Текст книги "Шоу Подбор (СИ)"
Автор книги: Софья Лямина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 38 страниц)
– Мистер Морец, – позвала я, пока мужчина что-то включал на панели. – каким образом вертолет преодолевает воздушное пространство аномальной зоны? Я имею ввиду, что внешне вертолет отличается от других только лопастным винтом.
Мистер Морец с силой нажал кнопку на панели, заставляя лопасти воздушного агрегата работать. Снаружи тут же поднялся столп пыли.
Вертолет взмыл в воздух. Я следила взглядом за удаляющейся резиденцией рода Арчибальд до тех пор, пока пейзаж здания не сменили деревья. На фоне темного неба, на котором уже зажигались серебряные звезды, их кроны выглядели мрачно.
Спустя полчаса вид оставался тем же, а мы все еще летели.
– Я летчик. – впервые за все время, проведенное в кабине вертолета, произнес мистер Морец, цедя сквозь зубы. – Не твой пилот.
Я вздрогнула, оторвавшись от прохладного стекла, обернулась. Мистер Морец не смотрел на меня, вперив упрямый взгляд в темный провал неба. Неужели разница так принципиальна?
– Я не для того прошел военную подготовку, чтобы меня считала личным пилотом какая-то пигалица. – выдал мужчина. – Ты не представляешь, что мне пришлось пережить в свое время. Я был одним из тех, кто зачищал честь планеты в войне на Гариате. Я! А теперь я доставляю на увеселительную прогулочку гламурную идиотку!
Я молча закрыла рот, который непроизвольно открывался все шире на протяжении этой тирады.
– Я жизни спасал до тех пор, пока эти ублюдки Арчибальды не захотели нанять себе пилотов из числа военных летчиков! Наше начальство без права голоса сослало нас, ветеранов, в это богом забытое место на службу уродам Арчибальдам! Ты хоть представляешь, как это унизительно?! Я вынужден возиться с местными жлобами, хотя должен был защищать нашу планету!
Мистер Морец продолжал говорить, а я все больше злилась, не успевая ни слова вставить между его обвинительными заявлениями.
– Мне очень жаль, что все так вышло, мистер Морец! – повысила я голос, пытаясь перекричать пилота…тьфу, летчика! И надо же, сработало. Мужчина резко оборвал себя на полуслове. – Но я не виновата в том, что вы оказались на вашем месте! Меня саму заставили участвовать в этом шоу, попросту не оставив выбора. – как-то устало закончила я, осознав, что нет сил кричать.
– Как? – задал один единственный вопрос мужчина.
– Да понятия не имею, как он это провернул! – честно произнесла я, после нескольких секунд раздумий. – Ко мне на работу пришел мистер Хоткинс и поставил перед фактом, что я участвую в шоу. Родители подписали контракт, а слово главы рода весомее моего. И вот, теперь я тоже здесь и вынуждена пытаться не умереть.
– Чем же ты так не угодила блондинчику? – все еще зло, но уже значительно спокойнее вопросил мистер Морец.
– А тем и не угодила, что замуж не хочу, на шоу не хочу, а еще и от него, такого великолепного, не в восторге. – едко отозвалась я.
– Ничего с тобой не будет, – запоздало прокомментировал мистер Морец мое заявление. – в лесу всякая живность водится, конечно, но и Калеб не идиот, чтобы допустить смерть на шоу. Ему репутация дороже.
– Хорошо, если так. – пожала я плечами, не желая и дальше обсуждать эту тему. Всего рассказать я не могла. – А вы? Почему не уволитесь, если не нравится работа?
– У меня нет богатенького рода за спиной, чтобы отказываться от работы. – хмыкнул мужчина. – А шеф тогда еще сказал, что если откажемся или уйдем позже, то никуда нас больше не возьмут по профессии. Лучше уж здесь, чем без работы.
– А в суд подать пробовали? В СПН или Инквизицию обращались? – поинтересовалась я. – Должно же быть хоть что-то.
– Попытаться, конечно, можно. – кивнул летчик. – Да только, что за толк от этого? Ну выплатит штраф шеф, а Арчибальдам, в лучшем случае, назидательно покачают головой. В худшем же…
– Вас обвинят в клевете и посадят на долгий срок. – понятливо кивнула я. Плавали, знаем. – Вы пробовали разговаривать с Арчибальдами?
– Да попробуй достучись до этого ублюдка Леонардо. – зло отозвался мистер Морец. – Сукин сын только и ждет повода, чтобы унизить кого-нибудь.
Я промолчала, принимая во внимание тот факт, что мистер Морец кое-что знает о Леонарде. К слову, примечательный мужчина. Все его ненавидят.
– А как насчет других Арчибальдов?
– Если уж нанимателю нет никакого дела до подчиненных, то остальным тем более наплевать будет. – сообщил летчик, что-то нажимая на панели.
– Я сейчас говорю об одном конкретном представителе, который от рода отказался. – подумав, добавила. – Мистер Остин Габриэль Арчибальд отказался от наследства и оборвал связи со всеми репрезентантами рода. Он наш президент, ему точно есть дело до вас. К тому же, он сейчас в резиденции. Попробуйте встретится с ним.
– Попробую, – кивнул мистер Морец, впервые взглянув на меня.
В душе разыгралась злость на Леонарда, из-за которого пострадал мистер Морец и его коллеги; Роберт; косвенно страдаю я; и, уверена, еще очень много людей. Неужели, он действительно может вытворять такие вещи и оставаться безнаказанным? Не верю, что наше правосудие находиться на таком уровне развития.
Всегда должно быть что-то, что заставит других отвечать за свои поступки.
Когда летчик стал заходить на посадку, я была основательно взвинчена и готова убивать. Уверена, если бы в таком состоянии я встретила дикое животное, то именно оно бы назвало меня нецивилизованной.
Уже позже, когда мистер Морец посадил вертолет, я спрыгнула на влажную землю, ощутив, как что-то хлюпает под ногами. Вокруг было темно и только благодаря свету от вертолета, я могла различить окружающий пейзаж. Небольшая полянка, по периметру которой росли деревья. Те тихо шелестели, рассекая тишину лесу.
– Я заберу тебя на этом месте завтра с самого утра. – произнес мужчина, оглядевшись. – Отойди чуть подальше, но не уходи далеко. Найди какую-нибудь полянку, разожги костер и поставь купол. Здесь всякая дрянь водится. Если что, то залезай на дерево. Не все животные умеют взбираться на них.
– Хорошо, – отозвалась я, включая фонарь. – спасибо.
– Удачи, Оплфорд. – пожелал напоследок мистер Морец, запрыгивая в салон вертолета.
Интересно, а сколько ему лет, если он участвовал в войне на Гариате? Сорок, а может и больше. Впрочем, сохранился он хорошо и больше тридцати не дашь.
Снова заработали лопасти. Вертолет поднялся в воздух, обдав мощным порывом ветра. Кряхтя, деревья накренились в сторону. Пыль ударила по глазам.
Когда я снова смогла их открыть, то вертолет уже был небольшой точкой в небе. И вот, спустя некоторое время я осознала, что стою одна ночью в лесу, где могут водиться мутировавшие животные.
Как всегда, везет!
***
Я решила не мудрить и воспользовалась советом мистера Мореца. Включив фонарик, одиноко побрела в сторону густого леса.
О том, что ждет меня среди елей, думать не хотелось. Ноги скользили по влажной земле, изредка раздавался треск сломанных мной веток. Холодные порывы ветра обдували лицо, заставляя щурится.
Оказавшись у края опушки, я взглянула на возвышающиеся прямо перед лицом деревья. Толстые, высокие стволы, практически лишенные веток у основания, но особенно лиственные на верхушках. Попытку залезть на такой дерево можно расценивать как самоубийство. Вот где пригодились бы длинные, стальные ногти!
Поправив висящий на спине рюкзак, я смело перешагнула черту невозврата. В смысле, ступила на территорию леса. В лицо тут же ударила хвойная ветка, больно оцарапав щеку. Проклянув шоу, мистера Хоткинса и своих родителей, я двинулась дальше.
В планах оставалось найти полянку, поставить купол и палатку. Беспокоиться о ужине не приходилось. Эвард человек хороший, он мне целую сумку с едой собрал. Даже термос обнадеживающе побулькивал, когда я особенно высоко подпрыгивала, обнаружив забравшиеся на кроссовок насекомое.
В лесу было тихо. Над головой негромко шуршали кроны деревьев, под ногами хрустела осыпавшаяся хвоя. Пару раз на своем пути я увидела грибы, но обошла их по дуге. Мало ли…
Время шло, а я все дальше углублялась в лес. Полянки не было. Честно говоря, не было вообще ничего даже напоминающего ее. Лишь близко расположенные друг к другу стволы деревьев, между которыми даже я проходила с некоторыми трудностями. Поставить здесь палатку, а тем более купол – просто невозможно.
Я решила пройти еще немного вперед и, если не обнаружится что-то подходящее, вернуться на полянку, где посадил вертолет мистер Морец. Размещусь с краю, где не так влажно и пережду ночь там. Вот почему хорошие идеи приходят так поздно?
Но спустя полчаса я нашла место, подходящее для ночлега. Это оказалась небольшая полянка, по середине которой возвышался конусообразный камень. По бокам поляну окружали деревья с большим количеством веток, густой листвой и прочными на вид верхушками. Такие и спрячут, и залезть на них можно. Даже есть шанс, что ветки не сломаются подо мной в самый ответственный момент. Смущало только наличие камня, расположенного именно в центре поляны. К сожалению, он ужасно мешал поставить палатку.
Но я просто приняла решение сдвинуть его в сторону. Тем более, что выглядел он небольшим.
Я так обрадовалась своей находке, что радостно запрыгала на месте, пародируя танцы диких индейцев.
Как же это здорово – чувствовать себя победителем!
Скинув рюкзак, моя счастливая персона решила применить суровую мужскую (или как пойдет) силу. Живу я одна, поэтому уже давно не вижу проблемы в том, чтобы самой передвинуть предмет мебели или ввинтить галактический гвоздь.
Для современной женщины любая работа по плечу. Нет ничего с чем бы не справился прекрасный и, как показывает практика, сильный пол.
Да и вообще, если я могу донести тяжелые пакеты из магазинов, то сдвинуть камень – раз плюнуть.
Именно так я размышляла, когда приступала к исполнению плана. На практике же все оказалось несколько труднее. Камень был наполовину закопан в землю. Сейчас я могла видеть только его верхушку остроугольной формы, но, немного откопав, поняла, что он значительно крупнее.
Ну что, приступим!
Несколько минут я выковыривала его руками, справедливо рассудив, что маникюр сделаю снова, а вот поиск другой поляны может не увенчаться успехом. Грязь забивалась под ногти, потревоженные черви расползались в разные стороны, но я все равно уверенно рыла.
В детстве у нас была охотничья гончая, которая вечно разрывала газон. Каждое утро мы просыпались от криков нашего садовника, преисполненного неподдельной тоской по выкопанным растениям и лютой ненавистью к Гарри. Они, к слову, взаимно друг другу не нравились. Но Гарри был модифицированной собакой деда, которую тому подарили еще в раннем детстве. Они вместе шли по жизни, несколько раз спасая друг друга от смерти, поэтому Гарри мог делать все, что ему вздумается. Конечно, в разумных пределах. Дед бы никогда не простил Гарри нападения на человека, который не хотел бы причинить вред, или, скажем, точно не одобрил бы съеденную кошку. Пес, конечно, гонял их, но до членовредительства не доходило.
Так вот, сейчас я точно могла составить конкуренцию Гарри, разрыхлителю клумб.
Впрочем, копание руками не принесло ожидаемых результатов. Лишь под ногтями оказалась грязь, а по периметру камня возникла траншея. Вот пойдет дождь, окажется небольшое болотце. Лягушки хоть порадуются, ага.
Присев на землю и вытянув затекшие ноги, я задумалась. Камень оказался больше, чем я изначально думала. Можно, конечно, продолжить рыть руками, и тогда ближе к утру я дорою до его основания. Только не улыбается мне провести всю ночь без малейшей защиты. Да и спать на земле уже не так здорово, как в моем детстве гёрлскаута. Нет, этот камень точно нужно сдвинуть!
Решительно поднявшись на ноги, я подхватила фонарь, выпавший из рук. И он выпал повторно, когда я еще раз посмотрела на камень.
Как я раньше не заметила этих изображений? Черные, кривоватые фигурки людей с непропорционально большими носами и излишне длинными руками украшали камень на остроконечной вершине. Наскальные, а вернее, накаменные рисунки шли по всему периметру, точно повторяя контур.
Подумав, достала телефон и сделала интоснимок рисунков. Может, я подло выковыриваю ценное для археологов и историков ископаемое? Невесело будет, если меня обвинят в вандализме. Франческо тогда закопает меня под этим же камнем, если я таким образом испорчу репутацию его компании.
Кинув последний взгляд на рисунки, я уперлась руками в поверхность камня, надавливая изо всех сил. Булыжник даже не шелохнулся! Я повторяла это снова и снова в течение часа, но он все также стоял на месте. И в какой-то момент мне показалось, что камень издевается. С подозрением взглянув на него, отошла на край опушки и, разбежавшись, толкнула камень изо всех сил.
И он накренился в бок. Моей радости не было предела! Теперь дело оставалось за малым – уронить камень и откатить его в сторону леса. Для этого мне потребовалось еще несколько раз продемонстрировать забег на короткую дистанцию с препятствием на финише в виде камня.
Когда он, наконец-то, оказался на земле, ладони были содраны до крови, но с задачей я справилась. И, подпинывая ненавистный минерал ногами, я бодро покатила его к ближайшей елке.
Когда булыжник оказался в лесу, я устало осела на землю, обняв тонкий ствол соседнего дерева. В лесу было спокойно. Пахло хвоей и землей. Над головой раскинулось бесконечное черное небо, усыпанное мириадами серебряных звезд. Тихо шуршали деревья и трава, и раздавалось мое тяжелое дыхание.
В этот момент я была просто счастлива, что нахожусь здесь, вдалеке от людей и вечного шума столицы. Даже мелькнула мысль, что Калеб не такой уж и гад, просто у него жизнь тяжелая. Все же он продюсер безумно популярного шоу о родах, облеченных властью. За его действиями следят все и комментирует каждый. Очень трудно оставаться хорошим человеком, когда каждому твоему шагу дают оценку, с затаенным злорадством ожидая промахов.
До того, как Калеб занял эту должность, он был самым обычным человеком. Я читала его биографию перед тем, как отправилась на шоу. Мистер Хоткинс вырос в консервативной семье, где основной ценностью была воля главы семьи. Шоу-бизнес там вызывал злобные насмешки и ненависть к «тунеядцам, живущим за счет народа».
Когда Калеб понял, что хочет развиваться в этом направлении, стать своим в верхних кругах элиты, то семья отреклась от него. Он приехал в столицу с маленьким чемоданом, куда влезал лишь костюм для собеседования, документы, билет на поезд и одноразовый телефон. Не представляю, как он смог получить должность, пробиться вверх по карьерной лестнице, открыть свое шоу и доказать миру, что может человек с маленьким кошельком и большими амбициями.
Да, мистер Хоткинс не самый приятный человек, но он построил свое шоу с нуля, и это многое говорит о его характере. Неудивительно, что Калеб так цепляется за свое детище.
Под небольшой кучкой пожухлой травы и пожелтевших иголок хвои что-то зашуршало. Направив луч фонаря в ту сторону, я притихла. Змея? Только ее не хватало. Я же совершенно не разбираюсь в видах змей, поэтому представления не имею, какие из них ядовитые, а какие так, плюются забавы ради.
Но, к моему облегчению, из-под травы вылез игольчатый комок. Ежик, фыркая, обнюхивал землю.
Какая прелесть!
– У-тю-тю, какой хорошенький, – просюсюкала я, направляясь в его сторону.
Как же давно я не видела животных в их естественной среде! В столице звери и насекомые водятся только за стеклянными стенами зоонанопарков. Потрогать их можно в специальных контактных учреждениях, но те животные очень сильно отличаются от диких. Спокойные, меланхоличные, смирившиеся с вечным сюсюканьем и обожанием окружающих, а этот ежик был другим. Настоящим, а не модифицированным.
Еж снова фыркнул и поднял мордочку в мою сторону, сверкнув желтыми глазами с вертикальными глазами.
– Это что такое? – удивилась я, наклонившись к нему поближе.
Вот как ведут себя нормальные лесные ежи? Понятно, конечно, что их поведение отличается от того, к чему я привыкла в зоонанопарках. Но должны ли они шипеть, брызгать пеной и запускать в меня выпавшими иголками?
Я тоже подумала, что это как-то странновато, поэтому и рванула от ежа с такой прытью, какой от себя никогда в жизни не стала бы ожидать!
Зачем тренировать спортсменов перед соревнованиями? Просто подсуньте им мутировавшего ежа!
***
Тем временем в резиденции рода Арчибальд…
Перед сотнями мониторов сидело двадцать человек, неотрывно наблюдающих за происходящим на камерах. А там, среди деревьев и кустарников, разворачивалось непривычное для суровых военных действие.
Хрупкая девушка в профессиональной экипировке исследовательской экспедиции яростно пинала большой камень, хватаясь по очереди то за одну, то за другую ногу. Даже сквозь помехи и не лучшее качество изображения было видно, как яростно сверкали глаза конкурсантки шоу «Подбор».
– Морец, а она вообще как, нормальная? – задумчиво вопросил один из мужчин, потирая щетинистый подбородок.
– Да нормальная, – как-то неуверенно отозвался Изольд, заложив руки за голову и удобнее устраиваясь в кожаном кресле с высокой спинкой. – деловая. Говорит: «Обратитесь, мистер Морец, к президенту, он вам поможет». И главное, ни грамма сомнения.
– Слышь, парни, а нафиг она камень пинает? – вопросил другой мужчина, наливая в фарфоровую белоснежную кружку, выданную ему дворецким лично, крепкий кофе.
– Сдвинуть пытается. – пожал плечами Изольд, закинув ноги в тяжелых армейских ботинках на дубовый стол. – Я ей сказал найти полянку и не высовываться до рассвета. Не стал пугать девку сказками о чудовищах, но она смекалистая, глядишь и допрет.
– Упорная какая, – хохотнул военный, сомневающийся в психическом здоровье мисс Оплфорд, наблюдая за тщетными попытками хрупкой девушки избавиться от стоящего на пути камня. – она так убьется же.
– Сплюнь, – отмахнулся мужчина, вернувшись на свое место. Отодвинув кружку подальше от края дубовой мебели он, подумав, подложил под нее пластиковую панель. Портить раритетную мебель желания не возникало. – нам же за нее голову оторвут. Наследник Арчибальдов лично попросил быть предельно внимательным. Баба-то, похоже, боевая. Ишь как быстро охмурила.
– Ее сюда против воли распределили. – отмахнулся мистер Морец от слова коллеги. – Родители контракт подписали, а на мнение дочери наплевали. Мне показалось, что она блондинчика боится.
– Он псих, но шоу своему вредить не станет, – отмахнулся военный, отпивая кофе.
– Как знать, – пожал плечами Изольд. – Арчибальды отряд организовали явно не без причины. Дерганные ходят, особенно младший.
– И дворецкий странный, – кивнул задумчиво мужчина, взъерошив волосы на голове. – каждые пятнадцать минут приходит. Сколько в резиденции живем, а никогда такого внимания не было.
– Да ясно дело, – хмыкнул темноволосый военный, молчавший прежде. – нужно им что-то от девочки. А она молодая, несмышлёная, явно в благородство еще верит. Я бы на ее месте в штыки встал и отказался от участия в этом идиотизме, а они ей мозги запудрили, сказки рассказали и сплавили в лес. Арчибальдам шоу прикрыть нужно, а что девчонка пострадать может – издержки плана.
– Оплфорд пострадает, блондинчика с треском из резиденции выгонят, и все счастливы, – мрачно кивнул Изольд. – особенно Арчибальды. Все для своей выгоды.
– Смотрите, она добила этот камень! – хохотнул военный, ощущая, как горький кофе обжигает язык. – Бодро пинает, надо заметить!
– Лучше бы не отходила далеко, – хмыкнул мистер Морец, открывая прикрытые ранее глаза.
На несколько минут в помещении повисла пауза. Опытные военные чувствовали, что девушку в ближайшем будущем ожидают неприятности, и те, конечно, не заставили себя ждать.
Один из беспилотников вышел из строя после того, как в него картинно попала игла мутировавшего ежа. Она прошла сквозь пуленепробиваемое стекло, оставив на экране россыпь трещин.
– Вызывайте патруль! – взревел военный, резко поднимаясь на ноги.
– Немедленно сообщить Арчибальдам! – вторил ему мужчина, сидящий рядом.
– У нас беспилотники дальше не возьмут, и так ловит как у черта в заднице. Мы не можем следить за ее передвижением все время. – произнес черноволосый военный. – Чем быстрее они догонят ее, тем больше шанс, что мы не потеряем девчонку в лесу.
***
Тем временем Этель…
Бежала я долго и быстро. Знаете, когда кажется, что вас преследует мутировавший ежище, то неожиданно открывается второе, третье и даже четвертое дыхание.
Фонарь я потеряла практически сразу же, поэтому сейчас была вынуждена бежать в неизвестном направлении, находя путь на ощупь. Попадающиеся на пути ветки деревьев больно царапали щеки, сырая земля все время норовила уйти из-под ног. Несколько раз я падала. Кожа на локтях была давно содрана, рукав ветровки пропитался кровью.
Я остановилась лишь тогда, когда оказалась на высоком холме, а под ногами раскинулась долина. Выдохнув с облегчением, я перевела дыхание.
Взглянув вниз, еще раз поблагодарила Создателя. Падать пришлось бы очень долго и не факт, что Арчибальдам потом не пришлось бы искать мое тело по кусочкам. Хоть где-то моя удача не подвела!
Как оказалось, рано радовалась. Пока я стояла, упиревшись руками в колени, и пыталась отдышаться, край холма неожиданно решил обвалиться, и я рухнула вниз, ненадолго зависнув в воздухе.
– Аа-а! – визжала я, скатываясь по крутому утесу вниз.
Спиной ощущая каждую выбоину и кочку, я пыталась ухватиться руками за любой более-менее устойчивый предмет, но израненные руки никак не могли найти хоть что-то подходящее.
Продолжая верещать в голос, я перевернулась на живот, пальцами вцепившись в рыхлую землю, надеясь замедлить скорость падения. Тщетно. После меня остались лишь восемь борозд, а под сломанные ногти набилась земля.
Думать о том, что своими криками я вполне могла перебудить всю мутировавшую живность в округе, не хотелось. Да и в принципе думать не особо получается, когда лицом пересчитываешь выбоины на крутом спуске холма.
Земля набивалась в рот, нос и глаза, заставляя поперхнуться собственным криком. Теперь мне нужно еще и желудок прочистить! Не хватало подцепить инфекцию, наевшись земли с остаточными элементами радиации.
Когда я поняла, что больше не лечу вниз, а вполне себе зависла, схватившись за край обрыва, то кричать уже не было смысла. Вообще смысла что-либо делать не было. Я ступнями ощущала раскинувшуюся под ногами пустоту, а руки из последних сил вцепились в крошащийся кусок земли, отделяющий меня от ужасного падения, после которого моя несчастная персона превратиться в лепешку. В лучшем случае.
Бороться не осталось сил. Тело, пережившее за сегодняшний вечер больше испытаний, чем за последнюю жизнь, устало ныло. Кровь текла из сломанных ногтей, во второй раз содранных ладоней, локтей, коленей и других частей тела. Каждая клеточка моего организма требовала немедленно оставить ее в покое. В глаза попал песок, и я с трудом различала очертания предметом в абсолютном мраке ночи. Искусанные до крови губы нещадно саднило. И я поняла страшное – не справлюсь.
Пальцы уже с трудом продолжают держаться, тело мелко подрагивает от пережитого и грядущего, а я уже готова разрыдаться от страха и безысходности. И тут холм угрожающее затрясся. Я пораженно замерла, перестав трястись в отчаянной попытке взобраться обратно на скат горы.
Землетрясение?
– Какого черта?… – договорить я не успела лишь потому, что навстречу мне несся огромный кусок земли, норовя либо сшибить, либо зашибить.
Вот, что это был за звук! Никакое не землетрясение, а обвал…
Огромный кусок земли заставил меня замолчать, с первобытным ужасом глядя на собственную смерть.
Неизбежное произошло. Мое тело и ком земли столкнулись и, к сожалению, победу одержала отнюдь не я. Пальцы непроизвольное разжались, и уже в следующую секунду я рассекала спиной воздух, сжав зубы и пытаясь сгруппироваться.
Пришла в себя я на удивление быстро. Лежа на земле и печально глядя на темное небо, я чувствовала себя ужасно одиноко. Вот даже пожаловаться на свою печальную судьбу некому!
Прикрыв глаза, попыталась проанализировать тело на предмет повреждений. Помимо привычных травм ничего нового выявить мне не удалось. Разве что спина болела особенно сильно и затылок горел огнем, но это такие мелочи по сравнению с тем, что могло бы быть. Дело ли в шоковом состоянии, в проснувшейся удаче, а может быть в хорошей наследственности, но мертвой я себя не ощущала точно.
А раз так, то нужно позаботиться о себе. Подняться с земли, укрыться где-нибудь до рассвета, а там вернуться на поляну и ждать помощи…
Но подумать оказалось легче, чем сделать. Сил ни на что не осталось, а вместо боевого запала пришло безразличие. Радовало лишь то, что на шее весела подвеска, выданная Арчибальдом.
Я пыталась не поддаться порыву заплакать, свернуться калачиком и ждать помощи от Арчибальдов.
Настало время помочь самой себе!
Приказав себе успокоиться и собраться с силами, я села. Уже неплохо! Голова немного кружилась, но это не критично. Тем более, что в темноте я все равно не различала окружающую обстановку. Дальше тело техники и упорства – встать на ноги. Если могут годовалые дети, то я уж тем более смогу.
Пошатываясь, я встала. По позвоночнику прошла дорожка огня. Кажется, спину я все-таки повредила. Значит, пока моя персона находиться в шоковом состоянии, нужно найти безопасное от диких животных место. Если местные ежи демонстрируют способности к экстремальному иглоукалыванию, то я даже не знаю, чего ожидать от медведей или, скажем, волков.
Одиноко бредя в неизвестном направлении, я вспоминала все, что мне известно об оказании первой медицинской помощи. К сожалению, познания были нулевыми. Я понятия не имела, как помочь себе. Оставалось лишь надеяться, что люди, наблюдающие за моим передвижением, поймут, что мне не свойственны марш-броски, и отправят кого-нибудь на разведку.
Пообещав себе, что вернусь домой и вплотную займусь изучением литературы, посвященной вот таким ситуациям, я немного себя успокоила. А то привыкла надеяться на СПН и передовую медицину, даже не знаю, как помочь себе. Позорище!
Шла я медленно. Голова была ватной, в ушах что-то звенело и даже думать приходилось через мутную дымку. Но я настойчиво и упрямо двигалась вперед, не позволяя себе расслабиться. Сейчас не время сдаваться. Вот найду какую-нибудь пещерку, тогда можно и передохнуть. Благо, местность начиналась каменистая и с большим количеством холмов и возвышенностей.
Не знаю сколько времени я шла, когда впереди заметила огонек. Тот слабо пробивался через густые заросли кустарников, рождая в душе какое-то неожиданное чувство тепла и надежды. Подпрыгнув на месте, я понеслась в его сторону, наплевав на протестующий такому беспределу организм. Сейчас, сейчас меня спасут!
Нашли, родненькие! Ура-а!
Раздвигая руками ветки, которые стремились ударить по лицу, я все бежала навстречу свету, цивилизации и Арчибальдам. К моим спасителям и героям! В этот самый момент я действительно была готова выйти замуж за Роберта.
Вот прямо сейчас! Тащите платье и фату, я вся рвусь под венец!
Впереди уже слышались голоса людей, и их было так много! Что-то жужжало и гудело, раздавались ритмичные звуки и запах жаренного мяса. Я буквально кожей ощущала, что воздух здесь был теплее и роднее.
Когда до заветной поляну поискового отряда оставался лишь один высокий и раскидистый куст, я просто не могла поверить своему счастью. Бросившись вперед из последних сил, я неосторожно запнулась о ветку кустарника и вылетела на поляну спиной вперед, пребольно приложившись исстрадавшимся организмом о камень, валяющийся на земле. Перед глазами заплясали чертики, но мне было все равно. Я спасена!
Раскинув ноги и руки в разные стороны, я счастливо уставилась в темное небо, к которому воспаряла серая дымка от костра…
Костра?! Это с каких пор Арчибальды кострища разводят вместо технологического жарового очага, который экологически чист и позволяет свести затрат ресурсов к минимуму?
Перед глазами повисла странная остроугольная голова чудаковатого мужичка. Большие глаза с вертикальными зрачками смотрели удивленно, приплющенный нос дергался в попытке меня обнюхать, губы расплылись в довольной улыбке, растянувшись от уха до уха. И, если быть честной, я бы назвала представленный жест дружелюбия скорее оскалом. Голову яркого образца человеческого помешательства обхватывал кожаный поясок, откуда-то со стороны затылка торчали два пера. Мд-а, дожила…
– Уйди, глюк, и без тебя тошно! – и я помахала рукой перед лицом мужичка, заставив того неприлично гнусно взвизгнуть и умчатся.
Счастье-то какое, а то я думала, что окончательно поехала…
Решено, после шоу сразу же к доктору!
Рядом послышался топот нескольких пар ног. Глюк вернулся и привел своих друзей?
Не в силах подняться, я продолжила валяться на земле, демонстрируя наглядное пособие амурской морской звезды. Таким темпом я и до конца шоу не доживу…
Тем временем голов стало больше. Остроугольные, с приплющенными носами, острыми выступающими зубами и оттопыренными ушами эти существа не напоминали мне ни один из видов Homo sapiens, известных науке на сегодняшний день. Повязки у собравшихся были одинаковыми, зато количество перьев – разное. У одного из представителей моей разбушевавшейся фантазии их было три, у другого пять, а у третьего всего одно и очень небольшое. Никто из них не обременял себя лишним количеством одежды. Скромные набедренные повязки прикрывали все самое сокровенное. И на том, знаете ли, спасибо.
Хорошо, что мой мозг хоть до этого снизошел. А то нудистское восстание глюков я бы не пережила. Я, конечно, всегда хотела приобщиться к клубу здорового образа жизни, но от своего подсознания Тифальского общества, характеризующегося практикой социальной наготы, точно не ожидала. Очень уж это радикально.
– Учи харпучи? – пропищал один из мужичков, неприлично тыкнув в меня пальцем.
– Сам такой, – устало отозвалась я, отмахиваясь от воображаемого индейца рукой.
– А-а, – понятливо кивнул другой из них. – падалючи?
– Угу, падалючи так падалючи. До сих пор спина болит. – тяжело вздохнув, пожаловалась я. – Ребят, вы идите, я сейчас отлежусь и встану.
– Умамбу хучи! – проверещал один из братцев-глюков, заставив меня испуганно вскрикнуть и схватиться за сердце. Так и родные глюки до приступа доведут!
Мужичок тем временем радостно шибанул себя по лбу, подняв волну таких же жестов со стороны своих собратьев, и ускакал в неизвестном направлении. Вот, ребята, что бывает, если сильно удариться головой, свалившись с высокого холма. Наверное, из-за легкой черепно-мозговой травмы я потеряла сознание, а все это – игра подсознания.
