Текст книги "Шоу Подбор (СИ)"

Автор книги: Софья Лямина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 38 страниц)

Хороший актер в амплуа дворецкого. Как много он знает и, главное, как сильно это может помочь в расследовании? Я не видела причин отказывать ему в сделке, потому что скрывать мне и Армани было нечего, но меня смущал предмет сделки. Для чего ему знать обо мне и Арчи?

– Как я уже говорил, мисс Оплфорд, – ухмыльнулся коварный тип, поправляя галстук. – меня выпроводят из резиденции Арчибальд сразу после того, как закончится этот фарс с допросом. В лучшем случае, конечно. О худшем и думать не хочу… И перед тем, как я покину резиденцию, я хочу получить как можно больше информации, за которую согласны заплатить богатенькие люди.

Я откинулась на спинку кресла, скрестив руки на груди и неприязненно оглядев дворецкого. Смысл я пока не уловила.

– Понимаешь, – продолжил Эвард, когда осознал, что я не улавливаю смысл сказанного. – есть люди, которые дорого купят информацию о личной жизни человека, баллотирующегося в президенты. Ну, знаешь, чтобы найти слабые места, возможно, грязные подробности. Любую мелочь, которая позволит шантажировать Армани или поставить под удар его репутацию. Оу, не смотри на меня рассерженным волком. Честное слово, словно я у тебя любимую помаду украл. Должен же и я как-то выживать, а еще лучше – получать выгоду даже из заранее проигрышных ситуаций. Смекаешь? Нет? Ну я так и думал. Ты можешь отказаться, Этель, я даже пойму. Только вот инквизиторам все равно не удастся вытащить что-либо из меня, а адвокат уже вылетел. А ты же знаешь этих стервятников, те точно не позволят Клоделю держать меня в допросной больше пяти минут.

– Точно, – саркастично кивнула я, подаваясь вперед. – только с чего ты решил, что я согласна обменять конфиденциальные сведения из моей личной жизни на неизвестные мне факты, которые могут даже не пригодиться в расследовании?

– Ну, – пожал плечами дворецкий. – хотя бы потому, что ты девочка злопамятная, жаждой мести пылающая. А кому как не мне знать, на что ты готова, лишь бы поймать преступника. Помнится, в прошлый раз ты нарушила закон, шантажом вынудив меня предоставить тебе военный аппарат, которым ты вскрыла частные апартаменты мистера Хоткинса, после чего перекопала все его грязные вещички, пока не обнаружила нужные тебе улики. Мы похожи, Этель, – заявил этот шпион-самоучка, вперив в мои глаза свой немигающий взор. – ты тоже не остановишься ни перед чем, пока не достигнешь своей цели.

Вот гад. Только вот…

Я выдвинула пешку вперед, глядя ему прямо в глаза.

– Шах и мат, Эвард. – растягивая гласные, произнесла я, уперев локти в колени и скрепив кисти. – Из всей твоей исповеди я могу вынести только один вердикт – ты попал по всей программе, поэтому даже не надейся уйти от правосудия. И вопрос не в том, посадят тебя или нет, а в том – на сколько лет.

И мягко улыбнувшись, я замолчала на время, наслаждаясь потерянным взглядом дворецкого, коим тот взирал на шахматную доску. Глаза прищурены, губы в тонкой линии, а кадык нервно дернулся. Приятно осознавать, что не так-то уж я проста. В смысле, что использовать меня несколько труднее, чем кажется на первый взгляд.

– Но на твое счастье, Эвард, – продолжила я, взглянув на часы. Целый час мы провели здесь, а не продвинулись ни на шаг. – в кое-чем ты оказался прав. Я действительно очень злопамятная, а еще мстительная и стервозная, если меня вывести из себя. А стрелку это определенно удалось. Поэтому, я соглашаюсь на твою сделку. У меня нет того количества времени, что святая Инквизиция потратит на получение ордера, препирательства с твоим адвокатом и, наконец, твой допрос.

Эвард довольно сдвинул уголок губы в сторону, изображая весьма паскудную улыбку. Я отзеркалила его жест, вложив в него все переполняющие меня чувства. Честное слово, мне нравится быть детективом.

– Итак, сделка. – произнес Эвард. – Ответ взамен на ответ. Ты начинаешь. Никаких контрактов, соглашений и договоров. Исключительно устная договоренность.

– А где гарантии, что ты скажешь мне правду? – вскинула я бровь.

– Придется довольствоваться моим честным, или не очень, словом. – поспешил ответить Эвард. – Поехали?

– Начинай, – отозвалась я.

– Хорошо, – радостно согласился Эвард, в голосе которого ощущалось явное нетерпение. Дворецкий встал на ноги, в предвкушение потер ладоши и двинулся в сторону бара. – расскажи мне, почему ты отказалась от свадьбы с Армани?

– Так сразу? – хмыкнула я, проследив взглядом за передвижением самодовольного дворецкого. – И никакой интриги?

– Вопрос тревожил меня так долго, что нет сил больше ждать. – отозвался Эвард, наполняя стакан золотистой жидкостью – бурбоном. – Ну же, не тяни кота за…кхм…хвост.

– Хорошо, – произнесла я, кивнув своим мыслям о том, что скрывать мне до сих пор нечего, а дворецкого его странная любовь к сплетням и не своему делу до добра не доведет. – я испугалась. – наткнувшись на вскинутую бровь Эварда, снизошла до объяснений. – Все было решено за меня, ясно? Его род, мой род, публика, он сам – все были уверены, что я соглашусь. Но, что было бы дальше? Обязательства, переезд в Монте-Карло, дети и прощай все то, за что я боролась. А я не могла вот так просто, в один миг сдаться. Пусть рядом и был человек, которого я любила, но я боялась потерять себя, поэтому отказалась.

– Отказалась? – хмыкнул Эвард.

– Ладно, оставила письмо и кольцо, навсегда покинув Лондон. – вскинула я руки вверх в жесте «Сдаюсь, сволочь». – Но у меня есть веское оправдание! Он бы меня в жизни не отпустил, скажи я ему это лично. А так, – задумчиво качнула я головой. – у меня была фора.

– То есть, вы с ним даже не разговаривали об этом? – поразился Эвард, достающий другой бокал, который позже передал мне доверху наполненный белым вином.

– Ответ взамен на ответ. – хмыкнула я, поставив бокал перед собой. Сэра Аньелли сегодня попытались отравить таким же образом. Я, конечно, риск люблю, но оправданный.

Дворецкий развел руками в жесте, мол, он весь открыт для следствия и вообще, классный парень. Вот только я не разделяла его благодушия. Сегодня чуть не умер человек, а Эвард сидит напротив, самодовольно ухмыляясь, и его совсем не заботит этическая сторона проблемы. Сволочь он, все-таки.

– Что ты видел сегодня, когда нашел сэра Аньелли? – вопросила я, подавшись вперед.

– Ничего особенного, – пожал плечами Эвард, отсалютовав мне бокалом. – скачивал данные с камеры, висящей неподалеку, услышал хрипы и решил, что сэр Аньелли изволит развлекаться весьма необычным образом. Знаешь, любят такие истории на черном рынке информации. Направился туда, прихватив камеру и, представляешь, нашел нашего лорда, корчившегося в страшнейших муках, а через открытое панорамное окно уже выскальзывала черная и довольно фигуристая преступница.

– Преступница? – переспросила я. – Ты уверен, что нападавший – женщина?

– Не-а, мисс Оплфорд. – покачал головой Эвард. – Ответ на ответ. Хочешь уточнений, ответь на мой вопрос.

– Нет, – отозвалась я. – мы не разговаривали с мистером Армани после того, как я расторгла помолвку. Мне каким-то чудом удавалось избегать его все это время. Пару раз я уходила через черные ходы, разок вылезла в окно, а еще переехала на другую квартиру, наняла первоклассного адвоката, договорилась с Франческо, поэтому Арчи персона нон-грата в корпорации «МартиноПлейзер». И нет, Эвард, встречаться с ним в ближайшие лет пять я не планирую, иначе он меня точно убьет. Так, что о преступнике? Ты успел разглядеть ее?

– Такие формы грех не разглядеть, – хмыкнул Эвард, в воздухе рисуя женский силуэт. И что-то подсказывает мне, что весьма преувеличенного размера. Потому что будь у женины такие верхние, как минимум, сто семьдесят – она бы ходить не смогла. Только ползать. – но можешь не слишком надеяться. Волосы были убраны, а на лице маска. Единственное, что смог рассмотреть – это фигура в темном, обтягивающем костюмчике. Итак, расскажи мне о том, какой мистер Армани в отношениях? Тиран, деспот, извращенец? – подался вперед Эвард, предвкушающе улыбаясь.

– Что? Нет, конечно. – фыркнула я, поморщившись. – Арчи заботливый и внимательный молодой человек, который точно никогда не позволил бы себе таких вопросов. – укоризненный взгляд. – Он даже до банального крика никогда не опускался.

– Что, серьезно? – не поверил Эвард. – Вы даже не ругались?

– Поводов не было, – отмахнулась я, скрещивая лодыжки. – хотя нет, постой. Один раз мы устроили небольшой скандал…

– Ну-ну, – подался вперед Эвард, в нетерпении поерзав на диване. – я весь внимание.

– Это хорошо, – кивнула я. – здоровая интрига всем нужна. Но только после того, как ты ответишь на следующие мои вопросы.

– Валяй, – вяло согласился дворецкий, вновь наполняя свой бокал с самый скучающим выражением лица.

– Были ли какие-нибудь улики, которые ты весьма изящно скрыл от инквизиторов, на месте отравления сэра Аньелли? – вопросила я, пристально взглянув на дворецкого.

– Нет, – возмутился Эвард, но наткнувшись на мой взгляд, поморщился. Глотнул бурбона, перекатил золотистую жидкость во рту, добавил: – но девушка кое-что изволил забрать с собой. Знаешь, интересная такая вещица – оранжевый пиджак. Классно правда?

Я задумчиво посмотрела на пол. Для чего преступнице мой пиджак? В голову приходит мысль, что это – часть плана по подставе. В смысле, на нем же и мои отпечатки пальцев, и запах, и еще неизвестно что. Все это можно использовать против меня. Совершить преступление, а затем подкинуть мой предмет гардероба. Предусмотрительно, сволочи.

– Итак, что там по скандалам? – напомнил о своем вопросе Эвард, жестом руки подбадривая продолжить.

– Он хотел детей, – нехотя продолжила я. – но они не входили в мои планы. Мы поругались, каждый настаивая на своем. Это было незадолго до его предложения руки и сердца, наверное, во многом поэтому я ушла.

– Что он сказал тебе? – вопросил Эвард и, опередив мой скептичный взгляд, продолжил: – Это нельзя считать отдельным вопросом. Суть одна и та же.

– Да ничего, по сути. – пожала я плечами, задумавшись. Сказано тогда, если честно, было многое. Но ничего, что можно было бы рассказать дворецкому. – Все свелось к тому, что я карьеристка, моя работа всегда на первом месте, а он занимает почетное второе. Я была не согласна с этим утверждением, о чем ему и сообщила.

– А потом взяла и слиняла, когда он сделал тебе предложение? – ухмыльнулся дворецкий. – Да ты стерва, Этель.

Может и так. Но я не буду объяснять это свое решение подлому Эварду. Да, я ушла, но это был правильный выбор. Я любила Арчи, но не могла позволить ему переступить через мои принципы и взгляды на жизнь, словно это неважно. А именно это он и собирался сделать своим предложением, хотя я просила не торопиться и не давить на меня. Но…что было, то было.

– Ты знаешь, что искала эта девушка в кабинете сэра Аньелли? – вопросила я, игнорируя последнее замечание Эварда.

– Не знаю, – хмыкнул Эвард. – она промелькнула и выскочила. Даже если она что-то и несла, то я не успела это разглядеть. Вот твой пиджак – другое дело, вещь яркая, примечательная.

Я согласно кивнула.

– А вот скажи мне, мисс Оплфорд, – произнес дворецкий, откидываясь на спинку дивана и протягиваю руку на подлокотник. – не думала ли ты вернуться к Армани?

– Нет, – отозвалась я, хмыкнув. – с чего бы мне менять решение? Я понимаю, среди мужского пола блуждает мнение, что женщины импульсивны и непостоянны. Но, уверяю вас, наши непредсказуемые решения продиктованы, возможно, чувствами, но мы не меняем их в мгновение ока. Для этого нужны причины.

– А от Арчи причин изменить твое решение не поступало? – вопросил Эвард недоверчиво. – Парень, исходя из твоих рассказов, просто мечта, да еще и пытался тебя вернуть, раз тебе однажды пришлось выбираться через окно, а ты говоришь, что не было причин изменить свое решение?

– Ответ за ответ, Эвард. – ухмыльнулась я, закинув ногу на ногу. Знаю, что неприлично, но конечности ужасно затекли от напряженного разговора, во время которого я все время сидела в кресле.

Дворецкий взмахнул бокалом, призывая задать свой вопрос.

– Как преступник мог достать мышьяк 77 пробы? – вопросила я.

– Да легко, – пожал плечами дворецкий, задумчиво глядя на меня. – есть множество способов связать с нужными людьми. Либо через тех, кто уже пользовался данной услугой, либо лично отыскать номерок дилера, либо пустить слушок о необходимой вам вещице. Наши люди повсюду, куда ни глянь. Преступник должен был просто озвучить свой заказ дилеру, заплатить деньгами или ответной услугой, а затем забрать заказ у поставщика, либо договориться о тайной передаче.

– Что такое тайная передача? – нахмурилась я, подавшись вперед.

– Один из нас оставляет товар в обговоренном месте, а клиент сам забирает свой заказ. Способ для тех, кто не любит связываться с третьими личностями. – пожал плечами Эвард, но наткнувшись на мой внимательный взгляд, пояснил: – Ну, знаешь, если ты известный человек, то всегда есть шанс, что доставщик решит сдать твою персону на рынке черной информации.

Неужели теперь еще и такое существует? Нет, я предполагала, что на черном рынке могут купить факты о наших с Арчи отношениях, как говорил Эвард, но вот отдельная платформа для такого рода информации – неожиданно. Однако, неплохо развивается нынче черный рынок. Все больше сфер, все больше услуг.

– Да меня не это удивляет, – отмахнулась я. – мне безразлично то, какие способы доставки предоставляет ваш черный рынок. Но ты сказал «наши люди». Неужели ты один из них?

– Хватит нарушать систему ответ на ответ, – раздраженно отозвался Эвард, уходя от вопроса. – твоя очередь извлекать правду наружу.

– Эвард, – не слушая его, продолжила я. – я бы поняла тебя, если бы ты был клиентом и просто передал мне то устройство, потому что я попросила. На самом деле, я так и считала до этих твоих слов. Я думала, что ты – покупатель. Это можно понять, разные ситуации бывают. Но продавать? – почувствовав, что начинаю повышать голос, я оборвала себя, вперив в дворецкого напряженный взор. – Да, выгода от предприятия такого рода очевидна. Уверена, на вашей платформе крутятся большие деньги. Но ведь ты мог быть тем, кто продал мышьяк преступнику, из-за тебя мог погибнуть невиновный человек, Эвард. Тебя это совсем не заботит?

– А ты думаешь, я в этот бизнес от хорошей жизни пошел? – вспылил Эвард, бросив на меня испепеляющий взгляд. Встал, оглядел пустую бутылку и быстрыми шагами направился в сторону бара. – Никто из нас не выбирал этот путь только потому, что с детства мечтал стать дилером и торговать запретными плодами. Оружие, наркотики, грязная информация – это звучит отвратительно, и многие поморщились бы, услышав это сочетание. Но эти же люди, придя домой, почувствовали странное возбуждение от мысли, что эти вещи могут принадлежать им. Опасные, грязные, отвратительные вещи, но вместе с тем и притягательные. Как ты думаешь, Этель, кто наши клиенты? А такие же золотые детки, как и ты. Те, у кого есть все, но им этого мало. Они приходят сами или посылают своих людей, тоннами скупая кокаин, ящиками закупая бомбы, пебибайтами затариваясь сплетнями. Это не мы, дилеры, чудовища, а те, кто покупают. Мы лишь пользуемся главным правилом экономики: спрос рождает предложение.

И запил свои слова полным стаканом бурбона, морщась, но упорно вливая в себя алкоголь. Словно опустошив стакан, он смог бы помочь себе. Но допив, Эвард так и не нашел заветного освобождения, ему не стало легче. Наверное, поэтому он налил себе еще. А затем еще. И так до тех пор, пока бутылка к его сущему удивлению не оказалась пуста.

– Ты ведь винишь себя, Эвард. – произнесла я тихо. – Ты жалеешь о том, то связался с ними. Но почему бы тебе не уйти из этого бизнеса? Почему не поставить точку в отношениях с преступностью, уехать подальше отсюда и начать жизнь сначала?

– Так не бывает, Этель. – тихо отозвался Эвард, упорно глядя в окно. – Преступный бизнес не отпускает просто так. Никто не даст уйти человеку, который знает все. Разве что в мир иной…Ты думаешь, я не пытался? Да я пришел в эту резиденцию, чтобы начать сначала. Где как не здесь, среди Арчибальдов, в аномальной зоне, укрыться от барыг, что сбывают даже героин? И ничего-то у меня не вышло. – ухмыльнулся дворецкий, наливая себе еще.

– Почему ты не рассказал Инквизиции? – вопросила я. – Они бы прикрыли лавочку, а ты бы получил меньшее наказание за сотрудничество со следствием.

– В том-то и дело, Этель, что речь идет не о лавочке. – покачал головой Эвард. – Это – крупная сеть, охватывающая каждый уголок планеты и космоса. Они повсюду. Даже там, где ты не ожидаешь. Поймать всех невозможно. Из-за крутых адвокатов, хороших связей, да и просто потому, что никто никого не знает. Мы связываемся с общей сетью через одного человек, тот с другим, третий с четвертым. И так до бесконечности. Каждого поймать не под силу даже Инквизиции, как бы ты не верила в силы Клоделя, Этель.

– Но сидеть и ничего не делать – глупо, – возмутилась я. – мы не можем просто ждать чуда и продолжать примеряться с тем фактом, что у нас за спиной разверзлась пропасть из нариков и вооруженных психов.

– А что ты предлагаешь сделать? – ухмыльнулся Эвард, резко разворачиваясь. – Ну же, давай. Выкладывай идеи!

– Для начала, – с достаточно кровожадным азартом произнесла я. – найти их склады, где хранится вся эта прелесть, и подорвать к чертям собачьим. Что скажешь?

Эвард ничего не мог сказать. Он молча замер с преподнесённым ко рту стаканом и весьма шокировано воззрился на меня, словно только сейчас увидел человека, с которым все это время вел беседу.

– Мы могли бы найти нужного человека, а затем пойти по цепочке, пока не дошли бы до человека, знающего, где находится ближайший склад. Должны же вы где-то все хранить оружие, наркоту и прочую дрянь. – развила я мысль, подумав, что дворецкий мог просто меня не понять, поэтому и стоит сейчас как памятник духу алкоголизма. – Затем подорвать. Ну, знаешь, процесс весьма увлекательный. А затем повторять эту процедуру, пока ваши ребята не осознают, что наконец наткнулись на сопротивление. Главное – разворошить это змеиное гнездо, а дальше дело времени и хорошей работы детективов. Поймать всех, как ты и сказал, не выйдет, но многих такая охота на ведьм заставит призадуматься о том, нужно ли продолжать участвовать в этом бизнесе.

– Знаешь, а может вы и подойдете друг другу с Клоделем Арчибальдом. – вдруг произнес Эвард, направляясь к дивану. – Подорвать склад с оружием, надо же… Давненько не слышал таких идеи. С тех самых пор, как Клодель пережил период юношеского максимализма. Помнится, это он предлагал ввести смертную казнь как меру наказания. Радикальным он был парнем.

А я задумалась. Смертная казнь – мера наказания жестокая, непримиримая и суровая. Ее и врагу не пожелаешь. Но с другой стороны, есть преступники, которые убивали людей сотнями, а потом сбегали из тюрьмы и исчезали за горизонтом. До сих пор многих не могут найти. И семьи пострадавших каждую ночь вздрагивают от любого случайного шороха, думая, что за ними пришли. Было бы им легче, если бы они знали, что убийца, причинивший столько боли и вреда им и их близким, мертв? Я не знаю.

Но насколько это справедливо? Каждый имеет шанс на осознание собственных ошибок, раскаянье, а затем на попытку все исправить. Ведь прошлый преступник может стать другим человеком, а остаток жизни потратить на безвозмездную помощь нуждающимся.

И разве правильно уподоблятся этим же убийцам, используя их же методы в качестве наказания? Что представители закона скажут этим жестом людям, чему они будут учить нас и будущее поколение? Убивать словно мы дикие и принимать правило кровь за кровь, как данность? Это безумие чистой воды. Мы не искореним преступность, если будем казнить каждого. Скорее, сами превратимся в убийц, смывая четкие гранью между преступлением и наказанием. Каждый может сказать, что тот чувак, которого он пристрелил, сел на его любимое место, оскорбив тем самым его чувства, а значит он – преступник, пусть получает пулю в лоб. Убийство за убийство – это смехотворно, жестоко и в духе девяностых.

– Этель, то, что ты предлагаешь – хороший план, но не надежный. – произнес Эвард. – Прежде, чем каждый виновный получит по заслугам, меня уже убьют. Поэтому, мисс Оплфорд, отвечай на вопрос. Брось несбыточные мечты и возвращайся в суровую реальность.

– Возможно, Арчи пытался повлиять на мое решение, – ответила я, не желая скрывать свое недовольство тем, что Эвард перевел тему. И все же я понимала его. Дворецкий просто пытался выжить, как и любой, кто мог бы оказаться в его ситуации. – но у него ничего не вышло. Я не хотела возвращаться назад, начинать все сначала там, где осталась кучка жженого пепла. Эвард, я не марионетка, я не пойду и не стану делать то, что мне говорит мужчина только потому, что он дернул за нужные веревочки. Да, я любила его, но это не превратило меня в ту пустоголовую и восторженную глупышку, о которой рассказывает нам кинематограф, писатель и СМИ. Я была способна трезво рассуждать и прекрасно понимала, что никто не позволит мне продолжать вести свою прежнюю жизнь, окажись я замужем за Арчи. Ему бы тоже пришлось многое изменить в своем привычном укладе, и я не могла гарантировать, что это повлияло бы на него в лучшую сторону.

Замолчав, я вдруг действительно особенно резко осознала причины, побудившие меня сбежать. Обручись мы, и наши жизни больше не принадлежали бы нам. Роду, общественности, правилам, нашему браку, но не нам. Мне бы пришлось бросить все. И Арчи бы понимал, что этот брак сломал мою карьеру, разрушил все, за что я боролась с родом Оплфорд. И черт, но ответственность за это лежала бы на его плечах.

– И я приняла решение за нас двоих. – закончила я, отыскав в себе силы улыбнуться. – Пусть и кажущееся посторонним странной блажью, но это стало лучшим выбором, который мог быть. Сейчас я партнер одной из крупнейших корпораций «МартиноПлейзер», а Арчи баллотируется в президенты. Это конец нашей истории, о котором можно только мечтать. Мы оба счастливы и движемся дальше. Стой, – оборвала я Эварда, увидев, что тот собирался что-то сказать. Не было сил слушать его умозаключения или выводы.

Потому что и без сторонних замечаний иногда проскальзывает в мыслях «А если бы…». Стоит сказать, что я не из тех девушек, что самоуничтожают себя за принятое решения. Какими бы те ни были, я всегда точно знаю, что поступила верно. Но у всех иногда бывают сложные дни, во время которых, словно в попытке добить себя, мы вспоминаем все ошибки жизни. И не было бы ни разу, чтобы я не вспомнила этот случай. Историю, в которой я оказалась злодейкой, разрушившей любовь, будущую семью, разбившей чужое сердце.

И, как бы сильно я не верила в свой выбор, но нести за него ответственность, когда весь мир осуждающе тычет в тебя пальцем, очень сложно. Я просто не хотела в очередной раз слышать, как кто-то назовет меня идиоткой.

– Просто, давай сменим тему. – выдавив очередную улыбку, произнесла я. – Твоя очередь отвечать на мои вопросы. У тебя есть предположения, кто мог продать мышьяк?

– Да дофигища дофигищ кто, – нахмурившись, отозвался Эвард и взмахнул правой рукой. – Я мог бы сходу назвать тебе десять человек, специализирующихся на продаже химических и биологических препаратов. Но мы договорились, что я не называю тебе имен.

– Я понимаю, что ты не хочешь подставлять себя под удар, Эвард. – кинув на него напряженный взор, произнесла я. – Но ты можешь помочь отыскать заговорщиков, среди которых водятся ребята, не стесняющиеся отравлять и стрелять в невиновных людей. Никто из нас: ни сэр Аньелли, ни я не виноваты настолько, чтобы кто-то без зазрения совести решил избавиться от нас.

Осознав, что давлю слишком сильно, я замолчала. Скрестила руки, прикрыв глаза и попытавшись вернуть самообладание. Продолжила уже спокойно, сдерживая желание подойти и хорошенько встряхнуть дворецкого, чтобы тот остро осознал происходящее.

– Эвард, никто не узнает, – продолжила я проникновенно, жестикулируя в такт слов. – что это ты помог в расследовании. Если ты хочешь, твое имя останется в стороне.

– Ты думаешь эти ребята идиоты? – вскинул бровь Эвард, горько усмехнувшись. – Они смогут сложить два плюс два и понять, кто же в резиденции Арчибальд мог помочь Инквизиции найти дилера, продавшего мышьяк преступнику.

– И ты просто останешься в стороне? – вопросила я, слегка передёрнув плечами и покачав головой.

– Именно, – просто отозвался Эвард, сложив руки на коленях. – я не герой, Этель. Не буду рисковать собой ради кого-то другого. Можешь презирать меня за это, но я ничего не стану делать, пока вся эта ситуация с отравлением не коснётся меня напрямую.

– Она уже коснулась тебя, – выделила я второе слово и качнула головой для усиления эффекта. – ты не можешь отрицать очевидного, Эвард. Ты по уши в этом… – я замялась, подбирая подходящее цензурное слово. – бизнесе. И когда ты решишь что-то сделать, будет уже поздно.

– Мне не двадцать, Этель, – простонал Эвард, в отчаянье потерев лицо руками. – я не могу бросать все. Жизнь уже подходит к концу. В моем возрасте люди хотят стабильности, а не ставят все на кон, подставляя себя под удар ради великой цели. Это вы, рискованные, молодые, амбициозные, а я предпочитаю отсиживаться в стороне и не скрываю этого. Правда, и не горжусь тоже, но и не утаиваю. – сорвавшись на крик, дворецкий подскочил на ноги, расшагивая по комнате и глядя четко в пол.

– Хотя бы подумай, – тихо произнесла я, глядя на него в упор. Эвард не ответил, лишь продолжил вышагивать по гостиной, словно пытаясь загнать себя. Может, усталость помогает ему лучше справляться со стрессом? – а теперь настало время твоего вопроса.

– Как его род относился к тебе? – вопросил дворецкий, растерянно нахмурившись.

Не ожидал мужчина, что я так просто сменю тему, прекратив на него давить. Но какой смысл был заставлять Эварда метаться в размышлениях? Сейчас он не придет ни к чему новому. Для этого необходимо время, чтобы переосмыслить, обдумать, изменить что-то внутри своего существа, пересилить себя. За эти тридцать секунд дворецкий не смог бы сломать внутренний барьер, а мое давление могло повлиять на него худшим образом. Вот взял бы и выпрыгнул из окна. Хотя, тут первый этаж и этот фокус может позволить себе каждый из нас, но все же…неприятная бы вышла ситуация.

– Понятия не имею, как его род относился ко мне. – хмыкнула я, пожав плечами. – Я была знакома только с его родителями, но не тесно. Мы виделись на паре благотворительных вечеров, они были крайне любезны. Все остальные переговоры с родом Армани вели мои родители, конкретнее – мама.

Эвард задумчиво кивнул, одарив меня внимательным взглядом.

– То есть, вы не получили благословения у своих родителей? – вопросил дворецкий, от вопроса которого я даже подавилась воздухом.

– Эвард, – улыбнулась я. – наши отношения были одобрены родителями в любом случае. Мы из родов Оплфорд и Армани, главам которых было необходимо объединить отпрысков, понимаешь? И то, что мы любили друг друга – это лишь приятный бонус, не более. Нашим родителям глубоко плевать на любые обстоятельства, а вот на рейтинг рода – нет.

– Да, точно… – кивнул Эвард. – У Арчибальдов ведь также. Просто, глядя на тебя, невольно начинаешь думать, что у вас в семье все иначе. Ты отличаешь от обычных представительниц родов, обличенных властью. Те обычно и ведут себя иначе, и мыслят.

– Я долго работала над этим, – пожала я плечами, припомнив все те сеансы, что я провела с психологом. Даже у нее потом нервный срыв случился…мда, неловко было – Эвард, ты знаешь, кто входит в состав заговорщиков?

– Есть предположения. – нехотя отозвался дворецкий. – Точно ничего не скажу, конечно, но я бы не доверял твоему инквизитору.

Моему инквизитору? Я чуть было не спросила, какому таком моему, но вовремя прикусила язык. Да, над нужно решать этот вопрос скорее, иначе окружающие примут решение за меня.

– Почему ты считаешь, что не стоит доверять Клоделю Арчибальду? – и тут же оборвала его другим вопросом: – Прости, но для начала ответь, почему ты не боишься говорить мне это, точно зная, что за нами наблюдают? Ладно, по поводу нарушения Уголовного Кодекса к тебе не подберешься – адвокат всему ответ, но ведь ты имеешь дело с Арчибальдами.

– А чего мне бояться? – ухмыльнулся Эвард. – Худшее произошло – меня практически уволили. По судам не затаскают, как я уже говорил, для этого у меня есть адвокаты и крыша. Посадить не смогут, доказательств нет. А Клодель Арчибальд не гопник, подкараулить меня в темном переулке и надавать тумаков – ниже его достоинства.

Я кивнула, соглашаясь с его ответом.

– Для начала ты ответишь мне на вопрос о том, почему ты еще не ушла из рода Оплфорд? – хмыкнув, отозвался Эвард. Да, ответ за ответ…помню.

– Я практически отказалась от рода, – отозвалась я. – подала прошение к президенту, но родители отговорили меня. Путем нехитрых шантажа и угроз, мы пришли к соглашению: я получаю независимость, а они могут приписывать роду мои личные достижения. Ты знаешь, это в конечном счете влияет на рейтинг. Роду Оплфорд попросту был не выгоден мой уход, поэтому они нашли способ заставить меня остаться. Возвращаемся к вопросу о персонах заговорщиков. Почему мне не стоит доверять Клоделю Арчибальду?

– Он маршал Инквизиции, – пожал плечами Эвард. – ордена, который не преклоняется перед властью. Кому как не Клоделю Арчибальду возглавлять круг заговорщиков? У него есть влияние, силы и средства на то, чтобы занять кресло президента.

Я скептично воззрилась на дворецкого. Нет, конечно, его слова звучат разумно. На минуту я даже задумалась, но затем вспомнила слова Клода о том, что у них с президентом есть соглашение, предотвращающее выпады обеих сторон. А маршал Инквизиции еще ни разу не обманывал меня, поэтому я склонна ему верить.

– Клодель Арчибальд, что бы ты там не думала, Этель, один из влиятельнейших людей этой планеты. – продолжил Эвард, заметив, что его слова не возымели успеха. – Он шутил за завтраком с тобой, а затем шел к себе в кабинет и писал комментарии к твоему досье. Инквизитор рассказал тебе, что считал тебя некоторое время главной подозреваемой?

– Я догадалась, – поморщилась, заправив волосы за уши. – когда он начал задавать вопросы. Знаешь, трудно было не понять, что меня подозревают в заговоре, если честно. Каждый из обитателей этой резиденции успел обвинить меня в этом. И ты, Эвард, не исключение.

– Просто пойми, Этель, – произнес дворецкий, подавшись вперед. – что нет ничего милого и хорошего в инквизиторе. Нет и быть не может! Ты веришь ему, даже считаешь хорошим парнем, думаешь, что мы придираемся, но ты понятия не имеешь с кем связалась, Этель.