Текст книги "Убийство по-домашнему"

Автор книги: Патрик Квентин

Соавторы: Крейг Райс,Мэри Барретт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 37 страниц)

Крейг Райс
Убийство по-домашнему

Все действующие лица этой книги, так же как и описанные в ней события, являются полностью вымышленными. Я не изображала и не собиралась изображать никаких реальных лиц или группы лиц. Несмотря на это, хочу с благодарностью посвятить книгу моим троим детям. Если бы я их не знала, мне никогда не пришел бы в голову сюжет этой истории, а если бы эти трое не поддерживали меня своей постоянной помощью и горячим сотрудничеством, я бы никогда не написала ее. И наконец если бы Нэнси, Айрис и Дэвид не уполномочили меня, я бы никогда не смогла издать эту книгу.

Крейг Райс

Действующие лица:

Арчи Карстерс – десяти лет, кредитоспособный и независимый в финансовом отношении член семейства Карстерсов.

Эйприл Карстерс – двенадцати лет, маленькая блондинка, обманчиво хрупкая, самая сообразительная среди детей миссис Карстерс.

Дина Карстерс – четырнадцати лет, «ядреная девка».

Мариан Карстерс – мать вышеупомянутых, автор популярных детективных повестей, лишена «личной жизни», к огорчению своей дочери Эйприл.

Полли Уокер – молодая актриса и несомненно «роскошная женщина», по словам Эйприл.

Флора Сэнфорд – ближайшая соседка Карстерсов, умерла загадочной смертью.

Билл Смит – лейтенант полиции, страдающий от одиночества.

Сержант О'Хэйр – коллега и подчиненный вышеупомянутого, человек, воспитавший девятерых собственных детей.

Уоллес (Уолли) Сэнфорд – молодой муж Флоры Сэнфорд, предпочитающий исчезнуть со сцены.

Люк – владелец кондитерской, где можно было найти газеты, сласти и получить выгодный кредит.

Руперт Ван Дьюсен – родившийся в буйном воображении Эйприл, но позднее преобразившийся, к ее изумлению, во вполне реальную фигуру.

Миссис Карлтон Черингтон III – которая по непонятным причинам интересовалась интерьером виллы Сэнфордов.

Генри Холбрук – адвокат, поверенный Флоры Сэнфорд, который интересовался интерьером дома своей клиентки не менее живо, чем миссис Черингтон.

Пьер Дегранж – человек, играющий разные роли, фигурирующий под разными фамилиями и рисующий исключительно воду.

Фрэнк Райли – изрешеченный пулями гангстер и шантажист самого низкого пошиба.

Бетти Лемоу – жертва похищения и убийства, при жизни звезда варьете.

Дядя Герберт – семейный портрет с простреленным глазом.

Маккафферти – полицейский, который не разбирался в психологии ребенка.

Карлтон Черингтон III – джентльмен, чья фотография не соответствовала фамилии.

Арманд фон Гене – художник, присутствует лишь незримо.

Слаки и Флэшлайт – юные члены Банды.

Питер Десмонд – по странному стечению обстоятельств известный под несколькими другими фамилиями.

Клив Каллахэн – который доказал, что действовал во имя любви.

Алфавит тайного языка мум-мум

а – а

б – буб

в – вув

г – гуг

д – дуд

е – е

ж – жуж

з – зуз

и – и

й – й

к – кук

л – лул

м – мум

н – нун

о – о

п – пуп

р – рур

с – сус

т – тут

у – у

ф – фуф

х – хух

ц – цуц

ч – чуч

ш – шуш

щ – щущ

ь – ь

ы – ы

ъ – ъ

э – э

ю – ю

я – я

Глава 1

– Не говори ерунду, – сказал Арчи Карстерс. – Не могла ведь мамочка потерять индюка весом двадцать фунтов.

– Не могла? – задиристо спросила старшая сестра Дина. – Однажды она потеряла пианино!

Арчи скептически наморщил нос.

– Да-да, потеряла! – вмешалась Эйприл. – Это было тогда, когда мы переезжали с Истгейт-авеню. Мамочка забыла дать новый адрес тем людям, которые должны были перевезти пианино, а поскольку они приехали за ним, когда нас там уже не было, то возили пианино по всему городу. Они рассчитывали на то, что мамочка позвонит в транспортную фирму. Но мамочка потеряла листок с названием и адресом, поэтому ей пришлось звонить во все транспортные фирмы, которые значились в телефонном справочнике, пока она не попала наконец в нужную.

Воцарилось молчание.

– Мамочка вовсе не рассеянная по своей натуре, – наконец сказала Дина. В ее голосе звучала тревога. – Просто у нее слишком много забот.

Трое малолетних Карстерсов сидели на балюстраде крыльца перед домом, выставив голые загорелые ноги на предвечернее солнце. Со второго этажа большого старого дома доносился приглушенный стрекот пишущей машинки, работающей с рекордной быстротой. Мариан Карстерс – она же Кларк Камерон, она же Эндрю Торп, она же Дж. Дж. Лейн – заканчивала свою очередную детективную повесть. Когда она закончит это произведение, то позволит себе денек отдохнуть, сходит к парикмахеру и купит подарки троим детям. С легкомысленным мотовством сводит их в ресторан пообедать и купит им билеты на самый интересный спектакль в городе. А на следующий день снова сядет писать очередную детективную повесть.

Таков был привычный образ жизни, уже хорошо известный троим детям. Дина утверждала, что этот порядок установился еще тогда, когда Арчи лежал в пеленках.

День был теплый, сонный. Перед домом простиралась поросшая лесом долина, погруженная в слабую дымку. То здесь, то там среди деревьев поблескивали крыши, хотя их было немного. Мариан Карстерс выбрала этот дом именно по причине его уединенности и тишины. Их единственными ближайшими соседями были Сэнфорды, занимающие розовую виллу в псевдо-итальянском стиле, отделенную пустым участком, несколькими деревьями и высокой живой изгородью.

– Арчи, – внезапно сказала Эйприл мечтательным голосом, – загляни в коробку для сахара.

Арчи страстно запротестовал. Эйприл было двенадцать лет, а ему только десять, однако это не повод, чтобы он был у нее на побегушках. Если ей хочется, она сама может заглянуть в коробку для сахара. В заключение всего этого вывода он спросил:

– Зачем?

– Затем, – ответила Эйприл.

– Арчи, – решительно сказала Дина, кладя на чашки весов авторитет своих четырнадцати лет. – Одна нога здесь, другая там!

Арчи простонал, но подчинился. Он был маленький для своего возраста, с непокорными темно-русыми волосами и лицом, которое каким-то чудом выражало одновременно невинность и нахальство. За исключением пяти минут непосредственно после купания, Арчи всегда был чуточку чумазым. Сейчас у него вдобавок были развязаны шнурки кедов и красовалась небольшая дыра на колене вельветовых штанов.

Дина в свою пятнадцатую весну заслуживала ядовитого определения, которое для нее придумала Эйприл: «ядреная девка». Высокая, хорошо сложенная, с буйными и пушистыми волосами, огромными карими глазами и симпатичным личиком, то улыбчивым, то серьезным – когда ей нужно было воспользоваться авторитетом старшей сестры. Она с шиком носила ярко-красную юбочку, клетчатую блузку, зеленые гольфы и запыленные коричневые тапочки.

Эйприл была маленькая и на первый взгляд хрупкая. Волосы у нее были гладкие и светлые, глаза такие же большие, как у Дины, но серо-голубые. Все говорило о том, что из нее вырастет красавица, но еще больше о том, что она вырастет особой очень ленивой. Эйприл знала об этом. На ней были белоснежные брюки и блузка, красные босоножки с завязками вокруг щиколоток, а в волосы она вплела пурпурный цветок пеларгонии.

Звук, похожий на топот скачущего галопом жеребца, еще издали проинформировал сестер, что Арчи возвращается. С громким возгласом мальчик выбежал из дверей и одним прыжком снова оказался на балюстраде.

– Я положил индюка в холодильник! – воскликнул он. – Откуда ты знала, что он в коробке для сахара?

– Метод дедукции, – ответила Эйприл. – Когда сегодня утром мамочка положила доставленные продукты в кладовку, я обнаружила пакет с сахаром в холодильнике.

– Вот что значит иметь голову на плечах! – сказала Дина. Она вздохнула. – Ах, если бы мамочка снова влюбилась! Нам бы пригодился мужчина в доме.

– Бедная мамочка! – вздохнула Эйприл. – У нее вообще нет никакой личной жизни. Она одна-одинешенька на всем белом свете.

– У мамочки есть мы, – сказал Арчи.

– Это не то, – глядя на него сверху вниз, заметила Эйприл. Она мечтательно смотрела на долину. – Если бы мамочке удалось разгадать тайну настоящего убийства! Это было бы для нее прекрасной рекламой, и ей не пришлось бы писать столько книг.

Арчи заколотил пятками о стену.

– А я бы хотел, чтобы мамочка разгадала тайну убийства и влюбилась! – сказал он.

Эйприл говорила позднее, что наверняка Провидение подслушивало их разговор, потому что именно в этот момент они услышали выстрелы.

Два выстрела, один за другим, оба со стороны виллы Сэнфордов. Эйприл схватила сестру за руку и почти беззвучно прошептала:

– Слышишь?

– Наверное, мистер Сэнфорд стреляет по птицам, – скептически решила Дина.

– Мистера Сэнфорда еще нет дома, – сказал Арчи.

По дороге промчался автомобиль, невидимый за стеной зарослей. Арчи спрыгнул с балюстрады и хотел побежать в сторону пустого участка, но Дина остановила его на ходу, схватив за воротник. Промчался второй автомобиль. Потом наступила тишина, только пишущая машинка стрекотала в комнате на втором этаже.

– Это было убийство! – сказала Эйприл. – Позовите мамочку.

Трое детей посмотрели друг на друга. Пишущая машинка стучала в умопомрачительном темпе.

– Сама позови, – сказала Дина. – Это твоя гениальная идея.

Эйприл покачала головой.

– Иди ты, Арчи.

– Даже не подумаю, – решительно заявил Арчи.

В конце концов все трое поднялись по лестнице, тихо, как мышки. Дина приоткрыла дверь в комнату матери, и три головы заглянули внутрь сквозь щелочку.

Мать – а вернее, в данную минуту Дж. Дж. Лейн – не оторвала взгляда от пишущей машинки. Поцарапанный старый письменный стол, на котором громоздились кипы бумаги, рукописи, заметки, подручные энциклопедии, использованные листы копирки и пустые пачки из-под сигарет, почти заслонял ее фигуру. Сбросив туфли, она босыми ногами оплела ножки столика, который, казалось, пританцовывает – так он подскакивал под стрекочущей пишущей машинкой. Темные волосы она кое-как стянула на макушке, на носу у нее была широкая черная полоса. Густой табачный дым наполнял всю комнату.

– Ничего не выйдет, даже если действительно совершено убийство, – прошептала Дина. Она бесшумно закрыла дверь. Вся троица на цыпочках сошла вниз.

– Ничего страшного, – не теряя уверенности в себе, заявила Эйприл. – Пока что мы сами проведем предварительное расследование. Я читала все Мамочкины книги и знаю, что нужно делать.

– Мы должны вызвать полицию, – сказала Дина.

Эйприл решительно запротестовала:

– Только после тщательного расследования дела. Так всегда поступает Дон Дрекслер в повестях Дж Дж. Лейна. Возможно, мы обнаружим какие-нибудь важные вещественные доказательства, которые передадим только маме. – Когда они пересекали газон, Эйприл добавила: – Помни, Арчи, веди себя тихо и прилично.

Арчи подпрыгнул и заорал:

– А мне как раз этого не хочется!

– В таком случае останешься дома, – заявила Дина.

Арчи мгновенно успокоился.

На границе участка Сэнфордов они остановились. За ровно подстриженной живой изгородью была заросшая виноградом беседка, а дальше простирался широкий отлично ухоженный газон с клумбами маргариток по краям. Стоящая перед домом садовая мебель не совсем гармонировала – по мнению Эйприл – из-за своего яркого цвета с розовыми стенами виллы.

– Но если здесь не совершено убийство, – заметила Дина, – миссис Сэнфорд устроит нам ужасный скандал. Она уже один раз прогнала нас со своего газона.

– Мы слышали выстрелы, – сказала Эйприл. – Ты что, струсила? – Она двинулась во главе троицы через беседку, но тут же остановилась. – Проехали два автомобиля, – задумчиво сказала она. – Оба свернули на шоссе с боковой дороги после выстрелов. Возможно, кто-то уже знает об убийстве и преследует автомобиль убийцы. – Эйприл искоса взглянула на брата и добавила: – Убийца может сюда вернуться. Если он решит, что мы много знаем, – всех нас убьет.

Арчи тихонько пискнул. Однако эта имитация испуга выглядела не слишком убедительно. Дина нахмурила брови.

– Не думаю, чтобы убийца действительно мог так поступить, – сказала она.

– Ты все истолковываешь дословно, – заметила Эйприл. – Мамочка всегда так о тебе говорит.

По газону они подошли к подъездной дорожке. На ее бетонном покрытии были следы автомобильных покрышек.

– Это надо было бы сфотографировать, – сказала Эйприл. – Жаль, что у нас нет фотоаппарата.

Сад был пуст. Из розовой виллы не доносилось никакого шума, никаких признаков жизни. Они с минуту постояли у застекленной веранды, обдумывая, что делать дальше. Внезапно все трое нырнули за угол дома, потому что с шоссе свернул на боковую дорогу длинный серый кабриолет.

Из кабриолета вышла молодая, стройная, очень красивая дама. Ее волосы цвета, среднего между золотом и медью, спадали на плечи большими свободными локонами. На ней было цветастое платье, а на голове большая соломенная шляпа.

Эйприл восторженно прошептала:

– Смотрите! Это Полли Уокер! Актриса! Какая роскошная женщина!

Молодая дама с минуту постояла, словно в нерешительности, на полпути между автомобилем и виллой. Однако потом решительным шагом подошла к входной двери и позвонила. Она тщетно прождала несколько минут и еще пару раз нажала на кнопку звонка; наконец толкнула дверь и вошла.

Трое детей неясно видели в окна веранды просторную гостиную. Полли Уокер вошла туда через дверь в глубине, однако на пороге остановилась как вкопанная и закричала.

– Ну, что я говорила? – прошептала Эйприл.

Молодая женщина сделала несколько шагов к середине комнаты и наклонилась, исчезнув на мгновение из поля зрения Карстерсов. Выпрямившись, она подошла к телефону и сняла трубку с рычагов.

– Она вызывает полицию, – прошептала Дина.

– Ничего страшного, – также шепотом заметила Эйприл. – Полицейские установят все обстоятельства, но только мамочка сделает по ним правильные выводы. Так всегда действует Билл Смит в книгах Кларка Камерона.

– У Супермена другой метод, – пронзительным дискантом вмешался Арчи. – Супермен…

Дина закрыла ему рот рукой и со злостью прошипела:

– Т-с-с-с… Тихо. – После чего сказала: – В книгах Дж. Дж. Лейна детектив умышленно путает следы, чтобы оставить полицию с носом.

– Мамочка тоже это сделает, – заявила Эйприл и пророческим тоном добавила: – А если не мамочка, то мы…

Тем временем Полли Уокер положила трубку, еще раз взглянула на пол, вздрогнула и выбежала из гостиной. Минутой позже она появилась перед домом, бледная как стена и явно потрясенная. Она приблизилась к автомобилю, сорвала с головы соломенную шляпу, швырнула ее на сиденье, а сама села на подножку автомобиля и, упершись локтями в колени, несколько раз провела ладонями по лицу и волосам. Через секунду она выпрямилась, встряхнула головой, вытащила из пачки сигарету, закурила, пустила два клуба дыма и затоптала окурок. Спрятала лицо в ладонях.

Из уст Дины вырвалось громкое: «Ох!», совсем как тогда, когда Арчи падал, обдирая себе кожу на локтях и коленях, или когда Эйприл срезалась на экзамене по математике, или наконец тогда, когда мать получала с утренней почтой вместо чека письмо с требованием вернуть корректуру. Почти машинально девочка подбежала к охваченной отчаянием молодой женщине, села рядом с ней на подножку автомобиля и обняла ее.

Арчи тоже отреагировал сочувственно, однако выразил это совсем по-другому. Большие серо-голубые глаза мальчика наполнились слезами, дрожащие губы прошептали:

– Пожалуйста, не плачьте!

Молодая актриса подняла лицо, очень бледное.

– Он убил ее… убил… Она лежит мертвая. Ах, зачем он это сделал! В этом вовсе не было необходимости… Он не должен был… Он убил ее… убил…

Она почти беззвучно повторяла эти слова, словно граммофонная пластинка, вращающаяся со слишком большой скоростью.

– Вам лучше не говорить столько, – сказала Эйприл. – Если бы полиция услышала, что вы говорите! Молчите!

Полли Уокер беспокойно огляделась вокруг и, нервно моргая, спросила:

– Откуда, собственно… и кто вы такие?

– Друзья, – торжественно объявила Дина.

В уголках губ Полли Уокер появилась тень улыбки.

– Немедленно возвращайтесь домой. Здесь случилось нечто ужасное.

– Ясное дело, – сказал Арчи. – Убийство. Поэтому мы и пришли. Потому что мы… – Он осекся, вскрикнул и замолчал, потому что Эйприл изо всех сил пнула его в щиколотку.

– Кого здесь убили? – спросила Дина.

– Флору Сэнфорд, – почти беззвучно прошептала Полли Уокер. Левой рукой она заслонила глаза и запричитала – Ох, Уолли, Уолли, безрассудный, сумасшедший! Как ты мог!

– О Господи! – взорвало Эйприл. – Вам вот-вот придется отвечать на вопросы полицейских, и не время сейчас для «как ты мог!» и так далее. Во-первых, это надоедает, а во-вторых, он вовсе этого не делал.

Полли Уокер подняла взгляд на Эйприл, внимательно посмотрела на нее и сказала: —О-о-о!

Вдали уже завыла сирена, и ее слабый голос с каждой секундой звучал все громче и приближался. Актриса выпрямилась и откинула со лба прядь волос.

– Припудрите также нос, – строго посоветовала Дина. Она посмотрела на сестру, безмолвно спрашивая: «Кто это «он»?

«Не имею понятия», – пожатием плеч ответила Эйприл.

Первый полицейский автомобиль уже сворачивал на подъездную дорожку с замирающим воем сирены. Полли Уокер встала и едва слышно шепнула:

– Бегите домой. Здесь будут происходить неприятные вещи.

– Не для нас, – сказала Эйприл.

Полицейский автомобиль остановился рядом с серым кабриолетом. Из него выскочили четверо мужчин, все в штатском. Двое, устремив взгляды на виллу, явно ждали распоряжений. Двое остальных обошли автомобиль и приблизились к Полли Уокер. Один из них, стройный, среднего роста, с густыми гладко зачесанными волосами, седоватыми на висках, загорелой кожей и голубыми глазами, был похож на начальника. У другого, огромного толстяка, было круглое красное лицо, густые черные волосы и скептический взгляд.

– Где труп? – спросил толстяк.

Полли Уокер вздрогнула и пальцем показала на дом. Толстяк кивнул двум полицейским, ожидающим у дома, и первый направился к двери. Седоватый начальник тем временем спросил:

– Ваша фамилия?

– Полли Уокер. Это я позвонила вам. Это я обнаружила… – теперь Полли говорила уверенным и спокойным голосом, хотя кожа вокруг губ у нее побледнела.

Полицейский записал ответ, осмотрелся вокруг и сказал:

– Это ее дети?

– Мы живем по соседству, – с достоинством ответила Дина.

Толстяк с багровым лицом выбежал из дома и доложил:

– Женщина. Действительно уже мертва. Застрелена.

– Миссис Сэнфорд пригласила меня на чай, – объяснила Полли. – Я подъехала к дому и позвонила в дверь. Никто не открывал, поэтому я в конце концов вошла сама… и увидела ее… Я сразу позвонила в полицию.

– Служанка, очевидно, вышла, – сказал толстяк. – В доме никого нет, лейтенант. Возможно, туда пробрался какой-то грабитель.

– Возможно, – согласился лейтенант, но без особой убежденности. – Вызовите полицейского врача, О'Хэйр. Потом постарайтесь найти мужа убитой.

– Это уже делается, – сказал О'Хэйр и вернулся в дом.

– А теперь поговорим, – лейтенант внимательно посмотрел на Полли Уокер. Угостил ее сигаретой, подал огонь. – Я понимаю, что вы испытали сильное потрясение. Мне неприятно, что прямо сейчас я вынужден мучить вас вопросами. Но… – Он улыбнулся, и на его лице появилось выражение обезоруживающей доброжелательности. – Вначале все же позвольте представиться вам: лейтенант Смит из криминального отдела…

В этот момент возглас Дины перебил его на половине фразы.

– Ох! Как вас зовут?

Лейтенант взглянул на нее с некоторым раздражением.

– Меня зовут Билл, – ответил он. Прежде чем он успел повернуться к Полли, Дина издала новый возглас, на этот раз погромче. – В чем дело? – спросил лейтенант.

– Такое необыкновенное совпадение! – возбужденно объяснила Дина.

– Необычно, что моя фамилия Смит? Миллионы людей носят эту фамилию.

– Это верно, – согласилась Дина. – Но Билл Смит!

– Да. Наверняка миллион человек зовут Билл, а фамилия у них Смит. Что в этом необычного?

Дина почти пританцовывала от возбуждения.

– Вы детектив. У нашей мамы есть именно такой герой… – Дина замолчала. – Ну да ладно.

Лейтенант нахмурил брови.

– Послушайте, мисс, я здесь по служебным делам. У меня нет времени на пустую болтовню. Пожалуйста, оставьте меня в покое. Дети, идите домой.

– Извините, – с сожалением сказала Дина. – Я не хотела вам мешать. Вы женаты?

– Нет! – закричал лейтенант. Он открыл рот, но тут же, не произнося ни слова, закрыл его. – Дорогая мисс, пожалуйста, идите домой. Ну, быстро! Уходите отсюда!

Однако тройка Карстерсов даже не вздрогнула.

Снова появился сержант О'Хэйр.

– Свенсон уже вызвал врача, – доложил он. – Мистер Сэнфорд недавно ушел из офиса, он должен быть здесь через несколько минут. – Он перевел взгляд с лица начальника на троих детей. – Не волнуйтесь, лейтенант. Я управлюсь с ними. Я ведь воспитал собственных девятерых. – Он подошел к детям и с грозным видом зарычал. – Вы что здесь делаете?

– Пожалуйста, не кричите на нас, – холодно ответила Эйприл. Она выпрямилась во весь свой солидный рост (пять футов и один дюйм) и смело посмотрела в глаза толстяку. – Мы пришли сюда, – с большим достоинством объяснила она, – потому что услышали выстрелы.

Лейтенант Смит и сержант О'Хэйр довольно долго глядели друг на друга, после чего лейтенант очень ласково спросил:

– Ты уверена, что это были выстрелы, а не шум автомобиля?

Эйприл презрительно фыркнула и не удостоила его ответом.

– Не думаю, – нарочито безразличным тоном сказал сержант, – чтобы ты могла определить, в котором часу вы услышали выстрелы.

– Естественно, могу, – ответила Эйприл. – Я как раз вошла в дом, чтобы посмотреть сколько времени, потому что хотела знать, не пора ли уже варить картошку. Тогда-то мы и услышали выстрелы. Кого-то убили! – Неожиданно повысив голос, Эйприл крикнула во все горло: – Убили!

И со всхлипом безвольно опустилась на траву. Дина бросилась на колени с криком: – Эйприл!

Полли Уокер вскочила с подножки автомобиля.

– Быстро вызовите врача! – закричала она.

Лейтенант Смит побледнел.

– Что случилось с этой малышкой? – спросил он.

Дина вздрогнула, потому что Эйприл, не прекращая громко всхлипывать, сильно ущипнула ее. Медленно подняв взгляд, Дина объяснила:

– Это потрясение. Моя сестра очень хрупка.

– Врача! – повторила Полли Уокер. – Бедный ребенок…

Дина, склонившаяся над сестрой, услышала только одно слово, которое та прошептала повелительным тоном: «Домой!». Она снова посмотрела на лейтенанта.

– Я заберу ее домой. Боюсь, что с ней будет истерика…

Арчи, оказавшись на высоте положения, тут же добавил:

– Когда с Эйприл истерика, она бросает в людей все, что ей подвернется под руку.

– Может, я отнесу ее? – предложил свою помощь Билл Смит.

Дина уловила во взгляде Эйприл предупреждающий сигнал: «Нет!»

– Она может идти самостоятельно, – быстро сказала Дина. – От этого ей даже станет лучше. – Она помогла сестре подняться с земли и обняла ее за плечи. Эйприл по-прежнему очень громко всхлипывала. – Мы отведем ее домой. Мамочка знает, что с ней нужно будет сделать.

– Мамочка! – завыла Эйприл. – Я хочу к маме!

– Весьма разумно, – вытирая со лба капли, сказал лейтенант Смит. – Пожалуйста, отведите ее домой, к матери, – после чего, словно вспомнив о чем-то, добавил: – Я зайду туда позже, мне бы хотелось поговорить с вами. – Рыдания маленькой Эйприл уже затихли в отдалении, когда лейтенант сочувственно сказал: – Бедный ребенок.

Сержант О'Хэйр бросил на него ледяной взгляд.

– Я воспитал собственных девятерых, – повторил он, – и разбираюсь в этом. Никогда в жизни я не видел такой бессовестной симуляции, разве что в зале суда.

Когда семейство оказалось вне пределов видимости и слышимости людей, стоящих перед виллой Сэнфордов, Эйприл остановилась и перевела дыхание.

– Напомните мне, – сказала она, – чтобы я взяла обратно все плохие слова, которые говорила о нашей преподавательнице драматического искусства.

– Прежде всего я напомню тебе, – строго сказала Дина, – чтобы ты объяснила нам, что означала эта комедия.

Арчи вытаращил на сестру изумленные глаза.

– Только не надо нотаций, – ответила Эйприл. – Мы самые важные свидетели. Мы можем точно определить время, когда было совершено убийство. Но пока что мы не хотим определять время! Потому что, возможно, нужно будет обеспечить кое-кому алиби.

Дина сказала:

– О-о-о! – и спросила: – Кому?

– Еще неизвестно, – заявила Эйприл. – Именно поэтому мы тянем время.

– Объясните мне, объясните, объясните! – заверещал Арчи, подпрыгивая от нетерпения. – Я не понимаю, о чем вы говорите!

– Поймешь, когда станешь старше, – ответила Эйприл.

Несколько секунд все трое стояли в дверях, глядя друг на друга и размышляя. На втором этаже по-прежнему стрекотала пишущая машинка.

– Это как-то образуется, – сказала Эйприл.

В карих глазах Дины появилось задумчивое выражение.

– Я сама приготовлю сегодня обед, – прошептала она. – Мамочке не нужно будет прерывать работу. Я пожарю ветчину, сделаю имбирный соус, картофельное пюре, бататы в сахаре, замечательный салат с острым сыром и на горячее – кукурузные хлопья.

– Ты не умеешь готовить кукурузные хлопья, – заметил Арчи.

– У меня есть кулинарная книга, – ответила Дина. – И я умею читать. Я еще сделаю крем из взбитых сливок. Мамочка обожает крем. – Дина несколько раз задумчиво кивнула головой. – Лучше пойдемте со мной на кухню, там можно будет спокойно поговорить. Нужно разработать план действий. Дело очень серьезное.