Текст книги "Все рассказы и повести Роберта Шекли в одной книге"

Автор книги: Роберт Шекли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 123 (всего у книги 232 страниц)

– А мальчик-то вроде не того!

На этот раз шутке неугомонного насмешника из Бруклина засмеялись все.

Небольшая струйка крови все еще сочилась из-под пилотки капитана, где его зацепило лучом лазера.

– Ну, лейтенант, хоть ты и генеральский сын, но думаю, нам ты подходишь. Да, сэр, ты действительно нам подходишь, – заявил Джонни Дрекстон.

Лейтенант Деверелл все еще очень юный, но каким-то образом заметно постаревший, произнес:

– Капитан, вы облокотились на пульт бомбометательного устройства. Слава Богу, что оно заблокировано.

Капитан Джонни Дрекстон, ветеран, имевший более трехсот боевых вылетов, настоящий космический волк, внимательно осмотрелся. Взгляд его, поначалу гневный, стал сконфуженным. Наконец он ухмыльнулся.

Спустя какое-то время Деверелл тоже ответил ему усмешкой. И оба мужчины пожали друг другу руки в огромном гиперпространственном штурмовике-бомбардировщике GP-1077F2, который, тихонько повизгивая, несся сквозь вакуум космоса.

Эмиссар желто-зеленого мира

Что сказать о президенте Райсе? Он умел принимать решения. Когда Онг прибыл на Землю, Райс ему поверил. Хотя по большому счету это не сыграло никакой роли.

Все началось с того, что в Овальный Кабинет вбежал серый от ужаса морской пехотинец.

– Что случилось? – проворчал президент, отрываясь от бумаг.

– Вас хотят видеть, – пробормотал охранник.

– Вот как? Многие хотят видеть президента Соединенных Штатов. Этот человек записан на утренний прием?

– Вы меня не поняли, сэр. Этот парень… он… появился! Никого не было, а потом откуда ни возьмись – этот тип. Стоит и смотрит на меня из коридора. Это не человек, сэр. Он ходит на двух ногах, но это не человек. Это… я не знаю, что это такое!

Морской пехотинец зарыдал.

Райсу часто приходилось видеть, как ломаются люди под невыносимым бременем государственной службы. Но какой груз может давить на этого солдата?

– Послушай, сынок, – мягко произнес президент.

Охранник торопливо вытер слезы.

– Да, сэр. – Голос его дрожал, но истерики уже не было.

– Тебе надо отдохнуть. На сегодня ты свободен. Ступай домой. Выспись. Завтра все будет в порядке. Скажешь начальнику, что я так распорядился. Сделаешь это для меня?

– Да, сэр.

– А по пути пришли ко мне того типа из коридора. Того самого, который не похож на человека. Не разговаривай с ним. Просто скажи, что я готов его принять.

Незнакомец не заставил себя долго ждать. Около шести футов роста, в сверкающем серебристом комбинезоне. Описать его черты было довольно трудно. Одно бросалось в глаза сразу: на человека он совершенно не походил.

– Я знаю, о чем вы сейчас думаете, – произнес незнакомец. – Что я не похож на человека.

– Правильно, – кивнул Райс.

– Я действительно не человек. Разумный – да. Человек – нет. Можете называть меня Онг. Я с Омэра, планеты из созвездия Стрельца. Омэр – это желто-зеленый мир. Вы мне верите?

– Да, верю, – сказал Райс.

– Могу я спросить, почему?

– Озарение, – усмехнулся Райс. – Полагаю, если бы вы согласились на обследование нашими учеными, они бы признали вас пришельцем. Поэтому давайте называть все своими именами. Вы – инопланетянин. Утверждаете, что прилетели с желто-зеленого мира Омэра. Что дальше?

– Думаю, вам хотелось бы знать, почему я пожаловал именно сюда, именно в это время?

– Правильно.

– Хорошо, сэр. Я пришел сказать, что ваше Солнце взорвется через сто пятьдесят земных лет.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Тогда почему вы не предупредили нас раньше?

– Сами только узнали. Едва пришло последнее подтверждение, как меня отправили на вашу планету, чтобы я поставил вас в известность и предложил нашу помощь.

– Почему выбрали конкретно вас?

– Выбор был сделан наудачу. На моем месте мог оказаться любой.

– Ладно, поверим.

– Я все рассказал. Теперь я готов вам помочь.

Райс испытывал странное чувство. Это не поддавалось объяснению, но он действительно верил посланцу. Хотя понимал, что для спасения Земли его веры недостаточно. Заявление Онга должно быть научно подтверждено. Прежде чем это произойдет, Земля превратится в облако пара. Райс знал, что, если он действительно хочет что-либо сделать, начинать надо прямо сейчас.

– Некоторые наши ученые пришли к аналогичному выводу относительно будущего планеты, – сказал он.

– Они совершенно правы. Через сто пятьдесят лет ваша планета перестанет быть обитаемой. Можно без обиняков? Вам пора переселяться. Всем. Немедленно.

– Великолепно, – произнес президент. – Просто великолепно.

– Что-то не так?

– Мне трудно это переварить. – Райс поднес руку ко лбу. – Происходящее похоже на кошмарный сон. А мне приходится вести себя так, будто бы все происходит в реальности. Возможно, так оно и есть. – Он снова потер лоб. – Допустим, я вам поверил. Что мы можем сделать?

– Мы, обитатели Омэра, хотим вам помочь. Мы покажем, как построить космические корабли для всего населения. Позже мы научим вас, как собрать всех людей Земли и организованно взять их на борт. Пожалуйста, поймите, нам ничего от вас не надо, мы просто хотим помочь.

– Я вам верю, – повторил Райс, и это было правдой.

– Предстоит большая работа, – сказал Онг. – Перед вами стоит грандиозная задача, но по интеллекту земляне не уступают омэрианам. Мы это проверили. Мы бы не стали тратить время на бестолковую расу. С вашим сегодняшним уровнем техники и с нашей помощью вы успеете улететь в течение ближайших тридцати-сорока лет.

– Поистине грандиозный проект, – пробормотал Райс.

– Мы знали, что вы так к этому отнесетесь. Кстати, вы – не единственная цивилизация, которую нам удалось спасти.

– Это делает вам честь.

– Хвалиться тут нечем. Такие уж мы, омэриане.

– Я должен вас кое о чем спросить. Может быть, мой вопрос покажется вам странным, но Земля есть Земля. Кто за все это будет платить?

– Если для вас это так важно, то расходы возьмет на себя Омэр.

– Спасибо. Очень благородно с вашей стороны.

– Мы знаем.

– Тогда скажите, что нам надо делать.

– Для начала придется очистить один из континентов для стартовой площадки. Это не так сложно, как вам кажется. Людей надо переселить на соседние континенты. Разумеется, пострадают торговля и сельское хозяйство, но необходимые продукты мы вам доставим.

Только теперь до Райса начало доходить, насколько все это непросто. Он представил, как будут съезжаться эксперты со всего света, сколько предстоит споров и пререканий, как от него начнут требовать все новых и новых доказательств. Но даже если ученые придут через несколько лет к единому мнению, как быть с простыми людьми? Пока удастся убедить сколько-нибудь значительную часть населения, Земля превратится в облако пара.

– Одновременно со строительством кораблей, – продолжал посланец, – вы должны готовить людей к полету. Морально и физически. Препараты для вакцинации мы предоставим. На время переходного периода вам придется где-то разместить огромное количество народа. Мы поможем построить временные жилища.

– Неужели это в самом деле так необходимо? – пробормотал Райс. – Земляне могут не согласиться.

– Абсолютно необходимо. Многим поколениям придется провести всю жизнь на борту космического корабля. Я понимаю, что людям это может не понравиться, однако иного пути просто не существует. Иначе вы все сгорите через сто лет.

– Меня-то вы убедили, – проворчал Райс. – Вопрос в том, сумею ли я убедить остальных.

– Простите?

– Я говорю, что помимо меня на земле существуют миллионы других людей.

– Я не сомневаюсь, что если вы прикажете им предпринять определенные шаги ради их же спасения…

– Я руководитель только одной страны. Планета мне не подчиняется. Да я и своих-то вряд ли смогу заставить…

– Не надо никого заставлять. Обрисуйте людям реальную ситуацию и предложите выход. Все, кто обладает разумом, обязательно вас поддержат.

Райс покачал головой.

– О чем вы говорите!.. Они решат, что это происки дьявола, исламский заговор, церковные интриги, да что угодно… Найдутся такие, кто станут кричать, будто серые пришельцы пытаются нас обмануть. Вспомнят давно исчезнувшую Старую расу, решат, что они собрались, наконец, с нами расправиться. В каждом моем слове наверняка усмотрят какие-нибудь козни.

– Но с какой целью? – спросил Онг.

– С целью нашего порабощения.

– На Омэре подобным не занимаются! Никто не может упрекнуть нас в низости. Я в состоянии предоставить вам доказательства.

– Вы все время говорите о каких-то доказательствах, – поморщился Райс. – Только на землян они вряд ли подействуют.

– В самом деле?

– К сожалению, да.

– Это противоречит общепринятым теориям. Мы всегда исходили из того, что разум способствует развитию рациональности мышления.

– На других планетах – может быть, да. У нас все по-другому.

– Вы меня огорчили. Мы искренне хотели предупредить вас об опасности и порекомендовать необходимые меры. Я не предполагал, что люди могут воспротивиться помощи. Это просто нерационально. Вы уверены, что все будет именно так?

– Абсолютно. Кроме того, земляне ни за что не согласятся выполнять приказы пришельцев.

– Я не собираюсь отдавать никаких приказов.

– Вы будете советовать правительству. В глазах людей это ничем не отличается от приказания.

– Даже не знаю, что вам на это сказать, – произнес эмиссар. – Неужели вы в самом деле не сумеете убедить свой народ?

– Заявляю со всей ответственностью: из этой затеи ничего не выйдет.

Онг слегка склонил голову.

– Что ж, приятно было познакомиться. Всего доброго. – С этими словами посланец повернулся, чтобы уйти.

– Минуту, – сказал Райс.

– Да? – ответил пришелец.

– Почему бы вам не вывезти тех, кто захочет уехать?

– Это был бы беспрецедентный случай, – сказал посланец. – Обычно раса либо соглашается покинуть обреченный мир, либо нет.

– Мы особенные, – напомнил Райс.

– Хорошо, – кивнул эмиссар. – Я согласен. Прилечу через десять лет и заберу тех, кто захочет переселиться. Собирайте людей. Дольше мы ждать не сможем.

– Мы будем готовы.

Через десять лет посланец желто-зеленого мира подошел к крошечному самодельному домику в глубине Каскадных Гор Орегона. За домом протекал полный форели ручей, на берегу стоял с удочкой в руках Райс.

– Как вы меня нашли? – спросил он.

– Омэрианин всегда сумеет отыскать человека, которого видел хотя бы один раз. Хотя, по-моему, вы уже не президент?

– Нет, – сказал Райс. – Первый срок закончился, на второй меня не переизбрали. Я пытался предупредить людей о грозящей опасности, но меня посчитали сумасшедшим. Почти все. Те, кто мне поверил, оказались еще хуже. Какой-то безумец попытался меня убить, однако по ошибке застрелил мою жену. Дети обвинили меня в смерти матери, изменили фамилию и уехали жить в другое место.

– Прискорбно, – промолвил эмиссар. – Надеюсь, вы понимаете, что люди, которые над вами насмехались, уступают вам в интеллекте, интуиции и прозрении. Наверное, вы самый необычный человек на Земле, мистер Райс. Вы поверили нам с самого начала. Вы не посчитали, что мы посланы богом или дьяволом. Вы вняли нашим словам. Если не ошибаюсь, вы остались в одиночестве.

– В полнейшем.

– Может, это и к лучшему, – сказал посланец. – В своем нынешнем состоянии люди все равно не выжили бы за пределами Земли. А вот вы выживите.

– Я?

– Ваше место с нами, мистер Райс. Время еще есть. Вы далеко не старый человек. К тому же мы располагаем средствами омоложения и способны продлить вашу жизнь еще на много лет. Наши женщины почтут за честь вступить с вами в близкие отношения. Наша цивилизация встретит вас с радостью. Я прошу вас оставить обреченную на погибель Землю и отправиться со мной.

– Наверное, это лишнее, – пробормотал Райс. – По моим расчетам, я смог бы безбедно прожить на Земле еще лет тридцать, прежде чем что-либо начнет происходить.

– Но не больше.

– А больше и не надо. Я остаюсь.

– Решили погибнуть вместе со своим народом? Они умрут из-за собственного невежества!

– Да, но они – дети Земли. Как и я. Мое место рядом с ними, даже в аду.

– Мне трудно поверить, что вы говорите такие вещи.

– Я долго обо всем этом думал. Потом до меня дошло, что я ничем не отличаюсь от остальных людей. В принципе. Во всяком случае, я ничем их не лучше.

– Не могу с вами согласиться. Ладно, каково ваше окончательное решение?

– Я считаю, что если мой вид отказался верить в грозящую опасность, мне тоже не следует этого делать. Поэтому я решил, что все, о чем вы говорили, – выдумка. Не сомневаюсь, что это мне просто приснилось.

– Интеллигентному человеку не пристало искать выход в солипсизме.

– Решено. Остаюсь здесь, у ручья с форелью. Скажите, эмиссар, приходилось ли вам когда-либо ловить на муху?

– Там, откуда я прибыл, рыбу не ловят. Мы уважаем все живое.

– Другими словами, вы не едите мяса?

– Ни в каком виде.

– А как же овощи? Они ведь тоже живые.

– Мы и овощей не едим. Омэриане получают энергию из инертных химических веществ или, если необходимо, непосредственно из излучения нашего солнца. Ваш организм тоже можно перестроить соответствующим образом.

– Не сомневаюсь, что вы сумеете это сделать, – пробормотал Райс.

– Простите?

– Вы меня слышали. Я уже высказал свою точку зрения. Ваш образ жизни не подходит для человека. По мне, так лучше и не жить. Я останусь со своей расой.

– Вы упоминали ад. Так вот, его не существует.

– Существует. Для меня ад – это разговор с вами. Сделайте одолжение, исчезните.

Эмиссар пошел к кораблю, задержавшись на мгновение, чтобы еще раз взглянуть на дом. Может, Райс передумает? Не похоже. Онг пожал плечами и поднялся на борт.

Вскоре он был уже высоко. Зелено-голубая планета внизу становилась все меньше и меньше. Еще немного, и его аппарат разгонится до сверхсветовой скорости.

Онг бросил последний взгляд на Землю. Красивая планета, красивые обитатели. Жаль, что все это погибнет.

На какое-то время эмиссар помрачнел, однако быстро встряхнулся. Не такая уж большая потеря для Космоса. В конце концов, разумная жизнь во Вселенной постоянно возрождается.

Но все ее формы поразительно походили на цивилизацию Омэра. Установленный стандарт, норма. Такого, как на Земле, не было нигде. Иррациональный разум. Счастливая случайность, неожиданная удача природы, в сочетании с безрассудством и абсурдом. Эмиссар подумал, что Вселенная с подобным еще не сталкивалась. И вряд ли когда-нибудь столкнется.

Он еще раз посмотрел на Землю. Она показалась ему очень красивой. Хотя, конечно, во Вселенной таких мест немало. Как бы то ни было, пора было возвращаться в желто-зеленый мир.

Терапия

2 мая 2103 года Элвуд Кэсвел быстро шагал по Бродвею с заряженным револьвером в кармане пиджака. Он не имел намерения пускать его в ход, но опасался, что все же может это сделать. Такое предположение не было лишено оснований, потому что Кэсвел страдал манией убийства.

Был мягкий туманный весенний день, в воздухе пахло дождем и цветущим кизилом. Кэсвел сжимал револьвер в потной ладони и пытался придумать хотя бы один веский аргумент, чтобы не убивать человека по фамилии Мэгнесен, который на днях сказал, что Кэсвел чудесно выглядит.

«Какое дело Мэгнесену, как я выгляжу? Проклятые любопытные, лезут не в свои дела, всегда все портят…»

Кэсвел был невысокого роста холерик с сердитыми воспаленными глазами, челюстями бульдога и волосами цвета имбиря. Каждый встречал людей подобного типа; забравшись на ящик из-под дезинфицирующих средств, они произносят речи перед толпой вышедших на обеденный перерыв служащих и иронически настроенных студентов, выкрикивая лозунги вроде: «Марс для марсиан, Венера для венерианцев!»

Однако, по правде говоря, Кэсвела не интересовало тяжелое социальное положение населения других планет. Он работал кондуктором ракетобуса нью-йоркской корпорации «Рэпид транзит». Он не лез в чужие дела. К тому же он был абсолютно сумасшедшим.

К счастью, бывали моменты, когда он понимал это, по крайней мере половиной своего сознания.

Пот лил с Кэсвела градом, пока он шел по Бродвею к Сорок третьей улице, где находился магазин «Домашние терапевтические приборы». Скоро закончится рабочий день и его друг Мэгнесен возвратится в свою небольшую квартиру, совсем недалеко от дома Кэсвела. Как легко, как приятно было бы небрежно войти, обменяться одной-двумя фразами и затем…

Нет! Кэсвел глотнул воздуха и напомнил себе, что у него нет настоящего желания никого убивать. Убивать нехорошо. Его посадят за решетку, друзья его не поймут, да и мама никогда этого не одобрит.

Однако эти аргументы были слабыми, слишком заумными и совсем не убедительными. От фактов не скроешься: он хочет убить Мэгнесена.

Разве такое сильное желание может быть нехорошим? Или даже нездоровым?

Да, может! Со сдавленным стоном Кэсвел пробежал последние несколько шагов к магазину «Домашние терапевтические приборы».

Обстановка внутри магазина сразу принесла облегчение. Свет был мягким, шторы – спокойных тонов, и даже выставленные здесь мерцающие терапевтические машины не слишком бросались в глаза. Вот где приятно просто прилечь на ковер под сень терапевтических машин в твердой уверенности, что тебя ожидает избавление от всех неприятностей.

Светловолосый продавец с длинным породистым носом бесшумно (но не вкрадчиво) подплыл к нему и негромко спросил:

– Не нужна ли помощь?

– Терапию! – пробормотал Кэсвел.

– Разумеется, сэр, – обаятельно улыбнулся продавец, разглаживая лацканы пиджака. – Мы для этого и существуем. – Он пристально посмотрел на Кэсвела, быстро поставил в уме диагноз и постучал по сверкающему белизной и медью аппарату. – Вот это, – сказал продавец, – новый Алкоголеразгрузитель фирмы «ИБМ», рекламируется самыми популярными журналами. Привлекательное дополнение к мебели, согласитесь, что он украсит любую квартиру. Внутри имеется телевизор.

Ловким движением узкой кисти продавец открыл Алкоголеразгрузитель, показав телеэкран размером 52 дюйма.

– Мне нужно… – начал Кэсвел.

– Терапию, – закончил за него продавец. – Конечно. Я хочу только подчеркнуть, что эта модель никогда не поставит в неудобное положение вас, ваших друзей или близких. Обратите внимание на утопленную шкалу желаемой интенсивности потребления спиртного. Видите? Если не хотите совсем воздерживаться, можете установить любое из следующих делений: «много», «умеренно», «в компании» или «для аппетита». Это новинка, уникальная в механотерапии.

– Я не алкоголик, – с достоинством сказал Кэсвел. – Корпорация «Нью-Йорк рэпид трэнзит» не нанимает алкоголиков.

– Понимаю, – сказал продавец, недоверчиво глядя на слезящиеся глаза Кэсвела. – Вы, кажется, человек нервный. Быть может, портативный успокаиватель фирмы «Бендикс»…

– Нервы тут тоже ни при чем. Что у вас есть против мании убийства?

Продавец пождал губы.

– Шизофренического или маниакально-депрессивного происхождения?

– Не знаю, – признался Кэсвел, несколько растерявшись.

– В общем, это не имеет значения, – сказал продавец. – Моя собственная теория. За время работы в магазине я пришел к выводу, что рыжие и блондины предрасположены к шизофрении, а брюнеты – к маниакальной депрессии.

– Интересно. Вы давно здесь работаете?

– Неделю. Итак, сэр, вот что вам нужно.

– Что это?

– Рекс-Регенератор, созданный фирмой «Дженерал моторс». Красив, не правда ли? Вписывается в любой интерьер, внутри отлично оборудованный портативный бар. Ваши друзья, семья, родственники никогда не догадаются…

– Излечит ли он манию убийства? – спросил Кэсвел. – Сильную.

– Вне всякого сомнения. Это совсем не то, что маленькие 10-амперные аппараты для невротиков. Это стационарная 25-амперная машина с большим запасом прочности, предназначенная для действительно тяжелых, застарелых случаев.

– Как раз то, что у меня, – сказал Кэсвел с простительной гордостью.

– Эта малютка все из вас вышибет. Большие, сверхпрочные подшипники! Мощная система охлаждения! Абсолютная изоляция! Диапазон чувствительности более…

– Я беру его, – сказал Кэсвел. – Сейчас же. Заплачу сразу.

– Отлично. Я только позвоню на склад…

– Я могу взять этот, – сказал Кэсвел, вынимая бумажник. – Хочу побыстрее его испробовать. Вы знаете, я собираюсь убить моего друга Мэгнесена.

Продавец сочувственно щелкнул языком:

– Вам этого не захочется… Плюс пять процентов налог. Благодарю вас, сэр. Подробную инструкцию вы обнаружите внутри.

Кэсвел поблагодарил его, обхватил Регенератор обеими руками и поспешил к выходу.

Вычислив свою комиссию, продавец улыбнулся про себя и закурил. Однако неожиданно появившийся из своего кабинета управляющий – крупный представительный мужчина в пенсне – испортил все удовольствие.

– Хэскинс, – сказал управляющий, – по-моему, я уже советовал вам избавиться от этой нечистоплотной привычки.

– Да, мистер Фолансби, простите, сэр, – извинился Хэскинс, гася сигарету. – Я немедленно воспользуюсь Деникотинизатором с витрины. Совершил довольно выгодную продажу, мистер Фолансби. Один из больших Рекс-Регенераторов.

– Вот как? – Новость произвела на управляющего впечатление. – Не часто нам удается… подождите! Не хотите ли вы сказать, что продали демонстрационную модель?

– А что… вы знаете, боюсь, что да, мистер Фолансби. Покупатель очень спешил. А разве…

Фолансби всплеснул руками и схватился за голову.

– Хэскинс, я вас предупреждал. Я наверняка вас предупреждал! Демонстрационный Регенератор был марсианской моделью. Для механотерапии марсиан.

– Ага, – сказал Хэскинс. Он подумал мгновение. – Понимаю.

Фолансби смотрел на своего подчиненного в зловещем молчании.

– Но какое это имеет значение? – быстро спросил Хэскинс. – Машина ведь не различает. Мне думается, она будет лечить манию убийства, даже если пациент и не марсианин.

– У марсианской расы никогда не проявлялось склонности к убийству. Марсианский вариант Регенератора не способен даже понять такое. Безусловно, Регенератор попытается провести лечение. Он обязан. Но от чего он будет лечить?

– Понимаю, – сказал Хэскинс.

– Беднягу надо остановить, прежде чем… вы сказали, у него мания убийства? Я ни за что не ручаюсь! Его адрес, скорее!

– Видите ли, мистер Фолансби, он так спешил…

Управляющий долго смотрел на продавца, не веря своим ушам.

– Вызывайте полицию! Свяжитесь с отделом безопасности «Дженерал моторс»! Разыщите его!

Хэскинс бросился к двери.

– Стойте! – крикнул управляющий, натягивая плащ. – Я с вами!

Элвуд Кэсвел возвратился домой на таксокоптере. Он втащил Регенератор в гостиную, придвинул его к кушетке и окинул оценивающим взглядом.

– А продавец прав, – сказал он наконец. – Действительно, подходит к обстановке.

С эстетической точки зрения Регенератор оказался удачным приобретением.

Кэсвел полюбовался им еще немного, а затем пошел на кухню приготовить себе бутерброд с курицей. Он ел медленно, не спуская глаз с точки, находившейся несколько выше и левее кухонных часов.

«Будь ты проклят, Мэгнесен! Грязный, лживый, коварный, враг всего чистого и непорочного на земле…»

Вынув револьвер из кармана, он положил его на стол и повертел в разные стороны своим негнущимся пальцем.

Пора начинать терапию.

Если бы не…

Кэсвел с беспокойством почувствовал, что не хочет избавиться от желания убить Мэгнесена. Что будет с ним, если он лишится этой потребности? Жизнь потеряет смысл, содержание, весь вкус и остроту. Она станет бесконечно нудной.

Кроме того, Мэгнесен принес ему большое личное горе, о котором не хотелось вспоминать.

Айрин!

Его бедная сестра, обесчещенная сладкоречивым и хитрым Мэгнесеном, погубленная и брошенная. Разве может быть более убедительная причина, чтобы взять револьвер…

С трудом Кэсвел вспомнил, что у него никогда не было сестры. Теперь самое время приступить к терапии. Он прошел в гостиную и вынул инструкцию, засунутую в вентиляционное отверстие аппарата. Развернув ее, он прочел:

«Для пользования Регенератором модели Рекс:

1. Поставьте Регенератор рядом с удобной кушеткой (удобную кушетку можно приобрести за дополнительную плату в любом магазине „Дженерал моторc“).

2. Воткните вилку в комнатную розетку.

3. Наденьте раздвижной контактный обруч на голову. Вот и все! Ваш Регенератор сделает все остальное! Никаких языковых барьеров и проблем диалекта, потому что Регенератор общается методом Непосредственного Чувственного Контакта (патент заявлен). Единственное, что от вас требуется, – довериться аппарату.

Вы не должны испытывать смущение или стыд. У всех есть проблемы, иногда посложнее ваших! Регенератор не интересуется вашей нравственностью или этическими принципами, поэтому не считайте, что он вас судит. Он лишь пытается помочь вам стать здоровым и счастливым.

Как только Регенератор соберет и обработает достаточное количество информации, он начнет лечение. От вас самих зависит продолжительность сеансов. Приказываете вы! И, конечно, вы вправе прервать сеанс в любой момент.

Вот и все! Просто, не правда ли? А теперь включайте ваш Регенератор фирмы „Дженерал моторс“ и становитесь нормальным!»

– Ничего сложного, – сказал себе Кэсвел.

Он подвинул Регенератор ближе к кушетке и включил его. Взял обруч, начал надевать его на голову, остановился.

– Я чувствую себя так глупо! – хихикнул он.

Неожиданно он закрыл рот и вызывающе взглянул на черную, поблескивающую никелировкой машину.

– Так, значит, ты считаешь, что можешь сделать меня нормальным, а?

Регенератор не отвечал.

– Ладно, попробуй. – Он натянул обруч на голову, лег на кушетку и скрестил руки на груди.

Ничего не произошло. Кэсвел устроился поудобнее. Почесал плечо и немного передвинул обруч. Ничего. Мысли его начали расползаться.

«Мэгнесен! Ты наглый высокомерный урод, отвратительный…»

– Добрый день, – прозвучал в его голове голос. – Я ваш механотерапевт.

Кэсвел виновато заерзал.

– Здравствуйте. Я тут просто… ну, вы понимаете… вроде как бы…

– Понимаю, – успокаивающе сказала машина. – Ведь мы все, так или иначе… В данный момент я изучаю ваше подсознание с целью синтеза, диагноза, прогноза и лечения. Я обнаруживаю…

– Да?

– Один момент. – Регенератор молчал несколько минут. Потом неуверенно сказал: – Весьма необычный случай.

– Правда? – спросил довольный Кэсвел.

– Да. Коэффициенты похожи на… я, правда, не уверен… – механический голос аппарата стал затухать. Индикаторная лампочка замигала и погасла.

– Эй, в чем дело?

– Какая-то путаница, – ответила машина. – Однако, – продолжала она окрепшим голосом, – необычайная природа симптомов не может поставить в тупик квалифицированную терапевтическую машину. Любой симптом, как он ни причудлив, является всего лишь сигналом, признаком внутреннего несоответствия. А все симптомы можно объяснять на основе общепринятой и доказанной теории. Поскольку теория эффективна, симптомы должны с нею согласовываться. Будем исходить из этой предпосылки.

– А вы уверены, что делаете то, что нужно? – спросил Кэсвел, у которого кружилась голова.

Сверкнув индикатором, машина отрезала:

– Современная механотерапия – точная наука, не допускающая каких-либо значительных ошибок. Начнем со словесных ассоциаций.

– Валяйте, – сказал Кэсвел.

– Жилище?

– Дом.

– Собака?

– Кошка.

– Флифл?

Кэсвел замешкался, пытаясь сообразить. Чем-то это слово напоминало марсианское, но могло быть и венерианским или…

– Флифл? – повторил Регенератор.

– Марфуш, – сымпровизировал Кэсвел.

– Громкий?

– Сладкий.

– Зеленый?

– Мама.

– Тханагойес?

– Патаматонга.

– Арридес?

– Нексотесмодрастика.

– Чтиспохельгноптецес?

– Рагамарулатасентрикпропатрия! – выкрикнул Кэсвел. Это был набор звуков, которым можно гордиться. Человек средних способностей не смог бы их произнести.

– Гм, – сказал Регенератор. – Закономерности совпадают. Так и должно быть.

– Какие закономерности?

– У вас, – сообщила ему машина, – классический случай фим-мании, осложненной сильной дварк-наклонностью.

– Неужели? Мне казалось, что у меня мания убийства.

– Этот термин не имеет смысла, – строго сказала машина. – Поэтому я отвергаю его как бессмысленный набор звуков. Теперь учтите: фим-мания совершенно нормальна. Никогда этого не забывайте. Правда, в раннем возрасте она обычно уступает место ховендиш-отвращению. Индивидуумы, не обладающие этой естественной реакцией на внешнюю среду…

– Я не совсем понимаю то, что вы говорите, – признался Кэсвел.

– Прошу вас, сэр, давайте сразу договоримся. Вы – пациент. Я механотерапевт. Вы обратились ко мне, чтобы излечиться от недуга. Однако вы не можете рассчитывать на помощь, если сами не будете прилагать соответствующие усилия.

– Ладно, – сказал Кэсвел. – Я попробую.

До сих пор он наслаждался сознанием собственного превосходства. Все, что говорила машина, казалось забавным. Пожалуй, он даже мог бы указать механотерапевту на некоторые его неточности.

Теперь же ощущение благополучия улетучилось, уже в который раз, и Кэсвел почувствовал себя одиноким, ужасно одиноким и потерянным, рабом своих желаний, ищущим хотя бы немного тишины и спокойствия.

Он вынесет что угодно, лишь бы вновь обрести равновесие. Сурово он напомнил себе, что не имеет права критиковать механотерапевта. Эти машины знают свое дело, у них громадный опыт. Он будет стараться, каким бы нелепым ни казался ему, дилетанту, этот способ лечения.

Одно ясно, подумал Кэсвел, угрюмо укладываясь на кушетку, механотерапия гораздо труднее, чем он предполагал.

Поиски исчезнувшего покупателя были недолгими и безрезультатными. Его не было на многолюдных улицах Нью-Йорка, и никто не помнил рыжего человечка с воспаленными глазами, тащившего на себе черную терапевтическую машину.

Такое зрелище было слишком обычным.

Вскоре после срочного телефонного вызова явились четверо полицейских во главе с встревоженным молодым лейтенантом – детективом по фамилии Смит.

Едва Смит успел спросить: «А почему вы не удосужились повесить ярлыки на товары?» – как его прервали.

Оттолкнув полицейского, стоявшего у дверей, в комнату вошел мужчина. Он был высокий, угловатый и некрасивый, с глубоко запавшими бледно-голубыми глазами. Мятый и нечищеный костюм висел на нем, как гофрированное железо.

– Что вам нужно? – спросил лейтенант Смит.

Некрасивый мужчина отогнул лацкан пиджака и показал блестящий серебряный значок.

– Я Джон Рэт из отдела безопасности «Дженерал моторс».

– А… виноват, сэр, – сказал лейтенант Смит, отдавая честь. – Я не думал, что вы так быстро прибудете на место.

Рэт издал неопределенный звук.

– Вы проверили отпечатки пальцев, лейтенант? Покупатель мог дотронуться до другой терапевтической машины.

– Я сейчас же этим займусь, сэр, – сказал Смит. Нечасто случалось, чтобы оперативный работник «Дженерал моторс», «Дженерал электрик» или «ИБМ» прибывал для личного расследования на место. Если участковый полицейский проявит расторопность, то его могут перевести в Индустриальную Полицию…

Рэт повернулся к Фолансби и Хэскинсу и окинул их взглядом, пронизывающим и безличным, как луч радара.