Текст книги "Шоу Подбор (СИ)"
Автор книги: Софья Лямина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 38 страниц)
Вытащила я его в итоге щипчиками для бровей, за которыми пришлось бежать на третий этаж. Конечно, сначала я их продезинфицировала антибактериальными салфетками Илдвайна, прежде чем совать в суп.
Затем дело осталось за малым: натереть колбасного подкопчённого сыра, сунуть его в кастрюлю со всем прочим и дождаться, пока сыр расплавится. С этим особо проблем не возникло, хотя я до сих пор не уверена, можно ли класть в этот суп сыр с плесенью.
Когда блюдо наконец было приготовлено, я так обрадовалась, что издала победный клич индейца, урвавшего последнее перо для повязки. Ребята пришли от этого в шок, но мой энтузиазм поддержали.
Оставалось только накормить Роберта. Да так, чтобы он сумел хотя бы перед камерами удержать мой кулинарный «шедевр» в желудке.
Когда наша компания ворвалась в столовую, Роберт уже был там и, откровенно говоря, выглядел приговоренным к смертной казни. Но мы же с девочками старались, поэтому сочувствовать ему и предлагать сразу выкинуть итоги кулинарных подвигов, не стали.
Первое блюдо, которое решился попробовать Роберт, была пицца Вейль. Наследнику Арчибальдов показалось, что это самое безобидное. Вот только не учел красавчик взрывной характер огненной бестии, ярко свидетельствующий о ее вкусовых пристрастиях. В пицце было так много различных видов перца, что Роберту пришлось выпить три стакана молока, прежде чем пожар, разожжённый нашей рыжеволосой конкурсанткой, потух. Со смехом подумала, что если путь к сердцу мужчины действительно лежит через его желудок, то Вейль воспользовалось динамитом, чтобы добрать до сердца Роберта.
Следующим наследник Арчибальдов решил отведать блюдо Гвен. Митлоф выглядел красиво, а на вкус был очень хорош, Роберт даже похвалил. А вот сэр Аньелли, также рискнувший после слов блондина отведать кулинарного шедевра, заявил, что постно. Ну, после блюда Вейль Роберт еще долго будет любить блюда с меньшим количеством специй.
Настала моя очередь. Наследника Арчибальдов сразу смутил вид сырного супа, потому как сыр-то был с плесенью, а значит и в супе она присутствовала. Но ничего, позеленев, решился. Попробовал, весь как-то сморщился, ожидая худшего. Я затаила дыхание, молясь только об одном – не отравить Роберта.
Выжил!
Проглотил, сразу как-то расслабился, заявил, что вкусно. Сэр Аньелли тоже похвалил, но все равно сказал, что нам на кухне делать нечего.
Ну и ладно. Главное, что все остались живы!
***
Тем временем в кабинете сэра Аньелли…
– Нет, определенно, давно стоило затеять ремонт, – разглагольствовал британский лорд, с видимым отвращением попивая снежок.
За сегодняшний день, во время которого сэр Аньелли пил исключительно воду, чай и кефир, у мужчины родилось стойкое ощущение собственной неполноценности. В последний раз это неприятное ощущение преследовало его, когда британец заработал язву, и ему пришлось соблюдать особую диету.
Но, несмотря на неприятные воспоминания о больничных буднях, сэр Аньелли упрямо продолжал заливать внутрь себя молочные продукты, которые, увы, не расслабляли также, как алкоголь, но даровали странное ощущение острой действительности. Или дело все же не в удивительных свойствах кефира, снежка и ряженки, а в отсутствие дополнительных градусов?
Как бы там не было, а окружающий мир вдруг перестал восприниматься сквозь мутную пелену легкого опьянения.
– Здесь, – обвел сэр Аньелли рукой пространство над диваном. – повешу картину Кабаковых, Этелька посоветовала. Представляете, у них там какой-то пейзаж есть, я не в курсе, но Эль говорит, что я оценю.
Собравшиеся послушно подняли очи на то место, куда указывал рукой довольный собой и жизнью британский лорд. Пустое пространство над диван действительно смущало, поэтому все единогласно кивнули, одобряя выбор.
– Ну коне-ечно, – едко ухмыльнулся Роберт, который до сих пор не мог осознать, чем вызвана его злость в отношении девушки. Нет, молодой человек догадывался, что дело в «уязвленном личном достоинстве», но правда в словах Эль его бесила. – куда без мисс Оплфорд.
– Не завидуй, стервятник. – беззлобно посоветовал увлеченный презентацией Клодель, с которым сэр Аньелли связался по видеосвязи, чтобы инквизитор лично оценил полет дизайнерской мысли британского лорда.
Маршал Инквизиции, впрочем, уделял не слишком много внимания говорящему сэру Аньелли. Гораздо больше Клода занимали диаграммы на планшетном сенсоре, суть которых британскому лорду была не ясна, но, тем не менее, показатели заставляли уважительно глядеть в сторону инквизитора.
– А цвет у мебели какой? – поинтересовался Габриэль Арчибальд из-за стола, задумчиво изучая бумаги. Он тоже предпочитал совмещать речи друга о ремонте с работой.
– Классика, – гордо отозвался Аньелли. – черный.
– Тогда что же ты собираешься изменить? – вскинул бровь президент, не внемлющий рассказам британского лорда.
– Отделку у стен, – охотно и во второй раз пояснил британский лорд, вновь указывая рукой на стену. – вот эта, например, будет под кирпич…
– Это тебе тоже Этель подсказала? – поинтересовался Роберт, который, похоже, перенял эстафету по употреблению коньяка. За этот день он выпил не менее двух бутылок и чувствовал себя алкоголиком после длительного запоя.
А кто во всем виноват? Пр-равильно, эти неприятные личности: старший братишка, которого непонятно за что любит народ, делегация от Армани, всю кровь высосавшая, и мерзкий кузен, который посмел увести конкурсантку прямо из-под носа. И никто-то не понимал душевных мук наследника Арчибальдов. Все только и советуют бросить бутылку и изучать юриспруденцию. И чего им всем надо? Вот подастся в отместку в шоу-бизнес, станет звездой какого-нибудь шоу. Тогда-то и посмотрит Роберт на них всех. Да еще и живот подвывал от конкурсных деликатесов. Что за жизнь?
– Она мне показала журнал по оформлению офисов, – пожал плечами сэр Аньелли. – а потом вставила что-то про цветовой баланс, яркие элементы…звучало убедительно. В общем, мы посоветовались и решили, что мне нужно что-то в своей жизни изменить, чтобы вся эта ситуация с отравлением начала восприниматься как толчок к новому мне. Черт, – шокировано пробормотал британский лорд. – она говорила об этом убедительнее.
– Когда вы с ней виделись? – вопросил Клодель, подняв задумчивые очи на Аньелли. И что-то подсказывало британцу, что мыслями инквизитор был далеко отсюда.
– Перед тем, как она отправилась на пробежку. – отозвался сэр Аньелли, удовлетворенно оглядывающий помещение. Словно ремонт был уже сделан и полностью соответствовал всем требованиям мужчины, принося ему колоссальное удовольствие. – Выглядела вполне довольной жизнью, только агенту Трейду прочитала лекцию о тараканах и прочей живности. Он чипсами на диван крошил.
– Этот может, – кивнул удовлетворенный ответом Клод, возвращаясь к работе. – поэтому и приставил в качестве телохранителя. Трейд поглощал чипсы, стоя над трупами после восточного восстания террористов. Думаю, если кто-то и справится с Этель, то только он.
– И не жалко? – поинтересовался Габриэль у кузена, не поднимая головы от бумаг.
– Джейсона очень жалко, – кивнул Клод, также не уделив взгляда кузену. – только и делаю, что беспокоюсь о его целостности и сохранности.
– А если серьезно? – нахмурившись, поинтересовался президент.
Его настораживало присутствие в резиденции инквизитора, участвующего в подавление восточного восстания. Мало того, что у всех участников этого дела наблюдаются очевидные проблемы с психикой, так они же еще и чисто машины-убийцы. Лучшие из лучших. Пожалуй, Клодель действительно хорошо тренировал своих ребят.
– По-твоему я мог оставить Эль под присмотром невменяемого инквизитора? – крайне любезно поинтересовался Клод, в глазах которого читалось откровенное раздражение. Президент счел нужным отрицательно покачать головой. – Я приставил к ней находчивого, умного, сильного стратега, который может обеспечить ей максимальную безопасность и не поведется на ее уловки. К тому же, Этель бы уже сказала, если ее не устраивает Джейсон.
– Ты так думаешь? – невинно поинтересовался сэр Аньелли. – А я вот тут пару дней назад видел, как Джейсон издевался над Эль, тренируя ее по программе твоих инквизиторов. Пока твои ребята качали пресс, несчастная мисс Оплфорд нарезала круги вокруг резиденции. Несчастная девочка.
– Почему она мне не сказала? – нахмурился Клодель.
– А она причины недовольства только мне излагает, – ехидно хмыкнул Габриэль. – в весьма грубой форме. К слову сказать, в этом вы с мисс Оплфорд однозначно схожи. Совет да любовь.
– И деток побольше, – поддакнул британский лорд.
– Ой не сглазьте, – хмыкнул Роберт. – помнится, в прошлый раз, когда Эль сделали предложение, она своего незадачливого женишка бросила…
– Ну то Армани, – отозвался Габриэль, ухмыльнувшись. – а Клод у нас маршал Инквизиции, поэтому от него так просто не уйдешь. А если мисс Оплфорд все же проявит всю находчивость и сноровку, сумев сбежать, то Клод ее все равно найдет и женится.
– Стервятники, – презрительно хмыкнул Клод, глядя на активно веселящихся приятелей. Вот только отрицать не стал к сущему удивлению собравшихся.
– Так, а теперь гляньте сюда, – продолжил сэр Аньелли, виртуозно уводя братцев от нового конфликта. – окно я убирать не стану, но заменю его на черное и…
Свою речь британский лорд оборвал сам, заметив прыгающую неподалеку стройную фигуру мисс Оплфорд. И все бы ничего, да только следом за ней шел широкоплечий мужчина, пытающийся привлечь внимание девушки.
Сэр Аньелли с предвкушающей улыбкой нажал на кнопку, открывая створку окна. Нет, британский лорд со всей уверенностью мог сказать, что от этих окон он никогда не избавится.
***
За что я люблю вечерние прогулки, так это за возможность расслаблено выдохнуть, отпуская проблемы, и побыть наедине с собой. Прохладный ветер, свежесть, очищающая голову от посторонних мыслей, свобода и уютное уединение – что еще нужно для счастья? Разве что хорошая музыка, сопровождающая весь путь.
Пока звуки моих шагов мерно отдавались от гравийной дорожки, я откровенно наслаждалась голосом Эда Ширана, раздающимся из наушников.
Ну разве не отличное завершение трудного дня?
Оббежав вокруг теннисного корта, направилась по дорожке, огибающей резиденцию Арчибальд. У здания бежать было удобнее, потому что освещали мой путь не только фонари, но и свет, бьющий из окон первого этажа. Зато гравий, усыпающий дорожку, здесь был крупнее, поэтому некоторые особо наглые камешки впивались в ногу даже через подошву кроссовок.
Но когда женщин останавливали трудности? Превратив это в игру, я принялась перепрыгивать особо крупные камешки. Пару раз промахнулась, громко зашипев. Но сдаваться камням? Увольте. Набравшись решимости, я с новыми силами приступила к увлекательному занятию взрослой и уверенной в себе женщины.
И настолько сосредоточилась на процессе, что не сразу заметила зовущего меня Арчи. Увидела его только тогда, когда перепрыгнула огромный в сравнении с остальными булыжник. Но Армани, видимо, не до конца понял, чем я занимаюсь, поэтому резкой остановки не ждал и, налетев по инерции на меня, сшиб с ног, вдавив весом своего тела в землю.
– Арчи, – прохрипела я, шокировано глядя в его глаза. – я все понимаю, спорт – это жизнь, но ты подумал каково будет несчастной девушке под твоим весом, а?
– Прости, – смущенно улыбнулся он, впрочем, не предпринимая попыток подняться. Только перенёс вес тела на локти, чтобы я смогла дышать без печальных последствий для своей несчастной грудной клетки.
– Слезь с меня, – возмущенно попросила я, глядя в находящиеся слишком близко глаза Армани.
– А если я не хочу? – задал вдруг неожиданный вопрос Арчи, склонив голову к левому плечу и с интересом взглянув на меня. И ведь явно реакции ждал, мерзавец.
– А если не хочешь, – с очевидной угрозой в голосе начала я, упираясь руками в его плечи, намереваясь оттолкнуть. – то я знаю пару руколомательных приемов самообороны, которые тут же отбивают желание лежать на хрупкой девушке. Еще я могу закричать, привлекая внимание жаждущих мне помочь личностей, которые поднимут тебя. И еще так, сообщаю из гуманизма, мой парень – маршал Инквизиции. Намек ясен?
– Более чем. – хохотнул Армани, плавно поднимаясь и подавая мне руку. Оглядев предложенную конечность, продолжила лежать. А что? Спортивная ветровка была теплой, небо темным, звезды яркими. Романтика. – Чего лежим, кого ждем? Поднимайся давай, не думаю, что твоему парню понравится воспаление легких.
– А что если ты меня убил, и я не встаю, потому что умерла? – без огонька огрызнулась я, продолжая с удовольствием разглядывать темное небо, усеянное сверкающими звездами. Их было так много! Словно кто-то взял белоснежную краску и легким движением кисти обрызгал черную бумагу, осыпая ту бесчисленным количеством мелких крапинок. Как жаль, что мои познания в астрономии малы, и разглядеть я могу лишь некоторые известные созвездия.
– Но разговариваешь же, – парировал Арчи, вздергивая меня на ноги за локти. – так что судебный процесс с маршалом Инквизиции мне не грозит.
– И что ты все про Клода заладил? – потирая локоть, вопросила я.
Такой вид на звездное небо испортил!
– Нашел интересную для себя тему.
– М-м, – протянула я в задумчивости. – а я-то думала, что ты в политику, а не в шоу-бизнес подался.
И нет, я не вредная, просто его пассаж про «не хочу» несколько из колеи выбил. Понимаю, что шутка, но все равно неприятно как-то. Знает же, что у меня есть Клод, который явно не оценит его нахождение на мне. Давать маршалу Инквизиции лишний повод для ревности я не хотела.
А надежды на то, что Джейсон не расскажет Клоду, нет. Поэтому уже сейчас можно придумывать оправдание, чтобы он не убил Армани.
– Что с тобой сегодня? – ухмыльнулся Арчи, делая шаг вперед. – Со своим красавчиком поругалась?
Наблюдая за его беспардонным вторжением в мое личное пространство, от шока чуть было не спросила, какого красавчика имеет ввиду Армани. Просто привыкла как-то, что если речь заходит о Клоде, то эпитеты употребляют другие. Обычно все стремятся упомянуть должность и жуткость.
Но от ответа меня избавил все тот же Арчи, продолжив:
– Слышал о последних новостях, – уже спокойнее добавил он, ободряюще сжав пальцы моей руки. – мне жаль, Этель.
– Да выжил он! – возмутилась я, отбирая свою ладонь. Серьезно, может и накормили мы с девочками Роберта блюдами, которые сами приготовили, но не настолько же мы плохи в области кулинарии, чтобы сразу думать о смерти наследника Арчибальдов. Не изверги же мы. Да и Калеб не дал бы убить свой ценный главный приз.
– Кто? – потрясенно вопросил Армани. – Ты что, пыталась убить своего отца?
Настала моя очередь пребывать в пункт назначения, под названием «Станция Шока». Мне потребовалось секунд десять, чтобы успокоиться и осознать, что речь шла не о конкурсе блюд.
– Я не о том подумала, – усмехнулась я.
– Я понял, – кивнул Арчи, возвращая между нами нормальное расстояние. – какими бы трудными не были отношения у тебя с родителями, но ты бы не стала их убивать.
– Я в принципе не стала бы никого убивать, – отозвалась я, делая осторожный и незаметный шаг назад. Личное пространство на то и личное, чтобы никто в него не заходил.
– Как ты? – уже абсолютно серьезно вопросил Арчи, вынув из уха второй наушник.
Мне же стало резко неуютно от его требовательного тона. И вся мягкость, весь комфорт вечера исчезли в один миг, оставив после себя нервное желание уйти туда, где светло, много людей и нет этого испытывающего взгляда. Удерживало меня только осознание собственной неправоты. Арчи же искренне беспокоится обо мне. Вчера даже весь вечер провел рядом, успокаивая меня. Думаю, он имеет право задавать мне вопросы в таком тоне, заслуживая в ответ не только вежливое обращение, но и явную благодарность, а не детское желания сбежать от неприятного вопроса.
– С утра было плохо, – как можно более честно ответила я. – но стало легче, когда я поговорила с Гвен. Она из рода Бланд, знакома с моими биологическими родителями.
– И какие они? – вопросил Арчи, улыбнувшись.
– Амери из простой семьи, жила в Бруклине. Она открыла свой бизнес, для чего ушла из университета. – отозвалась я, сверкнув глазами. – Начинала с нуля, без инвесторов, без связей, но успеха добилась. А когда тридцатка поняла, что с Амери придется считаться, приставили к ней Гейерманса. Он был кем-то вроде надзирателя, поэтому не устраивал Амери. Однажды, когда они отправились на встречу с инвесторами, она закрыла его в машине. Гейерманс в ответ запер ее в офисе. В общем, они друг друга стоят. – добавила я с улыбкой.
– Так как же вышло, что они поженились? – вскинул брови Арчи. Он всегда так делал, когда ответ его не очень-то и волновал, но он знал, что для меня важно об этом поговорить.
Свет, бьющий из окон резиденции, падал на него, неправильно оттеняя знакомые черты лица. Скулы казались напряженными, губы сжатыми, а глаза казались впалыми и черными, отражая блики света.
– Гейерманс сделал Амери предложение, когда у них была крупная пресс-конференция. – несколько заторможено отозвалась я. – Она не смогла отказать ему на людях, испортив репутацию и ему, и себе. Слушай, а что у тебя с глазами?
– А что с ними? – не понял Арчи, дернув правым плечом.
– Не важно, – покачала я головой. – показалось, что…В общем, не стой против света, видок жуткий.
– Добрая ты, – вздохнул Армани, поморщившись словно от нерешимости. – слушай, я вообще-то к тебе по деловому вопросу.
– С деловыми вопросами обращаются в письменном виде, – хмыкнула я, сложив руки на груди и бросая внимательный взгляд на Арчи. – а во всех остальных случаях, такие вот предложения являются дружескими просьбами. Что случилось?
– Что ты знаешь о заговоре против Арчибальдов? – прямо вопросил Армани, заставив отчетливо вздрогнуть.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь. – пожала я плечами, настороженно оглядевшись. – Но если ты продолжишь кричать о заговорах, то рискуешь привлечь внимание инквизиторов.
– Да, кстати, откуда их здесь столько? – вопросил Арчи, тряхнув головой.
– Ты это у меня спрашиваешь? – показательно удивилась я, не забыв ткнуть в себя пальцем для верности. – Я тут на правах конкурсантки, если ты не заметил. Со мной не делятся ответами на подобные вопросы.
– На правах конкурсантки? – не поверил Армани. – Да ладно, что-то не замечал у других девушек романов с посторонними мужиками.
– Плохо смотришь, – съязвила я, обидевшись. Из его уст это звучало практически обвинением в неверности. И хоть я Роберту ничего не должна, а значит и не изменяю, что-то внутри неприятно шелохнулось. – поверь, тут у каждой есть запасной вариант.
– Так, маршал – запасной вариант? – усмехнулся Арчи.
– Нет, Клод – основной и единственный вариант. – не поддалась на уловку я. – Послушай, я действительно ничего не знаю о заговоре. Да и с чего бы? Ты ведь знаешь, как род Оплфорд относится к Арчибальдам.
– Да знаю я, – отмахнулся он. – ты же ко мне каждый раз прибегала, сотрясая газетой с интервью от Габриэля. Речь тут не о том. Твой маршал нашу делегацию подозревает в этом сговоре.
– Это он тебе так сказал? – «включила дурочку» я.
– Нет, Илдвайн. – укоризненно отозвался Арчи. – Ты вечером стала плохо соображать? Или намеренно делаешь вид, что не в теме?
– Доктор? – поинтересовалась я осторожно, огибая вопросы о собственной нечестности.
– Да я сам не понял с чего бы ему так откровенничать. – пожал плечами Армани.
А я вот вдруг вспомнила слова Эварда о том, что Илдвайн проверенный человек Клода. И подумалось мне, что незачем агенту Инквизиции сдавать «секретную» информацию члену вражеской делегации. Это могло значить одно: Клод отдал приказ Илдвайну сообщить Арчи о подозрениях в его адрес.
– Илдвайн вполне может, – якобы кивнула я своим мыслям. – он мне как-то тоже рассказал весьма занимательную историю о диких и мутировавших зверях. Понимаешь, врачу скучно, вот он и рассказывает сказки, чтобы повеселиться.
– Думаешь? – с сомнением протянул Арчи.
– Вслух говорю, – усмехнулась я. – послушай, если тебя так это беспокоит, то поговори с Клодом. Он же не изверг, не убьет за вопрос.
– Тебя может и нет, – раздраженно дернул плечом Армани. – ты у него на особых правах. А вот с другими маршал Инквизиции весьма категоричен, если ты не заметила.
– Неужели ты тоже будешь доказывать мне, что он чудовище? – печально вздохнула я, поморщившись.
– Так правда же, – ухмыльнулся Арчи. – или ты думаешь, что он маршалом стал из-за того, что розочки на клумбах выращивает?
– Почему бы и нет, – я улыбнулась, вспомнив брошенный им во время завтрака печальный взгляд на сад, когда конкурсантки пытались создать букет для конкурса. Хорошие были времена.
– Если он и выращивает цветы, то на могилах своих врагов. – раздраженным тоном вернул меня на землю Армани.
– Злой ты, – вздохнула я. – только и можешь, что девичьи мечты разрушать. А я-то уже представила, как Клод розочки выращивает.
– Ага, – едко прокомментировал Арчи. – причем обязательно обнаженный по торс, сексуальный и под зажигательную музыку.
– Нет, музыку можно и медленную, – фыркнула я. – и чего ты бесишься, позволь поинтересоваться? Если думаешь, что Клод тебя за один вопросик в могилу загонит, то ошибаешься. Но для перестраховки можешь связаться с ним сейчас. Он как раз отсутствует в резиденции, так что убить не сможет.
– Да? – задумчиво протянул Арчи. – И долго его не будет?
– Дня три, примерно. Этого времени достаточно, чтобы ты успел сделать пластическую операцию и исчезнуть в направлении другой планеты. – отозвалась я ехидно. – Серьезно, Арчи, Клод же не монстр. Несмотря на репутацию, я лично не замечала за ним поедание младенцев.
– Он хорошо шифруется, – пожал плечами Армани. – просто однажды ты поймешь, что я имел ввиду, Эль. Но будет уже поздно, потому что вся твоя жизнь понесется в пропасть, а причиной тому будет твой Клодель. И ничего ты сделать не сможешь, потому что он – маршал Инквизиции, в его власти независимый и вооруженный до зубов орден, а его брат – президент, во власти которого вся планета. Понимаешь? Арчибальды захватили военную и светскую власти, только духовная и остаётся свободной. Но, уверен, это потому что верующих не так много, иначе они бы и эту сторону жизни охватили.
– Если ты такие речи будешь излагать при Инквизиции, то тебя точно обвинят в заговоре. – только и сказала я, потому что хоть и правда, а за Клода было обидно.
– Только не говори мне, что ты уже влюбилась. – тяжело вздохнув, попросил Арчи.
– Хорошо, – пожала плечами покладистая я. – не скажу.
– Дура. – внимательно оглядев меня, сообщил Арчи. – Ладно, я побежал. У нас еще собрание.
И, воткнув в уши наушники, кандидат в президенты развернулся, устремляя ступни в сторону главного входа в здание резиденции. Проследив за его передвижением пристальным взглядом, я передернула плечами.
– Странные дела творятся, – сообщила я незримому Джейсону.
А затем, развернувшись, уже намерилась продолжить вечернюю прогулку, как вновь наступила на крупный камень. Поскуливая, затрясла ступней. Вот и занимайся после этого спортом!
***
– Итак, дамы. – вещал Калеб, разместившись во главе стола, за которым мы сидели. – Ни для кого не секрет, что женщины рода Арчибальд занимаются исключительно творческими и благотворительными сферами. В число их обязанностей входит ежегодная деятельность в поддержку акции «Арчибальды искусству». Это не только большие денежные вознаграждения выдающимся художникам, гранты на обучения для начинающих творцов и целый фонд для поддержки картинных галерей, но и личные вклады девушек в виде картин.
Мы с девочками сидим за стеклянным столом на веранде резиденции Арчибальд, разглядывая вываленные на столешницу предметы: пастель, акварельные, акриловые, масляные краски, всевозможные кисти, валики, баночки и скляночки. И все это богатство предназначалось нам.
Вейль, в предвкушении закатав шифоновые рукава платья, очаровательно улыбнулась оператору, снимающему ее. Сидевшая рядом Гвен, обхватив тонкую кисть двумя пальцами, задумчиво глядела сквозь нее на улицу.
Погода сегодня была прекрасной. Прохладный ветерок колыхал лисья садовых деревцев, солнце, пробиваясь сквозь белоснежные облака, ярко светило, запах цветущий растений заполнял собой веранду, проникая в помещение сквозь распахнутые окна.
Да и день был превосходен. С утра меня разбудил неожиданный звонок (да-да, Инквизиция наконец-то вернула мне мой сенсор, изъятый в качестве улики) от Клода, который, отбиваясь от коллег, интересовался у шокированной и сонной меня делами и планами на день. Пока я пыталась собраться с мыслями и привести себя в порядок, Клод просил не ввязываться ни во что криминальное и опасное. А затем, пожелав хорошего дня под заинтересованными взглядами подчиненных, обращенных в экран на растрёпанную меня, быстро попрощался, устремившись на собрание ордена Инквизиции.
Пока я медленно отходила от шока, глупо улыбаясь, Джейсон ввалился в мою спальню, заявил, что кофе готово, а у меня через сорок минут второй конкурс. После быстрого душа с кокосовым гелем, я в срочном порядке уложил волосы в мягкие локоны, надела легкое белое шифоновое платье, удобные туфли на достаточно высоком каблуке и отправилась пить свой капучино в компании инквизитора, с утра принявшемся разглагольствовать о демократии и ее влиянии на юные умы. Уж не знаю, с чего у него возникал такая тема для разговора, но я с удовольствием ее поддержала.
– Поэтому, – прервал мои рассуждения блондин с очаровательной улыбкой. – цель сегодняшнего задания проверить ваши творческие навыки. На столе вы видите все предметы, которые могут понадобиться вам для творчества. Выберете материалы, придумайте, что хотите изобразить, и приступайте к работе, девушки! На задание вам отводиться пять часов, по истечению которых мы ожидаем увидеть произведения настоящего искусства!
Не скажу, что задание меня расстроило. Напротив, искусство я всегда любила, а картинные галереи с работами Лорана Парселье посещаю регулярно. Так что, тема была мне близка. Оставалось ждать только каких-либо ограничений, которые могут ввергнуть меня в состояние близкое к панике.
– В каком направлении будешь писать? – поинтересовалась Вейль, задумчиво крутя в руках упаковку пастели.
– Импрессионизм, – не задумываясь, отозвалась я, оглядывая предложенные материалы.
– Ты вообще видела картины, которые обычно представляют Арчибальды? – удивленно хмыкнула рыжеволосая девушка, подняв на меня зеленые очи.
– Нет, – честно призналась я.
– Оно и видно, – пробормотала Вейль.
Я в ответ флегматично пожала плечами, подхватывая масляные краски и направляясь в сторону мольберта. Он крайне удачно располагался у края застекленной веранды, находясь под правильно падающим светом и обдуваемый прохладным ветерком, проникающим в помещение сквозь распахнутое окно. Идеальное место, чтобы следующие несколько часов потратить на искусство.
Однажды, когда я еще училась в университете, я выбралась на время каникул в Прованс. Жила в небольшом отельчике на юго-востоке Франции, наслаждаясь каждой минутой беспечного отдыха в раю. Вот никогда не верила в существование мистических миров, но именно тогда осознала, что рай – это не вымышленный объект, а вполне себе реальная составляющая. С я утра пила виноградный сок, глядя на цветущие лавандовые поля, днем общалась с умудренной жизнью женщиной, выращивающей барашков, а вечером засыпала прямо в кресле, глядя на танцующие огоньки свечей. И ощущение безграничного счастья преследовало постоянно.
Именно вид с балкона из моего номера отеля в Провансе я и собиралась изобразить. Но я задалась целью передать даже не потрясающий пейзаж с лавандовым полем, синевой средиземного моря на горизонте и фермой, на которой выращивали овец, неподалеку, а именно мягкое ощущение расслабленности, надежды на светлое будущее и трепетное тепло.
По истечению пяти часов, моя картина была готова. Конечно, изображение в моем воображении отличалось от того, что застыло на холсте. На мой критичный взгляд, совершенства добиться не удалось.
Радовало лишь то, что Гвен с Вейль пейзаж одобрили, а рыжеволосая красотка еще и название отеля спросила, решив посетить Прованс во время отпуска после окончания шоу. Калеб тоже довольно хмыкнул, кинув взгляд на мой мольберт.
К слову, я единственная решила изобразить пейзаж. Девочки отдали предпочтения портрету, изобразив представителей рода Арчибальд. На портрете Гвен был запечатлен Роберт, причем явно не в настроении: взбешенный, с какой-то злой решимостью во взгляде, с сжатыми кулаками и напряженными скулами. Пока я отходила от увиденного, довольная Гвен продемонстрировала мне фотографию из сети в каком-то из пабликов шоу «Подбор». Качество было высоким, ракурс удачным, а в углу торчал листочек, что выдавало снимающего, явно засевшего в засаде в кустах.
– Это группа создана фанатами, – пояснила Гвен несколько виновато. – здесь обсуждают героев, анализируют поступки, делают ставки на победителей, шипперят…
– Очаровательно, – хмыкнула я.
– Вот эта фотография, например, была прикреплена к записи о том, что ты начала отношения с маршалом Инквизиции. – еще более виновато и тише проговорила Гвен. – Ну, когда вы отправились на море…
– Откуда они-то это знают? – шокировано вопросила я.
– Ну, операторы здесь не просто так гуляют, – ухмыльнулась Вейль, подошедшая сзади. – узнали о том, что вы собираетесь сбежать на вечерок из резиденции, запечатлели Роберта, глядящего вслед уезжающей машине, поделились в группе.
Мд-а, могу представить, какие сплетни про меня блуждают сред зрителей шоу «Подбор». Хорошо, что у меня сеть не ловит, иначе глянула бы на свой рейтинг и все, здравствуй, инфаркт.
А потом Мартино будет удивляться, почему акции его корпорации падают. Впрочем, надеюсь, Франческо никогда не узнает, что дело в моей репутации, сложившейся во время шоу.
– Стой! – вскинула я кисточку, осознав наконец шокирующее. – У тебя ловит сеть?
– А я специально военный сенсор перед шоу купила, – отозвалась Гвен. – просто знала, что в резиденции проблемы со связью.
Я только усмехнулась. Ведь пока предусмотрительная Гвен перед шоу запасалась вещами, обеспечивающими комфорт в резиденции со странным магнитным полем, я экстренно ставила себе прививки от всевозможных ядов. Различие в менталитетах на лицо!
***
Вечер прошел в тихой компании Джейсона. Я листала учебник по юриспруденции, отвлекаясь от мысли автора на собственные рассуждения о своей семье, из-за чего переводила задумчивый взгляд на стену в гостиной и надолго выпадала из реальности.
Джейсон, расположившись на диване с закинутыми за голову руками, от безделья развлекался умножением трехзначных цифр вслух. Впрочем, занятие развивающее, ничего не скажешь.
