь, что твоя жена гостит в замке герцога, – с сардонической улыбкой напомнил император, – помнится, ты посчитал это место самым безопасным, я нигде не ошибся?
– Оно такое и есть, – отозвался Марк. – Эшери не воюет с женщинами и детьми. А что касается меня... Ну, у меня выбора нет и никогда не было, я давал слово служить императору, а не регенту.
– Желаешь отправиться в Румон? Или разделить заключение с императором?
Винкер криво улыбнулся:
– В Лонгери.
– Жаль, ни с кем не поспорил, – Кот встал, уже по-новому, по-хозяйски оглядывая зал, – что ж... Совет Лордов пускай собирается немедленно.
Из темноты выступили люди в цветах Монтреза, на ходу сбрасывая остатки полога невидимости.
– Господин Винкер, вы желаете, чтобы к вам был применен арест по протоколу "А", – вежливо спросил один из них, молодой мужчина, чуть младше Марка.
– Я желаю ареста на общих основаниях.
Эшери, услышав это, улыбнулся:
– Я и не ожидал, что будет легко. Но так даже интереснее.
По опустевшему дворцу второго принца шли трое: чуть впереди невысокая, рыжая ведьма в откровенном наряде наложницы, но без покрывала. Собственный вид ее ничуть не смущал, были дела поважнее.
Рядом, шаг в шаг, легко ступал белый ассасин, зорко поглядываяя по сторонам. Замыкал цепочку молодой мужчина в имперском костюме с красивой, дорогой саблей, по местному обычаю она крепилась на кушаке. Этот, последний, и нарушил тишину актуальным вопросом:
– Сколько у нас времени, Белка?
– Сколько понадобиться, – пожала плечами Келли, – я закрыла дворец. В ближайшие две клепсидры сюда не попадет вообще никто. А потом – только те, кто придет за золотом.
– За золотом? – удивился Леф, – ты имеешь в виду грабителей?
– Да. Воров, разорителей руин, грабителей могил, "черных" золотоискателей. Людей, которых интересуют деньги, только деньги и ничего, кроме денег. Ученым, строителям, чиновникам, родственникам бесвременно почившего второго принца сюда ходу не будет. Я обещала воде.
– Безвременно почившего? – переспросил Леф, – он же вроде был вполне жив, здоров и даже деятелен. Или я что-то пропустил.
– Это ненадолго, – заверила Кел, – Эшери не прощает обид, нанесенных его людям.
Зеркальный зал располагался в полуподвале, куда вела короткая лестница из шести ступеней. Зеркало оказалось даже больше, чем в резиденции императора. Но размером отличия и заканчивались.
– Леф? Ты с ним справишься?
– Да, не переживай, – Висельник уже вовсю крутил раму, наводя портал по маякам скромной гостиницы в одном из не самых фешенебельных районов Аверсума, известной лишь тем, что у нее было собственное зеркало.
– Готово, – кивнул он, – это было просто. Здессь хорошее место, Сагрис знал, где дворец строить. Может быть, передумаешь, Кел? Нашей команде такая резиденция не помешала бы.
Рыжая ведьма мотнула головой:
– Я обещала воде. Знаешь же, если ведьма нарушает обещание, она теряет доверие мира.
– Да я не против, – Леф легко улыбнулся, – что, дворцов мало? Да и сволочей, живущих во дворцах, хватает. Посмотрим, какой понравится – и отожмем...
Первым из портала появился Орв, который подал руку Наарите. Парочка держалась как-то странно: то ли поругались, когда их оставили наедине, то ли, наоборот. Дальше с той стороны подавали, а Орв, Леф и Янг принимали сумки с тихо и опасно шуршащим содержимым, и было их – много!
Потом на каменные плиты спрыгнули Свист, Шнурок, Иголка и еще один тихий мальчик, которого Кел никак не могла запомнить: черты его лица, голос и имя не хотели держаться в памяти. Росомаха считала этого члена своей пятерки самым ценным и, верно, не зря.
Во время этого зачета Келли открылась истина: что значит быть лидером. Не только уметь приказывать и знать, как будет лучше. Секрет Кота оказался до изумления прост: надо лишь без тени сомнения верить, что твой человек – самый лучший и самый нужный. Надо, чтобы эта вера была во всем: в глазах, голосе, а, главное – в поступках. И тогда по одному взгляду за тебя шагнут в огненный шторм – и остановят его безо всякой магии.
Росомаха поняла это раньше Келли. Что ж, будем догонять.
– Ключ от браслетика принесли?
– А как же. Держи – и радуйся жизни, с тебя бутылка Шарди. Что взрываем? – деловито спросил Свист.
– Основная задача – полностью разрушить систему водосснабжения, – распорядилась Келли, – водопровод, фонтаны, акведук, подземный резервуар – все. Нужно освободить воду. Она направляется в пустыню – вот и пусть бежит туда. Свободно. Остальное – на ваше усмотрение. Но чем меньше здесь останется целого, тем я буду спокойнее спать. Раз уж вы у нас лучшие по взрывам...
Парни переглянулись и потерли руки с видом опасных маньяков, которых только что неосторожно спустили с цепи.
– Сделаем приятное коллеге, – на круглом лице Шнурка расползлась блаженная улыбка, – расколышматим здесь все! Сколько у нас времени?
– Большая клепсидра. Фитили не подрезайте...
Келли тянуло в западную часть дворца. Она сделала знак своим и поспешила на зов. Волосы Эшери тащили ее почти волоком туда, где Сагрис припрятал косу его сестры. Роскошные комнаты и пышные залы они миновали почти бегом, не останавливаясь, чтобы полюбоваться мозаикой или гобеленами. Толку на них любоваться, если к заходу солнца от этой красоты остануться лишь руины. Жалко? Да нисколько! Келли поймала себя на мысли, что думает о разрушении инженерного чуда даже с каким-то злорадством. Вода получит свободу, пустыня будет жить. А архитектора... Поймать и повесить на воротах, вверх ногами.
А лучше – отвести в Даркшеб, подальше, под палящее солнце – и забыть там с одной флягой крепчайшего вина.
Жестоко? Может быть. Ну и что? Вот такая она, Келли-ведьма. Кому не нравится – обходите за семь верст на цыпочках.
Зов привел их к сокровищнице. Банально, но надежно. Если не принимать во внимание мага, ведьму и белого ассасина, которым ну очень нужно войти. Полклепсидры понадобилось Янгу, чтобы вскрыть замок, Лефу – обезвредить магические ловушки, а Кел – полюбоваться видом пустыни из широкого решетчатого окна.
– Золото, – объявил Янг, – До демона золота. Дюжина сундуков, и еще парочка с жемчугом.
– Пролевитирую к порталу, – решил Леф, – существует правило: нельзя отказываться от золота, если оно свалилось прямо в руки. Иначе тебя запишут в блаженные дервиши.
– Коса здесь, – Кел положила пальцы на здоровенный сейф, вмурованный в стену.
– Отойди в сторону, моя прекрасная шанэ, – Янг поддернул рукава хафана, – могут быть подлые ловушки с ядом и кислотой.
– Так ты и кракер? – совершенно не удивился Леф, – и насколько ты хорош?
– Лучше того, кто закрывал этот ящик, – отозвался Черный.
В ожидании момента "Х" Леф по-хозяйски прошелся по скоровищнице. Это было монументальное сооружение, настоящий бункер, способный выстоять, даже если духи земли как следует тряхнут эту местность. Пожалуй, взрыв, который планировала команда Росомахи, не слишком повредит этим стенам...
– Что ты делаешь? – заинтересовалась Кел, когда Леф распустил крючки на камзоле и принялся разматывать веревку, которую носил с собой, закрученной вокруг тела.
– Ну, я метил на должность Советника Его Высочества, – ухмыльнулся Леф, – должен же я отработать гонорар и дать ему хотя бы один годный совет.
На пальце мага вспыхнул огонек. Копотью от импровизированного факела граф Ласси вывел на стене крупно, по-фиольски: "Повесься сам!" .
И кинул рядом веревку...
Глава 44
...Комендант Лонгери встречал их в портальном зале, лично. Низенький толстячок неловко топтался у зеркала, пытаясь совместить в сознании две взаимоисключающие реальности: императора – гаранта законности и порядка в стране и этого же императора – государственного преступника, заключенного под стражу. Реальности совмещаться не хотели, сопротивлялись, судя по всему – на клеточном уровне. Поэтому поклон коменданта был больше похож на судороги.
– Защитано, – махнул рукой Рамер Девятый, – не мучайся, дружище. Надеюсь, аппартаменты для нас готовы?
– Г-господин Винкер тоже ко мне на постой? – комендант еще раз склонился, уже увереннее. Видно, сказались тренировки. На его лице смешались восторг и мука, в пропорции три к одному.
Похоже, появление Марка, под конвоем и в антимагическом браслете, шокировало коменданта еще сильнее, чем появление императора. Потому что он, на полном серьезе, спросил:
– Вы к нам надолго?
– Как получится, – рассмеялся Винкер.
Аппартаменты представляли собой комнату, просторную для человека и даже для двух, но, определенно, не подходящую для змея. Но Марк, заметив дверь в темном углу, толкнул ее и обнаружил за ней огромное, вытянутое в длину помещение. Чем оно было раньше – неизвестно, скорее всего каким-то складом. Сейчас оно было вычищено, проветрено, а пол – засыпан свежей соломой.
– Его Светлость предупредил, что Его Величество часть времени обязательно должен проводить в ипостаси, – пробормотал комендант, – это лучшее, что я мог придумать. К сожалению, соседняя комната не слишком подходит, но с мебелью я решу... сегодня же. К вечеру, – честно добавил комендант.
– Спасибо, дружище! – Рамер Девятый похлопал коменданта по плечу, – угодил. Все просто волшебно!
Толстяк посмотрел на своего бывшего Повелителя с беспокойством, переходящим в маниакальное чувство ответственности... еще раз поклонился, уже совсем хорошо и правильно. И исчез.
Император обвел глазами зал и камеру и с чувством выдохнул:
– Свобода! Бездна... Марк, я официально заявляю, что по-настоящему счастлив. И намерен бездельничать до второго пришествия Чужих.
Окно было не под потолком, а почти на уровне глаз. И из него были видны крыши резиденции. В том числе – шпиль, где полоскался на ветру непривычный флаг с виноградной лозой. Рамер, сощурясь, глядел на него – и выражение лица императора было злорадным, даже изрядно глумливым.
– Вот так бы тебя и оставить... Золотой Кот, – с неопределяемой интонацией выдал он, – а я бы отсюда посмотрел. И получил море удовольствия. От того, какая куча проблем теперь не моя!
– А наследник? – осторожно спросил Марк.
– Что – наследник? – Рамер развернулся к нему стремительно, как хищная птица, – Ты всерьез думаешь, что я желаю сыну своей судьбы? Брось, ты же умный...
– Но выбора нет. Ни у него, ни у тебя.
– Не порти мне настроение, – император прямо в сапогах с размаху бросился на узкую, неудобную койку, – сутки я плюю в потолок и ничего не делаю. Вообще ничего. Это – моя монаршая воля! А иначе я дальше не играю. И... демоны рогатые, надо что-ли специльный сигнальный шар придумать. Чтобы поднимать, когда у нас Игра. А то лезут всякие... не вовремя.
– У нас осталось два дня, чтобы отвоевать твой трон назад, – индефферентно напомнил Марк.
– Успеем. С таким гандикапом – с гарантией. Эшери уже проиграл, хотя пока не знает об этом. Дадим ему сутки насладиться победой?
– А ты жесток, мой император, – хмыкнул Марк, – В кости сыграть не желаешь?
Рамер Девятый перевернулся на спину, сбросил сапоги и с удовольствием размял пальцы ног.
– Желаю знать, что там произошло, в этой шахте. Как вы оттуда вылезли и почему ты думаешь, что это конец эпохи анеботума?
– Я идиот. Все было ясно с самого начала, – Марк усмехнулся, дивясь собственной недогадливости. – Гуадлаахе не терпит зеркал. Почему? Потому что! Никто с этим не разбирался, даже Кот. Вот такая природная аномалия – и на этом все исследования закончились... Вот только не бывает природных аномалий, которые бы противоречили законам этой самой природы. Всякое чудо имеет под собой строгое научное обоснование и точный рассчет.
– Ничего не понимаю, но так еще интереснее. Ты продолжай, не ображай внимание на мое обалдевшее лицо, – поощрил император.
Марк рассмеялся:
– На самом деле все просто – если на аналитическую машину подвесить два одинаковых управляющих контура... да любых контура – они будут конфликтовать между собой. Поэтому во время прошлого кризиса мне не удалось перехватить управление машинами – это невозможно, если...
– Я уже замер в предвкушении. Если тебе показалось, что я сплю и даже похрапываю, не обращай внимания. Я ловлю даже не каждое слово, каждую паузу между словами.
– Надо поставить второй управляющий кристал, а первый – заблокировать. И все: ставь любые задачи, качай любую информацию, даже сверхсекретную. Машина примет тебя как хозяина с неограниченным допуском.
– А если еще понятнее? При чем тут пещера и Гуадлаахе?
– Кайорская земля отторгала зеркала потому, что там УЖЕ ЕСТЬ одна портальная сеть. Вликолепно действующая, время ей ничуть не повредило.
– Ты хочешь сказать – ей можно пользоваться? Без анеботума? – Рамер привстал, стряхивая с себя легкомыслие и дрему.
– Ее можно даже расширить.
– На... какое расстояние? – шепотом спросил император.
– На любое, – оглушил его стратег. – Только считать надо. Много, долго и предельно аккуратно. Каждый шаг проверяя на курицах. Но первый уже сделан.
Император подскочил с койки и, как был, босиком в волнении заходил по камере.
– Ты понимаешь, что именно открыл? Суть улавливаешь?!
– Думаю, да, – кивнул Винкер. – Это мир. Долгий мир с ближайшими соседями и огромные возможности для развития Империи.
– Демоны, – император запустил пальцы в черные волосы, – страшусь подумать, какую цену ты назначишь за это.
– Правильно делаешь, – кивнул Винкер. – Но ты же хотел сутки отдыхать? Вот и отдыхай. Закончим Игру – обсудим. И цену, и способ выплаты.
– Скажу сразу, если твоя цена – корона, отдам без звука. За такое – вообще не жалко!
– Шутить изволите, Ваше Императорское Величество? – Марк в упор посмотрел на взволнованного Повелителя своими черными, спокойными глазами, – Я по таким мелким ставкам даже в юности не играл. Совсем другой будет цена. Отдыхай... брат.
Без холодного моря, в которое можно с таким удовольствием занырнуть по утру, было как-то раздражающе некомфортно. Регент вышел из положения просто: приказал подать два ведра ледяной воды и тут же, на площадке для поединков, скинул рубашку и вылил их на спину и плечи, мотая головой и отфыркиваясь, как довольный конь.
Маркиз тоже фыркнул и совсем не от удовольствия. Вздохнул. Но последовал примеру сюзерена, вот только воду наколдовал сам. Чуть теплее, чем ледяную.
Эшери это, конечно, заметил, но ничего не сказал. Он вообще был очень снисходителен к мелким слабостям своих людей, если они никак не касались главного: преданности делу и готовности делать его в любой день и час.
– Позови ко мне в кабинет эту великолепную троицу, – бросил маршал, – Висельника, Черного и мою драгоценную. Буду лечить от лишней самоуверенности.
– А они...
– Здесь, – подтвердил он, – копчиком чую. А он у меня на неприятности очень тренированный.
– Тебя хотел видеть Главный Жрец. С самого рассвета дожидается...
– Надо же, как припекло капюшона. К чему бы это, не знаешь?
– К дождю? – Маркиз поглядел на чистое, без единого облачка, небо. И все же спросил, – Не слишком круто мы забрали?
– В самый раз. Пора выманивать змей из нор. И так долго тянули. Рамер за сына боялся. Ну вот, один в камере, второй еще дальше. У нас "открытый лист", будем дураками, если упустим такой шанс.
Жрец в своем сером балахоне с капюшоном, надвинутом на глаза, чинно сидел на диване, неодобрительно поглядывая на секретаря. Тот, надо отдать должное, и ухом не вел. Просматривал себе свитки и делал заметки, спокойно, словно и не было рядом «раздражающего фактора».
На работу в резиденцию проходили люди, в основном, по протекции, так что были они очень разными: не все демонстрировали выдающийся интеллект. Шанту, уже второе десятилетие, был притчей во языцех... Не всех отличал патриотизм и бескорыстие. Но людей, готовых падать ниц и рассыпаться серебром просто под укоризненным взглядом здесь не водилось. Не выживали. Политический климат был не тот.
Эшери стремительно прошел мимо, не подойдя под благословение. Казалось, он просто не заметил посетителя. Тому это не понравилось. Сильно. Но он сдержался, только пальцы сжали ткань жреческой хламиды.
Едва дверь кабинета закрылась за Регентом, жрец встал и направился прямо к ней.
– Ваша Святость, господин Регент пригласит вас, – заметил секретарь.
– Я сам доложу о себе, – зыркнул на него жрец, – разве троны небесные стоят не превыше тронов земных?
– Так то оно так, но если выбирать между громом и молнией и лишением места, я бы предпочел гнев небес. Тот может и промазать, а вот маршал Монтрез... бьет более прицельно, – впрочем, все это секретарь высказал уже закрывшейся двери.
Эшери сидел за огромным, но отчего-то очень удобным столом Рамера Девятого и просматривал сводки с границ, когда появился здорово раздраженный жрец.
Услышав его шаги, Кот поднял голову, нахмурился:
– Совсем местные дармоеды мух не ловят. Впрочем, рад вас видеть, Ваша Святость. Что привело вас сюда почти с рассветом?
– Вы сами ответили на свой вопрос, сын Неба, – жрец основательно расположился в кресле, укладывая руки на коленях. – Почему я не видел вас на утренней службе, господин Регент?
– Потому что я там не был, – пожал плечами Эшери. – Что-то еще? Подтвердить отчисления от резиденции на Храм? Я, признаться, еще не дошел до этого. Но могу твердо обещать, что ваши права ущемлены не будут. Вы можете не беспокоиться, Ваша Святость.
Жрец качнул полуседой головой.
– Отрадно слышать, что вас все же беспокоят дела Храма, сын Неба. Но меня больше волнуют не деньги, а ваша душа...
– Серьезно? – прищурился Эшери, – значит, если я отменю ежемесячные отчисления на Храм, но взамен пообещаю каждый день ходить к службе, вас это порадует?
– А вы сдержите обещание?
– Хм... – Кот развел руками, – не знаю, Ваша Святость. Жизнь непредсказуема. Вы ведь не можете гарантировать хорошую погоду на всю весну, даже если я пожертвую на Храм пятую часть дохода Монтреза.
Жрец... опешил. Как там говорила Маргарита? Разрыв шаблона? Несколько мгновений он, привстав, висел над креслом, хватая воздух ртом, как рыба в садке. Но потом все-таки выбрал и снова сел.
– Господин Регент, – произнес он укоризненно и строго, – с Небом не торгуются! Благодарите Святых Древних, что этой... ереси никто не слышал, кроме меня. А я, так и быть, скрою ее в душе своей до дня Последнего Суда. Но вы... едва не перегнули палку.
– Разумеется с Небом не торгуются, – примирительно сказал Эшери. – Потому что никто не будет заключать договор без гарантии. Мы, люди, прагматичные создания и не любим бесполезной работы.
– Еретик! – Жрец побледнел, с трудом сохраняя спокойствие. – Я вынужден... Вынужден потребовать от Храма вашего Отлучения, господин Регент.
Последние слова он произнес так сурово и веско, что даже светильники мигнули.
– Уверены? – спросил герцог.
– Сын Неба! Я буду требовать твоего отлучения от Храма. Это значит...
– Я знаю, что это значит, Ваша Святость. Как отлученный от Храма я лишаюсь права на Благословения. Любые Благословения. Они перестают на меня действовать...
В начале его фразы жрец грозно кивал, подтверждая каждое слово. А потом до него, похоже, дошло.
– Я – маг огня, самый сильный в Империи, – подтвердил Эшери, – Я могу спалить любой Храм щелчком пальцев и лишь Благословение может меня остановить – вы ВСЕРЬЕЗ хотите развязать мне руки?
Жрец все же подскочил и вылетел из кабинета, бормоча под нос: "И это порождение Огненной Равнины, палач Атры, сидит на троне императора-мученика..."
– Слышал? – спросил Монтрез, возникая в дверях, – Змей у капюшона уже мучеником стал! Глядишь, к концу моего Регентства они его канонизируют.
Секретарь честно попытался соблюсти протокол делового общения, сдерживая здоровый ржач.
– Не насилуй природу, – добродушно посоветовал Кот, – и еще... отзови-ка указы о перечислении денег. И Храму, и храму. Можно сделать так, чтобы об этом сегодня же узнал малый жреческий круг?
– Да, милорд. – кивнул секретарь.
– Каким образом?
– Рассказать за обедом, – парень даже слегка удивился, – проще всего. Там все время толкуться человек сорок, из них штук пять будет Небом ударенных. Кто-то точно сразу после службы понесется в Храм докладывать.
– Рамер Девятый так и распускал нужные слухи?
– Да, милорд. Система отработана, сбоев не дает.
– Что ж, воспользуемся ей и посмотрим, куда это нас приведет...
– Если мне будет позволено заметить, – секретарь сделал учтивую паузу. Маршал кивнул, давая разрешение, – Я бы отдал приказ усилить охрану ваших покоев. И покоев Ее Величества. Или, наоборот, ослабить... в прямой видимости. В зависимости от того, какую задачу вы решаете.
Эшери смерил его заинтересованным взглядом:
– Давно здесь работаешь? Доволен? Чем?
– Больше года. Да. Оплатой, – в том же стиле отозвался секретарь.
– Способности к магии есть? Впрочем, это как раз не важно. В Школу Старателей хочешь?
Глаза парня сделались огромными, как две суповые тарелки. Несколько мгновений он молчал, а потом тихо выдохнул.
– Мой герцог... приказывайте! Что я должен украсть, подделать, подкинуть?
– Убить, значит, нет? – посмеиваясь, спросил Эшери.
– Пока не готов. Исправлюсь.
– Пригласи следующих и проследи, чтобы длинную клепсидру сюда никто не вошел. Даже если это будут Святые Древние в полном составе.
– Да, милорд. – в глазах мальчишки читалось крупными рунами: "костьми лягу..."
– Располагайтесь как удобно. – Кот щелкнул пальцами, вызывая сообразительного и уже завербованного секретаря, – всем чаю и бутербродов. Если на кухне есть мидии или яйца, фаршированные крабами, пусть несут.
Тройка чинно расселась на диванах, причем Келли забилась в угол. Не смотря на мидии и крабы. Своего мужа она пока знала плохо. Что там – совсем не знала. Но его манеру стелить облака под ноги помнила еще по Шатерзи – Кот делал это только по одной причине: чтобы замаскировать ловчие ямы.
– Начну с приятного: внедрение провели неплохо. Леф... Неужели "почти братец" тебя не заподозрил?
