Текст книги "Хамелеон. Смерть явилась в отель. Дама не прочь потанцевать"

Автор книги: Стэн Ривертон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 35 страниц)

ПЯТАЯ ГЛАВА
БОСС

– Неважно, как я вошел, – сказал таинственный визитер, – достаточно того, что я здесь.

Асбьёрн Краг задумался, – а не выставить ли этих субъектов за дверь? Однако, поразмыслив, детектив отказался от этой идеи; он с любопытством разглядывал незваного гостя. Было очевидно, что на сей раз ему придется иметь дело с человеком совсем иного склада, чем импульсивный коротышка мистер Беккет. Мужчина, представленный Чарльзом Франклином, был высоким, плечистым, жилистым; упругий шаг и уверенные движения американца свидетельствовали о немалой физической силе. Резкие неподвижные черты лица и рыжая щетка усов придавали ему вид суровый и угрожающий.

Мистер Франклин с упреком взглянул на своего «коллегу». Тот в смущении попятился. Чарльз Франклин наконец заговорил, заговорил как человек, привыкший отдавать распоряжения.

– Я запрещаю вам вмешиваться в наши дела. – Он пристально взглянул на Крага.

– А я запрещаю вам говорить со мной в таком тоне. Я спрашиваю вас: как вы сюда попали? И я не намерен с вами разговаривать, пока вы не ответите на мой вопрос.

– Просто дверь была открыта, вот я и вошел.

– Ах да, разумеется, – улыбнулся Краг. – В моей практике такое не раз случалось. – Он указал пальцем на Беккета. – Стало быть, этот господин оставил дверь открытой, чтобы вы могли беспрепятственно войти. По-моему, вы слишком много себе позволяете.

Мистер Франклин сделал шаг вперед и оперся рукой о край письменного стола.

– Мне кажется, что это вы слишком много себе позволяете, – сказал он, – а мы всего лишь защищаемся. Если бы вы не совали свой нос в наши дела, мы бы вас не обеспокоили.

– У вас имеются ко мне конкретные претензии?

– Да. Вы прочли нашу телеграмму.

– Верно, прочел.

– И вы отправили в Америку телеграфный запрос.

А вот этого Асбьёрн Краг никак не ожидал.

Мистер Франклин заметил промелькнувшее в его глазах выражение растерянности.

– Я вижу, вы удивлены, – сказал он. – Так вот, у нас достаточно возможностей выследить тех, кто пытается перейти нам дорогу. Вы получили ответ на свою телеграмму?

– Я не намерен отвечать на этот вопрос.

Американец уже открыл было рот, собираясь что-то сказать, но в этот миг раздался долгий звонок у входной двери.

«Наверное, еще один явился», – подумал Краг.

Франклин же улыбнулся.

– Вероятно, это телеграмма, – сказал он. – Что ж, посмотрим, что вам ответили.

Американец оказался прав. Краг услыхал голос экономки и еще один голос, незнакомый. Несколько секунд спустя экономка вошла в комнату с телеграммой в руке.

Краг взглянул на американцев.

– Не стесняйтесь, – сказал Франклин, – я не стану возражать, если вы ее сейчас прочтете.

Краг вскрыл телеграмму. Текст был закодирован. Без помощи справочника Краг не мог его расшифровать, но он прекрасно понимал: американцы не должны узнать, что телеграмма шифрованная. Поэтому он молча сунул ее в карман.

– Ну и что же вам ответили? – поинтересовался Франклин.

– О, я узнал прелюбопытнейшие вещи, – ответил Краг и снова взглянул на часы.

Франклин вдруг громко рассмеялся. Беккет, не сводивший глаз со своего «коллеги», не замедлил поддержать его.

– Хотите, скажу, что там написано? – спросил американец. – Готов поклясться, всего лишь одно единственное слово.

Краг, внешне по-прежнему невозмутимый, поразился осведомленности американца, – телеграмма действительно содержала одно единственное слово.

– Предположим, вы правы, – проговорил детектив. – Но тогда, может быть, вы скажите, что же это за слою?

– С удовольствием, – ответил Франклин. – Но если я угадаю, вы покажите мне телеграмму?

Детектив ненадолго задумался.

– Согласен. Обещаю вам это.

– Только вот что, – поспешно проговорил Франклин, – я назову не одно, а два слова, и одно из них будет то самое.

Краг утвердительно кивнул.

– Я вас слушаю.

– Кардайген, – сказал Франклин.

Краг покачал головой.

– В таком случае Монтроуз.

Детектив вытащил из кармана телеграмму и положил на стол. Послание действительно состояло из одного слова – Монтроуз.

– Может, вы знаете и значение этого слова? – спросил Краг.

– Я-то знаю. А вы можете посмотреть в своем справочнике.

– Разумеется. У вас еще что-нибудь ко мне?

Американцы поднялись, – сначала Франклин, затем Беккет.

– Напоследок скажу вот что… – проговорил Франклин. – Поймите, у вас все равно ничего не получится, так что лучше оставьте нас в покое.

– А если я этого не сделаю?

– Вам же будет хуже. Вы ведь уже убедились, что мы располагаем немалыми возможностями… Ничего у вас не получится. Уверяю вас, не в ваших интересах нам мешать. Если мы заметим, что вы по-прежнему вмешиваетесь в наши дела, нам придется принять соответствующие меры. И не сомневайтесь, я сумею это сделать.

Детектив отвесил легкий поклон.

– Я вас понял, – сказал он. – Буду иметь в виду.

Краг проводил американцев к выходу и тщательно запер за ними дверь. Затем прошел в кабинет, где уже сидела фру Персивалина. Она тихонько плакала, утирая глаза носовым платком.

Краг не стал ей мешать.

Он направился к своему архиву, открыл кодовый справочник и почти сразу же отыскал нужное слово. Оно означало следующее:

«Какова цель вашего запроса? Сообщите».

Краг задумался… Казалось бы, он принял самое разумное решение – направил запрос в чикагскую полицию. И вдруг такой уклончивый ответ… А ведь в Чикаго его прекрасно знали. Откуда же такое недоверие?

И тут он вспомнил о другом слове – «Кардайген». Именно его Франклин назвал в первую очередь. Краг открыл справочник на литере «К» и нашел нужное слово. Оказалось, что это распространенное в Америке жаргонное выражение, которое можно было перевести как «убирайся к черту».

ШЕСТАЯ ГЛАВА
ШПИОН

Что ему оставалось делать – оставалось лишь улыбнуться.

И все же Краг решил предпринять еще одну попытку. Он листал справочник, пока не нашел слово «Миссисипи», означавшее: «На ваш вопрос ответить не могу». Затем отыскал код «Аризона»; он означал: «Прошу ответить на мой запрос. Крайне важно». Эти две фразы составили его второе послание.

Краг склонен был думать, что скрытность чикагских полицейских объясняется элементарной осторожностью. В таком случае вторая телеграмма должна была их успокоить. Но вот загадочное поведение недавних визитеров… И главное – кто они такие? В общем-то, неудивительно, что американцы знали о том, что он читал их телеграмму. Вероятно, хозяйка пансиона все же проговорилась… Но каким образом они узнали о его телеграфном запросе в чикагскую полицию? И откуда они знали секретный код?

Краг раздумывал – не махнуть ли на все рукой, не отказаться ли от этого дела? И все же он прекрасно понимал: загадка, с которой он столкнулся, все равно не даст ему покоя. Так что лучше уж побыстрее во всем разобраться… Однако Краг находился в странной ситуации: он не знал, во благо ли действует или во вред? И кому, собственно, во вред или во благо?..

Детектив, наконец, обратил свой взгляд на хозяйку пансиона, по-прежнему тихонько всхлипывавшую и утиравшую слезы платком. Краг понимал, что эта женщина ничем не могла ему помочь, – слишком уж она была напугана. Если он и посетит ее пансион, то под чужим именем… Значит, надо убедить ее, что он отказывается от расследования.

– Вы ведь слышали мой разговор с этими господами? – спросил Краг.

– Да, да… о господи, я так несчастна, – всхлипнула фру Персивалина.

– Успокойтесь, вам нечего бояться. Взгляните на эту телеграмму.

Она взглянула заплаканными глазами на листок бумаги, который Краг держал в руке.

– «Монтроуз», – пробормотала она. – Понятия не имею, что это значит.

– Это означает, что вам совершенно ничего не угрожает. В телеграмме сообщается, что эти двое выполняют особое задание, которое разглашению не подлежит. Так что ни о каком преступлении и речи быть не может.

– О, слава Богу!..

– И вы можете чувствовать себя в полной безопасности.

– Ну, а вы, господин детектив, что вы собираетесь делать?

– Последую совету этих двух джентльменов, то есть не стану ничего предпринимать, – ответил Краг. – Пусть сами занимаются своими делами. Это единственное верное решение. И вам также следует оставить их в покое. Вы должны понять, что имеете дело с иностранцами, а иностранцы, особенно американцы, ведут себя порой довольно странно. Главное, чтобы они исправно платили… Если платят – значит, все в порядке.

– Да, да, конечно… Я и сама так думала, – сказала она, вставая.

Фру Персивалина утерла слезы и успокоилась, – очевидно, в надежде на то, что все устроится наилучшим для нее образом.

– Но, господин Краг, – продолжала она, – если в ближайшие дни случится что-нибудь… особенное, я смогу к вам обратиться?

Краг решил не рисковать.

– Вы можете написать, – сказал он. – Приходить ко мне вам больше не следует.

– Хорошо, тогда я напишу.

– И не следует отправлять письмо по почте, – предупредил Краг. – Передайте с мальчишкой-посыльным. Кстати, сколько ему лет?

– Семнадцать.

– Прекрасно. Если что-нибудь случится, пришлите его сюда с письмом.

– Да, хорошо.

Американцы, конечно же, достаточно предусмотрительны и наверняка подкупили мальчишку, рассуждал Краг. Как только письмо окажется в руках у посыльного, он первым делом направится к американцам. Столь же очевидно и другое: его ответ также будет доставлен Франклину. Стало быть, он наведет их на ложный след…

Дверь за фру Персивалиной наконец закрылась, и Краг тотчас же принялся разрабатывать план дальнейших действий. Одно представлялось несомненным: он должен перебраться в пансион. Что касается простоватой фру Хейг, то в этом отношении затруднений не предвиделось, он сумеет замаскироваться так, что ей ни за что не догадаться, кто ее новый постоялец. Но приходилось считаться и с американцами, особенно с Франклином, – у того глаз позорче. Размышляя, он машинально листал газеты. Неожиданно его внимание привлекло знакомое имя, которое он увидел в колонне объявлений. Краг пробормотал:

– Если она сейчас в городе, значит, сможет мне помочь…

Он накинул плащ и вышел из дома, направившись в сторону варьете Тиволи.

Пересекая площадь перед «Национальным театром», Краг заметил молодую даму, которую везли в инвалидном кресле. Детектив тотчас же признал в ней мисс Нелли Андерсон, – дама вполне соответствовала описанию хозяйки пансиона. Везла ее рыжеволосая женщина, – стало быть, фру Хаберманн.

Краг быстро прошел в билетную кассу варьете, откуда без помех мог за ними наблюдать, сам оставаясь вне поля зрения.

И тут он увидел странную фигуру, двигавшуюся по площади. Незнакомец, одетый в клетчатый костюм, судя по всему, турист, шел, то и дело останавливаясь и усердно листая туристический справочник в красном переплете. Этот странный путешественник с нескрываемым интересом изучал окрестные строения, не представлявшие абсолютно никакой ценности, – ни с исторической, ни с архитектурной точки зрения; при этом он все время держался наравне с инвалидным креслом, катившемся по противоположной стороне площади.

Детектив недоуменно пожал плечами – и вдруг узнал этого туриста. «Туристом» был его недавний визитер, мистер Франклин. Когда кресло на минуту остановилось, «турист» также счел нужным задержаться, – его в очередной раз заинтересовало какое-то архитектурное сооружение.

Но вот кресло покатило дальше – «турист» продолжал свой путь. Наконец и кресло, и «турист» исчезли из поля зрения.

Краг вошел в парк Тиволи и направился к павильону, где репетировали артисты варьете.

СЕДЬМАЯ ГЛАВА
СТЕЛЛА

Едва переступив порог, он столкнулся с директором заведения.

– Посторонним сюда нельзя, – заявил директор. – Артисты репетируют, так что, будьте добры…

– Что, и мне вход воспрещен? – Асбьёрн Краг улыбнулся.

Директор глянул ему в лицо и рассмеялся.

– О… проходите пожалуйста. Я вас не узнал…

Краг прошел в помещение, где танцовщица под музыку местного оркестра делала высокие и весьма рискованные прыжки. Детектив сразу же ее узнал, ее-то он и искал.

Когда репетиция окончилась, он тотчас же послал за ней. Танцовщица вскоре появилась. На плечах ее лежала большая шаль; между пальцами она держала сигарету. «Звезду» варьете звали Стелла, и она была датчанка.

– Добрый день, фрёкен Стелла, – поздоровался Краг.

Она нахмурилась. И вдруг, узнав его, бросилась ему на шею.

– Вы приехали сегодня? – спросил Краг.

– Я прямо с парохода… Сегодня вечером выступаю.

– Вы могли бы оказать мне огромную услугу, фрёкен Стелла, – сказал Краг.

– С удовольствием!

– Ну и прекрасно. Скажите, а где вы остановились?

– Понятия не имею. Это знает только Хансен.

Стелла глянула по сторонам.

– Хансен! – закричала она. – Хансен!

Хансен затрусила в их сторону. Это была дородная дама, упакованная в дорогие меха. Пот градом струился по ее лицу, – и при этом она жаловалась на холод.

– Отдышись, Хансен, отдышись, – сказала Стелла. – Это моя тетушка, – представила она толстуху. – Скажи-ка нам, Хансен, где мы будем жить?

– А я как раз собиралась отправиться на поиски жилья, – сказала «тетушка».

Взглянув на Крага, Стелла сокрушенно покачала головой.

– Слыхали? У нас нет даже крыши над головой.

– Вот и прекрасно, – улыбнулся детектив, вынимая из кармана визитную карточку.

Он написал на карточке несколько слов и передал ее Хансен.

– Там вы и поселитесь. Это отличный пансион.

– Пансион Персивалины Хейг, – прочитала Хансен.

– Чудесное заведение! – засмеялась Стелла. – Отправляйся туда побыстрее, дорогуша Хансен. Багаж в порту. И, будь так добра, распакуй его.

Краг повернулся к Хансен.

– Когда приедете в пансион, скажите, что снимаете три комнаты, одну для себя и две для фрёкен Стеллы.

– Какая роскошь…

– И в одной из Стеллиных комнат должно стоять пианино.

– Мне и здесь хватает музыки, – заявила Стелла.

– Помолчите, моя милая, – досадливо поморщился Краг. – А о цене не беспокойтесь, снимайте три комнаты, сколько бы они ни стоили.

Хансен кивнула.

Стелла с любопытством взглянула на Крага.

– Что вы задумали? – спросила она.

– Ничего особенного. Лучше запомните хорошенько, что я вам скажу. Когда приедете в пансион, сразу же спросите, прибыл ли преподаватель музыки.

– Какой преподаватель?

– Ваш учитель музыки… или танцев… В общем, вы наняли его, чтобы заниматься два часа ежедневно – штудировать репертуар.

– Забавно… Ну, а если там не окажется никакого преподавателя?

– Тогда скажите, чтобы его немедленно проводили к вам в комнату, как только он объявится.

– Но кто же он, этот учитель?

– Я.

– Так значит, вы собираетесь там за кем-то следить?

Краг, казалось, не слышал вопроса.

– Полагаю, – сказал он раздумчиво, – полагаю, что двух часов будет достаточно… В противном случае вам придется нанять и учителя хороших манер – часа на два в день.

– И кто же станет этим учителем?

– Я.

Стелла расхохоталась.

– И кроме того, – продолжал детектив, – в пансионе проживает дама, которой вы должны уделить чуточку внимания. Вы должны как можно быстрее с ней познакомиться и держаться с ней как можно дружелюбнее.

Фрёкен Стелла удивленно распахнула глаза.

– Старая карга в кресле-каталке – прекрасная компания для молодой женщины… Не цужны мне такие подруги!

– Но это молодая дама, – возразил Краг. – Молодая, красивая… и очень одинокая.

Стелла изобразила на лице ангельскую доброту.

– И вы немножко ободрите, поддержите бедняжку, – наставлял детектив.

– О… я буду вывозить ее на прогулки…

Краг протянул ей руку.

– Спасибо, Стелла.

Он направился к выходу, затем вдруг обернулся и приложил палец к губам.

– И помните – лишнего не болтать!

У выхода из Тиволи Краг поймал такси и поехал домой.

Там его уже дожидался посыльный с письмом.

Он взглянул на мальчишку.

– Кто тебя послал?

– Я из пансиона фру Хейг, – ответил тот.

Детектив вскрыл конверт и прочел:

«Господин Краг!

Я подумала, вам будет интересно узнать, что в пансионе появился еще один англичанин, господин в клетчатом костюме. Он разгуливает повсюду с красной книгой в руках. Не желаете ли пожить у меня?

С уважением Персивалина Хейг».

Краг написал следующий ответ:

«Уважаемая фру П. Хейг!

Насколько я могу судить, у вас нет абсолютно никаких оснований опасаться англоговорящих постояльцев, ни нового, ни тех двоих. В настоящий момент я занят другим расследованием, и на это уходит все мое время. Так как у вас ничего существенного не происходит, я вынужден отказаться от вашего дела. Следовательно, отказываюсь и от комнаты в вашем пансионе. Но если случится нечто экстраординарное, то, разумеется, сообщите».

Краг запечатал письмо и передал его посыльному.

– Это очень важное письмо, – сказал он, – и ты должен передать его в руки фру Хейг.

Мальчишка кивнул и сказал, что непременно передаст. После чего поспешно ретировался.

Теперь направится прямиком к американцам, – вслух размышлял Краг.

ВОСЬМАЯ ГЛАВА
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ ПЕТЕРСЕН

Переодеться для роли учителя танцев было, в общем-то, не сложно; во всяком случае Краг был уверен, что его не узнают.

В пять часов пополудни, когда Краг с довольной улыбкой стоял перед зеркалом, любуясь своим «произведением», в дверь позвонили.

«Неужели снова посыльный от неугомонной фру Хейг», – подумал детектив. Он нахмурился, – хозяйка пансиона становилась слишком назойливой.

Однако на сей раз чутье подвело его, – принесли телеграмму.

Асбьёрн Краг догадался о содержании телеграммы, даже еще не развернув ее. Потому и не удивился, прочитав одно единственное, однако весьма красноречивое слово: «Кардайген», то есть «убирайся к черту!»

Он улыбнулся, задумался.

Существовало три возможных объяснения. Во-первых, возможно, чикагские полицейские просто не сумели ответить на его запрос; а во-вторых, они могли ему не доверять, поскольку Краг не являлся штатным сотрудником полиции. Не исключался и третий вариант: американцы утаивали нужную ему информацию, преследуя определенные цели.

Детектив склонялся к последней из гипотез.

Во всяком случае, телеграмму можно было отложить в сторону. Что он и сделал.

Краг вызвал звонком экономку и сказал, что, если его будут спрашивать, – он в отъезде. И тотчас же вышел из дома.

На сей раз он отклонился от своего обычного маршрута, – в сложившейся ситуации за ним могли следить. У Крага, как у залегшего в норе барсука, имелся запасной выход: через соседний двор можно было выйти в другую часть города. Туда он сейчас и направлялся.

Ровно в половине шестого Краг переступил порог пансиона. Детектив бродил по коридорам, то и дело «ошибаясь» дверьми, то есть делал все возможное, чтобы получше изучить место предстоящих баталий. Он шел изящной поступью танцора, изредка поправляя руками парик. Подмышкой «учитель» нес пухлую нотную тетрадь. Весь облик престарелого «танцора», каждое движение совершенно недвусмысленно указывали на его профессиональные занятия.

Наконец ему сообщили, что фрёкен Стелла в салоне, в конце коридора, – оттуда доносились веселые голоса и громкий смех.

«Только бы девчонки не испортили мне всю игру», подумал он с беспокойством. Задача Стеллы состояла в том, чтобы войти в доверие к американке, завоевать ее дружбу. Однако царившее в салоне шумное веселье нисколько не походило на доверительную беседу двух подруг.

При появлении Крага смех и разговоры разом стихли: все глаза обратились в его сторону.

На мгновение задержавшись у порога, Краг окинул взглядом салон. Он тотчас же узнал двух своих американцев. Посередине комнаты сидела в инвалидном кресле мисс Нелли, а рядом с ней – фру Хансен, доверенное лицо знаменитой артистки. Сама же фрёкен Стелла, сидя за пианино, наигрывала какой-то веселый мотивчик.

У мисс Андерсон, коей надлежало грустить и печалиться, на глаза от смеха навернулись слезы.

– Прошу прощения, если помешал… Моя фамилия Петерсен, – представился учитель танцев.

Пансионеры вопросительно взирали на незваного гостя. Никто из них не приглашал никакого Петерсена.

Тот же, отвесив поклон актрисе варьете, похлопал ладонью по нотной тетради.

– Фрёкен Стелла, если не ошибаюсь… Вас-то я и ищу. Вы ведь изволили посылать за мной, не так ли?

Стелла поднялась, озадаченно глядя на незнакомца. Но тут на помощь пришла фру Хансен.

– О, да это же учитель танцев, – сказала она.

Краг отвесил изящный поклон.

– Совершенно верно, – проговорил он, – фрёкен изволила вызвать меня. – Возможно… возможно, фрёкен после путешествия чувствует некоторую неуверенность, кое-что забыла…

Наконец и Стелла поняла, в чем дело. Она скорчила недовольную гримасу.

– Неужели это так спешно? А нам здесь так весело…

Краг уселся в ближайшее свободное кресло.

– Я охотно подожду. – Он многозначительно посмотрел на Стеллу. – Уверен, что фрёкен не заставит меня ждать слишком долго.

Оба американца с любопытством поглядывали на странного незнакомца.

– В чем дело? Что случилось? – спросил один из них.

Краг на ломаном английском объяснил им причину своего появления, – мол, его пригласила датская танцовщица.

– Что ж, идемте, старый ворчун, – сказала Стелла, – ведь все рано от вас не отделаешься…

– Знаете что, фрёкен, – с видом оскорбленного достоинства заявил учитель танцев. – Я ставлю свое искусство столь же высоко, как вы свое. И полагаю, у вас нет ни малейших оснований насмехаться над старым артистом.

– Послушай, дорогая Стелла, – вмешалась в перепалку фру Хансен, – ты же сама прекрасно знаешь, что тебе нужно немного позаниматься. Это ведь недолго…

Фрёкен Стелла обвела взглядом присутствующих и рассмеялась, рассмеялась так искренне и заразительно, что и все остальные засмеялись, а громче всех – страдалица в кресле-каталке.

Стелла помахала ей рукой.

– Мы еще увидимся!…

– Да, да, побыстрее приходите. Обязательно… – улыбнулась мисс Андерсон.

Воздушная и грациозная, танцовщица сделала несколько па в направлении двери. Сердце старого танцора оттаяло, и он, пританцовывая, прошествовал следом за датчанкой.

В этот момент дверь распахнулась, и в дверном проеме возникла фру Хаберманн.

Парализованная испуганно вскрикнула.

– О, несчастная, – проговорила фру Хаберманн, приближаясь к инвалидному креслу. – А я-то думала, что ты у себя в комнате. Как же ты могла забыть, что доктор велел тебе соблюдать полный покой…

Властная и решительная, фру Хаберманн ухватилась за спинку кресла и подтолкнула его к двери. Глаза молодой дамы гневно сверкнули. Фру Хаберманн, наклонившись над ней, что-то зашептала ей на ухо; кое-что из сказанного ею предназначалось, скорее всего, для окружающих:

– Моя милая, ты слишком легкомысленно относишься к своему здоровью. Подумай же о себе, ну хоть немножечко…

И она выкатила кресло из салона.

Американцы недоуменно пожали плечами. Один из них что-то пробормотал – несколько жаргонных словечек, которые, насколько понял Краг, означали примерно следующее: «похоже, эта чертовка что-то затевает».