Текст книги "Иеремиевы огни (СИ)"

Автор книги: Ольга Карелина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 34 страниц)

Глава 12
Бумеранг

После известий о том, что Север получил автономию, почти весь состав войск отрёкся от принадлежности к «Атра фламме», а Брутус пропал незнамо куда, Марк только и мог, что непрестанно ходить из угла в угол вдруг ставшего ему ненавистным кабинета Мессии-Дьявола и бессильно скрежетать зубами. Если в начале их противостояния он был уверен, что рано или поздно добьётся признания себя как полноправного лидера новой организации, по следам МД претендующей на свою половину мира, теперь всё чаще перед глазами его вставали сцены собственного низвержения в бездну. После смерти Рэкса – так и не расследованной, не понятой – над Марком будто навис злой рок, один за другим отбирающий у него козыри. «Максима», влиятельное и крайне популярное СМИ. Айкиль, о котором не знал никто, кроме самого Марка и его устроителей там, на востоке. Теперь Север – да он и в страшном сне не мог помыслить, что Аспитис, пусть и под давлением Рэкса, согласится подписать предоставление ему автономии! Настоящей, со своим управлением, правами, послами, чёрт подери, а не с повторным насаживанием своих людей в верхи! Основной выход к Пикору будет под их контролем – невероятно, невозможно, такие жертвы, лишь чтобы уничтожить Марка?.. Или и насчёт Пикора у них имеются какие-то суперпланы?

У Марка, по крайней мере, свои были. Ливей уже давно стелился перед ним, только бы его младший братец Тибальд, так не вовремя сунувшийся на Север, продолжал сидеть живым в камере, а не лежал мёртвым на кладбище. Закроют Касерес – останется На-Риву, ни поставки, ни «дружба» не прекратятся. Конечно, с такой хитрой лисой ни в чём нельзя быть до конца уверенным, но Тибальдом он не пожертвует. Такие ва-банк не идут, если соломки не подстелили…

Марк резко остановился у одной из стен кабинета и ущипнул себя за руку. Последняя мысль отдала ощутимой паранойей – а ну как подстелил? Не играет ли на двух досках? Даже не проверишь, где он, – а вдруг в Канари, под крылышком у Аспитиса? И они только и ждут что…

– Отец? – раздавшийся от совсем близкой двери голос Яры заставил Марка вздрогнуть от неожиданности, и он мгновенно вскипел. Для кого, чёрт возьми, существует коммуникатор, почему нельзя предупреждать о своём появлении?!

– Ты, может, ещё будешь сзади подкрадываться? – прошипел Марк, резко разворачиваясь к стоящей на пороге явно взволнованной дочери и впиваясь в неё глазами. – Чтобы я уж точно слёг с инфарктом?.. А?! Этого ты добиваешься, Яра?!

– Прости, – огелли сделала шаг назад. – Я тебе звонила, но ты не брал трубку, а тут такое…

– Что ещё? – остывая, Марк начал массировать виски. Яра чуть ли не единственный человек, которому он доверяет в полной мере, если вдруг ей покажется, что он чересчур груб с ней, так и до очередного бунта недалеко…

– Гости, – осмелев, Яра шагнула в кабинет, и двери задвинулись за её спиной. В глазах её, как и в тот раз, когда она прибежала с криками включить канал «Максимы», читались крайнее беспокойство и неясный страх. – Буквально постучались в один из входов в галереи с требованием твоей аудиенции. Мы отняли оружие, но отказать, конечно, не смогли, слишком уж…

– Кого принесло? – Марк сощурился, по тону дочери понимая, что дело из ряда вон выходящее, и тут двери в его кабинет распахнулись – и он застыл столбом, глядя на тех, кто появился на его пороге.

– Хоть бы кофе предложили! – Миа испепелила взглядом Яру, но особого эффекта не достигла: дочку Марка сложно было смутить. – Я вам кто, гражданка без определённого места жительства, чтобы часами приёма ждать?!

Стоящий рядом с ней Эрих заискивающе улыбнулся Марку. То, что именно эти двое пришли требовать его аудиенции, было настолько ошеломительно, что огель никак не мог обрести дар речи и всё смотрел на них, бездумно отмечая детали внешности. Миа – нервная, порывистая, в блузке с длинными рукавами и неожиданно глубоким декольте, открывающим ту же тонкую шею, что у Леды, и не менее впечатляющую грудь, в чёрных брюках с широким ярко-красным поясом – это специально, раз в бывшую МД пришла? Явно осунувшееся, уставшее лицо с лихорадочно горящими металлически-рыжими глазами. Кривящиеся губы – презрение, неприязнь и как будто едва сдерживаемая истерика. Спасибо, хоть Эрих почти спокойный, этакая монолитная громада подле этой чуть ли не шипящей кошки, ему, возможно, с начала карьеры стоило стать телохранителем, а не шпионом. Кажется, в любой момент готов поймать подопечную, если та вдруг решит броситься на кого-нибудь с кулаками.

– Алло, как слышно? – Миа замахала руками, и Марк очнулся. – Здравия желаю, сэр Оргал! Вы пригласите войти или мы так и будем между тем и этим торчать?

– Проходите, – Марк отступил от стены, дождался, когда за Миа и Эрихом закроются двери, и холодно спросил: – Вы решили не дожидаться, пока мои агенты вас выловят, и прийти самостоятельно? Что за праздник, я не в курсе?

– Всего-то день государственного переворота, – ухмыльнулась Миа. Из ниоткуда возникший Эйден встал по правую руку от Эриха, пристально следя за ним ничего не выражающими глазами, Яра тоже подступила к Миа поближе, чуть приподнимая подбородок. Не ахти какая охрана, но против таких и нужных слов в нужный момент хватит.

– И чьего авторства? – уточнил Марк. Миа погладила себя по голове.

– О, конечно, моего! Кто бы знал, как меня достало всё, что там, наверху, творится после смерти отца! Его Высочество Аспитис явно только и ждал что полного сосредоточения власти в своих руках. Все мимо него солдатиками ходят, он-то, в отличие от моего отца, ничьи мнения слушать не желает, ну, сына разве что. Хочешь, чтобы твоё предложение приняли в работу, будь любезен уверять, что Его Высочество – самый умный и лучший!

– Да в самом деле?..

– Уж поверь на слово, сэр «Атра фламма»! Я тоже долго думала, что мне кажется, но… И в какой-то момент я решила: на фиг. Хочет править – хрен ему! У меня есть возможность от него избавиться, если ты мне поможешь. Заключим взаимовыгодную сделку?

– А вот его, – Марк кивнул на страдальчески рассматривающего потолок Эриха, – ты как уболтала против его обожаемого лидера пойти? Он мне слил огромную многоступенчатую интригу, как только узнал, что в конце Аспитиса должны пристрелить.

– Ну, во-первых, Аспитис и МД и Аспитис и слияние – слегка разные вещи. А во-вторых, мне было что предложить взамен, – промурлыкала Миа и пробежалась пальцами от плеча Эриха до запястья. Марк медленно кивнул, начиная ехидно улыбаться.

– Какая прелесть. А я знаю ещё одну причину. Ты в курсе, что это Эрих убил твоих родителей?

Миа так и замерла с поднятой рукой, распахнув до предела глаза и остекленев от чёрно-белой макушки до туфель-лодочек на невысоком каблуке. Потом повернулась к пеланну, отняла руку, пристально изучила его ни единой мышцей не дрогнувшее лицо и искоса глянула на Марка:

– С чего ты взял?

– Да всё на него указывало. Как твой телохранитель, он мог зайти в ваш дом в любой момент, особенно – когда его там не ждали. Отсюда отсутствие сопротивления у Рэкса. Следы на горле твоей матери свидетельствуют о том, что душил её кто-то крупный. О том же, кстати, говорит легко проломленная ограда заднего двора и разнесённые вольеры для собак. Мило: собачек, значит, выпустил на волю, ни одной и лапки не сломал, а людей, приютивших, спасших, вот так, хладнокровно, в самое сердце… – Марк хмыкнул. – У нас было несколько версий, объясняющих его поведение, и, раз вы вдвоём здесь… Любовь к недоступной девушке и желание вернуться в родную организацию? А, Эрих?

– Это что же, и в самом деле?.. – Миа медленно повернула голову к Эриху, глядя на него резко помертвевшими глазами, и тот взорвался:

– Да, в самом деле! Аспитис с Рэксом – это не Аспитис сам по себе! Его бы всё равно потом от власти отодвинули, разве нет? Я его, чёрт подери, не для этого спасал! Я не дурак, вижу, кто в этом слиянии стал сразу главным, и эти подачки мне от него не нужны! Меня ещё тогда слили запросто, по одному-единственному навету от стажёра без года недели! И я убил их обоих, не особо перед этим размышляя! Ради Аспитиса! Но в итоге ты оказалась важнее, потому что… Кто, Миа, каждый день почти жаловался мне, какой Бельфегор стал тиран и деспот, как только вес получил? Не ты ли?

Миа закрыла лицо руками, а Марк, не без удовольствия наблюдающий за этой сценой, мысленно сопоставлял собственные выкладки по поводу Эриха с тем, что он сейчас пытался донести, и постепенно приходил к выводу, что его сумбур вполне может оказаться правдой.

– Ты покажи! – бушующий Эрих схватил Миа за руку, разорвал рукав блузки у запястья, задрал его и продемонстрировал Марку багровые и фиолетовые синяки, усеявшие руку хорони до самого локтя. – Вот нормально так себя по отношению к невесте вести? Ути-пути, я тебя люблю, но скажешь слово поперёк… Я ещё понимаю, когда изначально человек играет, как я с той же Дилайлой, но если искренне – чем-то тут неправильным попахивает! Никто не вмешивался, пришлось мне, извините, пожалуйста!..

– Так с чем вы пришли? – Марк взглядом приказал Эриху успокоиться, и тот отпустил всхлипывающую Миа. – Просить о покровительстве? Или госпожа Страхова всё равно готова предложить мне сделку?

– Да что теперь остаётся, – Миа осторожно стёрла с глаз слёзы и мрачно продолжила: – Благими намерениями, как говорится… Ладно. Я расскажу, где можно выловить Бельфегора, когда он будет с минимальной охраной. Аспитис отречётся от поста за его жизнь и наконец исчезнет из того места, где его никогда не ждали. У Эдриана наследников нет, а мой брат уже так хорошо показал себя, что в качестве лидера ГШР его воспримут на ура. Без Бельфегора рядом он не будет выступать за продолжение противостояния АФ. И забудем всё как страшный сон.

– Стоп-стоп-стоп. Бельфегора ты мне предлагаешь потом убрать совсем? Так быстро кончилась великая любовь двух потомков великих родов?

– Ну как видишь. Любую любовь можно развалить до основания, если постараться. Мне советчики при брате не нужны, там и так хватит с кем ругаться.

– А ты жестока, – улыбнулся Марк. Миа закатила глаза, как будто подуспокоившаяся и даже умиротворённая.

– Не я это начала. Есть ещё один момент. Я точно знаю, что в твоих казематах уже давно сидит младший брат Ливея…

– Это откуда же? – ошарашенный Марк бросил быстрый взгляд сначала на встрепенувшуюся Яру, потом на Эйдена, но те и сами недоуменно переглянулись. Видя их общее замешательство, Миа хрустально рассмеялась.

– Так я ещё могу оказаться полезной! Всей верхушке слияния сообщил об этом сам Ливей. Явился к нам запыхавшимся, сказал, еле сбежал от «Атра фламмы» в порту, куда приехал просить у лидеров помощи в вызволении брата. Однако, раз ты о его визите не в курсе, про АФ он приврал. Мне даже любопытно, какие там скрываются интриги… Впрочем, вернёмся к нашим баранам. Ты никому не заявлял о Тибальде, значит, прячешь его очень хорошо. Ни слуха, ни полслуха не просочилось! Посадишь туда же Бельфегора, чтоб наверняка?

– Да уж само собой, – задумчиво отозвался Марк, спешно пытающийся разгадать крысу Ливея. Что же он им наплёл и почему никто до сих пор не прервал сообщения «Атра фламмы» с Пикором? Что пытается выиграть?

Ну а Бельфегора лучше и правда держать за семью замками в полной изоляции: если кто из бывших эмдэшников пронюхает, кого пленил их новый лидер, последствия могут быть катастрофическими.

– Значит, договорились, – удовлетворённо резюмировала Миа. – Вы нас поселите где-нибудь, будьте так любезны. И дайте человека, которому я сообщу координаты Бельфегора. Бедный, он будет ждать там меня, а придёт карательный отряд!

Марк согласно кивнул и сделал знак Яре. Та открыла двери, приглашающим жестом указывая на выход. Как только все четверо исчезли из кабинета – Эйден, кажется, хотел остаться, но Марк и его отослал, – лидер АФ ещё с минуту походил туда-сюда мимо стола в форме полумесяца и достал сотовый.

– Через десять минут жду тебя на минус третьем этаже, ты знаешь где, – сказал он, как только трубку сняли, и, услышав протяжное: «Как пожелаешь», – отключился. После всего случившегося нужно было срочно расслабиться – да и обсудить узнанное не помешало бы, – а для этого в галереях уже почти месяц жил один специальный человек.

Десять минут спустя Марк открыл дверь небольшого кабинета на минус третьем этаже, настроенную только на его чип и электронный пропуск его частого гостя, и прошёл внутрь. Селена ждала его, опершись бёдрами на стол в центре, что-то листая в смартфоне, – как всегда, сногсшибательно красивая и призрачно опасная. При звуке его шагов она вскинула свои разноцветные, то с искорками, то с точками, глаза и убрала телефон в сумочку, стоящую на краю стола. Чуть выгнулась, упираясь худыми, полуобнажёнными руками, и Марк, едва сдерживая желание, подступил к ней, остановившись в полушаге.

– Какие новости? – певуче осведомилась Селена, изучая его лицо. – Совсем ты уставший. Ещё что-то произошло сумасшедшее?

Собравшись с мыслями, Марк рассказал о своей встрече с Миа и Эрихом и замолчал, ожидая её реакции. При виде Селены из него начисто выбивало работу, но эта аурисса, сначала бывшая советницей при Зебастиане, а потом и при Азате с Брутусом, отлично разбиралась в интригах. Прежде чем переходить к расслаблению, стоило узнать её мнение о неожиданных гостях.

– То есть ты им поверил? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла наконец Селена, намотав на тонкий золотой палец такую же прядь. – У тебя действительно есть для этого основания?

– По большей части, конечно, только догадки, – признался Марк, пожирая её глазами. – Однако мой единственный шпион рядом с верхушкой уже сообщал мне, что видел, как они с Эрихом милуются. На глазах у, заметь, пассии Аспитиса это было. Может, Бельфегор за это Миа руки-то и выкрутил?

– Может, – со смешком согласилась Селена. – По своему опыту могу сказать, что из Эриха интриган никакой – он скорее просто солдат. Ко всему прочему, не особенно сдержанный, так что актёр из него тоже так себе. И оснований верить тебе у него куда больше, чем тому же ГШР или даже Миа, которая в своё время кого только не обманывала!

– А влюбиться в неё он и правда мог?

– Мне говорили, этому богатырю нравятся хрупкие девочки, даже в Шалкаре он уезжал в город к сильвиссе, а не кому-то другому. Потому ещё и не женился. Мог, Марк. Но ты всё равно за ними приглядывай.

– По твоему мнению, он и Рэкса убить мог? Я уже спрашивал, но…

– Да запросто. Не забывай, что, подстраивая свою смерть, он за раз похоронил больше полусотни человек. На Аспитисе споткнулся, но у каждого есть такой камешек в душе…

Селена задумчиво передёрнула плечами, и Марк, как раз жадно смотрящий ей в вырез полупрозрачной рубашки, не выдержал. Подхватив ауриссу под бёдра, он усадил её на стол и начал целовать, одной рукой расстёгивая пуговицы, а другой, зарывшись пальцами в волосы, оттягивая вниз и назад голову, чтобы шея открылась перед ним во всей своей беззащитности.

– Ещё… буквально пять секунд, Марк, – тяжело дыша, попросила Селена, и он, как раз припавший к её груди, отозвался согласным мычанием. – Если помнишь, в войске слияния на Севере был мой соглядатай. Брутуса и Хаса взяли, потому что этот больной зачем-то ворвался в палату к Страхову и Шштерну. Ты же поможешь потом забрать у них моего мальчика?

– Я для тебя что хочешь сделаю, – задыхаясь, пообещал Марк и отступил от неё на шаг. Селена благодарно улыбнулась, соскользнула на пол на колени и, не отрывая от огеля взгляда, стала расстёгивать ему брюки.

* * *

Ян лежал на больничной койке и думал о своих грехах. Он, конечно, не собирался каяться, да и Марк не очень походил на духовника, но перебрать в голове все случившиеся за время его служения «Атра фламме» провалы стоило – чтобы больше не наступать на одни и те же грабли.

Итак, сначала подрыв редакции «Канарийских новостей». Первый серьёзный выпад Марка против слияния и первое по-настоящему крупное задание самого Яна – то, чем он занимался в Ториту под руководством бывшей тёщи Лемма Шштерна, одной из первых заявившей о приверженности АФ, не идёт ни в какое сравнение! Он ведь и уехал с этой пасторали виноделен как раз для того, чтобы начать делать что-то значимое, а не кататься из одного конца города в другой, грозя кому-то пальцем. Брат, конечно, теперь обрёл самостоятельность, без его-то колпака, но он всегда успеет вправить мозги этому торговцу…

Не отвлекаться! «КН». В чём была его главная ошибка? Ну да, самое важное дело в миссии – не дать сотрудникам редакции уйти через галереи ГШР, заблокировав выход – он перепоручил подчинённому, пока сам следил за тем, чтобы правильно сработала взрывчатка. Ну а тот соскочил в последний момент – и редакция в полном составе сбежала под защиту слияния. Да, тогда это простое, по сути, действие – обеспечить блокировку выхода – показалось ему не таким значимым, как сам подрыв, вот и огрёб по полной программе. После первого своего провала Ян поклялся, что отныне всё самое ответственное будет делать сам. Страдая от боли, умирая, но сам!

Потому что чего тогда только не наговорили ему Марк с Эйденом на пару! Ян перевернулся на другой бок – от резкого движения пулевое ранение под лопаткой отдалось фейерверком в глаза, но он не обратил на это внимания – и в глухой злобе уткнулся носом в стену. Чуть ли не в саботаже его обвинили! «Я сделал тебя доверенным лицом, – говорил Марк, и от его тона всё вокруг, казалось, покрывалось изморозью. – Одним из самых доверенных, Ян. Но я вижу, что ты не готов идти до конца, защищая наши общие интересы…» Эйден рядом с ним и вовсе смотрел на него как на какую-то падаль. Яна ослепила ярость: людей, значит, увёл левый агент, а до конца идти не готов он, Ян? В следующий момент эрбис вытащил из кобуры пистолет и приставил его к собственному виску – Эйден, дёрнувшийся то ли в сторону Марка, то ли, в панике, наоборот, от него, точно этого не ждал. «Стрелять?» – тем же холодным тоном, что прежде говорил Марк, спросил Ян у своего руководителя, и тот, продержав на нём долгий-долгий взгляд, отрицательно качнул головой. Кто знает, может, не пойди Ян на настолько крайние меры, следующее ответственное задание по дискредитации слияния он бы и не получил.

Жаль только, и его он не смог выполнить как надо! Ян боднул лбом стену – до очередных искр в глазах, до так и оставшейся с ним боли, раскалённым металлом растёкшейся от лба к желудку. Надо же было в толпе пикетчиков, под его чутким руководством и в результате не менее талантливых провокаций бросившихся штурмовать Правдом, а там и снимать скальпы с Аспитиса и Домино, натолкнуться на начальника Аспитисовой охраны! Он, конечно, почти сразу пропал из поля зрения, но потом, уже в Правдоме, Яна вдруг атаковал этот предатель Мисао! И вместо того, чтобы с бунтовщиками пробиться в зал, где проводилась пресс-конференция, и помочь сломить охранное сопротивление, Ян, сам не поняв как, позволил утащить себя в один из пустых кабинетов на рукопашную!

Само собой, где он и где Мисао: в первую же минуту Ян сломал ему руку и почти – шею, но опять не повезло. Опять из воздуха соткался начальник охраны – Гирт, кажется, – и уже Яну пришлось спешно сматывать удочки, чтобы в запале не получить пулю от тут же начавшего палить тамаса. Между ними маячил Мисао – двое против одного не лучший расклад, и Ян не стал пытаться выбить у Гирта пистолет. Лишь толкнул на него Мисао и кинулся в окно. И конечно, когда он уже выбил стекло и нырял в проём, пуля прилетела ему под лопатку. Ну, спасибо, что под правую!

И вот что теперь? Отвернувшись от стены, Ян уставился в потолок, скрежеща зубами. Конечно, там, у Правдома, в его задачи входило лишь распалять толпу, а не убить Аспитиса или ещё кого из выступавших, да и без него догадались бы, кто этот пикет устроил, но руководство всё равно выглядело недовольным. Эйден, как только они остались наедине, прошёлся по нему бульдозером – сукин сын, знает, что ему, как правой руке Марка, вообще ни за что ничего не будет! Больше недели с тех пор прошло, а Ян всё так же отлёживается в этом чёртовом медблоке, ожидая милости от вышестоящих – а ведь он мог бы принять участие в каком-нибудь совете, почему же…

– Как себя чувствуешь, Ян? – спросил кто-то совсем рядом, и эрбис, вздрогнув всем телом, прикусил щёку. Гневно подавляя боль, он резко повернул голову: в шаге от его кровати стоял, заложив руки за спину, и язвительно улыбался Эйден.

– Твоё какое собачье дело?! – рыкнул Ян, приподнимаясь, и Эйден – да как он сюда пробрался-то, что никто его не услышал? – закачался с носка на пятку, многозначительно щурясь.

– Мне вообще без разницы, уж можешь мне верить. Хоть сдохни тут – разве что организую похороны. И брату твоему открытку пошлю. Это так, дань вежливости. Ты лучше вот на какой вопрос ответь: ты порученных тебе пленников сегодня кормил?

Сверлящий его взглядом Ян презрительно приподнял одну бровь.

– Это с чего бы? Если ты не заметил, я лежу в больнице. Что ещё мне делать прикажете?

– Належался уже. Они ещё со вчерашнего дня обратно перешли под твою ответственность. Мог бы, знаешь, и догадаться, – фыркнул Эйден, и Ян совсем разъярился.

– Я тебе не штатный телепат! И вообще, тебе не кажется, что служкой к ним можно кого попроще поставить?!

– Нет, не кажется, – издевательски подмигнул ему хорон – о, как Ян ненавидел это восковое лицо, эти тонкие невнятного цвета волосы и вечную улыбку превосходства его, двадцатитрёхлетнего парня, над бывалым воином! – У меня теплилась надежда, что хотя бы это простое дело ты сделаешь как надо, но, похоже, даже шестиуровневый агент справится лучше тебя!

– Заткни свой рот, – Ян встал, заставив себя не покачнуться от очередного приступа душной боли, и посмотрел на Эйдена сверху вниз. – Свали из моей палаты – тогда, может быть, я схожу к пленникам.

– Ну как скажешь. Я только напомню: до твоего ранения ты дважды забывал приносить им еду в срок. Имей в виду: если столь ценные экземпляры из-за тебя дадут дубу, цирком с фальшивым самоубийством ты не отделаешься! – Эйден без малейшего страха повернулся к эрбису спиной и неторопливо зашагал к выходу из палаты. В дверях оглянулся: – Как закончишь, зайди ко мне. Тебе поручается операция по захвату Бельфегора Пикерова. Будешь работать вместе с Эрихом Мариавелем.

– Эрихом? Это тот, о ком тут легенды ходят? Предатель всей «Атра фламмы»?

– Здорово, что память тебя всё ещё не подводит! Жду у себя, постарайся не испытывать моё терпение!

Отвернувшись, Эйден исчез за дверью – при его обращении она отчего-то не издала ни единого звука, к которым здесь уже успел привыкнуть Ян. Поиграв желваками, эрбис протяжно выдохнул и, забрав с прикроватной тумбочки телефон, отправился собирать паёк для «ценных экземпляров».

Надзирать за сообщниками Брутуса, Домиником и Мэтво, пойманными ещё Аспитисом и почему-то всё ещё содержащимися в тюрьме уже Марком, Яна поставили чуть ли не на следующий день после его появления в Канари – как раз после объявления о слиянии. Обязанности были несложными – всего-то раз в сутки приносить им еду и воду, – но эрбис, потомственный аристократ и воин, всё равно тяготился ими, потому и вспоминал о «подопечных» чуть ли не в последний момент. И, как ни крути, Эйден прав: он уже дважды задерживал их паёк на двое суток, не стоит призывать на себя гнев Марка ещё и по этому поводу.

Собрав два подноса в отделении кухни, отвечающей за казематы, Ян, старательно удерживая их в ровном положении, пошёл ещё на минус один этаж, к камерам особо опасных заключённых – тут, кроме сидящих вместе Доминика и Мэтво, и не было больше никого, потому что Марк захваченных агентов слияния предпочитал либо обменивать, либо убивать. Терас и вер были каждый на своей половине: первый лежал на спине на койке, неподвижно глядя в потолок, и даже не шелохнулся при появлении Яна, второй стоял на коленях, отвернувшись от решётки и низко склонив к полу голову. Их двухместная камера легко делилась перегородкой на две одноместные, если то нужно было надзирателю, и потому имела две двери в решётке. Подносы Ян предпочитал отдавать по отдельности, по одному в выдвижной ящик двери, и, пока возился с ними, рассматривал пленников.

Для умирающих от жажды – шутка ли, двое суток без воды! – они выглядели поразительно неплохо, хотя для обычных людей, конечно, плачевно. Отросшие волосы Доминика спутались и походили на грязную паклю, из жёлто-чёрных давно превратившись в неопределённо серые, глаза глубоко запали, скулы, у их расы, как правило, не очень заметные, заострились – да и он весь, похудевший, как будто состоял из собрания углов. Лица Мэтво было не разглядеть, но грязная футболка висела на нём мешком – тоже не прошло даром заключение. Сколько же они тут – около двух месяцев? Так скоро совсем в скелетов превратятся…

Ни один из заключённых не обратил внимания на наконец появившуюся еду и воду, и Ян решил вызвать хоть какую-то реакцию.

– Вы тут что, молитесь? – спросил он, кивнув на Мэтво, и Доминик медленно повернул к нему голову.

– А то нет, – ухмыляясь, слабым голосом отозвался он. – Никто же не отпоёт, если мы здесь загнёмся. Ты бы ещё на денёк припозднился – может, больше и приходить бы не понадобилось…

– Будешь много болтать, и это заберу, – пригрозил Ян, не спеша задвигать ящик с подносом в камеру. Ему давно хотелось выместить на ком-то свою злость, а Доминик прямо напрашивался на роль мальчика для битья.

– И что, думаешь, тебе за это там, наверху, в ножки будут кланяться? – фыркнул терас, подтвердив его намерения. – У тебя самого-то язык не отсох ещё задницу им лизать? Оторвёт руки-ноги – змейкой нас кормить поползёшь?

Допрыгался. Глаза Яну застил багровый туман, не глядя он нажал на рычаг, опускающий из пазухи в потолке перегородку, которая помешает Мэтво вступиться за своего товарища. Следующим движением достал электронный ключ от двери половины Доминика и, открыв камеру, шагнул в неё. Вскочивший с койки Доминик стоял на ногах нетвёрдо, зрачки его дёргались, да и вообще всё тело, кажется, било мелкой дрожью, но скорее от слабости, чем от страха. Ни капли его в рыжих глазах Ян не увидел. И тем больше разъярился.

Первым же ударом эрбис свалил Доминика на пол – тот не успел даже попытаться защититься. Боль из-под лопатки опять прошила Яна насквозь, будто толстую иглу с перекрученной жёсткой ниткой протянули, однако давно накопленная злость была сильнее. Не прерываясь, эрбис пинком под рёбра заставил тераса скорчиться под его ногами, ещё одним отбросил к стене, примерился было к голове, которую Доминик закрыл руками, но тут решётка перегородки совсем близко звякнула. Рывком Ян обернулся, чуть не потеряв равновесие, и увидел, что Мэтво, переползший на коленях поближе к ним и ухватившийся за прутья обеими руками, пожирает его глазами.

– Хочешь быть следующим? – рявкнул в его сторону Ян, и Мэтво, глаза которого горели фанатичным блеском, с восторгом ответил:

– Ты – Эльханан! Ты должен быть с нами!

– Чё? – от удивления Ян заговорил, как простолюдин в пятом поколении.

– Мы ждали тебя! Следующий из семи! Иеремия, Леви, Акива, Зисл, теперь Эльханан! В точности, как было тогда!

– Так, ладно, – Ян оглянулся на уже зашевелившегося Доминика и отступил подальше от них обоих. – Первыми при жажде приходят галлюцинации и несвязный бред. Что, больно в детстве по голове Писанием били?

– Его наверняка колотили чем-то ещё, – морщась, Доминик сел и укоризненно посмотрел на Мэтво. – Ты чего несёшь-то?

– Эльханан был воином, и как раз воина нам недостаёт, – возразил тот. – Я же тебе рассказывал, почему никто из вас меня не слушает?!

– Одного религиозного фанатика за глаза хватает, понятно? Ну а ты что? – Доминик вскинул на Яна уставшие глаза, и он отступил ещё на шаг. – Выместил злобу? Легче стало? Спорим, нет? Чувство, что с тобой обращаются как с грязью, через кулаки не выбьешь.

– У вас тут обоих бред начался, – убеждённо сказал Ян, ловящий себя на мысли, что их душевные болезни, похоже, добрались и до него. – Я – четвёртый после Марка!

– Ну конечно. И почему-то не нашлось другой шестёрки, чтобы приносить нам еду… Ты лучше вот о чём подумай: мы, вообще-то, тоже на стороне Марка. И сидим здесь как преступники.

Ян опёрся лопатками на решётку, изучая Доминика и пытаясь понять, почему вместо того, чтобы хлопнуть дверью и уйти, он стоит здесь и разговаривает с этими ненормальными.

– Мне, кстати, это тоже интересно, – сказал он терасу. – Потому что ваш бывший подельник Эрих, кажется, опять убедил всех в своей верности. По крайней мере, мне дали его в помощники, когда мы пойдём захватывать Бельфегора.

– А я не удивлён, – хмыкнул Доминик. – Он же бывший «человек без лица». Сколько я за ним следил ещё при Аспитисе, а ведь не нашёл доказательств, что он на две стороны работает, хотя смутные подозрения были. И потом его в ГШР на раз приняли. Кого хочешь обманет!

– Считаешь, он засланец?!

– Да мне без разницы, – терас дёрнул плечом и тут же начал тереть его. – Я знаю, что нас здесь держат, потому что Брутус Марку нужен на коротком поводке. Тоже уже давно его подданный. Так что ты имей в виду: что не то сэру Оргалу покажется, и тебя сольют как не фиг делать.

– С чего мне тебе верить? Вы оба предали Аспитиса даже не ради Марка, а ради Брутуса. Заговариваете, небось, мне зубы…

– Нет, мы тебя вербуем, – Доминик весело заулыбался. – Брутус своих не бросает, в отличие от Марка. Однажды он перевернёт этот мир с ног на голову, по-настоящему перевернёт, без этих вшивых условностей и двусмысленных договоров. И уж точно не станет пускать в расход членов своего боевого братства!

Последние два слова задели Яна за живое, и, смакуя их, он не услышал, как Мэтво начал бормотать очередную молитву. Доминик глянул на вера со вселенским терпением.

– Ну, каждый в своё верит, конечно. Мэтво вот увидел в Брутусе реинкарнацию Ионы, который, по одному малоизвестному сборнику притч, соберёт однажды в себя всё мировое зло. И тогда люди сплотятся против него и откроют наконец в себе истинный свет. Такой Иона, Мессия-Дьявол, нужен, чтобы люди никогда не забывали, как выглядит настоящее зло. Ну и всеобщее счастье после, как же без этого… Мэтво в один взгляд на Брутуса это увидел, веришь? И разом бросил всех в Седе и пошёл за нами.

Ян медленно кивнул, с некоторой опаской посмотрел на Мэтво, всё ещё молящегося, – он всегда с недоверием относился к ярым фанатикам чего бы то ни было – и, достав из ящика поднос с едой, поставил его Доминику на полку. Потом вышел из камеры и убрал перегородку.

– Ждём тебя завтра, – улыбнулся ему терас, и в глазах его что-то засветилось. – И не доверяй Эриху.